Диалектика и ее альтернативы

Размещено на http://www.allbest.ru

40

Размещено на http://www.allbest.ru

Контрольная работа

по курсу

«Философия»

Тема

Диалектика и ее альтернативы

Брянск 2010

План

диалектика познание

1. Диалектика как теория и как метод познания

2. Исторические формы диалектики

3. Современная концепция диалектики: негативная диалектика, экзистенциальная диалектика, диалектическая теология

4. Альтернативы диалектики: софистика, метафизика, догматизм, эклектика

5. Развитие, универсальная связь, исторические формы диалектики

6. Список литературы

1. Диалектика как теория и как метод познания

Диалектика (от греческого - искусство вести беседу) - теория и метод познания действительности, наука о наиболее общих законах развития природы, общества и мышления.

Диалектика - это такое понимание мира и такой способ мышления, при котором различные явления рассматриваются в многообразии их связей, взаимодействии противоположных сил, тенденций, в процессах изменения, развития.

Умения схватить связь разнообразных моментов - черта диалектического метода мышления, отличающая его от мышления догматического. Диалектика предстает как учение о связях.

Диалектическому мышлению присущ постоянный поиск способов постижения мира.

Диалектика изначально формировалась в виде знаний и представлений о взаимосвязях и процессах развития всего сущего. К нашему времени она сложилась и существует как сложная система философского знания. Прежде всего эта система включает в себя понятия (категории), описывающие диалектику. В них отражаются универсальные взаимосвязи мира, живой и многогранный процесс его развития. История диалектической мысли накопила богатый понятийный аппарат для изучения различных связей мира и процессов развития в нем.

Центральным понятием диалектики является понятие «развитие». Оно представляет собой поступательное движение от низшего к высшему, от простого к сложному. Ему присуща и такая черта, как необратимость, в отличие, например, от колебательно-возвратного движения маятника часов. В ходе развития происходит переделка структуры и смена свойств предмета. Но развитие все же не есть некая плоская эволюция, какая-то прямая линия. В нем всегда имеют место скачки и зигзаги, неравномерность, обратные движения. Особенно ярко это проявляется в общественной жизни.

Под связью в диалектике понимается всеобщая взаимозависимость вещей и процессов внешнего мира. Эти связи так же разнообразны, как и сам материальный мир. Примерами их могут быть пространственные и временные, генетические, духовные и иные связи. Чем в более разнообразные связи включен предмет (в том числе и человек), тем интенсивнее он развивается.

Взаимодействие - это понятие диалектики для обозначения процессов взаимного воздействия и влияний предметов друг на друга. Оно всегда носит активный характер и предполагает взаимный обмен энергией, изменение предметами своих внешних и внутренних свойств и состояний. В этом смысле развитие материального мира представляет собой сложный поток бесконечных взаимодействий в рамках тех или иных форм движения материи, переплетение этих форм друг с другом.

Понятие противоречия фиксирует отношение единства, взаимодействия и борьбы между противоположными началами в мире и его вещах. Оно есть естественное состояние вещей, вытекающее из их природы. Простейшей наглядной моделью взаимодействия противоположностей является обыкновенный магнит с его двумя полюсами - северным и южным. Противоречие - это взаимосвязь между противоположностями, которые исключают друг друга, противостоят друг другу. Оно означает как бы изначальную разорванность предмета (процесса), его асимметрию. Противоречия имеют место как в живой, так и в неживой природе, в общественной жизни. Все эти противоположности существуют лишь в рамках органической связи друг с другом, а не сами по себе.

В обществе особой формой противоречия является антагонизм. Он представляет собой полярность социальных и иных интересов. Проявлением такого противоречия были отношения между рабами и рабовладельцами в древнем мире. Антагонизм может складываться между очень опасным преступником-рецедивистом и обществом. Такие противоречия могут проявляться в виде конфликта как физического и грубого столкновения сторон. Социальная революция в истории человечества - это тоже проявление конфликта в развитии. Антагонизм в обществе - это «трагическое» противоречие, при котором стороны как бы «пожирают» друг друга в борьбе.

Наряду с противоречиями в диалектике употребляется и понятие гармония - единство и примирение разного, в том числе и противоположного. Проявлениями гармонии является симметрия сторон, социальное согласие и мир, ритм и симфония в музыке. В христианской религии образом гармонии является Царство Божье как некий идеальный порядок мира в грядущей зоне.

Кроме понятий, диалектика как система включает в себе и принципы. Под ними принято понимать исходные положения философской теории развития, которые выполняют роль ориентиров в познании. Принципы диалектики выведены из внешнего мира и являют собой результат познания этого мира человеком. Важнейшим среди них принято считать принцип связи всего со всем, противоречивость всего сущего и развитие (изменчивость) всего в мире. Эти принципы, будучи усвоенными, составляют ткань диалектического мышления.

В систему диалектики входят и ее основные законы. Понятие закона иммет два смысловых значения. Во-первых, под законом понимаются общие, устойчивые и необходимые связи между предметами и явлениями мира. Это, например, закон всемирного тяготения, закон естественного отбора и др. Все это - законы объективного материального мира. Во-вторых, под законом понимают систему знаний(понятий, идей, принципов и т. д.), в которых отражаются связи внешнего мира. Это и есть законы науки. Под закономерностью принято подразумевать совокупное действие целого ряда законов в ходе развития какого-то процесса.

Для диалектики важнейшими являются такие вопросы, как: «Что является источником развития?», «Как происходит развитие?» и «Куда направлено развитие?». Соответственно, в ней сформировались три основных закона, которые были в свое время систематически разработаны Г. Гегелем.

