Социальное познание и методы изучения социальной реальности. Экономическая методология как направление экономических исследований

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

социальный эпистемология методология экономический

Тема 3.Социальное познание и методы изучения социальной реальности

Предмет и основные традиции социальной эпистемологии

Прежде чем приступать к ознакомлению с основными методами изучения мира социальных фактов и явлений, необходимо сделать небольшой экскурс в современную социальную эпистемологию и попытаться разобраться как в ее достижениях, так и в ее проблемах. Это необходимо потому, что социальная методология и социальная эпистемология существуют в тесной связи друг с другом: эпистемологические принципы дополняют методологические и наоборот. Вероятно, кому-то может показаться, что эпистемология социальной реальности достаточно проста и очевидна и все эпистемологи действуют в рамках одной и той же парадигмы. Ниже будет легко убедиться, что это самая настоящая иллюзия несведущего в философии человека, и на деле процесс социального познания столь сложен и многообразен и представлен столь большим количеством школ и направлений, что здесь мы вынуждены ограничиться лишь самой краткой их характеристикой.

Также, в этой теме мы познакомимся с основными методами социологического исследования, которые лишь в весьма приближенном аспекте можно рассматривать как методы социального исследования. Методов социального исследования на деле гораздо больше, и, в частности, методы экономического исследования лишь частично включают в себя те методы, что использует социология.

Социальная эпистемология (социальная гносеология[100]) - это философская (социально-философская) наука, исследующая основные способы познания социальной реальности (общества, социума) и составляющая теоретическое ядро социальной методологии (методологии социальной реальности).

В истории социальной эпистемологии можно выделить несколько основных традиций, причем все они так или иначе имеют свое продолжение в современной социально-эпистемологической мысли. Современная социальная эпистемология характеризуется плюрализмом концепций, и потому всякий разговор о единой социальной эпистемологии является беспредметным. Обозначим основные традиции современной социальной эпистемологии, каждая из которых включает в себя два философских направления:

1) позитивизм и марксизм;

2) неокантианство и Макс Вебер (веберианство);

3) социальная феноменология и герменевтика;

4) постструктуализм и постмодернизм.

Из этих четырех традиций наибольшее внимание мы уделим первой и второй, наименьшее - третьей и четвертой, что вполне согласуется с их распространенностью, популярностью в научных кругах. Позитивизм в его различных интерпретациях (в том числе и марксистской) и происходящее из неокантианства учение о социальном познании М. Вебера являются абсолютными лидерами в социальной эпистемологии XX - начала XXI в., заслоняя собой все остальные социально-эпистемологические направления и концепции.

Позитивизм и Марксизм

Позитивизм - философско-методологическое учение, появившееся на свет в первой половине XIX в. Его основоположником считается французский философ и социолог Огюст Конт (1798-1857). Именно он впервые и изобрел сам термин «позитивизм», подразумевая под ним возможность создания некой «позитивной» («положительной») философии, свободной от спекуляций и абстрактных (в худшем смысле этого слова) метафизических рассуждений, и в качестве модели для себя полагающую естественные (эмпирические) науки, прежде всего математику и физику.

Согласно Конту, социальные науки по своему методу и предмету принципиально ничем не отличаются от естественных наук. Точно так же, как и естественные науки, они способны на высшей стадии своего развития дать единственно точную и объективную картину социального мира, получить результат, являющийся объективной истиной. Сама социальная наука, как и все общество, проходит в своем развитии три основных стадии: теологическую, метафизическую и позитивную. На первой стадии человеческий разум в объяснении мира социальных фактов использовал в основном сверхъестественные силы и сущности; на второй стадии сверхъестественное объяснение было заменено объяснением через абстрактные метафизические сущности, к числу которых Конт относил и любые философские объяснения посредством «законов», «субстанций», «смыслов» и т. п.; и, наконец, на третьей стадии в действие вступает позитивный метод, очищающий социальное знание от спекулятивных «наносов» и «абстракций»: в результате последнее становится подобным по своей структуре естественно-научному знанию. Социальное знание способно быть в такой же степени обоснованным и доказательным, как и знание в естественных науках, и оно должно быть таким, - на это многократно указывал Конт.

Позитивизм XX в. (его обычно называют логическим позитивизмом или неопозитивизмом) еще больше разработал и углубил эти положения Конта. К социальным наукам были предъявлены еще большие требования в плане их формализации и математизации, еще больше была ужесточена методологическая критика оснований социального знания, основательному разбору была подвергнута проблема «истины» в социальном познании. Но результат остался примерно тем же: социальные науки в целом подобны естественным наукам и должны «подражать» им по своим методам и целям. Более конкретно это сводится к следующим утверждениям:

1) истина бывает только научной и никакой другой быть не может;

2) научная истина - это прежде всего математическая и логическая истина;

3) к социальным наукам могут быть применены точно такие же критерии доказательности и обоснованности, как и к естественным наукам;

4) в социальных науках должна быть проведена демаркация - отделение точного и доказанного знания от метафизического и спекулятивного;

5) истина в социальных науках должна быть верифицируема или хотя бы фальсифицируема, иначе вопрос об истине вообще не может быть поставлен[101].

