"Научная и научно-педагогическая школа" - к вопросу о содержании понятия

2

Размещено на http://www.allbest.ru/

Орловский государственный технический университет

«Научная и научно-педагогическая школа» - к вопросу о содержании понятия

Аронов Д.В., Садков В.Г.

Орел

Любое корпоративное сообщество в той или иной степени испытывает потребность к самоидентификации во-первых как к средству самоотграничения от иных социальных групп и во-вторых, как к способу самосохранения и самовоспроизводства. Относится это, на наш взгляд, и к такой специфической корпоративной общности как научное сообщество. Школы киников и циников, школы Платона и Аристотеля, физиократы и монетаристы - примеры этого ряда можно множить до бесконечности практически в любой из отраслей научного знания. Тенденция к тому, что чем дольше существует некое научное направление, тем сложнее оно структурировано в сравнении с «юными» отраслями научного знания, обнаруживает себя на всем протяжении истории науки. Достаточно утвердившемся применительно к данной сфере является и наиболее часто употребляемый для самоидентификации термин «научная школа».

В российском ученом мире термин прижился и охотно употребляется на протяжении столетий как по отношению к целым отраслям научного знания, зародившихся благодаря деятельности отечественных исследователей и получившим всемирное признание, так и применительно к весьма скромным, особенно в сравнении с предыдущим примером, по масштабам и результатам деятельности региональным научным сообществам, чьим главным отличительным признаком, а главное, ценностью является наличие особой духовной общности между членами корпорации. Что же может объединять столь разные по масштабам и результатам деятельности, формам признания сообщества ученых ? Можно ли вообще вывести некую общую для них дефиницию, а главное - ответить на вопрос, а есть ли вообще в этом необходимость ?

Отвечая на сформулированные нами вопросы, обратим внимание на то, что при всем разнообразии подходов к определению понятия «научная школа», предлагаемой их авторами системе критериев, никто в принципе не отрицает самого факта наличия рассматриваемого феномена. Поэтому в наших дальнейших рассуждениях мы будем исходить из существования научных школ ipso facto и попытаемся выделить наиболее общие закономерности определяющие своеобразие этого явления независимо от его масштабов.

Из наиболее принципиальных вопросов, на наш взгляд необходимо ответить на следующий - можно ли вообще свести конкретную научную школу к некоей совокупности формализуемых факторов. К таковым прежде всего может быть отнесено наличие основателей научной школы, количество поколений их последователей и учеников, наличие у них официального признания в виде дипломов ВАК России (СССР), нострифицированных аналогичных документов иных стран об ученых степенях и званиях, количество и объем публикаций в системе ранжированных органами власти изданиях (имеются ввиду т.н. перечень ВАКовских журналов, изданий имеющих гриф министерства, УМО и т.д.), число подготовленных и защищенных диссертаций различного уровня, наличие государственных премий и наград, авторских свидетельств, патентов, признание со стороны зарубежных научных сообществ в форме дипломов и почетных званий и т.д. Настоящий перечень естественно может быть продолжен.

Думается, что данный подход органически страдает рядом трудноустранимых недостатков. Во-первых, на наш взгляд, в рамках данного подхода отсутствует корректный ответ на вопрос о количественных характеристиках любого из вводимых в систему критериев. Любая попытка с позиций приоритета количественных характеристик ответить на вопрос, например о том сколько докторов или профессоров должны быть приписаны к научной школе для ее легитимизации в конечном счете сведется к уровню детсадовской дискуссии по теме «три это куча или не куча», или, трансформируя этот вопрос для ученых мужей «о соотношении количества, качества и меры». Примером в этой связи может быть научная школа К.Э. Циолковского. Здесь можно теперь даже употреблять определение типа "меташкола", однако если бы в период его деятельности использовались бы формальные оценки по количеству публикаций и т.д., то К.Э. Циолковский по нынешним критериям мог бы и не соответствовать требованиям ВАК.

Еще более проблематичным представляется ответ на вопрос о сравнительной ценности различных критериев внутри предлагаемой системы. Что ценнее и значимее для официального признания научной школы - наличие в ее составе двух докторов, пяти доцентов, трех защитившихся в своем совете аспирантов или 12 монографий общим объемом 60 печатных листов две из которых изданы за рубежом, причем одна на Украине, а другая провинциальным университетом одного из не самых крупных штатов США. Думается, что приемлемого ответа в данном случае также не существует.

Вместе с тем в настоящее время достаточно четко прослеживается тенденция к реализации именно этого направления в деятельности многих и прежде всего региональных вузов. Думается, что определенную негативную роль в данном случае сыграли отечественные органы управления образованием, которые в ходе осуществляемой ими деятельности по аттестации и аккредитации вузов в качестве одного из условий (хотя официально и незаявленным, а так сказать по умолчанию) принятия положительного для вуза решения подразумевали наличие в проверяемом образовательном учреждении научных школ.

Однако все вышеперечисленные недостатки системы количественных критериев определения существования научной школы отнюдь не означают, по нашему мнению, что следует полностью отказаться от них. Неприемлемым является лишь их абсолютизация и чрезмерная бюрократизация, а тем более некое общефедеральное или ведомственное нормативное закрепление аппаратными, по преимуществу, средствами. Последнее, при все своей простоте и ясности приведет, как нам представляется, лишь к появлению очередной иллюстрации известного закона Мэрфи, говорящего о том, что на любой сложный вопрос есть простой, ясный и совершенно неправильный ответ.

Особое беспокойство в связи с этим вызывают недавние попытки федеральных структур, отвергнутые съездом ректоров России, провести ранжирование вузов по ряду категорий. Авторам статьи в той или иной мере довелось принимать участие в подготовке экспертного заключения на проекты документов, подготовленных чиновными людьми для Правительства РФ. Сразу бросалось в глаза то обстоятельство, что авторы проектов рассматриваемых нормативных актов использовали термины, которые не имеют общепризнанного значения. Прежде всего это относится к понятиям «научная школа», «научно-педагогическая школа», «творческая школа». В поручении Президента России, выдержка из которого приводились в сопроводительном письме к проектам постановлений, речь шла о научных школах, но далее по тексту этот термин не употреблялся, а вместо него вразнобой использовались понятия «научно-педагогическая школа» и «творческая школа». Так в разделе 3 «Цели введения категории ведущего вуза» проекта Постановления Правительства Российской Федерации «О ведущих учебных заведениях Российской Федерации» использовался термин «научно-педагогическая школа», а далее по тексту речь, как правило шла о «научно-педагогических и творческих школах». В том же разделе упоминалась «элита высших учебных заведений», но не давалось никаких критериев определения содержания этого весьма специфического понятия.

Подобная вольность в терминологии применительно к нормативным документам в принципе вряд ли допустима вообще, тем более, что речь в частности, шла о вполне конкретном перераспределении бюджетного финансирования, в том числе и непосредственно направляемых в вузы на расширенное воспроизводство научных школ.

Думается, что одним из подводных камней, вольно или невольно скрытых в упомянутых проектах и во многом порожденных отсутствием ясного понимания того, что же все-таки такое "научная школа", является то, что появлялась возможность произвольно определять наличие научных школ, в очередной раз предоставить значительные превенции крупнейшим вузам (и прежде всего небольшому числу вузов ряда мегаполисов в первую очередь столичным). Применении исключительно системы количественных критериев, в силу известных социально-политических факторов, действовавших в нашей стране на протяжении последних десятилетий, автоматически ставило их в лидирующее положение, урезая и без того скудный кусок бюджетного пирога, который достается регионам для обеспечения научной деятельности.

Однако столь существенные недостатки подхода к определению научной школы, основанного на системе количественных критериев отнюдь не означают, что мы должны полностью отказаться от него. Вряд ли целесообразно впадать в иную крайность, абсолютизируя только духовную составляющую понятия «научная школа». Несомненно, что без духовной общности, связывающей членов ученой корпорации, неповторимой атмосферы научного творчества мы вряд ли можем говорить о наличии научной школы как таковой. На наш взгляд понятие духовной общности может быть применено как к позитивным, так и к негативным отношениям внутри научной школы. Собственно появление новых научных школ нередко происходит через конфликт внутри корпорации, когда новое направление идентифицирует себя через конфликт с традиционными понятиями, формами и методами деятельности. Естественно, что сюда не относятся конфликты в основе которых лежат личностные, меркантильные и им подобные интересы, а собственно научная сторона используется как средство маскировки подлинных причин конфликта.

Но духовная составляющая рассматриваемого явления, будучи оторванной от форм своего материального воплощения, сама по себе не создает феномена «научной школы». С непреложной необходимостью она должна найти свое материальное выражение и наша задача в этом случае как раз и состоит в корректном определении минимально необходимых форм ее проявления.

Какой же вывод может быть сделан из вышесказанного? На наш взгляд, целесообразна разработка схемы необходимых и достаточных количественных критериев, свидетельствующих о том, что некое научное сообщество перешло в новое качественное состояние - «научную школу». Принципиальным отличием предлагаемого нами подхода является то, что выбор количественных критериев должен отражать наличие духовной общности, превращающей совокупность формализованных составляющих в новое явление. Какие показатели могут быть сюда включены. Для их определения попробуем сформулировать сущностные признаки «научной школы».

Прежде всего это наличие иерархически структурированного ученого сообщества, самовоспроизводящегося во времени и в пространстве и реализующего себя в традиционных для мировой науки формах.

Само по себе данное определение является весьма общим и весьма теоретичным, поэтому представляется необходимым рассмотреть введенных в него признаки по отдельности как с точки зрения их количественных, так и качественных характеристик.

Понятие иерархически структурированного ученого сообщества может иметь как минимум двоякое толкование. Наиболее распространенным является вариант, когда речь идет о связи учителя и учеников, но возможен и вариант, когда наличие данной связи прослеживается между лидером (формальным / неформальным) и членами данной группы. Вопрос о количестве членов сообщества остается открытым и вряд ли может рассматриваться в отрыве от результатов деятельности сообщества.

Устойчивость во времени также тесно связана с иными результатами деятельности. Вялотекущая, но не перешедшая в стадию стагнации, научная жизнь коллектива, независимо от причин предопределивших подобное положение дел (материальные трудности, потеря интереса к научной работе и т.д.) и динамичная, активная деятельность на протяжении различных (порою порядково) промежутков времени, могут дать сравнимые результаты, которые также необходимо учитывать. В порядке дискуссии, как минимальную величину, можно предложить период несколько превосходящий естественный цикл воспроизводства научного (научно-педагогического) сообщества и тяготеющий к временному промежутку, необходимому для подготовки в рамках научного сообщества квалификационных работ (5-10 лет). Для научно-педагогической школы это может быть становление системы подготовки специалистов по новым специальностям (около шести лет) и начало самовоспроизводства школы из числа своих студентов (плюс еще несколько лет).

Проблематичным в данном контексте, является признание статуса научно-педагогической школы за группой ученых, перешедших (переехавших, эмигрировавших) на работу в другое учреждение (регион, страну). В целом отвечая критерием научной школы, они не подпадают под требования к научно-педагогической школе, т.к. по предлагаемой в нашем варианте системе для нее принципиально значим цикл подготовки специалистов, связанный с завершением полного курса обучения и началом ее самовоспроизводства.

В перечень предлагаемых критериев мы умышленно не включили как безусловное требование наличие территориальной общности его членов. Несомненно, что она фактически присутствует в большинстве случаев, но в связи с развитием средств электронных коммуникаций, обнаруживает определенную тенденцию превращаться в факультативный признак. Вместе с тем, как компьютерная обработка информации вряд ли сумеет (по крайне мере в обозримом будущем) вытеснить работу с бумажным носителем информации, так и современные средства связи, даже в режиме on-line или интеренет-конференции не заменят уникальности непосредственного личностного общения ученых. Поэтому необходимость наличия постоянных личных контактов между членами научной школы, как ее непременного признака не является в наше время строго обязательной. Еще одним аргументом в пользу этого тезиса является и то, что в рамках научной школы несомненно имеет место связь между идеями уже ушедших в мир иной ее основателей и их учеников. В данном случае вопрос о личных контактах переходит в сферу исключительно индивидуальных ощущений духовной связи. научный педагогический школа

Формы, в которых традиционно находит выражение деятельность научного сообщества, весьма многообразны. Не претендуя на непогрешимость, рискнем предложить в порядке дискуссии, систему необходимых и достаточных требований к результатам научной деятельности, через которые, с одной стороны раскрываются базовые характеристики научной школы, а с другой, они являются общепризнанными со стороны мирового научного сообщества.

С целью обеспечения единства подходов к определению сущности научной школы можно предложить следующие критерии ее наличия:

1. Защита докторских диссертаций последователями по направлениям и тематике, заложенной основателями научной школы (не менее 3);

или

2. Защита кандидатских диссертаций по направлениям и тематике, заложенной основателями и первой волной исследователей (не менее 10);

или

3. Наличие открытий, полученных научными коллективами или отдельными исследователями;

или

4. Опубликование монографий по направлениям и тематике деятельности научного коллектива (не менее 5) в общенациональных издательствах;

или

5. Созданные и действующие на базе научной школы научно-производственные структуры, успешно функционирующие или развивающиеся в общенациональном или межгосударственном масштабе;

или

6. Разработанные и завоевавшие общенациональные и мировые рынки изделия, оборудование, технологии и т.д.

Подчеркнем, что основателей научной школы может уже не быть в этом мире, но идеи, дела их живут и развиваются.

Несколько более проблематичным является определение понятия «научно-педагогической школы». Во многом оно зависит от того, что мы понимаем под педагогической деятельностью. Если речь идет о системе высшего образования, то мы можем говорить только о сообществах, функционирующих в рамках образовательных учреждений различных видов, распространив это понятие на процесс подготовки специалистов высшей квалификации в рамках аспирантуры и докторантуры , мы добавляем к ним научно-исследовательские организации, проводящие соответствующую работу. Наиболее же широким является понимание в данном контексте педагогики, как процесса передачи знаний вообще, тогда мы можем говорить о научно-педагогических школах применительно ко всем вузам и научным учреждениям.

Представляется, что наиболее целесообразным было бы распространение понятия научно-педагогических школ только на научные сообщества вузов, исходя из того, что педагогическая деятельность является неотъемлемой частью выполняемой ими социальной функции. В целом на научно-педагогические школы могут быть распространены критерии предлагавшиеся нами для научных школ, а также добавлены дополнительно те, которые характеризуют их педагогическую составляющую.

В целом, на наш взгляд, система базовых критериев установления наличия научно-педагогической школы должна как минимум включать:

создание учебных материалов различного характера получивших признание на федеральном и региональном уровне и полностью обеспечивающих учебный процесс по блоку учебных дисциплин, составляющих содержательное ядро образовательного процесса по определенной специальности (специальностям);

использование оригинальной или творчески адаптированной методики преподавания (как общепедагогической, так и специальной) с непременными элементами развивающего обучения и использованием современных средств коммуникации в научном сообществе;

ведение преподавательской деятельности по блоку учебных дисциплин, составляющих образовательное и содержательное ядро программы определенной специальности (специальностей) в течение срока воспроизводства специалиста;

рекрутирование новых членов сообщества в т.ч. и из студенческого контингента своего вуза не менее чем до окончания подготовки первой волны специалистов высшей квалификации ;

проведение наряду с научно-практическими и научно-теоретическими конференциями мероприятий (регионального, межвузовского и более высокого ранга), в т.ч. постоянного действующего внутривузовского методического семинара, носящих преимущественно научно-методический характер в ходе которых реализуется функция тиражирование педагогических новаций.

Еще одним, значимым для данной сферы обстоятельством, является необходимость определенной профессиональной педагогической подготовки будущего преподавателя вуза. Далеко не лишним и ни в коей мере не покушающемся на уникальность каждого педагогического коллектива мог бы стать, региональный стандарт для педагогической подготовки специалиста высшей квалификации, включающий в себя блок педагогической специализации, определяемый каждым вузом индивидуально, при желании вплоть до подготовки штучного преподавателя.

Таковы наши основные соображения по вопросу определения содержания понятия «научная (научно-педагогическая) школа». Думается, что обсуждение научной общественностью основных критериев подхода к столь специфическому явлению, будет способствовать не только выработке единого методологического подхода к определению наличия научных школ в конкретном учреждении, но и исключит конъюнктурное, формальное административное творчество в области спешного создания «научных» школ, как способа прохождения государственного контроля организации высшего образования, дискредитации самого понятия.

Дискуссионным остается вопрос о введении научных школ в число оцениваемых показателей деятельности вуза. С одной стороны их наличие несомненно свидетельствует об уровне развития вуза, но с другой, стимулирует формализм в данной сфере, о чем мы неоднократно говорили выше. Авторы в целом склоняются к использованию такого показателя, как наличие научных (научно-педагогических) школ при оценке деятельности вуза, но только при условии широкого обсуждения критериев их выделения, а также проведения соответствующего исследования, основанного на масштабной выборке данных в которой должны быть представлены все категории вузов России.

Решения, принимаемые в данной сфере путем голого администрирования, ведущие к усилению дифференциации вузов на "чистых" и "нечистых", диспропорции в их бюджетном финансировании не только не улучшат ситуацию, но и способны окончательно девальвировать понятие "научной (научно-педагогической) школы", привести к ухудшению творческих отношений внутри столь специфической социальной группы, каковой является научно-педагогическое сообщество.

Размещено на Allbest.ru