Размещено на http://www.Allbest.ru/

Размещено на http://www.Allbest.ru/

14.00.53 - Геронтология и гериатрия

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора медицинских наук

Тема:

Роль нейроиммуноэндокринных механизмов в развитии соматической патологии у людей пожилого возраста

Зезюлин Петр Николаевич

Санкт-Петербург - 2009

Работа выполнена в отделе биогеронтологии Санкт-Петербургского института биорегуляции и геронтологии СЗО РАМН

Научный консультант:

заслуженный деятель науки РФ, член-корреспондент РАМН, доктор медицинских наук, профессор Хавинсон Владимир Хацкелевич

Официальные оппоненты:

заслуженный деятель науки РФ, член-корреспондент РАМН, доктор медицинских наук, профессор Аничков Николай Мильевич

заслуженный деятель науки РФ, доктор медицинских наук, профессор Райхлин Натан Танфелевич

заслуженный деятель науки РФ, доктор медицинских наук, профессор Ткаченко Евгений Иванович

Ведущая организация:

ГОУ ВПО Военно-медицинская академия им. С.М. Кирова Министерства обороны РФ

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Санкт-Петербургского института биорегуляции и геронтологии СЗО РАМН (197110, Санкт-Петербург, пр. Динамо, 3).

Ученый секретарь диссертационного совета доктор биологических наук, доцент Л.С. Козина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы

В последние два десятилетия появляются данные о том, что идентичные пептидные гормоны, биогенные амины и другие сигнальные молекулы, осуществляющие системные и локальные межклеточные взаимодействия, синтезируются нервными, иммунными и эндокринными клетками [Пальцев М.А., Кветной И.М., 2006, 2008, Black P.H., 1989]. Общность химических механизмов трех регуляторных систем организма - нервной, эндокринной и иммунной - стимулировала бурное развитие исследований в новой области знаний, названной нейроиммуноэндокринологией.

Английский патолог и гистохимик Э. Пирс был первым, кто объединил эндокринные клетки с пептидергическим и аминергическим типом метаболизма, локализованные в различных органах и системах организма, в единую APUD-серию, включающую в настоящее время более 60 типов эндокринных клеток (апудоцитов), расположенных в желудочно-кишечном тракте, дыхательной системе, поджелудочной железе, коже, плаценте, мочеполовой системе, тимусе и других органах [Кветной И.М. с соавт., 1998, 2000, 2004].

Применение иммуноцитохимических и радиоиммунологических методов позволило обнаружить синтез пептидов и биогенных аминов в нейронах, что позволило объединить пептидергические нейроны и апудоциты в единую диффузную нейроэндокринную систему [Кветной И.М., Манохина Р.П., 1989; Петров С.В., Райхлин Н.Т. , 2004; Klimcakova E., et al., 2006]. Располагаясь практически во всех органах и продуцируя биологически активные вещества, клетки диффузной нейроэндокринной системы играют роль местных регуляторов гомеостаза, действуя через нейрокринные, эндокринные и паракринные механизмы [Шатаева Л.К. с соавт., 2003]. Тесные взаимосвязи трех регуляторных систем (нервной, эндокринной и иммунной) включают в себя их представительство в каждом висцеральном органе через пептид/аминергические нейроны [Корнева Е.А., Шхинек Э.К., 1988], иммунокомпетентные клетки и апудоциты. С учетом этого факта представилось возможным расширить понятие «диффузная нейроэндокринная система», заменив его понятием «диффузная нейроиммуноэндокринная система» (ДНИЭС), и рассматривать ее как единую функциональную биологическую систему [Пальцев М.А., Кветной И.М., 2006, 2008]. Именно ДНИЭС является областью исследований нейроиммуноэндокринологии как новой научной биомедицинской дисциплины, которая интегрирует наши знания о сигнальных механизмах регуляции гомеостаза.

Современные представления о механизмах старения не могут формироваться без учета огромного и важного вклада в этот биологический процесс межклеточных коммуникационных связей, обеспечиваемых гормонально активными сигнальными молекулами, продуцируемыми клетками ДНИЭС в желудочно-кишечном тракте, поджелудочной железе, селезенке, щитовидной железе, надпочечниках, мочеполовой системе и в других органах [Хавинсон В.Х. с соавт., 2003; Анисимов В.Н., 2004; Шабалин В.Н., 2005; Хавинсон В.Х., Коновалов С.С., 2008].

Особенно актуальным и значимым представляется изучение нейроиммуноэндокринных механизмов старения на примере желудочно-кишечного и мочеполового тракта ввиду максимальной концентрации в этих органах клеток ДНИЭС. Кроме того, патологические процессы в этих системах имеют геронтологическую значимость, поскольку язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки и гиперпластические процессы в предстательной железе в наибольшей степени присущи именно пожилому возрасту и протекают с возрастными патогенетическими особенностями, требующими особых подходов к их диагностике и лечению [Анисимов В.Н., Соловьев М.В., 1999].

Цель и задачи исследования

Целью работы является изучение особенностей функционирования основных клеток диффузной нейроиммуноэндокринной системы при старении для оценки их вклада в возраст-ассоциированную патологию.

Для достижения поставленной цели были сформулированы и последовательно решены следующие задачи:

1) изучить структурно-функциональную организацию основных клеток диффузной нейроиммуноэндокринной системы, локализованных в желудочно-кишечном и мочеполовом трактах у людей различного возраста в норме и при патологии;

2) изучить поведение основных клеток диффузной нейроиммуноэндокринной системы пищеварительного тракта у пожилых пациентов с язвенной болезнью желудка и двенадцатиперстной кишки;

3) изучить роль нейроэндокринных клеток предстательной железы в развитии возраст-ассоциированных опухолей;

4) изучить состояние оксидативных процессов у пожилых и старых людей при патологии желудочно-кишечного и мочеполового трактов;

5) оценить регуляторные свойства основных гормонов диффузной нейроиммуноэндокринной системы - серотонина, мелатонина, хромогранина А и соматостатина по отношению к желудку и предстательной железе;

6) оценить значение возрастной гормональной дисфункции клеток диффузной нейроиммуноэндокринной системы в механизмах старения;

7) изучить влияние пептидов и биогенных аминов на старение культур различных тканей;

8) наметить подходы к оптимизации регуляции деятельности клеток диффузной нейроиммуноэндокринной системы в стареющем организме с целью профилактики преждевременного старения.

