Жанровая специфика романа У. Голдинга "Повелитель мух" (литературоведческий и методический аспекты)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки РФ

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования

«Красноярский государственный педагогический университет им. В.П. Астафьева (КГПУ им. В.П. Астафьева)»

Филологический факультет

Кафедра мировой литературы и методики её преподавания

Выпускная квалификационная работа

На тему: «Жанровая специфика романа У. Голдинга «Повелитель мух» (литературоведческий и методический аспекты)»

Автор: Круглова Алеся Сергеевна

Руководитель: Шалимова Надежда Сергеевна

Зав. кафедрой доцент, к.ф.н. Липнягова С.Г.

Красноярск, 2017



Содержание

Введение

Глава 1. Творчество У. Голдинга в английской литературе

1.1 История развития английской литературы второй половины XX века

1.2 Значение творчества У. Голдинга в английской литературе

Глава 2. Жанровая специфика романа У. Голдинга «Повелитель мух»

2.1 Роман У. Голдинга «Повелитель мух» как философский роман-притча

2.2 Роман У. Голдинга «Повелитель мух» как роман-робинзонада

2.3 Роман У. Голдинга «Повелитель мух» как роман-антиутопия

Заключение

Библиография

Приложение



Введение

«…Искусство предназначено лишь изображать и толковать жизнь?-- всегда многоликую, всегда противоречивую и всегда несовершенную»

Дмитрий Затонский

Литература является одним из главных видов искусств. Литература - это искусство слова. Так как литературой называют все произведения человеческой мысли, зафиксированные в письменном виде, то ее делят на научную, документальную, историческую, справочную, художественную и т.д. В данной работе мы обратимся к художественной литературе, как к явлению искусства, которое эстетически выражает общественное сознание и в свою очередь формирует его.

Художественная литература помогает истолковывать жизненные процессы во всей их сложности, в т. ч. внутренний мир людей и их общение, воплощаемые в высказываниях (монолог и диалог); именно она хранит, накапливает и передает от поколения к поколению эстетические, нравственные, философские и социальные ценности.

Вся литература, будь то русская литература или зарубежная, описывает тот или иной промежуток времени, она развивается под непосредственным воздействием событий истории.

Вся мировая литература XX века развивалась под воздействием первой, второй мировой войны, а также революций, которые происходили в то время.

Важное место в литературе XX века принадлежит антивоенной теме, истоки которой находятся в первой половине XX века после первой мировой войны, именно эта тема стала основой в произведениях писателей так называемого «потерянного поколения» (Э. М. Ремарк, Э. Хемингуея, Б. Шоу и т.д.).

Во второй половине XX века писатели ставили перед собой задачу описать такие проблемы человеческого существования, как грусть, смерть, тоска, печаль, беспокойство при помощи иносказания.

В XX веке продолжают свое развитие и появляются новые литературные направления:

1) Реализм. Это литературное направление, утвердившееся в начале XIXвека и прошедшее через весь ХХ век. Писатель-реалист подходит к изображению жизни без заранее заданного интеллектуального шаблона - реальность для него открытый для бесконечного познания мир. Данное направление в XX веке представлено множеством имен знаменитых писателей, но сегодня видно, что, какова бы ни была их прижизненная популярность, реалистический роман в ХХ столетии существовал в основном в силу инерции;

2) Модернизм, который объединяет в себе множество течений и школ. Модернизм, по сути своей, противоположен реализму и продолжает традиции романтизма: вместо жестокой связи характеров и обстоятельств, свойственной реалистической эстетике, утверждает самоценность и самодостаточность человеческой личности, ее несводимость к утомительному ряду причин и следствий;

3) Экзистенциализм, являющийся одним из самых мрачных философских и эстетических направлений. утверждает абсурдность человеческого существования в мире и ставит человека перед выбором - либо отстаивание любой ценой своего «экзистанса» (свободы от общества), либо конформизм (принятие «правил игры», навязанных окружающим миром). Его герой принимает на свои плечи весь груз ответственности за принятое решение и свою судьбу. В центре внимания литературы экзистенциализма часто оказывается «пограничная ситуация», когда герой в мучительной и долгой борьбе делает свой выбор (часто ценою жизни).

Все эти направления могли сосуществовать и взаимодействовать, как и разные стили и жанры литературы, что было характерно для литературного процесса XX века.

Литературные жанры тесно переплетались в литературе XX века, данный процесс называется жанровой генерализацией и рассматривается более подробно Вл. А. Луковым.

Одним из писателей экзистенциалистов, произведения которого характеризуются переплетением жанров является У. Голдинг, английский писатель XX века. Именно его творчество, в частности его роман «Повелитель мух» и стал исследуемой темой нашей работы.

Актуальность исследования заключается в том, что до сих пор существует значительный интерес к наследию Голдинга, об этом свидетельствуют многочисленные переиздания и публикации его произведений, которые ранее не переводились на русский язык, а также возрастает количество исследований, посвященных творчеству этого автора (диссертации Е. Алеевой, Н. Владимировой, Б. Минц, Т. Струковой, обширные вступительные статьи, Б. Гиленсона, В. Скороденко, А. Чамеева, Н. Эристави). Роман У. Голдинга «Повелитель мух» является целой эпохой в истории мирового романа, многие исследователи пытаются разобраться и определить принадлежность данного романа тому или иному литературному жанру. Именно поэтому тема жанровой специфики романа Голдинга «Повелитель мух» является для нас столь актуальной.

Исходя из вышеизложенного, объектом нашего исследования является роман У. Голдинга «Повелитель мух», а предметом - жанровая специфика романа У. Голдинга «Повелитель мух».

Цель выпускной квалификационной работы заключается в выявлении специфических жанровых черт произведения У. Голдинга «Повелитель мух» как антиутопического романа, романа-притчи и романа-робинзонады.

Достижение поставленной цели предполагает решение ряда частных задач:

1) Рассмотреть историю развития английской литературы второй половины XX века;

2) Выявить значимость творчества У. Голдинга для английской литературы;

3) Описать понятие жанровой генерализации и выявить ее причины;

4) Определить жанровую специфику романа Голдинга «Повелитель мух»;

5) Разработать урок внеклассного чтения по теме нашей выпускной квалификационной работы.

