Трубадуры и арабская поэзия

Размещено на http://www.allbest.ru/

Трубадуры

Когда говорят о средних веках, то обычно представляют себе закованного в латы рыцаря, каменные громады феодального замка, унылый колокольный звон, монаха, отрекшегося от мирских соблазнов. Железо. Камень. Молитвы. Немало в средние века было тяжелого, темного, бесчеловечного. Но люди всегда оставались людьми, они не могли, как этого требовали от них хмурые благочестивцы, думать только о смерти и загробном царстве. Они, как и в другие исторические эпохи, тянулись к свету и красоте. При этом им хотелось, чтобы красота обитала не только в тесных храмах, но и на просторах их повседневной жизни. И чтобы она выражалась в теплом человеческом слове, гибком и музыкальном. Именно в средние века поэзия стала королевой европейской словесности. Поэтическое слово в то время звучало повсюду. Искусные певцы вспоминали о славных богатырях, совершивших удивительные подвига. Люди разного звания и положения, мужчины и женщины пели о любви, о весне, о веселых и грустных событиях в человеческой жизни. Церковные власти не уставали клеймить «бесстыдные любовные песни». Жалко, что эти песни до нас не дошли. Никому не пришло в голову их записать, потратить на них драгоценный пергамент.

В ХХII веке любовная лирика, правда, не народная, а рыцарская, заняла одно из самых видных мест в литературе средних веков. Этот расцвет светской лирической поэзии, начавшийся на юге Франции, в Провансе, знаменовал наступление нового этапа в культурной истории средневековой Европы.

Именно в Провансе при дворах феодальных сеньоров впервые возникла куртуазная поэзия, представляющая собой характерное выражение новой, светской, рыцарской культуры, которая требовала от феодальной аристократии «куртуазного» (изысканного, вежливого) поведения, воспитанности и умения служить «прекрасным дамам». Культ прекрасной дамы занимает центральное место в творчестве провансальских поэтов - трубадуров (франц . troubadour, от прованс. trobador, от trobar - находить, слагать стихи), среди которых преобладали рыцари и представители феодальной знати.

Возникла поэзия трубадуров, по всей вероятности, из народных провансальских хороводных песен, широко разрабатывающих любовную тему, впрочем, не исключено влияние арабской поэзии на творчество трубадуров.

По мнению Конрада Бурдаха «два основных явления определяют содержание поэзии трубадуров:

1) положение певца, находящегося на службе при дворе феодального сеньора и развлекающего рыцарское общество новой темой своего индивидуального любовного чувства;

2) новое понимание любви как высокого нравственного начала, которое следует воспитать в себе, и новое отношение к женщине,

3) как к властительнице, которую просят о любви, как о милости, терпеливо ожидая ее благосклонного ответа» (1,с.36).

Оба эти элемента рыцарской любовной лирики провансальцев Бурдах находит в арабской поэзии. Скорее всего, распространение мотивов и сюжетов восточного происхождения шло через Византию и особенно усилилось во времена крестовых походов. Наряду с письменными, книжными источниками этому распространению способствовали рассказы крестоносцев, паломников и купцов, побывавших на Востоке.

О возможном влиянии арабской поэзии на провансальскую говорят следующие совпадения.

Трубадур признавал себя вассалом дамы, которой обычно являлась замужняя женщина, жена его сеньора. Тот же самый мотив мы находим в творчестве поэта Омара ибн Аби Рабиа:

Уезжает надолго, в затворе живет, под надзором, -

Берегись подойти, за ничто пропадет голова! (2,с.27)

Муж ни в чем не откажет, подарки несет ей и шлет,

И она в развлеченьях проводит всю ночь напролет…(2,с.94)

Провансальский поэт воспевал ее достоинства, красоту и благородство; он прославлял ее господство и «томился» по недосягаемой цели. У нее сверкающие золотом волосы, лучистые глаза, лоб - «белизной превосходящий лилеи», румяные щеки, красиво очерченный нос, маленький рот, пурпурные губки, ручки с тонкими и длинными пальчиками, изящные бровки, «зубы жемчуга ясней» (Арнаут де Марейль и др.). Арабские поэты обращают свое внимание в основном на широкие бедра и тонкую талию красавицы:

С холмом округлых бедер, но тонка,

Как тонка тростинка тростника.(2,с.191)

Впрочем, случается, что поэт создает более полный облик любимой:

Дыханье уст ее благоуханно,

Как смесь вина с водою ключевой!

Грудь у нее бела, как у газели,

Питающейся сочною травой.

Ее походка дивно величава,

Стройнее стан тростинки луговой.

Бряцают ноги серебром, а руки

Влюбленных ловят петлей роковой.

Влюбился я в ряды зубов жемчужных,

Как бы омытых влагой заревой. (2,с.191)

У куртуазной любви были свои особенности. Прежде всего это была «тайная» любовь. Поэт избегает называть даму по имени:

Лишь Бельвезер была моей весной

И тем Белькер-овернца раздражала (3,с.130)

Так Бернард де Вентадорн воспевает под именем Бельвезер («Миловзор») или супругу виконта Вентадорнского - Агнессу де Монлюсон - или какую-либо другую покровительницу. То же самое явление мы можем наблюдать в арабской поэзии:

Я зову ее «Нум», чтобы петь о любви без опаски,

Чтобы досужей молвы не разжечь, как сухие дрова.

Скрыл я имя ее, но для тех, кто остер разуменьем,

И без имени явны приметы ее существа.

