Размещено на http://www.allbest.ru/

РЕФЕРАТ

ТЕМА БАЛА В РУССКОЙ КЛАССИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

Исполнитель: Мисявичуте Евгения Сергеевна

Руководитель: Соловьёва Ольга Николаевна

г. Великие Луки 2004 год

СОДЕРЖАНИЕ

ВСТУПЛЕНИЕ

I. БАЛ В ЖИЗНИ РУССКОГО ОБЩЕСТВА

1. История бала

2. Виды балов

3. Бальный этикет

4. Планирование бала

5. Аксессуары

6. Развлечения

II. ТЕМА БАЛА В РУССКОЙ КЛАСИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

1. «Горе от ума»

2. «Евгений Онегин»

2.1 «Петербургский бал»

2.2 «Бал Татьяны на именинах»

2.3 «Московский бал»

3. «Мёртвые души»

4. В.Гофман «Летний бал»

5. «Мастер и Маргарита» (бал у Сатаны)

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ЛИТЕРАТУРА

ВСТУПЛЕНИЕ

Литература - один из моих любимейших предметов. Каждый литературный период интересен по-своему, но моя любовь к литературе началась с «Золотого века», с А.С. Пушкина.

Изысканные манеры, дуэли, век когда мужчины боготворили женщин, высшее общество, взаимоотношения дворян, всё это притягивало меня как магнит. «Сегодня граф N даёт бал в честь именин своей дочери…» примерно так могла выглядеть статья в светской хронике тех лет. Бал одно из популярнейших событий XIX века, он давался в связи с обручением, именинами, рождениями детей и.т.д.

На бал приглашались политические деятели, писатели, военные и представители «высшего света». Бал - красивые наряды, галантные кавалеры, страстные мазурки, бурные польки перемешивались с меланхоличным полонезом, стремительный вальс захватывал дух, танцующих. Именно там нужные друг другу люди договаривались о взаимовыгодных сделках, решались важные государственные вопросы, торговые договора и многое, многое другое. Сколько стрел сломал трудолюбивый Амур, о сердца молодых людей? В высоких бальных залах разгоралась и гасла любовь, сколько дуэлей из - за оскорблённой чести и отвергнутой любви, видело это время.

Интрига одна из неотъемлемых атрибутов великосветского бала. Паутина сплетен и наговоров оплетала всех, никто не мог избежать этого, рано или поздно все попадали в расставленные сети интриги. И чтобы не оказаться марионеткой в руках других людей сами начинали плести клубок сплетен.

В курсе уроков школьной литературы тема бала рассматривается не широко, и готовя данный реферат я узнала много нового и интересного. В произведениях русской классической литературы бал рассматривается по разному: в одних - это действие не играет существенной роли («Мёртвые души», Н.В Гоголь), в других бал становится роковым («Маскарад», М.Ю Лермонтов). Л.Н Толстой для описания первого бала Наташи Ростовой не жалеет листа и описывает бал на протяжении двухсот страниц. В произведении А.С Грибоедова «Горе от ума» практически всё действие происходит на балу, таким образом так или иначе бал притягивает к себе писателей: и многие из них уделяют ему особое место.

Очень жаль, что в наше время балов практически нет и этикет не входит в школьную программу. Давайте попробуем подробнее узнать про это волшебное завораживающее, а иногда трагическое действие!

I. Бал в жизни русского общества

1. История бала

Слово пришло в русский язык из немецкого; в переводе означает мяч. В старину в Германии существовал такой обычай: на Пасху сельские девушки с песнями обходили дома своих подруг, которые за минувший год вышли замуж. Каждой из них дарили по мячику, набитому шерстью или пухом. В ответ молодая женщина обязывалась устроить для всей молодежи деревни угощение и танцы, наняв за свой счет музыкантов. Сколько было в селе молодоженов, столько давалось и мячей, или балов, то есть вечеринок с танцами. В России до конца XVII в, ничего похожего на балы не существовало. В 1718 г. указом Петра были учреждены ассамблеи, ставшие первыми русскими балами. На протяжении XVIII -- XIX вв. балы все прочнее входили в русский обиход и вскоре перестали быть принадлежностью только дворянского образа жизни, проникнув во все слои городского населения. Некоторые бальные танцы, например «кадриль», в XIX в стали танцевать даже в деревне,

Бал имел свои правила, свою последовательность танцев и свой этикет, особые для каждой исторической эпохи. Обязательной принадлежностью бала был оркестр или ансамбль музыкантов. Танцы под фортепьяно балом не считались. Бал всегда заканчивался ужином и очень часто включал дополнительные, кроме танцев, развлечения: небольшой концерт специально приглашенных артистов или любителей - певцов и музыкантов -- из числа гостей, живые картины, даже любительский спектакль.

По сложившейся в России традиции не принято было устраивать балов, как и других многолюдных развлечений, в период больших постов, особенно Великого поста, а также во время траура. Упоминание об этом можно найти 'Горе от ума" А.С. Грибоедова:

...съедутся домашние друзья

Потанцевать под фортепьяно.

Мы « трауре, так балу дать нельзя,

И в другом месте:

балы дает нельзя богаче,

От Рождества и до поста

И летом праздники на даче

Действительно, традиционно бальный сезон длился с Рождества (25 декабря по старому стилю) и до последнего дня масленицы. В остальное время года балы устраивались редко, по особым случаям.

2. Виды балов

Наибольшее официальной разновидностью были придворные балы, довольно чопорные и скучные. На них собирались тысячи гостей. Участие в придворных балах было обязательным для приглашенных.

Великосветские балы давали представители знатнейших и богатейших семей Москвы и Петербурга. Гости созывались по выбору хозяев дома из числа их друзей, родственников и великосветских знакомых. Здесь чаще всего происходили светские дебюты молодых людей и девушек, которые начинали выводить в свет.

Блестящая гвардейская молодежь с удовольствием наезжала в Москву из Петербурга. В зале Благородного собрания два раза в неделю устраивались балы, на которые собиралось до пяти тысяч человек. На таких балах можно было веселиться от души в отличие от чинных и церемонных придворных балов в холодном Петербурге, На Московских балах сговаривались свадьбы "Москва славилась невестами, как Вязьма пряниками", - писал Пушкин.

Общественные балы часто давались в провинции. Средства на такие балы собирались по подписке (в складчину), либо на них продавали билеты., которые мог купить каждый желающий. Наиболее веселыми и непринужденными бывали обычно балы семейные. Их приурочивали к семейным праздникам, приглашали родню и близких знакомых. Проводились благотворительные балы, на которые продавали билеты, и в залах устраивали благотворительную торговлю. Все вырученные от бала средства шли в пользу какого-нибудь детского приюта, учебного заведения, пострадавших от стихийного бедствия и т. п. Вот как описывает благотворительный бал А.П., Чехов в повести " Анна на шее".