Примерно на тех же методологических принципах строил свою позицию и Карл Маркс (1818-1883). Аналогия между социальным и естественно-научным познанием - краеугольный камень концепции К. Маркса и его соратника Ф. Энгельса (1820-1895), получившей название «марксизм». Согласно ему законы общества по своей структуре ничем принципиально не отличаются от законов природы, разве что за исключением того, что общественные законы в основном действуют как законы-тенденции, т. е. имеют вероятностно-статистический характер[102]. По своей сущности социальная наука (философия, политическая экономия, юриспруденция и т. п.) ничем не отличается от естественной науки (математики, физики, химии, биологии и т. п.): она также исследует и познает законы, которые, по одному из самых известных замечаний К. Маркса, имеют естественно-исторический характер. На определенном этапе развития общества эти законы также познаваемы, как и любые другие. Законы общества абсолютны по отношению к действующим социальным группам, классам, партиям и идеологиям, т. е. они стоят выше последних, но при этом их действие проявляется посредством политической и экономической активности прогрессивного класса, социального слоя или партии. Никакой ценностной разницы в интерпретации законов, а также подтверждающих их действие социальных фактов нет и не может быть: законы интерпретируются строго однозначно, и правильная их трактовка полностью совпадает с научной социальной истиной (научной истиной в познании социальных фактов и явлений). Любой иной подход по отношению к этой истине интерпретируется как социальная ложь - ложное знание в понимании социальных фактов и явлений. В буржуазном (капиталистическом) обществе единственным прогрессивным классом, нацеленным на получение научной социальной истины, является пролетариат (рабочий класс), а выразителем его интересов служит коммунистическая партия. Любые действия против пролетариата и коммунистической партии, таким образом, ведутся с реакционных позиций, а идеологическим оружием подобных действий будет социальная ложь - преднамеренное искажение научной истины в отношении социальных фактов и явлений.

В результате марксизм и позитивизм объединяет общий подход к проблеме социальной истины: научная истина в отношении социальных феноменов возможна, и она может быть только одна; все другие объяснения при этом будут ошибочными; причем само понятие социальной истины включает в себя как утверждение относительно самого анализируемого социального факта или явления, так и любую их интерпретацию с позиций тех или иных ценностей.

Неокантианство и Макс Вебер (Веберианство)

Обратимся теперь к неокантианству и Максу Веберу. Неокантианство[103] - крупнейшее философское течение в истории немецкой общественно-исторической мысли XIX в. Его наиболее видными представителями являются: В. Виндельбанд, Э. Кассирер, Г. Риккерт. Эти философы впервые в истории методологии науки попытались радикально отделить естественные науки («науки о природе») от социальных наук («наук о культуре», «наук о духе»). Согласно неокантианцам, «науки о природе» отличаются от «наук о культуре», как минимум, по двум признакам: 1) по методу исследования, 2) по типу изучаемых законов.

Естественные науки - это науки с «генерализирующим» методом, и законы, которые они устанавливают, - «номотетические» законы. Первое связано со вторым: номотетические законы - это повторяющиеся законы, законы, которые можно обобщать («генерализовать») посредством соответствующего генерализирующего метода. Генерализующий метод - метод, позволяющий выделять из всей совокупности явлений общие им признаки. Как итог, в естественных науках присутствует повторяющаяся связь предметов и явлений; ее можно обозначать как «закон» и исследовать доступными средствами и инструментами.

Напротив, социальные науки - науки с «индивидуализирующим» методом, нацеленным на изучение индивидуальных, особенных характеристик объектов: это связано с тем, что социальные явления (в первую очередь исторические события) - явления неповторяющиеся и уникальные по своей природе. Тип законов, в который эти явления могут быть соединены, обозначается как «идеографический», т. е. повествующий об особенном, единичном, неповторяющемся. Основание для подобных законов образует собственная, оригинальная для каждого субъекта система ценностей, причем все эти системы одинаково допустимы и в конечном счете несовместимы между собой. Следовательно, и интерпретация социальных законов у любого ученого (или просто интерпретация событий у любого действующего лица в обществе) будет всякий раз оригинальная, собственная и несводимая к чужой интерпретации.

Идеи неокантианства углубил и переработал в форму, ставшую классической, знаменитый немецкий социолог, философ и экономист Макс Вебер (1864-1920). Основные работы М. Вебера по методологии социального познания - это статьи «Объективность социально-научного и социально-политического познания», «Критические исследования в области логики наук о культуре», «О некоторых категориях понимающей социологии», «Смысл «свободы от оценки» в социологической и экономической науке», «Наука как призвание и профессия»[104]. Уже в первой из этих статей («Объективность социально-научного и социально-политического познания») Вебер достаточно определенно формулирует положение о том, что любая точка зрения в социальных науках представляет собой синтез научного анализа в «объективном» смысле и «субъективной» оценки, связанной с наличием у субъекта той или иной системы ценностей, причем, всегда очень трудно понять, где кончается «объективная» наука и начинаются «субъективные» ценности. В «Критических исследованиях» Вебер еще раз окончательно разделяет «каузальный (причинный) анализ», связанный с установлением «истины социального факта», и «оценочное суждение» индивида, основанное на его ценностях. «Каузальный анализ никогда не дает оценочных суждений, а оценочное суждение - отнюдь не каузальное объяснение»[106].

Следовательно, точка зрения позитивизма и марксизма, объединяющая социальные и естественно-научные законы в один общий ряд, согласно Веберу, оказывается несостоятельной. Законы природы можно познавать объективно, поскольку познающий субъект не применяет в их исследовании собственную систему социальных ценностей и пристрастий, в результате чего «субъективное» здесь фактически сведено к нулю[107]. В отношении же «законов общества» картина реальности (теперь мы уже имеем дело с социальной реальностью) радикально меняется: здесь исследователь «включает» в нее (картину реальности) свои ценностные пристрастия (идеологические, политические, экономические и т. п.), которые как бы «вкрапляются» в социальное знание и делают его в той или иной степени субъективным, пристрастным.