Методологическую основу исследования составили:

1) Анализ литературы по выбранной теме;

2) Изучение и обобщение исследований по творчеству У. Голдинга;

3) Метод сравнения для выявления жанровой специфики романа «Повелитель мух».

Круг задач, решаемых в исследовании, определил структуру работы, которая состоит из Введения, двух глав - «Творчество У. Голдинга в английской литературе» и «Жанровая специфика романа У. Голдинга «Повелитель мух», Заключения, Библиографии и Приложения.

В качестве теоретической базы исследования нами рассматривались работы таких ученых как Луков Вл. А., Толкачев С. П., Тумина Л. Е., В. Бреттшнайдер, И. Биллен, Кушнарева Л.И., Н. В. Евтодиева, Чамеев, А.А. и др.

Научно-практическая значимость исследования выпускной квалификационной работы определяется возможностью использования его материалов и результатов при разработке уроков внеклассного чтения и элективных курсов по литературе.



Глава 1. Творчество У. Голдинга в английской литературе

1.1 История развития английской литературы второй половины XX века

Английская литература - это многовековая история, великолепные писатели, неповторимые произведения, которые отображают особенности национального характера Великобритании.

Вторая мировая война стала историческим рубежом в жизни многих стран, не исключение тому Великобритания. Она разделила на две части современную литературу и литературу межвоенного периода. Вторая мировая война сломала жизни многих людей, это была огромная катастрофа для всех народов. Именно поэтому писатели того времени отодвинули в сторону чувство душевности, склонность к прекрасному и формализм.

Литература, как всегда, живо откликнулась на то, что происходило вокруг, появился вновь огромный интерес к колониальной проблематике, происходило переосмысление и переоценка британцами своего положения на мировой арене. Михальская А. Н., Аникин Г. В. История английской литературы: Учебник длягуманитарных факультетов вузов. -М.: Академия, 1998.

Глубочайший пессимизм, отсутствие веры в будущее, сомнение в идеалах прошлого стали знаками литературы послевоенного периода. Жанром, определяющим облик первых послевоенных лет, становится антиутопия, наиболее значимыми создателями которой стали Дж. Оруэлл и У. Голдинг.

Джордж Оруэлл и его послевоенные романы «Скотный двор» (1946) и «1984» (1949) описывают глубину социального пессимизма и показывают силу сатирического мастерства. В романе «Скотный двор», созданном в духе свифтовской сатиры, Оруэлл создает откровенный пасквиль на социализм, не лишенный, вместе с тем, верных наблюдений и ряда точных характеристик. В антиутопии «1984» Оруэлл обращается к будущему, создавая устрашающе-пессимистическую картину. Происходит непрекращающаяся война между сверхдержавами, их население пребывает в ужасе, тоталитаризм торжествует, человек полностью подчинен государственной машине.

Романы Оруэлла - яркий и сильный образец современной антиутопии, по существу не оставляющей никаких надежд человечеству относительно будущего. Самое решительное осуждение коммунизма соединяется в них с не менее очевидной критикой монополистического капитализма. Михальская А Н., Аникин Г. В. История английской литературы: Учебник для гуманитарных факультетов вузов. -М.: Академия, 1998.

Внимание к социальным проблемам, утраченное в модернистской литературе, ярко проявляется в писательском творчестве послевоенного периода. Это прежде всего романы А. Мердок, Г. Грина, Ч. П. Сноу.

Разочарование в социальных и духовных возможностях общества XX века проявилось в творчестве литературной группировки 50-х «сердитые молодые люди».

Писатели, которых называли «сердитыми молодыми людьми», не составляли какой-то единой творческой группы, творчество каждого из них развивалось индивидуально, они не зависели друг от друга и не пытались создать определенной школы, но при этом в их произведениях имеются общие черты:

1) творчество каждого из них развивается в направлении критического реализма;

2) произведения, написанные ими, несут в себе большую эмоциональную силу осуждения общества;

3) каждое творение лишено положительной программы;

4) авторы гневно обличают все стороны буржуазного общества, а не только основы буржуазной системы;

5) реализм писателей этого течения негативный, он не видит перспектив и не отстаивает каких-либо положительных ценностей.

В произведениях, написанных «сердитыми» отражалось умонастроение целого поколения мелкобуржуазной молодежи, заключенное в бесцельном существовании, что вызывало у молодежи гнев и протест против буржуазных порядков и буржуазной морали. Михальская А Н., Аникин Г. В. История английской литературы: Учебник для гуманитарных факультетов вузов. -М.: Академия, 1998. Однако кроме критики в адрес существующего общественного уклада «сердитые» не предложили нового решения актуальной проблематики своего времени и к концу 50-х годов данная литература изживает себя, а группировка заходит в тупик и оканчивает свое существование.

Некоторые произведения поколения «сердитых молодых людей» определили дальнейшее развитие английской литературы, преимущественно социальные драмы. Например, в пьесах Эдварда Бонда и Гарольда Пинтера реальность описывается с чувством отчаяния, окружающая действительность воспринимается как нечто абсурдное и хаотичное. Михальская А. Н., Аникин Г. В. История английской литературы: Учебник длягуманитарных факультетов вузов. -М.: Академия, 1998.

Заметным явлением в английской литературе, имеющим грандиозный резонанс за пределами Англии, в частности, в России, стал жанр фэнтези, наиболее характерным представителем которого является Дж. Р. Толкиен и писатели его школы.

Английская литература последних десятилетий XX века развивается по двум путям:

1) с одной стороны, это творчество, ориентированное на интеллектуалов, знатоков английской литературы в ее историческом развитии. Таково, например, творчество Дж. Р. Фаулза, которое было одним из самых значительных явлений современной английской литературы. Главной проблемой произведений Фаулза является обретение самосознания как необходимого условия для достижения свободы. Его герои находятся в поиске своей «подлинности» и идеала, при этом претерпевая сложный процесс духовного перерождения, избавляясь от мнимых истин, от ложных представлений, от эгоцентризма и прагматизма, обретая себя и постигая жизнь в ее многоаспектности, красоте и сложности. Фаулз видит главное назначение литературы в том, чтобы способствовать духовному совершенствованию человека; он считает, что литература должна быть гуманной и серьезной, а также обязана иметь высокие нравственные цели. Первым романом Фаулза стал роман «Коллекционер» (1963) принесший ему успех. После него были написаны такие романы, как «Маг» (1965), «Женщина французского лейтенанта» (1969), «Башня из черного дерева» (1974) и другие рассказы, эссе, повести;

2) с другой стороны, литература, обращенная к рядовому, обычному читателю, которого в большей мере, чем интеллектуальные изыски ученых авторов, интересуют острый сюжет, неожиданные положения, в которые попадают герои. С этим связанно стремительное развитие детективного жанра в творчестве А. Кристи, Дж. ле Карре.

