Постмодернизм как явление духовной культуры XX века

Размещено на http://www.allbest.ru/

Постмодернизм как явление духовной культуры XX века

Содержание

Введение

1. Трактовки постмодернизма в современной отечественной и зарубежной литературе

2. Главные представители и общие черты философии постмодернизма

Вывод

Список использованных источников и литературы

Введение

Актуальность темы исследования. В последние два десятилетия происходит активное проникновение постмодернистских идей в российское сознание. Тысячными тиражами издаются книги постмодернистских авторов и, в первую очередь, представителей современной французской мысли. Многочисленные рецензии, пересказы, небольшие исследования творчества постмодернистов, а также статьи полемического характера публикуются на страницах периодических изданий и в Интернете. Особенно острой на сегодняшний день является полемика среди переводчиков и исследователей современной французской мысли. Именно здесь, по выражению автора рецензии на исследование творчества Ж.Батая В.Славчука, "проходит вектор актуальности, здесь - сфера распределения квот популярности, здесь же -наиболее раскупаемые тиражи переводов, дискурс которых апроприируется интеллектуалами...".

В журнале "Новое литературное обозрение" была развернута дискуссия по вопросу: "Актуален ли Фуко для России?" Выразители крайней негативной точки зрения утверждают, что "наследие Фуко в России не актуально, оно сделано актуальным и продолжает делаться актуальным", что "популярность Фуко в России никак не связана с ценностью работ самого автора" и приписывают мыслителю роль "ангажированного интеллектуала в начавшем стремительно массовизироваться обществе". Другие мыслители полагают, что идеи Фуко могут быть плодотворными для России и рекомендуют "растождествить их с уже готовым набором интерпретаций, сглаживающих многочисленные противоречия и даже ошибки, содержащиеся в его книгах". Почитатели творчества Фуко видят в многообразии его восприятия родство с поэзией Пушкина, указывают на "индивидуальную систему мысли" Фуко,о которая "требует особого таланта и остается привилегией избранных", в отличие от науки, ограниченной рамками той или иной парадигмы, что делает ее положения доступными добросовестному, но не наделенному особыми дарованиями, исследователю. Несмотря на различные оценки творчества Фуко, сама постановка вопроса о его актуальности уже говорит за себя.

Пристальное внимание российского читателя к творчеству мыслителей постмодернистского направления не случайно. Постмодернисты затрагивают мировоззренческие проблемы, порожденные постиндустриальной и постинформационной цивилизацией Запада, в той или иной степени, назревшие в российском обществе: несостоятельность неумеренных притязаний разума на овладение абсолютной истиной и плоского сциентизма, разочарование в идеях научно-технического прогресса, глобализации мирового сообщества и т.п.; духовный кризис и переоценка ценностей, утверждаемых традиционными религиями и внерелигиозными гуманистическими концепциями. В условиях духовного кризиса, переживаемого российским обществом, наблюдается усиление интереса к религии в самых широких его слоях и повышенное внимание к философским интерпретациям религии в среде интеллектуалов, что делает проблему постмодернистского отношения к религии особенно актуальной для России. Анализ указанного отношения является малоисследованной в российской науке темой и требует серьезного изучения.

Степень изученности проблемы. Тема исследования является новой для российской науки. Термин "постмодернизм" появился в отечественной философской литературе в 80-е годы XX века и получил весьма неоднозначное истолкование. В связи с небольшой исторической дистанцией в работах исследователей постмодернизма наблюдается, с одной стороны, описательность, а с другой - тенденциозность, выражающаяся в апологетическом восхвалении или, напротив, в резком неприятии этого культурного феномена. Следует отметить, что серьезные отечественные исследования и монографии, посвященные творчеству постмодернистов, появляются достаточно редко. Скажем, в последнее время рейтинг цитирования Ж.Батая среди интеллекталов является одним из самых высоких. Но количество ссылок на идеи Батая обратно пропорционально количеству исследований его творчества. Это обстоятельство связано с намеренным нежеланием постмодернистов следовать дисциплинарной, жанровой, а подчас и мировоззренческой определенности. Огромный терминологический и метафорический инструментарий, нередкое опровержение своих собственных суждений, отказ от всяческих форм систематизации и организации знания, техника намека и иносказания, элементы мистицизма, привлечение литературных и мифологических образов непомерно осложняют работу исследователя. К сожалению, не всегда оказывается доступным для докладчика первоисточник по постмодернистской философии. В таких случаях мы использовали в качестве дополнительного материала, позволяющего оттенить ту или иную мысль, словарные статьи, написанные специалистами в области постмодернизма (отечественным филологом И.П.Ильиным, белорусскими философами А.А.Грицановым, М.А.Можейко).

Следует отметить фундаментальные работы И.П.Ильина, сумевшего тонко уловить и передать смысл ряда важнейших постмодернистских понятий и метафор, выявить основные черты и тенденции постмодернистского сознания, осуществить типологизацию постмодернистских представлений. К сожалению, мыслитель практически не затрагивает проблемы отношения постмодернистских мыслителей к религии, углубляясь в анализ постмодернистской литературы, искусства, философии культуры.

Проблемы постмодернистской методологии применительно к гуманитарному знанию исследовались Автономовой Н.С., одной из первых осуществившей критический анализ концепций основных представителей французской мысли второй половины XX столетия. Теоретическую реконструкцию философских концепций постмодернизма представил в своих лекциях на философском факультете Московского университета Зотов А.Ф. Исследователь расшифровал многие сложные метафоры и объяснил истоки и скрытые тенденции постмодернистской мысли, рассматривая ее в историко-философском аспекте. Историко-философский аспект постмодернистской мысли на материале книги Ж.Делеза "Логика смысла" исследовал также и Кузнецов В.Н. Мыслитель подверг резкой критике взгляды Делеза, выявив размытость и эклектичносить ряда позиций французского философа. Ценный вклад в осмысление постмодернизма как феномена культуры внесли работы Рыклина М.К., Фокина С.Л., Маньковской Н.Б. и некоторых других отечественных исследователей.