Значит ли это, что из социальной науки полностью исчезает всякая объективная истина - истина, полностью независимая и от человека и от человечества? И да, и нет. Да, потому что полностью независимой от субъективных пристрастий истины в человеческом обществе быть просто не может. Возможен только интерсубъективный вариант истины - то, что истиной принято считать по соглашению, то, что выражает общую волю или всех людей, или их большинства. Нет, потому что объективная истина как истина факта продолжает существовать: «Первая мировая война началась в 1914 г.», «Битва при Бородине между французской армией Наполеона и русской армией под командованием Кутузова состоялась 26 августа 1812 г.» и т. д. и т. п. Но как только эта истина выходит за пределы факта, в сферу его интерпретаций, в действие начинают вступать субъективные оценки и пристрастия. Например, по поводу той же Бородинской битвы: в чью пользу она закончилась - русских или французов? Подавляющее большинство французских историков утверждают, что ее выиграл Наполеон, ведь Кутузов был вынужден отступить. Российские историки уверены, что по крайней мере Кутузов ее не проиграл (он сохранил армию, хотя и отступил), в результате, исходом была «ничья», если это слово уместно применять к воинскому сражению. Получается, основной спор разворачивается именно вокруг интерпретации, а не вокруг самого факта. Можно ли примирить между собой различные интерпретации? В принципе, можно, хотя полученный результат скорее будет снова неким вариантом «интерсубъективного договора», чем объективной истиной.

В итоге позиция неокантианцев и Вебера привела к радикальному переосмыслению проблемы истины в социальных науках. Она натолкнула исследователей на ту мысль, что в социальном познании важно не только само познание (в смысле поиска истины), но и понимание (как поиск консенсуса вокруг интерпретаций истины). В связи с этим будет уместно начать разговор о социальной феноменологии и герменевтике.

Социальная феноменология и герменевтика

Герменевтика (название происходит от Гермеса - древнегреческого бога письменности, а также от «герменеою» - «разъяснить, истолковывать» (древнегреч.)) как философское направление сформировалась во второй половине XIX в. Возникновение ее связано с именем немецкого ученого Вильгельма Дильтея (1833-1911).

Основополагающий тезис социальной эпистемологии Дильтея выглядит следующим образом: отчасти соглашаясь с неокантианцами, он подчеркивает необходимость учета ценностей в познании социальных явлений; однако для него это лишь один из многих моментов процесса «включения» человека в переживание исследуемых им социальных явлений и фактов. Именно это переживание, согласно немецкому философу, позволяет ученому, изучающему подобные явления и факты, возвыситься до их герменевтического постижения, а если быть совсем точным, до понимания их. «Понимание» - это высшая ступень познания, а «объяснение» (в том числе «научное объяснение») Дильтеем истолковываются как предварительные (предшествующие «пониманию») ступени философского постижения социальной реальности. Но позицию Дильтея нельзя также трактовать примитивно - будто он требовал какого-то мистического вчувствования в социальную реальность, как прошлую, так настоящую и будущую. Наоборот, он призывал к единству как субъективного, так и объективного в социальном познании, результатом которого должно было стать «герменевтическое знание».

Российский философ А.Ф. Зотов иллюстрирует позицию Дильтея следующим размышлением: «Историк вовсе не должен стремиться к простому описанию индивидуальных событий (к чему, кстати, призывали и неокантианские приверженцы идеографического метода - ведь без «отнесения к ценностям» не могло образоваться никаких понятий исторической науки); он стремится к общему пониманию событий и процессов. Об этом свидетельствуют и такие понятия, как «средневековое общество», «национальная экономика», «революции Нового времени». Даже когда историк занимается биографиями, тогда в роли сырого материала выступают события или документы (письма, воспоминания, дневники, сообщения современников и пр.). К примеру, историк хотел бы понять Бисмарка как великого политического деятеля, - что оказывало на него влияние, что было для него значимым, к каким целям он стремился и почему именно к ним; кто и почему был его союзником и противником, как он использовал сложившиеся условия или мог их изменить в своих интересах; почему в Пруссии и Европе сложились такие условия; какое значение имело государство в этой стране, и чем оно отличалось от других европейских странах, и т. д. и т. п. Для всего этого ему, историку, и нужны общие понятия. Поэтому задача не в том, чтобы каким-то образом «слиться» с Бисмарком психологически, «идентифицировать» с себя с ним как с личностью: историк, который хотел бы «разобраться» с Бисмарком, обязан изучить и государственную структуру Пруссии, и состояние ее хозяйства, и особенности и традиции внешней политики, и расстановку сил в Европе и в мире, и конституцию страны, и особенности религии, и многое, многое другое. Понимание исторической личности предполагает «опосредование» этого «общего знания»»[108].

В своей значительной части идеи герменевтики оказались подхвачены социальной феноменологией - социально-философским учением, основателем которого принято считать австрийского философа и социолога Альфреда Шюца (1899-1959). У своего соотечественника, выдающего представителя феноменологии, Эдмунда Гуссерля, Шюц позаимствовал идею жизненного мира, и именно она стала центральной идеей социально-феноменологической концепции Шюца.