Во второй половине XX века развивается такое течение, как экзистенциализм, который утверждает абсурдность человеческого существования в мире и ставит человека перед выбором - либо отстаивание любой ценой своего «экзистанса» (свободы от общества), либо конформизм (принятие «правил игры», навязанных окружающим миром). Его герой принимает на свои плечи весь груз ответственности за принятое решение и свою судьбу. В центре внимания литературы экзистенциализма часто оказывается «пограничная ситуация», когда герой в мучительной и долгой борьбе делает свой выбор (часто ценою жизни). Английскими экзистенциалистами времени второй половины XX века были такие писатели как Уильям Голдинг, Айрис Мердок, Мюриэл Спарк. Тревога перед наступлением уничтожающего индивидуальность человека обществом будущего выражена в мрачных сатирах послевоенных лет Ивлина Во в таких произведениях как «Незабвенная», «Любовь среди развалин».

В английской послевоенной литературе тема сдвигов и перемен, происходящих не только в «островной» жизни Великобритании, но и во всем мире, звучит напряженно и четко. Социальной основой для драматических конфликтов становится не только и не столько собственно английский образ жизни, сколько все трагические события во всем мире.

В связи с постижением драматических конфликтов современности в английскую литературу входит героическая тема основой возникновения которой становится нравственное достоинство личности. По своему преимуществу героическая тема того времени касалась мужества и силы духа человека и выражалась в стихийном импульсивном протесте.

В литературной жизни послевоенной Англии значительным явлением стали романы о рабочих, так называемый «рабочий роман» представлен творчеством таких писателей, как Силлитоу, Чаплин, Барстоу. Творческая судьба каждого из этих писателей сложилась по-разному, но в 50-60-е годы их вклад в английскую литературу был не только ощутим, но и принципиально важен; основная тема произведений этих писателей - жизнь, внутренний мир, чувства рабочего человека, а также его каждодневные заботы и трудности. Михальская А Н., Аникин Г. В. История английской литературы: Учебник для гуманитарных факультетов вузов. -М.: Академия, 1998.

Исходя из вышеизложенного можно говорить о том, что английская литература второй половины XX века была многоаспектна, а ее художественные обретения и поиски очень интересны и значительны.

1.2 Значение творчества У. Голдинга в английской литературе

Вопрос о целях и назначении искусства -- один из тех вечных вопросов, которые каждый художник решает для себя сам, и сам выбирает себе роль пророка, учителя, «поэта-гражданина» либо же просто художника, занимающегося искусством для искусства. Если мы возьмемся перечислять писателей, по-настоящему, до глубины души уверенных, что им известна некая общезначимая истина, которую другие не знают или не хотят знать, то Уильям Голдинг займет в этом списке одно из первых мест. А. Злобина. Перед судом. Обзор издания прозы У. Голдинга «Новый мир», №10, 1997.

Уильям Голдинг - английский писатель, которого считают одним из самых известных писателей мифов ХХ в., его творчество несет в себе отблеск важнейших философских, прежде всего, экзистенциалистических идей современной ему эпохи. В своих произведениях У. Голдинг полностью отказывается следовать за любой политической линией и за течением истории, перемещая читателя в собственную реальность. В историческом смысле, такой отказ У. Голдинга от стремления соответствовать какой-либо парадигме гарантировал ему место в пантеоне авторов, которых еще долго будут помнить по истечении многих лет, но при этом путь писателя к признанию был довольно труден. Д. Кушнер. К 95-летию Уильяма Голдинга.

Родился Уильям Джералд Голдинг 19 сентября 1911 г. в городке под названием Сент-Колэм Майнор в графстве Корнуэлл. Его отец был преподавателем в местной школе, огромным энтузиастом и эрудированным человеком, увлекался наукой и всегда был окружен толпой учеников.

В течение двух лет по настоянию родителей У. Голдинг изучал естественные науки, а затем, уже в согласии с велениями собственного сердца, английскую филологию в Оксфордском университете, который окончил в 1935 г.

Первый дебют Голдинга состоялся в 1934 г. -- это был первый вышедший сборник стихотворений, о которых он сам отзывался впоследствии крайне скептически.

Работал актером, режиссером, сценаристом в небольших театральных антрепризах. Накануне Второй мировой войны занимал должность учителя.

В 1940 г. Голдинг был записан добровольцем в Королевский военно-морской флот, где принимал участие в операции по уничтожению броненосца «Бисмарк» и в высадке десанта союзников в Нормандии, был удостоен почетного ордена Британской империи и произведен в чин капитана 3-го ранга. После войны вернулся работать в школу и только в 1961 г. оставил преподавательскую деятельность, чтобы целиком посвятить себя служению литературе, благодаря успехам своих романов. А. Чамеев. Уильям Голдинг - сочинитель притч. Предисловие к изданию избранной прозы. М.: 1996.

Первым романом У. Голдинга был «Повелитель мух» (1954), он имел огромный успех у молодежи, особенно у студенческой. Со временем роман был даже включен в учебные программы английских и американских университетов. В 1963 году выдающийся английский режиссер Питер Брук экранизировал книгу, что сделало ее популярность еще прочнее. Лауреаты Нобелевской премии. Энциклопедия: А -- Л./ Пер. с англ. М., 1992.

За «Повелителем мух» последовали такие произведения У. Голдинга, как:

1) «Наследники» (1955). Это притча о путях рода людского, вкусившего от «древа цивилизации»;

2) «Хапуга Мартин» (1956) -- аллегорическая история мелкой, закосневшей в грехе души на пороге жизни и смерти;

3) «Свободное падение» (1959), в котором были облечены в художественную форму размышления автора о границах свободного выбора;

4) «Шпиль» (1964) -- всеобъемлющая метафора двойственности, присущей природе человека и его самым дерзким свершениям;

5) Роман «Пирамида» (1967), в нем в сатирическом ключе описывается жизнь провинциального городка и иерархическое («пирамидальное») устройство английского общества. В этом романе Голдинг в какой-то мере изменил своей привычной «метафизической» манере письма и выступил скорее в роли бытописателя, чем сочинителя притч.

