Онтологические основы духовно-нравственного становления личности

Онтологические основы духовно-нравственного становления личности

Введение

Актуальность работы определяется разработкой теоретических проблем по трем основным направлениям: поиск педагогических средств и форм образования, обеспечивающих фундаментальную задачу поддержания цивилизационной идентичности России в современном глобализирующемся мире, определение педагогического содержания православной традиции и развитие понятия православной педагогики.

Мы опирались на классическую концепцию Данилевского и современную концепцию Хантингтона, согласно которым определяющее значение в культурно-исторической идентичности народов имеют религиозные традиции. На основании этого для педагогической теории становится актуальным выявление педагогического содержания православной традиции.

Предметом нашего педагогического исследования является деятельностная подсистема православной традиции, нацеленная на создание условий духовно-нравственного становления личности и определяющая содержание и форму этого процесса. Раскрывая понятие духовно-нравственного становления в логике синергийного подхода как двуединого процесса, определяя его через категорию «совершенство-устремление», мы раскрываем и способ связи деятельностной системы с ее онтологическим основанием.

Понятие традиции

Понятие «традиция» одно из самых многозначных понятий в научном лексиконе. В словаре иностранных слов мы находим перевод с латыни «traditio» - «передача», «повествование», который поясняет данный термин. Традиция обозначает исторически сложившиеся и передаваемые из поколения в поколение обычаи, порядки, правила поведения, предание.

Когда мы говорим о традиции или предании, то часто понимаем под традицией отдельные древние формы, обычаи, фольклорную ценность или определенные линии преемственности в исторической жизни народа. Типичным стал заимствованный из социологии объектный подход к традиции. С этой точки зрения традиция рассматривается как система форм и стереотипов общественного поведения, как набор ограничений индивидуально-личностного развития.

Понятие традиции исходно помещается в контекст проблемы исторического наследования культуры, другими словами, под понятием традиция чаще всего подразумевают культурно-историческую традицию.

Рассматривая культурно-историческую традицию как способ жизнеустроения, мы выделяем, прежде всего, нравственные заповеди и культовые установления, мы определяем, что является ценным, какие обычаи, правила, нормы, выработанные в течение истории продолжают быть востребованными в наше время. Но мы должны осознавать, что нормы, установления, обычаи есть средство организации общей жизни, это законы управления человеческим сообществом, а значит форма управления человеком как членом социума или, как принято говорить в христианстве, управление «внешним человеком».

Признавая достоинства аксиологической интерпретации традиции, мы должны говорить и о том, что в рамках данного подхода невозможно раскрыть антропологическое содержание традиции, опыт духовной жизни и мироощущения. Многие категории традиции невозможно интерпретировать как ценности, поэтому традиция может быть рассмотрена в двух типологических формах - как традиция культурно-историческая и как предание, то есть опыт практического освоения уклада жизни, верований и духовного становления личности.

Традиция - всегда оценка и отбор. Традиция никогда не «дана» - традиция всегда «создается» («Цветущее установление или обновляющееся достояние». Георгий Флоровский). Традиция возрождается в том случае, когда ряд элементов наделяется ценностным звучанием. Субъект культурно-исторической традиции конструирует не только традицию, с которой себя отождествляет, но и ту, от которой отталкивается. Отождествление как момент принятия и обновления и отталкивание как уход, отрицание или оппонирование есть разные виды признания значимости традиции и осознания ее как фундаментальной.

Оппонирование традиции мы можем наблюдать, когда субъект вынужден жить в условиях выбора или конструирования из различных принимаемых культурно-исторических оснований. Примером такого положения может служить многонациональное государство, в котором переплетаются традиция цивилизации и традиции национальные. Когда не существует противостояния, субъект на социальном уровне принимает традицию цивилизации, на личностном уровне традиция цивилизации является примером, критерием и уровнем для отбора культурно-исторического материала национальной традиции, что позволяет просиять национальной культуре в рамках культуры цивилизации. Такое взаимоотношение традиций позволяет объяснить более высокий уровень национальных культур в рамках мировых цивилизаций, чем в изолированном виде.

Для большинства граждан любого государства, в том числе и России, культура национальная и культура цивилизационная совпадают. Если национальные и цивилизационные основы жизни различаются, то возможны различные варианты совместного жизнеустроения. Европейские государства чаще всего решали эту проблему путем ассимиляции малых народов или их содержания за счет государства без попыток включения в общую жизнь. Первый вариант привел в процессе исторического развития Европы, да и не только Европы, но и Америки, к потере многих малых народов, что значительно обедняет культуру цивилизации, придавая ей более приземленный и рационалистический характер. Второй вариант приводит к напряжению отношений между народом-носителем культуры цивилизации и другими жителями государства. Последние события в Европе показывают, к каким тяжелым последствиям может привести отсутствие реальных механизмов включения всех в общее бытие государства как единого многонационального народа.

Современное открытое общество дает возможность каждому человеку быть включенным и в процессы, которые выходят за рамки жизни конкретного государства. Такие процессы принято называть глобалистическими. Основным центральным понятием для доктрины глобализма является «глобальная цивилизация». Это понятие выработалось в русле так называемой «давосской культуры» - социально-культурного феномена, получившего свое название по имени города Давос (Швейцария), где проходят ежегодный Всемирный экономический форум, собирающий тысячи бизнесменов, банкиров, правительственных чиновников, интеллектуалов, журналистов из разных стран. Общими признаками представителей «давосской культуры» являются высокий уровень образованности, преимущественно в сфере естественных или социальных наук, бизнеса и юриспруденции, свободное владение английским языком, включенность в практику правительственной деятельности, менеджмента, международных академических и финансовых институтов, высокая степень мобильности за пределами собственной страны. Носители «давосской культуры» принимают определенные теоретические допущения и ценности, такие как индивидуализм, рыночная экономика, политическая демократия, выработанные в русле развития западной цивилизации. «Давосская культура» ограничивается рамками западного мира, то есть охватывает не более одной шестой части населения планеты, за пределами западного мира нормы и ценности давосской культуры разделяют не более одного процента населения, в основном представители национальных политических элит [2. 41-42]. Тем не менее, влияние на мировые процессы представителей и сторонников универсальной цивилизации достаточно заметно, поэтому мы должны это учитывать в нашем исследовании.