Научная новизна и практическая значимость работы

Проведенные исследования позволили детально изучить морфо-функциональные изменения основных клеток диффузной нейроиммуноэндокринной системы при старении. При этом впервые подробно проанализирована структурно-функциональная организация клеток диффузной нейроиммуноэндокринной системы, локализованных в желудочно-кишечном и мочеполовом трактах у людей пожилого возраста. Впервые изучена функциональная морфология основных клеток диффузной нейроиммуноэндокринной системы у пожилых людей при язвенной болезни желудка и двенадцатиперстной кишки, доброкачественной гиперплазии и раке предстательной железы. Показано, что оксидативные реакции у здоровых лиц пожилого возраста характеризуются большей выраженностью прооксидантных процессов и ослаблением антиоксидантной защиты. Впервые выявлено, что при ремиссии язвенной болезни двенадцатиперстной кишки наблюдаются позитивные нейроиммуноэндокринные сдвиги: увеличение продукции мелатонина, серотонина и снижение синтеза провоспалительных цитокинов и фактора некроза опухолей.

Впервые постулировано, что доброкачественная гиперплазия и рак предстательной железы могут быть расценены как первичные апудопатии, а паранеопластические реакции простаты должны рассматриваться как вторичная апудопатия, что сопровождается снижением локального синтеза ряда сигнальных молекул, в частности хромогранина А, соматостатина, гистамина и катехоламинов.

Проведенные исследования позволяют считать, что нейроэндокринные клетки, локализуясь в составе висцеральных органов в качестве основных компонентов диффузной нейроиммуноэндокринной системы, продуцируя жизненно важные сигнальные молекулы, играют ключевую роль в поддержании гомеостаза, а возрастные нарушения экспрессии гормонов являются важными звеньями патогенеза возраст-ассоциированной патологии. На основании проведенных исследований выяснено значение возрастной гормональной дисфункции клеток диффузной нейроиммуноэндокринной системы в механизмах старения, что позволяет наметить подходы гормонотропной регуляции деятельности этих клеток в стареющем организме при патологии желудочно-кишечной и мочеполовой систем.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту

1. Пожилой возраст и ускоренное старение характеризуются морфологическими изменениями клеток диффузной нейроиммуноэндокринной системы, что заключается в гетерохромности ядра; уменьшении количества рибосом; увеличение количества лизосом; нарушении структуры миофибрилл; изменении строения митохондрий - гибель крист, набухание и разрушение отдельных органелл, что в совокупности приводит к снижению белково-синтетической и энергетической функций клеток.

2. Основные регуляторные функции диффузной нейроиммуноэндокринной системы в пожилом возрасте при отсутствии заболеваний аналогичны более ранним этапам онтогенеза - сосудодвигательная, антитромбоцитарная, антикоагулянтная, тромболитическая, противовоспалительная, антиоксидантная, антипролиферативная. Нарушения перечисленных функций клеток диффузной нейроиммуноэндокринной системы в пожилом возрасте, когда на фоне морфологических изменений формируются особенности его деятельности в норме, приводит к быстрому развитию и прогрессированию ряда заболеваний.

3. Основными тенденциями ускоренного старения диффузной нейроиммуноэндокринной системы является истощение гормональной функции клеток с прогрессированием продукции провоспалительных цитокинов и уменьшением синтеза гормональных молекул с саногенным эффектом; дистрофические изменения клеток.

4. Оксидативные реакции у здоровых лиц пожилого возраста характеризуются большей выраженностью прооксидантных процессов и ослаблением антиоксидантной защиты, в целом пожилой возраст является периодом усиления про- и ослаблением антиоксидантных систем при наличии клинически значимого заболевания.

5. Пептидные биорегуляторы, созданные на их основе, обладают тканеспецифическими эффектами по отношению к тканям, из которых они были выделены. Серотонин и мелатонин обладают цитогеропротекторными свойствами по отношению к эпителиальным клеткам желудка и предстательной железы. Эти гормоны также обладают способностью активно усиливать экспрессию сигнальных факторов дифференцировки эпителиоцитов желудка (протеина CDX1) и простаты (протеина RUNX3), синтез которых достоверно снижается в стареющих культурах.

6. Нейроэндокринные клетки, локализуясь в составе висцеральных органов в качестве основных компонентов диффузной нейроиммуноэндокринной системы, продуцируя жизненно важные сигнальные молекулы, играют ключевую роль в поддержании гомеостаза, а возрастные нарушения экспрессии гормонов являются важными звеньями патогенеза возраст-ассоциированной патологии.

Связь с научно-исследовательской работой института

Диссертационная работа является научной темой, выполняемой по основному плану НИР Санкт-Петербургского института биорегуляции и геронтологии СЗО РАМН.

Апробация и реализация результатов исследования

Результаты диссертации доложены и обсуждены на: XIII Российском национальном конгрессе «Человек и лекарство» (Москва, 2006); III Всероссийской научно практической конференции «Общество, государство и медицина для пожилых» (Москва, 2006); IX Всероссийской медико-биологической конференции молодых исследователей «Человек и его здоровье» (Санкт-Петербург, 2006); II научно-практической конференции с международным участием, посвященной памяти Э.С. Пушковой (Санкт-Петербург, 2006); XIII съезде сердечно-сосудистых хирургов (2007), очно-заочной конференции «Взаимодействие медицинской науки и практики» (2007), Всероссийской конференции «50 лет мелатонину» (Санкт-Петербург, 2008); XV Российском национальном конгрессе «Человек и лекарство» (Москва, 2008). Основные результаты исследования внедрены в научно-педагогическую и лечебную работу НИИ акушерства и гинекологии им. Д.О. Отта РАМН, Санкт-Петербургского института биорегуляции и геронтологии СЗО РАМН, Центра простатологии РАЕН, медицинского факультета Белгородского Государственного Университета.

Результаты исследования изложены в учебных изданиях «Руководство по нейроиммуноэндокринологии», рекомендованном Минздравсоцразвития в качестве учебника для медицинских вузов, и «Избранных лекциях по геронтологии», рекомендованном УМО при ММА им. И.М. Сеченова в качестве учебного пособия для системы послевузовского медицинского образования.

Публикации

По материалам диссертации опубликовано 36 работ, из них - 10 статей в журналах по перечню ВАК, 1 монография, 5 глав в руководствах, 1 статья в прочих изданиях и 19 тезисов докладов.

Структура и объем диссертации

Диссертация состоит из введения, обзора литературы, 6 глав результатов собственных исследований и их обсуждения, выводов, практических рекомендаций, указателя использованной литературы. Текст диссертации представлен на 241 странице и содержит 20 таблиц, 50 рисунков. Список литературы включает 426 источников, из них - 215 отечественных и 211 иностранных авторов.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Материалы и методы исследований

Методологией настоящего исследования явились системный подход и теория функциональных систем. Исследования проводились в трех основных направлениях: изучалась функциональная морфология и биохимия нейроиммуноэндокринных клеточных взаимоотношений у пациентов пожилого возраста; проводился анализ возраст-ассоциированных заболеваний у человека как апудопатий; изучались нейроиммуноэндокринные механизмы при искусственном моделировании старения.