В ней врага наживу, если имя ее обнаружу, -

Здесь ханжи и лжецы, клевета негодяев резва. (2,с.28)

Но не следует все же преувеличивать платонизм куртуазной любви. В лучших песнях трубадуров горячее человеческое чувство одерживает верх над жесткой схемой. Тот же Бернарт де Вентадорн привлекает удивительной искренностью и силой переживаний. Его любовным излияниям веришь. Нет в них ничего мишурного, показного. Это простолюдин, склоненный перед знатной дамой, обладал пылким сердцем. Не будучи, видимо, взыскан особыми милостями донны, он в то же время упрямо мечтал о взаимности. Такой же мечтой исполнено сердце Омара ибн Аби Рабиа:

Обрадуй меня, подари мне подарок любви! (2,с.44)

Следует заметить, что мечты, грезы, сны, видения играют немалую роль в поэзии трубадуров. Они как бы образуют второй мир, существующий наряду с миром повседневным, наполненным жалобами влюбленных. В этом «поэтическом» мире Джауфре Рюдель, расставшись с «любовью издалека», ясно слышит нежный призыв прекрасной донны, близкой и ласковой:

Мне в пору долгих майских дней

Мил щебет птиц издалека,

И снова в памяти живей

Моя любовь издалека.(3,с.131)

Знойной страстью напоен сон Арнаута де Марейля: «Длись без конца, мой сон - исправь // Неутоленной страсти явь!». Подобные желания испытывает лирический герой Омара ибн Аби Рабиа:

Когда ободняло, я был уже в дальнем краю

О если б вернуть любовную полночь мою! (2,с.50)

Припомнил я, что было здесь,

Проснулась страстная мечта. (2,с.127)

Но не только в сновидениях и в грезах возникает у трубадуров тема разделенной любви, взаимное чувство лучше всего раскрывается в альбе, особом жанре песне, сюжетом которой является расставание влюбленных на заре, после тайного свидания. О приближении дня их предупреждает друг или слуга рыцаря, стоящий на страже. Влюбленный обычно сетует на то, что так быстро прошла ночь:

О милый друг, услышьте песнь мою:

Приветствуя пурпурную зарю,

Уже давно в лесу щебечут птицы,

О горе вам, настал ваш смертный час! (3,с.137)

- Дорогая, было б диво,

Если б день нетерпеливый

Ночи не сменял пугливой

Хоть бы только в тех краях,

Где любовь живет в сердцах,

Ах!

Страж кричит нетерпеливо:

- Живо!

Подымайтесь: день встает

За рассветом! (3,с.141)

Та же ситуация обыгрывается в арабской поэзии:

Но занималось утро дня -

И луч сверкнул, гонитель страсти (2,с.48)

Смотри уже не видно звезд,

Уже белеет свет дневной,

А всадника одна лишь ночь

Окутать может пеленой (2,с.49)

трубадур трувер рыцарь провансальская поэзия

В известной Альбе Гираут де Борнейль, предвосхищая Петрарку, даже мечтает о том, чтобы ночь любви продолжалась вечно. Подобное чувство испытывает Омар ибн Аби Рабиа:

И провели мы ночь ночей -

Когда б ей не было конца! (2,с.48)

Зародившись в конце ХI века, поэзия трубадуров наивысшего расцвета достигла в ХII века. В начале ХIII века начался ее упадок, усугубленный так называемыми «альбигойскими войнами» (1209-1229), приведшими к завоеванию Прованса французскими феодалами.

Его «любовь» была неотделима от «страдания», но это было «сладостное» страдание. Конечно, во всем этом было много условного, куртуазное «служение» часто оказывалось лишь проявлением придворного этикета. Однако нередко за условными формами рыцарского служения таилось неподдельное индивидуальное чувство, которое в тех условиях, когда заключение брака основывалось на материальных, сословных и фамильных интересах, могла найти себе выражение лишь за пределами брачных отношений.

Словарь

ТРУБАДУРЫ (франц . troubadour, от прованс. trobador, от trobar - находить, слагать стихи), провансальские поэты-певцы 11-13 вв. Изысканная лирика трубадуров воспевала рыцарскую куртуазную любовь, радости жизни (Бертран де Борн и др.).

ТРУВЕРЫ (франц . trouvere, от trouver - находить, придумывать), французские средневековые поэты-певцы (12-13 вв.), часто авторы слов и музыки. Труверы также писали повести, куртуазные романы (Кретьен де Труа), драмы (Жан Бодель, Jean Bodel), лирические стихи (Гас Брюле, Gace Brule). Искусство труверов, близкое народу, отражало влияние трубадуров, но было более рассудочным. См. также Куртуазная литература.

КУРТУАЗНАЯ ЛИТЕРАТУРА (от франц . courtois - учтивый, рыцарский), придворно-рыцарское направление в европейской литературе 12-14 вв.; представлено лирикой трубадуров и труверов во Франции, миннезингеров в Германии и рыцарскими романами. Классические образцы - творчество Бертрана де Борна и Кретьена де Труа.

Любовь к цветам господствовала на Востоке... Рождающаяся любовь, ревность, надежда, одним словом, вся суетная и прелестная история любви изъясняется посредством цветов. Трубадуры также любили воспевать цветы, а за ними и Петрарка...”.

Использованная литература.

1. В.М. Жирмунский. Литературные отношения Востока и Запада как проблема сравнительного литературоведения // В.М. Жирмунский. Сравнительное литературоведение. - Ленинград: Наука, 1979.

2. Из классической арабской поэзии / Пер. с араб. С. Шервинского; Вступ. Статья, примеч. И. Фильштинского. - М.: Худож. лит., 1979.

3. Хрестоматия по зарубежной литературе средних веков / Сост. Б.И. Пуришев, Р.О. Шор. - М.: Учпедгиз, 1953.

Размещено на Allbest.ru