Отдельные вопросы правового регулирования смешанных договоров

Размещено на http://www.allbest.ru/

Отдельные вопросы правового регулирования смешанных договоров

Волошина Л.Л.

Аннотация

В данной научной статье исследуются актуальные проблемные аспекты правового регулирования смешанных договоров. Основным объектом анализа является комплексный подход к рассмотрению смешанных договоров в рамках юридической теории и практики. Статья выявляет некоторые тенденции развития и проблемы, возникающие при применении смешанных договоров. В рамках исследования проводится анализ юридических аспектов смешанных договоров с учетом существующей правовой практики и академических исследований, что делает данную работу важным вкладом в развитие правовой науки и практики.

Ключевые слова: гражданско-правовые отношения, смешанные договоры, принцип свободы договора, правовое регулирование, рыночная экономика.

Annotation

This scientific article examines current problematic aspects of the legal regulation of mixed contracts. The main object of analysis is an integrated approach to the consideration of mixed contracts within the framework of legal theory and practice. The article identifies some changes and problems that arise when using mixed contracts. The study analyzes the legal aspects of mixed contracts, taking into account judicial practice and scientific research, which makes this work an indispensable contribution to the protection of the development of science and practice.

Key words: civil law relations, mixed contracts, the principle of freedom of contract, legal regulation, market economy.

Актуальность данной статьи обусловлена растущим интересом к смешанным договорам в контексте современной юридической практики. В условиях динамичного развития рыночных отношений и постоянного изменения экономической среды смешанные договоры приобретают все большее значение как инструмент регулирования сложных и многоуровневых юридических отношений. Анализ и систематизация проблем, возникающих в процессе правового регулирования таких договоров, не только актуальны для академической среды, но и имеют практическое значение для юридической практики, поскольку позволяют разработать эффективные стратегии урегулирования споров и снижения рисков при заключении и исполнении смешанных договоров.

С развитием общественных отношений и появлением новых технологий возникает потребность в создании новых типов договоров, которые бы учитывали специфические особенности новых отраслей и видов деятельности. Современное общество сталкивается со сложными многоуровневыми отношениями, требующими учета разнообразных аспектов при заключении договоров. Таким гибким, адаптивным и привлекательным для отечественного и зарубежного гражданско-правового оборота инструментом является смешанный договор, который позволяет учитывать конкретные обстоятельства и потребности сторон, не ограничиваясь строгими рамками классических видов соглашений.

Прежде чем за любым смешанным договором будет закреплено самостоятельное законодательное регулирование, при его заключении, действии и прекращении стороны должны руководствоваться общими нормами. Целесообразно упомянуть мнение цивилиста А. А. Собчака «Смешанный договор есть необходимая промежуточная стадия в процессе возникновения новых видов договоров. Она необходима, пока не сложится самостоятельное регулирование новых видов договоров» [8, с. 63].

Реализация принципа свободы договора является основой появления института смешанного договора. Правильное применение норм законодательства в отношении любого вида договора в гражданском обороте невозможно без опоры на основополагающие принципы гражданского права.

Существование правовых норм и их последующая реализация в условиях рыночной экономики обусловлены существованием такого основополагающего принципа гражданского права как принцип свободы договора. Указанный принцип играет ключевую роль в регулировании гражданских правоотношений на рынке. Договор как правовая форма отражает проявление самостоятельности и инициативности участников экономического оборота, обеспечивая определенную свободу в правовом регулировании. Суть принципа свободы договора, закрепленного в статье 421 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК РФ), проявляется уже в общих положениях гражданского законодательства, а затем детализируется в нормах, касающихся регулирования конкретных видов договоров. Данный принцип направлен на обеспечение свободы экономической деятельности и поддержку конкуренции в соответствии с основными правами, которые гарантирует Конституция РФ.

Конституционный суд РФ в своих решениях неоднократно указывал на то, что принцип свободы договора признается правовым фундаментом рыночной экономики. правовое регулирование смешанный договор

Несмотря на отсутствие принципа свободы договора в числе гарантируемых Конституцией РФ прав и свобод, данный принцип имеет не меньшую конституционную значимость. Так в Постановление Конституционного суда РФ от 27.10.2015 №28-П указывается на то, что из смысла конституционных положений о свободе в экономической сфере государства, установленных статьями 8, 34, 35 Конституции РФ, вытекает конституционное признание свободы договора в перечне иных прав и свобод человека и гражданина, гарантируемых государством [13].

Одним из значимых решений Конституционного суда РФ в рамках рассматриваемого вопроса является Постановление от 30.01.2009 №1-П, в котором прямо говорится о том, что свобода договора совместно с иными перечисленными основными началами гражданского законодательства имеют конституционное значение [12].

Свобода заключения смешанного договора представляет собой один из аспектов принципа свободы договора, который отражается в возможности выбора типа договора для сторон. Положение о смешанных договорах, содержащееся в п. 3 ст. 421 ГК РФ, не только определяет уровень свободы в сфере договорного права, но и непосредственно реализует эту свободу. Законодательство дает сторонам возможность самостоятельно заключать соглашения, отвечающие их потребностям, действуя в рамках своей свободы. Согласно Д. В. Огородову и М. Ю. Челышеву, особенность смешанного договора заключается в том, что он позволяет избежать необходимости регламентирования богатого разнообразия похожих друг на друга договоров, сохраняя при этом качественный уровень регулирования таких правоотношений [6, с. 50].

Таким образом, принцип свободы договора позволяет обеспечить необходимую гибкость и индивидуальность в процессе заключения смешанного договора, что способствует созданию сбалансированных и персонализированных правоотношений между сторонами соглашения.

Рассматривая смешанный договор в его исторической ретроспективе, стоит обозначить, что данный правовой институт не является абсолютно новым явлением. Смешанные договоры имеют древние корни и свою историю в различных правовых системах.

Истоки смешанных договоров уходят в глубины римского частного права. В те времена уже существовали и применялись правовые конструкции, которые были предвестниками современных смешанных договоров - pacta adiesta и contractus innominati. Эти конструкции напоминали смешанные договоры в том, что включали в себя элементы различных поименованных контрактов. Например, пакты, которые «прикреплялись» к основному контракту, рассматривались как единое целое с ним и содержали элементы различных поименованных контрактов. Безымянные контракты давали возможность урегулировать различные обязательства, соответствуя потребностям торговли того времени, за счет включения в них элементов различных поименованных контрактов [4, с. 35].

Римскими юристами при регулировании смешанных договоров выделялся преобладающий элемент, который имел исковую защиту, а притязания разрешались путем соответствующего иска. Такой подход применялся и к безымянным контрактам. Этот принцип сохраняет свое значение и по сей день. Упоминание о происхождении смешанных договоров от безымянных римских контрактов имеет важное значение, так как в российском гражданском праве до революции, в советском и современном периодах, а также в некоторых зарубежных правовых системах, где концепция смешанного договора не прямо урегулирована, возможность заключения смешанного договора происходит из права заключать непоименованные договоры.

Целесообразно обратиться к легальному определению такого правового понятия, как смешанный договор. В соответствии с п. 3 CT. 421 ГК РФ смешанным считается такой договор, который содержит в себе элементы различных договоров, предусмотренных действующим законодательством и иными нормативно-правовыми актами. Таким образом, сущность смешанного договора подразумевает наличие элементов не менее чем двух различных договоров.

Применяя буквальное толкование, стоит отметить некоторую несовершенность данного определения. Так, можно заключить, что законодатель понимает под смешанными только те договоры, в которых каждый элемент является поименованным договором.

Представляется целесообразным применить расширительное толкование и предположить, что законодателем закладывается возможность включения непоименованных договоров в состав смешанного. Приведем следующие аргументы в поддержку данного заключения.

В отношении неурегулированных договором положений к непоименованному элементу будут применяться общие положения обязательственного права, а в отношении поименованного - специальная законодательная норма, что не противоречит методу правового регулирования смешанного договора. Также стоит отметить, что законодательство позволяет сторонам заключать непоименованные договоры, а соответственно было бы нецелесообразным в силу реализации основополагающего принципа свободы договора не предоставить возможность включать в состав смешанного договора не только поименованные, но и непоименованные договорные типы. Прямым отражением необходимости расширительного толкования действующего определения является судебная практика. Так в Постановлении Федерального арбитражного суда Уральского округа от 26.04.2010 № Ф09- 2729/10-С5 суд признал спорный договор смешанным, который содержит в себе условия договора возмездного оказания услуг и договора, не предусмотренного действующим законодательством [14].

Перечисленные аргументы отражают наличие весомых причин трактовать данное законодателем определение исключительно расширительно. Некоторыми цивилистами были предприняты попытки уточнить формулировку данного определения. Е. А. Батлер предложил уточнить формулировку пункта 3 статьи 421 ГК РФ следующим образом: «Стороны имеют право заключить смешанный договор, включающий элементы различных видов договоров, в том числе не предусмотренных законодательством и иными правовыми актами» [1, с. 22].

Таким образом, для квалификации договора как смешанного достаточно, чтобы хотя бы один из его элементов был упомянут в законодательстве как вид договора.

Структура смешанного договора ориентирована на соглашения, в которых комбинируются аспекты различных видов договоров, а не одного типа. Однако, необходимо отметить, что элементы различных договоров должны присутствовать в эквивалентных друг другу пропорциях. Незначительное присутствие элементов других договорных конструкций не поменяет модель договора и не сделает его смешанным.

Элементами смешанного договора являются те, которые достаточны для выявления признаков определенного типа договора. Определение обязательств, необходимых для признания элемента смешения, основано на теории доминирующего обязательства, предложенной С.К. Соломиным. В целях понимания сущности смешанного договора данный подход разделяет обязательства в договоре на доминирующие и зависимые. Выбор основного элемента смешанного договора определяется путем придания ведущего значения определенному обязательству [9, с. 44].

Обратившись к истории права, можно обнаружить истоки зарождения данного подхода. Омешанный договор по римскому праву рассматривался как единое целое (unum negotium), и любые возникающие проблемы при его исполнении решались с помощью иска, соответствующего преобладающему элементу. Современные исследования показывают, что такие квалификации могут быть неточными и не учитывать баланс интересов сторон.

Одним из проблемных вопросов, относящихся к заключению сторонами смешанного договора, является вопрос о наличии законодательного ограничения при выборе элементов смешения.

В контексте рассматриваемой проблемы, особое внимание следует уделить тем элементам, которые не могут быть использованы в качестве составной части смешанного договора. Подробный анализ данного вопроса был проведен в работе С.К. Соломина, где отмечается, что определенные элементы не подлежат смешению, особенно в случаях, когда одно ведущее обязательство полностью определяет сущность другого зависимого обязательства [9, с. 42].

Например, ограничением может выступать регламентированный круг субъектов, которые могут использовать ту или иную договорную модель. В контексте договора банковского вклада, участником такого договора должен быть исключительно банк или другая кредитная организация. В этом случае, зависимые обязательства банка по возврату вклада и выплате процентов полностью определяются доминирующим обязательством в соответствии с законодательством. Для того чтобы какое-либо обязательство могло быть рассмотрено как элемент смешанного договора, оно должно обладать автономным характером и иметь возможность быть выделенным как отдельное соглашение.

Существует широко распространенная точка зрения, согласно которой практически все соглашения, содержащие условия об обеспечении исполнения обязательств, могут быть рассмотрены как смешанные договоры. Однако, существует и другая точка зрения, которая не признает договор, содержащий условие об обеспечении исполнения обязательства, как смешанный. Эта дискуссия продолжается и в современной юридической науке, поддерживается различными специалистами и исследователями, такими как Е.М. Фетисова [11, с. 150].

Представляется более целесообразной вторая точка зрения, которая не относит данный вид договора к смешанным [10, с. 23]. В поддержку данного мнения стоит упомянуть необходимое наличие общей цели элементов, входящих в состав смешанного договора. Акцессорные же обязательства выполняют лишь обеспечительную функцию и имеют специфическую целевую направленность. Также аргументом выступает законодательно установленное правило о том, что недействительность соглашения об обеспечении исполнения обязательства не влечет недействительность соглашения, из которого возникло основное обязательство.

