Насилие на экране как педагогическая проблема

Размещено на http://www.allbest.ru/

Насилие на экране как педагогическая проблема

А. И. Смагин

Почти двадцатилетняя дискуссия ученых о том, является ли насилие, демонстрируемое на экране телевизора, кинотеатра, видео или на сайтах сети Интернет, порождением реального насилия и, в свою очередь, стимулирует ли его, до сих пор не дает однозначного ответа. И все же большинство дискутирующих склоняется к мысли, что сцены экранного насилия весьма негативно влияют на детскую аудиторию. Общепризнанной стала трактовка понятия "насилие на экране", предложенная российским ученым К. А. Тарасовым, "как аудиовизуальное изображение разновидности социального взаимодействия, в котором одно действующее лицо (или группа лиц) осуществляет негативное принуждение по отношению к другому действующему лицу (или группе лиц) посредством угрозы или реального применения физической силы, имеющее последствием телесные повреждения, моральный и имущественный ущерб" [2, с. 69].

Еще в 90-е годы прошлого столетия большинство ученых мира было обеспокоено нарушением прав детей, определенных Конвенцией ООН о правах ребенка, несоблюдением возрастных ограничений при демонстрации (особенно по телевидению) сцен насилия на экране. Многие зарубежные исследователи отмечают серьезное негативное воздействие насилия экранных медиатекстов на детскую и молодежную аудиторию. Высказывается мнение о необходимости создания продуманной государственной политики по отношению к защите прав ребенка в области медиа. Однако усилия в этом направлении мало затрагивают страны постсоветского пространства, в том числе Россию и Беларусь, которые имеют свою специфику, во многом отличающую их от других развитых государств. экранное насилие ребенок враждебность

Это, прежде всего, социокультурное направление: недостаточно высокий уровень жизни части населения, слабый контроль за прокатом, продажей и показом медиа-продукции, несоблюдение возрастных рейтингов по отношению к медиа и др. И хотя усилиями белорусских и российских ученых, политиков и общественных деятелей были приняты законы -- в Беларуси "О правах ребенка" (1993), в России "Об основных гарантиях прав ребенка", затем на их основе разработаны программы защиты детей на получение гуманной, не наносящей вреда информации, но результаты оставляют желать лучшего.

Нельзя не согласиться с известным российским медиа-социологом А. В. Шариковым, что "законодательных актов, где были бы четко прописаны санкции, налагаемые на тех, кто насыщает эфир насилием, Россия не имеет, так же, как и не имеет специального органа, который контролировал бы данную позицию" [3, с. 4]. Если же учесть значительный удельный вес неконтролируемых российских каналов на белорусском телевидении, можно на примере их репертуара дать общее представление о все возрастающем количестве сцен насилия в российских триллерах, криминальных драмах, фильмах ужасов и детективах. Основываясь на данных, приведенных президентом Ассоциации кинообразования и медиапедагогики России, доктором педагогических наук профессором А.Н.Федоровым, можно констатировать, что из более тысячи показанных на телеэкране полнометражных фильмов треть имела сцены насилия в виде драк, избиений, убийств, казней, изнасилований, изображений смерти людей в результате войн, катастроф, стихийных бедствии и т. д. В последние годы заметно увеличилась экранная продукция за счет сериалов и видеофильмов, построенных на тематике, связанной с насилием ("Бандитский Петербург", "Улицы разбитых фонарей", "Убойная сила", "Бригада" и др.).

Отсутствие должного контроля за содержанием телевизионных программ приводит к тому, что разного рода "убийц", "зверей", "фанатов", "афганцев", "монстров" и других агрессивных типов многих российских каналов показывают как в ранние вечерние, так и в утренние и дневные часы. Даже значительно более "мягкий" и по части изображения насилия сериал "Улицы разбитых фонарей" содержит немало вполне натуралистических сцен разного рода убийств, драк, перестрелок, крупных планов обезображенных, окровавленных трупов. И этот сериал и ему подобные ставился в телепрограммы в самое популярное вечернее время (от 8 до 10 вечера), следовательно, был доступен, к примеру, детям до 10 лет.

