Предназначение философии в жизни общества

Цель-программу поведения системы в состоянии гомеостаза в синергетике называют аттрактор (притягиватель). В пространстве состояний системы аттрактор является некоторым множеством, размерности меньшей, чем само пространство, к которому со временем притягиваются близлежащие состояния.

Область притяжения аттрактора называется его бассейном. Подчеркнем, что аттракторы существуют только в открытых диссипативных системах, т.е. рассеивающих энергию, вещество, информацию и описывают финальное поведение системы, которое обычно намного проще переходного процесса.

Этот принцип объединяет многие идеи кибернетики, системного анализа и синергетики.

Иерархичность

Основным смыслом структурной иерархии, является составная природа вышестоящих уровней по отношению к нижестоящим. То, что для низшего уровня есть структура-космос, для высшего есть бесструктурный элемент хаоса, строительный материал. Например, в природе это: элементарные частицы, атомы, молекулы, вещество. Мы говорим о нематериальной иерархии, например, в языке (звуки, слова, фразы, тексты); в мире идей (мнения, взгляды, идеологии, парадигмы); в уровнях управления и т.д.

Всякий раз элементы, связываясь в структуру, передают ей часть своих функций, степеней свободы, которые теперь выражаются от лица коллектива всей системы, причем на уровне элементов этих понятий могло и не быть. Эти коллективные переменные «живут» на более высоком иерархическом уровне, нежели элементы системы и в синергетике, следуя Г. Хакену, их принято называть параметрами порядка - именно они описывают в сжатой форме смысл поведения и цели-аттракторы системы.

Описанная природа параметров порядка называется принципом подчинения, когда изменение параметра порядка как бы синхронно дирижирует поведением множества элементов низшего уровня, образующих систему, причем феномен их когерентного, т.е. взаимосогласованного, сосуществования иногда называют явлением самоорганизации.

Такова в идеале роль законодательства в обществе, делегировавшего государству часть свобод своих граждан; так в бурлящем потоке воды кружит водоворот, увлекающий частицы в слаженном танце.

Выделенную роль в иерархии систем играет время, и синергетический принцип подчинения Хакена формулируется именно для временной иерархии.

Рассмотрим три произвольных соседних временных уровня. Назовем их микро, макро- и мега- уровнями соответственно. Принято говорить, что параметры порядка - это долгоживущие коллективные переменные, задающие язык среднего макро-уровня. Сами они образованы и управляют быстрыми, короткоживущими переменными, задающими язык нижележащего микро-уровня. Последние ассоциируются для макро-уровня с бесструктурным «тепловым» хаотическим движением, неразличимым на его языке в деталях.

Следующий, вышележащий над макро-уровнем, мега-уровень образован сверхмедленными «вечными» переменными, которые выполняют для макро-уровня роль параметров порядка, но теперь их принято называть управляющими параметрами или контрольными параметрами.

Плавно меняя управляющие параметры, можно менять систему нижележащих уровней, иногда эти изменения выглядят весьма бурно, кризисно, и тогда говорят о критических (бифуркационных) значениях управляющих параметров.

При рассмотрении двух соседних уровней принцип подчинения гласит: долгоживущие переменные управляют короткоживущими; вышележащий уровень, нижележащим.

Следует отметить, что этот принцип в динамических системах с временной иерархией задолго до Г. Хакена был открыт выдающимся советским математиком академиком А.Н. Тихоновым (знаменитая теорема Тихонова).

Подчеркнем, что принцип подчинения справедлив не всегда, его не стоит абсолютизировать. Все это свидетельства того, что иерархичность не может быть раз и навсегда установлена, т.е. не покрывается только принципом Бытия, порядка. Необходимые принципы Становления - проводники эволюции.

Принципы Становления

Выполнение этих принципов является необходимым и достаточным условием становления, рождения в системе нового качества. Начнем с трех принципов, «ТРЕХ НЕ», или «НЕ» - принципов, которых всячески избегала классическая методология, но которые позволяют войти системе в хаотическую креативную фазу. Обычно это происходит за счет положительных обратных связей, усиливающих в системе внешние возмущения.

Нелинейность

Линейность - один из идеалов простоты многих поколений математиков и физиков, пытавшихся свести реальные задачи к линейному поведению. Замечательно, что это всегда удается вблизи положения равновесия системы (так называемый метод нормальных колебаний).

Гомеостаз системы обычно осуществляется именно на уровне линейных колебаний около оптимальных параметров, поэтому так важен простой линейный случай. Кроме того, он экономит наши интеллектуальные усилия. Определяющим свойством линейных систем является принцип суперпозиции: сумма решений есть решение, или иначе - результат суммарного воздействия на систему есть сумма результатов, так называемый линейный отклик системы, прямо пропорциональный воздействию.

Итак, нелинейность есть нарушение принципа суперпозиции в некотором явлении: результат суммы воздействий на систему не равен сумме результатов этих воздействий. Результаты действующих причин нельзя складывать.

В более гуманитарном, качественном смысле: результат непропорционален усилиям, неадекватен усилиям, игра не стоит свеч; целое не есть сумма его частей; качество суммы не тождественно качеству слагаемых, и т.д. Последнее, в частности, следует из того факта, что в системе число связей между ее элементами растет быстрее числа самих элементов. Но это не значит, что надо отказаться от быстрого линейного прогнозирования, этого основного стандарта нашего мышления, просто надо знать область его применимости.