После этого последовало длинное, растянувшееся почти на двенадцать лет молчание, которое было прервано небольшим сборником повестей в 1971 году.

Критики терялись в догадках, высказывая самые мрачные прогнозы и поговаривая о мировоззренческом кризисе, о творческом тупике, в который возможно зашел «усталый пророк» из Солсбери. Однако в 1979 году у Голдинга словно открылось «второе дыхание» и он вернулся к романистике написав за десять лет пять книг, по глубине проблематики и по мастерству исполнения, не уступающие его первым произведениям: «Зримая тьма» (1979), «Бумажные люди» (1984), «Ритуалы плавания» (1980), «Тесное соседство» (1987) и «Пожар внизу» (1989).

Последние три романа, а именно «Ритуалы плавания» (1980), «Тесное соседство» (1987) и «Пожар внизу» (1989), представляют собой единый цикл, изданный в 1991 г. под общим названием «На край света: морская трилогия». Этот цикл стал потрясающим по драматическому накалу социально-философским иносказанием о родной писателю Англии, плывущей в неизвестность по волнам истории. В начале 1993 г. Голдинг приступил к работе над новой книгой -- «Двойной язык», завершить которую ему помешала смерть. А. Чамеев. Уильям Голдинг - сочинитель притч. Предисловие к изданию избранной прозы. М.: 1996.

По словам Голдинга, взяться за перо его побудило потрясение, которое он испытал в годы второй мировой войны. Война уничтожила прежние представления писателя о мире и человеке, изменила его жизнечувствие и существенно повлияла на все его творчество. «Прежде, -- признавался Голдинг, -- я верил в совершенствование человека как существа социального, в то, что правильное общественное устройство пробудит к жизни силы доброй воли, и в то, что социальное зло можно искоренить с помощью реорганизации общества». Война заставила его взглянуть на человека как на «самое опасное из всех животных», привела к выводу, что изъяны истории восходят к коренным изъянам человеческой природы. А. Чамеев. Уильям Голдинг - сочинитель притч. Предисловие к изданию избранной прозы. М.: 1996.

«Факты жизни, -- говорил Голдинг на встрече европейских писателей в Ленинграде в 1963 г., -- приводят меня к убеждению, что человечество поражено болезнью... Это и занимает все мои мысли. Я ищу эту болезнь и нахожу ее в самом доступном для меня месте - в себе самом. Я узнаю в этом часть нашей общей человеческой натуры, которую мы должны понять, иначе ее невозможно будет держать под контролем. Вот поэтому я и пишу со всей страстностью, на какую только способен...». Голдинг У. Выступление на встрече писателей Европы в Ленинграде // Иностранная литература. 1963. № 11. Оптимистическое представление о целесообразности и необратимости исторического процесса, вера в разум, в научный прогресс, в общественное переустройство, в изначальную доброту человеческой природы кажутся Голдингу -- в свете опыта военных лет -- не более чем иллюзиями, обезоруживающими человека в его отчаянных попытках преодолеть трагедию бытия. «Человек страдает от чудовищного неведения своей собственной природы, -- вновь и вновь повторяет писатель. -- Истинность этого положения для меня несомненна. Я целиком посвятил свое творчество решению проблемы, в чем существо человеческое». А. Чамеев. Уильям Голдинг - сочинитель притч. Предисловие к изданию избранной прозы. М.: 1996.

Явно видно, что идеи, которые исповедует Голдинг, во многом совпадают с фундаментальными положениями философии экзистенциализма. Привлекательность этой философии для поколения Голдинга состоит прежде всего в том, что она пытается осмыслить проблему человека, взятого в критической, кризисной ситуации. Цит. по кн.: Быховский Б. Э. Кьеркегор. М., 1972.

Каждая новая книга Голдинга становилась большим событием в литературной жизни Великобритании, вызывая при этом горячие обсуждения и споры.

Талантливый и плодовитый писатель, автор многих романов и повестей, Уильям Голдинг был удостоен Букеровской премии за роман «Ритуалы плаванья». В 1983 г. Голдингу была присуждена Нобелевская премия по литературе «за романы, которые с ясностью реалистического повествовательного искусства, сочетающегося с многообразием и универсальностью мифа, помогают постигнуть условия человеческого существования в современном мире». Лауреаты Нобелевской премии. Энциклопедия: А -- Л./ Пер. с англ. М., 1992.

Проза Уильяма Голдинга пластичная, красочная, напряженная, бесспорно принадлежит к самым ярким явлениям послевоенной британской литературы. Она покоряет читателей своей драматической мощью, философской глубиной, буйством сложных поэтических метафор. При внешней непринужденности, даже небрежности повествования, книги Голдинга отличаются цельностью, строгостью формы, выверенной слаженностью деталей. Каждый компонент произведения, сохраняя художественную самостоятельность, «работает» на заранее заданную философскую концепцию автора, нередко противоречивую и спорную, но неизменно продиктованную искренней тревогой за судьбу человека в «вывихнутом» мире; претворенная в плоть и кровь художественных образов, эта концепция превращает всю конструкцию в «обобщение почти космической широты». Аллен У. Традиция и мечта. - М.: Прогресс, 1970.

«Я не раз бывал потрясён, оглушён, узнавая, что мы, люди, можем проделывать друг с другом... И раз я убеждаюсь, что человечеству больно, это и занимает все мои мысли. Я ищу эту болезнь и нахожу её в самом доступном для меня месте - в себе самом. Я узнаю в этом часть нашей общей человеческой натуры, которую мы должны понять, иначе её невозможно будет держать под контролем. Вот почему я и пишу со всей страстностью, на какую только способен, и говорю людям: «Смотрите, смотрите, смотрите: вот какова она, как я её вижу, природа самого опасного из всех животных - человека». Эти слова писателя выражают его позицию художника - то, что лежит в основе созданных им книг.Вераксич И.Ю.: Зарубежная литература. ХХ век Курс лекций. Лекция № 18-19. Английский философский роман Скороденко, В. Притчи Уильяма Голдинга / В. Скороденко // «Шпиль» и другие повести / У. Голдинг. - М., 1981.