Общедоступные балы для различных слоев населения. Здесь можно было видеть студентов, художников, мелких чиновников. Детские балы - эго особые балы, устраивавшиеся в первую половину дня либо в частных домах, либо у танцмейстера Иогеля. Туда привозили и совсем маленьких детей, но там танцевали и девочки двенадцати, тринадцати или четырнадцати лет, которые считались невестами, по тому, что пятнадцать лет - это уже возможный возраст для замужества. Вспомним, как в "Войне и мире" на детский бал к Фогелю приходят прибывшие в отпуск молодые офицеры Николай Ростов и Василий Денисок, Детские балы славятся веселостью. Здесь непринужденная обстановка детской игры незаметно переходит в увлекательное кокетство. Описание детского бала можно увидеть у Л.Н. Толстого в роман "Война и мир";

Маскарад. Вход стоил примерно столько же, сколько средний театральный билет; дамы проходили бесплатно. Маска была обязательна, костюм желателен, но его мог заменить плащ-домино. Маскарады любила посещать Екатерина II.

3. Бальный этикет

Основными развлечениями в ХIХ веке были бал и ужин. Между тем они были существенными, но вовсе не обязательными составляющими званого вечера. Русская дворянская культура ХIХ века на этот счет - выработала гибкую систему элементов, которая могла варьироваться в зависимости от повода, количества и возраста гостей и многих других обстоятельств.

Еще в Петровскую эпоху появилось первое руководство по этикету и хорошему тону. Называлось оно "Юности честное зеркало, или Показание к житейскому обхождению". Здесь давались самые общие наставления о том, как держать себя в обществе. Например, придворному человеку не советовалось "руками и ногами по столу везде колобродить, но смирно есть, вилками и ножиком по тарелкам и скатерти не чертить. Когда говоришь с людьми, то будь благочинен, учтив, немного говори, а слушай. Придворный человек не должен носом храпеть и глазами моргать, и ниже шею и плеча, якобы из повадки, трясти. Не зван и не приглашен в гости не ходи, ибо говорится: кто ходит, не зван, тот не отходит, не бран".

Подобные же наставления издавались и позднее. Среди них были и написанные в стихах:

Старайся, чтоб твой нос был свеж и чист;

Не фыркал, не сопел, не издавал бы

свист, старайся за столом так руки держать,

Чтоб платья дам не замарать.

В последние годы о частных балах почти ничего не слышно. Благотворительные балы и балы, устраиваемые по случаю первого выхода девушек в свет, вытесняющие частные балы по всей стране, тем не менее, очень на них похожи с точки зрения традиций, правил и процедуры их проведения.

4. Планирование бала

Вся ответственность за проведение частного бала, естественно, целиком ложится па хозяина с хозяйкой, которые решили его дать, однако, к счастью, они могут рассчитывать на помощь многих из тех, кто был включен в список приглашенных. Обслуживание гостей, еда и напитки для бала могут быть предоставлены клубом или рестораном гостиницы, где решено проводить торжественное мероприятие, а если те устраивают дома, можно обратиться в агентство, по доставке продуктов и обслуживанию гостей. Сотрудники ближайшего цветочного магазина смогут позаботиться и об украшения помещения, а специально подготовленные секретари возьмут на себя хлопоты, связанные с приглашениями гостей. Однако независимо от того, насколько их деятельность может облегчить организацию бала, право принимать окончательные решения принадлежит тем, кто дает бал, и чтобы он прошел успешно, им следует скрупулезно вникать во все детали подготовки праздника. Организация общественного бала возлагается на подготовительный комитет, функции председателя которого сопоставимы с функциями хозяйки, однако в отличие от нее, бремени полной ответственности за проведение бала комитет не несет. Каждому члену подготовительного комитета дают какое-то конкретное поручение по организации бала: один занимаемся приглашениями, другой убранством помещения, остальные - выбором оркестра, угощением гостей.

В богатых домах для приемов служили парадные апартаменты - обычно они располагались анфиладой, центральную часть которой занимал бальный зал, а по сторонам располагались гостиные, буфетные и столовые. Самые знатные и богатые для этих целей строили даже отдельные здания. В домах победнее для приема использовались живые помещения, несмотря на некоторые неудобства для хозяев. Балы выполняли очень важные социальные функции. Они позволяли налаживать и поддерживать связи между разными кругами общества (разумеется, в рамках одного социального слоя).

Первое, что вам надо будет сделать, - договориться о встрече с управляющим гостиницы, клуба или той организации, зал которой вы хотите использовать для проведения бала, и выяснить у него, когда это помещение будет свободно. Очень важно при этом выбрать для приглашения гостей такой вечер, когда другое частное лицо или организация не будут проводить никаких мероприятий, поскольку в противном случае могут возникнуть проблемы со списком приглашенных, а если бал дается в небольшом городе, так же с цветочным магазином.

После этого вам следует позвонить руководителю лучшего оркестра, который только вы сможете пригласить на выбранный вами для проведения бала вечер. Коли будет такая возможность, стоило бы договориться с двумя оркестрами, чтобы они чередовались между собой, поскольку, когда на балу или вечере танцев возникают проблемы с музыкой, это может нагнать на гостей скуку и испортить весь прием. Договорившись о помещениях для проведения приема и о музыке с оркестрантами, можете приступать к составлению списка гостей и рассылке приглашений. Это нужно успеть сделать за четыре-шесть недель до дня проведения бала. Приглашения на балы - частые или общественные - всегда носят официальный характер".

Когда организуют официальный вечер танцев в честь юбилея, дня рождения или еще какого-нибудь события, приглашения рассылаются на неофициальных карточках, карточках с тисненой печатью или на привлекательно оформленных с двух сторон стандартных карточках, где на внутренней стороне нужно указать время приема, адрес, но которому он будет проходить, и его характер. В нижнем углу не забудьте отметить, в какой одежде следует быть.

В XVIII и начале XIX века с приглашением к людям высокочтимым отправлялся сам хозяин, к близким знакомым - слуга с собственноручно написанным хозяином или хозяйкой письменным приглашением. Примерно с 20-х годов XIX столетия хорошим тоном стали приглашения, отпечатанные типографским способом, обязательно на дорогой атласной бумаге, с различными виньетками. "Полученные билеты с оттеком амуров и вязей цветов произвели волнение в умах чиновных дам города, имея довольно времени для сборов, они посвятили утро взаимным посещениям и беседам о будущем бале". Посылать билеты полагалось заранее, чтобы гости, а скорее гостьи, - могли приготовиться - «нужна неделя или две для сборов и для заказов платья, наколок, прически по последней моде или по новому фасону".