Любая граница целостности объекта, его разрушения, разделения, поглощения, предполагает нелинейные эффекты. Можно сказать, что нелинейность «живет», ярко проявляется вблизи границ существования системы. Линейные стратегии мышления экономны и эффективны, но лишь в ограниченных рамках гомеостаза, вне которых они обманчивы, а порой и опасны.

Иногда говорят о «нелинейном мышлении» - красивой метафоре, которую каждый понимает по-своему. Но иногда гуманитарии призывают «нелинейное мышление» начать последний бой с «линейным мышлением», такая война метафор абсурдна, поскольку линейная математика есть важнейший предельный случай нелинейной математики, а зачастую основа ее приближенных, итерационных методов.

Незамкнутость (открытость)

Невозможность пренебрежения взаимодействием системы со своим окружением. Свойство, которое долгое время пугало исследователей, размывало понятие системы, сулило тяжелые проблемы.

В замкнутых системах с очень большим числом частиц справедлив второй закон (второе начало) термодинамики, гласящий, что энтропия (мера хаоса) со временем возрастает или остается постоянной, т.е. порядок обречен исчезнуть. Именно открытость позволяет эволюционировать системам от простого к сложному, разворачивать программу роста организма из клетки-зародыша. Это означает, что иерархический уровень может развиваться, усложняться, только при обмене веществом, энергией, информацией с другими уровнями.

Более того, самые интересные гомеостатические структуры - это структуры, не находящиеся в равновесии со средой, т.е. не обладающие максимально возможной энтропией. Они могут существовать лишь в открытых, диссипативных системах, и в больших системах их называют устойчивыми неравновесными структурами, поддерживающими себя за счет внешних потоков вещества, энергии, информации. На языке иерархических уровней принцип открытости подчеркивает два важных обстоятельства. Во-первых, это возможность явлений самоорганизации бытия в форме существования стабильных неравновесных структур макроуровня (открытость макроуровня к микроуровню при фиксированных управляющих параметрах). Во-вторых, возможность самоорганизации становления, т.е. возможность смены типа неравновесной структуры, типа аттрактора (открытость макроуровня к мегауровню меняющихся управляющих параметров системы).

Неустойчивость

Выполнение принципов нелинейности и незамкнутости, при определенных условиях позволяет системе покинуть область гомеостаза и попасть в неустойчивое состояние.

Такие состояния неустойчивости, выбора принято называть точками бифуркаций. Правильно говорить о неустойчивом состоянии, которому отвечает точка в пространстве управляющих параметров (мегауровень), именно ее и называют точкой бифуркации. Иногда говорят о моменте бифуркации, когда параметры проходят эту критическую точку. Они непременны в любой ситуации рождения нового качества и характеризуют рубеж между новым и старым. Например, высшая точка перевала отделяет одну долину от другой, это неустойчивое положение шарика на бугорке.

Значимость точек бифуркации еще и в том, что только в них можно не силовым, информационным способом, т.е. сколь угодно слабыми воздействиями повлиять на выбор поведения системы, на ее судьбу. Однако сразу оговоримся, что не всякие бифуркации являются точками выбора, очень часто они безальтернативны (в первом приближении), например, большинство фазовых переходов в неживой природе, в частности, замерзание и закипание воды. Если же альтернатива не одна, т.е. происходит случайный выбор и запоминание (т.е. последующий выход на новый аттрактор), то говорят о рождении или генерации в точке бифуркации макроинформации по Кастлеру.

Открытие неустойчивости, непредсказуемости поведения в простых динамических системах, содержащих не менее трех переменных, в шестидесятые годы совершило революцию в понимании природы сложности нашего мира, открыло нам миры динамического хаоса, странных хаотических аттракторов и фрактальных структур.

Конструктивные принципы

Эти принципы организуют предыдущие пять принципов в самосогласованное кольцо принципов, предъявляя механизмы их сборки и понимания, а так же сопряжения со средой.

Динамическая иерархичность (эмерджентность)

Это обобщение принципа подчинения на процессы становления - рождение параметров порядка, когда приходится рассматривать взаимодействие более чем двух уровней. Сам процесс становления есть процесс исчезновения, а затем рождения одного из них в процессе взаимодействия минимум трех иерархических уровней системы, здесь, в отличие от фазы бытия, переменные параметра порядка, напротив, являются самыми быстрыми, неустойчивыми переменными, среди конкурирующих макрофлуктуаций.

Это основной принцип прохождения системой точек бифуркаций, ее становления, рождения и гибели иерархических уровней. Этот принцип описывает возникновение нового качества системы по горизонтали, т.е. на одном уровне, когда медленное изменение управляющих параметров мега-уровня приводит к бифуркации, неустойчивости системы на макро-уровне и перестройке его структуры.

В точке бифуркации коллективные переменные, параметры порядка макро-уровня возвращают свои степени свободы в хаос микро уровня, растворяясь в нем. Затем в непосредственном процессе взаимодействия мега- и микро-уровней рождаются новые параметры порядка обновленного макро-уровня.

В фазе становления побеждает самая быстрая переменная, здесь параметр порядка в отличие от фазы бытия самый динамичный. Мгновение между прошлым и будущим в макромире - точка бифуркации, на микро-уровне является целой эпохой перемен-трансформаций. Именно здесь происходит эволюционный отбор альтернатив развития макро-уровня.