Из анализа вышеизложенного следует, что не все виды договоров подлежат смешению. А.И. Бычков отмечает, что смешанный договор представляет собой объединение различных элементов различных видов договоров, образующих неразрывную связь обязательств, являющихся составной частью единой договоренности сторон [5, с. 9]. Стороны смешанного договора рассматривают его как единую целостность с намерением достижения общей цели, к которой они стремились при его заключении.

Например, цель смешанного договора на изготовление, поставку и установку оборудования, содержащего элементы договоров подряда и поставки, заключается в получении заказчиком готового к эксплуатации оборудования и оплаты со стороны подрядчика. Важно отметить, что несмотря на то, что законодательство предписывает, что смешанный договор должен включать «два и более договора» и эти договоры должны быть «поименованными», в реальной правоприменительной практике и анализе норм ГК РФ становится ясным, что не все обязательства могут быть объединены в смешанный договор.

В ГК РФ закреплен принцип комбинирования, который успешно применяется для регулирования смешанных договоров. Однако следует отметить, что этот метод имеет свои ограничения. В некоторых случаях невозможно одновременно применять различные положения к одному договору из-за конфликта регулятивных режимов. В таких ситуациях суды могут отойти от принципа комбинирования и применить принцип поглощения, то есть использовать только один из конфликтующих режимов или исключить применение нескольких конкурирующих режимов.

Одним из ярких примеров подобных случаев являются правила относительно формы и порядка заключения договора. Судебная практика в данном вопросе довольно единообразна. Общее правило заключается в том, что смешанный договор должен быть заключен в самой строгой форме из всех установленных для соответствующих элементов. Подход, предложенный А.А. Симолиным, поддерживает эту позицию [7, с. 479].

В случае смешанных договоров, содержащих элементы, требующие нотариальной формы или государственной регистрации, необходимо строго соблюдать соответствующие требования. Подобный подход подтвержден практикой Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. Применительно к смешанным договорам с элементами купли- продажи и поставки оборудования, требующими регистрации, Высший Арбитражный Суд указал, что отсутствие регистрации делает такой договор недействительным [1, с. 209].

Итак, принцип поглощения работает однозначно в случае с формой и порядком заключения смешанных договоров. Строгая форма или порядок заменяют менее строгие. Этот подход является вполне рациональным и обоснованным.

Следующим проблемных аспектом стоит обозначить конфликт между между правовыми режимами различных договоров, особенно в контексте определения прав и обязанностей сторон. В таких случаях применяется принцип поглощения, согласно которому доминирующий режим вытесняет "миноритарный" режим, если их элементы несоразмерны по значимости для реализации общей воли сторон. Например, при выполнении договора об оказании услуг технического обслуживания оборудования, возникает вопрос о присутствии элемента купли-продажи, который может быть вытеснен доминирующим элементом оказания услуг [14].

Однако не всегда смешанный договор содержит элементы с явно неравноценной важностью. Например, если стороны заключили договор, где одна сторона обязуется оказать услуги, а другая выполнить работы, возникает вопрос о применении норм при расторжении договора. В данном случае необходимо определить, какой режим расторжения должен применяться, учитывая финансовые последствия для сторон.

Поэтому в случае равноправной комбинации элементов в смешанном договоре, решение суда будет зависеть от конкретных обстоятельств и важности каждого элемента для общей цели договора.

В рамках разрешения коллизии между конкурирующими режимами, возможно применение принципа поглощения, позволяющего выбрать наиболее целесообразный режим расторжения с политико-правовой точки зрения. Вместе с тем, необходимо учитывать императивный (или диспозитивный) статус конкурирующих норм. Например, в случае применения ст. 782 ГК РФ и ст. 717 ГК РФ, можно рассмотреть предпочтение статье 782 ГК РФ, учитывая диспозитивный характер статьи 717 ГК РФ. Также возможно решение о блокировании обоих конкурирующих положений и определении порядка расторжения с учетом общих положений обязательственного права (ст. 450 ГК РФ) как наиболее сбалансированных и нейтральных.

