Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

«Реализм в высшем смысле» как творческий метод Ф.М. Достоевского

Специальность 10.01.01 -- Русская литература

На правах рукописи

Степанян Карен Ашотович

Москва 2007

Работа выполнена на кафедре русской классической литературы и славистики Литературного института им. А.М. Горького.

Научный консультант: доктор филологических наук профессор Ю.И. Минералов.

Официальные оппоненты: доктор филологических наук ведущий научный сотрудник Института мировой литературы им. А.М. Горького РАН С.Г. Семенова;

доктор филологических наук профессор Л.А. Сугай;

доктор филологических наук профессор В.А. Недзвецкий.

Ведущая организация: Институт русской литературы (Пушкинский Дом) РАН.

Защита состоится 18 апреля 2007 г. в часов на заседании Диссертационного совета Д 212.109.01 по филологическим наукам при Литературном институте им. А.М. Горького по адресу: 123104 Москва, Тверской бульвар, д.25, ауд. 23

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Литературного института им. А.М. Горького по адресу: Москва, Тверской бульвар, д.25

Автореферат разослан 2007 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета кандидат филологических наук М.Ю. Стояновский.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

«Меня зовут психологом, -- отмечал Ф.М. Достоевский в «Записных тетрадях» 1880 г., -- неправда, я лишь реалист в высшем смысле, то есть изображаю все глубины души человеческой» (27; 65) Здесь и далее все цитаты из произведений Ф.М. Достоевского приводятся по изданию: Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений в тридцати томах. Л., Наука, 1972--1990. Арабскими цифрами в скобках указываются номер соответствующего тома (для томов 28 - 30, через запятую, римской цифрой - также номер полутома) и, через точку с запятой, страниц. Заглавные буквы в именах Бога и Богородицы, вынужденно пониженные по требованиям советской цензуры, восстанавливаются. Во всех цитатах слова, подчеркнутые цитируемым автором, даны курсивом, подчеркнутые автором диссертации -- полужирным шрифтом.. Так великий русский писатель в конце жизненного и творческого пути сформулировал сущность своего творческого метода.

Своеобразие и уникальность художественного мира, созданного Достоевским, и того метода, которым этот мир создавался, признавались большинством читателей и исследователей его произведений. Но какое мировидение стоит за этим методом, с помощью каких художественных средств создавался этот мир, что представляет собой «реализм в высшем смысле», можно ли именно так определить метод Достоевского, реализм ли это вообще и что означает «в высшем смысле» -- все эти вопросы до сих пор относятся к числу наименее проясненных в достоевистике. Между тем без разрешения этих вопросов невозможно адекватно услышать и понять то, что сказал нам Достоевский.

Критиков и исследователей Серебряного века и 1920-х годов (В.В. Розанова, о. Сергия Булгакова, Н.А. Бердяева, А.Л. Волынского, Д.С. Мережковского, Андрея Белого) в творчестве Достоевского интересовали прежде всего религиозные и философские идеи, при этом далеко не всегда уделялось должное внимание художественным принципам и формам выражения этих идей: соотношению «голосов» автора и персонажей, сюжету и композиции - важнейшим для Достоевского формам выражения авторской позиции. Произведения Достоевского анализировались как своеобразные религиозно-философские высказывания автора (или «антропологические трактаты» - Н.А. Бердяев), воплощенные в художественно-диалогической форме. Этот период ознаменован глубочайшими постижениями сути творчества Достоевского, но идейно-философская доминанта определяла и собственно художественные характеристики произведений писателя: «романы-трагедии» (Вяч. Иванов), «религиозные эпопеи» (В.В. Розанов) или «идеологические» романы (Б.М. Энгельгардт); самого писателя считали «выдающимся философом» (С.Н. Булгаков), величайшим диалектиком и символистом-неоплатоником (Ф.А. Степун) или непосредственным предшественником символистов (Александр Блок). Зачастую основным объектом интерпретации становилось не целостное видение писателем мира, истории, прошлого и будущего своих персонажей и всего человечества, а кредо того или иного из центральных героев. В советское время главенствующей стала историко-литературная и социальная проблематика; глубоко и всесторонне исследовались вопросы поэтики, жанровые особенности, «взаимоотношения» автора и персонажей, повествовательной техники и т.п. (М.М. Бахтин, В.Я. Кирпотин, Я.О. Зунделович, Н.О. Чирков, Г.М. Фридлендер, Л.М. Розенблюм, Б.И. Бурсов, С.Г. Бочаров), обращение же к религиозно-философской основе произведений писателя было, в силу известных причин, затруднено или вовсе невозможно. Но все названные компоненты являются составляющими творческого метода писателя и определяются его сущностной основой. Как пишет современный исследователь, «именно /…/ нерасторжимой сращенностью религиозно-философской проблематики и художественной формы обусловлена сугубая сложность анализа творческих созданий Достоевского» Тихомиров Б.Н. Религиозные аспекты творчества Ф.М. Достоевского. Проблемы интерпретации, комментирования, текстологии: Автореф. дис. … доктора филолог. наук. - СПб., 2006. - С.3.. И категория творческого метода является, на наш взгляд, ключевой для подобного анализа. Справедливо указывает Г.К. Щенников: «вопрос о месте Достоевского в истории русской литературы не решить без уяснения специфики его индивидуального творческого метода» Щенников Г.К. Достоевский и русский реализм. - Свердловск: Изд-во Уральского университета, 1987. - С.16..