Наблюдаемость

Именно последние два принципа включают принципы дополнительности и соответствия, кольцевой коммуникативности и относительности к средствам наблюдения, запуская процесс диалога внутреннего наблюдателя и метанаблюдателя. Принцип наблюдаемости подчеркивает ограниченность и относительность наших представлений о системе в конечном эксперименте. В частности, это принцип относительности к средствам наблюдения, ярко заявивший свои права в теории относительности и квантовой механике. В теории относительности метры и секунды свои для каждого движущегося наблюдателя, и то, что одновременно для одного не одновременно для другого. В квантовой механике, измеряя точно одну величину, мы обречены на неведение относительно многих других (принцип дополнительности Бора). В синергетике это относительность интерпретаций к масштабу наблюдений и изначально ожидаемому результату. То, что было хаосом с позиций макро-уровня, превращается в структуру при переходе к масштабам микро-уровня. Т.е. сами понятия порядка и хаоса, Бытия и Становления относительны к масштабу-окну наблюдений.

Целостное описание иерархической системы складывается из коммуникации между наблюдателями разных уровней, подобно тому, как общая карта области сшивается из мозаики карт районов.

В социальных системах огромную роль начинают играть культуро-исторические, личностные особенности наблюдателей.

В последние десятилетия активно изучаются системы, в которых хаотическое поведение является нормой, а не кратковременной аномалией, связанной с кризисом системы. Это, прежде всего турбулентность, климатические модели, плазма.

Конструктивными примерами хаоса является разнообразие форм жизни биосферы, гарантирующее ее устойчивость; наличие легкой хаотичности ритмов сердца, являющееся признаком хорошей адаптивности сердечно-сосудистой системы; необходимый для устойчивости элемент стихийности рынка и. т.д. Для таких систем структурами динамического хаоса будут причудливые самоподобные объекты - фракталы.

Итак, основные принципы синергетики:

1) Гомеостатичность (поддержание программы функционирования системы в некоторых рамках, позволяющих ей следовать к своей цели).

2) Иерархичность (основным способом структурной иерархии является составная природа вышестоящих уровней по отношению к нижестоящим. То, что для низшего уровня есть структура-порядок, для высшего есть бесструктурный элемент хаоса, строительный материал).

3) Нелинейность (нарушение принципа суперпозиции в некотором явлении: результат суммы воздействий на систему не равен сумме результатов этих воздействий. Результаты действующих причин нельзя складывать).

4) Незамкнутость (открытость) (невозможность пренебрежения взаимодействием системы со своим окружением).

5) Неустойчивость (состояние, траектория или программа системы неустойчивы, если любые сколь угодно малые отклонения от них со временем увеличиваются).

6) Динамическая иерархичность (эмерджентность). (Обобщение принципа подчинения на процессы становления. Порождение параметров порядка, когда приходится рассматривать взаимодействие более чем двух уровней, и сам процесс становления есть процесс исчезновения, а затем рождения одного из них в процессе взаимодействия минимум трех иерархических уровней системы).

7) Наблюдаемость (даст возможность выстроить некоторую структуру взаимодействия позиций в каждом из подходов к архитектуре и решать задачу сосуществования природы естественной и искусственной как систему уравнений, где синергетический метод будет являться «ситом», кристаллизующим решение поставленной задачи).

Лекция 11. «Философская антропология»

11.1 Проблема человека в философии

Философская антропология - в широком смысле слова означает философское учение о человеке, его природе, сущности. В этом значении данное учение охватывает самые различные, нередко противоположные, философские направления, ориентированные на проблему человека - персонализм, прагматизм, религиозная философия, экзистенциализм, феноменология и др., а также и научные представления о различных измерениях человека, изучаемые в отдельных науках. Такой антропологический поворот в философии был вызван переменами в социальной и духовной жизни мира, драматическими событиями и катастрофами первой мировой войны и последующего десятилетия, необходимостью переосмысления человеческого бытия «на изломе».

В философии 20 века сложились многообразные образы человека, исходя из которых предполагалось, что «человеческое» измерение должно быть понято исходя из него самого, из его «жизненного мира». Несмотря на внешнюю пестроту а иногда и внутреннюю противоречивость философских антропологических построений 20 в. объединяющим их началом является особый интерес к вопросу об определении человека, к поиску его сущностных параметров. Какие бы измерения человеческого опыта не затрагивались - «экзистенция», «жизнь», «спасение», «душа», «дух» и т.д. - все они вопрошают о главном - что есть человек. Этот вопрос всегда открыт с точки зрения философской антропологии 20 в., ибо человек в своем существовании всегда возможность, проект, он «есть» лишь в той мере, в какой делает себя тем, что он есть.

В философской антропологии 20 в. прослеживаются два основных подхода: первый восходит к Ф. Ницше (парадигма «жизни»), второй - к Кьеркегору (парадигма «существования» или «экзистенции»). В рамках первого подхода человек рассматривается как витальное существо, а значит представляет собой часть жизненного, т.е., в конечном счете, природного процесса. С точки зрения второго подхода, фундаментальной антропологической характеристикой является экзистенция. Человек здесь рассматривается как «самость», результат собственного «полагания» и в то же время застает себя как нечто уже «положенное». Он содержит в себе «проективность» и «брошенность», «свободу» и «фактичность», «самополагание» и «положенность». Человеческое бытие есть с самого начала «бытие-в-мире» (Хайдеггер, Ясперс, Марсель, Сартр), ибо человек есть то, что он из себя делает.

Несколько в стороне от западной мысли осуществлялись философско-антропологические поиски русской мысли. В русской религиозной философии критикуется позиция сознания, приписывающая человеку центральное место в бытии, т.е. в конечном счете ставящая человека на место Бога - «человекобожие» (Вл. Соловьев, С.Л. Франк, Булгаков и др.). В то же время «думы» о человеке в русской философии последней трети 19 - первых десятилетий 20 в. перекликаются по экзистенциональной проблематике с западной философской мыслью, с «философией экзистенции». Предвосхищая Сартра, Н. Бердяев и Л. Шестов утверждают первичность свободы по отношению к бытию.