В некоторых случаях комбинированное применение норм, регулирующих различные договорные модели, может привести к несправедливым результатам или противоречить целям договора, несмотря на отсутствие неразрешимого противоречия. В таких ситуациях необходимо учитывать принципы права и полагаться на сбалансированный подход при разрешении конфликтов между нормами.

Вышеуказанные аспекты свидетельствуют о том, что подход, выбранный российским законодателем к регулированию смешанных договоров, является обоснованным. В соответствии с пунктом 3 статьи 421 ГК РФ, принцип комбинирования устанавливается как основное правило, однако судам предоставляется возможность отклониться от него и применять альтернативные подходы к регулированию отношений сторон, если это требуют явные политико-правовые обстоятельства. В случае неразрешимого конфликта режимов, принцип комбинирования становится неприменимым, а в случае политико-правовой неприемлемости применения специальных норм к новой смешанной структуре прав и обязанностей, суд может исключить его во имя справедливости и здравого смысла. Поэтому зафиксировать принцип комбинирования как обязательный, лишенный судейской гибкости, было бы ошибкой.

Анализ проблемных аспектов правового регулирования смешанных договоров подчеркивает их значимость в контексте современных юридических отношений. Выявленные проблемы, такие как неоднозначность правового статуса и недостаточная разработанность механизмов урегулирования споров, требуют комплексного подхода и дальнейших исследований. Развитие эффективных стратегий правового регулирования смешанных договоров имеет ключевое значение для обеспечения стабильности и предсказуемости в юридической практике. Необходимость привлечения внимания академического сообщества и практикующих юристов к данной проблематике подчеркивает актуальность дальнейших исследований в данной области. В целом, статья вносит определенный вклад в развитие теории и практики правового регулирования смешанных договоров, обогащая дискуссию и давая потенциал для дальнейших исследований в области права.

Использованные источники:

1. Батлер Е.А. Непоименованные договоры. М., 2008. С. 22.

2. Брагинский М.И. Витрянский В.В. Договорное право: Общие положения. С. 30.

3. Брагинский М.И. Основы учения о непоименованных (безымянных) и смешанных договорах. М., 2007. С. 60.

4. Бычков А.И. Смешанный договор в римском частном праве // История государства и права. 2011. № 23. С.32-40

5. Бычков А. Смешанный договор с акцессорным обязательством // ЭЖ-Юрист. 2011. № 42. С. 9.

6. Огородов Д.В., Челышев М.Ю. Смешанный договор и вопросы теории правового регулирования // Законодательство и экономика. 2007. № 3; СПС "КонсультантПлюс".

7. Симолин А.А. Возмездность. Безвозмездность, смешанные договоры и иные теоретические проблемы гражданского права. М., 2005. С. 479.

8. Собчак А.А. Смешанные и комплексные договоры в гражданском праве // Советское государство и право. 1989. № 11. С. 63.

9. Соломин С.К. Реализация принципа свободы договора в контексте заключения смешанного договора // Право и экономика. 2011. № 10. С. 41 - 44; СПС "КонсультантПлюс".

10. Татарская Е.В. Правовая природа смешанных договоров // Российская юстиция. 2010. № 4. С. 22 - 25.

11. Фетисова Е.М. Смешанные договоры как реализация принципа свободы договора // Закон. 2013. № 2.С. 146-159.

12. Постановление Конституционного суда РФ от 30.01.2009 № 1- П «По делу о проверке конституционности положений пунктов 2, 3 и 4 статьи 13 и абзаца второго пункта 1.1 статьи 14 Федерального закона "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения" в связи с жалобой гражданки Л.Г. Погодиной» // СПС «КонсультантПлюс».

13. Постановление Конституционного суда РФ от 27.10.2015 № 28-П «По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.С. Билера, П.А. Гурьянова, Н.А. Гурьяновой, С.И. Каминской, А.М. Савенкова, Л.И. Савенковой и И.П. Степанюгиной» // СПС «КонсультантПлюс».

14. Постановление Президиума ВАС РФ от 01.03.2005 № 12102/04 по делу № А56-36561/03 // СПС «КонсультантПлюс».

15. Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 26.04.2010 № Ф09-2729/10-С5 по делу № А60-38281/2009-С3 // СПС «КонсультантПлюс».

Размещено на Allbest.ru