Жизненный мир - это сфера непосредственного, рефлексивного, интуитивно переживаемого жизненного опыта, который формируется и закрепляется на уровне здравого смысла. Другое важнейшее понятие феноменологии Шюца - понятие «повседневность» как напряженное, лишенное всякого сомнения внимание к жизни, предполагающее целостное «Я», и выдвижение разнообразных проектов воздействия на окружающую личность среду[109]. Собственная биография индивида конструирует, согласно Шюцу, его особенный «жизненный мир», его биографическую среду, где собственное «Я» индивида оказывается центром познающей перспективы, организующей каждый акт понимания и каждую интерпретацию внешнего факта. В результате не существует всеобщего познания социальной реальности, знание о ней оказывается социально распределенным и исключительно индивидуальным, т. е. знание одного индивида не сводимо к знанию другого субъекта.

Поскольку познание социальной реальности строго индивидуально, перед Шюцем возникает следующая дилемма: как установить социальную, объективную связь между различными типами индивидуального социального познания и как организовать это социальное познание в нечто единое целое? Как превратить «повседневное познание» в «научное познание»? Шюц скорее в этом пункте нащупывает решения, чем его предлагает: «Все научные объяснения социального мира. должны соотноситься с субъективными значениями действий человеческих индивидов, из которых складывается социальная реальность»[111].

В результате социальная феноменология еще более, чем неокантианство и герменевтика, усилила элемент субъективного в познании мира социальных фактов и явлений и даже в некотором роде устранила из социального познания объективное. Примерно в таком же направлении работали и продолжают работать еще два философских течения - постструктурализм и постмодернизм.

Постструктурализм и постмодернизм

Постструктурализм и постмодернизм - два сходных между собой философских и культурологических течения, получивших наиболее широкое распространение начиная примерно с 60-х (постструктурализм) и 80-х (постмодернизм) гг. XX в.

Основой для генезиса «постструктурализма» явился структурализм - методологическая концепция, появившаяся в гуманитарных дисциплинах в начале XX в. и делавшая упор на анализ структуры в исследуемых объектах. Начиная со второй половины прошлого века структурализм распространился и в сфере социальных наук, достигнув наивысшего расцвета в работах французского философа и социолога Пьера Бурдье (1921-2001). Свою собственную концепцию Бурдье называл «конструктивистским структурализмом» или «структуралистским конструктивизмом».

Согласно Бурдье, социальная реальность находится в состоянии «двойного структурирования», т. е. особого двойного процесса установления причинно-следственных связей между субъектом и объектом: изначально субъектом («агентом» или «габитусом»[112]) социальная реальность воспринимается как объективная или внешняя по отношению к его действиям, а впоследствии по мере практических действий габитуса в социальном пространстве социальная реальность включается как субъективный момент в поле действия габитуса.

«Практики» как результат действия субъектов объединяются в «поля», а «поля» конструируют «социальное пространство» взаимодействия субъектов. Структура поля отражает соотношение между различными габитусами, которые ведут борьбу за распределение «символического капитала» в его различных видах - экономическом, культурном, социальном и т. п. Величина капитала, которым располагают габитусы, есть важнейшая характеристика его позиции в социальном пространстве.

Социальная эпистемология Бурдье утверждает принцип тесного взаимодействия агентов с их собственной практикой, который даже вербальные утверждения габитусов переводит в институциональные факты: «Агенты в некотором роде скорее натыкаются на собственную практику, чем выбирают ее свободно или подталкиваются к ней путем механического принуждения»[113]. «Когда речь идет о социальном мире, то говорить авторитетно - значит делать: если, например, я авторитетно заявляю, что социальные классы существуют, я в значительной степени способствую тому, чтобы они существовали»[114].

Таким образом, Пьер Бурдье совсем неожиданно вернул нас к вроде бы давно отвергнутому гносеологическому принципу «тождества бытия и мышления»: все то, что существует в головах социальных мыслителей, существует и в реальной действительности! Таков парадоксальный социально-эпистемологический мир постструктурализма, в лабиринтах которого любому другому мыслителю (кроме самого постструктуралиста), очевидно, будет легко заблудиться.

Постмодернизм - еще одно «радикальное» социально-эпистемологическое учение, в основном представленное французскими философами: Ж. Бодрийяром, Ф. Лиотаром, Ж. Делезом, Ф. Гваттари, Ж. Дерридой и др.

Отправной пункт постмодернистской социальной эпистемологии - идея фрагментарности, разобщенности, относительности социального знания; ни один субъект не в состоянии собрать это знание в единое целое. «Согласно постмодернизму, все знание вырастает из ограниченных, относительных позиций или перспектив познающих субъектов. Ни одна из них не может быть привилегированной, т. е. более истинной, чем другие, а значит, нет и не может быть места для универсальных познавательных систем. Те же, кто претендует на них, наделяют свои точки зрения явно инородной, уже не познавательной силой, например, силой власти, силой давящего авторитета, но не истины, а вернее, поиска и жажды ее. Разнообразие жизни постигается только разнообразием (позиций, углов зрения, субъектов) познания»[115].

В результате постмодернисты отрицают возможность конструирования как какой-то объективной социальной эпистемологии: для них вся социальная эпистемология субъективна, существует множество разных, не сводимых друг к другу социальных эпистемологий («плюрализм эпистемологий»), которые ведут к тому, что сама эпистемология становится «игрой» в различные смыслы и значения, их бесчисленным свободным «конструированием», - и не более того.

Плюрализм социальных эпистемологий в постмодернизме, следовательно, ведет и к плюрализму «социальных истин» и релятивизации понятия истины в целом. «Истиной может быть все, что имеет какое-либо значение для утверждающего что-либо», - таков завершающий эпистемологический пункт постмодернизма.