Центральное место в диалектике занимает закон единства и борьбы противоположностей, вскрывающий источник развития. Согласно этому закону всем явлениям действительности присущи диалектические противоположности, между которыми в результате взаимодействия возникает противоречие. Противоречие представляет собой систему отношений, в рамках которых противоположности порождают друг друга, взаимопроникают и переходят друг в друга, разрешаясь в нечто новое. Вся окружающая нас действительность подтверждает данное положение. Химический процесс, например, это единство ассоциации (соединение) и диссоциации (разъединение) атомов. Изменчивость и наследственность, будучи факторами эволюции, взаимопроникают и переходят друг в друга, разрешаясь всякий раз образованием нового вида живой материи.

Механизм возникновения, развития и разрешения диалектических противоречий можно понять, соотнеся понятия «тождества», «различия» и «противоположности». Категория «тождества» означает одинаковость, симметричность, единство взаимоисключающих сторон существования предмета. Любое животное, растение в каждый момент своей жизни не только тождественны сами себе, но и отличаются от самих себя благодаря усвоению, выделению веществ, отмиранию клеток. Данные наук говорят о различии внутри тождества. Незаметные в начале различия перерастают затем в противоположности, непосредственно несовместимые друг с другом стороны. Взаимоотношение этих противоположностей перерастает в ярко выраженные между ними противоречия. Разрешение противоречия приводит к образованию нового предмета.

Закон взаимного превращения количественных и качественных изменений раскрывает механизм развития. Согласно этому закону накопление количественных изменений в состоянии любого объекта приводит к скачкообразным качественным изменениям. Для уяснения содержания данного закона необходимо усвоить категории «качество», «свойство», «количество».

Качество выражает внутреннюю определенность предметов, явлений, их черты, свойства и структуру, благодаря которым предметы являются сами собой и отличаются друг от друга. Качественная определенность включает свойства предметов, явлений в их совокупности. Свойство - признак выявления качества предмета, характеризующий его отдельную сторону. Каждый предмет обладает многими качествами, единство которых выражает их качество. Свойства вещей, предметов, явлений объективны.

Качество и свойство нельзя рассматривать в отрыве от количества. Количество - это определенность предмета со стороны его величины и объема, степени развития и интенсивности присущих ему свойств.

Количество и качество органически связаны между собой, они не могут существовать друг без друга. Количество и качество соотносятся в понятии «мера». Мера - это своего рода граница, в пределах которой предмет остается самим собой. Так, мерой ртути в жидком состоянии является температура от минус 39 до 375 градусов (по Цельсию).

Количественные изменения происходят постепенно, а качественные преобразования совершаются резче, быстрее, скачкообразно. Скачок представляет собой универсальную форму перехода от старого качества к новому. Он выражает перерыв непрерывности, перерыв постепенности и начало возникновения нового качества.

Взаимоотношение количественных и качественных изменений осуществляется в форме революции и эволюции. Примером первой формы служат изменения, происходящие в микромире, акт атомного взрыва, процесс превращения одних химических элементов в другие. Вторую форму можно проиллюстрировать на примере возникновения жизни на Земле, переход от мануфактуры к крупной машинной промышленности. Таким образом, революция - стадия коренных качественных изменений в различных областях мира. Стадия медленных, незаметных количественных накоплений, изменение несущественных для данного предмета свойств, признаков, черт называется эволюцией.

Качественные превращения возможны лишь как отрицание старого состояния. Противоречивость вещи означает, что она содержит в себе свое собственное отрицание. Диалектика рассматривает отрицание как условие и момент связи нового со старым, отрицаемого и отрицающего. Эта связь обусловливается действием закона отрицания отрицания. Согласно этому закону всякая последующая фаза развития предмета отрицает предыдущую таким образом, что удерживает, сохраняет все необходимые положительные моменты последней.

Диалектическое отрицание - это такой переход от старого качества к новому, при котором определенные стороны, элементы содержания старого качества входят (хотя в преобразованном виде) в содержание нового качества. Диалектическое отрицание - это триединый процесс, включающий в себя деструкцию, преодоление, разрушение старого; кумуляцию, частичное сохранение, преемственность и, наконец, конструирование, формирование, созидание нового.

Отрицание отрицания как категория диалектики отражает процесс перехода уже полученной второй противоположности, теперь уже в свою противоположность. При этом происходит не полное отрицание предыдущего состояния, а переход к новому циклу развития с воспроизведением в качестве его существенных моментов некоторых свойств и отношений предыдущей стадии.

Реальным аналогом отрицания отрицания и в природе и в обществе служат в частности спиралевидные процессы, сочетающие в себе цикличность, относительную повторяемость и поступательность. Каждый цикл выступает как виток в развитии, а спираль - как цепь циклов.

Характерная черта процесса отрицания отрицания - это его необратимость, т.е. такое развитие, которое в качестве общей тенденции не может быть движением вспять, от высших форм к низшим, от сложных к простым. Это объясняется тем, что каждая новая ступень, синтезируя в себе все богатство предыдущих, составляет основу для еще более высоких форм развития.

Рассмотренные черты отрицания отрицания ярко проявляются в развитии познания. Так при исследовании природы света вначале была выдвинута идея о том, что он есть поток световых корпускул, частиц. Затем возникает противоположная ей волновая теория. Физика ХХ века столкнулась с тем фактом, что ни один из этих взглядов сам по себе не объясняет реальности. Поэтому выдвигается новая теория, которая рассматривает свет в единстве его корпускулярно-волновых свойств.

Таким образом, новое в мире появляется не иначе как с помощью отрицания и становится результатом отрицания отрицания. Действие закона отрицания отрицания обнаруживается не в каждый момент, а лишь в целостном, относительно завершенном процессе развития.