Украшения для вечера танцев

Коль скоро вы решили устроить вечер танцев у себя дома, а не в общественном заведении, самое главное условие его успешного проведения, - хорошая танцевальная музыка. Следующей по значимости составляющей успешного приема является организация пространства для танцев и правильно подготовленный к ним пол. Если есть такая возможность, уберите из комнаты все стоящие в ней предметы обстановки, а если нет - вынесите всё, что можно, а остальное подвиньте к стене. Ковры или половики нужно сказать и убрать, а пол натереть незадолго до танцев. Украшения помещения скорее должны быть веселыми и изобретательными, чем изысканными и дорогими. Нескольких вазочек с цветами, расставленными там, где они не будут мешать - например, на камине - может быть вполне достаточно, но такого рода украшение трудно назвать оригинальным. В поисках более интересных идей, просмотрите соответствующие журналы или многочисленные иллюстрированные книги об убранстве помещений. Если вы устраиваете вечеринку во время каникул или праздников, на Рождество можете украсить комнату новогодними колокольчиками, а в День Святого Валентина - развешать по стенам тексты шутливых любовных посланий. Такого рода украшения добавляют вашим гостям праздничного настроения.

Значение хорошей музыки.

Наверное, самое важное для успеха любого вечера выбор хорошей музыки. Не важно, сколько вы сэкономите на украшении помещения и на угощении гостей, но на музыке в данном случае нельзя экономить никак - потратьте па приглашение оркестра максимальную сумму, которую позволит нам ваш бюджет. Зажигательные ритмы и соответствие вкусам представителей возрастной категории собравшихся - вот главные достоинства музыки, исполняемой приглашенными вами оркестрантами.

В начале XIX века практически в каждом дворянском доме имелись музыкальные инструменты - часто дорогие, богато декорированные, Естественно в домашних концертах исполнялась камерная музыка - в России шали и любили европейских композиторов.

Кроме того, в богатые дома приглашали знаменитых музыкантов - исполнителей. Сначала это были в основном вокалисты, солисты придворных театров или гастролеры, затем, с развитием инструментального исполнительства, - виртуозы - пианисты и скрипачи.

Вечер бала

Организаторы бала ровно в назначенный час собираются у входа в помещение, где будет проходить торжественное мероприятие, чтобы приветствовать гостей. Если бал частный, приглашенных встречают хозяин и хозяйка, если общественный ответственные члены подготовительного комитета гостей организаторы бала располагаются около входа в зал, в котором проводится вечер, а не перед входной дверью и здание. Гости заходят в частный дом, где организован прием, и перед тем, как подойти к хозяевам и поприветствовать их, снимают в гардеробе верхнюю одежду. После обмена рукопожатиями с хозяевами гости проходят в зал, в котором состоится бал. Вспомните первый бал Наташи Ростовой! К балу готовятся - ведь это целый спектакль, который при строгой композиции допускает массу вариантов, неожиданных поворотов, и чем дольше длится то волшебное время, чем больше свободы.

Независимо от специфики местных обычаев - принято ли женщине менять партнеров во время танца или же партнерами меняются пары. - мужчина обязан пригласить на танец хозяйку, а на первый и последний танец - свою спутницу, независимо от того, жена она ему или просто знакомая. Исключение здесь составляет лишь приглашение на обед, за которым следуют танцы - в этом случае на первый танец мужчина приглашаем свою соседку по столу. На вечере танцев, куда приглашены, в основном, супружеские пары, одиноких мужчин бывает очень мало или их вообще не приглашают.

Менять партнеров можно только в перерывах между танцами или тогда, когда музыканты играют на "бис". На подобных приемах рядом с танцплощадкой почти всегда расставляют столы со стульями, где в перерыве между танцами пары могут отдохнуть. Принято, чтобы мужчины приглашали на танцы женщин, с которыми они сидели рядом за столом, своих жен и хозяйку приема. Если хозяйка сидит за другим столом, мужчине не следует приглашать ее, пока он не убедится в том, что у всех дам, сидевших за его столом, есть партнеры или они заняты беседой со своими соседями, чтобы ни одна женщина не оставалась без внимания. По правилам хорошего тона протанцевать весь бал могли только молодые люди обоих полов.

Когда танцы заканчиваются, каждый гость перед уходом обязан подойти к хозяину и хозяйке, поблагодарить их и попрощаться.

Угощение включалось, в программу любого приема, однако различалось по масштабу. Если это был большой прием, настоящий ужин чаще всего отодвигался на поздний вечер, даже ночь, поскольку обычно бал начинался ближе к полуночи, а ужин следовал после бала. Самые парадные приемы с обширной программой могли начинаться с позднего обеда, тогда ужин после бала отсутствовал или предлагался в облегченном варианте. Само собой разумеется, в кладовых доставались парадные сервизы на большое количество персон.

Бальные костюмы

Одежда для бала подчинялась определенным правилам. Если для ХVII века требования к бальному туалету усложнялись, вплоть до 60-х, годов мужчинам считалось неприличным приезжать на, бал в брюках. Для этого существовали специальные короткие, до колен, светлые штаны. К ним, надевались белые чулки и открытые башмаки с пряжками. Для бала был обязателен темный фрак, который надевали со светлым жилетом и белым галстуком (бабочкой).

Дамское бальное платье ХIХ века обычно шилось с короткими рукавами, открытым, из тонких и легких материй - шелка, газа, кисеи, кружев. Платье для танцев было чуть-чуть короче, чем это было принято для повседневной одежды: приоткрывало ступни до щиколоток.

Длина платья указывала опытному глазу, собирается ли дама танцевать. Именно по этой причине пришлось спешно укорачивать перед балом платье Наташи Ростовой в романе Л.Н. Толстова "Война и мир": домочадцам показалось, что бальные кавалеры примут Наташу за не танцующую.

Бальные наряды для девушек, впервые выезжающих в свет (их называли дебютантками), готовились особенно тщательно. Традиционно они были светлыми, чаще - белыми, и отделывались искусственными цветами-подснежниками, незабудками, бледными маргаритками. Букетики таких цветов прикалывали к волосам. Для последующих балов платья молодой девушки могли быть чуть пышнее, но, согласно русской традиции, девушка из хорошего общества не должна была носить драгоценностей (кроме скромной нитки жемчуга или цепочки с небольшой подвеской), дорогих, ярких или темных тканей, перья и меха. Все это дозволялось только замужним дамам.