Понятие творческого метода восходит к 20--30-м годам прошлого века, хотя, конечно, по своему содержанию гораздо старше нынешнего названия. «В современном научном представлении и словоупотреблении творческий метод это принципиальный способ пересоздания действительности при ее художественном воссоздании. Определяясь мироощущением и мировосприятием писателя, в конечном счете национальной и исторической обстановкой, метод в свою очередь определяет единство воплощения своеобразного видения мира» Сквозников В.Д. К понятию творческого метода// Теория литературы. Том I. Литература. - М.:ИМЛИ им. А.М. Горького РАН, 2005. - С.303. Приводим здесь это определение полностью, хотя со словами «в конечном счете» не согласны.. Среди сотен и тысяч работ, посвященных исследованию творчества Достоевского за последние полтора века, встречались, конечно, самые разные трактовки, но преобладающей тенденцией было все же отнесение его художественных принципов воссоздания мира к реализму, то есть «художественному методу, согласно которому художник отображает жизнь в образах, соответствующих сути явлений самой жизни и создаваемых посредством типизации фактов действительности» .Аникст А.А., Мотылева Т.Л. Реализм // Литературный энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия, 1987. - С.318-319.. Но при этом применительно к реализму Достоевского обязательно делались уточняющие определения: «психологический» (Г.М. Фридлендер) Фридлендер Г.М. Реализм Достоевского. - Москва-Ленинград: Наука, 1964. - С.77, 391., «социально-психологический» (Ф.И. Евнин Евнин Ф.И. Реализм Достоевского // Проблемы типологии русского реализма. - М.: Наука, 1972. - С.435, 449., К.И. Тюнькин Ломунов К.Н., Тюнькин К.И., Видуэцкая И.П. Психологическое течение в литературе критического реализма (Л.Н. Толстой, Ф.М. Достоевский, Н.С. Лесков) // Развитие реализма в русской литературе. В 3 тт. Том 2, книга вторая. - М.: Наука, 1973. - С.207 -215.), в последнее время - «философско-экзистенциальный» (И.И. Виноградов) Впервые: Виноградов И.И. Духовные искания русской классики. Литературно-критические статьи. - М.: Советский писатель, 1987. - С.199-304. Более развернуто см.: Виноградов И.И. Духовные искания русской литературы. - М.: Русский путь, 2005. - С.52 - 252, 495 - 643..

Сам термин «реализм», применительно к литературе возникший, как известно, во Франции в середине XIX века (Э. Шанфлери и Ж. Дюранти), был быстро принят в России и получил здесь широкое распространение. Но нередко он использовался для политико-идеологической оценки писательского творчества (со всеми вытекающими последствиями), подчас становился синонимом «правдивого» (с точки зрения той или иной социально-философской доктрины) изображения эмпирической действительности, в противоположность всякого рода «изыскам». В сознании многих исследователей и читателей и в нашей стране, и за рубежом сложилось представление: реалистический метод не позволяет изобразить мир и человека во всей глубине, таинственности и непредсказуемости, творчество всякого большого художника (и уж, конечно, Достоевского) невместимо в эти «рамки». Последний всплеск интереса к понятию «реализм» наблюдается в конце 50-х -- 70-е годы прошлого века (В.Д. Днепров, «Проблемы реализма», 1961; С.М. Петров, «Реализм», 1964; Б.Л. Сучков, «Исторические судьбы реализма», 1967; коллективные научные труды «Проблемы реализма в мировой литературе», 1959; «Проблемы реализма в русской литературе XIX века», 1961; «Проблемы типологии русского реализма», 1969; трехтомник «Развитие реализма в русской литературе», 1972--1974). Тогда были поставлены и разрешены многие проблемы теоретического и историко-литературного характера, но, конечно, далеко не все, прежде всего по причине обязательного увязывания реалистического метода с материалистическим мировоззрением (стихийным или сознательным) художника. Затем на протяжении почти двух десятилетий термин этот в литературоведческих дискуссиях уходит в тень.

Большие трудности в истолковании и использовании термина «реализм» возникли в связи с кризисом позитивистского (в широком смысле слова) миропонимания во второй половине ХХ века, - в частности, в связи с расширившимся осмыслением понятия «реальности» (возвратом этому понятию того объема, которое было отсечено позитивизмом Нового времени, и интерпретациями, предложенными в последние десятилетия различными философскими и филологическими школами).

В своем исследовании мы исходим из того, что объективная реальность включает в себя весь наш мир в его полном физическом и метафизическом объеме и очень важные для своего духовного бытия знания об этом мире (и о себе самом) человек получает из литературы: религиозной, научной, художественной. А творческий метод писателя есть его мировидение, нашедшее целостное отражение в его созданиях, и те художественные средства, посредством которых он достигает этого. Художественная литература и искусство, воссоздавая реальность в том или ином объеме, но при этом предлагая воспринимающему особый взгляд на нее, воздействуют на его внутренний мир, а порой и переформировывают его, расширяют представление о мире. Русская литература, как справедливо пишет А.Г. Гачева, «всегда была /…/ трудом миропонимания» Гачева А.Г. «Нам не дано предугадать, Как слово наше отзовется…» (Достоевский и Тютчев). - М.: ИМЛИ РАН, 2004. - С.6.. Определение «реализм в высшем смысле», таким образом, обретает очень существенное значение.

В своей работе мы предпочитаем именно так называть творческий метод Достоевского, во-первых, потому, что так его определял сам автор, во-вторых потому, что именно такое определение указывает на сущность этого метода: художественное воссоздание реального мира в предельно объемном физическом и метафизическом измерении и изображение человеческой личности в максимально возможной онтологической глубине.

Весьма знаменательно, что у известного немецкого литературоведа Э. Ауэрбаха в его капитальном труде «Мимесис» есть выражение «реализм в высшем смысле» (при том, что «Записных тетрадей» Достоевского он, скорее всего, не знал) - в главе об «Истории франков» епископа Григория Турского (VI век) читаем: «реализм в высшем, не столь практическом смысле, был присущ христианству с самого начала»; это определение тем более интересно, что в конце книги, говоря о русской литературе, преимущественно о творчестве Толстого и Достоевского, он пишет: «если рассматривать русскую реалистическую литературу, которая достигла полного расцвета лишь в ХIХ веке, даже во второй его половине, складывается впечатление, что русская литература опирается на фундамент раннехристианского патриархального представления о “тварном” достоинстве каждого человека /…/ получается, что русская литература в своих основах скорее родственна раннехристианскому реализму, чем современному реализму Западной Европы» Ауэрбах Эрих. Мимесис. Изображение действительности в западноевропейской литературе. Пер. с нем. А.В. Михайлова и Ю.И. Архипова. - М.: ПЕР СЭ; СПб.: Университетская книга, 2000. - С.80, 434 - 435..

