Миф об Ионе и сюжет Ионы в романе А. Кима "Остров Ионы"

Реакция Бога на отказ Ионы и испытание Ионой кары Бога и людей

Корабль попадает в шторм, посланный богом в наказание за непослушание: «Но Господь воздвиг на море крепкий ветер, и сделалась на море великая буря, и корабль готов был разбиться» Книга Ионы // http://apologetica.ru/ URL: http://apologetica.ru/biblie/jon1.html (дата обращения: 10.10.14).

«Но затем попал своим широким парусом в плен неожиданного убойного шквала, который мгновенно зашвырнул его в ад грохочущих, вскакивающих до неба водяных громадных чудовищ» Остров Ионы: Метароман, повесть. - М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2002. - С. 557

И даже во время ужасной бури Иона не желает покориться и делает вид, что не слышит: спит. Он укрыт в чреве корабля, когда вокруг него разворачивается хаос.

В романе в изложение истории Ионы вводится другой фокус - кит. Его поведение и сознание оттеняет поведение и сознание Ионы. Кит избирается Богом как средство воздействия на ионы, и кит без раздумий и сопротивления, не понимая смысла своего поведения, исполняет волю Бога.

Сам кит изображается как мифическое существо: «...моряки увидели вблизи корабля еще одну гору, темно-серую, которая не приплясывала, как остальные мутно-зеленые, а всплывала поперек между ними, вспучивалась, потом спокойно ныряла в покатый бок волны и проходила сквозь нее - чтобы с другой ее стороны величаво и ловко вынырнуть, наполнив собой образовавшуюся меж двух водяных гор глубокую лощину. Затем вновь уйти в водяную гору -- и после этого явить из морской пучины раздвоенную лопасть хвоста, размером с полкорабля...» Там же. - с. 30..

Среди таких характеристик, как чудовищный и запредельный, возникает характеристика "гирканский". Гирканское море греческое название каспийского моря, омывавшего берег государства Геркания, входившего в состав Персии. В персидской мифологии олицетворение морской стихии, - Тиамат, - которое, как считают А. Х Тахо-Годи и А. В. Цанава, можно соотнести с китом Энциклопедия «Мифы народов мира» / гл. ред. Токарев С. А. - М. : Олимп, 1998. - С. 717. . Ее рассеченное тело образовало собой верхние и нижние воды (небесный и земно мир). Образ кита составляется характеристиками его в иудейской и арахаическрй мифологии: в библии, кроме книги Ионы, кит упоминается в книге Иова Энциклопедия «Мифы народов мира» / гл. ред. Токарев С. А. - М. : Олимп, 1998. - С. 717. как могущественное чудовище укрощенное, богом-творцом и теперь находящееся в состоянии сна.

В этой части сюжет не только кит, но и моряки делаются двигателями сюжета. В соответствии с библейским сюжетом моряки выбрасывают Иону за борт, потому что гнев Бога на Иону обернется и против них.

Тогда воззвали они к Господу и сказали: молим Тебя, Господи, да не погибнем за душу человека сего, и да не вменишь нам кровь невинную; ибо Ты, Господи, соделал, что угодно Тебе! И взяли Иону и бросили его в море, и утихло море от ярости своей Остров Ионы: Метароман, повесть. - М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2002. - С. 30 .

В романе: Тогда и моряки, уже знавшие, кто перед ними, побросали весла и кинулись к Ионе, который, несмотря на свое добровольное желание умереть, крепко ухватился за натянутый канат и не хотел быть выброшенным за борт. Он кричал и отбивался пинками, но все равно его оторвали от каната и ногами вперед бросили в подскочившую гигантскую волну Там же. - С. 30..

Перед лицом смерти Иона трусит - цепляется за канаты, пинается, сопротивляется, но выброшен за борт. Однако из чрева корабля он попадает в пасть кита, посланного за ним богом. Кит кажется Ионе мифологическим чудовищем-левиафаном, которое символизирует поглощающую могилу: «Он полагал, что действительно находится в чреве преисподней...».

В первой, «иудейской», части романа Иона, Кит и люди предстают лишенными права определять свою судьбу, они могут действовать в рамках воли Бога, устанавливающий в мире порядок и нарушающий этот порядок по своей же воле.

1. Иона в чреве кита.

Кит в первой части романного сюжета (он присутствует в двух из трёх) - это исполнитель божественной воли. В отличие от библейского кита, он существо природное, наделенное сознанием, можно говорить об анимистической поэтике в изображении кита. Но Ким даёт и реалистическое обоснование мифического чуда - поглощения человека китом не как гибель, а как сохранение для исполнения предназначения. Кит обладает физиологическими особенностями, которые позволяют ему исполнить волю бога, не задумываясь об этом, но, не понимая воли, кит и глотает Иону, и спасет его по причине устройства тела, а не по причине понимания воли Бога: «Киту было велено проглотить его, но, поскольку у китов очень узкая глотка, способная глотать лишь некрупных рыб да полужидкую кашицу из мельчайших рачков, нежную массу из зоологического планктона» Остров Ионы: Метароман, повесть. - М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2002. - С.30 .

Автор сопоставляет кита с другими божественными посланцами, и образ кита приобретает значение еще и животного-помощника: «И в знатности киту не идет в сравнение даже гигантская кобра, распустившая свой капюшон и накрывшая им от дождя, словно зонтом, голову медитирующего в лесу Будды. Была еще белка, посланная к самому Пушкину, чтобы спеть ему песенку, были братцы-лисы, братцы-волки, братцы-кролики и -- беленький молодой осленок, на котором еще никто не ездил, посланный внести на себе в город Спасителя, приуготовленного в жертву ради спасения всех людей» Там же. - с. 31..

Кит защищает Иону, хотя его присутствие в теле причиняет неудобства: «Итак, верхняя часть преисподней опускалась на Иону и вдавливала его в себя, будто образуя формовочную ямку точной конфигурации с его телом, распластанным ничком, но не давила его насмерть и даже позволяла ему дышать» Там же. - с. 34.

В мифах народов мира змей рассматривается как древнее хтоническое чудовище, которое пересекает ось мироздания, ассоциируется связью водного и лесного мира, и олицетворяет собой зло (например, в германской мифологии). При пересечении мифологических образов левиафана и змея лишь возникает повтор лишь усиливающий семантику. Змей, как Ливиафан, сопоставляется с Тиамат, звено, соединяющее небо и землю. Образ змея так же сопоставим с образом кита, держащего на себе землю Энциклопедия «Мифы народов мира» / гл. ред. Токарев С. А. - М. : Олимп, 1998. - С.717 .

Ким так объясняет замысел Бога спасти Иону в чреве кита, сделав это спасение в форме гибели: «Вот ради чего был замышлен весь этот изумительный спектакль с Ионой и китом -- ради торжества веры в Него...» Остров Ионы: Метароман, повесть. - М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2002. - С. 35.

В страхе Иона начинает молиться, и, услышав его молитвы, Бог повелевает киту выплюнуть Иону на сушу. Ким показывает молитвы Ионы как проявление истинной веры в Бога, не столько в смысл той миссии, которую должен был исполнить Иона, сколько во всемогущество Бога: «Ты вверг меня в глубину, в сердце моря, и потоки окружили меня, все воды Твои и волны Твои проходили надо мной. И я сказал: отринут я от очей Твоих, однако все равно я опять увижу -- УВИЖУ! -- святой храм Твой! До основания гор я снизошел, земля своими затворами оградила меня здесь в преисподней -- но Ты, Господи, Боже мой, все же вызволишь меня отсюда, вытащишь душу мою из ада!» Остров Ионы: Метароман, повесть. - М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2002. - С. 35

Современный автор подчеркнул причины раскаяния: только попав в плен неопределённости и страха, он впервые обращается к тому, чье всемогущество он осознал. Кит по отношению к всевышней воле пассивен: он не наделен ни своим сознанием, ни своей волей.

Оба - и кит, и Иона - были подчинены высшей воле, но реагировали на нее по-разному: «Ничего не слышал, никакой Ниневии я не знаю, никогда и не бывал там, мне надо добежать до порта Иоппии, там у меня есть одно важное дело…» - говорил Иона в начале своего путешествия, при бегстве. Тогда он хотел отказаться от сознания воли Бога, быть подобным киту, но неслышание оказалось сопротивлением воли Бога. В то время как кит не мог выразить свое недовольство: он был лишен такой возможности как физиологически, так и нравственно: «...он на прямой и ясный приказ Бога проглотить человека не смог этого сделать, не мог и ничего возразить, потому что был богатырски нем и по характеру своему не умел ни в чем оправдываться» Там же. - с. 36..

Иона в исполнении воли Бога.

Иона, оказавшись в Ниневии, согласившись с высшей волей, начинает проповедовать. Народ города стремится исполнить волю бога.

Библия: «И начал Иона ходить по городу, сколько можно пройти в один день, и проповедовал, говоря: еще сорок дней и Ниневия будет разрушена!» Там же. - с. 36.

«Через сорок дней, -- вопил хриплым, исступленным голосом Иона, баламутя горячую пыль улиц босыми ногами, израненными во время многомесячного перехода через горы и степи Гаада, Аврана и Васана, Месопотамии, Ассирии и покрытыми старым струпьем и еще свежими царапинами, -- через сорок дней Ниневия великая будет разрушена до основания!» Там же. - с. 55.

Ниневитяне, в отличие от Ионы, не задумываются над смыслом веры и повинуются всевышней воле, ища в этом спасения.

Проповедуя, Иона уже не только ищет путь к спасению, но жаждет истинной веры. В пересказе библейского сюжета повествователь с иронией относится к стремлению библейского рассказчика предать дидактическое значение ситуации, которое прочитывает он сам для себя.

«Вот что пишет библейский писатель: “И увидел Бог дела их (ниневитян), что они обратились от злого пути своего, и пожалел Бог о бедствии, о котором сказал, что наведет на них, -- и не навел… Иона же сильно огорчился этим и был раздражен. И молился он Господу и сказал: „О Господи! не это ли говорил я, когда еще был в стране моей? И ныне, Господи, возьми душу мою от меня, ибо лучше мне умереть, нежели жить”» Остров Ионы: Метароман, повесть. - М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2002. - С. 55 .

Иона ждет кары бога на жителей Ниневии: взывает кару не только потому, что не хочет оказаться неправым, но считает, что за Зло должны расплачиваться. Тем самым Бог покажет свое могущество и справедливость: «Буду сидеть тут и смотреть, пока не обратится в пыль город, как Он и обещал...» Там же. - с. 56.

В Библии же пророк не хотел оказаться лжецом и пустословом: «Иона сильно огорчился этим и был раздражен. И молился он Господу и сказал: о, Господи! не это ли говорил я, когда еще был в стране моей? Потому я и побежал в Фарсис, ибо знал, что Ты Бог благий и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый и сожалеешь о бедствии» Там же. - с. 56..

Проклятие не осуществляется, Иона разочарован, и пока он спал, солнце успело напечь ему голову. Таким образом, становится под сомнением разумность божьей воли: грешники не наказаны, а пророк остался без защиты.

Библия: «И вышел Иона из города, и сел с восточной стороны у города, и сделал себе там кущу, и сел под нею в тени, чтобы увидеть, что будет с городом» Там же. - с. 56..

Роман: «А вот Он Сам -- исполнит ли ту угрозу, которую дважды повелел ему, Ионе, донести до нечестивых ниневитян? Буду сидеть тут и смотреть, пока не обратится в пыль город, как Он обещал, или пока не сдохну, если окажусь невольным, вернее подневольным обманщиком и лжепророком. Так думал огорченный Иона» Там же.- с. 57..

2. Новое явление божественного чуда Ионе и обращение Ионы к Богу.

Происходит явление божьего чуда: «И произрастил Господь Бог растение, и оно поднялось над Ионою, чтобы над головою его была тень и чтобы избавить его от огорчения его; Иона весьма обрадовался этому растению» Там же. - с. 58.

В романе над пророком раскидывает свои ветви береза, выращенная богом, жительница далекой Камчатки. Миф не уточняет, что за растение спасло пророка: оно, как и кит, призвано лишь показать могущество бога, Ким же соединяет явление дерева с китом, ибо Камчатка - родина кита, по версии Кима.

Продемонстрировав Ионе чудо, Бог уничтожает на его глазах дерево, спасшее его от жары. Иона негодует против божественного приговора: как не жалко было губить невинное создание, созданное им самим, но пощадить лгунов и злодеев Ниневии. Несогласие с высшей силой заставляет Иону просить Бога вывести его из бытия, подчиненного ему, ввергнуть в ад или вывести туда, где он жил три тысячи лет вдалеке от всех, кого создал бог (географический край земли, который обладает атрибутами не ада, а мира без бога - мифологическое пространство).

4. Трансформация библейского мифа в архаический

Итак, в первой части истории ионы сюжет в основном совпадает с Библейским сюжетом, вводя новые мотивации, но оставляя библейскую мифологизацию - демонстрации фабулой мифа могущества Бога, цели которого могут быть непонятны людям, но вера требует слепого подчинения. Человек же не может отказаться от своей воли и понимания, даже поверив во всемогущество Бога. Поэтому Ким деконструирует библейский миф, делая героя (иону) носителем архаического. То есть абсолютного растворения в реальности, существующей как проявление высшей метафизической реальности, реальности не Бога, а духа материи. Ким создает новое семантическое поле существования героя: без божественного предназначения - мир архаического мифа. Согласно мнению Л. В. Беликова архаический миф в чукотском фольклоре - космогенные предания о происхождении мира, светил и человека. Е. Мелетинский называл эти мифы сказаниями о времени, предшествующем современному миру Мелетинский Е. М. От мифа к литературе Учебное пособие по курсу "Теория мифа и историческая поэтика повествовательных жанров"; Рос. гос. гуман. ун-т, 2006. - С. 407.. Камчатка представлена в верованиях многих народов севера, таких как чукчи, ильменты, эскимос и др. в связи с мифом о вороне-прародители многих местных народов Меновщикова Г. А. Сказки и мифы народов Чукотки и Камчатки / Меновщикова Г. А. - М. : Наука, 1974. - С. 645..

В этой части сюжета пространство Камчатки дается повествователем с разных точек зрения: кита, Ионы и самого повествователя.

Для кита, который был повторно вызван от берегов Камчатки, исполняя волю Бога, но для выполнения воли человека, это его естественное место обитания: «Приближаясь к родным берегам, в предвкушении радостной встречи со своими ...гигант весь дрожал...» Остров Ионы: Метароман, повесть. - М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2002. - 59 с. Волей Бога ему под язык перемещен Иона, так как кит не наделён способностью поедать живое и сам считает убийство не для пропитания (кит питается планктоном и мелкими рачками) недопустимым. Поэтому, чтобы спасти человека, вернуть его на землю, он вынужден сам выброситься на берег: «...кит обязан был сам принимать решение. Это и явилось причиной его безысходности, кит не мог выплюнуть в море то, что было вложено туда Богом, это громадное животное было запрограммировано при создании на полное и абсолютное послушание, исключающее всякую попытку на прямое убийство другого существа -- даже в целях самозащиты или пропитания» Там же. - С. 59..

В романе библейский сюжет переходит в сюжет архаических метаморфоз - превращений. Во-первых, сам кит становился подобен Ионе внутри собственного сознания, когда впервые спасал его: «Перетекание жизни из состояния животного в состояние человеческое не является односторонним и необратимым -- в свое время кит, еще носивший в своем большом теле большое живое сердце, однажды незаметно перешел в состояние Ионы» Остров Ионы: Метароман, повесть. - М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2002. - С. 30

Во-вторых, первобытные камчадалы поначалу принимают Иону за божество, вышедшее из тела мертвого кита. Сам пророк думает, что таким образом Бог покарал его, и он теперь в Аду. Когда аборигены понимают, что он схож с ними внешне, «такой же удоносный человек», хотя и «чудесный человек», для него определяется особы статус - статус тотемного существа, прародителя. По мнению Е. Мелетинского, для носителей архаического сознания животные были не только частью единой с людьми социальной организации, но так же и существами прародителями Мелетинский Е. М. От мифа к литературе Учебное пособие по курсу "Теория мифа и историческая поэтика повествовательных жанров"; Рос. гос. гуман. ун-т, 2006. - С. 407..

В-третьих, тело погибшего кита становится источником пропитания на продолжительное время, но и тут происходит метаморфоза перехода и его поедаемого тела, и его души в других существ. Архаический миф о метаморфозах в истории самопожертвовании кита ассоциируется с христианским мифом об искуплении грехов распятием Христа. Если иона воспринимается как прародитель, то кит возрождается в теле медведя Маче Тынгре.

Живя в племени камчадалов, Иона получает в жены самую красивую женщину племени и становится отцом двух сыновей. Камчадалы также оказались беззащитны перед потомками Ионы: «И на фоне беспомощных перед ложью, не имеющих к ней защитного иммунитета детей природы все Сыновья Кита заметно преуспевали -- им всегда доставался самый смачный кусок от убитого совместно оленя или целый шмат моржовой печенки. Потому что во всем племени они утвердили такой закон, по которому за великие заслуги их пращура им полагался самый лучший кусок добычи во все грядущие времена» Остров Ионы: Метароман, повесть. - М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2002. - С. 30.

Медведи, потомки кита, перенявшие его душу (съев сердце кита), становятся сыновьями кита, которым передается запрет на любое другое убийство, кроме того, что ради пропитания. Поэтому при встрече с потомком Ионы «незлобливый» медведь Маче Тынгре не нападает на человека. С другой стороны, предок медведей Маче Тынгре Первый, услышав призыв высшей силы, перешедший ему от кита, уже не может вести привычный образ жизни. В отличие от Ионы, уже обладающего «голосом нравственного сознания», медведь не может распознать, откуда он исходит. Но в нём появляется «Я», в котором трансформируется голос инстинкта в проявление разума Тейяр де Шарден П. Феномен человека / Пьер Тейяр де Шарден . - М.: Наука, 1987. - С. 242.: «Нет, не тяготами существования была вызвана из небытия сия внезапная дурнота -- потусторонний укол вечности поразил медведя преждевременным желанием не быть на этом свете, перестать быть медведем, стать наконец-то совсем другим существом, тем самым, идеальным, которое он глухо, тоскливо ощущает в себе» Остров Ионы: Метароман, повесть. - М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2002. - С. 30 .

Вначале, движимый инстинктом, медведь поедает неизвестного хищника, который вторгся на его территорию: Медведь стал есть это сердце. В тот же момент с ним случилось преображение, которое Я называю перетеканием жизни из одного состояния в другое по бесконечной замкнутой системе живых организмов Большой Вселенной» Там же.- с. 48..Согласно законам архаического мифа при поедании происходит трансформация одного существа в другое, потомки Маче Тынгре сохраняют черты, какие были у их прародителя мидведя-кита: «и отныне медведи по имени Маче Тынгре, появляясь на земле Камчатке, были незлобивыми и детски простодушными, как гиганты-киты, молчаливы в своих самых горьких душевных страданиях -- и все они только вздыхали тягостно, когда с ними обходились несправедливо; и никогда не пускали в ход когти или клыки против человека, как бы тот ни досаждал им» Там же. - с. 48..

В солнечное затмение, во многих культурах ассоциируемое с концом света, а так же моментом, когда граница миров становится проницаемыми, происходит встреча двух потомков, Маче Тынгре и Ионы, которых связывает смерть кита. Кит и все связанные с ним жизни образуют широкую разветвляющуюся цепь связанных между собой персонажей: людей и животных.

Страх перед затмением, перед концом света стирает грань, которая отделяет их друг от друга. Встретившись с потомком Ионы, Маче Тынгре недоволен тем, что тот ропщет на Бога, вместо того, что смириться с его властью: «...Чего это ты все время огорчен за Бога и раздражен на Него?» -- «И что же… совсем нет, что ли, причин для этого?» -- отвечал Сын Кита лохматому Маче Тынгре» Там же. - с.48..

То есть Иона и медведи - потомки кита - остаются двумя вариантами мифологического сознания. Архаическое сознание растворено в бытии и не предъявляет претензии к бытию. Религиозное сознание, даже веря в единого Бога, сомневается в истинности, потому что жизнь не совпадает с правотой Бога. Развернувшаяся картина затмения тревожит человека, и солнце, которое появилось, сменив состояние мира (тоже метаморфозы), воспринимается Маче Тынгре как великое проявления Бога, а у Ионы не вызывает успокоения и благоговения.

Но живя в окружении без предназначения, отказавшись от собственной воли, Иона вначале следует внешней силе - природному ритму, смены света и тьмы, рождения и смерти, зла и добра. Поэтому во второй (мифической) части сюжета Ионы нет события, нельзя выстроить изменение ситуаций, коллизий. Создаётся мифическое время вечности, неперсонализмрованное повествование. Иона перестаёт быть фокусированным персонажем. Он - один из многих.

Тем не менее, и в этой ситуации, ведомый собственным желанием, он делает решение отказаться от жизни без цели, без исполнения божественной воли: Иона обращается к богу с просьбой удалить его от людей. Это вторая просьба о помощи устраниться от жизни, но она связана не с претензией к Богу. А с пониманием неидеальности природного бытия, с отказом от жизни в мифическом бытий. Где нет времени и смысла, кроме самовозрождения жизни. Иона покидает своих жен и детей, отправляется сам, без помощи кита, на лодке на безлюдный остров.

5.Сюжет Ревекки как антитеза судьбы Ионы

Ревекка, в отличие от Ионы, входит в роман в связи с ветхозаветным мифом о великой праматери Ревекки, жены Авраама, но важна и эта ассоциация. Мы обращаемся к сюжету Ревекки, потому что в повествовании декларирована её связь с библейским персонажем Ионой, фабульно же эта связь не выражена. Связь с родом Ионы дана через её отца. Купца Маслёнкина: «Последний Масленкин из Ахазова колена, что от праотца Ионы, забрался в сибирское захолустье, чтобы делать деньги на торговле подсолнечным маслом, что вывозил он с Украины, и льняным -- с Вятской и Рязанской губерний, и в деле этом неслыханно преуспел» Остров Ионы: Метароман, повесть. - М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2002. - С. 151 .

Предки Ревекки - Иона, Ахаз, … Масленкин - представлены как исторические лица, хотя они вписаны в ряд библейских персонажей. Мифологических корней нет. По толкователям Библии, иудейский царь Ахаз ослабил власть иерусалимского жречества и пророков с их верховным божеством Яхве, распространив финикийские и сирийские культы Энциклопедия «Мифы народов мира» / гл. ред. Токарев С. А. - М. : Олимп, 1998. - С. 717 . То есть в романе ветхозаветный прародитель ушел от культа своих предков, тем самым продолжив сюжет бегства, определяющий жизнь Иова (и в Библии, и в романе, где бегство усилено уходом от мифического существования).

В предыстории семьи героини вовсе отсутствует мифологическая составляющая, более того, судьба отца Ревекки повторяет иону только в той ситуации, которая предшествует испытанию Богом: Маслёнкин - обычный человек, торговец, как и Иона до избрания в пророки.

В то время как прямых связей между судьбой Ревеккой и библейского Ионы нет, существуют опосредованные, осуществляющиеся через метафору попыток выйти из бытия, уйти не от воли Бога, а от воли истории, которая в приравнивается к ведущей и непреодолимой силе в ХХ веке. Однако принципиальная разница между Ревеккой и Ионой в том, что Ревекка ищет спасение в любви, тогда как ветхозаветный и персонаж не имеет этого стремления к индивидуально избранной ценности, а мифологический персонаж не способен к избирательному отношению к жизни.

Две революции - 1905 и 1917 г. - не проходят для рода героини бесследно, каждое новое историческое событие оборачивается казнью: сначала убит отец, затем и мать. Убиты они по воле людей, но воля людей сводится не к высшим, а к практическим причинам: ограбление самой богатой в городе семьи. Так снимается тема возмездия богоизбранному еврейскому народу за отказ исполнять миссию, данную Богом. Наоборот, необыкновенная красота еврейки, в первый раз спасет ей жизнь - от казаков и от местных жителей, привлеченных жаждой поживы. Золото, о котором умолчала мать Ревекки, становится нежеланным ей самой залогом второго спасения. Таким образом, Ревекка невольно вовлечена в историю, в то время как Иона должен был стать носителем исторического предсказания.

Следующая ситуации - ситуация спасения. Тоже отлична от ситуации спасения Ионы. Спасает Ревекку обычная русская женщина, соседка Шурочка. Ее сознание просто, как сознание массового человека, не имеющего личных целей, и близко природному сознанию, сознанию кита. Только следует они не воле бога, а действию нравственных правил, освоенных ею в социуме. Она вдова, у нее есть дочь, и еврейка, обнаруженная после погрома в соседнем доме, для нее очевидная ноша. Тем не менее, она спасает ее из жалости, и даже не присваивает деньги, оценивая обладание ими как проверкой Богом на нравственность: «Деньги в большущей ивовой корзине, колоснике, томившиеся от безделья у нее на печке, внушили ее простенькому сознанию, что это Бог дал их, и если девушка умрет, то деньги станут ее, Шурины; но если она хоть на палец поспособствует той умереть, то выйдет грех, и тогда она, Шура, будет страшно наказана, к примеру, тоже заболеет тифом или ребенок ее умрет» Остров Ионы: Метароман, повесть. - М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2002. - С. 153 .

Ревекка, не желая жить в реальном мире, выходит за пределы исторической и материальной действительности и оказывается в ментальном пространстве, называемом автором Онлирией. Ким в одном из интервью объясняет выдуманное им неомифологическое пространство Онлирии, ссылается на теорию эволюции Тейяра де Шатрена, согласно которой помимо биосферы существует ноосфера - ментальное пространство. По словам исследователей Ю. В. Олейникова и А. А. Оносова Тейяр, вслед за Э. Леруа, считал, что биосфера и ноосфера «во многом проникают друг друга, вторая является преобразованием первой» Олейников Ю.В. Оносов А. А. Ноосферный проект социоприродной эволюции/ Ю. В. Олейников, А. А. Оносов. - М. : Наука, 1999 . - С. 202 .

Больная романе Ревекка оказывается в нематериальном мире, в то время как тело ее находится в доме, где Шурочка пытается спасти ее и раненого офицера, найденного в саду: «Это был Андрей, белый офицер, расстрелянный красными армейцами под уездным городком, где проживала Ревекка. Что его зовут Андрей, она узнала от него же самого много времени спустя, когда он пришел в себя, -- но то, каким образом попал в ее сад после своего расстрела, этого он не мог поведать» Остров Ионы: Метароман, повесть. - М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2002. - С. 154 .

Ревекка встречает поручика в Онлирии, метафизическом пространстве, куда могут попасть только ментальные тела, связь которых с телом физическим была нарушена. В таком случае, Андрей уже умер, носит двойное имя Андрей-Октавий. Окта ? восемь, означает бесконечность, указывает на связь Андрея с вечностью, где находятся бессмертные души героев. Ревекка ещё чувствует связь с материей жизни, и поэтому пребывание в нефизическом пространстве в этот момент для нее невозможно: «Я должна все же вернуться туда. Что-то намного сильнее моей радости видеть тебя, быть с тобой призывает меня вернуться. Ты остановись здесь, замри на месте и жди, а я полечу обратно. Но я обязательно вернусь» Там же. - с. 155.

Даже после смерти выход из бытия невозможен, и поэтому Ревекка принимает решение найти иное место, в котором можно спастись вместе с возлюбленным.

Движение по Онлирии