Основные идеи диалектики как ее своеобразный вывод, итог. Таковыми являются, во-первых, идея связи всего со всеми, что подтверждается развитием мира и данными естественных и социальных наук. Во-вторых, это идея противоречивости мира как принцип и условие его существования. В-третьих - идея изменчивости всего существующего в этом мире. Суммируя, можно сказать, что материальный мир не есть некая сумма вещей, а представляет собой систему различных процессов. Мир - это огненный поток, говоря словами Гераклита. Диалектика как метод философского мышления запрещает изолированное, одностороннее и искаженное рассмотрение предметов. Все они вовлечены во всемирный процесс взаимодействия друг с другом и не могут быть познаны в отдельности.

Будучи системой знания о связях и развитии материального мира, диалектика выполняет и ряд функций.

Мировоззренческая функция означает, что диалектика как теория есть картина того, как мир взаимосвязан и как он движется, т.е. меняет свои состояния. Однако в мире существуют различные типы движения. Именно поэтому не следует воспринимать развитие лишь в виде какой-то прямой линии, лишенной противоречий, скачков и зигзагов. Жизнь всегда богаче любой теории.

Методологическая (поисковая) функция выражается в том, что диалектика является методом, инструментом познания мира человеком. В ней воплощен (в виде идей и принципов) опыт такого познания. Освоение данного опыта индивидом и есть путь формирования культуры диалектического мышления.

Диалектика выполняет также жизненно-практическую («технологическую») функцию. Являясь системой знания о связях и развитии, диалектика дает мыслящему человеку исходные ориентиры в его практической деятельности (например, правильное определение своего отношения к прошлому страны). Такие знания помогают предвосхищать развитие событий, анализировать противоречия и тенденции (например, в политической жизни общества), выдвигать проекты, контролировать ход социального развития.

Все сказанное выше о диалектике можно облечь в ее краткую формулу:

Диалектика = теории связей и развития + метод мышления.

2. Исторические формы диалектики

Термин «диалектика» в истории философии употребляется в различных значениях. Сократ рассматривал диалектику как искусство обнаружения истины путем столкновения противоположных мнений, способ ведения ученой беседы, ведущий к истинным определениям понятий. Платон называл диалектикой логический метод, с помощью которого на основе анализа и синтеза понятий происходит познание истинно сущего -- идей, движение мысли от низших понятий к высшим. Софисты придали термину диалектика дурной оттенок, называя диалектикой - искусство представлять ложное и сомнительное за истинное, мегарцы диалектикой называли искусство спора. Диалектика в философии Аристотеля -- способ доказательства, когда исходят из положений, полученных от других, и достоверность которых неизвестна. Аристотель различал 3 типа умозаключений: аподиктические, пригодные для научного доказательства, диалектические, применяемые в споре, и эристические. В диалектическом доказательстве исходят из вероятных суждений и приходят к вероятным заключениям. Истину можно обнаружить посредством диалектического умозаключения только случайно. Эристическое умозаключение ниже диалектического, ибо оно приходит к заключениям, которые имеют только кажущуюся вероятность. В средние века в философии термин “ диалектика” употреблялся в самых различных значениях. Иоанн Скотт называл диалектикой, особое учение о сущем, Абеляр -- искусство различения истины и лжи. Термин диалектика употреблялся в значении “логика”, а иногда под диалектика подразумевали искусство дискутирования.

В философии Канта диалектикой называется логика видимости, которая не приводит к истине. Когда общая логика из канона превращается в органон для созидания утверждений, претендующих на объективность, она становится диалектикой.

По Гегелю, диалектика -- своеобразный и единственно правильный метод познания, противоположный метафизике. Метафизическая или догматичная философия основывается на рассудочном познании явлений, когда фиксируются отдельные свойства предмета независимо друг от друга. Догматическая философия держится односторонних определений рассудка и исключает противоположные им определения. Догматизм всегда допускает одно из двух противоположных определений, например, что мир или конечен, или бесконечен. Диалектический метод в противоположность метафизическому основывается на разумном познании, рассматривает предмет в единстве его противоположных определений. Диалектика -- метод познания, посредством которого постигается с высшей точки зрения единство противоречий. Идеалистическая концепция диалектики у Гегеля -- учение о самодвижении понятий; метод диалектики раскрывает истинное содержание предмета и, следовательно, показывает неполноту односторонних определений рассудка.

Открытые Гегелем и мистифицированные им законы диалектики были заново выведены К.Марксом и Ф.Энгельсом из социальной и природной действительности. Было доказано, что “…в природе сквозь хаос бесчисленных изменений пробивают себе путь те же диалектические законы движения, которые и в истории господствуют над кажущейся случайностью событий…”.

В марксистской философии термин диалектика употребляется в значении теории и метода познания явлений действительности путем постижения самодвижения предмета на основе внутренних противоречий. Марксистская диалектика исходит из признания постоянного становления, развития явлений материального мира. Развитие -- это не просто движение, под которым разумеется любое изменение, а такое движение, конечным результатом которого является восхождение от простого к сложному, от низшего к высшему. Это восхождение носит сложный характер. Вскрыть объективные законы столкновения, развития различных форм и видов материи - задача диалектика, как науки. Сама идея развития всего существующего имеет историю своего развития, о чем свидетельствует пройденный философией путь. Причем главной в истории формирования этой идеи является мысль о противоречиях всего существующего, борьбе противоположностей, как источнике развития.