5. Аксессуары

Цвет и отделка бальных платьев могли быть любыми. Верхом элегантности и хорошего вкуса считался бальный наряд без единого цветного пятна.

Молоденькая девушка появлялась в обществе с цветами или бантами в волосах, зато замужняя дама обычно надевала головной убор: легкую шляпу без полей (ток), берет или хотя бы наколку из лент и кружев. В этом правиле сказался старинный русский обычай, по которому замужним женщинам не позволялось показываться на людях с непокрытой головой. Мужчины появлялись на балах без головных уборов.

Не танцующие дамы приезжали на праздники в длинных платьях из плотной и сравнительно тяжелой, "не бальной" материи-бархата, шелкового штофа, шерсти и т.п., чтобы не измять бальный туалет, поверх него набрасывали просторную накидку, называвшуюся сорти де баль.

В произведениях русских писателей встречаются такие описания нарядов.

«…Анна была не в лиловом, как этого непременно хотела Кити, но в черном низко срезанном бархатном платье,. Вес платье было обшито венецианским гипюром На голове у нее, в черных волосах, своих без примеси, были маленькая гирлянда анютиных глазок и такая же на черной ленте пояса между белыми кружевами Прическа ее была несметна... На точеной крепкой, на шее пыла нитка жемчугу^» (Л. Н. Толстой" Война и мир).

"...Сквозь толпу приближалась к гостиной княгиня Лиговскля и на нею князь Степан Степаныч. Она была слета со вкусом, только строгие законодатели моды могли заметить с важностью, что па пей было слишком мною бриллиантов," (М, Ю. Лермонтов "Княгиня Лиговская ").

Воздушные и легкие бальные наряды оказывались удивительно непрочными. Бальные башмаки нередко протирались до дыр за один вечер, и после бала, убирая, слуги непременно выметали из зала кусочки кружев, смятые оторвавшиеся цветы, блестки и перышки. В XIX веке время от времени входили в моду дамские перчатки без пальцев, закрывающие только ладонь. Кольцо поверх обычной перчатки в ХIХ веке считалось ужасной безвкусицей, а вот браслеты надевать в таких случаях почему-то не возбранялось.

6. Развлечения

На балах можно было не только танцевать, но и предаваться другим развлечениям. Среди молодежи 19в. популярной была игра в живые картинки перед танцами или в перерыве между ними.

Для живых картин выбирали несколько сюжетов, хорошо известных всем присутствующим: религиозных, литературных, исторических, мифологических или сказочных, например "Аполлон и музы"_, "Три грации", "Моисей в пустыне", "Зигфрид " Кримгильда" (из древнегерманского эпоса "Песнь о Нибелунгах"), "Мария Стюарт в темнице", "Подводное царство" и т.п. Затем распределяли роли. Если была возможность, рисовали декорации, подбирали реквизит и шили костюмы, а если не было, обходились подручными средствами: вместо декорации вешали драпировку, костюмы сводили к нескольким деталям -- плащу, короне и т.п. Во время представления участники живой картины под музыку выходили на сцену, располагались группой, соответствующей сюжету, и по команде замирали в полной неподвижности -- как на картине. Через минуту по новой команде позы менялись, и возникала новая сцена на тот же сюжет, а потом еще раз. Особенно изысканной считалась такая живая картина, в которой после всех передвижений действующих лиц возникала сцена, в точности повторяющая какое-нибудь известное живописное полотно.

За одно представление показывали от трех до пяти живых картин, в которых принимали участие в основном молодежь и подростки -- дети хозяев дома, их родственники и друзья.

Приглашения на танец могли так же исполняться в виде игры.

«Подошедшие к ним три дамы с вопросами - oubli или regret (забвение или сожаление) - прервали разговор. Дама выбранная Томским, была сама княжна Она успела с ним объясниться, обежав лишили круг» А.С. Пушкин "Пиковая дама".

Или, например, кавалер подводит к другому кавалеру двух дам и называет ему условные понятия, загаданные дамами: цветы, драгоценные камни, птиц и т.п., например: <роза> или <фиалка>, После выбора с выбирающим идет танцевать та дама, чьё загаданное слово было выбрано. С оставшейся дамой идет танцевать тот кавалер, кто привёл дам.

Подобную же игру может провести дама с двумя кавалерами.

Дама может решить спор нескольких пригласивших её кавалеров, подбросив свой платок с узелком на одном из углов. Танцевать с ней идет кавалер, поймавший угол платка с узелком.

В перерывах между танцами можно вести беседу, ухаживать за дамами, решать любовные споры и т.п., но помнить о главном предназначении бала, о танцах.

Дамы с 26-28 лет, а мужчины примерно с 35 постепенно переходили в разряд не танцующих. Они продолжали ездить на балы, участвовали в полонезе (танец-шествие), но в основном смотрели, как танцуют другие.

Пожилые люди или те, кто не любил танцевать, проводили время на балах за карточной игрой. Для этого несколько гостиных в доме отводили специально для игроков в карты. В этих комнатах ставили специальные раскладные ломберные столы для игры.

II. Тема бала в русской классической литературе

1. Грибоедов "Горе от ума"

В сонную тишину фамусовского дома Чацкий ворвался, как ветер. Но его порывистое дыхание, бурные радости, громкий и неудержимый смех, искренняя нежность и пылкое негодование неуместны здесь.

В доме, где всё построено на притворстве и обмане, где дочь прячет свою влюбленность в Молчалина от отца, а отец свои «шалости» с Лизой от дочери, искренность Чацкого - «незваная гостья». Здесь откровенность под запретом и пылкие признания Чацкого кажутся странными. В доме, где смеренное безмолвие Молчалина почитается добродетелью, красноречие Чацкого выглядит дерзким. В доме, где всё расписано по календарю, порывистость Чацкого сулит лишь неприятные неожиданности.

В обществе, «где тот и славился, чья гнулась шея», независимость Чацкого делает его «опасным человекам». Раболепие не уживается с вольностью, а Чацкий «властей не признает» - так же как не признает чинов и богатства «копиров отечества», которые «грабительством богаты», и права их суда над ним.