Мы можем говорить о том, что современный человек живет в многообразном поликультурном мире. В этом многообразии мы выделяем основные элементы, связанные иерархическими отношениями. Включенность в полноту бытия происходит через освоение национальной традиции, традиции цивилизации и с учетом глобалистических тенденций, происходящих в современном мире, выраженных в элементах «давосской культуры». Система образования общества, наряду с семьей должна обеспечить полноту вхождения каждого человека в этот многообразный мир различных традиций.

Опираясь на многовековой опыт жизнеустроения многонационального народа России, мы выделяем три обязательных элемента культурно-образовательного пространства, связанных между собой иерархическими отношениями:

1. Национальная традиция. Освоение национальной культуры, родного языка, национального уклада жизни, родной веры, опыта духовной жизни, практическое освоение нравственных предписаний;

2. Народная или цивилизационная традиция. Освоение общей для всех государствообразующей культуры, единого языка, социальных отношений, правовых и этических норм общей для всех цивилизации. Знание уклада жизни государствообразующего народа, его ценностей и веры;

3. Формирующаяся традиция мирового сообщества. Освоение языка, этикета и основ знаний, необходимых для вхождения в мировое сообщество.

Для подавляющего большинства граждан России, исповедующих мировые религии, такие как Православие, ислам и иудаизм, национальные и цивилизационная традиции как культурно-исторические типологически относятся к одной ветхозаветной традиции. Элементы этой традиции, такие как творение мира и человека, иерархическое построение мира и семьи, нравственные заповеди и предписания, хождение перед лицом личностного Бога, являясь общими для всех, позволяют на уровне социальном и личностном объединить всех в единый народ.

Важнейшим фактором объединения являются общие нравственные основы жизнеустроения. Западные страны, разрушая христианскую традицию и принимая за основу своего цивилизационного бытия либерально-демократические ценности, некоторые из которых неприемлемы для христианских и мусульманских народов, способствуют разрушению исторически сложившегося единения, тем самым провоцируя межнациональные межконфессиональные конфликты.

Формирующаяся традиция мирового сообщества имеет христианское основание, также как и наша православная цивилизация, что типологически роднит эти две традиции.

В нашем исследовании мы рассматриваем духовно-нравственное становление личности в рамках православной традиции, являющейся цивилизационной основой нашего государства и национальной основой большинства россиян.

Православная традиция может быть рассмотрена в двух типологических формах - как традиция культурно-историческая и как церковное Предание.

Культурно-историческая традиция, утверждая нравственные заповеди христианства в основе общественного жизнеустроения, определяет жизнь человека в мире других людей и ограничивает рассмотрение проблемы преемства только рамками аксиологической интерпретации христианства. Такой подход позволяет нам выделить культурно-историческую традицию как светский компонент православной традиции, на основе которой определяется содержание нравственного и гражданского воспитания, а также процесса социализации личности. Культурно-историческая традиция определяет начальную границу нравственного совершенствования человека, целью которого является обожение человека. Культурно-историческая традиция в Православии связана со способом выражения Богооткровенной истины.

В качестве конфессиональной традиции Православие осознается как церковное Предание (или традиция церковная). Церковное Предание рассматривается как способ и условие восприятие истины. Предание сообщает каждому члену Церкви способность слышать, принимать и познавать истину в присущем ей свете, а не в естественном свете человеческого разума. Предание не передача прошлого в будущее, а данная Церкви сила передачи, сопутствующая тому, что передается. Жить в Предании значит жить церковной жизнью. На этом уровне православной традиции человек видит себя перед Лицом Божиим, перемещает свой взор на «внутреннего человека», открывает в себе реальность внутреннего мира. Предание - обращение к свидетельству святых, усвоение их духа, а значит особого взгляда на мир, особой духовной ориентации человека в этом мире. Через Предание выявляется онтологическое основание православной традиции. Оно удостоверяет содержание идеалов и ценностей, образующих аксиологическую традицию. Традиция не ограничивает развитие личности, а обусловливает ее становление, образует форму и содержание этого развития. В таком случае понятие границы в личностном становлении, задаваемой традицией, мыслится как условие того, что личность становится в своей собственной определенности, образующей ее уникальное бытие.

Выявление личностно-ориентированного педагогического содержания православной традиции преодолевает видимое противоречие между развитием индивидуально-личностной перспективы в педагогике и признанием необходимости опоры на традицию в воспитании.

Сопряжение понятий «духовность» и «нравственность». Основные понятия православной педагогики

Существуют два основных подхода к происхождению морали: нравственные требования выводятся из наличной действительности (материализм, позитивизм, социальный детерминизм и др.) или признается в основании нравственности безусловное и внеисторическое религиозное начало. В первом подходе, который можно назвать рациональной этикой, в качестве источника нравственного закона провозглашается сам человек, который в нравственном отношении действует независимо (автономно) от какого-либо высшего авторитета, независимо от высшей цели. Нравственные законы в этом случае могут подменяться законами разума, законами социальной жизни, либеральными свободами (вседозволенностью) автономной личности и т.д. Если исходить из того, что нравственность по своему существу не является независимым самобытным явлением, а ее истоки лежат в сфере иного бытия, мы не сможем обойтись без ответа на вопрос: «Что есть человек по своей природе, по отношению к миру, Богу и другим людям?».