3. Современная концепция диалектики: негативная диалектика, экзистенциальная диалектика, диалектическая теология

Негативная диалектика -- методологический подход "материальных исследований", сформулированный Адорно в одноименной книге (1966). Принципиально важно, что диалектика понимается как учение о типах целостности и конституирующих ее взаимосвязей между элементами. Более того, наиболее существенными для Адорно являются именно вопросы о соотношении целого и частей, а также о взаимосвязи общего, особенного и единичного. Сквозной идеей всех рассуждений является положение о насильственном характере взаимоотношений между целостностью и ее элементами, так что целое, как считает Адорно, обладает первенством по отношению к своим частям и подавляет их. Следовательно, именно общее принуждает к определенному порядку сосуществования особенное и единичное, и эти два типа сущего, подвергающиеся "угнетению", обозначаются как "нетождественное", которое в своей "инаковости" насильственно приводится к тождеству, т.е. нивелируется. Второй, менее явный, но все же присутствующий уровень репрезентации смысла связан с пониманием того, какие именно целостности описывает диалектика. Адорно убежден в возможности и необходимости социологической редукции диалектики, т.е. в обязательности сведения ее категорий и законов исключительно к социальной реальности. Непроявленность второго уровня выражения смысла обнаруживается в характере ссылок на него: соответствующие ходы мысли считаются самоочевидными, оформляются как побочные замечания или даже намеки. Однако лишь при учете этого уровня приобретают смысл все рассуждения о типах и характере целостности и о насилии, которое принуждает ее элементы подчиняться принципу тождества, а, следовательно -- страдать. Более того, принудительность связывается именно с понятийным опосредованием, и само "понятие" как насильственно организованная целостность считается моделирующим по своему образу и подобию всю действительность, прежде всего социальную. Адорно начинает с указания на то, что само название книги восстает против традиции. Действительно, уже у Платона целью диалектики было создание с помощью отрицания чего-то позитивного, и такая формула, как "отрицание отрицания", впоследствии выразила эту цель в явном виде. Адорно подчеркивает, что его задача -- освобождение диалектики от позитивности и, следовательно, от "аффирмативного" характера, так что именно это намерение выражается в названии книги. Опираясь на строго логические средства, мышление в соответствии с правилами негативной диалектики, выступает против принципа единства и безраздельного господства понятия, принимаемого за некоторую высшую инстанцию, что в совокупности образует суть традиционного диалектического понимания целостности. Но это еще не все: такое мышление стремится заменить их идеей того, что не попадает под чары принципа единства и приоритетной роли абстрактных понятий. Поэтому Адорно видит свою задачу в разрушении силами самого субъекта обмана той конститутивной субъективности, которая, как считается, конституирует именно целостность. Во введении рассматривается понятие философского опыта. Изложение начинается с обсуждения возможности философии в ситуации упущенного момента ее осуществления, т.е. перехода в действительность и тем самым завершения в качестве особой формы духовной деятельности. Гегелевско-марксистская концепция завершения философии и, соответственно, истории подвергается в книге парадоксальному переосмыслению. Адорно заявляет, что философия, кажущаяся устаревшей, все же продолжает жить -- и именно потому, что был упущен момент ее осуществления. Возможно, признает он, сама интерпретация, предвещавшая переход философии в практику, является недостаточной. Вместе с тем в такой ситуации изменяется отношение к целостности и ее понимание. Понятийная скорлупа, в которую заключается целостность, теперь, перед лицом безмерно расширяющегося общества и прогресса естествознания, выглядит как пережиток простого товарного хозяйства, окруженный реальностью индустриального позднего капитализма. Вследствие этого перед философией должен быть поставлен вопрос, подобный кантовскому, -- вопрос о возможности самой философии. И диалектика в ее гегелевской трактовке, будучи парадигматической моделью классического понимания целостности, не может быть исходным пунктом рассуждений в новых условиях. Само название "диалектика", считает Адорно, указывает на противоречие с принципом тождества и на неистинность тождества. Между тем мыслить -- это всегда отождествлять. Понятийный порядок ставит себя между мышлением и тем, что оно должно постичь. Поскольку всякая целостность выстраивается в соответствии с законами логики, сердцевиной которых является закон исключенного третьего, то все гетерогенное, качественно своеобразное, "неподходящее" обозначается как нечто "противоречащее". Противоречие -- это, согласно Адорно, нетождественное, взятое в аспекте тождества, т.е. тождественное, насильственно превращенное в тождественное. Поэтому подлинная диалектика для Адорно -- это последовательное осознание нетождественности, и мышление обращается к такой диалектике в результате признания собственной недостаточности и вины перед тем, о чем оно мыслит. Однако нечто "инаковое" предстает как рассогласованное, диссонирующее, негативное лишь до тех пор, пока сознание в соответствии со своим устройством должно стремиться к единству и потому соизмерять со своим стремлением к целостности все, что ему не тождественно. Поэтому традиционная диалектика ведет к обеднению опыта, которое проявляется в однообразии мира, пронизанного насилием. Принудительный характер осуществляемого традиционной диалектикой отождествления нетождественного проявляется и в единстве противоположностей, к которому она стремится, считая местом осуществления этого единства абсолютный субъект. Более того, самотождественность субъекта, принцип "Я=Я" оказывается парадигматическим образцом насильственного отождествления нетождественного. В результате гомогенизация действительности, которая сама по себе считается гетерогенной, связывается Адорно с насилием, исходящим именно из субъекта, набрасывающего на действительность сеть абстрактных понятий. Но подлинный интерес философии