И потому в доме Фамусова Чацкий встречен холодно и неприязненно, потому его «дичатся, как чужого». Но зачем он здесь? Зачем он терпит холодность и колкость Софьи, поучения и сожаления Фамусова, спесь и остроты Скалозуба? Ведь Чацкий знает, что «к свободной жизни их вражда непримиримая». Он почти предсказывает свою судьбу в монологе II действия:

«Теперь пускай ну один из молодых людей, найдется - враг исканий, не требуя ни места, ни повышенья в чин. В науки он вперит ум, алчущий познаний; или в душе его сам бог возбудит жар к искусствам творческим, высоким и прекрасным, они тотчас: разбой, пожар! И прослывет у них мечтателем! опасным!!» Чацкий превосходно понимает свою несовместимость с миром Фамусовых и Молчалиных. Его афоризмы реже и тверды: «Служить бы рад, прислуживаться тошно», «Года новы, но предрассудки стары. Порадуйтесь, не истребят ни годы их, ни моды ни пожары».

Эти отточенные реплики Чацкого как бы проводят границы между ним и «веком минувшим», но не отжившим, еще не умершим. Что же заставляет Чацкого самого переступить эту границу, посещать дом, где ему не рады? Любовь к Софьи. Чацкий - человек пылких, но не быстротечных чувств. Уехав влюбленным, он возвращается с чувствами, усиленными разлукой. Его признанья трепетны и стремительны. И он пытается отбросить все очевидные возражения, преграды его любви:

«И день, и ночь по снеговой пустыне спешу к тебе, голову сломя, И как вас нахожу? в каком-то строгом чине! Вот полчаса холодности терплю!... И все-таки я вас без памяти люблю.

(Минутное молчание)

Пожалуйте, ужли слова мои все колки?

И клонятся к чьему-нибудь вреду?

По если так: ум с сердцем не в ладу».

И здесь Чацкий прав; ум подсказывает ему необходимость разрыва с домом Фамусова, сердце требует любви Софьи.

И потому Чацкий, уже зная, какие требования предъявляет Фамусов к женихам, уже слыша, как Софья защищает Молчалина, уже видя, как волнует Софью падение Молчалина с лошади, все-таки хочет убедиться в обратном.

Однако не только чувства, которые «надежду подают», но и благородный ум Чацкого не может смириться с привязанностью Софьи к Молчалину. Чацкий не может понять, как можно любить ничтожество. Он расспрашивает Софью, стараясь открыть для себя Молчалина заново. А может быть, Молчалин имеет достоинства? Эти последние встречи, продиктованные надеждой, последняя попытка увидеть в людях отвергнутое. И потому эти два диалога так драматичны, так волнующи. Но как трудно Чацкому «осветить лицо» своих собеседников! Так и кажется, что Чацкий пытается, втянуть, их в полосу света, тянувшегося от одной из раскрытых дверей - может быть из дверей Софьи? (ведь она всегда озарена для Чацкого светом воспоминаний). Где уже зажжены свечи, чтобы осветить зеркало, в которое она будет рассматривать себя перед балом. Но Софья, а потом Молчалин ускользают из этой полосы цвета и отступают в сероватую тень сумерек.

Искренняя, грустная и взволнованная интонация Чацкого в диалоге с Софьей сталкивается с ее ироническими холодными словами (и в самой односложности ее ответов холодность, желание уйти от разговора).

Чацкий:

Конечно, не меня искали? Дознаться мне нельм ли, Хоть и некстати, нужды нет: Кого вы любите? Кто более вам мил? Все более меня?

Но почему же Софья от этого резкого отталкивания переходит к откровенности, пусть очень осторожной, но искренней? Ее, вероятно, вынуждает к этому горестный порыв Чацкого:

«И я чего хочу, когда все решено? Мне в петлю лезть, а ей смешно».

Тогда-то Софья и отважилась сказать «истины два слова» (не более чем два), сказать, что отталкивает ее от Чацкого, и оказывается, что, прежде всего ей мешает в нем «особенностей бездна», его непохожесть на других. Это признание удивило Чацкого настолько, что он забыл об осторожности:

«Я странен, а не странен кто же? Тот, кто на всех глупцов похож; Молчалин, например...»

И стоило прозвучать, этому имени в устах Чацкого, Софья опять замкнулась, спряталась в сумерки, прервала разговор. Чацкий «держит ее», но чтобы удержать, чтобы узнать истину, ему приходится скрыть свое отношение к Молчалину, сказать себе:

«Раз в жизни притворюсь». И все несуществующие достоинства готов приписать Молчалину Чацкий, всё, кроме одного - искренности и самоотверженной силы чувств:

«Но есть ли в нем там стать,

Те чувства, пылкость та,

Чтоб кроме вас ему мир целый

Казался прах и суета? Чтоб сердца каждое биенье

Любовью ускорялось к вам?»

Чацкий не требует от Софьи ответных чувств, ведь невозможно требовать пылкости любви, он хочет только одного - узнать логику ее поступков, он хочет знать те достоинства, которые заставили ее выбрать Молчалина. И если она сделает это, он откажется, как он говорит, от всего, что теперь в нем заставит замолчать любовь,

Чацкий чувствует пропасть между своими чувствами и понятиями и происходящими на его глазах сближением ничтожного Молчалина с Софьей, И эта пропасть раскалывает его прежний мир, сдвигает и переворачивает все его представления, поэтому он чувствует себя на грани катастрофы. Чацкий первый произносит слова о сумасшествии!

«Но вас он стоит ли? вот вам один вопрос. Чтоб равнодушнее мне понести утрату... Мне дайте убедиться в том...»

Потом «От сумасшествия могу я остеречься; Пущусь подалее простыть, охолодеть, Не думать о любви...»

Итак, любовь к Софье приводит Чацкого на грань безумия, так как нельзя сохранить одновременно это чувство и весь строй своих представлений о жизни, о человеке. Софья «про себя» в ответ на это искреннее признание Чацкого замечает: «Вот нехотя с ума свела» Однако, желая образумить Чацкого она перечисляет такие достоинства Молчалина, которые заставляют Чацкого сказать: «Шалит, она не лю6ит». И в самом деле, как Чацкий может в добродетелях числить то, что Молчалин «безмолвием обезоружить Фамусова, «от старичков не ступит за порог.., с ними целый день засядет, рад не рад, играет...»

И в конце разговора поэтому любовь Софьи к Молчалину остается для Чацкого «загадкой», хотя он понимает, что близость к ней потеряна навсегда и только «воспоминания об том, что невозвратно», его «согреют, оживят... отдохнуть дадут.»

Появление Молчалина заставляет Чацкого раздумывать о том, «какою ворожбою умел к ней в сердце влезть», этот услужливый человек, который всегда «на цыпочках и не богат словами». Однако под напором вопросов Чацкого Молчалин разговорился настолько, что обнаружил свои принципы жизни («умеренность и аккуратность, «ведь надобно ж зависеть от других»).