В последнее время можно считать более или менее принятым мнение, что в рамках русского классического реализма ХIХ у каждого из великих его представителей был свой, индивидуальный творческий метод. «История реализма ХIХ века учит, что чистого, лабораторно полученного реализма никогда не существовало и что реалистический метод выступал на протяжении почти всего века в виде различных, всякий раз сугубо индивидуальных решений» Михайлов А.В. Методы и стили литературы. - С.206. См. также: Тамарченко Е.Д. Факт бытия в реализме Пушкина//Контекст-1991. - М.: Наука, 1991. - С.158, 164 - 165.. В то же время существует тенденция различать здесь индивидуальные стили в рамках единого реалистического метода, ибо «личный стиль воплощает особый ход мысли, присущий данному автору, особый ход художественных ассоциаций, ему присущий» Минералов Ю.И. Теория художественной словесности. - М.: Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС, 1999. - С.20.. В принципе понятия «метод» и «стиль» примерно тождественны, как формулирует П.В. Палиевский, стиль есть «художественный метод, проступивший наружу, структура образа, обозначенная вовне: в языке /…/, в композиции, в основном построении или “тоне” рассказа и т.п. То есть он открывается лишь как единство, которое нужно найти во внешнем многообразии» Палиевский П.В. Постановка проблемы стиля // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Кн.3. - М.:Наука, 1965. - С.7.; «стиль произведения /…/ - основной принцип бытия создаваемого им “универсума”, или, что то же, основной принцип его целостности, проявленный вовне» Касаткина Т.А. О творящей природе слова. Онтологичность слова в творчестве Ф.М. Достоевского как основа «реализма в высшем смысле». - М.: ИМЛИ РАН, 2004. - С.84.. Но нас интересуют именно внутренняя сущность творческого метода Достоевского, которая определяется мировидением писателя, те цели и задачи, которые он ставит перед собой в своем творчестве, в конечном итоге то новое, что его творческий опыт внес в изображение и познание реальности в художественном произведении. Как отмечал А.В. Михайлов, само «греческое слово “methodos” (“hodos” означает “путь”) имеет смысл “преследования (духовной) цели”, “следования идее”» Михайлов А.В. Методы и стили литературы // Теория литературы. Том I. Литература. -- М.: ИМЛИ им А.М. Горького РАН, 2005. -- С. 148.. Поэтому в нашем исследовании мы предпочитаем пользоваться именно понятием «творческий метод».

Сложность и проблемность, «многослойность» и динамичность самого понятия «реализм» и соответствующего термина, а также сугубая трудность определения категории реальности в мире Достоевского привели к тому, что среди тысяч книг, посвященных его творчеству, собственно реализму посвящено очень мало исследований. Можно назвать прежде всего две монографии -- «Реализм Достоевского» Г.М. Фридлендера (1964 г.) и «Dostoevskij on Realism» шведского ученого Свена Линнера (Sven Linner) (1967 г.) Linner S. Dostoevkij on Realism. - Stokholm: Almquist and Wiksell, 1967.. В новаторской для своего времени книге Г.М. Фридлендера были выявлены многие особенности творческого метода Достоевского, в частности, приемы «сочетания» социально-исторического и нравственно-философского, «обыденно-бытового и возвышенно-трагического» Фридлендер Г.М. Реализм Достоевского. - С.266. планов изображения действительности в его произведениях; конечно, в соответствии с требованиями эпохи по ходу всего исследования проводилось отделение в творчестве Достоевского «ложных общественных и философских мотивов» от прогрессивных, «ошибок» от гениальных прозрений. Шведский же ученый стремился только классифицировать и «упорядочить» все высказывания Достоевского о реализме и идеализме и как-то объяснить то, что ему представлялось здесь вопиюще противоречивым (что в рамках принятой им узко-позитивистской трактовке понятия «реализм», естественно, не удается).

На раскрытии философских и художественных противоречий в творчестве Достоевского и типологическом анализе принципов изображения человека в контексте развития русского реализма в 1860 - 70-х гг. в основном сосредотачивается Г.К. Щенников в уже упомянутой монографии «Достоевский и русский реализм» (1987 г.), при этом «религиозно-мистическая тенденция» в творчестве писателя представляется ему противоречащей реализму, а религиозные убеждения героев - верой в «иллюзии» Щенников Г.К. Достоевский и русский реализм. - С.23, 25, 75 и др.. Сопоставительный анализ творческих методов Бальзака, Диккенса, Гоголя, Достоевского осуществлен в книге Д. Фэнджера (Donald Fanger) «Dostoevsky and Romantic Realism. A Study of Dostoevsky in Relation to Balzac, Dickens and Gogol» (1965 г.). Английский исследователь М. Джоунс (Malkolm Jones) в своем труде «Dostoevsky after Bakhtin» (1990г.) предпочитает пользоваться термином «фантастический реализм», определяя его как «интерсубъективный» и взаимопротиворечивый «опыт переживания реальности и неуловимости универсальной Истины» Джоунс Малкольм. Достоевский после Бахтина. Исследование фантастического реализма Достоевского.Пер. с англ. А.В. Скидана. -- СПб.: Академический проект, 1998. -- С. 25..