Конечно, к насилию можно относиться по-разному, но следует учитывать, что оно до сих пор является неотъемлемой частью жизни человечества и потому имеет полное право на его отражение на экране. "Высокое искусство на экране", хотя бы в таких фильмах, как "Цареубийца" К. Шахназарова, "Утомленные солнцем" Н. Михалкова, "Ближайший круг" А. Канчаловского, "Романовы -- венценосная семья" Г. Панфилова и др., не только изображает, но и осуждает насилие. Но таких фильмов совсем немного. Львиную долю экранного насилия" составляют ленты низкого художественного уровня и, как показало время, столь же низкого коммерческого потенциала типа "Волки в зоне", "Нелюдь", "Охота на сутенера", "Зараженные смертью" и др.

Несомненно, что среди широкого жанрового спектра российской кинопродукции, содержащей сцены насилия, такого, как криминальные драмы, детективы, трнлле-Ры, фильмы ужасов, мелодрамы и даже комедии, спекулируются достаточно определенные сюжетные схемы насилия. Среди них довольно популярным стал сюжет "война как массовое насилие" в фильмах типа "Караван смерти", "Афганский излом", "Черные береты", "Чистилище" и др., где насилие представлено как профессия героев, воюющих в "горячих точках". В этом же ракурсе подается и "послеармейское насилие", где герой, храбрый парень, возвратясь домой (фильмы "Афганец", "Брат", "Брат-2", "Я объявляю вам войну"), вступает в вооруженную борьбу с обидевшими близких ему людей. Идет череда со смаком снятых драк и убийств, взрывов, пыток и прочих атрибутов насилия. Параллельно используются образы "героев-мстителей" за свою или чужую поруганную честь с довольно детальным и достаточно натуралистическим показом сцен насилия.

Из актуальной темы международного терроризма акцентируется именно насилие самих террористов в таких фильмах, как "Империя под ударом", "Исчадие ада", с убийством чиновников или с захватом различных транспортных средств, со смакованием сцен терроризирования пассажиров и экипажей, например, в фильмах "Взбесившийся автобус" или "Гангстеры в океане". В этом же ракурсе подаются сюжеты типа "насилие бандитов и маньяков", например действующая в городе банда в фильмах "Бандитский Петербург" или "Бригада", или хладнокровных убийц, не останавливающихся ни перед чем, как в фильмах "Сатана", "Нелюдь", "24 часа" с обязательным подчеркиванием бессилия правоохранительных органов.

В последние годы широкое распространение получила так называемая реанимация традиционных детективных моделей, где стражи порядка применяют насилие, чтобы поймать или уничтожить преступника. Это сериалы типа "Убойная сила", "Каменская", "Марш Турецкого", "Маросейка 12" и др. Беспокойство вызывает то, что авторы экранных произведений все больше стремятся сделать насилие эстетически привлекательным. На роли гангстеров и их подружек приглашаются симпатичные актеры, а "плохие парни" наслаждаются жизнью за рулем дорогих автомобилей, в казино, ресторанах, на модных курортах. В сериалах типа "Антикиллер", "Бригада" бандиты выглядят как нормальные приятные люди, которые за приличную оплату хорошо делают свою работу, умеют по-настоящему дружить. Зачастую в подобных фильмах или таких, как "Мама не горюй", "Бумер") кровь и трупы не более чем забавный аттракцион, а проблемы морали игнорируются как смешные и старомодные.

Не столь безобидны фильмы из серии так называемого "насилия тоталитарных режимов". Появляется все больше кинопродукции, погружающей зрителя во времена "коммунистического террора". Никто не отрицает, что современная молодежь должна знать правду о событиях того времени. Но уж явно видно стремление авторов как бы перелицевать советские фильмы о зверствах нацистов, где герои проходят через пытки, изнасилования, расстрел в лагерях и тюрьмах. Снова на экранах жестокие и злые охранники и сопротивляющиеся заключенные. Иногда натуралистический показ насилия и массового террора переходит все разумные пределы, например е фильме "Из ада в ад".