Таким образом, общий обзор различных социально-эпистемологических концепций должен увести нас от представлений о «простоте» и «очевидности» современной социальной эпистемологии, выводы которой в свою очередь будут иметь существенное значение и для методологии экономической науки[117]. Наоборот, современные подходы к проблеме социального познания отличаются большим разнообразием, и потому попытка найти единственное истинное решение здесь будет очевидным заблуждением.

Эмпирический уровень в социальном познании

Эмпирический уровень в социальном познании составляют два основных эмпирических метода - наблюдение и эксперимент, а также процедура измерения. Первостепенная задача данных эмпирических методов - первоначальный сбор данных для первичного эмпирического обобщения, а также для последующего теоретического анализа. «Сбор фактов, их первичное обобщение, описание наблюдаемых и экспериментальных данных, их систематизация, классификация и иная фактографиксирующая деятельность - характерные признаки эмпирического познания»[118]. «Эмпирическое исследование - это активная познавательная деятельность, центром тяжести которой является осмысление, истолкование данных «живого созерцания» в соответствующей сетке абстракций, понятий, логических категорий»[119]. Наблюдение, эксперимент и измерение в социальном познании имеют свои особенности, которые, как правило, усложняют эти методы и процедуру сравнительно с познанием природных явлений.

Социальное наблюдение (наблюдение социальных процессов и явлений) - целенаправленное и организованное восприятие фактов социального мира (социальных фактов), поставляющее первичный материал для любого социального исследования вообще (в первую очередь научного). Наблюдение при этом может быть двух типов: включенное (соучаствующее) и невключенное (простое). Невключенное наблюдение - это внешнее, пассивное наблюдение, когда наблюдатель просто наблюдает за каким-либо социальным процессом - до тех пор, пока это ему позволяется или позволяют. Примером может быть наблюдение экономиста за каким-то макроэкономическим или микроэкономическим процессом: крахом на бирже, созданием нового предприятия, приватизацией или национализацией в масштабах государства и т. п. Включенное наблюдение предполагает непосредственное участие наблюдателя в наблюдаемом социальном процессе или явлении[120]. Наблюдатель сам внедряется в наблюдаемую социальную среду (социальную группу, коллектив и т. п.) и либо открытым, либо тайным способом собирает необходимые для своего исследования эмпирические факты. В некоторых случаях подобного внедрения он даже пытается тем или иным путем стимулировать возникновение интересной ему ситуации - с тем, чтобы ощутить ее, что называется, «вживую». Такой случай является переходным от метода социального наблюдения к методу социального экспериментирования

Социальный эксперимент - это исследование какого-либо социального явления путем активного воздействия на него; при этом либо создаются какие-то новые социальные условия согласно целям данного эксперимента и меняется течение социального процесса в нужном направлении, либо сам социальный процесс воспроизводится искусственно посредством его моделирования. Основная цель социального эксперимента - проследить, как изменение тех или иных социальных условий повлияет на структуру и поведение исследуемого социального объекта. «Эксперимент, будь то реальный или мысленный, призван давать ответ на вопрос: «что будет с объектом - реальным или идеализированным, - если мы совершим с ним такие-то и такие-то преобразования, поставим его в такие-то и такие-то условия?»»[121].

Проведение социального эксперимента (если, конечно, это реальный эксперимент, а не мысленный), как правило, сталкивается со следующими трудностями:

1) этот эксперимент связан с воздействием на других индивидов и потому всегда имеет определенные моральные и юридические ограничители;

2) данный эксперимент имеет большие сложности в величине своей воспроизводимости; многие социальные эксперименты можно провести только один раз или несколько раз;

3) все социальные эксперименты проводятся в конкретных социально-исторических условиях, многократное воспроизведение социальных экспериментов в одних и тех же условиях практически невозможно;

4) некоторые социальные эксперименты могут оказать неблагоприятное воздействие на общество и его внешнюю среду существования.

Таким образом, социальный эксперимент, хотя и является достаточно эффективным средством социального исследования, тем не менее, достаточно ограничен по сфере своего возможного применения. Процедура социального измерения (процедура, с помощью которой один социальный объект сравнивается с некоторым эталоном (единицей) - другим объектом и получает числовое выражение в определенном масштабе или шкале) предназначена для повышения точности наших знаний о социальных процессах; она широко применяется как в социальном наблюдении, так и в социальном эксперименте.

Теоретический уровень в социальном познании

Теоретический уровень социального познания складывается из множества различных методов познания - индукции, дедукции, синтеза, анализа, аналогии, моделирования, интерпретации, исторического метода, математического метода, статистического метода и т. п. Главная цель всех этих методов в совокупности - обеспечить создание «теоретической социальной онтологии», «особого теоретического мира» моделей, понятий, теорий, адекватно отражающих социальную реальность «Теоретическое мышление стремится к построению особого «теоретического мира», который имеет свою «онтологию», представляющую некоторое многообразие в единстве и единство в многообразии»[122].

Начинает же теоретическое познание, как правило, с того, что «исправляет» и «модифицирует» подходы обычного, традиционного человеческого мышления. «Теоретическое познание на своих первоначальных стадиях выступает как активное преобразование имеющихся дорефлективных представлений «здравого смысла», «повседневного мышления»»[123] В социальном познании стереотипы здравого смысла, обыденно-житейского мышления бывают особенно сильны; традиционный, «повседневный» человек считает себя знатоком по отношению практически ко всем проблемам социальной жизни: политическим, социологическим, экономическим, правовым и т. п. Если, например, физиком себя почти никто не мнит, кроме людей, получивших специальное физическое образование, то экономистом, например, мнит себя каждый второй или третий, и причем без всякого экономического образования.