Экзистенционально-феноменологическая линия философской традиции 20 в. дополняется подходами мыслителей, считавших себя представителями «научной» философской антропологии. Общим для представителей направления, претендующего на статус самостоятельной философской дисциплины - философской антропологии, является понимание ее как науки. Рассмотрим более подробно основные положения о человеке, отстаиваемые в рамках философской антропологии как науки (Шелер, Плеснер, Гелен).

11.2 Человек как предмет философского и научного анализа. Образы человека в истории философии и культуре

Вопрос о сущности человека, его природе, происхождении и предназначении, месте в мире, ценностях, смерти и бессмертии, смысле человеческой жизни - одна из основных проблем философской мысли. Проблема сущности и бытия человека принадлежит к разряду «вечных» философских проблем. Она привлекает внимание философов с древних времен. Проблема эта вечная, но и вечно новая, поскольку постоянно изменяются условия жизни, ее содержание, научные знания, сам человек. Каждый раз она является проблемой иного человека, живущего в других исторических условиях, решающего конкретные задачи своего времени, человека, иначе мыслящего, чувствующего и понимающего мир. Замечено, что особенно остро философское осмысление проблемы человека встает в переломные кризисные периоды жизни человеческого общества, требующие максимального напряжения всех духовных и физических сил человека. Проблема человека концентрирует вокруг себя все другие философские вопросы, поскольку любой из них предполагает в своем основании решение проблемы человека, его природы, положения в мире и обществе.

Образ человека в классической и неклассической философии, в восточной и западной культурах

В истории философской мысли складывались разные образы человека. У Демокрита человек - часть космоса, единого «порядка» и «строя» природы, микрокосм, отображение и символ Вселенной. Аристотель определяет человека как живое существо, наделенное духом, разумом и способностью к общественной жизни. Декарт в разуме человека видит его специфическую особенность: «мыслю, следовательно, существую».

Известны и весьма образные определения человека. Ф. Рабле, например, назвал человека животным, которое смеется. А. Шопенгауэр считал, что человек - это трагическое животное, наделенное разумным познанием и инстинктом, правда, недостаточным для уверенных и безошибочных действий. У Ф. Ницше главное в человеке - не сознание и разум, а игра жизненных сил и влечений.

В философской традиции человека одновременно рассматривали как природное начало, включенное в многообразие естественных процессов на уровне тела; социальное начало, воспроизводящее в духовном опыте социокультурные связи и отношения; конкретно-индивидуальное начало, реализующее свою свободную волю, судьбу и предназначение.

Соответственно этим началам сформировались следующие основные интерпретации человека: натурализаторская, рационалистическая, экзистенциально-персоналистская, и социологизаторская. В рамках натурализаторской концепции человек понимается как элемент природы, подобный животным и подчиненный единым с нею законам функционирования. Образы такого понимания человека - это «человек-машина» эпохи Просвещения; биологизаторские концепции человека, объясняющие законы общества и культуры посредством проведения аналогий с организацией природных сообществ (Э. Уилсон); человек как венец природы (классические версии); человек как несостоявшееся животное, тупик природного развития (ряд подходов неклассической философии, начиная с Ф. Ницше).

В начале ХХI столетия неожиданно обостряется интерес к проблеме природы человека. В течение большей части ХХ века в интеллектуальной жизни Запада было широко распространенным отрицание природы человека, - заметил профессор Массачусетского технологического института С. Пинкер в своем докладе на заседании Совета по биоэтике при Президенте США в марте 2003 года. Об этом свидетельствуют такие представительные цитаты: «У человека нет природы», «У человека нет инстинктов» и т.п. Высказывались мнения, что суть природы человека состоит в изменении природы человека. Особое внимание привлекает сегодня генетика человека, в частности, то, что связано с изучением его генома, нейронаука (neuroscience), изучающая мозг, как основу человеческого поведения, различные биомедицинские науки, способные вызвать глубокие и радикальные изменения в человеке посредством воздействия на него. Возникает вопрос, есть ли у человека такое нечто, что остается и будет оставаться инвариантным при всех воздействиях на человека и его изменениях; вторая же сторона этого вопроса задает дискуссиям о природе человека иные измерения: а должно ли быть нечто, что при всех этих воздействиях и изменениях стоит сохранять, оставлять неизменным (Б. Юдин).

Происходящие в современных биомедицинских науках процессы, достижения и строящиеся прогнозы, некоторые авторы характеризуют как биотехнологическую революцию. Эта революция, как отмечает Ф. Фукуяма, не просто нарушение или ускорение размеренного хода событий. Она приводит к тому, что будущее человечества вовсе не является предопределенным, оно оказывается открытым, в решающей мере зависящим от наших нынешних решений и действий. В результате открытий и достижений в ряде взаимосвязанных областей, помимо молекулярной биологии, включая когнитивные науки о нейронных структурах мозга, популяционную генетику, генетику поведения, психологию, антропологию, эволюционную биологию и нейрофармакологию, открываются беспрецедентные возможности изменения природы человека - изменения, быть может столь глубокого, что возникает вопрос, а какое будущее нас ждет: человеческое или постчеловеческое? Путь в постчеловеческое будущее как раз и прокладывает биотехнологическая революция.