Сегодня У. Голдинг для многих остается любимым писателем и по прошествии многих лет после написания его произведений. Роберт Маккрум в частности отмечает: «Он [У. Голдинг] был хорошим автором, сегодня его произведения преподаются в английских школах. Его еще долго будут помнить, как одного из самых великих писателей середины -- конца двадцатого столетия, из-за его неповторимой прозы.» Имя У. Голдинга продолжает вызывать большой интерес со стороны общественности, а литературные критики продолжают рассуждать о феномене У. Голдинга. Д. Кушнер. К 95-летию Уильяма Голдинга.



Глава 2. Жанровая специфика романа У. Голдинга «Повелитель мух»

В литературоведении есть такое понятие как жанр - это исторически сформировавшийся тип литературного произведения, устойчивая формально-содержательная схема. Каждый жанр обладает только ему присущими особенностями сюжетно-композиционной, образной, ритмической, стилистической организации, своим типом героя.

Одной из наиболее значимых областей теоретической разработки истории литературы является теория жанров. Интерес к проблеме жанра в современном литературоведении велик. Дискуссия о жанрах ведется в фундаментальных монографиях по теории литературы, появляются диссертации, проводятся конференции, выпускаются ежегодные сборники научных трудов.

Исторически наиболее четкой и упорядоченной была жанровая система классицизма: жанры делились на высокие (трагедия, ода, эпопея) и низкие (комедия, сатира и басня). Со временем, когда классицизм стал изживать себя в литературе стал наблюдаться отход от жанрового мышления, границы жанра становятся все более расплывчатыми, происходит соединение в одном произведении характерных черт принципиально разных жанров (например, детектива и философского романе - в романе «Имя розы» У. Эко). «Чистоте» жанра противопоставляется творческая независимость художника. Этот процесс называется жанровой генерализацией и в мировой литературе XX века он входит в широкий обиход у писателей.

Генерализация (от лат. generalis -- общий, главный) в науке означает обобщение, переход от частного к общему, подчинение частных явлений общему принципу. Здесь очевидны две составляющие: некий принцип и некий процесс -- своего рода процесс «кристаллизации», когда общий принцип притягивает к себе, подчиняет, определенным образом структурирует частные явления, составляя их общий «знаменатель». Жанровая генерализация в этом случае означает процесс объединения, стягивания жанров (нередко относящихся к разным видам и родам искусства) для реализации нежанрового (обычно проблемно-тематического) общего принципа.

Жанровая генерализация более обобщенного характера основывалась на организующем начале художественных систем (романтизм, реализм, натурализм, импрессионизм и т.д.). Например, романтический роман, романтическая драма, романтическая опера и т.д. Жанровая генерализация на основе художественных принципов как одна из ведущих художественных тенденций стала возможна после того, как на рубеже XIX --XX вв. началось тотальное разрушение жанровых границ, довершенное модернистами.

На место ослабленных жанровых структур в качестве организующих центров приходят выработанные литературой и утвердившиеся в ней принципы философствования, психологизма, морализма, историзма, биографизма, документализма и др. Соответственно возникают философская, психологическая, моралистическая, историческая, биографическая, документальная и другие жанровые генерализации. К ним примыкает особая жанровая группа, возвращающая литературу к фольклорным истокам (фолклитературная жанровая генерализация). При этом имеется в виду не только формирование некой системы жанров (философский роман, философская драма, философская поэма и т.д.), но и процесс внедрения соответствующего принципа в самые разнообразные пласты искусства от проблематики до сюжета, персонажей, языка. В массовой беллетристике генерализация происходит вокруг сюжетных, визуальных, эмоциональных стержней: детективная, фантастическая, эротическая литература и др. Луков Вл. А. История литературы. Зарубежная литература от истоков до наших дней: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / В..А.Луков. -- 5-е изд., стер. -- М.: Издательский центр «Академия», 2008.

Одним из самых известных модернистских романов XX века был роман У. Голдинга «Повелитель мух», который вышел в 1954 году и имел огромную популярность. Вышел он одновременно с романом Джона Уэйна «Счастливчик Джим», ставшим манифестом «сердитых молодых людей». В отличие от текстов «рассерженных» философский роман «Повелитель мух» трудно назвать жизнеподобным. Это произведение не укладывается в рамки представлений о традиционном «романе 50-х годов».

В «Повелителе мух» повествуется о том, как группа цивилизованных подростков, оказавшихся волей случая на необитаемом острове, вырождается до состояния примитивной дикости. В книге явно ощущается романтическая линия, идущая от традиций романов Стивенсона. Аллегорическое измерение в тексте Голдинга как прием переосмысления расхожего сюжета во многом обусловлен моральным кризисом, вызванным Второй мировой войной, в период которой, как заметил однажды Голдинг, «мы получили ужасное, безнадежное знание того, на что способны человеческие существа». Недаром в романе Голдинга время действия относится к периоду гипотетической глобальной катастрофы. Пытаясь выжить на острове, дети в процессе строительства своего маленького сообщества используют цивилизованные стандарты поведения. Они избирают лидера, находят место для обсуждения возникающих проблем. Но все идеалы, заложенные воспитанием, исчезают из мальчишеских умов с пугающей легкостью. Одновременно в детских душах возрождаются иррациональные страхи: воображаемые монстры, темнота, угрожающая из джунглей, неизвестность, которой окутано будущее мальчиков. Все это происходит перед лицом ужаса, греха и зла, ведущего к знанию того, что, по словам одного из персонажей определяется как «конец невинности, наступление темноты человеческого сердца». Толкачев С. П. Современная английская литература: Учебное пособие для студентов факультета журналистики по специальности «Журналистика и средства массовой коммуникации». - М.: ИМПЭ им. А.С. Грибоедова, 2008.

«Повелитель мух» -- целая эпоха в истории не только английского, но и мирового романа. Данный роман является предметом спора многих исследователей, так как их взгляды на принадлежность этого произведения к тому или иному жанру различны. Одни называют его «притчей», другие «параболой», а третьи «философским иносказанием», «антиутопией», «философско-аллегорическим романом» и т.п.

Почему этот роман можно отнести к разным видам жанров нам и стоит разобраться далее.

2.1 Роман У. Голдинга «Повелитель мух» как философский роман-притча

История притчи тесно связана с историей басни, что проявляется не только в наличии дидактического и нравоучительного компонентов (морали), но и в сходстве жанровых признаков. Тумина Л. Е. Притча как школа красноречия: учебное пособие. - М.: Изд-во ЛКИ, 2008.

Литературовед С. С. Аверинцев дал достаточно емкую характеристику такому древнему жанру как притча. По Аверинцеву, притча -- дидактико-аллегорический жанр литературы, в основных чертах близкий басне. В отличие от нее форма притчи:

1) возникает в некотором контексте, в связи с чем она допускает отсутствие развитого сюжетного движения и может редуцироваться до простого сравнения, сохраняющего, однако, символическую наполненность;

2) с содержательной стороны отличается тяготением к глубинной «премудрости» религиозного или моралистического порядка.

В своих модификациях притча -- универсальное явление мирового фольклора и литературного творчества. Однако для определенных культурных эпох, особенно тяготеющих к дидактике и аллегоризму, притча была центральным жанром, эталоном для других жанров. В эти эпохи, когда культура читательского восприятия осмысляет любой рассказ как притчу, господствует специфическая поэтика притчи, исключающая описательность «художественной прозы» античного или новоевропейского типа:

1) природа и вещи упоминаются лишь по необходимости, действие происходит как бы без декораций, «в сукнах»;

2) действующие лица притчи, как правило, не имеют не только внешних черт, но и характера в смысле замкнутой комбинации душевных свойств -- они предстают перед нами не как объекты художественного наблюдения, но как субъекты этического выбора. Луков Вл. А. История литературы. Зарубежная литература от истоков до наших дней: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / В..А.Луков. -- 5-е изд., стер. -- М.: Издательский центр «Академия», 2008.

В. Бреттшнайдер (как и И. Биллен) считает, что в XX в. притча, несущая мораль и нравоучения, перестает существовать, так как практически полностью разрушаются необходимые для ее процветания предпосылки. Современность характеризуется многообразием и многогранностью форм существования жанра. Немецкие исследователи выделяют:

1) метафизические и религиозные притчи (М. Бубер, Ф. Кафка, Х. Брох);

2) политические притчи (Б. Брехт, Г. Кунерт, Р. Кунце);

3) феноменологические притчи (Р. Музиль, Ф. Дюрренматт, Э. Штриттматтер, К. Мекель).

В то же время В. Бреттшнайдер предупреждает об опасности такого условного деления, так как возникает риск, сфокусировав все внимание на тематике, потерять из поля зрения языковую структуру притчи, ту самую самобытность речевой иносказательности, которую Г. Э. Лессинг называл созерцающим познанием.

Первым жанровым признаком притчи В. Бреттшнайдер, как и большинство исследователей, считает переносное (несобственное, иносказательное) высказывание в форме сравнения: сказанное не обязательно тождественно подразумеваемому, но является изложением подразумеваемого через конкретное и указанием на подразумеваемое. Литературный жанр "притча" в творчестве Германа Гессе / Н. В. Евтодиева // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Сер: Языкознание. - 2013. - Вып. 4: Когнитивно-дискурсивная парадигма: теория и практика.

Притчи в доступной, не откровенно назидательной форме повествуют о смысле жизни и других основополагающих ценностях. С помощью косвенных указаний, намеков, притча «сеет семена», которые в определенный для каждого читателя срок «прорастут и дадут всходы», как об этом говорится в одной из фундаментальных Библейских притч (Притча о Сеятеле). И именно в этом смысле притча является иносказанием.

В основном своем значении «иносказание» - абсолютный синоним «аллегории». Согласно толковому словарю, иносказание - выражение, содержащее иной, скрытый смысл, аллегория; аллегория - иносказание, выражение чего-нибудь отвлеченного, какой-нибудь мысли, идеи в конкретном образе. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. - М., 1997. Тождественность понятий «иносказание» и «аллегория» подтверждается и толковыми словарями английского языка.

Как художественный прием, иносказание - одно из сильнейших средств воздействия на сознание и воображение читателя. Оно относится к группе метафорических тропов, поскольку одно явление изображается и характеризуется через другое, включая несколько перекодировок на разных уровнях глубины семантической структуры. При этом отдельная метафора в любом художественном тексте свидетельствует лишь о фигуральной манере речи. Мы же имеем в виду протяженную метафору, которая свидетельствует об определенном намерении сказать о чем-то ином, кроме первичного предмета высказывания. Такое формальное определение аллегории указывает на способ ее выявления. Если, например, сначала говорят о соборе как о корабле, а о его шпиле как о мачте, то можно утверждать, что образы, связанные с флотом, в целом составляют аллегорию собора.

Важно подчеркнуть, что аллегория - это история с двойным смыслом, буквальным и духовным одновременно. Кушнарева Л.И. Канонические и авторские притчи // Известия российского государственного педагогического университета им. А.И.

Герцена. - 2009. - № 66.

Второй признак притчи по В. Бреттшнайдеру заключается в том, что конкретизация происходит в форме повествования. Настолько кратко, насколько возможно, притча повествует о небольшом по объему событии.

Третий признак - это необходимость воспринимать рассказанное в качестве примера и выводить из него подразумеваемое, причем автор не всегда принимает непосредственное участие в этом процессе - часто он просто намекает на подразумеваемое или позволяет читателю самому обо всем догадаться. Литературный жанр "притча" в творчестве Германа Гессе / Н. В. Евтодиева // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Сер: Языкознание. - 2013. - Вып. 4: Когнитивно-дискурсивная парадигма: теория и практика.

Причину популярности притчи нужно искать в самой ее сути - притча помогает разъяснить нечто сокровенное, зачастую неподвластное воображению. И делает она это как бы вскользь, косвенно, предлагая, на первый взгляд, парадоксальное объяснение некоторых явлений. И, как ни странно это звучит, притча способна рассказать о многом без точных определений. Притчи создают особую атмосферу, в которой загадка может быть разгадана при помощи языка символов. Притчи привлекают читателя своей неожиданностью, непредсказуемостью, апеллируя к его душевному состоянию.

Одним из ярких примеров притчевой манеры письма является творчество классика английской литературы Уильяма Голдинга, автора современных притч, которого интересуют проблемы соотношения добра и зла. Основная моральная аксиома Голдинга - именно человек, и никто иной, принес в мир зло. Оно сокрыто в человеке, живущем верой, иллюзиями, табу, поэтому возникает необходимость обнажать в человеке глубинное зло - природное и нравственное. Уильям Голдинг в своих произведениях прибегает к особому языку иносказания, воплощенному в словах-образах и словах-символах, вызывающих у читателя определенные ассоциации.

«Быть сочинителем притч, -- признался Голдинг, -- неблагодарная задача... По самой природе своего ремесла создатель притч дидактичен, хочет преподать моральный урок. Люди не любят моральных уроков». Чамеев, А.А. Уильям Голдинг-- сочинитель притч / А.А. Чамеев // Голдинг, У. Избранное: Романы, притча: пер. с англ.; лит. -крит. очерк А.А. Чамеева. -- М.: Терра, 1996.

Проблематика романа У. Голдинга «Повелитель мух» сложна и двойственна, что находит свое воплощение на уровне формы и содержания. Прямолинейное повествование осложняется глубоким аллегорическим планом, что позволяет отнести «Повелителя мух» к жанру романа-притчи. Голдинг в своем романе в аллегорической форме представил читателям трагическую действительность XX века.

Размышляя о природе человека, Голдинг использует библейские мотивы и образы. Само название «Повелитель мух» символично, так как в христианской религии покровителем мух принято считать одного из злых духов Вельзевула. Вельзевул был подручным дьявола, изображали его в виде мухи с такими царственными атрибутами, как корона и скипетр. Поклонение этому богу осуждалось. Именно он вместе с мухами наслал чуму на Ханаан, а при просьбе о помощи взамен потребовал от народа Ханаан полного повиновения и поклонения. С именем этого духа связан целый ряд притч и историй, с которыми можно познакомиться на страницах Ветхого и Нового Заветов. Заглавие создает многомерное пространство романа, переводя повествование из земной, горизонтальной, плоскости, в которой протекает обыденная жизнь на острове, в духовную, как бы вертикальную сферу, в которой реальность получает философско-религиозное осмысление. Но не только заглавие говорит о том, что Голдинг в своем произведении ссылается на этого духа, но и свиная голова, которую подростки принесли в дар Зверю: «- Но часть добычи оставим для…

Снова он опустился на колени и что-то стал делать ножом. Его обступили. Он кинул через плечо Роджеру:

- Заточи-ка с двух концов палку.

Он поднялся, в руках у него была свиная голова, и с нее капали капли.

- Ну, где палка?

- На - вот.

- Один конец воткни в землю. Ах да - камень. Ну, в щель всади. Ага, так.

Джек поднял свиную голову и наткнул мягким горлом на острый кол, и кол вытолкнулся, высунулся из пасти. Джек отпрянул, а голова осталась на палке, и по палке тонкой струйкой стекала кровь.

Все тоже отпрянули; а в лесу было тихо-тихо. Они вслушались; в тишине только исходили жужжанием обсевшие кишки мухи.

Джек сказал шепотом:

- Берите свинью.

Морис и Роберт насадили тушу на жердь, подняли мертвый груз, выпрямились. Стоя среди этой тишины в луже запекшейся крови, они выглядели почему-то как уличные воры.

Джек сказал громко:

- Голова - для зверя. Это - дар.

Тишина, вгоняя их в трепет, дар приняла. Голова торчала на палке, мутноглазая, с ухмылкой, и между зубов чернела кровь. И вдруг со всех ног они бросились через заросли, на открытый берег» Голдинг У. Повелитель Мух. Шпиль. Чрезвычайный посол / У. Голдинг. -М.: Издательство АСТ, 2003.. Из этого можно сделать вывод о том, что творении Уильяма присутствуют библейские темы грехопадения, первородного греха, зла, существующие не только вне, но и внутри человека.

В самом начале романа «Повелитель мух» автор вводит апокалиптическую аллегорию: Голдинг в самом начале романа пишет: «Светлый покачал головой:

- Это остров. Так мне, по крайней мере, кажется. А там риф. Может, даже тут вообще взрослых нет.

Толстый оторопел:

- Был же летчик. Правда, не в пассажирском отсеке был, а впереди, в кабине.

Светлый, сощурясь, озирал риф.

- Ну, а ребята? - не унимался толстый. - Они же, некоторые-то, ведь спаслись? Ведь же правда? Да ведь?

Светлый мальчик пошел к воде как можно непринужденней. Легко, без нажима он давал понять толстому, что разговор окончен. Но тот заспешил следом.

- И взрослых, их тут совсем нету, да?

- Вероятно.

Светлый произнес это мрачно. Но тотчас его одолел восторг сбывшейся мечты. Он встал на голову посреди просеки и во весь рот улыбался опрокинутому толстому.

- Без всяких взрослых!

Толстый размышлял с минуту.

- Летчик этот…

Светлый сбросил ноги и сел на распаренную землю.

- Наверно, нас высадил, а сам улетел. Ему тут не сесть. Колеса не встанут.

- Нас подбили!

- Ну, он-то вернется еще, как миленький!

Толстый покачал головой:

- Мы когда спускались, я - это - в окно смотрел, а там горело. Наш самолет с другого края горел.

Он блуждал взглядом по просеке.

- Это все от фюзеляжа» Голдинг У. Повелитель Мух. Шпиль. Чрезвычайный посол / У. Голдинг. -М.: Издательство АСТ, 2003.. Это говорит о том, что мальчики, оказались на острове по причине авиакастрофы, оказались на острове совсем одни, без взрослых. Однако, несмотря на решимость создать идеальное общество: «- Взрослых здесь нет… Мы все должны решать сами.

По собранию прошелся и замер гул.

- И еще. Нельзя всем говорить сразу. Надо сначала поднять руку, как в школе.

Держа раковину у рта, он водил глазами поверх раструба.

- И тому, кто поднимет руку, я даю рог.

- Рог?

- Ну, да, так эта раковина называется. Я даю рог тому, кто хочет говорить. И пока говоришь - надо держать его в руках.