связан, по мнению Адорно, как раз с тем, что Гегель в полном согласии с традицией объявлял для нее совершенно неинтересным, -- с тем, что не вмещается в понятия, с особенным и единичным, с тем, от чего со времен Платона отделывались как от преходящего и несущественного. Действительно важным для понятия является то, что для него недосягаемо, что неподвластно присущему ему механизму абстрагирования. В традиционной диалектике особенное и единичное в их односторонности считаются ложными, но это -- истина целостности, которая в современных условиях едва ли может быть принята. Ведь система -- это на самом деле не система абсолютного духа, а система взаимообусловленных друг другом людей, и их разум учреждает тождество посредством обмена так же бессознательно, как это делает трансцендентальный субъект. Однако этот разум несоизмерим с самими субъектами, которых он приводит к общему знаменателю: субъект оказывается врагом субъекта. Такая всеобщность истинна, поскольку образует "эфир", который Гегель называл духом, но она ложна, поскольку соответствующий ей разум является продуктом столкновения партикулярных интересов. Поэтому философская критика тождества выходит за пределы философии. Тем не менее и все понятия, считает Адорно, на самом деле выходят к тому, что не может быть в них вмещено. Более того, невыразимое в понятиях парадоксальным образом включено в их состав, образует их смысл. В результате при определении понятий традиционная теория познания нуждается в непонятийных, дейктических (т.е. указательных и основанных на примерах) моментах. Обращение к нетождественному -- это, по выражению Адорно, "шарнир" его негативной диалектики. Усмотрение конститутивного для понятия характера того, что в нем не может быть выражено, разрушает принудительное отождествление всего и вся между собой, которое обусловлено именно использованием понятий без такой сдерживающей рефлексии. Поскольку философию интересует то, что не вмещается в понятия и ускользает от понятийного опосредования, -- нетождественное, -- то ему следует дать затронуть человека и даже раздражить его, т.е. заставить его страдать. В итоге условием всякой истины объявляется потребность дать высказаться страданию, так как страдание -- это объективность, тяготеющая над субъектом, и то, что страдание переживает в качестве своего самого субъективного момента, своего "выражения", оказывается объективно опосредованным. Момент выражения в философии, утверждает Адорно, является непонятийно-миметическим, но объективируется только через посредство языка. Поэтому свобода философии заключается в ее способности позволить ее несвободе издать звук. Если же момент выражения берет на себя нечто большее, то он вырождается в мировоззрение. Следовательно, цель философии -- открытое и незащищенное, т.е. антисистемное. Адорно считает, что в историко-философском отношении теоретические системы имели своей целью некую компенсацию. Буржуазное отношение, разрушив феодальный порядок и схоластическую онтологию, при виде получившихся в результате обломков испытало страх перед хаосом. Поэтому каждый шаг к эмансипации успешно компенсировался укреплением порядка. Буржуазное сознание, пребывая в тени неполноты своей эмансипации, боялось, что оно будет отменено сознанием, ушедшим вперед еще дальше, а потому теоретически расширяло свою автономию до границ такой системы, которая уподобляется присущим этому сознанию механизмам принуждения. Тем самым буржуазное отношение попыталось произвести из самого себя порядок, который оно отрицало вне себя, и такой рациональный порядок, противоречащий чувственной данности, стал концепцией системы: положенностью, выступающей в облике бытия-в-себе. При этом с самого начала философская система оказывается антиномичной. Она имеет свой исток в формальном мышлении, отделившемся от своего содержания, а потому уничтожает все качественные различия и приходит в противоречие в объективностью, над которой она совершает насилие своим необоснованным стремлением исчерпывающе постичь ее в понятиях. В результате всякая философия одержима паранойей уничтожения всего, что не есть она сама. Такое понимание системы заставляет более пристально рассмотреть насилие, выступающее конститутивным моментом принципа системности. По мнению Адорно, корни присущего духу насилия следует искать в предыстории, в жизни животных и в поведении предшественников человека. Хищник, испытывая голод, должен напасть на свою жертву, но очень часто это бывает опасно. Поэтому, чтобы отважиться на нападение, хищник, согласно логике Адорно, должен испытать ярость в качестве некоторого дополнительного импульса. С возникновением человека такое поведение было рационализировано посредством проекции. Animal rationale, испытывающее аппетит по отношению к своему противнику, должно найти повод для нападения. Именно эта антропологическая схема затем в сублимированном виде входит в теорию познания: всякое "не-Я", всякий другой оказываются второстепенными и не имеющими никакой ценности, поскольку иначе единство самосохраняющихся мыслей не сможет их поглотить. Поэтому система -- это, как считает Адорно, ставший духом живот, что уничтожает нимб возвышенности и благородства, окружающий любой идеализм. Требование связанности элементов, но без системы, является, согласно Адорно, требованием "моделей мысли", которые, однако, имеют не просто монадологический характер. Модель нацелена на специфическое и на нечто большее, чем специфическое, но не выражает его в общем понятии. Мыслить философски -- значит "мыслить в моделях", а негативная диалектика понимается как ансамбль модельных анализов. Но "демонтаж системы" -- это не формальный теоретико-познавательный акт. Задача состоит не просто в том, чтобы философствовать о конкретном, а в том, чтобы исходить из конкретного. В философии подтверждается то, что уже было замечено относительно традиционной музыки: из нее можно узнать только то, как некий музыкальный пассаж начинается и заканчивается, но не то, что он представляет сам по себе и какова его внутренняя динамика. Аналогично философия должна была бы не выражаться в категориях, а в некотором смысле заниматься композиторской деятельностью. Она обязана в своем продвижении вперед непрестанно обновлять себя путем перекомпоновки.