С.С. Аверинцев дает антропологическое определение нравственности. «Не буду предлагать тысяча первой дефиниции морали, - пишет он, - воздержусь и от попыток глубокомысленно противопоставлять друг другу «этику», «мораль», «нравственность»; этимологически это абсолютно одно и то же слово, только выраженное сначала греческим, потом латинским и под конец славянским корнем. В латинском слове для русского уха есть привкус «умственности». Я бы сказал так: совесть не от ума, она глубже ума, глубже всего, что есть в человеке, но для того, чтобы сделать из окликания совести правильные практические выводы, нужен ум. Мораль и должна быть посредницей между совестью и умом. Совесть - глубина, ум - свет; мораль нужна, чтобы свет прояснил глубину» [7. 370].

С.С. Аверинцев вводит в обиход непривычное для философии понятие «совесть» как голос, как «оклик» из глубин человеческих, голос не связанный с социумом, но умом услышанный и осознанный, совесть как проявление естественного нравственного закона. Человек, услышав этот голос, может послушаться его, но может его и отвергнуть. Человек не подчинен голосу совести, безусловно, он свободен в выборе, и эта свобода нравственного выбора есть основа личностного бытия человека, его достоинство и привилегия. «Совесть, - пишет архимандрит Платон (Игумнов), - является естественным духовным даром человеческой природы. Она выступает, как врожденная способность видеть, оценивать и переживать события личной жизни в свете нравственных понятий и норм. Совесть - это выражение всего нравственно-психологического функционирования личности, а не какая-то изолированная ее способность» [6. 329].

Анализируя работы А.А. Ухтомского, В.П. Зинченко говорит, что духовность есть устремление, неутоленность, беспокойство, напряженность, энергия, направленная на поиск истины. Духовность - это практическая деятельность, направленная, прежде всего на переделку самого себя, на создание духовного мира и собственного духовного организма. [4]

Православная традиция признает изначальную духовность человека и реальность естественного нравственного закона, обретаемого во всех людях. Благодаря естественному нравственному закону признаются фундаментальными правила нравственной жизни человека и общества. Церковная традиция утверждает, что этот закон дан Богом и является достоянием всех людей, он ориентирует каждого человека в выборе добра.

Изначальная духовность человека присуща ему по естеству и состоит в его творческой способности, в способности познавать Божественный закон, в его свободе, словесном даре, в его стремлении к истине, добру и красоте. Человеческая духовность сама по себе не может удержать человека от греховного падения, которое состоит в отрицании нравственного закона и следовании своей греховной воле. Для исполнения нравственного закона недостаточно одного нравственного самоопределения или желания человека, необходима сила, оживляющая дух и устремляющая человека к Богу. В церковной традиции духовность рассматривается как благодать Божия, как Божественная энергия, оживляющая индивидуальный дух человека и устремляющая его к Богу. Эта особая сила, обретаемая в церковной жизни, дает человеку возможность нравственного совершенствования.

C точки зрения педагогики сущность сопряжения понятий «нравственный» и «духовный» в понятии «духовно-нравственное становление» наиболее близко отражает богословское понятие «совершенство-устремление», развиваемое в русле синергийного подхода. Используя понятие «энергийный образ человека» как структуру множества индивидуальных разнородных энергий, «совершенство-устремление» определяется как характеристика такого типа энергийного образа человека, при котором все без изъятия энергии человека согласно направляются к Богу, к Инобытию, за пределы внешней эмпирической реальности (С. Хоружий). В процессе духовного становления (продвижение человека к соединению с благодатью) энергии человека, не подавляясь, усваивают себе новый строй, сообразный с действием благодати. Человеческие энергии могут лишь создавать условия и предпосылки для этого. «Совершенство-устремление» рассматривается как вектор и устремление, доминанта, сила и энергия духовно-нравственного становления.

Развитие человека можно определить как становление самим собой или реализацию истинного Я через сотворение себя в синергии с действием благодати, что означает в то же время открытие в себе образа Божия, в самосознании, в жизни и деятельности человека.

Такому пониманию развития предпослано представление православной традиции о существовании у человека двух планов самосознания: существует не только эмпирическое Я повседневного самосознания с его наличными, ограниченными психологическими характеристиками, которое и является предметом традиционных научных исследований, но и высшее Я, содержащее всю полноту возможностей, которые в перспективе может раскрыть человек, проходящий свой жизненный путь в условиях пространственно-временных ограничений и определенной социокультурной среде.

В христианской антропологии это есть понятие образа Божия в человеке. Его носителем является каждый человек, даже если он этого не осознает и не сообразует свою жизнь в соответствии с ним. Человек, сознательно идущий путем духовного развития, стремится уподобиться образу Божию. Отношение между эмпирическим и высшим Я, их встречное движение создают «вертикальное» измерение развития как такового и определяют ценностное (аксиологическое) содержание развития. Вертикальное измерение развитие мы и будем называть становлением. Сущность духовного становления составляет путь воссоединения человека с Богом (теозис, обожение). Становление - стремление человека преодолеть границы своей природы, выйти за ее пределы, не разлучаясь с ней, желание превзойти ее. Духовное становление представляет собой процесс обретения человеком личностного бытия.