Грустную иронию Чацкого Молчалин принимает за досаду неудачника и начинает поучать его, открывать ему «пути спасения», Чацкого раздражает этот снисходительный тон его собеседника, он становится резким («Слыхал что вздорная», «Пустейший человек из самых бестолковых») и противопоставляет рабскому смирению Молчалина, самый удобной в барской Москве форме продвижения к «почестям и знатности», свою программу независимости, свободы и искренности («Зачем же мне мнения чужие только святы?», «Я глупость и не чтец», «Когда в делах - я от веселья прячусь, когда дурачаться - дурачусь»).

В этом столкновении с Молчалиным слышится уже предвестия расхождения Чацкого со своей Фамусовской Москвой, её идолами - Татьяной Юрьевной, Фомой Фомичём…

Но Чацкий пока озабочен загадками любви, и откровенность Молчалина заставляет его сделать вывод, обратный реальному:

«С такими чувствами, с такой душой

Любим!... Обманщица смеялась надо мной!»

Чацкий ищет оправдания чувствам Софьи и обманывается, потому что всё то, что презримо им в барской Москве Фамусовского мира возвышает человека со всей очевидностью.

Вот после суеты приготовлений начинают появляться гости. Первыми появляются Горичи. Наталья Дмитриевна полна оживления и кокетства. Войдя в залу, она с удовольствием оглядывает себя, прихорашивается, а потом ищет глазами того, кто мог бы полюбоваться ею, и замечает Чацкого, рассказывает ему о своём «приобритении» - муже. И говорит она о Платоне Михайловиче как о своём новом туалете (совсем как потом в разговоре с княжнами Тугоуховскими: «Нет, если б видели мой тюрлюрлю атласный!»). Интонации её почти буквально совпадают с репликой Молчалина, восторгавшегося собачонкой старухи Хлестаковой.

Шпиц, тюрлюрлю, муж - всё это предметы тщеславия, всё демонстрируется, «сокровища» выставляется для обозрения. Но вот появляется и Платон Михайлович. Чацкий едва узнает в этом располневшем, вялом человеке с потухшими глазами и ленивыми движениями прежнего резвого его товарища. Наталья Дмитриевна сменила в муже всё: не только военный костюм, но и привычки, движения, взгляды и её тщеславие утешано неосуществлённых успехов мужа:

«И утверждают все, кто прежде знал,

Что с храбростью его, с талантом,

Когда б он службу продолжал,

Конечно, был бы он московским комендантом».

Но гораздо больше устраивает Наталью Дмитриевну собственная роль главнокомандующего; она повелевает мужем безусловно, придумывая ему болезни («все рюматизм и головные боли»). Занятия, которых он не любит, образ жизни, который ему чужд («Платон Михайлович город любит»). С какой неуклюжестью Наталья Дмитриевна осуществляет свою заботу, похожую на дрессировку, как при всех нежных словах крепчает ее повелительный голос:

«Ах! мой дружочек!

Здесь так свежо, что мочи нет,

Ты распахнулся весь и расстегнул жилет.

Послушай разочек, мой милый, застегнись скорей.

Да отойди подальше от дверей,

Сквозной там ветер дует сзади!

Мой ангел, бога ради,

От двери дальше отойди».

От этих забот Платон Михайлович увял. Чацкому уже не о чем с ним говорить. А вот появляются князья Тугоуховские, влекомые шестью щебечущими дочерьми. Их восторженные восклицания, и всплески рук, и взгляды, высматривающие новые фасоны платьев, особенно подчеркивают дряхлую неповоротливость глухого князя со слуховой трубкой и скрипуче-растянутый голос княгини, с трудом выговаривающей слова: «От - ставной?»; «И холостои?; «Богат?», Но какая цепкость в этих дряхлых стариках! Едва появившись на балу, княгиня ищет женихов для своих дочерей, Заметив Чацкого, узнав, что он не женат, тут же посылает за ним князя:

«К нам на вечер, в четверг, проси скорее Натальи Дмитриевны знакомого: вон он!»

Это прямо-таки охотничье преследование, способность, столь неожиданная в этих дряхлых стариках! Но Тугоуходские, действительно, глухи ко всему, кроме званий и богатства. Узнав, что Чацкий не камер-юнкер и не богат, княгиня «громко, что есть мочи», кричит мужу: «Князь, князь! Назад!»

Язвительная и высокомерная графиня Хрюмина, гордящаяся своей знатностью и французским языком, «отъявленный мошенник» Загорецкий, рекламирующий свою способность заполучить то, чего «никто достать не мог», властная Хлестакова, привезшая арапку, Скалозуб, важно преподающий всем устав и знакомящий с «форменными отпличками» («В мундирах, выпушки, погончики, петлички») - каждый из гостей воодушевлен самоутверждением, и потому они не очень нежны друг к другу. Графиня - внучка при Тугоуховских, как бы не замечая их, роняет:

«Ах, grand' maman! Ну, кто так рано приезжает? Мы первые»

Княгиня Тугоуховская не остается в долгу:

«Вот нас честит! Вот первая, и нас за никого считает! Зла, в девках целый век…»

Самоуверенная Хлестакова с трудом переносит самоуверенного Скалозуба и при уходе говорит:

«Ух! Я точнехонько избавилась от петли; Ведь полоумный твой отец:

Дался ему трех сажень удалец, -Знакомит, не спросят, приятно ли нам, нет ли?»

Дух общей вражды поддерживается и соревнованием в тщеславии, и поисками женихов. И здесь почти каждый из гостей - угроза другому. Вслед за княгиней Тугоуховской графиня Хрюмина повторяет ее фразу, уж прямо обращаясь к Чацкому: «Вернулись холостые?» И это первый ее вопрос к собеседнику. Фамусов упорно ищет жениха для Софьи:

«Где Сказолуб Сергей Сергеевич? а? Нет, кажется, что нет. - Он человек заметный - Сергей Сергеевич Скалозуб»

Последние слова Фамусов произносит так громко, с таким упоением, что Хлестакова одергивает хозяина дома: «Творец мой! Оглушил звончее всяких труб!»

Так разноликие гости и устроитель бала сходятся в целях этого вечера, первое упоминание о котором уже звучало лицемерием: «Съедутся домашние друзья,

Потанцевать под фортепьяно Мы в трауре, так балу дать нельзя.»