Первая часть книги называется "Отношение к онтологии" и посвящена, в основном, критическому рассмотрению философской концепции Хайдеггера, которая и скрывается под маской термина "онтология". Адорно подчеркивает, что онтология в Германии продолжает пользоваться влиянием вопреки тому ужасу, который вызывается воспоминаниями о политическом прошлом. По мнению Адорно, такая онтология представляет собой готовность санкционировать гетерономный порядок, не нуждающийся в оправдании перед сознанием. Внешние по отношению к онтологии истолкования, указывающие на такое понимание, объявляются ей самой ложными и ведущими к соскальзыванию к онтическому. Но невозможность постичь, о чем же на самом деле говорится в онтологии, делает ее неприступной. С другой стороны, влиятельность онтологии нельзя понять без учета настоятельной потребности в ее наличии. Эта потребность является свидетельством стремления отказаться от кантовского вердикта знанию абсолюта (а точнее, утверждения о невозможности такого знания). Речь идет, по сути дела, о стремлении познать целостность без учета границ, поставленных такому познанию. Налицо уверенность в том, что схемы разума могут предписывать структуру всей полноте сущего, что является рецидивом тех старых философий абсолюта, первой из которых стал послекантовский идеализм. Очевидно также стремление перечеркнуть опосредование вместо того, чтобы подвергнуть его рефлексии. Объективные предпосылки онтологии связаны с тем, что трансцендентальный субъект превратился в идеологию, скрывающую объективную функциональную взаимосвязь внутри общества и успокаивающую страдания эмпирических субъектов. Более того, "не-Я" подчиняется "Я", что в хайдеггеровской онтологии выражается в онтологическом приоритете бытия перед всем онтическим, просто реальным. С этим связана также критика субъекта и, соответственно, субъективизма как принципа, лежащего в основе покорения природы, которое на самом деле ведет к многочисленным несчастьям. Из особенностей социальной целостности, стоящей, по мнению Адорно, позади хайдеггеровской концепции, выводятся практически все ее особенности. При этом анализу подвергаются основные концептуальные схемы онтологии в соответствии с их собственной логикой и в свете тенденций историко-философского процесса. Итогом этого анализа становится обвинение "экзистенциального мышления" с его онтологизацией истории, т.е. стремлением к выявлению неизменности изменчивого, в уступке платоновскому предрассудку, согласно которому именно непреходящее есть благо. Адорно дает этой уступке и этому предрассудку весьма своеобразное толкование: их смысл, по его мнению, заключается в утверждении права более сильных на перманентную войну по той простой причине, что все слабое преходяще. Вторая часть книги называется "Негативная диалектика: Понятие и категории" и посвящена конкретизации тех принципов мышления о нетождественном, которые были сформулированы во введении. Адорно указывает, что критика онтологии не ведет ни к какой иной онтологии. Результатом является интерес не к абсолютному тождеству, бытию, понятию, а к нетождественному, сущему, фактичности. Такая переориентация обусловливает, в свою очередь, разрушение концепции трансцендентального субъекта, учения о субъективном конституировании, идеи неизменности, т.е. равенства самому себе. Критике подвергается также западная метафизика, которая обозначается Адорно как "метафизика панорамы узника". Эта метафизика на веки вечные бросила субъект в заточение, заключив его в его "самости", и это было наказанием за его обожествление. Словно сквозь бойницы тюремного замка субъект смотрит на черное небо, на котором восходит звезда идеи или бытия. Именно стены, окружающие субъекта, отбрасывают тень вещности на все, что он вызывает своими заклинаниями. Он не может выглянуть наружу, и все, что считается находящимся за стенами, является только в категориях, созданных внутри, и состоит из имеющихся внутри материалов. Тем самым обнаруживается истинность и одновременно неистинность кантовской философии. Она истинна, поскольку разрушает иллюзию возможности непосредственного знания об абсолюте, но она неистинна, поскольку описывает абсолют с помощью модели, соответствующей непосредственному, т.е., прежде всего, изолированному сознанию. Доказательство этой неистинности делает истинной послекантовскую философию, которая затем сама проявляет свою неистинность в том, что отождествляет субъективно опосредованную истину с субъектом самим по себе -- так, словно его чистое понятие представляет собой бытие. Согласно Адорно, подлинная, т.е. негативная диалектика. вызывается к жизни нежеланием мышления удовлетворяться своими собственными закономерностями и одновременно его способностью мыслить против самого себя, не отказываясь, однако, от самого себя. Диалектический разум подчиняется импульсу, влекущему к выходу за пределы присущей природе причинно-следственной зависимости, а также за пределы вызываемых этой зависимостью заблуждений, которые продолжают существовать в уверенности, будто законы логики имеют принудительный характер. Однако при этом негативная диалектика не стремится отменить господство указанных законов, продвигаясь к своей цели без жертв и мести. Диалектика, осуществляющая рефлексию над собственным движением, является, в отличие от гегелевской, по-настоящему негативной. У Гегеля тождественность совпадала с позитивностью, а включение всего нетождественного и объективного в расширенный субъект, возвышенный до уровня абсолютного духа, должно было вызвать примирение противоположностей. Но именно принцип тождества увековечивал антагонизм посредством подавления всего противоречащего такому духу. Вещь, лишенная тождественности, которую ей навязывает мышление, противоречива и не допускает однозначного толкования. Именно она, а не присущее мышлению организационное принуждение, побуждает к созданию негативная диалектика. Такая диалектика -- это способ действий, обусловленный стремлением мыслить с помощью противоречий ради тех противоречий, которые были обнаружены у вещи на опыте. Логика негативной диалектики -- логика распада, причем распадается приспособленная для определенных целей и опредмеченная форма понятия, которую познающий субъект сперва якобы непосредственно имеет перед собой. Тождество этой формы с субъектом оказывается неистинным: ведь совокупность тождественных определений соответствовала бы идеалу традиционной философии -- априорной структуре -- и ее архаической поздней форме, каковой оказывается онтология в указанном выше смысле. На основе этих соображений Адорно и выстраивает категориальный аппарат негативной диалектики. При этом не вводятся никакие принципиально новые категории и термины. Некоторые структурные единицы гегелевской диалектики воспроизводятся в неизменном виде, а некоторые претерпевают качественное изменение. Одновременно впервые более явным становится второй уровень рассуждений, на котором категории и законы диалектики соотносятся с социальной реальностью. В этом контексте переосмысляется центральная для традиционной философии концепция трансцендентального субъекта. Адорно считает, что сущность трансцендентального субъекта, функциональность, чистая деятельность, осуществляющаяся в отдельных субъектах и одновременно выходящая за их пределы, на самом деле представляет собой проекцию на чистый субъект общественного труда. Всеобщность трансцендентального субъекта является функциональной общественной взаимосвязью, той целостностью, которая складывается из отдельных спонтанных действий и качеств. Но эта целостность, считая последние полностью зависимыми от себя, исключает их нетождественность с помощью нивелирующего принципа обмена. В то же время трансцендентальная всеобщность не является ни простым нарциссистским самовозвышением "Я", ни проявлением высокомерия, рожденного его автономией. Эта всеобщность обладает реальностью в господстве, основанном на принципе эквивалентности. Процесс абстрагирования, способность к которому приписывается субъекту, основан на законах обмена, а всеобщность и необходимость соответствуют принципу самосохранения человеческого рода. Поэтому субъект является чем-то опосредованным и не представляет собой чего-то качественно иного по отношению к объекту, а потому не может поглотить последний. Так возникает чрезвычайно важный для негативной диалектики, принцип первенства объекта, требующий признания объекта во всей его нетождественности и "инаковости". Третья часть книги называется "Модели", и в ней негативная диалектика. применяется к конкретному материалу. Адорно настаивает на том, что модели не являются ни простыми примерами, ни общими рассуждениями. Первая модель посвящена анализу понятия свободы на материале метафизики практического разума. Вторая модель представляет собой экскурс в философию Гегеля. В ходе этого экскурса осуществляется важное для философии истории сопоставление сфер мирового духа и истории природы. Наконец, третья модель, завершающая всю книгу (если в контексте негативная диалектика вообще можно говорить о "завершении"), посвящена размышлениям о метафизике. Прежде всего констатируется невозможность и дальше утверждать, что неизменное является истиной, а изменчивое -- лишь видимостью. Более того, "после Аушвица" возникло ощущение, что утверждение позитивности существующего представляет собой жалкое пустословие. Известные события превратили в злую насмешку стремление придать имманентному сущему такой смысл, который считался бы исходящим от "аффирмативно" положенной трансценденции. В этой ситуации способность к метафизическому конструированию оказывается парализованной, так как произошедшее разрушило тот базис, который соединял спекулятивное метафизическое мышление с опытом. Аушвиц утвердил философему чистого тождества как смерть, и в концлагерях предавалось смерти все нетождественное, индивидуальное и "инаковое", которое отныне и становится главным предметом философии. Задача выражения нетождественного в его "инаковости" сближает философию с искусством, а сама негативная диалектика, освободившись от господства принципа тождества, перестает быть целостностью и становится образом надежды. Поэтому и метафизика, считает Адорно, возможна отнюдь не как дедуктивная связь суждений. Самые ничтожные свойства мира имеют отношение к абсолюту, и внимательный взгляд разбивает скорлупу единичного, которое выглядит беспомощным перед общим понятием, стремящимся полностью подчинить его себе. Этот взгляд разрушает тождественность единичного и разоблачает обман, превращающий единичное в форму проявления общего. И поскольку "после Аушвица" метафизика низвергается со своего традиционного пьедестала, такое мышление оказывается солидарным с ней в момент ее падения.