Таким образом, категория духовно-нравственного становления содержит в себе онтологический аспект и в связи с этим не может трактоваться как целенаправленный монопроцесс. В понятии процесса духовно-нравственного становления мы обнаруживаем своеобразное удвоение. Если различать процессы целенаправленные и процессы целесообразные, можно определить духовно-нравственное становление как единство целенаправленности и целесообразности - идея, неоднократно высказываемая в педагогике в формуле природосообразного воспитания.

Сугубо «горизонтальные» изменения, которые мы все претерпеваем постоянно, носят адаптационный или опережающе-адаптационный характер и могут не иметь самостоятельного ценностного содержания.

В процессе развития человека происходит разворачивание его природных сил и способностей. Социум направляет это развитие и наполняет развивающиеся силы свойственным этому социуму содержанием. Человек входит в мир, но и мир входит в человека. Такое взаимное «врастание» лишает человека способности видеть свое высшее Я, а значит видеть цель своей жизни и свой идеал, к которому необходимо стремиться. Все, что человек обретает в процессе развития, является инструментальной основой бытия человека, или средством для достижения цели жизни, а значит и обретения смысла жизни. Сам человек, не может вследствие ограниченности своего опыта поставить эту цель. Социум, в свою очередь ставит перед человеком свои цели и задачи. Цель и смысл жизни каждого человека его «высшее Я» определяет и ставит традиция, как культурно-историческая, так и предание. Эта цель вынашивалась столетиями, а порой и тысячелетиями жизни народа его религиозными воззрениями, его ценности облекались в художественную форму и рождали культуру, определяли строй общинной, семейной и государственной жизни. Цель жизни человека лежит за пределами его эмпирического бытия, за пределами эмпирического мира в котором живет человек. Традиция ставит не только цель и определяет смысл жизни человека, но она дает и средства для ее достижения, наполняет этот процесс особым содержанием. Заповеди, обряды, таинства, аскетика, молитвы, Церковная жизнь, исполнение заповедей и предписаний в семейной и личной жизни дают возможность человеку возвыситься над миром, обрести свободу от власти мира над собой, превзойти свою природу обрести личностное бытие. Это и есть суть духовно-нравственного становления.

Различные традиции ставят свои цели и предлагают свои средства. Цель может быть поставлена, а средства не даны, или цели ложные и недостижимые, ни в земной, ни в иной жизни. Может быть и так, что средства подменяют цель. Другими словами каждая традиция формирует свои представления о святости и путях ее достижения. С этой точки зрения возможен анализ религиозных и культурно-исторических традиций.

Единство развития и духовного становления носит процессуальный, целевой и энергийный характер и проявляется в том, что только в личностном бытии становится возможным истинное развитие, которое проявляет себя как сотворчество, синергия Бога и человека в обожении, достижении «высшего Я», в святости, в очищении и открытии образа и обретении подобия Божьего в человеке. Духовно-нравственное становление есть процесс, цель, устремление и доминанта развития, при этом развитие захватывает все силы и способности человека, как плотские, так и разумные силы души, а духовное становление понимается как обретение целостности и превосхождение естества в личностном бытии.

Духовную жизнь каждому в себе необходимо открыть. Для того чтобы открыть в себе духовный мир и при этом научиться чувствовать, замечать и осмысливать свою внутреннюю жизнь, необходимо научиться внимать самому себе, нужно ослаблять власть внешних впечатлений, а для этого нужны уединение, молчание, крупные переломы в психических навыках.

Жизнь конкретного человека определяется логикой и ритмом духовного развития. Опыт православного воспитания показывает, что духовную жизнь в человеке нельзя пробудить, сохранить и взрастить через развитие его психофизических функций. Нельзя прийти к духовному росту через развитие интеллекта, воли или чувства, хотя духовная жизнь и опосредуется этим развитием душевной периферии. Пробуждение духовной жизни, одухотворение души благодатию происходит в определенных условиях. Православное воспитание направлено на создание условий, способствующих рождению духовной жизни и ее развитию.

В основе понятия «образование» лежит слово «образ». Священное Писание свидетельствует о сотворении человека Богом по образу и подобию Своему (Быт. 1, 26-27; 5, 1-2). В Библии не уточняется, в чем именно состоят образ и подобие Божие в человеке. Святые отцы усматривали образ Божий преимущественно в духовной природе человека, в возможности преодолевать свою чувственную природу, возвышаться над законами материального мира, во власти человека над природой, в возможности достижения бессмертия, в разумности человека, в свободе, в совести, в творческих способностях, в способности человека ответить на любовь Божию своею любовью к Нему и к Его творению, в чувстве ответственности человека за все творения. Образ Божий в людях хоть и затемняется после грехопадения, но все же сохраняется, оставляя возможным наше спасение.

Мы рассматриваем образование как восстановление целостности человека, предполагающее развитие всех его сил, всех его сторон, соблюдающее иерархический принцип в устроении человека. Иерархический принцип требует такого устроения человека, при котором образ Божий мог бы раскрыться во всей силе, во всей полноте.

Содержание традиционного отечественного образования определялось необходимостью создания условий для пробуждения и развития духовной жизни, сохранения внутреннего мира ребенка от власти страстей и греха, развития всех разумных сил души (ума, воли и чувства), познания себя и мира как Божественного творения, осознания своей особой призванности в этот мир и ответственности за свою жизнь. Сочетание духовного становления ребенка и развития всех его сил с познанием мира и человека позволяет рассматривать традиционное образование как феномен духовной культуры России. Образовательный процесс в традиционной российской педагогике был направлен на сохранение и развитие одаренности детей. Одной только школе с такой задачей справиться было невозможно. При этом содержание школьного образования определялось задачей научно-обоснованного познания мира и формирования способов выражения своего внутреннего мира. Проблемы духовного становления решались семьей и Церковью. Научно-обоснованное познание мира и умение выражать свой внутренний мир определяло содержание школьного образования.