«Домашние друзья» оказываются соревнующимися в показывании своих достоинств, поисках «танцовщиков» и расположения друг к другу не обнаруживают. Молчалин действительно здесь необходим, «как шумовой отвод»:

бал придворный бальный благотворительный

«Кто другой так мирно все уладит!

Там моську вовремя погладит!

Тут впору карточку вотрет!»

И как единодушное признание Молчалина, так же всеобще раздражение, которые все испытывают при встрече с Чацким. Чем Чацкий успел досадить каждому? Наталья Дмитриевна испугалась за мужа: присутствие Чацкого слишком «свежо» для Платона Михайловича, и «сквозняк» воспоминаний может вернуть его к прежней вольности. Графине-внучку Чацкий успел заметить, что ее высокомерие неосновательно: она всего лишь одна из «подражательниц модисткам». Хлестакову возмутил непочтительный смех Чацкого. Молчалину он (.отсоветовал в Мосте служить в Архивах». Фамусов при Чацком не чувствует возможности свободного проявления себя:

«Чуть низко поклонись, согнись-ка кто кольцом,

Хоть пред монаршим лицом,

Так назовет он подлецом!»

Оскорблены их лучшие порывы, сами основания их жизни Чацкий отверг - как-то мимоходом, не то чтобы нападая на них, просто не признавая. Раздражение общества ищет выхода и наконец прорывается слухом о сумасшествии Чацкого.

Почему именно Софья оказывается источником этого слуха? Софья раздражена: Чацкий в мимолетной встрече с ней на балу успел оскорбить Молчалина, сказав даже: «В нем Загорецкий не умрёт!» Софья пыталась остановить эту ироническую тираду, боясь, как бы слова Чацкого не были услышаны и разнесены любопытствующими и скучающими гостями. Чацкого остановить нельзя. Теперь, после разговора с Молчалиным, после того как он увидел «громоотвод» в действии, Чацкий знает, как сильно отличается истинное лицо Молчалина от героя Софьиных мечтаний. И Чацкий пытается ей об этом сказать, хотя она не хочет истины, страшится ее. Гнев Софьи обращаемая на Чацкого:

«Ах! Этот человек всегда

Причиной мне ужасного расстройства!

Унизить рад, кольнуть; завистлив, горд и зол!»

И в разговоре с господином N она невольно роняет:

Он не в своем уме»

Ей так легче, ей приятнее объяснить язвительность Чацкого безумием любви, о которой он сам говорил ей. Обмолвившись случайно, Софья сначала испугалась своего признания. «не то чтобы совсем...» - «помолчавши», говорит она потрясенному скандальной новостью N. Но видя, что «готов он верить», Софья «смотрит на него пристально» и подтверждает свои как будто случайно вырвавшиеся слова. Ее предательство - обдуманная месть: «А, Чацкий! Любите вы всех в шуты рядить, Угодно ль на себя примерить?»

И слух о сумасшествии Чацкого начинает распространяться с поразительной быстротой. Один повторяет: «С ума сошел...» - для того, чтобы убедиться, так ли думают другие (ведь общественное мнение» - закон для людей этого круга). А эти другие, у которых спрашивают, не хотят выглядеть неосведомленными. Загорецкий, которого ценят именно за то, что с ним «не надобно газет», не хочет ударить в грязь лицом и тут же, мгновенно придумывает историю сумасшествия Чацкого, которого он в лицо-то с трудом признает: «С ума сошел!»

«А! Знаю, помню, слышал.

Как мне не знать? Примерный случай вышел;

Его в безумную упрятал дядя-плут...»

Графиня-внучка, услышав уже от Загорецкого, что Чацкий сошел с ума, не преминула подчеркнуть свою проницательность: «Представьте, я заметила сама» Но радостнее всех воспринимает эту весть Фамусов: «О чем? О Чацком, что ли? Чего сомнительно? Я первый, я открыл! Давно дивлюсь я, как никто его не свяжет!» От скучающей надменности не осталось и следа. Все возбуждены, оживлены. То и дело мелькают реплики: «Пойду-ка я, расправлю крылья», «пойду, осведомлюсь». Мужчины потирают от удовольствия руки, дамы стремительно скользят по гостиной. Забыта нехватка танцовщиков, взаимные распри, зависть друг к другу. Любопытство к скандалу и желание преследовать жертву объединили всех.

Слух растёт и ширится, Начавшись с осторожного перешептывания г. N. и г.Д, он все смелеет, голоса гостей звучат все громче и переходят в крик двух стариков: графини-бабушки и князя Тугоуховского, Графине «уши заложило», и она, негодуя, что все оставили ее, выговаривает князю:

«Князь, князь! Ох, этот князь, он по палам, сам чуть тышит!

Князь, слышали?

Он ничего не слышит!

Что? Глух, мой отец; достаньте свой рошок.

Ох! Глухота польшой порок»

Этот разговор глухих очень смешон, но он - зеркало отношений всех гостей. Каждый из них занят собой, каждый - почти не слышит другого, бросает и убегает, чтобы прокричать следующему.

Но вот уже о сумасшествии Чацкого всем известно. Сообщить больше некому, удивить этим уже нельзя, да и все убеждены твердо: «Безумный по всему». Тогда начинается обсуждение того, почему Чацкий «в его лета с ума спрыгнул». Фамусов с его животным объяснением всего происходящего (вспомним его календарь) указывает на наследственность: «По матери пошел, по Анне Алексеевне; Покойница с ума сходила восемь раз»

Хлестакова начинает мотив, отдавшийся близким всем: «Чай, пил не по летам. Шампанское стаканами тянул». Ее поддерживают: «Бутылками - с, и пребольшими. Нет-с, бочками сороковыми».

Но очень скоро такая причина показалась слишком невинной. И вслед за смешными пересудами в гостях появилось что-то зловещее.

«Ученье - вот чума, ученость - вот причина

Что нынче пуще, чем когда,

Безумных развелось людей, и дел, и мнений»

Так Фамусов доводит раздражение, которое томило всех, до откровенной позиции воителей «века минувшего». И тут у каждого из гостей оказывается враг, который как-то объединился в их представлении с Чацким; лицеи и гимназии, педагогический институт и князь Федор, химии и басни, профессора и, главное, книги. Многочисленность этих врагов вызывает уже не раздражение, а злость, не опасение, а страх.