Самая существенная угроза, исходящая от современной биотехнологии - это возможность того, что она изменит природу человека и таким образом приведет нас в «постчеловеческую» стадию истории. Природа человека обеспечивает устойчивую непрерывность нашего существования как вида и вместе с определенной системой ценностей формирует и ограничивает возможные виды политических режимов. Если же какая-либо технология окажется достаточно могущественной, чтобы переформировать нас, то это будет, видимо, иметь пагубные последствия и для либеральной демократии и для природы самой политики. Сегодняшнее развитие науки и техники, рассуждает Ф. Фукуяма, открывает такие возможности реализации утопий, которые были недоступны во времена О. Хаксли и Дж. Оруэлла. Если оглянуться на средства, которые использовали инженеры и планировщики утопий прошлого столетия, они представляются невероятно грубыми и ненаучными. Агитпроп, трудовые лагеря, перевоспитание, фрейдизм, выработка рефлексов в раннем детстве - все это было похоже на то, как если бы квадратный стержень природы человека пытались забивать в круглое отверстие социального планирования. Ни один из этих методов не опирался на знание нейронной структуры или биохимической основы мозга, ни у кого не было понимания генетических источников поведения. Быть может, и современные эффективные технологии воздействия на человека через полстолетия будут также восприниматься как ужасно грубые, неэффективные и малонаучные.

Рационалистическая парадигма сущностные особенности человека связывает с наличием у него разума, сознания, целеполагающей, в отличие от животного, деятельности. Причем разум здесь рассматривается как основание не только человеческого, но и природно-космического существа, в противоположность натуралистической концепции, трактующей разум как естественное развитие животных инстинктов. Разум - это то начало, посредством которого наиболее радикально преодолевается естественно-природное в человеке.

Социологизаторская программа рассматривает человека как продукт не столько биологической, сколько социальной эволюции. Человек обретает себя только в обществе, где в процессе социализации реализуются его генетически унаследованные качества. Так, в марксистской концепции сущность человека есть «совокупность всех общественных отношений». В структурализме человек предстает как элемент и производная функция от обуславливающих его различных социальных структур и, политических факторов.

Экзистенциально-персоналистская стратегия понимания человека, характерная для неклассической философии, рассматривает его как особое начало в мире, не сводимое к внешним законам, а объясняемое с точки зрения индивидуально-неповторимого опыта и судьбы, уникальности, подлинности, свободы выбора, таких феноменов человеческого бытия, как страдание, страх, одиночество и др. Протестуя против возможности навязывания человеку общих стандартов и ценностей, вне зависимости от их природного или социального характера, Ж.-П.Сартр писал, что «у человека нет природы». Существование человека в мире - это всегда уникальный опыт свободы, посредством которой человек творит как внешний мир, так и самого себя.

Весьма отличаются друг от друга понимание человека в восточной и западной цивилизациях. Эти отличия касаются отношения человека к самому себе, миру, природе, обществу. Для человека восточной цивилизации характерна неразрывная связь с природой, нацеленность на гармоничное вживание в природу, в окружающую среду, а не стремление к деятельному ее изменению, как это свойственно человеку западной цивилизации. Такой идеал бережного отношения к природе выражал, например, принцип «у-вэй» - недеяния, сложившийся в древнекитайской культуре и означавший не пассивное бездействие, а следование естественному порядку мира, установку на минимальное вмешательство в этот порядок. Для человека же техногенной цивилизации была характерна иная установка, согласно которой человек, вооруженный знаниями, должен покорять, изменять, подчинять себе природу, рассматривая ее как «мастерскую», безграничную кладовую для удовлетворения своих потребностей и распространяя такое «силовое отношение» и на социальное переустройство мира. Вектор активности восточного человека, в отличие от западного, направлен не во вне, а на внутреннее самосовершенствование, самопознание. Весьма наглядны в этом плане основные нормы буддистской этики, нацеленные на глубокое сосредоточение, невозмутимое размышление и полное избавление от страданий в нирване. Если в западной цивилизации двигателем прогресса и активным сторонником нововведений был индивид, гражданин-собственник, то в древневосточных цивилизациях принимались лишь те новации, которые соответствовали нормам корпоративной этики и интересам государства, что явилось основой отсутствия свободы выбора, равноправия и демократии в европейском понимании этих явлений. Определяющими моментами жизни человека в древневосточных цивилизациях были устойчивость, неподвижность, традиционность, определенные общественные установления, обычаи, обряды, бережное отношение к социальному и культурному наследию, канонизированному стилю мышления. Для человека же западной цивилизации приоритетными ценностями являются активная суверенная личность, ценность инноваций и прогресса, индивидуальные свободы и права, чувства гражданина, социального выбора своих действий.

Каков статус на современном этапе проблемы философии человека, может ли культура XXI в. ограничиться при изучении феномена человека знаниями о нем, возникающими в отдельных науках? При всем интересе к проблеме человека на современном этапе обнаруживаются существенные расхождения в понимании характера и предмета философии человека, философской антропологии, реального содержания этих понятий, специфических черт и признаков, которые отличают и характеризуют подлинную философию человека.

Бурное развитие частных наук о человеке (психология, социология, этнография, биология, медицина, физиология, информатика и др.), предлагающих широкий спектр конкретных доказательных знаний о различных измерениях человека, добавляют существенную долю скепсиса в необходимость философского подхода к проблеме человека. Ряд исследователей уже откровенно заявляет о самодостаточности лишь конкретно-научного изучения человека и, соответственно, элиминации данной традиционной для философии темы из ее профессиональной проблематики.