Показательна стереотипность содержания подобных фильмов, где тоталитарный режим деформирует человеческую личность, превращает людей в палачей и жертв как в фильмах "Прорва", "Чекист", "Дневник убийцы" и др. Или же делает жертвой сталинского террора обычного человека, стоящего вне политики, который только в концлагере понимает антигуманность коммунистического режима ("А в России опять окаянные дни", "Затерянный в Сибири" и др.). Если же он верит в коммунистическую идею, то после испытания сталинским террором приходит прозрение, но чаще всего очень поздно ("Ближний круг", "Утомленные солнцем"). В таком же ключе поданы фильмы "Беспредел", "Караул", "Камышовый рай", где уже современный человек, попадая в тюрьму, трудовой лагерь или психиатрическую больницу, сталкивается с жестоким насилием, мало чем отличающимся от сталинского или нацистского.

Особенно волнующая тема -- насилие по отношению к детям. Старшее поколение, воспитанное на благостной школьно-воспитательной серии советского кино, с некоторым недоумением воспринимает фильмы типа "Казенный дом", "На тебя уповаю", "Сделано в СССР", "Поджигатели" и др., в которых представлены школы, мало чем отличающиеся от колоний для несовершеннолетних. От фильма к фильму культивируется страшный образ неприветливого казенного дома, юные обитатели которого пеленок обречены на бесконечные унижения человеческого достоинства, дискомфорт и стрессы, бедность и несвободу. Страшно то, что педагоги в этих фильмах становятся как бы изощренным инструментом насилия над детьми.

Никто не спорит о том, имеют ли право на существование в современном кино, рассмотренные выше сложнейшие темы. Но стоит задуматься, предназначены ли такие фильмы для дошкольников и младших школьников с их чувствительной й еще не сформировавшейся психикой.

Немаловажный вопрос -- насколько популярна в Беларуси кинопродукция со сценами насилия? По данным, полученным в ходе исследования белорусским ученым Ю. М. Бубновым, боевики любят смотреть более трети мужчин всех возрастов и каждая десятая женщина; триллеры, несущие в себе значительный травмирующий психику заряд, привлекают около 20% мужчин и 10% женщин. Сравнительная характеристика показывает, что только исторические фильмы и фантастика, которые смотрят более половины наших соотечественников, конкурируют с популярными фильмами о насилии, хотя и в них сцен страха предостаточно. Примечательно, что наибольшей популярностью боевики, триллеры и сериалы, изобилующие сценами насилия, пользуются у молодежи. Их смотрит каждый второй в возрасте до 30 лет.

Проведенный Ю. М. Бубновым опрос зрителей по Могилевской области об их реакции на сцены насилия показал, что почти половина из них испытывала отвращение к насильнику и сочувствовала его жертве. При этом у трети из них пробуждалась явная агрессия к насильнику. Интересно то, что респонденты, чувствующие агрессию по отношению к насильнику, сами принимали насилие в 34 случаях из 100. Из них больше мужчин, чем женщин, получающих от сцен насилия возбуждение и удовольствие. А вот равнодушных к ним больше мужчин (почти 15%). чем женщин (2%). Удивительно то, что пристрастие к сдобренной насилием кинопродукции сочетается у респондентов с четким пониманием у них вредоносного влияния на здорового человека. Так, например, подавляющее большинство участников опроса убеждены в том, что сцены насилия на экране разрушают психику детей.

Стоит ли полностью принимать это мнение? До сих пор у психологов однозначного ответа на этот вопрос нет. Однако большинство из них единодушны в том, что телевизионные программы, видеофильмы, построенные на насилии, противопоказаны женщинам, ожидающим рождения ребенка. Восприятие эмбрионом эмоциональных реакций матери подробно рассмотрено в статье "Музыка и здоровье будущего ребенка" ("Пралеска", № 3, 2005). Результаты исследований, наблюдений показывают, что в первые месяцы беременности как положительные, так и отрицательные эмоции будущей мамы оказываются решающими в формировании не только здоровья, но и характера будущего ребенка. В этот период весь поток эмоций, вызванных просмотром экранных сцен насилия, напрямую воздействует на формирующийся эмбрион.

После 18 недель беременности восприятие развивающегося плода значительно усиливается с увеличением способности "слышать" звуки внешнего мира благодаря костной проводимости. К материнским эмоциям добавляется воздействие негативных звучаний как речевых (крики, ругань, стрельба и т. д.), так и музыкальных (диссонантность, аритмичность, смена динамики), сопровождающих сцены насилия. Особенно вредно воздействует подобная кинопродукция в последние два месяца перед рождением ребенка -- период активного формирования разумного человека. Широко бытует мнение, что именно эти недели до момента рождения становятся самыми главными в формировании характера и будущих особенностей и наклонностей ребенка.

Большинство исследователей склоняются к мысли, что первый год -- фундамент будущего развития ребенка. В статье "Музыка материнского голоса" ("Пралеска", № 9, 2005) отмечается, что поскольку младенец не может говорить, ходить, обслуживать себя, его воспринимают как растущий организм, еще только готовящийся стать человеком. Но только за первый год жизни ребенок проходит такое быстрое развитие, что вполне понятно может выразить свои желания, показать стремления, умения настаивать и сопротивляться, понимать обращенную к нему речь, усложнять свои действия с игрушками и т. д.

Многие молодые родители этого не учитывают и зачастую совмещают кормление, купание, общение с ребенком с просмотром фильмов со сценами насилия. Это приводит, с одной стороны, к тому, что усталость, часто скрываемая внутренняя раздражительность выливаются в явную агрессию родителей друг к другу и даже к ребенку. С другой стороны, нарушается достаточно сложная психическая жизнь малыша, недостаточное внимание к которой, по мнению многих ученых, может сказаться на человеке на протяжении всей его жизни. И дело не в самом экранном воздействии, которое ребенок до двух лет практически не воспринимает, а в тех звуковых эффектах (крики, резкие звуки, стрельба и т.д.), которые сопровождают экранные сцены насилия. Они вступают в противоречие со сложившейся в результате взаимодействия матери и ребенка музыкой со своим ритмом, темпом, долготой, высотой, окраской звука, громкостью. Внимательные родители порой замечают реакцию испуга ребенка от простого звука шелеста бумаги, скрипа двери или мебели и др., а тем более от резких звуков сцен насилия на экране, вызывающих его плач. К концу первого года развития ребенок способен испытывать и более сложные формы страха, причины которого закладываются в подсознании на долгие годы.

В данной ситуации можно порекомендовать молодым родителям если не совсем отказаться от просмотра подобных фильмов, то хотя бы снижать звук до минимума. Следует учитывать и детскую ревность старшего ребенка, которая как бы активизируется экранными сценами насилия и находит выражение в агрессии, когда старший ребенок старается обидеть младшего, сердится, когда тот плачет, ругает его, придумывает обидные прозвища.

Чем старше становятся дети, тем чаще они смотрят телепередачи. Безусловно, взрослые хотят, чтобы ребенок имел дело только с приятными образами, приводящими к исполнению всех желаний и показывающими ему только светлые стороны вещей. Практически это нереально, потому что не только сказки, но и детские мультфильмы полны как положительных, так и отрицательных героев, во взаимоотношениях которых можно встретить ложь, клевету, убийства и др. Но как раз все это и привлекает детей, у которых с каждым годом по мере взросления все активнее развивается фантазия. Эти процессы достаточно глубоко исследованы К. Бютнером [1], который подчеркивает, что если на ранних этапах развития ребенок различает добро и зло, то взрослея и приобретая относительно прочные личностные качества, он начинает различать людей и стремится кому-то подражать. Находясь в раннем детстве в полной зависимости от ближайших взрослых (отца, матери, воспитателя), дети очень остро переживают ограничения в удовольствии получения элементарных потребностей (еда, питье, передвижения и т.д.). Поэтому их больно ранит отказ в просмотре видеофильмов, что на длительный срок сохраняет разделение мира на "хороший" и "все остальные плохие".

Зачастую взрослые забывают о том, что нельзя требовать от детей того, чтобы их рассудок работал как их собственный. Ведь общеизвестно, что приобщение к социальным нормам, умение управлять как своими желаниями, так и других людей, не даются от рождения. И то, что увлечение детей персонажами мультфильмов, фантастических фильмов принимается в штыки родителями и воспитателями под предлогом того, что они не приводят к миролюбивому общению, говорит о непонимании ими процесса подготовки личности к реальной жизни. Безусловно, в этих фильмах много насилия, но экспериментально доказано, что сопричастность ребенка в своих фантазиях к супергероям и даже к суперзлодеям помогает укрощать глубинные аффекты при столкновении добра и зла. Пойти путем запрета увлечения персонажами под предлогом изгнания из семьи ненавистного зла можно рассматривать, как явное желание родителей снять с себя сложную проблему борьбы против внутренних сил ребенка. В результате это приводит лишь к возникновению у него тяжелого чувства вины, которое чаще всего получит разрядку в виде агрессии по отношению к себе и окружающим, непредсказуемых эмоциональных взрывов.

Далеко не однозначная оценка учеными влияния фильмов ужасов и сцен насилия на подростков. В ежегодном докладе Всемирной организации здравоохранения [4] отмечается, что почти сорокалетнее наблюдение за воздействием средств массовой информации на агрессивное насильственное поведение показало значительное повышение агрессивности подростков к одноклассникам, друзьям и посторонним, Однако продольные анализы, прослеживающие

связь между просмотрами телепередач к появлением межличностных форм агрессии несколько лет спустя, отмечены в основном у юношей, подвергшихся насилию в детстве.

В чем же причина того, что просмотр подростками видеофильмов ужасов и насилия стал обычной формой их времяпрепровождения? Большинство исследователей сходится на том, что на переломе детства и юношества обостряется потребность в острых ощущениях. Происходит глубокое внутреннее испытание своих возможностей и поиск своего пути во взрослом мире. К тому же потеря былой близости с родителями часто приобретает характер бунта против всего существующего и является существенной составляющей молодежной субкультуры, которую они бережно охраняют. Не вызывает сомнения и то, что тяготение подростков к страху и бесконечным жестокостям связано с близостью фильмов к пережитым когда-то личным драмам и связанным с ними желаниям мести и расплаты.

Возможно, этим объясняется достаточно активное увлечение подростков (особенно мальчиков) видеоиграми в войну. Эта проблема столь многообразна, что требует отдельного исследования. Отметим лишь то, что до сих пор не доказано огрубляющее воздействие на нашу молодежь игровых военных действий, сцен насилия, мелькающих на экране. И выводы о том, что военные игрушки, военные видеоигры и телевидение -- единственные причины агрессивности и насильственного поведения подростков, весьма проблематичны. С таким же успехом можно утверждать, что внутренняя, агрессивность подростков является следствием возрастающей агрессивности внешних реальных отношений в сегодняшнем мире. Поэтому не стоит строить иллюзий, что простым педагогическим вмешательством или запретами можно устранить увлечение подростков видеоиграми в войну.

Таким образом, исследование зависимости между реальным и "экранным" насилием в детской и молодежной среде дают согласованные результаты только в краткосрочном воздействии на поведение, но противоречат друг другу в отношении долгосрочного эффекта и более серьезны форм насильственного поведения. Это подтверждает необходимость дальнейших исследований не только непосредственно причин серьезных форм физического насилия, но и влияния экранного насилия на развитие таких черт характера как грубость, враждебность, безразличие и неумение считаться с мнениями чувствами других людей.

Размещено на Allbest.ru