В последнее время интерес к творческому методу Достоевского и вообще к реализму как способу видения и художественного постижения мира в нашей стране резко обострился. Связано это в первую очередь с тем, что в ходе бурных исторических изменений последних десятилетий активизировалось общее желание понять основные закономерности, определяющие ход мирового развития; обусловлено это и восстановлением многих забытых традиций русской культуры и общественно-философской мысли. Появились, применительно к русской классической литературе вообще, и к творчеству Достоевского в частности, новые термины: «христианский реализм» (В.Н. Захаров) Захаров В.Н. Христианский реализм в русской литературе (постановка проблемы) // Евангельский текст в русской литературе ХVIII - ХХ веков: цитата, реминисценция, мотив, сюжет, жанр. Вып.3 / Отв. ред. В.Н. Захаров. - Петрозаводск: ПетрГУ, 2001. - С.6 - 20., «духовный реализм» (М.М. Дунаев, А.М. Любомудров) Дунаев М.М. Православие и русская литература: В 6 ч. - М.: Христианская литература, 1996 - 2000. - Ч.6. - С.415; Любомудров А.М. Духовный реализм в литературе русского зарубежья. - СПб.: «Дмитрий Буланин», 2003. - С.34 - 39.. Однако эти термины представляются нам не слишком удачными для сферы художественного творчества. Всякое «конфессиональное» определение творческого метода делает акцент на мировоззрении писателя, между тем главное - именно степень и характер воплощения им своего мировидения в своих созданиях: писатель может быть христианином, но это может не находить (или находить лишь частично) отражение в его творчестве. Что же касается определения «духовный», то для М.М. Дунаева это один из «выходов за пределы традиционного реализма», а для А.М. Любомудрова - «художественное освоение духовной реальности, т.е. реальности духовного уровня мироздания и духовной сферы бытия человека» Любомудров А.М. Духовный реализм в литературе русского зарубежья. - С.38.. Но речь идет - в особенности у таких художников, как Достоевский - об изображении всех уровней реальности и бытия человека в их взаимопроникновении, о воссоздании мира во всем его объеме и целостности.

Многоаспектной характеристике художественной и философской методологии Достоевского как «пневматологии, в которой истинное значение психологических, политических, идеологических, экономических, эстетических и иных проблем раскрывается в сопоставлении с тем или иным основополагающим метафизическим образом человека, с его коренными представлениями о своей природе, ее подлинной сущности, об истоках, целях и смысле бытия», посвящен раздел «Неуслышанный Достоевский» книги Б.Н. Тарасова Тарасов Б.Н. Непрочитанный Чаадаев. Неуслышанный Достоевский (христианская мысль и современное сознание) -- М.: Academia, 1999. -- С. 81.. Значительный вклад в понимание сущности «реализма в высшем смысле» осуществлен в работах Т.А. Касаткиной, главным образом в ее монографии «О творящей природе слова. Онтологичность слова в творчестве Ф.М. Достоевского как основа “реализма в высшем смысле”» (2004 г.). На труды этих исследователей, а также на работы моих коллег В.Н. Захарова, А.Г. Гачевой, Б.Н. Тихомирова мы в значительной мере опирались при написании данной работы.

Основным материалом исследования послужили произведения Ф.М. Достоевского «Бедные люди», «Двойник», «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Подросток», «Братья Карамазовы», а также все остальные его художественные и публицистические создания, подготовительные материалы, черновики, письма - весь объем его творчества. В первой части работы творческий метод Достоевского сопоставляется с реалистическим методом А.С. Пушкина и с принципами построения художественного мира в произведениях Н.В. Гоголя. В седьмом параграфе главы V сравнивается изображение мира и человека у Достоевского и одного из величайших художников Возрождения (наиболее высоко ценимого Достоевским) Рафаэля. В заключительной главе диссертации рассматриваются произведения тех писателей ХХ века, которых можно, с определенными оговорками, считать продолжателями Достоевского как «реалиста в высшем смысле» -- «Лето Господне» И. Шмелева, «Доктор Живаго» Б. Пастернака, «В круге первом» А. Солженицына и «Когда я умирала» У. Фолкнера.

Предметом исследования является «реализм в высшем смысле» как творческий метод, впервые проявившийся в русской литературе в творчестве А. С. Пушкина и наиболее полно реализовавшийся в произведениях Ф. М. Достоевского.

Цель исследования -- анализ творческого метода Ф.М. Достоевского как новаторского в эволюции реалистического метода воссоздания действительности в художественном произведении, в контексте истории русской и мировой литературы ХIХ и ХХ веков.

В задачи исследования входит:

определение сущности «реализма в высшем смысле» как творческого метода Достоевского;

выявление сходств и отличий творческого метода Достоевского и его величайших предшественников -- Пушкина и Гоголя;

осмысление творческой эволюции Достоевского и определение того этапа, когда можно говорить о «реализме в высшем смысле» как сформировавшемся творческом методе писателя;

определение принципов изображения человека, построения сюжета, композиции, категорий пространства и времени, повествовательной стратегии, художественной структуры в целом в романах «великого пятикнижия» Достоевского;

установление возможных преемников Достоевского как «реалиста в высшем смысле» среди крупнейших прозаиков ХХ века.

Методологической основой работы является, в традициях отечественной филологической школы (Д.С. Лихачев, М.М. Бахтин, С.С. Аверинцев), диалектический принцип единства формы и содержания: в результате анализа произведений писателя на всех уровнях художественной реальности, в духовном, социальном и культурном контексте эпохи, в русле общемирового развития человеческой мысли, выявляются главные категории мировидения автора, а это, в свою очередь, позволяет определить средства и формы выражения этого мировидения в его творчестве.

Достоевский всегда настаивал на том, что основой его духовного бытия, его взглядов на мир, роль и назначение человека и, что очень важно, цели и задачи художественного творчества является православное миропонимание. Вне контекста православной культуры подлинное постижение произведений Достоевского невозможно. Именно такое прочтение является, по нашему убеждению, - и это доказывается по ходу работы - имманентным творчеству русского классика и позволяет наиболее полно понять его наследие. В то же время поэтика Достоевского органично чужда прямолинейному морализаторству и дидактике, ориентация на христианские ценностные категории и принципы видения мира присутствует здесь в самом методе изображения мира и человека, определяя при этом сущность «реализма в высшем смысле». Поэтому использование Книг Ветхого Завета, Псалтири, Евангелия, святоотеческого наследия, трудов русских религиозных философов в ходе анализа произведений Достоевского, его творческих замыслов, эволюции его миропонимания является одним из главных принципов предпринятого в данной работе исследования.