Исследования человеческой мысли показывают, что культура при всем значении научного описания человека не может ограничиваться только им, знанием необходимым, обязательным, но не достаточным, ибо оно все же знание о существующем, но не о должном, знание о каком-то конкретном измерении человеческого бытия (его памяти, способностях, темпераменте и т.п.), но не о человеке как целостном существе, вопрошающем о смысле жизни, своих ценностных устремлениях, конечности, своем долге, достоинстве, смерти и бессмертии. Ни одна частная наука, кроме философии человека, не может обосновать систему ценностей, на которые должен ориентироваться человек и отдельные науки, в том числе и в науках о самом человеке (биотехнология, генная инженерия, биоэтика, трансплантология и т.п.). Кроме того, определенная философская концепция человека, как подчеркивает современный философ Джозефф Агасси, лежит в основании любой психологической, социологической, экономической, лингвистической или кибернетической теории (и наоборот, по принципу обратной связи, развитие этих научных областей способствует определенной ревизии общефилософских концепций человека). Утверждения о «смерти» философии человека явно преувеличены, ибо сами достижения специальных наук не только не приводят к элиминации философии человека, но еще больше подчеркивают ее значение, способствуя постановке новых проблем философского ранга.

Адекватное представление о человеке может быть получено на пути синтеза частных наук, который возможен как результат философского осмысления научных данных о человеке. При таком подходе человек выступает как своеобразная точка пересечения различных проекций человеческого бытия, включающего в себя и его природные, и социальные, и культурологические, и личностно-уникальные измерения. Философское определение человека должно включать в себя описание целостного опыта существования личности в соотнесенности ее с такими началами, как природа, общество, Бог.

Различные ипостаси человеческого бытия: индивид, индивидуальность, личность

Для описания различных ипостасей или характеристик изучения человека с точки зрения его родовой принадлежности, социальных отношений и собственной уникальности используются понятия индивид (от лат. individuum- неделимый), индивидуальность (неповторимое своеобразие отдельного существа), личность (от лат. рersona - маска, роль актера).

В понятии “индивид” воплощается родовая принадлежность человека. У человеческого зародыша в генах заложены природные предпосылки для развития собственно человеческих признаков и качеств. Так, строение руки предполагает возможность использования орудий труда, структура мозга обеспечивает перспективу развития интеллекта, строение тела младенца - возможность прямохождения, а также других особенностей человека, что в совокупности отличает его от детеныша животных (которого сразу же после рождения и до конца жизни называют особью, а не индивидом).

Таким образом, когда мы говорим о конкретном человеке, что он индивид, мы по существу утверждаем, что он потенциально является человеком и появляясь на свет как индивид, человек постепенно становится личностью, обретая свое особое измерение и качество.

С логической точки зрения, индивид является последним звеном в цепи “род - вид - индивид”, где род и вид (соответственно, человечество - человек) - общие понятия, а индивид, отличаясь от других индивидов, представляет собой самостоятельную конкретную сущность. Средневековый логик Парижского университета Боэций (480-524) в трактате “Утешение философией” пояснял смысл понятия индивида как далее неделимого свойства человека: “Разделены могут быть только те (вещи), которые являются общими для многих… Напротив, совокупность свойств индивида ни для кого не являются общими. Например, свойства Сократа: допустим, он был лысый, курносый, с отвислым животом, - ни эти, ни все прочие очертания его тела, ни взгляды, ни черты характера … не подойдут никому другому”.

Индивид уже в детстве включается в исторически сложившуюся систему социокультурных отношений, усваивает через воспитание и обучение функционирующие в обществе программы деятельности, общения и поведения, и только благодаря этому становится личностью, т.е. человеком, не похожим на других, по-особому действующим, мыслящим, любящим, включенным в систему социальных отношений как субъект и соучастник исторического процесса. Следовательно, личность обозначает системно-социальное качество, которое индивид приобретает в предметно-практической и духовной деятельности и общении, показывая меру преломления и представленности общественных отношений в индивиде. Индивид и личность едины и вместе с тем не тождественны друг другу, поскольку личность это особое, социальное качество индивида, реализующееся благодаря его включению в социокультурное пространство и усвоению через воспитание и обучение наработанных человечеством знаний, норм и образцов поведения, общения, деятельности. Именно поэтому, говоря о личности, мы наделяем ее такими характеристиками, как уникальность, неповторимость, своеобразие.

Многие мыслители стремились запечатлеть подобные характеристики уникальности личности. Так, Боэций дал определение личности, ставшее в некоторой степени классическим: “личность - это индивидуальная субстанция разумной природы (naturae rationalis individual substantia)”. Другие указывали, что это ипостась, отличная благодаря своеобразию, относящемуся к достоинству. В этих определениях фиксируются такие существенные черты личности, как нечто самостоятельное, одаренное разумом, обладающим достоинством.

Фома Аквинский (1225-1274) провозгласил личность “тем, что является наиболее совершенным во всей природе” и считал существенным для личности быть господином своих действий, “действовать, а не приводиться в действие”. Выработанное в средневековой культуре понимание личности относилось прежде всего к Богу, и человек мыслился как личность, созданная по образу и подобию Божьему. В эпоху же Возрождения личность стала отождествляться с яркой, многосторонней реальностью, способной достичь всего, чего захочет. В Новое время самым важным в личности считалось сознание и самосознание человека, его разум, совесть. Для И. Канта личность основана на идее морального закона, что дает ей свободу по отношению к механизму природы, личность отличается от других вещей тем, что она есть не средство, а “цель сама по себе”, и требование относиться к человеку в соответствии с этим является высшим этическим принципом.

Личность конкретного человека обладает только ей присущими чертами и характеристиками, образующими ее индивидуальность, составляющими своеобразие человека, его предназначение, судьбу, характер, отличие от других представителей человеческого рода.

Индивидуальность проявляется в специфических характеристиках и чертах темперамента, характера, познавательного процесса (ощущения, воображения, мышления, памяти), способностей, личностных интересов и привычек, индивидуальном стиле общения, поведения и деятельности и т.д.

В своей индивидуальности личность абсолютно неповторима, уникальна. Вписываясь в систему межличностных отношений, специфические черты индивидуальности проявляются и реализуются в соответствующих видах деятельности (материально-практической, социально-политической, духовной, спортивной и т.д.).

Соотношение понятий индивид, личность и индивидуальность может быть выражено следующей формулой: “Индивидом рождаются (поскольку он продукт антропогенеза). Личностью становятся (учитывая, что это индивид, усвоивший общественно-исторический опыт и активно представляющий себя в соответствующий видах деятельности конкретного общества). Индивидуальность отстаивают (ибо индивид преобразует мир и себя на основе только ему присущих качеств и индивидуального стиля жизни и деятельности)”. Каждый человек на свой лад выражает человечество через своеобразное смешение его элементов. Именно “прекрасная индивидуальность” есть вечное в человеке, и только она может быть бессмертной.

Триединая модель человека. Телесность и духовность человека

Каждый конкретный человек представляет собой уникальную ценность. Многомерные измерения человеческой личности высвечивают самые разные его характеристики через описание его типологических особенностей. В рамках двуединой модели человек понимается как биосоциальное существо, генетически и функционально обусловленное эволюционным развитием природы и общества. Здесь своеобразно переплетаются два типа программ наследования (генетических и социокультурных), два типа потребностей (биологических и социальных) и т.д. Такая двуединая модель понимания человека выявляет наиболее обоснованные, научно и фактически признанные стороны и закономерности изучения человека. Вместе с тем, оставаясь в рамках двуединой модели человека, весьма сложно исследовать отдельные черты человеческой индивидуальности, ее неповторимости, уникальности.

В философии сложилась и более «объемная», целостная, так называемая триединая модель человека, рассматривающая его в единстве таких составляющих, как тело, душа и дух. Рассматривая человека с точки зрения таких в большей степени философских, чем научных ипостасей, следует иметь ввиду, что реальный человек представляет собой неразделимое единство телесного, психического и духовного начал, каждое из которых дополняет и конкретизирует друг друга.

Понятие тела в философии подчеркивает прирожденные основы человека, жизненно необходимую связь человека и природы, его особенности как биологического вида. Хотя следует иметь ввиду, что, несмотря на то, что тело человека генетически и функционально обусловлено природно-естественными факторами, все же оно не является лишь природным элементом. Тело человека представляет собой продукт и социокультурной эволюции, в процессе которой осуществлялось изменение телесной организации человека. Тело человека выступает одновременно и как элемент природы (механизм, организм и т.д.), и как собственно человеческое тело, рассматриваемое не только с точки зрения его биологических особенностей, но и через призму таких исключительно человеческих чувств и состояний, как стыд, смех, плач, страдание и т.п. существующие в философии и культуре образы тела непременно переносятся сложившиеся представления о природе в целом, в результате чего философская категория тела становится действительным символом микрокосма, воспроизводящего в миниатюре структуру и динамику жизни и Универсума.

Рассмотрим следующие проявления телесности.

Страх - это психическая реакция, связанная с предчувствием опасности. Внутренняя «логика» страха построена на определенном дисбалансе знания и незнания: мы знаем источник опасности, но не можем быть уверены в возможности благополучного исхода. Страшит всегда что-то непонятное, незнакомое, другое. Однако человека, лишенного страха, называют безрассудным. Некоторые исследователи утверждают: «лишь ничего не зная и ничего не имея, можно позволить себе ничего не бояться» или «страх и стремление к его преодолению становятся мощным импульсом культуры, благодаря страху перед неразведанным пространством возникают города, а страх перед природой создал богов». Человечество живет, преодолевая старые страхи и создавая новые.

Феноменами, помогающими преодолеть страх, являются агрессия и смех. Агрессия рассматривается как спонтанная реакция, связанная с «жаждой разрушения» (З. Фрейд), в конечном итоге определяется борьбой за собственное существование и собственное «Я». Смех рассматривается как специфическая реакция на комическую ситуацию, которая дает человеку право и привилегию радоваться, несмотря на смерть и побеждая страх. Сходные функции психологической разрядки выполняет плач это естественная альтернатива смеха.

Мощным жизнеутверждающим фактором в комплексе феноменов телесности является эрос - стремление к удовольствию, наслаждению, конкретизация глубинной жизнеутверждающей энергии человека. Эрос выступает своеобразным индикатором жизненных сил в целом, проявляющихся в неистребимой жажде желать, любить. Изначальная направленность эроса ориентирована всегда на что-то внешнее, где избранный объект стремления необходимо приблизить и сделать своим, что делает эрос мощной силой. Не случайно в древних космологиях любовь понималась как единое организующее начало мира, собирающее в единый организм и придающее всему жизнь. Платон, например, состояние влюбленности отождествлял с манией, одержимостью, когда трезвые доводы рассудка отступают перед энергетикой желания. Однако, как правило, именно эрос задает конкретную направленность человеческих действий, вносит смысл в отдельные поступки, будучи сам подчинен исключительно инстинкту жизни и самосохранения. Особый статус эроса в культуре определяется его творческими возможностями. Устремляя человека к чему-то внеположенному, временно недоступному, эрос преобразует как самого человека, заставляя его становиться лучше, так и вожделенный объект, раскрывая его новые грани. Он дает как бы первичный импульс любому творческому акту, вне зависимости от преследуемой цели (другой человек, истина, власть, благо).