Социальная онтология, выстраиваемая на теоретическом уровне социального исследования, помогает осуществлять научное предвидение, прогнозировать с высокой долей вероятности те или иные социальные процессы или события. В отличие от естественно-научного предвидения социальное предвидение никогда не может претендовать на абсолютную точность; наоборот, оно всегда базируется на вероятностном знании, при этом, чем более «дальним» по своему характеру является социальный прогноз, тем менее достоверным будет такое знание.

Теоретические методы социального познания доказали свою эффективность посредством многовековой практики своего применения, и поэтому исследование их (которое мы осуществим позднее, на примере теоретических методов экономического исследования) является важнейшей задачей как социальной эпистемологии, так и методологии социального познания.

В самом общем виде связь теоретического и эмпирического в социальном познании можно прорезюмировать следующим образом:

1) эмпирическое познание имеет в основном экстенсивный (расширяющий) характер, теоретическое познание, наоборот, - интенсивный (углубляющий): эмпирическое познание расширяет границы социального знания, теоретическое познание углубляет социальное знание, делает его более «насыщенным»;

2) эмпирическое социальное познание в генетическом плане чаще всего предшествует теоретическому познанию, опережает его, но теоретическое исследование социального мира задает ориентиры эмпирическому социальному познанию, направляет его в нужном направлении;

3) теоретическое социальное познание помогает осуществлять прогноз социальных явлений и процессов, эмпирическое социальное познание подтверждает или опровергает этот прогноз.

Метод и методология в социальном исследовании

Проблема методологии социального познания и методов социального познания тесно связана между собой. Ведь методология, по сути, должна предложить эти методы социальным наукам и показать, насколько эффективными они являются в том или ином случае. Естественно, что различные науки: философия, социология, экономика, юриспруденция, история, статистика - по-разному воспримут эти методы и будут применять их в своем изучении мира социальных явлений. Есть науки (например, философия), которые в основном используют теоретические и качественные методы познания, другие (к примеру, социология, статистика) широко пользуются различными эмпирическими и количественными методами исследования социальной реальности.

Сама классификация методов и их описание также могут сильно различаться в зависимости от подхода исследователя-методолога. Традиционно все методы делятся на научные и ненаучные, теоретические и эмпирические, количественные и качественные, логические и нелогические и т. п.

Проблема заключается в том, что в сам термин «методы социальных исследований» может вкладываться различный смысл, и особую позицию занимает здесь социология, со времени своего возникновения претендующая на статус всеобъемлющей социальной теории или социальной науки. В языке социологии, как мы это уже отмечали в предыдущей главе, во-первых, стирается разница между методологией социологии и методикой социологических исследований, а во-вторых, что еще больше должно удивить, происходит отождествление двух абсолютно нетождественных друг другу понятий: «методы социологических исследований» и «методы социальных исследований». Так сложилось, что западная социология использует при обозначении социологических исследований термин «социальные исследования», и как только российским социологам удалось, наконец, ознакомиться в эпоху последних экономических и политических реформ со всем концептуальным богатством западной социологической мысли, они тут же пустили понятие «методы социальных исследований» (вместо «методов социологических исследований») в научный и образовательный оборот. Полученные дивиденды оказались весьма неплохими: везде, где речь заходит о методах социальных исследований, подразумеваются в основном методы социологического исследования![124] Возникает даже такая мысль: описать «методы экономических исследований» как «методы социальных («социологических» то есть) исследований»… Но это сделать невозможно. У экономической науки свой язык и свой концептуальный каркас, и он не сводим к языку и концептуальному каркасу социологии. У экономической методологии свои, собственные задачи и программы исследования, и они отнюдь не могут быть приравнены к социологическим программам исследования. Естественно, во многих пунктах методы экономических исследований и методы социологических исследований пересекаются, но далеко не во всех.

Тем не менее, поскольку фундаментальное описание и исследование методов экономических исследований нас ждет впереди, в этом пункте мы рассмотрим как модель методов социальных исследований именно методы социологических исследований. Анализ их также является весьма полезным, в том числе и для экономистов. «Социологическое исследование начинается с разработки программы, которая представляет собой теоретико-методологическую основу его проведения. Программа включает в себя: определение проблемы, объекта и предмета исследования; предварительный системный анализ объекта изучения; характеристику цели и задач исследования; разъяснение употребляемых основных понятий; формулировку рабочих гипотез; выработку стратегического плана исследования; составление плана выборки; описание методов сбора данных и схемы их анализа»[125].

Итак, цель и задачи поставлены, программа разработана, и социолог начинает свое социологическое исследование. Какие методы он при этом использует?

Методы социологического исследования

Всего можно указать на десять основных методов: 1) анализ документов; 2) контент-анализ; 3) социальное (социологическое) наблюдение; 4) анкетирование; 5) интервью; 6) метод экспертных оценок; 7) социометрический опрос; 8) тестирование; 9) социальный (социологический) эксперимент; 10) мониторинг.

Анализ документов предполагает систематическое исследование различных источников (книг, рукописей, видео- и аудиозаписей, электронных файлов и т. п.) с целью получения наиболее полной и точной информации.