Миросозерцание и поэтика Достоевского была объектом исследования многих отечественных и зарубежных ученых; объем и глубина наших знаний о его творческом и жизненном пути в последние десятилетия значительно возросли благодаря трудам уже названных здесь специалистов, а также В.А. Туниманова, Л.И. Сараскиной, С.Г. Бочарова, И.Л. Волгина, наших коллег Р.Л. Бэлнепа и Р. Бэрда (США), Р. Писа и И. Кирилловой (Великобритания), Х.-Ю. Геригка (ФРГ), Т. Киноситы и К. Накамуры(Япония) и многих других. Однако выявление специфики его реализма, его творческого метода во всей целостности является на современном этапе главной и пока еще не решенной задачей достоевистики, без разрешения которой невозможно ее дальнейшее развитие Об этом говорили, в частности, все выступавшие на недавнем «круглом столе» «Проблема “реализма в высшем смысле” в творчестве Достоевского», проведенном в рамках заседаний Комиссии по изучению творчества Ф.М. Достоевского при Институте мировой литературы им. А.М. Горького РАН (см.: Достоевский и мировая культура. - СПб. - Москва: Серебряный век, 2005. - №20. - С.43- 96).. Анализ эволюции мировидения Достоевского, начиная с его литературного дебюта в середине 1840-х годов и до «Братьев Карамазовых», проведенный в диссертации с учетом новейших работ отечественных и зарубежных достоевистов, равно как и исследование форм и средств выражения религиозно-философских взглядов Достоевского в его художественных произведениях - являются насущными задачами современного состояния науки о Достоевском. Весьма существенным является и уяснение того, насколько творческий опыт Достоевского как «реалиста в высшем смысле» оказался востребован в литературе ХХ века. Решение этих задач необходимо и для понимания общих тенденций развития русской литературы в последние два столетия. Это определяет актуальность нашей работы.

Научная новизна представляемой работы заключается в выявлении целостной структуры «реализма в высшем смысле» как творческого метода, направленного на воссоздание мира в художественном произведении в полном его объеме, в определении сущности этого метода, прослеживании эволюции авторского мировидения и его художественного выражения в созданиях Достоевского, выявление тех путей преемственности (а порой и расхождения), которые связывают творчество крупнейших прозаиков ХХ века с величайшим русским писателем. Это, в свою очередь, позволяет углубить, а во многих случаях и обновить наше понимание идейно-художественного наследия Достоевского, его вклада в духовный опыт человечества.

Основные положения исследования, выносимые на защиту:

1. Делая известную запись в «Записных тетрадях» 1880 года о «реализме в высшем смысле», Достоевский определил сущность своего творческого метода. Выражение Достоевского имеет терминологический смысл и может быть введено в литературоведческий обиход как полноценный термин.

2. «Реализм в высшем смысле» -- это такое художественное воссоздание мира, которое дает возможность читателю увидеть метафизическую и эмпирическую реальности в их подлинном бытии и взаимопроникновении. «Вечное пребывание Христа» (11;177) определяет центр этого мира; совершающееся на Небесах и за поверхностью эмпирической действительности, прошлое и будущее евангельской истории человечества и происходящие в романе события находятся в едином смысловом и временном пространстве -- иными словами, реальность видна читателю во всей своей метафизической глубине. И человек тоже изображен в его подлинном бытии -- как имеющий в онтологической основе своего существования образ Божий (пусть порой и затененный грехом почти до неразличимости), что дает возможность каждому, при наличии воли к тому, восстановить в себе и подобие Божье. Рядом с приведенным выше определением своего творческого метода Достоевский так сформулировал свою задачу: «При полном реализме найти в человеке человека» (27; 65) «Когда мы определяем главный принцип реализма Достоевского как раскрытие человека в человеке, то это в основе своей означает раскрытие Христа в человеке, то есть образа Божия. Того образа, который сознает в себе человек и в самых страшных своих падениях, в самом страшном позоре» (Дунаев М.М. Православие и русская литература. - Ч.3. - С.337).. Однако главное для Достоевского - показать эту основу личности («человека в человеке») в развитии, в противостоянии внешнему и внутреннему злу (или приятии его), в движении к Богу или от Него, что и определяет все существование (судьбу в здешней жизни и в вечности) каждого. Именно такое изображение мира и человека является особенностью Достоевского-художника, определяет специфику его творческого метода.

3. Этот метод постепенно формировался в ходе творческой эволюции Достоевского и нашел свое наиболее полное развитие и воплощение в пяти его великих романах.

Основные конституирующие принципы этих романов -- явление и диалог. Каждый его роман представляет собой явление -- явление Христа, несущего людям Благую Весть о спасении (явление чаще незримое, через Свой образ в человеке «Бог у него (Достоевского. - К.С.) раскрывается в глубине человека и через человека», - пишет Н.А. Бердяев в статье «Откровение о человеке в творчестве Достоевского» (Творчество Достоевского в русской мысли 1881-1931 годов. Сб. статей. - М.:Книга, 1990. - С.229). См. также: Касаткина Т.А. О творящей природе слова. - С.200 - 319., через Своих посланников - Соню Мармеладову, отца Тихона, Степана Трофимовича, Макара Долгорукого, Зосиму, Алешу Карамазова, но порой и открытое -- чтение Евангелия в «Преступлении и наказании», глава «Кана Галилейская» в «Братьях Карамазовых), и диалог -- людей, передающих эту Благую Весть друг другу (пусть даже при этом они говорят -- внешне -- о другом, или даже прямо отрицают эту весть, пытаясь заменить ее своей, все равно она является главным содержанием всех основных диалогов в мире Достоевского). Наличие подобного центра определяет онтологию художественного мира Достоевского, его антропологию, временные и пространственные характеристики, поэтику, композицию, сюжет -- то есть проявляется на всех уровнях произведения.