Понятие души выражает исторически меняющееся воззрение на психику и внутренний мир человека; в религии душа - это понятие об особой нематериальной основе, независимой от тела. Тема души в философии имеет глубинные корни. Уже в школе Пифагора (2-я половина 6 - начало 5 в. до н.э.) формируется учение о бессмертии, а также о переселении души (метемпсихоз - от греч. переодушевление), первоначально возникшее в Индии и Египте. Учение о переселении души, ее восхождении и нисхождении по иерархической лестнице живых существ, определяемые нравственными достоинствами личности умершего, воспринял Платон (427-347 до н.э.). В диалоге “Федон” он дает несколько доказательств бессмертия души. Согласно одному из них, душа есть самый принцип жизни, а поэтому она не может быть подвержена смерти; согласно другому, знание есть припоминание того, что душа видела в мире истинного бытия до вселения в земное тело.

Древнегреческий философ Аристотель (334-322 до н.э.) в своем сочинении “О душе” впервые в систематической форме излагает учение о душе (психологию). По его мнению, наука о душе относится к теоретическим наукам и примыкает к физике и биологии. Душа есть источник жизни, она не может быть ни тонкой телесной, ни бестелесной основой, ибо она не может мыслиться отдельно от движимого ею тела, без которого она не может быть ни реальным принципом жизни, ни познания. Души самой по себе нет, но есть живое существо, состоящее из души и тела. Для Эпикура (342-271 до н.э.) все живое смертно, бессмертны лишь атомы, из которых они состоят. Стоики (например, Зенон) считают, что только разум бессмертен.

Христианская традиция в учении о душе исходила из противопоставления души животных и человека. Считалось, что человек создан по образу и подобию Бога и именно его бессмертная душа есть дыхание и свет Божий. Собственная душа человека у Августина Блаженного (354-430) становится загадкой и тайной человека, которая может быть спасена через самопонимание, исповедальное осознание уникального личного опыта и тем самым приближение себя к Богу, к духовности. И в философских, и в религиозных учениях душа является субъектом свободы воли, той основой, которая индивидуализирует человека. Бессмертная в религиозной традиции душа очерчивает сроки земного существования человека.

Понятие духа связано не столько с описанием индивидуальности, сколько всеобщего в человеке. Дух - это идеальная, правящая миром сила, к которой причастен человек (пассивно или активно). Царство духа - это система высших ценностей, сфера человеческой культуры с ее нормами, идеалами, смыслами. В отличие от “души”, “дух” относительно независим от стихии эмоциональных переживаний, он акцентирует объективную значимость своего содержания, разумность, социальность, общезначимость и надъиндивидуальность своих законов. Это своего рода “Сверх-Я” в структуре человеческого опыта. Началами, составляющими основу подобной всеобщности личности и, соответственно, конкретизирующими идею духа, в философии чаще всего назывались разум и социальность.

Таким образом, в понятиях тела, души, духа конкретизируется понимание человека в контексте таких координат его существования, как природа, Бог и общество. Они составляют как бы «внутренние» проекции категорий микрокосма, микротеоса и микросоциума, описывая возможную структуру человеческого «Я».

Истинная картина в наших представлениях о человеке, судя по всему, должна исходить из необходимой дополнительности различных подходов, поскольку человек - это одновременно природное, социальное и индивидуально-творческое начало. Посредством своего тела он включен в естественно-природные связи и подчинен общим закономерностям, исследование которых осуществляется натурализмом. В своих духовных характеристиках он обусловлен обществом и культурой, к анализу которых обращаются рационалистическая и социологизаторская концепции. И, наконец, в уникальном опыте своей души и судьбы, акцентированном в экзистенциализме и персонализме, в религиозных концепциях, человек выступает не просто как пассивный продукт природных и социальных факторов, но как их творец и цель.

11.3 Происхождение человека. Основные концепции антропосоциогенеза. Антропогенез и культурогенез

Креационистское учение о присхождение человека. Эволюционная и трудовая концепции антропогенеза

Важное значение для понимания сущности человека, путей развития общества имеет выяснение вопроса о происхождении человека и его сознания. Антропосоциогенез (от греч. - человек; общество; происхождение) - учение, объединяющее в себе различные представления о происхождении и становлении человека и общества в процессе их социокультурного взаимодействия. Существует несколько подходов к решению проблемы происхождения человека. Наиболее ранние подходы связанны с различными мифологическими концепциями о рождении человека из земли, воды, воздуха или космоса. На смену мифологическому мировоззрению пришло религиозное, в рамках которого была обоснована креационистская (от лат. сreatio - творение, создание) модель происхождения мира и человека. Для различных религий мира характерны: во-первых, вера в божественное происхождение жизни и человека; во-вторых, признание души как источника жизни, того, что выделяет человека из "царства животных". Человек, согласно религиозной теории, отличается от всех животных тем, что получил свою бессмертную душу от бога.

Религиозное учение о сотворении мира богом из ничего получило название креационизма. На это учение опираются такие теистические религии, как иудаизм, христианство, ислам. Творение человека описывается в Библии как особый акт, в результате которого Бог непосредственно сообщает человеку «дыхание жизни», т.е. динамику существования, в котором биологическое соединено с духовным - со свободной и сознательной самореализацией тварной личности, изначально призванной к превосхождению своей тварной ограниченности через ответный, бескорыстный акт любви к Богу.