Экзистенциальная диалектика

Николаю Александровичу Бердяеву принадлежит разработка нового философского метода экзистенциальной диалектики.

Известно, что данное название относится к «позднему» периоду творчества Н.А. Бердяева, являясь заглавием одной из его многочисленных книг. Однако само «открытие» экзистенциальной диалектики как нового метода философствования было сделано Бердяевым намного раньше. Суть данного метода заключается, прежде всего в том, что автор вполне в духе постмодернизма «работает для себя», делает текст, который ему самому был бы интересен, Причем, в отличие от литераторов, его не интересует читатель, который «дышал бы с ним одним воздухом», «жил бы его жизнью».

Подобная «сакрализация» литературных текстов, особенно заметно проявившаяся в XX в., вероятно, была результатом значительного духовного голода. Этот голод имел отнюдь не только сиюминутные психические либо политические истоки и проявлялся не в отсутствии у авторов «тонкой души» или доступа к сакральным текстам. Скорее он в осознанной трагической невозможности свободы как невозможности с ними работать, свободно, уверенно и не трагично существовать в их семантическом пространстве. Бердяева интересует читатель-сотрудник, идущий по путям свободы своей собственной дорогой. Это условие, благодаря которому читатель может найти для себя в текстах философа некие опорные точки, возможно, даже не замеченные автором. Они выстраиваются в логическую цепочку, становясь элементом собственной духовной работы читателя.

Конечно, тексты Н.А. Бердяева -- не проповедь. Они «основаны на свободе» и избавлены от описанных Ф. Бэконом «идолов театра» -- ссылок на авторитеты как на истину в последней инстанции (сколь бы весомы эти авторитеты не были). При этом, однако, существенной чертой таких текстов является наличие особого семантического слоя -- того, что, согласно средневековой герменевтике, независимо от желания автора присутствует в любом тексте и определяет степень, в которой данный текст способствует приближению к Богу (или удалению от Него). А в случае с философией задает импульс к поиску истины либо уводит от стремления к ней.

К сожалению, последний вариант, вариант «увода», едва ли не единственный, признанный современной культурой. В свете идеи «смерти Бога» онтологическое одиночество, абсурдность конечного существования человека -- общие места для философии, если она не хочет прослыть идеологической служанкой богословия. Проблема в том, что, отказываясь даже от попытки поиска и прояснения абсолютных оснований своего существования, человек обречен на одиночество и несвободу, а значит, на страдание. Несомненно, в трудах Бердяева сделана попытка преодолеть подобную обреченность. Это своеобразная попытка «исцелить» невротическую недееспособность декадансной европейской культуры, вернув ее к живым истокам мысли и чувства.

Говоря о методе философствования Н. А. Бердяева, нельзя не заметить, что рассуждения философа, по его собственному признанию, начинаются «со свободы, т.е. с ничто». Они действительно «не исходят ни из какого авторитета» -- Бердяев последовательно элиминирует все логические «приставки», отсылающие к «чужим» мыслям как истине в последней инстанции. Отсюда, кстати, идет его «критичность», которую многие принимают за желание «порвать» с культурой, что не представляется логически возможным. «Разрыва» нет еще и потому, что Бердяев не отрицает сами мысли признанных авторов, а ставит под сомнение ценность несамостоятельных выводов. Но в таком случае он, по сути дела, всерьез ставит задачу самостоятельно «изобрести велосипед», постоянно сверяя свое изобретение с уже имеющимися.

Следствием подобной философской работы можно считать упорядочение собственного внутреннего мира, его логико-духовных оснований. Вряд ли возникнет вопрос, нужно ли это делать. Но зачем публиковать такого рода «открытия»? Здесь мы вступаем в область центральной интуиции Н.А. Бердяева: философия нужна и возможна только как личное дело; при этом личность предстает как парадоксальное единство в поле свободы всеобщего, общезначимого -- и единичного, уникального. Вместе с тем личность рассматривается как живое целое, открытое навстречу бесконечному многообразию других личностей. Эта открытость возможна в поле онтологического существования, осуществляемого как свободная открытость «экзистенциальному центру». Она «не предзадана», а «задана», «проективна». Но она есть.

Подобный «онтологизм», по Бердяеву, -- единственно возможное обеспечение существования человека как мыслящего, т.е. творческого, активного, существа. Трагические заявления экзистенциализма и психоанализа об онтологическом одиночестве человека среди людей Бердяев корректирует в духе философского понимания идеи соборности, предложенного во впечатливших его в свое время трудах А. С. Хомякова. Каждый человек есть целостная личность, он свободен и ответствен как самостоятельная единица. Но парадоксальное соединение в личности уникального с универсальным предполагает изначально заданное и несомненно существующее общее поле, поле общения, в котором личности способны понимать друг друга. Неумение человека удержаться в этом поле часто принимается за невозможность его существования в нем. Но это не так. Личность логически разомкнута к другой личности, и дело лишь ее свободы -- вступать в общение или нет. Другое дело, что «личность» в падшем мире, подобна земноводному, которое не может долго оставаться в одной среде: духовная «влага» непременно должна чередоваться с материальной «сушью».

Важно также, считает Бердяев, различать индивида и личность. Индивид -- это элемент системы себе подобных, «звено» социума. Но социум, как и мир, -- проекция личности вовне (а не наоборот, как принято думать). Реальность такова, какой мы ее делаем. Эта простая мысль -- следующая узловая точка рассуждений Н.А. Бердяева. Индивид, таким образом, -- это элемент «объективации», а не действительности. Соответственно он принадлежит, выражаясь кантовским языком, «миру природы» с его жесткими «цепями причинения». Никакими «дикими» поступками, призванными вырвать человека из плена базовых природных зависимостей, человек не может утвердить свою независимость от них. Он несвободен до тех пор, пока не стал личностью. Личность, в отличие от индивида, принадлежит «миру свободы» -- миру, проявляющему себя в моральном поступке, в связанной с ним ответственности и способности к самоограничению. Личность целостна и самодостаточна, индивид же фрагментарен и не самостоятелен (кстати, в этом заключается одно из вероятных объяснений увлеченности постмодернизма фрагментарностью). Будучи «звеном в цепи», он одинок и «сам по себе» не нужен другим звеньям (важна позиция в социуме, а не ты сам). Личность, напротив, открыта к общению: как всякая самость, она может «состояться» только в свете состоятельности «другого». «Коммюнаторность», открытость личностей к общению друг с другом в поле притяжения экзистенциального ядра -- вот, по мысли Бердяева, основание и действительность существования человека как человека.

Такое существование предполагает прежде всего понимание -- того, что во времена Аристотеля называлось «теорейей», созерцанием. Любая «литература» (вообще знаковая система) нужна и возможна только в контексте интерсубъективной теоретической (в аристотелевском смысле) деятельности.

Раскрывая данную мысль, Бердяев по ходу дела сформулировал методические установки, позволяющие уточнить подход ко многим частным проблемам современного знания. В качестве примера можно рассмотреть доставшуюся от Канта и актуальную по сей день проблему конфронтации философии и психологии. Философия понимается здесь в общезначимом ключе: как логическое исследование разума, сознания, с точки зрения его отношения к истине. Психология же рассматривается как научное исследование сложно структурированного сознания в единстве сознательных и бессознательных процессов, как многоуровневый анализ индивидуальности, предпринятый с позиций биосоциального подхода. При помощи экзистенциальной диалектики проблема соотношения данных дисциплин может быть довольно успешно методически систематизирована и разрешена: философская работа по коррекции духовной «центровки» личности решает установочные психологические задачи, не отменяя значение научной деятельности профессионального психолога. Здесь философия и психология пересекаются не по принципу «общее -- частное», а по принципу разных ракурсов рассмотрения одних и тех же процессов, работая в разных «слоях» человеческого существования (как «вертикальных», так и «горизонтальных»).