Одна из первых вышедших в России монографий, посвященных творчеству Ж.Батая, отчасти затрагивает философско-религиозные взгляды мыслителя. С.Л.Фокин находит своеобразные ответы на вопросы, касающиеся отношения Батая к жертвоприношениям и ритуалам в буржуазном "демократическом" обществе. Тем не менее, исследователь преимущественно рассматривает творчество Батая с позиций филолога, осуществляющего нелегкую задачу по вписыванию мыслителя в отечественную традицию литературоведения. Оригинальное истолкование влияния Ницше на идею Бога М.Фуко дает В.По дорога. Исследователь выявляет ключевые моменты позиции Фуко, демонстрируя особенности применяемых им мыслительных стратегий. Компаративный анализ "археологии власти" Фуко и "ангелологии" как варианта современной французской теологии в работе на соискание ученой степени кандидата наук осуществил Гусейнов Ф.И.. Отдельные аспекты отношения постмодернистов к религии исследовались также Силичевым Д.А., Горичевой Т.М. и некоторыми другими отечественными мыслителями. Из числа западных мыслителей, исследовавших эту проблему, следует назвать имена американских философов и теологов Д.Р.Гриффина, Х.Смита, В.Бер дели немецкого теолога Х.Кюнга, немецкого философа П.Козловски, французского философа В.Декомба и др. Однако, насколько известно, нет ни одной фундаментальной отечественной и зарубежной научной работы, выявляющей отношение постмодернистских мыслителей к религии. Автор данной работы предпринимает попытку частичного восполнения этого пробела.

Предметом исследования являются религиоведческие аспекты философских и теологических произведений представителей постмодернистского направления в культуре - Ж.Батая, Ж.-Ф.Лиотара, М.Фуко, Ж.Дерриды, Ж.Бодрийяра, Ж.Делеза, Ф.Гваттари, Д.Р.Гриффина и Х.Смита.

Цель и задачи исследования. Целью работы является исследование отношения постмодернистских мыслителей к религии, а также складывание этого отношения в истории философской мысли.

Реализация этой цели обусловила постановку и решение следующих задач:

проанализировать основные подходы к осмыслению постмодернизма как феномена культуры;

выявить философско-мировоззренческие основания и главных представителей постмодернистского направления в культуре;

показать влияние мировоззренческих принципов постмодернистов на их отношение к религии;

выявить особенности историко-философских истоков религиоведческих концепций постмодернистов;

выявить специфику конфессиональных и внеконфессиональных подходов постмодернистов к осмыслению религии;

раскрыть представления постмодернистов о месте и роли религии в современном обществе;

специально исследовать отношение к религии и теологии Ж.Батая и Ж.Делеза.

Методология исследования. С одной стороны, анализ философско-религиозных и теологических взглядов постмодернистов требует применения устоявшихся в науке методов, таких как: критическо-аналитическии подход к содержанию материала, историко-логический метод, позволяющий проследить становление постмодернистских представлений и подходов в истории философии, системно-комплексный подход, позволяющий дать, насколько это возможно, целостное представление об отношении постмодернистских мыслителей к религии. С другой стороны, анализ постмодернистского сознания, видимо, нуждается и в специфических методологических принципах, которые необходимо осмыслить. Один из них предложил отечественный мыслитель А.Е.Чучин-Русов. Принцип "солидарности антитетических доминант", предложенный А.Е. Чучиным-Русовым, позволяет, по его мнению, охватить "фундаментальную амбивалентность культурных архетипов постмодернизма, совмещающую несопоставимые противоположности". Плодотворность данного принципа сомнительна.

Новизна работы. Работа является одной из первых попыток осмыслить отношение постмодернизма к религии. В работе впервые предпринята попытка показать формирование отношения постмодернистской философии к религии, место постмодернитской концепции религии в истории философской мысли, выявить преемственность постмодернистского подхода к осмыслению религии вопреки заявлениям постмодернистов о своей принципиальной антитрадициональности. В работе специально анализируется влияние философско-мировоззренческих установок постмодернистских концепций на их отношение к религии. В работе отдельно исследуются трактовки религии Ж.Батаем и Ж.Делезом, в которых отразились характерные черты постмодернистского подхода к религии.

Научно-практическая значимость. Работа открывает новое направление в исследовании постмодернистской философии - выявление отношения современных мыслителей к религии, теологии, атеизму. Переводы и анализ текстов Д.Р.Гриффина, Х.Смита, У.Бердсли, ранее не введенных в философские исследования, позволяет расширить представления о взглядах представителей конфессионального направления постмодернистской мысли.

Можно предположить, что анализ философско-религиозных представлений постмодернистов позволит глубже понять процессы, происходящие в сознании не только европейского и американского, но и российского общества, испытывающего на себе значительное влияние постмодернистских идей. Материалы и выводы работы могут быть использованы в исследовательской работе, в процессе преподавания философии, культурологии, религиоведения, философии религии.

1. Трактовки постмодернизма в современной отечественной и зарубежной литературе

Основной целью диссертационной работы, как уже указывалось во "Введении", является выявление отношения постмодернистской философии к религии. Для ее достижения мы, прежде всего, предприняли рассмотрение трактовок постмодернизма различными авторами, чтобы убедиться в том, что феномен постмодернизма не является пустой фикцией, существующей только в воображении некоторых интеллектуалов и теоретиков культуры, а инициируется характером современной эпохи и отражает реальные процессы, происходящие в духовной жизни общества. Рассматривая трактовки постмодернизма, мы попытались определить значение понятия "постмодернизм" и ответить на весьма важные для нашего исследования вопросы - означает ли приставка "пост" только временное отличие постмодернизма от модернизма, или имеет место появление качественно нового явления культуры; чем постмодернизм обязан модернизму помимо своего названия; каковы особенности постмодернизма как направления в культуре, в чем они проявляются.