Трактовка понятия «документ» в социологии весьма широка: его нельзя сводить к тому, что обычно понимают под документальным произведением в области искусства: «Документ - средство закрепления каким-либо способом на специальном материале информации о фактах действительности и мыслительной деятельности человека. Сюда относятся научные публикации, отчеты по предыдущим исследованиям, различные статистические и ведомственные документы»[126]. Основная цель анализа документов заключается в изучении письменных (и подобных им) источников - либо способом традиционного (качественного) исследования, либо на основании формализованных (количественных) методов, наиболее распространенным из которых является контент-анализ.

Контент-анализ - метод количественных исследований документальной информации, основанный на переводе качественных параметров изучаемого текста в количественные характеристики и их последующей обработке и анализе. «Контент-анализ - это перевод в количественные показатели массовой текстовой (или записанной на пленку) информации с последующей статистической ее обработкой»[127]. Исследование по методу контент-анализа начинается, как правило, с выделения основных смысловых единиц текста, которые составляют базу для рабочих гипотез, продуцируемых методологическими предпосылками данного исследования; главная цель всех формальных процедур контент-анализа - обеспечить надежность и полноту получаемой социальной информации.

Социальное (социологическое) наблюдение - это метод сбора социологических данных способом непосредственного изучения того или иного социального явления в его естественных условиях. Основные задачи социального наблюдения как научного метода в его социологической интерпретации формулирует В.А. Ядов: «(а) оно подчинено ясной исследовательской цели и четко сформулированным задачам; (б) наблюдение планируется по заранее обдуманной программе; (в) все данные наблюдения фиксируются в протоколах или дневниках по определенной системе; (г) информация, полученная путем наблюдения, должна поддаваться контролю на обоснованность и устойчивость»[128]. Классифицировать социальные наблюдения можно по-разному: включенное и невключенное (см. выше), контролируемое и неконтролируемое, полевое и лабораторное и т. д. Подробный анализ основных типов социального наблюдения будет дан нами в связи с проблемой экономического наблюдения в главе 8 этого курса.

Анкетирование - метод так называемого социологического опроса («опрос - способ получения вербальной (устной или письменной) информации путем прямого или косвенного взаимодействия исследователя с опрашиваемыми (респондентами) в форме регистрации ответов на вопросы при помощи специальных документов»[129]), где респондент заполняет специальную анкету, отвечая на те или иные вопросы исследователя. Все эти вопросы находятся между собой в особом внутреннем единстве, согласованности, и в результате, анализируя совокупность всех вопросов, исследователь получает необходимый для рабочей гипотезы массив социальной информации.

Интервью - метод устного опроса, где исследование проходит в форме особой беседы (формализованной или неформализованной) исследователя с респондентом. «Прямой контакт с опрашиваемым и психологические отношения, которые устанавливаются между интервьюером и респондентом, создают немало преимуществ для получения информации, малодоступной путем анкетного опроса. К сожалению, эти же преимущества оборачиваются новыми трудностями. Главная проблема - сведение к минимуму «возмущающего» влияния личности интервьюера»[130] В ходе проведения интервью исследователь оценивает не только сами ответы респондента, но и само его отношение к интервьюированию, что может немало значить для самого процесса социологического исследования.

Метод экспертных оценок (экспертный опрос) - вид опроса (устного или письменного), где исследователь получает информацию от высококвалифицированных специалистов в данной области знания. Это особый тип исследования, применяемый в основном в отношении сложных социальных проблем. «Экспертный опрос нацелен на уточнение гипотез, разработку прогноза и пополнение интерпретации определенных социальных явлений и процессов. В таких опросах доминируют открытые формулировки, а закрытые вопросы предназначены лишь для оценки уровня уверенности, меры согласия или несогласия с уже высказанными позициями других специалистов»[131] Одним из вариантов экспертного опроса является так называемый дельфийский метод (по названию древнегреческого города Дельфы): здесь практикуется неоднократное обращение к экспертам с постепенным уточнением их позиций по различным аспектам проблемы с последующей попыткой оценить также уровень согласованности экспертов по наиболее важным пунктам.

Социометрический опрос - особый тип опроса, где объектом исследования является малая группа. Здесь анализируются межличностные отношения внутри малых групп и выявляются так называемые «связи предпочтения» (члены исследуемой группы полностью свободны в своих контактах). Итог исследования - составление особых матриц и графических изображений, показывающих взаимодействие между членами группы. «Результаты социометрического опроса фиксируются в виде социоматриц (таблиц, обобщающих предпочтения членов групп) и социограмм (графических изображений связей внутри группы)»[132]. Социометрический метод также широко используется в других науках - психологии, этнографии, антропологии и т. п.

Тестирование - способ проведения исследования при помощи специальных методик, называемых тестами. Тест - это специальная процедура, в ходе которой измеряется уровень развития или уровень выражения психических (и иных) свойств индивида или группы. При помощи тестов можно получить реальное представление об уровне интеллекта, способностей, информированности, характере темперамента, мотивации или ценностей исследуемого объекта. Главные требования к тестированию - многократный контроль, надежность, полнота, гибкость.

Социальный эксперимент - в данном случае означает социологическое исследование социального процесса или явления в искусственных, специально созданных условиях. Он, как правило, имеет две основные задачи: практически-преобразовательную и научно-познавательную. «Социальный эксперимент выполняет две основные функции: достижение эффекта в практически-преобразовательной деятельности и проверка научной гипотезы. В последнем случае процедура экспериментирования целиком сосредоточена на познавательном результате. Эксперимент выступает в качестве самого сильного способа проверки объяснительной гипотезы. В первом же случае эксперимент нацелен на получение практического эффекта управления некоторыми процессами. Познавательные результаты представляют здесь побочный продукт управленческого эффекта. Экспериментальный поиск эффективных приемов управления опасно смешивать с тем, что мы обычно называем передовым опытом. Нововведения вообще не относятся к сфере научного экспериментирования, а к области практического применения нововведений»[133].