- Но ведь же…

- А как же…

- И перебивать нельзя. Никому. Кроме меня.

Джек вскочил.

- У нас будут правила, - крикнул он вдохновенно. - Много всяких правил. А кто их будет нарушать…

- Ур-ра!

- Точно!

- Грандиозно!

- Классно!» Голдинг У. Повелитель Мух. Шпиль. Чрезвычайный посол / У. Голдинг. -М.: Издательство АСТ, 2003. -, повторяют все ошибки падшего человечества.

В заключении офицер, прибывший на крейсере в составе спасательной экспедиции, шокирован поведением маленьких английских джентльменов, забывая, что на «большой земле» разворачивается тот же сценарий, только между взрослыми людьми. У. Голдинг описывает это следующим образом: «…- Мы увидели ваш дым… Так вы даже не знаете, сколько вас тут?

- Нет, сэр.

- Казалось бы, - офицер прикидывал предстоящие хлопоты, розыски, - казалось бы, английские мальчики - вы ведь все англичане, не так ли? - могли выглядеть и попристойней…

- Так сначала и было, - сказал Ральф, - пока…

Он запнулся.

- Мы тогда были все вместе…

Офицер понимающе закивал:

- Ну да. И все тогда чудно выглядело, просто «Коралловый остров».» Голдинг У. Повелитель Мух. Шпиль. Чрезвычайный посол / У. Голдинг. -М.: Издательство АСТ, 2003.

Весь роман насыщен философскими и религиозно-этическими аллегориями: таковы аллегории горы, раковины, очков, огня, мертвого парашютиста, свиной головы. Дети, попавшие на остров, являют собой не только аллегорию внутреннего мира человека, в котором добро борется со злом, но и образ мира в целом.

Антропологические аллегории в романе достаточно многочисленны и очевидны, примером тому может служить Саймон, самый любимый из героев Голдинга, - «святой»: «…тот мальчик из хора, который упал в обморок, теперь сел, прислонясь к пальмовому стволу, бледно улыбнулся Ральфу и назвался Саймоном… он оказался маленьким, щуплым, живым и глядел из_под шапки прямых волос, черных и жестких.». Голдинг У. Повелитель Мух. Шпиль. Чрезвычайный посол / У. Голдинг. -М.: Издательство АСТ, 2003. Дети считают его «чокнутым», но именно ему, стихийному философу и визионеру, открывается смысл происходящего на острове. Скрытое сопоставление с апостолом присутствует уже на уровне имени героя, так как Саймон (Симон) - имя одного из двенадцати апостолов, который был призван Христом и которому Господь дал новое имя - Петр.

Не только имя, но и внешность Саймона значима. Она напоминает образ Иисуса Христа: он аскетического телосложения, ходит босиком, у него длинные темные волосы, худое острое лицо с широким низким лбом и сияющие, притягивающие внимание глаза. В поисках истины Саймон совершает восхождение на гору, что и является последним в его жизни поступком, явственно указывая на другой эпизод - восхождение Христа на Голгофу. Он пересиливает дурноту и взбирается на гору, где якобы обитает Зверь, чтобы убедиться, что никакого Зверя нет, а есть только раскачивающееся на ветру тело мертвого летчика (горькое послание погибшей цивилизации).

Следующим героем романа Голдинга является Хрюша: «…Пухлые голые ноги коленками застряли в шипах и были все расцарапаны. Он наклонился, осторожно отцепил шипы и повернулся. Он был ниже светлого и очень толстый. Сделал шаг, нащупав безопасную позицию, и глянул сквозь толстые очки… дышал, как паровоз… очки с трех лет ношу… осторожно спустил ноги с террасы и присел на край, как на стульчик… нос_пуговка…» Голдинг У. Повелитель Мух. Шпиль. Чрезвычайный посол / У. Голдинг. -М.: Издательство АСТ, 2003., - из этого описания героя следует, что Хрюша - это толстый неловкий мальчик в очках, больной астмой. Он олицетворяет в романе техническую интеллигенцию, обманутую и поставленную на службу диктаторским режимом. Хрюша верит в науку, закон и разум, в «просветительский проект». Для того чтобы развести огонь, подростки используют Хрюшины очки: «Хрюшины очки! Это же зажигательные стекла!» Голдинг У. Повелитель Мух. Шпиль. Чрезвычайный посол / У. Голдинг. -М.: Издательство АСТ, 2003., - Хрюшины очки символизируют прогресс, развитие, так как подростки сначала хотели разжечь при помощи деревяшек и трения, но тут появился Хрюша: «Над горой пронесся легкий ветерок. И вместе с ним явился Хрюша, в рубашке и шортах, он с трудом пробирался по зарослям, и вечернее солнце полыхало в его очках.» Голдинг У. Повелитель Мух. Шпиль. Чрезвычайный посол / У. Голдинг. -М.: Издательство АСТ, 2003.. Хрюшин образ отсылает читателя к мифическому образу Прометея, который подарил человечеству огонь.

Образ огня в романе носит противоречивый характер. Костер разжигается, чтобы давать дым, по которому проходящие мимо корабли могут зафиксировать пребывание детей на острове и спасти их. Данную идею предложил Ральф: «Надо помочь тем, кто будет нас спасать. А то корабль, даже если и подойдет близко к острову, нас все равно не заметит. Значит, надо, чтоб на горе был дымок. Надо разжечь костер.» Голдинг У. Повелитель Мух. Шпиль. Чрезвычайный посол / У. Голдинг. -М.: Издательство АСТ, 2003.. Ирония автора проявляется в том, как меняется смысл символа огня (атомного оружия): восприятие пламени как символа спасения, тогда, когда подростки решают разжечь костер для того, чтобы их увидели с проходящего корабля или для того, чтобы готовить еду, постепенно вытесняется воплощением его как символа разрушения, когда горит весь остров: «Огонь подбирался. Залпы - это трещат и взрываются ветки, даже стволы. Идиоты! Вот идиоты несчастные! Фруктовые деревья сгорят - а что они завтра есть будут?... Шалаш взорвался в огне, огонь хлопал за правым плечом…». Голдинг У. Повелитель Мух. Шпиль. Чрезвычайный посол / У. Голдинг. -М.: Издательство АСТ, 2003.