4. Родоначальником «реализма в высшем смысле» в русской классической литературе является А.С. Пушкин. Сопоставление пушкинских произведений зрелого периода и романов Достоевского выявляет типологическое сходство в принципах воссоздания мира, понимании места человека в нем и основных закономерностей бытия, формировании художественной реальности вокруг главной метафизической идеи. В то же время произведения Гоголя и Достоевского обнаруживают сущностные различия в принципах изображения человека, создания образа автора, его позиции по отношению к читателю.

5. Анализ раннего творчества Достоевского показывает, что здесь пока еще нет «реализма в высшем смысле». Система взглядов Достоевского в 1840-е годы является достаточно сложной, но главным в ней было представление об онтологической реальности и непобедимости зла, о равнодушии Демиурга к людям и непостижимости Его воли, о невозможности установления подлинных контактов человека с Богом и с другими людьми. Все это выразилось в таких произведениях, как «Бедные люди» и «Двойник», и привело к активному участию Достоевского в деятельности петрашевцев.

6. О подлинном «реализме в высшем смысле» мы можем говорить, начиная с «Преступления и наказания». Человек здесь изображается в перспективе будущего преображенного состояния в Новом Иерусалиме, однако именно в перспективе: в каждом человеке есть основа для такого преображения, но есть и свобода выбора, и путь человека к этому преображенному состоянию или от него, к полному распаду личности, и составляет главный, «глубинный» сюжет романа. Картина мира выстраивается в гармоничную систему целостного сосуществования и взаимопроникновения земного и небесного, в которой находят свое место все уровни реальности, от низших до высших; происходящее в те дни в Санкт-Петербурге находится в контексте начала и конца человеческой истории, постоянно ориентировано на них.

7. Роман «Идиот» начинается с того, что в мир, где каждый занят своими земными интересами и «правами» и где Иисус представлен на загадочной картине Г.Гольбейна «Христос во гробе», с высоты швейцарских гор спускается «положительно прекрасный» человек. Он напоминает людям о любви и добре, он все всем прощает - и все начинают ждать от него скорого спасения и помощи, сам он искренне желает помочь всем, но в итоге все оканчивается трагически -- почти все окружающие его люди гибнут физически и/или духовно. Мышкин вынужден действовать, как Христос, однако, будучи лишь человеком, не справляется с этой миссией. Роман создавался с апелляцией к весьма популярным в те годы книгам Ж.Ф. Штрауса и Э.Ж. Ренана «Жизнь Иисуса», где делалась попытка доказать, что Христос был всего лишь человеком. Достоевский в своем романе, в котором Мышкин совершает эволюцию от «юродивого» к «безумцу», показывает от обратного: если бы Христос был всего лишь человеком, произошло бы то, что случилось в «Идиоте». Роман поэтому полон трагических пародий на евангельские сюжеты и события из Апокалипсиса.

8. В романе «Бесы» берется схожая метафизическая ситуация (Мышкин и Ставрогин выросли как бы из одного «корня» в творческих планах Достоевского Это было отмечено еще Г.М. Фридлендером. См.: Фридлендер Г.М. Реализм Достоевского. - С.220. и последовательный сопоставительный анализ этих романов: прибытие обоих главных героев из Швейцарии, сцен брачного предложения Мышкина Настасье Филипповне и отрицания Ставрогиным брака с Хромоножкой, образов Лебедева и Лебядкина и т.д. является интереснейшей задачей будущих исследований), но ситуация эта с обратным знаком: полностью подпавший под власть зла Ставрогин, являющий собою как бы антиспасителя, заражает окружающих не земными надеждами и упованиями, а разрушительными идеями - вывернутыми наизнанку изначально благими истинами (результат действия «ума, оставленного на себя одного» (11;186), отвергшего Бога, по определению Достоевского): вместо будущего преображения человека и победы над смертью -- утверждение человекобога посредством горделиво-презрительного (в теории) самоубийства, вместо всемирно-исторической духовной миссии русского народа, призванного нести в мир начала братства, -- торжество «национального бога» над богами других народов и грядущее порабощение русскими народов Европы, вместо совместного «труда православного» по совершенствованию себя и мира -- повязанные кровью группки по революционному «поджиганию всего». Выявление в «Бесах» онтологических причин грядущих революций помогло Достоевскому с поразительной точностью предсказать многое из конкретики совершившегося в ХХ веке в России.

9. Анализ отношения Достоевского к творчеству высоко ценимого им, одного из величайших художников Возрождения Рафаэля, сопоставительное рассмотрение их высших созданий позволяет точнее выявить понимание Достоевским категории красоты, соотношения красоты и добра в его мировидении, уточнить основные принципы «реализма в высшем смысле». Рассмотрение смысла одного из наиболее важных в произведениях Достоевского (особенно в романах «Идиот» и «Бесы») локуса «Швейцария» позволяет нагляднее определить характер и структуру пространственных (как и всех иных) категорий в произведениях, созданных методом «реализма в высшем смысле».

10. Повествовательная форма «от первого лица», использованная Достоевским в романе «Подросток», дает возможность максимально полно и убедительно изобразить духовное перерождение главного героя, замену в его душе одной «идеи-чувства», «ротшильдовской» (включающей не только и даже не столько планы обогащения, но главным образом мечту о неограниченной власти над людьми, с тем, чтобы потом творить им добро - аналог всякого насильственного переустройства бытия) - другой, идей «благообразия». По существу, весь роман представляет собой публичную исповедь Подростка, в ходе которой происходит очищение словом его духовного существа, одоление «паука» в душе, восстановление изначального человеческого облика и благой сути поразившей его в детстве идеи - служения людям в миру.

11. Роман «Братья Карамазовы» является наиболее совершенным воплощением «реализма в высшем смысле», «осанной» Достоевского, к которой он пришел, пройдя через «горнило сомнений». В этом романе художественными средствами воссоздан весь процесс преображения человека и действительности, перехода от обезбоженного состояния к духовному возрождению. Анализ романа позволяет по-новому истолковать проблему «детских страданий» - один из смысловых центров произведения и всего творчества Достоевского в целом. «Глубинный» сюжет «Братьев Карамазовых» включает в себя все подобные сюжеты предыдущих великих романов писателя.

12. Анализ произведений тех авторов ХХ века, которых наиболее часто зачисляли в непосредственные преемники Достоевского -- И. Шмелева, Б. Пастернака, А. Солженицына, У. Фолкнера, -- показывает, что говорить о полном «реализме в высшем смысле» здесь нельзя. Причины, в каждом случае разные, рассматриваются в работе, общим же является то, что пристрастно-субъективный взгляд автора смещает центр тяжести изображаемого мира, что приводит к смещению и разъединению его уровней Как писал Б.М. Энгельгардт, присущая Достоевскому «многопланность действительности в художественном произведении /…/ у преемников Достоевского зачастую приводит к своеобразному распаду бытия, так что действие романа протекает одновременно или последовательно в совершенно разных онтологических сферах» (Властитель дум. Ф.М. Достоевский в русской критике конца ХIХ - начала ХХ века /Сост., вступ. ст., коммент. Н. Ашимбаевой. - СПб.: Худож. лит.,1997. - С.567)., служит препятствием для воссоздания целостности мира во всем его объеме и глубине, не позволяет воплотить гармоничное сосуществование всех уровней реальности, переносит внимание читателя от воссоздаваемого мира на «образ автора». Однако общее развитие литературы в ХХ веке и в начале XXI века дает основание говорить о широких перспективах «реализма в высшем смысле» как творческого метода.

Теоретическая значимость исследования определяется в первую очередь введением в научный оборот понятия «метод “реализма в высшем смысле”», выявлением его содержательной основы и обстоятельным анализом тех средств художественного выражения, которые являются составляющими этого метода. Исследование творческого метода Достоевского в сопоставлении с творчеством его предшественников, современников и последователей позволяет глубже уяснить принципы и возможности реалистического изображения мира в художественном произведении, полнее и порой по-новому понять идейно-эстетическое наследие величайшего русского писателя, уяснить этапы его духовной и творческой эволюции, закономерности развития русской и мировой литературы двух последних веков.

Практическая значимость диссертации заключается в возможности внесения существенных дополнений в основные историко-литературные и теоретико-литературные курсы по филологическим специальностям высшего профессионального образования, а также в расширение теоретической базы критического осмысления современного литературного процесса. Результаты исследований автора диссертации уже используются литературоведами, преподавателями высшей и средней школы, издательскими работниками, о чем свидетельствуют многочисленные ссылки на эти работы в отечественных и зарубежных научных публикациях, защищенных в последние годы кандидатских и докторских диссертациях, а также участии автора в написании учебных пособий, энциклопедических и справочных изданий для преподавания истории русской классической литературы ХIХ века, коллективных трудах по актуальным проблемам современной науки о Достоевском.

Апробация основных положений и выводов диссертации осуществлялась в научных публикациях - монография «”Сознать и сказать”: “реализм в высшем смысле” как творческий метод Ф.М. Достоевского» (М., 2005) объемом в 32 п.л., утвержденная на Ученом совете Института мировой литературы им. А.М. Горького и вышедшая под грифом ИМЛИ РАН (рецензии и отклики на нее последовали в «Вопросах литературы», «Новом мире», «Вестнике Европы», «Литературной газете», «Московской правде» и других изданиях), в более чем 70 работах в коллективных трудах, сборниках, крупнейших научных и литературно-художественных периодических изданиях в России и за рубежом, а также в докладах, прочитанных на ежегодных Международных конференциях «Достоевский и мировая культура» (Литературно-мемориальный музей Ф.М. Достоевского в Санкт-Петербурге, 1988 - 2006), «Достоевский и современность» (Музей Ф.М. Достоевского в Старой Руссе, 1987-2005), «Роман Достоевского “Идиот” и мировая культура» (Ивановский госуд. ун-т, 1999), симпозиумах Международного Общества Достоевского (Гаминг, Австрия, 1995; Нью-Йорк, 1998; Баден-Баден, 2001, Женева, 2004), а также на конференциях «ХХI век глазами Достоевского: перспективы человечества» (университет Тиба, Япония, 2000), «Актуальные проблемы изучения творчества Ф.М. Достоевского» (университет Сан-Пауло, Бразилия, 2005), «Религия и философия в жизни и творчестве Ф.М. Достоевского» (Барселона, 2006), лекциях в университете Урбана-Шампэйн (Чикаго) и др.

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, семи глав и Заключения, ее объем составляет 435 страниц. Библиографический список насчитывает более 350 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

достоевский новаторский реалистический сюжет

Во Введении приводится краткая история термина «реализм» и его истолкования в русской критической и научной мысли, а также характеристика существующих определений творческого метода Ф.М. Достоевского и тех работ, которые посвящены интересующей нас проблеме. Определены объект и предмет исследования -- творческий метод Достоевского как «реализм в высшем смысле», обоснована методология -- исследование реализма Достоевского как целостного мировидения писателя, воплощенного в художественном произведении. Выявлены актуальность и научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы.

В первой главе («К пониманию “реализма в высшем смысле”») дается наше определение этого творческого метода, понимание его генезиса, названы его главные характерологические признаки и отличительные черты.

В начале первого параграфа этой главы («Сущность и основные принципы “реализма в высшем смысле”») речь идет о том, что в средневековой философской мысли, в споре реалистов и номиналистов, в скрытой форме происходил спор между теми, кто признавал реальность бытия и на его метафизическом и на физическом уровнях, и теми, кто ограничивал бытие лишь его видимыми, эмпирическими границами. Это противостояние в человеческой мысли находило, конечно, отражение и в искусстве, и в литературе, продолжалось много веков и особо обострилось в Новое время. В русской литературе в творчестве Пушкина с высочайшим художественным мастерством был изображен весь наш мир в его полном объеме. Затем по разным причинам и в разных масштабах начало происходить «сужение» изображаемой действительности, сведение ее к эмпирическим, «натуральным» границам. Это совпало по времени как раз с утверждением термина «реализм» как «правдивого изображения объективной действительности». Именно поэтому Достоевский всячески подчеркивал отличие своего творческого метода от такого понимания реализма: «У меня свой особенный взгляд на действительность (в искусстве), и то, что большинство называет почти фантастическим и исключительным, то для меня составляет самую сущность действительного. Обыденность явлений и казенный взгляд на них, по-моему, еще не есть реализм, а даже напротив» (29, I; 19). «Совершенно другие я понятия имею о действительности и реализме, чем наши реалисты и критики. Мой идеализм -- реальнее ихнего. Господи! Пересказать толково то, что мы все, русские, пережили в последние 10 лет в нашем духовном развитии, -- да разве не закричат реалисты, что это фантазия! А между тем это исконный, настоящий реализм. Это-то и есть реализм, только глубже, а у них мелко плавает» (28, II; 329).

В своем знаменитом письме Н.Д. Фонвизиной по выходе из каторги в октябре 1854 г. Достоевский писал: «… Если б кто мне доказал, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы оставаться со Христом, нежели с истиной» (28, I; 176). «Веруете ли в вечное пребывание Христа в мире?» (11; 177) -- этот вопрос для Достоевского определяет все, реальное ощущение предстояния Христу одухотворяло все его творчество (иное дело, что в разные периоды своей жизни он по-разному понимал место Христа в мире).

В своем замечательном труде «Искусство Средних веков и Возрождения» И.Е. Данилова пишет, что к числу важнейших иконографических принципов построения относятся -- явление и диалог. «Центральная фигура является в качестве объекта молитвы, поклонения, причем является и зрителям, находящимся перед иконой, и предстоящим, изображенным на иконе. Это одновременно и моленный образ, и изображение молитвы». При этом в средневековой живописи очень важен прием умолчания, создающий ощущение невидимого присутствия Бога. И «иконографическая формула диалога» состоит в том, что «фигуры обращены друг к другу <...> вступают друг с другом в контакт без посредства центрального звена» Данилова И.Е. Искусство Средних веков и Возрождения. -- М.: Советский художник, 1984. -- С. 35, 36.. По этому принципу построены и романы Достоевского. Та неполнота формулы «полифонического романа», которая ощущалась многими читателями книги М.М. Бахтина «Проблемы поэтики Достоевского», заключается, на наш взгляд, в том, что здесь определен лишь один из двух принципов, которые конституируют художественный мир Достоевского. Явление Христа - через Свой образ в людях, в апокалиптических видениях Мармеладова и Версилова, в речах Макара Долгорукова и старца Зосимы, в чтении Евангелия в «Преступлении и наказании», на картине Гольбейна в «Идиоте» и в главе «Кана Галилейская» в «Братьях Карамазовых», в живой памяти о евангельских событиях, пронизывающих всю атмосферу романов и связывающих воедино Священную историю и происходящее здесь и сегодня, - и диалог людей, передающих явленную Благую Весть друг другу, спорящих с ней, отрицающих ее (и активное вовлечение в этот полилог читателя) - вот что составляет центр художественного мира Достоевского и определяет все компоненты и уровни произведения.

Главный, «глубинный» сюжет всех романов Достоевского составляет движение человека между двумя пределами -- соединения с Богом или последнего распада личности, то есть история спасения Используем формулировку В.Н. Лосского из его книги «По образу и подобию» (М.: изд-во Свято-Владимирского братства, 1995. - С. 128). человека. Ключевым моментом при написании каждого романа, определяющим «глубинный» сюжет и композицию произведения, становится момент нахождения Достоевским главной идеи, выражающей связь миров иных с посюсторонним. Когда мы выявляем эту основную метафизическую идею данного произведения, то все, вплоть до мельчайших деталей, выстраивается в стройнейший порядок. Пространство и время: Россия, Америка, Швейцария, Петербург, улицы, набережные, церкви, городские площади, отдельные дома -- при большой точности конкретных географических, топографических, архитектурных деталей -- являют собой чрезвычайно насыщенные духовные реалии (о содержании каждой можно написать большое исследование); а «время есть: отношение бытия к небытию», - как определял сам Достоевский черновиках к «Преступлению и наказанию» (7; 161): то есть время существует, пока продолжается движение человека в своей истории спасения, и может останавливаться, когда это движение прекращается.

Второй параграф первой главы ( «О символизме и символе в творчестве Достоевского») посвящен важной проблеме -- возможно ли называть творческий метод Достоевского символическим реализмом (или реалистическим символизмом), как это делают Вяч. Иванов и многие исследователи его времени и последующего. На наш взгляд, такое определение к творчеству Достоевского неприменимо, ибо в символе обозначающее и обозначаемое не совпадают, не тождественны по сущности. Главным же объектом изображения в романах Достоевского являются «глубины души человеческой» - онтологическая сущность личности, создаваемая образом Божием, находящимся в основе каждой личности и делающим каждого родственным Богу. Это и есть все определяющая реальность в мире Достоевского и применительно к этой реальности говорить о символизме у Достоевского нельзя. Реалистический символизм, писал Вяч. Иванов, «возводит воспринимающего a realibus ad realiora -- от низшей действительности к реальности реальнейшей» Иванов Вячеслав. Экскурс. Основной миф в романе «Бесы» / Иванов Вячеслав. Лик и личины России. Эстетика и литературная критика. -- М.: Искусство, 1995. -- С. 304.. Но для Достоевского не было «низшей действительности»! Воскресение Раскольникова, начавшееся в момент чтения Соней евангельского повествования о воскрешении Лазаря четверодневного, не менее значимо, чем чудо в Вифании: ведь и оно тоже совершено в конечном счете Христом, и пусть то первое чудо открыло путь к новой жизни и победе над смертью всему человечеству, но для Раскольникова в его единственной жизни оно значило то же, что евангельское чудо в жизни человечества.

При этом в произведениях Достоевского множество символов и символических деталей: символическое значение снов, имен, пространственных деталей, предметов одежды, чисел, жестов, живых тварных существ (осел, еж, собака в романах «Идиот»» и «Братья Карамазовы») -- всего, кроме человека и главного сюжета великих романов.