Вначале покажем хронологическую последовательность проникновения термина "постмодернизм" в различные сферы культуры и выявим эволюцию его значения. Впервые термин "постмодернизм" появился в книге немецкого историка Р.Панвица "Кризис европейской культуры" в 1917 году. Постмодернистский человек, по мысли Панвица, "призван преодолеть нигилизм и декаданс, порожденный модерном". И хотя видный отечественный философ Гулыга А.В. увидел в постмодернистском человеке Панвица "всего лишь парафраз ницшеанской идеи "сверхчеловека"", можно говорить о начале введения термина в научный и культурологический оборот, который призван был обозначить новые веяния, появляющиеся в духовной жизни и не вписывающиеся в традиционную культурную парадигму. Второй раз этот термин, независимо от Панвица, употребил испанский критик Ф. де Онис в работе "Антология испанской и латиноамериканской поэзии" в 1934 году. Для него постмодернизм - промежуточный период между этапом модернизма /1896-1905гг/ и ультрамодернизма /1914-1932/. Эта периодизация характеризует процессы, происходившие в начале XX века в поэзии и повлиявшие на складывание новой культурной парадигмы. Можно отметить, что с этого времени термин "постмодернизм" сначала спорадически, а затем все чаще начинает применяться для обозначения трансформаций, происходящих в экономической, политической, технологической сферах жизни общества, а также новаций, возникающих в литературе, искусстве, литературоведении, искусствознании, философии, теологии.

Социологи Э.Гидденс, Д.Харви, Д.Сомервилл обозначили термином "постмодернизм" изменения, произошедшие в политической сфере, когда совершился переход от политики, опирающейся на мышление в категориях национальных государств, к политике, учитывающий глобальный характер международных отношений. Отечественный философ Силичев Д.А. сообщает, что Сомервилл в кратком изложении книги британского историка А.Тойнби "Постижение истории" (1947г.) назвал точкой отсчета постмодернизма 1875 год. Сомервилл полагает, что рассмотрение международных отношений во всемирно-историческом измерении подготовило замену европоцентризма глобальным полицентризмом, что, на наш взгляд, способствовало формированию постмодернистского представления о децентрации мира. Политические изменения, указанные названными мыслителями, едва ли можно обозначить термином "постмодернизм". Скорее они подготовили "надлом системы модернизма", который, как справедливо полагает немецкий теолог Х.Кюнг, "необходимо связывать с крушением буржуазного общества и европоцентристского мира в эпоху первой мировой войны". Кюнг отметил изменения, произошедшие в результате политических трансформаций в религиозной сфере, которые, на наш взгляд, повлияли на формирование постмодернистского отношения к религии. В ходе первой мировой войны было подорвано мировое господство европейских держав, появились новые влиятельные силы - СССР и США. Следствием этого крушения Кюнг объявляет кризис, охвативший протестантские церкви, насчитывающие четырехсотлетнюю историю, а также современную либеральную теологию.

Утверждение постмодернистского направления в культуре большинство мыслителей связывают с формированием после второй мировой войны постколониальной и постимпериалистической модели государств. Вторая мировая война ослабила позиции США и СССР. Двухполюсное военно-экономическое противостояние сменилось мультиполярностью. Следствием этих политических изменений Кюнг считает утрату ценностями, преобладающими в модернистской культуре, абсолютного характера, которой в религиозной сфере сопутствовал распад "гомогенной конфессиональной среды". Отечественный философ Автономова Н.С. соотносит наступление постмодернистской эпохи с основными общественно-политическими событиями жизни Запада 50-60-х годов. Американский теолог У.А.Бердсли связывает начало постмодернизма, наряду с поражением движения радикального протеста во Франции 60-х годов, с процессами усиления бюрократизации в Восточной Европе и формированием американского общества в качестве саморегулирующейся системы.

Крупный отечественный исследователь постмодернизма И.Ильин, ссылаясь на мнения большинства западных литературных критиков и искусствоведов, переход от модернизма к постмодернизму определяет серединой 50-х годов. Убежденный сторонник постмодернизма немецкий теоретик культуры В.Велып уточнил, что термин "постмодернизм" в его современном значении впервые использовал литературовед М.Хац в 1959 году. Отчетливые признаки постмодернизма отметили многие теоретики литературы в литературоведческих дискуссиях 60-х годов в США, обнаруживших кризисное состояние авангардной литературы. По наблюдению Велыпа, новые веяния из области литературы проникли в архитектуру. Архитектор Ч.Дженкс назвал точную, с его точки зрения, дату начала эпохи постмодернизма - 15 июня 1972 года. В этот день в американском городе Сент Луисе был взорван квартал новых благоустроенных домов, воплощавших последние достижения архитектуры модернизма, в которых никто не хотел жить - слишком стерильно и уныло они выглядели.

По мнению ряда исследователей, на формирование постмодернизма существенное влияние оказали преобразования, которые в конце 70-х годов захватили естественные науки, базирующиеся на идеях Декарта, Ньютона, Лапласа и других представителей классической науки. Следует отметить, что постмодернистская установка на релятивизм складывалась также под влиянием современных научных открытий. В первую очередь нужно упомянуть открытия В.Гейзенберга и К.Геделя. Гейзенберг открыл так называемое "соотношение неопределенностей", выражающее в квантовой механике специфическую связь между импульсом и координатой микрообъектов, обусловленную их корпускулярно-волновой природой. Гедель показал неполноту всех логических систем, то есть невозможность доказать непротиворечивость формальной системы средствами самой системы, в которой обязательно найдутся "неразрешимые предположения" недоказуемые и одновременно неопровержимые в рамках данной системы. Иными словами, Гедель обосновал несостоятельность претензий разума на абсолютную истину, что сближает его выводы с позицией постмодернистов.

Немецкий философ П.Козловски отмечает влияние изменений, происходящих в области физики, на формирование постмодернизма. Философ утверждает, что только в 70-е годы XX века появились исследования, в которых развенчивается принцип сохранения бытия и основывающаяся на нем идея развития и прогресса. Этот принцип выводился из первого закона термодинамики, который, с точки зрения мыслителя, является центральной аксиомой Нового времени. С 70-х годов XX века принцип сохранения структуры признается проблематичным и лишенным весомого основания. "Доминирующим принципом эпохи постмодерна", по мнению Козловски, становится второй закон термодинамики, согласно которому все наши системы конечны, а тенденции упадка более вероятны, чем тенденции стабильности. Экологический кризис наглядно демонстрирует указанные тенденции и свидетельствует о тщетности притязаний человека на неограниченное господство над природой.

Статус философского понятия, согласно Велыпу, с чем трудно не согласиться, постмодернизм получил в 80-е годы благодаря работам французского мыслителя Ж.-Ф.Лиотара (р. 1924), распространившимдискуссию о постмодернизме на область философии. В это же время термин появляется на страницах публикаций отечественных исследователей и вызывает жаркие дискуссии. И.П.Ильин справедливо полагает, что постмодернизм как культурное направление первоначально оформился в русле постструктуралистских идей и ограничивался в своих исходных формах относительно узкой сферой философско-литературоведческих интересов, определяясь французской философской мыслью /имеются в виду Ж.Деррида (р.1930), М.Фуко (1926-1984), Ж.Делез (1925-1995), Ф.Гватгари (1930-1992), Ю.Кристева (р.1941)/ и американской теорией литературоведения /деконструктивизм П. де Мана, Дж.Хартманна, Х.Блума, и Дж.Х.Миллера/. Впоследствии постмодернизм стал осмысливаться как выражение "духа времени" во всех сферах человеческой деятельности: искусстве, философии, теологии, религии, науке и прочих. Ильин полагает, с чем вполне можно согласиться, что постмодернизм - одна из тенденций и возможностей эволюции социального и культурного мира.

В трактовках постмодернизма мыслители, как правило, сопоставляют постмодернизм с модернизмом, общепринятое определение которого отсутствует. Трактовки термина "модернизм" можно свести к двум основным:

1. "Модернизм" рассматривается как художественно-эстетический феномен, сложившийся в конце XIX - начале XX века, как своеобразное отражение духовного кризиса буржуазного общества. Ломка естественнонаучных представлений на рубеже Х1Х-ХХ веков, приведшая к подрыву авторитета позитивистского рационализма, с одной стороны, и отождествление рационализма с духом буржуазности под влиянием идей немецкого социолога М.Вебера, с другой стороны, вызвали усиление влияния иррационалистических идей. Отказ от рационалистических принципов, преобладающих в основании западно-европейской культуры, привел к появлению резких антитрадиционалистских тенденций в культуре. К первой трактовке модернизма склоняются Велып, американский теоретик культуры И.Хассан, отечественный философ В.В.Малявин, Автономова и другие.

2. "Модернизм" рассматривается как рационалистическое направление в западно-европейской культуре, сформировавшееся в Новое время. Согласно этой трактовке, для модернизма характерны вера в разум, прогресс, опора на научное знание, утверждение безграничной эмансипации человека, подавление религии. К этой трактовке модернизма склоняются Ж.-Ф.Лиотар, немецкий теолог Х.Кюнг, немецкий философ Ю.Хабермас и другие мыслители.

Козловски, в целом соглашаясь со второй трактовкой модернизма, утверждает, с чем едва ли можно согласиться, что обожествление разума и "отчаяние" в нем в равной степени являются характерными чертами Нового времени: "Иррационализм и бегство в область жестоких, беспощадных мифов следуют за диктатурой разума как тень". Французский же философ В.Декомб отмечает, что заметный интерес к иррациональному просматривается лишь на завершающей стадии эпохи Нового времени, в частности, в философии Гегеля. Декомб утверждает, что М.Хайдеггер выявил в гегелевском мышлении некое "немыслимое", А.Кожев исследовал в философии Гегеля неразумные истоки разумного, а М.Мерло-Понти не без оснований заключил, что именно Гегель "впервые предпринял попытку исследовать иррациональное и включить его в расширенный разум, изучение которого, остается задачей века". Соглашаясь с утверждением Декомба, следует отметить, что начало радикальной и широкой критики разума в философии, на наш взгляд, было положено Кьеркегором и Ницше. Эти тенденции в творчестве мыслителей одним из первых отметил А.Камю: "От Ясперса к Хайдеггеру, от Кьеркегора к Шестову, от феноменологии к Шелеру в логическом и моральном плане целое семейство родственных в своей ностальгии умов, противостоящих друг другу по целям и методам, яростно преграждают царственный путь разума и пытаются отыскать некий подлинный путь истины".

Бердсли предлагает рассматривать понятие "модернизм" в двух смыслах. В широком смысле, с точки зрения мыслителя, "век модерна включает время Галилея, Декарта, Ньютона, а также рационализм и сциентизм XIX века, которые влиятельны и сегодня. В узком смысле, модерн - период художественной и культурной деятельности начала XX века". Бердсли, на наш взгляд, сглаживает различия, прибегая к терминологии философа, между "модернизмом в широком смысле" и "модернизмом в узком смысле". На наш взгляд, именно в "модернизме в узком смысле" отчетливо просматриваются тенденции, усиление которых привело к возникновению нового культурного направления, получившего название "постмодернизм". "Модернизм в узком смысле" и "постмодернизм" в своей сущности представляют собой своеобразное отражение кризисного состояния западной цивилизации и ее духовной культуры. Можно говорить об общности философско-мировоззренческих оснований "модернизма в узком смысле" и "постмодернизма". Оба эти направления строятся на идеях И.Канта об ограниченности познавательных возможностей разума, на иррационалистическом волюнтаризме А.Шопенгауэра и Ф.Ницше, интуитивизме А.Бергсона, феноменологии Э.Гуссерля, психоанализе З.Фрейда. В "модернизме в узком смысле" заметны признаки "определенного "эпистемологического разрыва" с мировоззренческими концепциями, традиционно характеризуемыми как модернистские", под воздействием которого, по справедливому утверждению И.Ильина оформился постмодернизм.

Можно признать справедливой точку зрения Бердсли и ряда других мыслителей, согласно которой, постмодернизм означает движение, дистанцировавшееся от научного модернизма или "модернизма в широком смысле". Но вряд ли является оправданным противопоставление "постмодернизма" как движения в литературе и искусстве "модернизму в узком смысле". Радикализация ряда положений, получивших своеобразное преломление в художественно-эстетической деятельности первых десятилетий XX века, привела к формированию постмодернистского феномена.

Тем не менее, нужно отметить и существенные различия, характерные для "модернизма в узком смысле" и "постмодернизма", замеченные рядом современных исследователей этих феноменов. Велып считает, что постмодернизм включает в себя "модернизм в узком смысле" и отличается от него тем, что опирается на конкуренцию различных парадигм, а не на сопоставление технологической парадигмы с другими. Действительно, для постмодернизма характерна установка на плюрализм, предотвращающий свойственную модернизму абсолютизацию чего бы то ни было, в том числе и значение технологической парадигмы.

Установке на плюрализм соответствует подчеркнутое стремление постмодернистов к "антиавторитарности", которое отметил в качестве главного отличия постмодернизма от "модернизма в узком смысле" видный американский теоретик постмодернизма И.Хассан. "В то время, как модернизм - за исключением дадаизма и сюрреализма - создавал свои собственные формы художественного авторитета именно потому, что центра больше нет, постмодернизм развивался в сторону художественной анархии - в соответствии с глубинным процессом распада мира вещей - или поп-искусства". Если модернисты, с точки зрения Хассана, пытались защититься от ощущаемого ими всеобщего хаоса, то постмодернисты приняли его как факт и даже прониклись по отношению к хаосу "чувством интимности", которое мы подробнее рассмотрим в параграфе, посвященном проблемам религии в творчестве французского философа Ж.Батая (1897-1962).

Расположим трактовки постмодернизма в соответствии с положительной или отрицательной оценкой этого феномена различными мыслителями. Посмотрим, насколько эти оценки обоснованы и попытаемся установить, чем они обусловлены, и дать общую характеристику постмодернизма как специфического явления духовной жизни Запада. Вначале рассмотрим точки зрения мыслителей, отрицающих свойственную постмодернистскому направлению в культуре специфику и видящих в его проявлениях лишь осуществление принципов, лежащих в основании культуры эпохи модерна.

Одним из наиболее радикальных противников концепции своеобразия постмодернизма является Хабермас. С точки зрения философа, мы живем в эпоху модерна, и заявление о наступлении новой эпохи, обозначаемой термином "постмодернизм", является необоснованным. Современная эпоха, по мнению философа, продолжает осуществление программы Просвещения. Смысл Просвещения Хабермас видит в том, что культурная традиция стала полностью рефлексивной, то есть значимость какого-то предмета или явления определяется его коммуникативной оправданностью перед разумом. Разум, с точки зрения философа, играет определяющую и объединяющую роль как в эпоху Просвещения, так и в современной социокультурной ситуации.

Можно признать справедливым возражение, которое приводит в отношении теории Хабермаса Козловски. Философ полагает, что модерн и Просвещение - понятия сложные и многоплановые. "Просвещение содержит в себе самые разнообразные направления: идеалистического и материалистического, деистического и атеистического характера и не укладывается в схему какой-либо одной программы". Хабермас сводит смысл Просвещения к утверждению веры в Разум и Прогресс, возлагая надежды на дальнейшее развитие науки и техники. Мыслитель рекомендует политику "сдерживания взрывоопасных содержаний культурного модерна", рассматривая его как миф, обращенный против самого себя.

Философ не принимает проектов утверждения религиозных форм жизни, полагая, что для этого отсутствуют объективные условия. Тем не менее, Хабермас верит в возможность культурного обновления, полагая, что проект модерна, несколько рассеянный и диффузный, еще должен быть завершен. Философ пытается объединить гуманистические черты традиционного либерализма с идеей "организованного" капитализма.

Близкой Хабермасу точки зрения придерживается отечественный мыслитель Карасев Л.В., полагая, что "продолжает развитие старая линия культуры, а постмодернизмом обозначается ее последняя стадия". Постмодернизм, по мнению Карасева, погружен в толщу культуры, и наш разум не в состоянии соперничать с этой толщей. Тем не менее, философ возлагает надежды на то, что разум преодолеет сложность и неопределенность, возникшие в современной мировоззренческой ситуации и вернется к ясности и простоте. Карасев, в отличие от Хабермаса, выступает за утверждение иных, чем доминировавших в эпоху модерна ценностей, видя важнейшую задачу современной культуры в переносе главных моральных императивов на окружающий человека природный мир. Философ, по-видимому, не связывает утверждение иных ценностей с необходимостью изменения мировоззренческих оснований, их обосновывающих.

Незавершенность "проекта модерна" утверждает и Кюнг. Слово "постмодернизм" мыслитель предлагает использовать в качестве предварительного шифра, отражающего то затруднительное положение, в котором оказывается исследователь, пытающийся дать определение современной эпохе.

Кюнг, как и Хабермас, видит характерную черту эпохи модерна в утверждении веры в Разум и Прогресс, которая, по мнению мыслителя, привела к господству четырех доминирующих сил - естествознания, техники, индустрии и демократии. Практическим выражением модернистской веры в Разум и Прогресс Кюнг считает общество, опирающееся на развитие науки и техники, которое превратилось в современное постиндустриальное общество.

Реализацией этих идей в политической сфере явились Американская и Французская революции, следствием которых стало принятие декларации прав человека, откуда берет начало современная демократия.

Кюнг отмечает, что для эпохи модерна характерен процесс секуляризации, в результате которого наука, экономика, политика, частная жизнь освобождались от опеки религии, претендовавшей в Средневековье на роль духовного вождя и организующей силы общества. В свою очередь институциализированная религия, согласно Кюнгу, выступила против сил, угрожающих ее власти - естествознания, техники, индустриализации, демократии. В результате она начала вытесняться из общественной жизни и подавляться. Тем не менее, исчезновения религии, рассматривавшегося рядом мыслителей модерна как признак перехода к современному обществу, не произошло. Совершенно безосновательным, на наш взгляд, является утверждение Кюнга, что "безотчетная детская вера бесчисленных поклонников этой теории по праву поставлена под сомнение и опровергнута!". Философия религии Ж.Делеза явно не соответствует этому утверждению.

Большинство мыслителей признают постмодернизм в качестве своеобразного культурного направления, полагая, что его установки весьма влиятельны и инициируются характером современной эпохи. Рассмотрим точки зрения мыслителей, критикующих основные установки постмодернизма.

Литературный критик Л.Мочалов, судя по всему тяготеющий к христианству, не приемлет основных положений постмодернизма. Характерными чертами современной эпохи Мочалов считает смешение реальности и иллюзии, утверждение игрового принципа. Критик полагает, что симуляционистские установки современной эпохи инициируются характером самой действительности. Предтечей современной эпохи, называемой критиком эпохой "подмен" и "лицедейств", по мнению Мочалова, является литературный персонаж, созданный в первой четверти XX века И.Ильфом и Е.Петровым, имя которого Остап Бендер. Реальность О.Бендера, с точки зрения Мочалова, запечатлена самим языком, который для сторонников постмодернизма реальнее самой действительности. Связь Остапа Бендера с современной культурой Мочалов видит в его многочисленных амплуа и самоидентификации как "свободного художника и холодного философа", "профессионала пера", "автора несгораемых идей". В своих проектах Остап Бендер не изобретает нового, а цитирует, обыгрывает старое, что, как справедливо полагает Мочалов, есть "решительный шаг от модернизма к постмодернизму".

Критик считает знаменательным совпадение возраста Остапа Бендера и Иисуса Христа. Остап тоже претендует на роль проповедника и учителя жизни. И хотя ему не удалось, в отличие от Иисуса, оставить свое учение, его поучения предвосхитили философию новой эпохи. Остап Бендер в духе постмодернистской философии решает проблему смысла. Смысл, с точки зрения постмодернистов, не покоится внутри текста или картины, а витает вокруг них на расстоянии мысли. По большому счету текст или картина не нужны, их можно заменить предметом или действием.

В Остапе Бендере, по мнению Мочалова, нашло отражение стремление современной эпохи к различного рода начинаниям, не приводящим к результатам. "Темп жизни диктует необходимость все новых и новых дебютов, которые, по существу, и не предполагают последующего развития. Важно лишь заявить о себе, сделать жест". При этом Мочалов присоединяется к мнению отечественного мыслителя Б.Гройса, согласно которому, "для современного теоретика или художника... перестало быть желательным, чтобы его идеи и проекты действительно осуществлялись". Идея, ставшая товаром, является, с точки зрения Мочалова, венцом постмодернистской деятельности.

Одним из основных принципов практики современного искусства Мочалов называет "принцип негативной репрезентации", согласно которому действительность представляет сплошную симуляцию. Вещи, слова - лишь знаки, указывающие на нечто, наполненное изотерическим смыслом, доступным лишь посвященным. Мочалов вписывает в практику современного искусства девиз Великого комбинатора - "побольше непонятного". Мыслитель полагает, что Остап Бендер в творческой деятельности реализует идеал "неразличимого искусства", концепцию "неочевидного артефакта", где важна, с точки зрения критика, прежде всего, провоцирующая функция. (Заметим, что элементы эпатажа, конечно, присутствуют в творчестве постмодернистов, но они далеки от отношения к провоцированию как к самоцели).

Критик полагает, что в постмодернизме нечто становится ценностью, только пребывая на грани реального и мифического. Когда Остап Бендер становится обладателем миллиона, его поражает обыденность обстановки, утратившей интригующую мифичность. Жизнь для героя утрачивает смысл и он, с точки зрения Мочалова, попадает из мира ценностей в мир цен. Герой перестает быть художником, отказывается от новых начинаний. На наш взгляд, такая позиция не согласуется с установкой постмодернистской деятельности на стремление к дебютам. Если бы Остап Бендер исповедовал постмодернистскую философию, он непременно бы отправился за новым миллионом, но не ради корысти, а для того, чтобы остаться художником и Великим комбинатором.

Вряд ли можно согласиться с параллелью, которую проводит Мочалов между Остапом Бендером и Великим инквизитором из романа Ф.М.Достоевского "Братья Карамазовы". За словами и действиями обоих героев критик видит неверие, облеченное в форму веры, позволяющей проповедовать и властвовать. Нам представляется, что Остапа Бендера вдохновляло не стремление к власти, хорошо заметное в словах и действиях Великого инквизитора, а красота игры. Утверждение главенства принципа игры, множество нереализованных идей и начинаний как раз и сближают позицию Остапа Бендера с философией постмодернизма.

Едва ли можно согласиться с утверждением Мочалова о тождестве принципа вседозволенности и принципа "наличия отсутствия" или отрицания этических принципов как основном признаке постмодернизма. И вряд ли прав Л.Мочалов, предрекая самоуничтожение творческой личности, принявшей установки постмодернистской философии.

Отечественный философ Гулыга А.В. указал в качестве негативного последствия постмодернистской философии установку на радикальный плюрализм. Она, по его мнению, препятствует объединению человечества в единое целое для осуществления выживания. В теоретическом плане, с точки зрения философа, без внимания остается категория времени, понимаемая им как "некая целостность, в которой сливаются воедино прошлое, настоящее, будущее". Философ не принимает предпринятую постмодернистами попытку переосмысления категории времени. Гулыга считает необходимым для философа осуществление помимо исторического анализа, требующего рассмотрения философского учения в контексте породившей его эпохи и личной судьбы мыслителя, историко-философского синтеза, сверхисторического рассмотрения, отбрасывающего все случайное, личное, второстепенное.

Можно отметить, что положения мыслителей, дающих однозначно негативную оценку постмодернизму, далеко не всегда убедительно обоснованы.

Рассмотрим точки зрения мыслителей, признающих продуктивность постмодернистского направления и являющихся в большей степени его сторонниками, чем противниками.

Автономова Н.С. полагает, что постмодернизм сменил романтизм, определявший культурную ситуацию конца XVIII начала XIX в., и следующий за ним модернизм, главенствовавший в культуре в конце XIX начале XX в. Философ видит положительное значение постмодернизма в "сдерживании поспешного, иллюзорного синтезирования", в "оттачивании чувствительности к жизненному и культурному разнообразию", в "развитии в себе возможности существования без каких-либо предустановленных гарантий".

Малявин В.В. рассматривает постмодернизм как преодоление типа культуры, который отказался от регулирующей роли традиции и пытается найти опору в антитрадиционализме. Философ считает, что "постмодернизм порождает новую мифологию, отличающуюся от традиционных мифологий, утверждающих истину всех вещей, и от демифологизаторских усилий критической рефлексии, которые демифологизируют способности интеллекта". Можно согласиться с точкой зрения Малявина, видящего существо постмодернистского переворота в "открытии радикальной неопределенности как во всех сферах человеческой деятельности, так и во всех свидетельствах сознания". Постмодернистский человек, по мнению мыслителя, осознает, что сущность мира неразрушима, а значит ему неподвластна. Тем самым он предоставляет всему существующему возможность быть и не пытается изменить его природу. В постмодернизме мыслитель видит более глубокое погружение в существо реальности, по мере которого человек все больше осознает свое место в мире.

В.Велып видит положительное значение постмодернизма в том, что "постмодернизм бежит ото всех форм монизма, унификации и тоталитаризации, не приемлет единой общеобязательной утопии и многих скрытых видов деспотизма, а вместо этого переходит к провозглашению множественности и диверсивности, многообразия и конкуренции парадигм и сосуществования гетерогенных элементов". В качестве главной

отличительной черты постмодернистского направления в культуре мыслитель называет установку на плюрализм. Она ведет, по мнению Велыпа, к крушению Целого, проявляющемуся в поощрении диверсивности, различности, множественности. С другой стороны, мыслитель предупреждает об опасностях неограниченного плюрализма, констатируя разрушение границ "между элитарным и массовым, художником и публикой, профессионализмом и дилетантизмом". Позиция философов, признающих своеобразие постмодернистского направления в культуре и осмысливающих критически его идеи, представляется нам наиболее перспективной.

Таким образом, в определении хронологических рамок постмодернизма наиболее приемлемой, с нашей точки зрения, является позиция, согласно которой постмодернизм прошел длительную латентную фазу формообразования в различных социокультурных областях, начало которой датируется приблизительно временем окончания второй мировой войны, и оформился как своеобразный культурный феномен приблизительно к началу 80-х годов XX века.

В трактовках постмодернизма представлен многозначный, с трудом поддающийся объединению в культурное направление комплекс социально-политических, научно-теоретических, этических, эмоционально-эстетических, эпистемологических и теологических представлений. В точках зрения мыслителей на постмодернизм заметно влияние исторического, социально-политического, национального контекстов. С нашей точки зрения, постмодернизм направлен, прежде всего, против культа разума и технических преобразований, уверенности в поступательном развитии общества и в самосовершенствовании человечества, нашедших наиболее полное и последовательное воплощение в философии Гегеля и классического марксизма. В постмодернизме заметно усиление ряда тенденций, характерных для авангардных направлений литературы и искусства первых десятилетий XX века, явившихся своеобразным отражением кризисного состояния западной цивилизации и ее духовной культуры. Тем не менее, можно говорить о своеобразии постмодернизма как культурного феномена, отражающего трансформации, произошедшие в современном постиндустриальном обществе. В первую очередь, речь идет о распространении информационных технологий и усилении роли средств массовой информации, оказывающих огромное воздействие на общественное сознание и способствующих превращению реальности в виртуальный мир. Постмодернизм представляет собой осознание необходимости поиска нового пути развития, поскольку прежний путь не позволяет выбраться из состояния глубокого кризиса, охватившего духовные идеалы и ценности современного цивилизованного общества.

2. Главные представители и общие черты философии постмодернизма

Главных представителей постмодернистской философии можно разделить на две группы в соответствии с их отношением к религии. Это отношение тесно связано с оценкой этими философами рационалистической философии Нового времени, которую они относят к модернистскому направлению в западно-европейской культуре. В соответствии с этой оценкой американский философ и теолог Д.Р.Гриффин разделил философов на радикальных критиков модерна, или "деконструктивистов", и умеренных, или "ревизионистов".

Радикальные критики модерна, по справедливому утверждению Гриффина, отказываются от попыток выразить Целое, отрицая единство как субстанциональное свойство реальности. Они не признают возможности рационального познания объективной действительности, отрицают существование изначального смысла и объективной истины, выступают с методологических позиций плюрализма и релятивизма, критикуют утверждаемые рационалистической философией ценности. Гриффин не без основания полагает, что стиль мышления радикальных критиков модерна оформился под влиянием авангардных движений в литературе и искусстве. Они предпринимают попытку резкого разрыва с устоявшимися в западноевропейской философии традициями. К радикальным критикам модерна Гриффин относит Л.Витгенштейна, М.Хайдеггера, Ж.Дерриду и "последних французских философов".

Ко второй группе, позицию представителей которой в отношении модернизма разделяет и сам Гриффин, он отнес мыслителей, признающих единство реальности и существование изначального смысла, исходящего от Бога как причины мира, но с оговоркой, что присущая бытию сущность проявляется как изменчивая и в целом является невыразимой. С точки зрения Гриффина, они тоже выступают с позиций плюрализма и отрицают рационалистически обоснованные ценности. К умеренным критикам модернизма Гриффин относит Х.Смита, У.Бердсли и других мыслителей.

В отличие от Гриффина, мы, следуя задачам нашего исследования, ограничились рассмотрением концепций мыслителей постмодернистского направления в философии (к числу которых не относятся Витгенштейн и Хайдеггер) и в основу классификации положили их мировоззренческую позицию, главным образом обусловливающую отношение мыслителей к религии.

К первой группе мы отнесли философов, отказавшихся от поиска объективных оснований трактовки мира и человека, утверждающих, что реальность неотделима от ментальных и межкоммуникационных процессов. Они выступают с внеконфессиональных позиций и резко критикуют традиционные религии и атеизм. К числу представителей внеконфессиональной позиции в постмодернистской философии мы отнесли, прежде всего, французских философов.

Самым ранним из них по времени является Ж.Батай, творчество которого высоко оценивают другие постмодернисты, считая философа своим предшественником в постановке ряда проблем. Батай посвятил религиоведческим проблемам работы "Внутренний опыт"(1943), "Теория религии"(1948), "Сумма атеологии"(1972). Другие представители внеконфессионального течения, насколько нам известно, не посвящали проблемам религии отдельных работ, а затрагивали их в своих произведениях. Мировоззренческой позиции Батая наиболее близка позиция Ж.Делеза и психоаналитика Ф.Гваттари, в соавторстве с которым Делез пишет ряд значительных работ. Подвергая пересмотру как материалистическую, так и идеалистическую философские традиции, эти философы в большей степени, чем другие постмодернисты, включенные в наше исследование, используют в объяснении мира и человека материалистические и атеистические идеи, трансформируя их в соответствии со своими задачами. К представителям внеконфессионального течения мы также отнесли Ж.-Ф.Лиотара, М.Фуко, Ж.Бодрийяра (р. 1929), Ж.Дерриду. Весьма сложно выявить последовательность и степень взаимовлияния этих философов друг на друга. Их взгляды сформировались на одной национальной почве, они принадлежат к одному поколению. Скорее всего, нужно говорить об одновременном взаимовлиянии идей этих философов. Представители внеконфессионального течения в философии резко критикуют традиционные религии и атеизм, конструируя собственные псевдорелигиозные концепции, к которым мы обратимся в III главе нашей работы.

Во вторую группу мы включили мыслителей, выступающих с позиций какой-либо религии и критикующих, главным образом, натуралистическую и атеистическую традицию, завоевавшую достаточно сильные позиции в философии модерна. В нашем исследовании мы ограничились рассмотрением некоторых аспектов учений протестантских философов и теологов Гриффина и Смита.Сторонники религиозного направления улавливают материалистические и атеистические тенденции в творчестве представителей внеконфессионального направления и, по-видимому, осознавая их весомость, направляют свою критику, в первую очередь, на материалистическую и атеистическую традицию в философии. Основные положения их воззрений, такие как признание конечного единства реальности, изначального смысла, исходящего от Бога как верховного принципа мироздания противоречат принимаемым ими постмодернистским установкам на плюрализм и отрицание модернистских ценностей. Оставаясь на религиозных позициях, эти мыслители лишь отчасти следуют принципам постмодернистской философии.

Как справедливо полагают многие современные мыслители, начало отсчета существования постмодернистской философии можно отнести к 80-м годам XX века. Поводом для переноса дискуссии о распространении понятия "постмодернизм" на область философии послужила работа Лиотара "Состояние постмодерна", вышедшая во Франции в 1979 году.

Рассмотрим в общих чертах основные положения этой книги, поскольку она считается программным произведением постмодернистской философии. В этой работе Лиотар затрагивает проблему изменения статуса знания, в первую очередь, в результате распространения власти современных компьютеризированных систем. Философ провозглашает необходимость переосмысления представления о человеке и его месте в современной социокультурной ситуации. Человек не может больше рассматриваться в качестве субъекта, обладающего автономным сознанием и волей. С точки зрения Лиотара, современный человек является узловым пунктом в сложной сетке информационных обменов, которые происходят по правилам различных "языковых игр".

Лингвистический анализ не в состоянии связать различные "языковые игры", особенно предписывающие определенные жизненные нормы. Предписания и нормы были установлены нарративами или "метарассказами", которые философ трактует как главные принципы, служащие условием организации общества и средством его самооправдания.

Существо постмодернизма Лиотар сводит к "недоверию к метарассказам". "Великие истории", служившие организующими принципами философской мысли Нового времени, к которым философ, прежде всего, относит гегелевскую диалектику, эмансипацию личности, идею прогресса, просветительское представление о знании как о средстве установления всеобщего счастья и другие, распались. В сегодняшнем мире всеобщей нестабильности существуют только простые, мелкие, локальные "истории-рассказы", которые и являются формой организации любого знания, в том числе философии и религии. Даже концепция конвенционализма становится, с точки зрения Лиотара, неприемлемой для эпистемы постмодернизма: "Консенсус стал устаревшей и подозрительной ценностью". Единственная реальность, которая повсеместно принимается - реальность денег. "Подобная реальность примиряет все, даже самые противоречивые тенденции, при условии, что эти тенденции и потребности обладают покупательной способностью".³