В связи с тем, что наибольшее количество нейроэндокринных клеток находится в желудочно-кишечном тракте и предстательной железе, в качестве объекта исследования были избраны эти системы. В исследование были включены пожилые пациенты, страдающие язвенной болезнью (ЯБ) желудка и двенадцатиперстной кишки, с доброкачественной гиперплазией предстательной железы (ДГПЖ) и раком предстательной железы. Выбор этих нозологических форм обусловлен тем, что их потенциально можно расценивать как апудопатии.

Для изучения нейроиммуноэндокринных механизмов старения желудочно-кишечного тракта в настоящее исследование было включено 305 человек, при этом 204 пациента страдали ЯБ (при этом 150 больных имели ЯБ, ассоциированную с инфекцией Helicobacter pylori; у 54 указанная инфекция не была выявлена). Возраст больных ЯБ составил от 58 до 69 лет, средний возраст 62,3±2,4 года (106 мужчин, или 52,0%, 98 женщин, или 48,0%). В контрольную группу вошли 22 здоровых добровольца без каких-либо указаний на заболевания органов желудочно-кишечного тракта (возраст от 58 до 67 лет, средний возраст 63,7±4,3 года). Все пациенты дали согласие на участие в исследовании. Исследование проведено в соответствии с современными принципами биомедицинской этики и безопасности клинических исследований.

Для выполнения поставленных цели и задач обследования проводили: на стадии обострения до начала терапии; на стадии клинико-эндоскопической ремиссии (через 2 недели от начала терапии); на стадии истинной ремиссии (через 1-1,5 мес. после окончания терапии). Всем пациентам перед включением их в ту или иную группу проводили общеклиническое обследование: сбор анамнеза жизни и заболевания, клинический и биохимический анализы крови, общий анализ мочи, копрограмма и анализ кала на скрытую кровь, рентгеноскопия органов грудной клетки, ЭКГ, УЗИ органов брюшной полости и почек.

Верификацию диагноза и стадии заболевания проводили с помощью фиброгастродуоденоскопии. Осуществляли морфологическую оценку состояния слизистой оболочки в биоптатах желудка, двенадцатиперстной кишки и оценкой степени обсемененности Helicobacter pylori (HР).

Для изучения предстательной железы в исследование были включены 52 человека в возрасте от 56 до 66 лет (средний возраст 60,3±1,9 года) с ДГПЖ первой (12), второй (14), третьей (26) стадиями. Аденокарциномой простаты страдало 27 больных в возрасте от 56 до 68 лет (средний возраст 61,8±2,7 года). Во всех случаях диагноз был подтвержден морфологически после пункционной биопсии предстательной железы.

Использовали следующие методы исследования:

1) иммуногистохимическое исследование. Проводили на биоптатах слизистой оболочки желудка и ткани простаты; изучали экспрессию маркеров с использованием антител к хромогранину А (фирма Dako, титр 1:100), соматостатину (фирма Novocastra, титр 1:200) и к мелатонину (фирма CID Research Inc., титр 1:150) с автоматизированным подсчетом количества иммунопозитивных клеток в 5 полях зрения при увеличении х400 с последующим пересчетом среднего количества клеток на 0,1 мм² слизистой оболочки ткани. Также в простате определяли оптическую плотность и площадь экспрессии. Компьютерный анализ изображений проводился на системе цифровой микроскопии фирмы Nikon Eclipse 400 с применением программы Videotest Morphology 5;

2) гистологическое исследование биоптатов из слизистой оболочки желудка. Характер изменений слизистой оболочки желудка оценивали в соответствии с модифицированной классификацией хронического гастрита (Сиднейская система, 1990; Хьюстон, 1994); оценку степени обсемененности HР производили по Л.И. Аруину с соавт. (1993);

3) иммуноферментное исследование цитокинов и иммуноглобулинов в сыворотке крови больных с ЯБ и ДГПЖ. Определение сывороточных иммуноглобулинов классов A, M, G по методу Manchini G. et al. (1965) проводили с помощью антиглобулиновых сывороток производства фирмы ЗАО «Вектор-Бест», Россия; определение субклассов иммуноглобулинов G (G1, G2, G3, G4) осуществляли иммуноферментным методом с использованием тест-систем (CytElisa Human, CYTIMMUNE, США) с учетом на фотометре "Multiskan Plus" при длине волны 450 нм; определение фактора некроза опухоли-б (TNF-б), молекул sICAM, sVCAM осуществляли иммуноферментным методом с использованием тест-систем (CytElisa Human, CYTIMMUNE, США) с учетом на фотометре "Multiskan Plus" при длине волны 450 нм;

4) определение оксидативного гомеостаза, которое включало изучение концентрации малонового диальдегида как прооксидантного фактора, концентрации SH-групп как антиоксидантного компонента, а также интегрального показателя - соотношения SH/МДА.

Нейроиммуноэндокринные механизмы старения изучали при моделировании искусственного (радиационного) старения. Исследования выполнены на 40 самцах белых крыс линии Вистар (масса тела 120-130 г), из которых 16 животных составили контрольную группу. Подопытные крысы (24 особи) подвергались общему однократному облучению (радиационное моделирование преждевременного старения). Для моделирования изменений, сходных с процессами, возникающими в ходе старения, проводили общее однократное гамма-облучение животных в дозе 6 Гр на кобальтовом аппарате «ГУБ 20000» при мощности дозы 200 рад/мин. Гамма-облучение проводили с помощью установки «Эксперимент» (источник ¹³⁷Cs; мощность поглощенной дозы в прямом пучке 5,32 мГр/час). После облучения животные были переведены в виварий и содержались в тех же условиях, как крысы контрольной группы. Через 7 суток после облучения у крыс подопытной и контрольной групп после декапитации были взяты органы для электронно-микроскопического исследования. Облучение и обработку экспериментального материала методом электронной микроскопии проводили в лаборатории радиационной патоморфологии МРНЦ РАМН (г. Обнинск). Автор выражает глубокую благодарность канд. мед. наук. В.В. Южакову и докт. мед. наук В.В. Попучиеву за консультации по данному разделу работы.

Изучение эффектов эпиталона и простамакса проводили на органотипических культурах различных тканей (коры и подкорковых структур головного мозга, печени, тимуса и селезенки) крыс. Забор тканей производили у животных на 1-е сутки жизни, а также у животных в возрасте 3-х недель и 24 месяцев. Эпиталон (Ala-Glu-Asp-Gly) и простамакс (Lys-Glu-Asp-Pro) вводили в культуру клеток в дозе 20-100 нг/мл. После окончания культивирования эксплантатов применяли морфологические и морфометрические методы: фазово-контрастная микроскопия, световая микроскопия, а также определение индекса площади эксплантатов.

Индекс площади рассчитывали как отношение площади всего эксплантата, включая периферическую зону роста, к исходной площади фрагмента эксплантируемой ткани. За условную единицу площади принимали квадрат окуляр-сетки микроскопа (сторона квадрата при увеличении 3,5Ч10 была равна 150 мкм). Для визуализации эксплантатов использовали микротеленасадку для микроскопа (серия 10, МТН-13 «Альфа-Телеком», Россия). Для расчета индекса площади эксплантатов использовали программу PhotoM 1.2.

Для выявления апоптоза применяли окраску 0,1% раствором акридинового оранжевого; флюоресцентное свечение визуализировали в люминесцентном микроскопе (Люмам-Р3, ЛОМО, Санкт-Петербург). В зоне роста каждого эксплантата подсчитывали количество клеток, находящихся в стадии апоптоза (клетки, погибающие путем апоптоза, окрашивались в красный цвет; интактные клетки имели зеленую окраску) в 10 полях зрения. Индекс апоптоза рассчитывали как среднее количество клеток, находящихся в стадии апоптоза, на 1 поле зрения. Значения индекса площади и индекса апоптоза выражали в процентах.

Объектом получения коммитированных эпителиоцитов желудка и предстательной железы служили органы эмбрионов 20-26 недель гестации. Клетки, извлеченные из соответствующих органов плода, культивировали в 24-луночных планшетах ("Costar") при 37^оС в атмосфере с 5% СО₂ в среде RPMI 1640 ("Flow") с добавлением 10% сыворотки эмбрионов теленка ("Sigma"), L-глутамина (300 мкг/мл; "Flow"), HEPES-буфера (0,02 М; "Serva") и гентамицина (100 мкг/мл; "Фармахим"). Исходная концентрация составляла 10⁶ клеток/мл. Каждую пробу ставили в двух параллельных исследованиях. Исследования проводились на культуре клеток тимуса человека, прошедших 1, 4 и 7 пассажей. Культуры клеток, прошедшие 1 пассаж, расценивали как молодые, 4 пассажа - как зрелые, 7 пассажей - как старые культуры.

Популяции клеток культивировали как без добавления гормонов, так и с серотонином или мелатонином (оба гормона фирмы “Sigma”) в течение 1 ч при 37^оС в трех концентрациях - 2, 20 и 200 нг/мл.

Клетки помещали на стерильные предметные стекла. Пермеабилизацию производили в 0,1% Тритоне X-100 в течение 10 мин при комнатной температуре. Клетки фиксировали 4% нейтральным забуференным формалином (pH 7.2) в течение 15 мин. Инкубацию монослоя клеток в первичных моноклональных мышиных антителах к протеинам CDX1 и RUNX3 (оба антитела фирмы Mubio Products B.V., 1:50) проводили в течение 1 часа.

После промывания в фосфатном буфере монослой клеток инкубировали во вторичных антителах в течение 1 часа. В качестве вторичных антител использовали кроличий антимышиный Ig, коньюгированный с флюоресцеинизотиоцианатом (FITC, DAKO, 1:100,). После окончательного промывания в фосфатном буфере (pH 7.2) стекла с монослоем клеток покрывали средой, содержащей 90% глицерин, 0.02 M Tris-HCl (pH 8.0), 0.8% NaN3 и 2% 1,4-ди-азобицикло-(2,2,2)-октан (Merck).

Изучение препаратов с определением площади экспрессии проводили в микроскопе Leica TCS SP5 при увеличении х400, х600 и х1000 с использованием системы MRC-1024 (Bio-Rad).

Аргирофильные белки областей ядрышковых организаторов (ОЯОР) выявляли в клетках с помощью нитрата серебра. Метод избирательной импрегнации ядрышковых организаторов в модификации (Howell W.M., Black D.A., 1980):

Подсчет аргирофильных гранул проводили в 100 клетках при увеличении х1000 и рассчитывали среднее число гранул серебра на 1 ядро эпителиальной клетки, определяя среднее количество гранул в каждой исследованной группе.

Статистическая обработка материала включала в себя оценку полученных данных методом ANOVA, использование стандартных методов вариационной статистики (расчет средних значений (М), ошибки средних значений (m), t-критерия Стьюдента) и элементов непараметической статистики. Достоверными считали различия при р<0,05.

Результаты собственных исследований и их обсуждение

Нейроэндокринные взаимодействия при соматической патологии в пожилом возрасте

Нейроиммуноэндокринная система при язвенной болезни желудка и двенадцатиперстной кишки. Уровень TNF-б в контрольной группе составил 130,2±56,8 пг/мл. При обострении язвенной болезни уровень TNF-б был достоверно выше (395,2±39,7 пг/мл у больных с НР-ассоциированной язвенной болезнью и 299,2±20,1 пг/мл в группе пациентов, у которых язвенная болезнь не была ассоциирована с НР-инфекцией, р<0,05) (рис.1). На стадии клинико-эндоскопической ремиссии наблюдалось снижение уровня TNF-б: недостоверное (p>0,05) у больных с НР-ассоциированной язвенной болезнью - до 274,7±58,0 пг/мл и достоверное в группе пациентов, у которых язвенная болезнь не была ассоциирована с НР-инфекцией - до 162,8±8,4 пг/мл(p<0,05).

На стадии истинной ремиссии наблюдалось достоверное (p<0,05) снижение уровня TNF-б как у больных с НР-ассоциированной язвенной болезнью, так и в группе пациентов, у которых язвенная болезнь не была ассоциирована с НР-инфекцией - до 171,0±26,3 и 156,7±10,4 пг/мл, соответственно, и эти значения достоверно не отличались от таковых у пациентов контрольной группы. Таким образом, обострение язвенной болезни характеризуется выраженным повышением уровня провоспалительного цитокина TNF-б в сыворотке крови, а в динамике ее течения наблюдается снижение TNF-б до практически нормальных значений. Однако восстановление уровня TNF-б происходит разными темпами.

Рис. 1. Динамика уровня TNF-б в сыворотке крови в процессе лечения язвенной болезни у пожилых людей

а - стадия обострения

б - стадия клинико-эндоскопической ремиссии

в - стадия истинной ремиссии

Следует подчеркнуть, что и при НР-ассоциированной язвенной болезни, и при язвенной болезни без НР-инфекции в период обострения, наблюдалось достоверное повышение уровня TNF-б по сравнению с пациентами из группы контроля. Однако при НР-ассоциированной язвенной болезни повышение уровня TNF-б настолько велико, что достоверно превышает даже увеличенный уровень TNF-б в сыворотке крови у пациентов без НР-инфекции (394,1±38,9 пг/мл против 298,5±19,8 пг/мл, p<0,05). На стадии клинико-эндоскопической ремиссии такая же диспропорция в уровнях TNF-б сохраняется (273,4±57,8 пг/мл у пациентов с НР-ассоциированной язвенной болезнью и 161,7±8,3 пг/мл у больных без НР-инфекции, р<0,05). И только на стадии истиной ремиссии наблюдается достижение нормальных значений TNF-б в сыворотке крови (172,0±25,8 пг/мл у пациентов с НР-ассоциированной язвенной болезнью и 157,8±10,3 пг/мл у больных без НР-инфекции, р>0,05 для обеих групп по сравнению со значениями TNF-б в контрольной группе -129,2±57,0 пг/мл).

Уровень IL-1 в контрольной группе составил 1,07±0,22 нг/мл, IL-6 - 3,06±0,17 пг/мл. При обострении язвенной болезни уровень IL-1 был достоверно выше (3,93±0,35 нг/мл у больных с НР-ассоциированной язвенной болезнью и 2,91±0,22 нг/мл в группе пациентов, у которых язвенная болезнь не была ассоциирована с НР-инфекцией, р<0,05). Уровень IL-6 был достоверно выше (15,21±2,71 пг/мл) у больных с НР-ассоциированной язвенной болезнью по сравнению с контрольной группой (р<0,05). В группе пациентов, у которых язвенная болезнь не была ассоциирована с НР-инфекцией, этот показатель составил 13,93±1,22 пг/мл (р>0,05). На стадии клинико-эндоскопической ремиссии наблюдалось снижение уровня IL-1: недостоверное (p>0,05) у больных с НР-ассоциированной язвенной болезнью - до 3,55±0,55 нг/мл и достоверное (p<0,05) в группе пациентов, у которых язвенная болезнь не была ассоциирована с НР-инфекцией - до 1,13±0,32 нг/мл. Уровень IL-6 снизился достоверно (p<0,05) в обеих группах пациентов: у больных с НР-ассоциированной язвенной болезнью - до 4,44±1,23 пг/мл и в группе пациентов, у которых язвенная болезнь не была ассоциирована с НР-инфекцией - до 4,24±1,12 пг/мл.

На стадии истинной ремиссии наблюдалось достоверное (p<0,05) снижение уровней IL-1 и IL-6 как у больных с НР-ассоциированной язвенной болезнью, так и в группе пациентов, у которых язвенная болезнь не была ассоциирована с НР-инфекцией - соответственно, до 1,22±0,34 нг/мл и 1,12±0,41 нг/мл для IL-1, до 3,12±0,22 пг/мл и 3,32±0,19 пг/мл для IL-6, и эти значения достоверно не отличались от таковых у пациентов контрольной группы. Таким образом, обострение язвенной болезни характеризуется выраженным повышением уровней IL-1 и IL-6 в сыворотке крови, а в динамике ее течения наблюдается снижение уровней этих сигнальных молекул до практически нормальных значений. Однако восстановление уровней интерлейкинов происходит различными темпами как в зависимости от типа интерлейкина, так и от наличия/отсутствия НР-инфекции. Восстановление уровня IL-6 наблюдается уже на стадии клинико-эндоскопической ремиссии, в то время как уровень IL-1, достоверно не отличающийся от такового в контрольной группе, достигается только к периоду истинной ремиссии (табл. 1).

Уровень молекул адгезии sICAM-1 и sVCAM-1 в сыворотке крови в контрольной группе составил, соответственно, 52,3±10,9 нг/мл и 511,6±42,1. При обострении язвенной болезни достоверного повышения уровней данных молекул не происходило: уровень sICAM составил 66,2±17,2 нг/мл у больных с НР-ассоциированной язвенной болезнью и 57,1±13,9 нг/мл в группе пациентов, у которых язвенная болезнь не была ассоциирована с НР-инфекцией.

Таблица 1

Уровни IL-1 (нг/мл) и IL-6 в сыворотке крови (пг/мл) на различных стадиях язвенной болезни у пожилых пациентов

Изучаемый показатель, группа больных	Контрольная группа (n = 34)	Стадия язвенной болезни
		Обострение	Клинико-эндоскопическая ремиссия	Истинная ремиссия
IL-1, 1-я, НР+ (n = 42)	1,07±0,21	3,89±0,33*	3,49±0,53*	1,21±0,33**
IL-1, 2-я, HP- (n = 31)		2,87±0,19*	1,12±0,32**	1,13±0,37**
IL-6, 1-я, НР+ (n = 42)	3,06±0,15	15,23±2,68*	4,37±1,21**	3,14±0,31**
IL-6, 2-я, HP- (n = 31)		13,68±1,11*	4,31±1,10**	3,01±0,15**

* - p<0,05 в сравнении с контрольной группой

** - p<0,05 в сравнении со стадией обострения

На стадии клинико-эндоскопической ремиссии уровень молекул адгезии также достоверно не отличался от такового в контрольной группе пациентов: у больных с НР-ассоциированной язвенной болезнью - 65,9±17,8 нг/мл и в группе пациентов, у которых язвенная болезнь не была ассоциирована с НР-инфекцией - 54,8±7,2 нг/мл для sICAM, для sVCAM - соответственно, 495,3±30,1 и 505,5±34,1 нг/мл. На стадии истинной ремиссии уровень молекул адгезии в сыворотке крови также не отличался от такового в контрольной группе: у больных с НР-ассоциированной язвенной болезнью и в группе пациентов, у которых язвенная болезнь не была ассоциирована с НР-инфекцией - для sICAM, соответственно, 57,1±9,3 и 52,8±9,1 для sVCAM - 497,5±28,1 и 505,5±16,9 нг/мл. Таким образом, достоверных изменений уровня молекул адгезии в сыворотке крови у пациентов как с НР-ассоциированной язвенной болезнью, так и у больных, не имеющих НР-инфекции, не наблюдалось ни в период ремиссии, ни в период обострения. Эти показатели оставались стабильными в весь период лечения пациентов.

При язвенной болезни, ассоциированной с НР-инфекцией, наблюдается угнетение гуморального иммунитета. Происходит достоверное снижение в сыворотке крови (р<0,05) уровня IgA - до 1,21±0,22 г/л (в контрольной группе этот показатель составил 2,53±0,18 г/л) и IgG - до 8,1±0,05 г/л (в контрольной группе - 13,4±0,03 г/л). Уровень IgM достоверно не изменялся (p>0,05): 1,72±0,29 г/л у больных и 1,23±0,32 в контрольной группе. Также обнаружены значительные изменения во фракциях IgG. Достоверно (p<0,05) снижается количество IgG1 до 3,11±0,12 г/л (в контрольной группе этот показатель составил 7,66±0,07 г/л), IgG2 - до 5,16±0,08 г/л (в контрольной группе - 5,87±0,04), IgG3 - до 0,21±0,02 г/л) (в контрольной группе - 1,1±0,02). Количество IgG4 достоверно не изменилось (p>0,05): 0,35±0,10 г/л при уровне 0,36±0,09 г/л в контрольной группе.

Также следует подчеркнуть, что нами выявлено низкое содержание специфического Ig G - 98,3±12,9 МЕ/мл (по данным Федоренко С.В. (2006) аналогичный показатель у больных с хроническим антральным гастритом составляет 174,66±8,5 МЕ/мл).

При язвенной болезни без НР-инфекции также наблюдается угнетение гуморального иммунитета. Происходит достоверное снижение (р<0,05) уровня IgA - до 1,32±0,05 г/л (в контрольной группе этот показатель составил 2,53±0,18 г/л) и IgG - до 9,23±0,34 г/л (в контрольной группе - 13,2±0,01 г/л). Уровень IgM достоверно не изменялся (p>0,05): 1,19±0,09 г/л у больных и 1,23±0,32 г/л в контрольной группе. Также обнаружены значительные изменения во фракциях IgG. Достоверно (p<0,05) снижается количество: IgG1 до 5,58±0,05 г/л (в контрольной группе этот показатель составил 7,66±0,07 г/л); IgG2 - до 3,94±0,03 г/л (в контрольной группе - 5,87±0,04 г/л); IgG3 - до 0,21±0,03 г/л (в контрольной группе - 1,1±0,02 г/л).

Количество IgG4 достоверно не изменилось (p>0,05): 0,33±0,10 г/л при уровне 0,36±0,09 г/л в контрольной группе.

Нейроиммуноэндокринные взаимосвязи при дисгормональной гиперплазии предстательной железы. Уровень TNF-б в сыворотке крови в группе здоровых лиц составил 133,1±55,7 пг/мл. При наличии ДГПЖ уровень TNF-б был достоверно выше (294,2±27,5 пг/мл у больных с ДГПЖ 1 стадии и 306,9±26,9 пг/мл в группе пациентов с ДГПЖ 2 стадии, р<0,05). Уровень IL-1 в сыворотке крови здоровых пожилых лиц составил 1,03±0,19 нг/мл, IL-6 - 3,2±0,12 пг/мл. При ДГПЖ 1 стадии уровень IL-1 был достоверно выше (3,52±0,19 нг/мл), при ДГПЖ 2 стадии - 2,79±0,18 нг/мл, р<0,05.

Таким образом, по сравнению со здоровыми пожилыми людьми при ДГПЖ отмечается достоверное увеличение продукции провоспалительных интерлейкинов.

Молекулы адгезии при ДГПЖ. Уровень содержания молекул адгезии sICAM-1 и sVCAM-1 в сыворотке крови в контрольной группе здоровых пациентов без ДГПЖ составил, соответственно, 51,9±10,3 нг/мл и 521,0±21,3 нг/мл. При наличии ДГПЖ достоверного повышения уровней содержания данных молекул в сыворотке крови не происходило.

Таким образом, нейроиммуноэндокринные сдвиги при ДГПЖ не отражаются на синтезе молекул адгезии. При ДГПЖ у лиц пожилого возраста отмечаются провоспалительные нейроиммуноэндокринные изменения, которые характеризуются увеличением концентрации провоспалительных интерлейкинов, TNF-б при отсутствии динамики содержания молекул адгезии.

Оксидативный гомеостаз как индикатор возрастных изменений нейроиммуноэндокринной регуляции

Для характеристики оксидативных процессов проведено определение МДА (малонового диальдегида), как промежуточного метаболита перекисного окисления, характеризующего долгосрочные оксидативные процессы. В качестве маркера антиоксидантной защиты выбрано содержание SH-групп. Комплексная оценка оксидативного стресса дана по величине коэффициента SH/МДА. Результаты проведенного исследования приведены в таблице 2.

Таблица 2

Сравнительная характеристика оксидативного гомеостаза у здоровых лиц среднего и пожилого возраста

Показатель	Средний возраст	Пожилой возраст
МДА (мкмоль/л)	32,1 ± 1,2	41,1 ± 1,0*
SH (мкмоль/л)	317,5 ± 10,5	291,4 ± 7,3*
SH / МДА	9,89 ± 0,2	7,09 ± 0,4*

* - p<0,05 - по сравнению с пациентами среднего возраста

Согласно полученным данным, в пожилом возрасте имеется тенденция к увеличению концентрации МДА с 32,1±1,2 мкмоль/л в среднем возрасте до 41,1±1,0 мкмоль/л, в пожилом возрасте, р<0,05 . Это свидетельствует об увеличении прооксидантного потенциала в пожилом возрасте, по мере старения, несмотря на отсутствие заболеваний.

Также отмечена тенденция к снижению содержания маркеров прооксидантов SH-групп с 317,5±10,5 мкмоль/л в среднем возрасте до 291,4±7,3 мкмоль/л у пожилых, р<0,05. Соответственно происходит снижение суммарного коэффициента, характеризующего оксидативный стресс. Так, у здоровых лиц среднего возраста его значение составляет 9,89±0,2 мкмоль/л, у здоровых пожилых - 7,09±0,4 мкмоль/л, р<0,05.

Таким образом, у здоровых пожилых пациентов имеется достоверная тенденция к снижению маркеров антиоксидантной защиты и увеличению содержания малонового диальдегида как показателя течения оксидативных процессов.

Нами изучены особенности оксидативного гомеостаза у пожилых лиц с ДГПЖ различной степени выраженности. Результаты представлены в таблице 3.

Таблица 3

Зависимость выраженности оксидативного стресса от степени доброкачественной гиперплазии предстательной железы

Группа пациентов	МДА (мкмоль/л)	SH (мкмоль/л)	SH /МДА
ДГПЖ 1 ст.	43,1±0,7*	259,4±8,2*	6,01±0,2*
ДГПЖ 2 ст.	45,1±1,2*	255,2±5,4*	5,65±0,3*
ДГПЖ 3 ст.	51,5±1,1*	201,3±8,9*	3,93±0,1*
Здоровые пожилые пациенты	41,5±1,2	292,5±7,1	7,04±0,2

* - p<0,05 - по сравнению со здоровыми пожилыми пациентами

При изучении влияния степени ДГПЖ на состояние оксидативного гомеостаза выявлено, что наиболее благополучная картина складывается при поражении первой степени, так как имеет место достоверно меньшее содержание прооксидантных агентов и высокая концентрация SH-групп, р<0,05. По мере прогрессирования патологии предстательной железы состояние оксидативного стресса усугубляется, происходит накопление прооксидантных продуктов при одновременном ослаблении антиоксидантных механизмов защиты.

При этом, с нашей точки зрения, патогенетическое значение имеют не только локальные изменения предстательной железы, но и системные сдвиги на уровне целостного организма, в частности, присоединение хронической почечной патологии, артериальной гипертензии, нарушений азотистого и других видов обмена. Необходимо отметить, что по сравнению со здоровыми пожилыми пациентами оксидативный сдвиг наблюдается даже при ДГПЖ 1 степени, поскольку отмечена достоверная разность в уровне МДА, SH-групп, а также соотношения SH/МДА, р<0,05. Таким образом, нейроиммуноэндокринные изменения, развивающиеся при любой степени поражения предстательной железы при ДГПЖ, в том числе на начальных этапах, приводят к сдвигу оксидативного равновесия в прооксидантную фазу.

Соматическая патология в пожилом возрасте как апудопатии

Язвенная болезнь двенадцатиперстной кишки у пожилых больных как апудопатия. APUD-система подвергается патологическим изменениям при обострении ЯБ в пожилом возрасте, что проявляется изменением количества иммунопозитивных нейроэндокринных клеток в слизистой оболочке желудка и двенадцатиперстной кишки.

Данные исследования в период обострения представлены следующими изменениями в антральном отделе желудка: гипоплазией А-, НА- и М-клеток; гиперплазией ЕС-, ECL. J- и клеток с в-эндорфиноподобной иммунореактивностью.

Таблица 4

Количественная характеристика эндокринных клеток желудка при язвенной болезни (М±m)

Клетки	Здоровые	Пациенты с ЯБ
		Стадия обострения	Стадия клинико-эндоскопической ремиссии
А	2,47±0,15	1,2±0,11	1,73±0,1
р		<0,05	<0,05
НА-	1,65±0,12	0,86±0,07	1,15±0,35
р		<0,05	>0,05
ЕС-	6,26±0,21	9,3±0,24	9,8±0,46
р		<0,05	<0,05
ЕСL-	2,17±0,07	7,26±0,45	7,6±0,8
р		<0,05	<0,05
J-	10,75±0,32	14,3±0,4	11,8±3,33
р		<0,05	>0,05
вэ-	4,29±0,11	6,23±0,15	6,41±0,17
р		<0,05	<0,05
М-	0,74±0,03	0,56±0,01	0,67±0,2
р		<0,05	<0,05

Примечание: р - по отношению к контрольной группе;. А-клетки - продуцируют глюкагон; НА-клетки - норадреналин; ЕС-клетки - мелатонин и серотонин; ECL-клетки - гистамин; вэ-клетки - эндорфины; М-клетки - мотилин.

Количественные изменения эндокринных клеток (ЭК) в луковице двенадцатиперстной кишки носили более рельефный характер. O6paщала на себя внимание тотальная гипоплазия апудоцитов, продуцирующих катехоламин. Число М-клеток в луковице двенадцатиперстной кишки было в пределах нормы. Содержание же ЕС-, ECL- и в-эндорфинпродуцирующих клеток в данном отделе кишечника было идентично их количеству в антральном отделе желудка (табл. 4, 5).

Таблица 5

Количественная характеристика эндокринных клеток двенадцатиперстной кишки у пожилых больных язвенной болезнью в зависимости от стадии заболевания (М ±m)

Клетки	Здоровые	Пациенты с ЯБ
		Стадия обострения	Стадия клинико-эндоскопической ремиссии
А	1,28±0,12	0,5±0,11	0,66±0,22
р		<0,05	<0,05
НА-	0,95±0,01	0,23±0,07	0,43±0,21
р		<0,05	>0,05
ЕС-	3,8±0,14	5,78±0,16	5,87±1,3
р		<0,05	<0,05
ЕСL-	1,3±0,02	4,23±0,21	4,1±1,63
р		<0,05	<0,05
вэ-	0,55±0,02	0,75±0,03	0,78±0,02
р		<0,05	<0,05
М-	0,52±0,04	0,66±0,17	0,61±0,02
р		>0,05	>0,05

Примечание: р - по отношению к контрольной группе.

Рис. 2. Площадь экспрессии хромогранина А и соматостатина (%) в предстательной железе лиц разного возраста

*- р<0,05 по сравнению с контрольными показателями у здоровых пожилых людей и пожилых больных с ДГПЖ

Доброкачественная гиперплазия предстательной железы как апудопатия. Площадь экспрессии хромогранина А в препаратах предстательной железы достоверно снижалась с увеличением возраста. Так, у здоровых пациентов среднего возраста величина площади экспрессии хромогранина А составила 5,33±0,03 у.е., что в 4 раза больше, чем в группе здоровых пожилых пациентов (1,35±0,04 у.е.), а площадь экспрессии соматостатина была равна 4,46±0,02 у.е., у пожилых больных - 3,01±0,01 у.е. (p<0,05). Таким образом, с увеличением возраста площадь экспрессии хромогранина А и соматостатина уменьшались (рис. 2). В то же время, при ДГПЖ у пожилых была отмечена выраженная экспрессия исследуемых маркеров: хромогранина А и соматостатина (рис. 2): площадь экспрессии хромогранина А составила 4,01±0,03 у.е., соматостатина - 3,86±0,03 у.е. (р<0,05 по сравнению с показателем у пожилых больных с ДГПЖ и p>0,05 по сравнению с показателем у здоровых пожилых людей).

Рак простаты как опухолевая апудопатия. Микроструктура рака предстательной железы в исследованных случаях характеризовалась полиморфизмом. В одной и той же опухоли обычно обнаруживалась различная дифференцировка раковых клеток. В отличие от очагов нодулярной гиперплазии, отмечался гиперхроматоз ядер, клеточный полиморфизм, исчезновение соединительнотканных сосочков в просвете желез. Амилоидные тельца в просвете раковых желез обнаруживались крайне редко. По периферии желез исчезали миоэпителиальные клетки.

Полученные данные свидетельствуют о достоверном снижении экспрессии хромогранаина А и соматостатина в нейроэндокринных (НЭ) клетках предстательной железы человека с увеличением возраста (p<0,05).

Образованные клетками железистые трубочки округлой, овальной или неправильной формы тесно прилежат друг к другу, стромы между ними почти нет. В просвете иногда содержатся гомогенные массы розового цвета. В строме опухоли вокруг сотовидных комплексов можно видеть группы разрозненных опухолевых клеток, нередко складывающихся в небольшие трубочки, тяжи, железистые структуры. Во всех случаях в аденокарциномах были обнаружены хромогранин А/соматостатин-продуцирующие НЭ клетки. При окраске гематоксилином-эозином они были крупнее обычных клеток, располагались в базальной части атипичных желез. Цитоплазма их была эозинофильна, ядро смещено в апикальный полюс. Обширные и множественные скопления нейроэндокринных клеток в основном обнаруживались в высокодифференцированных опухолях. При этом опухолевые нейроэндокринные клетки не демонстрировали признаков пролиферативной активности.

Площадь экспрессии хромогранина А в раковых опухолях достоверно снижалась с увеличением возраста (p<0,05). Для соматостатина отмечается тенденция к значительному увеличению показателей (2,34±0,01) (рис. 3).

Рис. 3. Площадь экспрессии хромогранина А и соматостатина в аденокарциноме предстательной железы пациентов разного возраста

Подобные изменения характерны и для оптической плотности этих показателей (рис. 4).

Рис. 4. Оптическая плотность (усл. ед.) экспрессии хромогранина и соматостатина в аденокарциноме предстательной железы пациентов разного возраста

*- р<0,05 по сравнению с пациентами среднего возраста

При иммуногистохимическом исследовании раковых опухолей предстательной железы было обнаружено, что в 20 из 32 случаев аденокарциномы часть клеток, в которых была зарегистрирована положительная реакция с антисывороткой к соматостатину, вступала в положительную реакцию с антисыворотками против хромогранина А.

Нейроиммуноэндокринные взаимосвязи при моделировании искусственного (радиационного) старения

Желудочно-кишечный тракт. При светооптическом исследовании рельефа слизистой оболочки двенадцатиперстной кишки после воздействия облучения выраженных отличий по сравнению с рельефом двенадцатиперстной кишки интактных животных не обнаружено. Ворсинки различной высоты плотно прилегают друг к другу, имеют преимущественно пальцевидную и листовидную форму. В основании ворсинок находятся крипты, где локализуется основное количество эндокринных клеток двенадцатиперстной кишки.

При электронно-микроскопическом исследовании в эпителиоцитах обращает на себя внимание появление увеличенных в размерах митохондий с дезорганизацией крист. В некоторых клетках наблюдается небольшое расширение цистерн шероховатого эндоплазматического ретикулума. Со стороны апудоцитов выявляются ультраструктурные нарушения различной степени тяжести, но в целом более выраженные, чем в неэндокринных энтероцитах, локализованных в слизистой оболочке двенадцатиперстной кишки. В эндокринных клетках практически всех типов отмечается дезорганизация митохондрий, проявляющаяся в отеке и нарушении структуры крист, при этом внутренние и внешние мембраны митохондрий не повреждены. Многие эндокринные клетки имеют расширенные профили эндоплазматического ретикулума, в отдельных отмечается гиперплазия пластинчатого комплекса. Вакуолизация цитоплазмы в разных эндокринных клетках выражена неодинаково: от умеренной до очень слабой.

ЕС-клетки. Популяция энтерохромаффинных клеток представлена преимущественно ЕС2-клетками. После воздействия пролонгированного облучения выявляются выраженные нарушения ультраструктуры клеток данного типа. В ЕС-клетках обнаруживаются значительно увеличенные в размерах отечные просветленные митохондрии, с сильными повреждениями крист, на месте разрушения которых образуются вакуоли. В некоторых клетках наблюдается отслоение наружной ядерной мембраны и вакуолизация цитоплазмы разной степени выраженности. Наряду с этим, отдельные ЕС-клетки имеют незначительные ультраструктурные изменения, за исключением дезорганизации митохондрий. Во многих ЕС-клетках отчетливо выражен шероховатый и гладкий эндоплазматический ретикулум, цистерны которых плотно прилегают друг к другу, а некоторые имеют слабо выраженные профили эндоплазматической сети. Идентифицированный пластинчатый комплекс демонстрирует различную функциональную активность в разных ЕС-клетках. В цитоплазме ЕС-клеток идентифицируются характерные секреторные гранулы с высокой электронной плотностью, расположенные преимущественно вокруг ядра. Секреция гормонов осуществляется либо слабо выраженной дегрануляцией (преимущественно в клетках с выраженными ультраструктурными повреждениями), либо экзоцитозом (в клетках, близких к норме).

G-клетки. В немногочисленных G-клетках отмечается разная степень ультраструктурных нарушений. В G-клетках с выраженными ультраструктурными повреждениями обращает на себя внимание значительное расширение цистерн шероховатого эндоплазматического ретикулума и элементов пластинчатого комплекса. В эндокринных клетках данного типа идентифицируются отечные митохондрии, большинство которых содержат поврежденные кристы. На месте разрушения отдельных митохондрий образуются вакуоли различных размеров. G-клетки содержат разное количество секреторных гранул высокой электронной плотности, в некоторых клетках наблюдается слабая дегрануляция.

D-клетки. После воздействия пролонгированного облучения в большинстве D-клеток отмечается гиперплазия и дилятация элементов пластинчатого комплекса. Увеличенные в размерах митохондрии с просветленным матриксом имеют существенную дезорганизацию крист. В цитоплазме наблюдается расширение канальцев шероховатого эндоплазматического ретикулума с заполнением электронно-плотным содержимым. Отдельные D-клетки подвержены сильной деструкции, но при этом в них сохраняются секреторные гранулы разной электронной плотности. В цитоплазме идентифицируются лизосомы. Плазматическая мембрана разрушена. Границы между D-клетками и эпителиальными часто выглядят неотчетливыми из-за некробиотических изменений. В цитоплазме D-клеток идентифицируется большое количество секреторных гранул, имеющих преимущественно высокую электронную плотность. Встречаются небольшие округлые вакуоли, сопровождающие процесс дегрануляции.

ECL-клетки. Среди всей популяции апудоцитов редко встречающиеся ECL-клетки характеризуются хорошей ультраструктурной организацией после пролонгированного облучения. Цитоплазматические органеллы просматриваются слабо, за исключением митохондрий удлиненной формы, некоторые из которых имеют повреждения крист. Большое число везикул и рибосом равномерно распределено по всей цитоплазме ECL-клеток. В цитоплазме ECL-клеток идентифицируется большое количество характерных секреторных гранул

N-клетки. Немногочисленные N-клетки сохраняют ультраструктурную организацию в состоянии близком к контролю. Единственным проявлением повреждающего действия пролонгированного облучения являются набухшие митохондрии с дезорганизацией крист, которые встречаются в цитоплазме N-клеток наряду с мелкими неповрежденными митохондриями. В цитоплазме N-клеток присутствует большое количество рибосом, полисом и везикул. Иногда встречаются отдельные профили эндоплазматической сети и пластинчатого комплекса с признаками слабой функциональной активности. Небольшое количество круглых секреторных гранул высокой электронной плотности сконцентрировано вокруг ядра.

К-клетки. После воздействия пролонгированного облучения К-клетки, также как и N-клетки, демонстрируют почти неповрежденную ультраструктуру, но в отличие от N-клеток, они содержат большое количество секреторных гранул, обладающих преимущественно высокой электронной плотностью. В цитоплазме К-клеток идентифицируются небольшие митохондрии, хотя встречаются и отечные, содержащие частично поврежденные кристы. Другие цитоплазматические органеллы присутствуют в небольшом количестве и просматриваются слабо, за исключением небольших фрагментов пластинчатого комплекса с признаками различной функциональной активности.