Воспитание в православной традиции понимается как спасение. Только в такой постановке воспитание обретает свой смысл как подготовка к жизни в вечности уже здесь, на земле. В основе православного миросозерцания коренится мысль о невозможности спасения вне Церкви. Воцерковление личности приводит к ее спасению - это и является основной педагогической проблемой.

Создание условий для духовно-нравственного становления человека, для обретения им личностного бытия, усвоение личностью спасительного, нравственно востребованного духовного опыта составляет сущность процесса воспитания в православной педагогике.

Обучение, способствует изменению личности, ее совершенствованию. Православие рассматривает осознание своего несовершенства и его преодоление как покаяние. Мы склонны рассматривать обучение как частный случай покаяния, когда человек осознает свое несовершенство, свое незнание и не только осознает, но и стремится к преображению себя. С этой точки зрения процесс обучения можно рассматривать как помощь кающемуся, стремящемуся к высотам святости человеку.

В основе православного подхода к обучению лежит понимание того, что знания не берутся, а обретаются в процессе обучения, когда он направлен на готовность человека осознать, понять и вместить Богом данные знания, когда эрудиция дополняется интуицией, живым опытом Богообщения. Образование сводится не к доказательству истины только силою разума, а к познанию истины как откровения, свидетельства и описания.

Педагогическая поддержка врожденной потребности человека к познанию истины и к Богообщению составляет суть обучения в православной традиции.

В Православной традиции личность рассматривается как духовная ипостась человеческой природы. Природа человека имеет характер соборности, поврежденный в грехопадении и восстановленный в Церкви. Человек не ограничен своей индивидуальной природой, он не часть целого, а потенциально содержит в себе целое. Единое человеческое естество, рассеченное грехом на множество частей, восстанавливает утерянное единство в Церкви в Таинстве Крещения. В Таинстве Евхаристии, таинстве Тела и Крови Христовых, осуществляется соединение со Христом и со всеми членами Церкви. Церковь, как новое единство очищенной Христом человеческой природы, как единое Тело Христово, есть также и множественность лиц, каждое из которых получает дар Духа Святого, который сообщает каждой человеческой ипостаси в Церкви полноту благодати, превращая каждого в сознательного соработника Богу, даруя каждому возможность реализовать его неповторимое призвание.

Градация духовного возрастания личности определяется в понятиях «лик», «лицо» и «личина» (о. Павел Флоренский). В лике есть воплощение в жизни и личности образа Божия, явление его миру. «Лицо» характеризуется проявленностью совершенство-устремления. При утрате совершенство-устремления появляется маска, личина, которая лживо указывает на несуществующее. В психологическом плане различие между «лицом», «ликом» и «личиной» проявляется в дифференциации внешней и внутренней жизни человека. По мере приближения к «лику» дифференциация должна уменьшаться, в противном случае - увеличиваться.

Процесс духовного пробуждения и духовного становления личности мы явным образом наблюдаем в сфере межчеловеческих отношений и общественной жизни человека. Мы выделили три уровня, три личностные основы бытия человека, связанные между собой вертикальной связью: нравственность, благочестие и благоговение. Таким образом, мы можем говорить о человеке нравственном, человеке благочестивом и человеке благоговейным. С антропологической точки зрения мы можем говорить о плотском, душевном и духовном уровнях личностного развития.

Мы говорим не об отрицании одного уровня другим, а о восстановлении правильных иерархических отношениях при сохранении полноты человеческого естества, когда высшее управляет низшим.

Показателем духовного возрастания личности может служить творчество человека: интенсивность творческой жизни и ее аксиологическое содержание.

Нерасторжимость Ветхозаветного и Новозаветного типов воспитания в православной педагогике

Приступая к исследованию Священного Писания, мы должны осознать, что существуют различные традиции его истолкования. Ортодоксальная традиция помогает читающему раскрыть смысл Священного Писания. Главное в этой традиции толкования не простое чтение текста, а его понимание. Писание следует понимать в контексте догматического учения Церкви. Догмат правит всеми энергиями человека, а не только его интеллектуальной силой. Поэтому Писание требует не только интеллектуального понимания, но в основном духовного понимания, понимания связанного с внутренним опытом Богообщения. Это есть понимание Писания в «духе Отцов». Не формальное повторение тех или иных слов толкования предложенных святыми Отцами, но их формулы толкования дают своего рода ключи, позволяющие открывать духовные смыслы Писания. В этом случае смысл Писания открывается, как вечная жизнь в качестве духовной реальности.

Эллинистическая традиция истолкования Священного Писания складывается в Александрии и восходит к Филону Александрийскому. Он использовал для толкования Писания метод аллегорической экзегезы. Его толкования предполагали существование двух уровней смысла: буквального, касающегося внешнего хода событий, и иносказательного, касающегося движения души. Об одном и том же явлении Филон говорит одновременно как о факте истории и как о символе душевной деятельности.

Христианская экзегеза переняла от ветхозаветной традиции так называемый «типологический» метод истолкования, или метод «прообразования». С точки зрения этого метода, ветхозаветный текст рассматривается как прообраз того, что сбудется или уже сбывается.

Ориген создал многомерное пространство для христианского типологического толкования Писания с сохранением принципов иудейской и эллинистической традиций толкования. Согласно Оригену, помимо буквального, существует скрытый, внутренний смысл в каждом тексте Писания, кроме буквального значения, существует «созерцание», то есть скрытый смысл. Типологический подход в первую очередь относится к Ветхому Завету, где все может рассматриваться как прообраз жизни и учения Христа. Христос есть исполнение ветхозаветного закона, в котором прообразуется Его пришествие. Подобно тому, как Ветхий Завет был лишь тенью Нового Завета, сам Новый Завет, в свою очередь, лишь тень Грядущего Царства. Такой подход позволил Оригену выработать метод толкования, который связан непосредственно с внутренней мистической жизнью каждого человека. Как Ветхий, так и Новый Заветы, в конечном счете, являются прообразом духовного опыта отдельной человеческой личности. После Оригена такой тип толкования достиг своего полного развития в православной традиции. Его можно найти в творениях Григория Нисского, Евагрия, Макария Египетского и Максима Исповедника [1. 65-66].

Монашеская традиция истолкования Священного Писания связана с желанием не только знать его, но жить в соответствии со словами написанного. Писание рассматривалось как руководство к практической деятельности. Понимание происходило в процессе исполнения. Все, что написано прежде, написано каждому из нас и нам в наставление.

Писание имеет непосредственное отношение к личному духовному опыту христианина, к организации его внешней жизни, оно дает понимание того, что происходит и совершается в его личной истории. Это и есть главный принцип христианской экзегезы. С педагогической точки зрения нам следует придерживаться не буквы написанного, а духа. То, что некогда прообразовательно происходило в истории, нас ради написано как наставление духовное, и это написанное постоянно соответствует происходящему.

В многовековой традиции истолкования сформировались устойчивые схемы типологических соответствий, в которых сюжеты и персонажи Ветхого Завета находятся в отношении прообразования к событиям и лицам Нового Завета и далее служат типом, «отпечатком» духовного пути каждого верующего. Тип представляет собой идеальную модель, состоящую из элементов, выделяющих существенное и повторяемое в любое время и на различных индивидуальностях.

Рассматривая процесс духовного становления личности в православной традиции, мы изучаем два основных типа единой модели православного воспитания: ветхозаветный и новозаветный. В жизни конкретного человека оба типа проявляют себя в нерасторжимом единении. Нерасторжимость типов предполагает специфичное их сочетание в рамках конкретной личности. Сочетание типов можно охарактеризовать понятием суперпозиция. Суперпозиция - неориентированное сочетание различных типов в рамках одной модели, которое проявляется специфичным образом в разные моменты времени духовного становления конкретной личности.

В православной педагогике взаимодействие и сочетание этих двух типов можно определить как сочетание закона и благодати, ветхозаветного законодательства и новозаветной заповеди любви. В жизни конкретной личности в разные моменты ее духовного становления и в различных обстоятельствах сочетание различных типов имеют свои особенности.

Исследуя особенности духовного становления в Ветхом и Новом Заветах, выделим основные элементы типологической модели православного воспитания. Модель позволит понять процессы, происходящие в духовном становлении личности, определить формы, средства, содержание и цели духовного становления, определить педагогические условия. Данный подход позволит сравнить наличный уровень духовно-нравственного становления личности конкретного человека с идеальной моделью этого процесса.

Преемственная связь ветхозаветного и новозаветного типов воспитания проявляется в неизменной направленности духовно-нравственного становления человека: человек призван уклоняться от греха и стремиться к святости, которая составляет природу Бога. Существенное различие типов состоит в переосмыслении педагогических задач духовно-нравственного становления человека. В ветхозаветный период задача состояла во внешнем согласовании воли Божией и воли человеческой. В новозаветный период воспитание должно поддерживать преображение человека в новое творение Божие. Оно нацелено не только на то, чтобы сформировать внешнее доброе поведение, но должно выработать в человеке такие внутренние основы жизни, чтобы доброе поведение воспитываемого было служением Богу в духе и истине.

В ветхозаветный период идеалом народа и человека была святость, которую понимали как абсолютную верность Завету, неизменного служения Богу, исполнения всех заповедей и наставлений Его. Средством для достижения идеала был закон, открытый Богом пророку Моисею на Синае и изложенный в десяти заповедях. Заповеди представляют собой не что иное, как определенное и объективное изложение норм человеческой совести, данной Господом человеку при его создании. Закон определял и основное содержание воспитательного процесса. Ветхозаветная нравственность имеет строгую нормативную основу. Духовно-нравственное становление человека сводилось к нравственному совершенствованию человека в рамках его эмпирической действительности. Ветхозаветное воспитание всецело основывалось на началах религии, которая указывала как цель воспитания, так и пути ее достижения. Цель воспитания была строго согласована с Божественным Откровением, где человек понимался как носитель «образа Божия» и одновременно «семени греха». Родители воспитывали ребенка в Боге и для Бога. Воспитание должно было через изучение Божественного Откровения определить обязанности человека, чтобы он стремился быть святым, как свят Господь. С другой стороны, в процессе воспитания необходимо было отсекать в детях те греховные наклонности, которые проявляются в человеке с ранних лет, с чем связана система достаточно строгих наказаний.

Закон, данный Богом Своему народу, определял весь его быт, и вне этого закона не могло быть других воспитательных требований. Воспитание у евреев было исключительно семейным. Почитание родителей являлся основным принципом ветхозаветного воспитания. Семейные отношения уподоблялись отношению Бога к своему народу, поэтому от детей требовалось почтение к родителям. Воспитание не допускало ни роскоши, ни наслаждения. При умеренности во всем, особенно в пище, требовалась опрятность. Главным предметом отцовских попечений было возбуждение в сыне религиозного чувства и приучение его к религиозным обычаям и праздникам.

Для Ветхого Завета традиционно особое понимание личности не в ее субъективной обособленности, а в свете национального целого, проявляемого в народной жизни, которая целиком была пронизана религиозными началами и строилась по Божественным заповедям. Обучение по преимуществу состояло в усвоении закона и в познании тех благодеяний, которые Бог оказал Своему народу, и воспоминания о которых сохранились в истории. Науки и искусства были непосредственно связаны с религией и верой народа. История повествовала об отношениях народа и Бога, это была Священная История. Остальные области знаний если и не стояли в такой связи с религией, то не шли и против нее. Культура и образование не оказывали разрушающего влияния на воспитание, поскольку не противоречили началам веры, как они были даны в законе Моисеевом.

Новозаветное Откровение раскрывает смысл и содержание духовно-нравственного становления человека в категориях «теозиса». Соединение с Богом - главная задача человека и главная цель воспитания в христианстве. Боговоплощение, приход в мир Христа Спасителя позволяет в полной мере осуществить процесс духовно-нравственного становления человека как его преображение и освящение. Соединение Божественной и человеческой природ осуществлено в Божественном Лице Сына - Бога, ставшего человеком. Благодаря этому достижимой целью процесса духовно-нравственного становления человека является осуществление этого соединения и в каждой человеческой личности. Каждому из людей открывается перспектива стать «причастником Божеского естества», или Богом по благодати.

Воспитание должно выработать в человеке не только внешнее доброе поведение, не только внешние добрые формы жизни, но должно способствовать усвоению благодатных даров Бога, делающих человека новым творением Божиим. Воспитание проникает в измерение «внутреннего человека», оно направлено на внутренние основы жизни, чтобы доброе поведение воспитываемого проникало в сокровенные изгибы душевной жизни, вытекало из радостной преданности своему Господу, чтобы отношения человека к Богу были истинно сыновними.

В новозаветной педагогике действует принцип: «несть эллин, ни иудей, но все и во всем Христос» - в отношении к наследию культур, выработавшихся на основе различных духовно-религиозных начал. Христианская педагогика, ставя задачу приблизить человека к Богу, пользуется при этом всем, что есть лучшего как в науке, так и в искусстве, как в природе, так и в жизни общества. Тем самым она старается вызвать в телесно-духовном организме питомца полное пробуждение всех сил и способностей так, чтобы мышление его направлялось к истине, воля - к свободе и благу, чувство - к любви при постоянном участии разума. Жажда вечной жизни и порыв к преображению обычной жизни, порождаемые христианством, ставят перед педагогикой нелегкую задачу - воспитать ребенка в христианском духе для земной жизни и в то же время не остановить движения к вечной жизни.

В христианской педагогике возникает важное различение «внешнего» и «внутреннего» образования. «Внешнее» связано преимущественно с усвоением культурных образцов, позволяющих человеку осваивать нормы и ценности различных культурных сообществ, способы действия и поведения в обществе. «Внутреннее» связано с пробуждением процесса духовно-нравственного становления, направленного к Богу, и тем самым - с благодатным пробуждением личностного начала в человеке. «Внешнее» образование реализовывается в большей мере за счет обучения, «внутреннее» - за счет воспитания, осуществляемого в содействии Божественной и человеческой природ. Новозаветное Откровение устанавливает преемство с Откровением Ветхого Завета. Видя Свое назначение не в уничтожении закона, а в его совершенствовании, Христос укрепил брак - основание нравственной жизни и воспитания, одухотворив его: «Оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью» (Мф. 19, 5). Допустив крещение младенцев, Церковь совершила великий акт христианского воспитания. Дитя не только находится под внешним попечением христиан, принявших на себя обязательство воспитать по-христиански малых сих, но на крещеных детях сверх того почивает благодать Святого Духа, совершающая таинственное охранение младенческой души от зла и укрепляющая ее на началах правды, мира и радости во славу Божию. Таким образом, воспитание в Новозаветный период приобретает значение процесса синергийного: духовно-нравственное становление человека совершается через действие Божией благодати, христиане-воспитатели содействуют этому процессу.

Основы христианской антропологии сформулировал апостол Павел. Он предложил трехмерное понимание состава человека (тримерия): тело, душа, дух. Соответственно этому и вся жизнь человека протекает по трем направлениям: духовному, душевному и плотскому, при этом они находятся в иерархическом соподчинении. Грехопадение состоит в нарушении иерархии трех измерений: плотское или душевное измерение подчиняют и подавляют дух.. Плотской человек все свои силы направляет на себя, душевный на другого, а духовный на единение с Богом. Под воздействием благодати изменяется иерархическое устроение человека, высшее обретает свободу от власти низшего, при этом целостность человека сохраняется. Тримерия дает возможность ввести градацию уровней духовно-нравственного становления человека: плотской человек, душевный человек и духовный человек,

Антропология апостола Павла полагает основания православной аскетики. Человек есть единство тела, души, духа, или воплощенный дух. Православная аскетика не только не пренебрегает телом, но направлена в основном на включение тела в духовное делание. В аскетическом подвиге должна участвовать не только душа, но весь психофизический состав человека.

В современной православной антропологии налицо различные трактовки человеческого духа. Первый подход: дух есть нематериальная часть человека, которая связывает его с вечным и непреходящим миром. Второй подход: в земных условиях дух выступает не как личный независимый центр, а как особое состояние жизни. Вершина в человеке, соприкасающаяся с Божественным началом, и есть дух, символическое отражение Духа Божия. В чисто этическом смысле, духовный означает новый, искупленный, возрожденный человек. «Дух» в этом случае есть особое состояние внутренней жизни человека, а не часть его внутренней структуры.

Педагогические условия духовно-нравственного становления человека в православной семье

Основой духовно-нравственного становления в православной традиции является воспитание в православной семье.. Признание семьи как системообразующего элемента и как основного субъекта образовательного пространства делает возможным построение образовательного пространства с учетом традиции, носителем которой является семья. Согласно церковному преданию, семья рассматривается как «малая Церковь». Православная семья рождается в Таинстве Брака; в степень церковного Таинства брак возведен в новозаветной традиции по слову Господа. В Таинстве Брака благослословляется потомство супругов, которым даруется благодать на воспитание детей. Крепость православной семьи покоится на совместном исполнении воли Божией. Главой «малой Церкви» также как и главой Вселенской Церкви является Господь. Семья устроена иерархически: муж - глава жене, жена почитает мужа и послушна ему, дети находятся в послушании у родителей. Иерархическое устроение семьи способствует духовному становлению личности в различные периоды ее развития и раскрытию ее психофизических сил при условии признания каждым членом семьи этих Богом установленных обязанностей спасительными и обязательными. Ни один из супругов не имеет в браке друг над другом абсолютной власти. Принятие семейной иерархии и нахождение своего места в ней должно быть актом свободной воли каждого члена семьи. Насилие над волею другого, хотя бы во имя любви, убивает саму любовь.

Изменения взглядов на семью в современном обществе связаны с тем, что от семьи, основанной на духовных отношениях, мы постепенно перешли к отношениям душевным (психологическим) и, далее, - к плотским (физиологическим), то есть к таким отношениям, которые в конечном итоге уже и не нуждаются в наличии семьи. Отказ от признания иерархической природы семьи открывает поле деятельности для сил индивидуализма и себялюбия. Такая семья не создает почвы для духовно-нравственного становления детей.

Православная семья - наследница нравственных и духовных обычаев и ценностей, созданных дедами, прадедами и пращурами. Семья, являясь наследницей и хранительницей духовно-нравственных традиций, более всего воспитывает детей своим укладом жизни, пониманием необходимости не только хранить, но и умножать то, что досталось нам от предыдущих поколений. С духовной точки зрения точнее будет сказать: не умножать, а поднимать на новый уровень. Семья призвана не только воспринимать, поддерживать, но и передавать из поколения в поколение духовно-религиозную, национальную и отечественную традицию.

Православное воспитание в семье направлено на создание условий, способствующих рождению духовной жизни и ее развитию в человеке, и осуществляется в синергии Божественной благодати и родительской деятельности христианских супругов. Благодать на воспитание детей дается родителям в Таинстве Брака. Дети с помощью родителей и благодати Божией побеждают в себе зачатки грехов и греховных наклонностей, которые достались им по наследству. Переход наших детей на новый уровень духовной жизни, сравнительно с нашей, есть основная цель христианского воспитания в семье.

В православной семье весь уклад жизни связан с церковным календарем. В быту православной семьи строго соблюдаются постные дни - среда и пятница - и установленные Церковью четыре многодневные поста. О необходимости для нашего духа и тела соблюдения постов говорит вся святоотеческая литература. По учению святых отцов, здоровый младенец не постится лишь тогда, когда еще питается молоком матери, то есть примерно до трех лет. Нарушение поста допускается лишь для больных детей.

Дыханием духовной жизни является молитва. Молитва проявляется в трех формах: в выполнении молитвенных домашних правил, в вознесении Богу кратких молитв в течение всего дня, в посещении церковного богослужения. Ко всем этим формам молитвы приучают детей в православных семьях.

Понятие «дисциплина» в рамках православной традиции имеет свой смысл. Если образ жизни позволяет установить правильное соотношение между духовным ядром личности и ее поведением, ее активностью, понятие «дисциплина» растворяется в организации поведения и ценится как фактор духовного становления. Если имеются отступления от нормального духовного становления личности в случае греховного овладения развивающимися силами, дисциплина приобретает смысл регулятора духовной жизни в конкретных ее проявлениях, становится внешней помощью неокрепшим духовным силам человека.

Воспитательные установления семьи в православной традиции учитывают возрастные особенности духовно-нравственного становления человека; выделяются четыре основных периода:

- первый год жизни;

- дошкольный период;

- период школьного обучения;

- юношеский период.

Воспитательные установления в первый год жизни включают:

- любовь и доверие к родителям, воспитываемые тесным телесным, душевным и духовным общением с ними (кормление молоком матери, материнские песни, материнская молитва). Любящий взгляд родителей - это точка встречи одной души с другой;

- раннее и частое приобщение к Таинствам Церкви, в которых ребенку сообщается поддерживающая его дух Благодать Божия;

- культивирование первых впечатлений и чувств ребенка, концентрация их на священных предметах;

- удаление от ребенка раздражающих и развращающих впечатлений, ограждение его от общения с проявлениями греховных чувств, необходимость особо следить за своими действиями и проявлениями чувств при ребенке.

Воспитательные установления дошкольного периода ориентированы на приоритетное становление речи и воли. Главное - воспитание послушания и целомудрия ума, образование здравых суждений и здоровых понятий по христианским началам, что есть добро и что есть зло. Воспитательные средства - разговоры с ребенком и вопросы, чтение специально подобранных книг, способствующих «насыщению ума», тщательная дисциплина собственного речевого поведения при общении с ребенком.