Мониторинг - это особый тип наблюдения (в данном случае социального наблюдения), при котором ведется контроль над тем, чтобы социальные процессы или явления находились в определенных параметрах, не превышающих заданные пределы (выход за эти пределы может стать социально опасным или даже привести к социальным конфликтам или катастрофам). Мониторинг может осуществляться в отношении различных процессов экономического, политического, экологического, демографического и иного характера: например, экономический мониторинг - это может быть контроль над уровнем цен, доходов, безработицы и т. п.

Таким образом, социологические методы исследования являются весьма эффективными в качестве использования их как методов социальных исследований и в результате позволяют получать весьма достоверную информацию о социальном мире. Значительная часть этих методов может быть с успехом применена и в экономической науке, особенно в качестве методов сбора первичной экономической информации. Однако экономика все же большей своей частью ориентируется на теоретический анализ и на теоретические методы исследования социальной реальности (анализ, синтез, дедукция, индукция, аналогия и т. п.). Именно эти методы и должны стать основным объектом методологической рефлексии в современном экономическом знании.

http://www.socionet.ru - сайт «Информационное пространство по общественным наукам»: материалы по методам социологических исследований.

http://www.isras.ru - сайт Института социологии РАН: социологические методы и социальная методология - ресурсы, публикации, программы.

http://www.sociology.ru - сайт Центра социологического образования: материалы по социологическим методам, социальной методологии и эпистемологии.

Тема 4. Экономическая методология как направление экономических исследований

Цели и задачи экономической методологии

Экономическая методология - важнейшее направление в экономических исследованиях, изучающее фундаментальный, мета-теоретический уровень экономического знания, принципы его вывода и доказательства разнообразных экономических положений, теорем и теорий.

В этой теме, нам предстоит разобраться с целями и задачами экономической методологии, а также с тем, как она эти задачи решает. После нам предстоит вкратце взглянуть на нее ретроспективно, сквозь призму XVIII-XX столетий, сделать краткий обзор основных методологических течений, а процессе изложения материала заострить внимание на тех узловых вопросах и проблемах, что находились и продолжают находиться в поле зрения экономической методологии - в период ее эволюции от XVIII к XXI в.

Можно обозначить шесть основных целей и задач экономической методологии:

1) исследование основных методов экономической науки, а также их взаимоотношения с методологией;

2) анализ основных исследовательских программ (парадигм), существовавших в истории экономической мысли, а также периодов их смены, т. е. «научных революций» по терминологии Т. Куна;

3) выведение и изучение ключевых этапов экономического исследования, а также рассмотрение процедуры «научного открытия» в экономической науке;

4) анализ проблемы истины в экономической науке, а также исследование ее критериев и основных способов подтверждения (здесь проблемы экономической методологии пересекаются с проблемами экономической эпистемологии);

5) исследование места и значения экономической методологии в системе общей методологии социальных и естественных наук, в частности влияния методологии других наук на экономическую методологию, и воздействия последней на методологию иных областей знания;

6) изучение основных мировоззренческих стандартов и идеалов экономической науки (этим вопросом экономическая методология занимается в тесной связи с философией экономики).

Исследовательские программы (парадигмы) в экономической науке

В теме 2 мы уже определили, что такое исследовательская программа по И. Лакатосу или парадигма по Т. Куну. Теперь можно сформулировать следующую проблему: сколько парадигм (или исследовательских программ) было в истории экономической мысли, и какие это были парадигмы? Как они взаимодействовали друг с другом и как меняли друг друга? Какие научные революции пережила в своей истории экономическая наука?

Различные исследователи по-разному решают эту проблему. Например, английский экономист Д. Хаусман выделяет четыре основных методологических направления, которые вполне можно интерпретировать в духе исследовательских программ: 1) дедуктивистское (Дж. Ст. Милль); 2) позитивистское (М. Блауг); 3) «предикционистское» (от англ. prediction - предсказание, прогноз) (М. Фридмен); 4) эклектическое (Д. Макклоски)[134]. О.И. Ананьин также указывает на существование четырех основных парадигм в экономическом знании: 1) парадигма классической политической экономии (изучается «мир богатства»): 2) историко-институционалистская парадигма (исследуются экономические институты и их история); 3) маржиналистская парадигма (объект изучения - мир хозяйствующих субъектов); 4) эклектическая (основанная на неясной, «разнородной» методологии)[135].

И.П. Гурова предлагает вычленять три основные «теоретические экономические системы» (парадигмы, исследовательские программы): 1) теоретическая экономическая система либерализма (монетаризм, неоклассика и т. п.); 2) теоретическая экономическая система активизма (кейнсианство, историческая школа, институционализм и неоинституционализм); 3) теоретическая экономическая система тоталитаризма (марксистская политэкономия)[136].

Что касается проблемы научных революций, то, на наш взгляд, необходимо говорить, как минимум, о пяти революциях в истории экономической мысли: 1) смито-рикардианской (конец XVIII - начало XIX в.); 2) марксистской (конец XIX - начало XX в.); 3) маржиналистской (примерно тот же период); 4) кейнсианской (30--60-е гг. XX в.); 5) консервативно-монетаристской (80--90-е гг. XX в.). Естественно, такое выделение является достаточно условным, но именно эти научные революции чаще всего и присутствуют в изложениях истории экономических учений и экономической методологии.