Дело, оказывается, не только в Чацком, которого лицемерно можно и пожалеть («Был острый человек, имел душ сотни три» - это последнее вызывает сочувствие Хлестаковой), Тревожит новое и непонятное направление жизни, и уже рождаются проекты пресечения зла. Скалозуб спешит обрадовать всех: в школах «будут учить по-нашему: раз, два». Фамусов мечтает о большем; «Забрать все книги бы, да сжечь». Появление Чацкого приводит всех в трепет. Клеветники сами испугались своей выдумки. Это особенно нелепо потому, что Чацкий подавлен всем, что он видел и слышал:

«Да, мочи нет: мильон терзаний

Груди от дружеских тисков,

Ногам от шарканья, ушам от восклицаний,

А пуще голове от всяких пустяков,

Душа здесь у меня каким-то горем сжата,

И в многолюдстве я потерян, сам не свой»

Чацкий возмущен духом «пустого, рабского, слепого, подражанья, он оскорблен поклонением ничтожеству (дело не только в том, что барышень пленил французик из Бордо; пустота всегда ищет кумиров: отсутствие собственной жизни, полноты ее, ведет к рабскому копированию чужой, к уподоблению). И этот монолог его - единственная во время бала речь, где говорится о вещах высоких и значительных. Чацкий занят этими серьезными вещами настолько, что не знает, что его объявили сумасшедшим. Но одиночество свое он чувствует все время до того, как вес оставили его из страха, что «затеет драться он». Гнев Чацкого для фамусовских гостей непонятен, они пугают этот высокий гнев со скандальностью и в страхе разбегаются.

В конце III действия Грибоедов ремаркой подчеркивает, как сценически откровенно стало одиночество Чацкого: «Оглядывается, все в вальсе кружатся с величайшим усердием. Старики разбрелись по карточным столам». Это уже итог. Чацкий еще долго в сенях фамусовского дома будет прощаться с прошлым, слушать вздор Репетилова, отрезвится позором Софьи, но путь «Вон из Москвы!» указан ему уже здесь.

Ничтожество не терпит в своей среде высокого. Это высокое озлобляет, смущает, дразнит людей низких. И они объявляют благородное безумным, чтобы избавиться от опасности, самоутвердиться. Высокие порывы кажутся неестественными в этом обществе, нелепыми, даже смешными. Ведь Чацкий им смешон, хотя они боятся его. Смесь страха и желания потешиться, утвердить свое превосходство и заставляет их с таким упоением твердить: «С ума сошел!» Этот поединок не новый, но и не стареющий. Безумным в Эльсиноре казался Гамлет. В 1833 году Пушкин написал стихотворение «Не дай мне бог сойти с ума», чувствуя что желание воли и непокорности вот-вот будут объявлены преступлением безумца. И в дальнейшем русская литература не раз возвращалась к теме благородного, трагического безумия. В «Красном цветке» Гаршина и сумасшедшем доме оказываемая человек, решившийся на подвиг, на самоотречение в борьбе со злом. В «Палате №6» Чехова жажда справедливости была заперта и доме для умалишённых.

Ничтожество всегда стремилось сделать благородство своей жертвой. Но поединок не прекращается. Ведь человека нельзя освободить от человечности.

2. «Евгений Онегин»

В замечательном романе А. С. Пушкина «Евгений Онегин» сцены бала являются ключевыми. И так же, как все географическое пространство романа можно разделить на три основные части: Петербург, Москва и провинция, так и сцены бала можно распределить условно по трем группам:

1). Петербургский бал (описанный в 1 главе) и светский раут, на котором Онегин снова встречает Татьяну (гл,8);

2). Московский бал в Благородном собрании (гл.7);

3). Бал на именинах Татьяны в деревне (гл.5).

Описание бала, на который приезжает молодой Онегин, завершает картину петербургской жизни героя, быт, одежда, время проведение которого раскрывают читателю его интеллектуальный облик.

На балу у Лариных танцует уже совсем другой Онегин. Разочарованный, уставший от светских развлечений и охладелый душой, он решает вновь прибегнуть к хорошо знакомой ему «науке страсти нежной», чтобы «позлить» Ленского, результатом чего становится дуэль и смерть юного поэта и отъезд Онегина из деревни.

У колонны бальной залы московского Дворянского собрания Татьяну замечает «какой-то важный генерал» - этот бал определяет ее судьбу.

И, наконец, попавший «с корабля на бал» (но бал - только в переносном значении, поскольку раут - это «вечернее собрание без танцев», как поясняет сам Пушкин в примечаниях) Онегин, окончивший свои странствия, встречает Татьяну - уже «неприступною богиней роскошной, царственной Невы» - и вдруг делается безнадежно влюбленным.

Так, на паркете бальной залы происходят важнейшие события в жизни героев романа. Не случайно у Пушкина появляется сравнение танец жизни:

«Однообразный и безумный

Как вихорь жизни молодой,

Кружится вальса вихорь шумный...»

Бал становится в один ряд со словами «блеск», «шум», «вихрь», «говор», «младость», «радость». Бал - это движение, а значит молодость - яркость красок и звуков.

И не случайно в отрывке 1835 года «В мои осенние досуги», с иронией отзываясь на настойчивые пожелания продолжить роман, Пушкин пишет:

Вы говорите: «Слава Богу, Покамест твой Онегин жив, Роман не кончен - понемногу

Иди вперед: не будь ленив.

Со славы, вняв ее призванью,

Стирай оброк хвалой и бранью,

Рисуй и франтов городских

И милых барышень своих,

Войну и бал, дворец и хату,

И келью и харем.

2.1 Петербургский бал

Онегин едет на бал.

Перед померкшими домами

Вдоль сонной улицы рядами

Двойные фонари карет

Веселый изливают свет…

Улица спит. Дома спят. Обычные, простые люди давно уснули. А Онегин и те, кто живет, как он, только еще начинают развлекаться:

Толпа мазуркой занята. Кругом и шум и теснота…

Но ведь Пушкин тоже любит балы и сам признается в этом:

Люблю я бесшумную младость.

И тесноту, и блеск, и радость,

И дам обдуманный наряд,

Люблю их ножки…

Пушкин - молодой, веселый, жизнелюбивый человек, В строфах ХХХII и ХХХIII он делится с читателем своими чувствами и воспоминаниями:

Дианы грудь, ланиты Флоры

Прелестны, милые друзья!

Однако ножка Терпсихоры

Прелестный чем-то для меня…

Такое игривое и, вообще-то, несерьезное восприятие женской красоты доступно и Пушкину, и Онегину - так относились к «милым дамам» в свете.

Это - мир светских раутов, обедов, подстриженных парков с «муравой», гостиных, балов; мир, где не любят, а играют в любовь, - мир Онегина.

Пушкин тоже живет в этом мире, но он знает и другое отношение к женщине, ему доступна настоящая страсть: