Вопросы квалификации преступлений против здоровья, совершенных группой лиц без предварительного сговора

Размещено на http://www.allbest.ru/

Вопросы квалификации преступлений против здоровья, совершенных группой лиц без предварительного сговора

Жукова София Сергеевна

Аннотация

Введение: в статье рассмотрены вопросы, касающиеся регламентации ответственности за причинение вреда здоровью группой лиц без предварительного сговора. Несмотря на то, что признаки института соучастия достаточно исследованы в доктрине уголовного права, правоприменительная практика иллюстрирует разные подходы к установлению объема вины соучастников при совершении ими общественно опасных деяний. сговор опасный вина

Материалы и методы включают разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, опубликованную судебную практику о преступлениях, совершенных группой лиц без предварительного сговора. Методологическую основу исследования составили общенаучные методы: анализ, обобщение, аналогия, индукция.

Результаты исследования позволили сделать вывод об отсутствии единообразного применения норм уголовного законодательства, регламентирующих ответственность за причинение вреда здоровью, совершенное несколькими лицами без предварительного сговора.

Выводы и заключение: на основании исследования автор приходит к выводу, что причинение вреда здоровью группой лиц без предварительного сговора характеризуется специфической причинно-следственной связью. Относительно действий соисполнителя, совершенных с косвенным умыслом, необходимо квалифицировать в соответствии с нормой, регламентирующей ответственность за посягательство, повлекшее наступлению тяжкого последствия.

Ключевые слова: группа лиц, причинение вреда, причинно-следственная связь, корреляция, совместность, соучастие, умысел.

ISSUES RELATED TO QUALIFICATION OF CRIMES AGAINST HEALTH COMMITTED BY A GROUP OF PERSONS WITHOUT PRIOR COLLUSION

Sofiya S. Zhukova

Introduction: The given article deals with the issues related to the liability regulation for doing harm to human health by a group of persons without having previous conspiracy. Despite the fact that the features of the institution of complicity have been sufficiently examined in the context of the doctrine of criminal law, law enforcement practice displays different approaches related to establishing the extent of guilt of accomplices while their committing socially dangerous acts.

The Materials and Methods include interpretations of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation, published legal precedents on crimes committed by a group of persons without having previous conspiracy. The methodological basis of the given research was formed by general scientific methods such as analysis, generalization, analogy, induction method.

The results of the study: made the author conclude that there is no uniform application of the norms of the criminal legislation to regulate the liability for doing harm to human health committed by several persons without having previous conspiracy.

Findings and Conclusions: based on the given research the author of the article infers that doing harm to human health by a group of persons without having previous conspiracy is characterized by specific causal relationship. With regard to the actions of the co-executor committed with indirect intent, it is necessary to qualify them in accordance with the norm to regulate the liability for an encroachment that led to grave harm.

Key words: a group of persons, doing harm, causal relationship, correlation, conformity, complicity, intent.

Обеспечение прав и свобод человека представляется одним из приоритетных направлений уголовной политики Российской Федерации. На расширенном заседании коллегии МВД России от 3 марта 2021 года министром внутренних дел России

В.А. Колокольцевым отмечено снижение количества совершенных преступлений, посягающих на здоровье человекаРасширенное заседание коллегии МВД России [Электронный ресурс] Президент России: официальный сайт. - ИРЬ: http://www.kremlin.ru/ (дата обращения 12.08.2021).. Несмотря на эффективность государственных мер и достаточное количество норм, регламентирующих ответственность за насильственное посягательство, в частности ст.ст. 111, 112, 115 УК РФ, до сих пор вопрос о правовой оценке данных деяний не утратил своей актуальности. Наибольший интерес представляет квалификация деяний, совершенных группой лиц без предварительного сговора, которая в некоторых случаях обусловливает неоднозначную правовую оценку посягательств.

Единая структура уголовного законодательства Российской Федерации указывает на взаимосвязь содержания понятия "соучастие" с его формами совместной деятельности нескольких лиц, подлежащих уголовной ответственности. Необходимо отметить, что при анализе института соучастия юридическая форма не универсальна, она представляет собой внешнее выражение содержания и в силу этого зависима от него. Для всех форм соучастия родовым понятием является "группа". С филологической точки зрения под группой понимается совокупность нескольких лиц, объединенных общностью интересов, профессии, деятельности [1, с. 147]. Однако необходимо различать группу лиц как базовое понятие института соучастия и группу лиц как форму соучастия. Как родовое понятие преступная группа характеризуется всеми признаками, характерными соучастию: 1) участие двух или более лиц, признаки которых отражены в ст.ст. 20, 21 УК РФ; 2) совместная деятельность; 3) причинная связь между действиями соучастников и 4) наступившими преступными последствиями (для материальных составов преступлений); 5) осознание совершения умышленного преступления в соучастии, выраженного в форме прямого или косвенного умысла. Неслучайно каждая форма соучастия выражается законодателем через данную дефиницию. Вместе с тем группе лиц, закрепленной в ч. 1 ст. 35 УК РФ, присущи все признаки соучастия, однако она не является базовым для последующих его форм. Таким образом, группа лиц без предварительного сговора должна соответствовать содержанию данного понятия, обладая всеми соответствующими признаками соучастия, отраженными в ст. 32 УК РФ.

В соответствии с ч. 1 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц, если в его совершении участвовали два или более исполнителей без предварительного сговора. Такая форма соучастия характеризуется наличием множественности исполнителей, непосредственно осуществляющих объективную сторону состава преступления в полном или частичном объеме. Одним из важных факторов признания совершения преступления группой лиц без предварительного сговора является учет временных границ осуществления объективной стороны состава преступления. Присоединение соисполнителей должно осуществляться к уже начавшемуся, но еще не окончившемуся посягательству. Объективно выраженным признаком данной формы соучастия является отсутствие сговора, исключающее возможность согласовывать действия до совершения преступления. Согласно статистическим данным МВД России за 2021 год количество зарегистрированных преступлений, совершенных группой лиц без предварительного сговора, снизилось на 22,1 %¹.

В правоприменительной деятельности наибольшую сложность вызывает установление объективных и субъективных признаков соучастия, в частности при квалификации деяний нескольких лиц, направленных на причинение вреда здоровью. Рассмотрим два примера с неоднозначной уголовно-правовой оценкой. Согласно кассационному определению Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, действия М.В. Кишковского, М.Н. Костеши и Д.В. Кишковского квалифицированы по п. "а" ч. 3 ст. 111 УК РФ. В решении суда отмечено отсутствие единого умысла у данных лиц на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшему. Заключение судебно-медицинской экспертизы свидетельствует о причинении вреда здоровью различного характера каждым подсудимым. Так, В.М. Кишковский нанес удары по телу, не повлекшие вреда здоровью; М.Н. Костеша нанесла удар ножом в ногу, повлекший легкий вред здоровью. Кроме того, она предоставила орудие преступления (деревянную палку) Д.В. Кишковскому, который нанес потерпевшему удары в область головы, повлекшие тяжкий вред здоровью. При данных обстоятельствах действия осужденных переквалифицированы с п. "а" ч. 3 ст. 111 УК РФ: В.М. Кишковского на ч. 1 ст. 116 УК РФ, М.Н. Костеши на ч. 5 ст. 33 ч. 1 ст. 111 и ч. 1 ст. 115 УК РФ, Д.В. Кишковского на ч. 3 ст. 111 УК РФМинистерство внутренних дел РФ [Электронный ресурс] : официальный сайт. - ЦКЪ: Ы^://мвд.рф (дата обращения 10.02.2022). Кассационное определение от 12 апреля 2011 года № 56-О 11-6 Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ [Электронный ресурс]. - Доступ из справ.-правовой системы "КонсультантПлюс" (дата обращения 25.03.2021)..

Рассмотрим другой пример. По приговору Калужского районного суда Калужской области А.И. Лосев и Б.В. Жданович осуждены за совершение преступления в составе группы лиц, предусмотренного п. "а" ч. 3 ст. 111 УК РФ. В решении суда отмечено, что на почве личных неприязненных отношений А.И. Лосев нанес потерпевшему не менее двух ударов в область грудной клетки, не менее одного удара в область шеи и головы. Далее А.И. Лосев предложил Б.В. Ждановичу принять участие в причинении вреда здоровью потерпевшему. Действуя совместно Б.В. Жданович нанес последнему не менее двух ударов в область грудной клетки и ребер. В результате совместных действий подсудимых потерпевшему был причинен тяжкий вред здоровьюПриговор Калужского районного суда Калужской области от 29 июля 2020 года № 1-338/2020 [Электронный ресурс]. - ИКЬ: https://sudact.ru/regular/doc/EGOd88JYzaQx/ (дата обращения 10.03.2021)..

Приведенные примеры судебной практики иллюстрируют неоднозначную реакцию со стороны правоохранительных органов на преступление против здоровья, совершенных группой лиц без предварительного сговора. Согласно субъективному вменению, ответственность исполнителей предусматривается за причинение того вреда, к нанесению которого стремился каждый исполнитель (ст. 5 УК РФ). Некоторыми авторами отмечается, что указанный принцип реализуется посредством принципа вины, но не ограничивается только этим элементом состава преступления [2, с. 99]. Соответственно, соблюдение правоприменителями принципа субъективного вменения в некоторых случаях сопровождается рядом сложностей, вызванных определением психологического отношения виновных лиц к совершенному преступлению или наступившим последствиям. Согласимся с мнением Т.С. Коваленко, что психологическое отношение необходимо рассматривать "как восприятие субъектом происходящего в действительности, неразрывно связанное с эмоциями личности, сопутствующими совершению деяния, которое в последующем оценивается обществом с точки зрения соответствия социальным нормам" [3, с. 20].

Взаимодополняющие действия лиц, которые совершены в соучастии, являются причиной наступления единого преступного результата. Наличие единого умысла на совершение конкретного преступления и умышленного психического отношения лиц к совместным деяниям и наступившим последствиям указывает на неслучайное двойное указание на умысел в определении соучастия. Опираясь на буквальное толкование понятия "соучастие" правоприменители усматривают возможность совершения соисполнителями преступления с косвенным умыслом. Например, Белгородским областным судом А.И. Надырбабаев и Х.Х. Юсупов осуждены за совершение преступлений, предусмотренных п. "д", "ж", "з" ч. 2 ст. 105, п. "б", "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ. Отмечено, что действия подсудимых, выразившиеся в нанесении множественных (не менее 33) ударов потерпевшей, в том числе 11 - в область головы, свидетельствуют об осознании виновными общественной опасности своих действий и предвидении возможности наступления общественно-опасных последствий - смерти потерпевшей, а также о сознательном допущении данных последствий, то есть действиях с косвенным умыслом Приговор Белгородского областного суда от 21 августа 2020 года № 2-3/2020 [Электронный ресурс]. - иКЬ:https://sudact.ru/regular/doc/BRwVv71G6LWX/7regular-

txt=косвенный+умысел&regular-case_doc=&regular-lawchunkinfo=&regular- date_from=&regular-date_to=&regular-workflow_stage=&regular-area=&regular-court=&regular- judge=&_=1614538311389&snippet_pos=3596#snippet (дата обращения 01.09.2021)..

Направленность умысла каждого соисполнителя к наступившим последствиям в некоторых случаях характеризуется различной степенью. В настоящее время в доктрине уголовного права не достигнуто консенсуса относительно вида умысла посягательства, совершенного в соучастии. При многообразии точек зрения разделяем мнение ряда ученых, которые усматривают возможность соучастия не только с прямым умыслом, но и с косвенным [4, с. 18]. При этом отличительной чертой деятельности организатора и подстрекателя преступления является невозможность безразличного отношения к наступившим последствиям. Интеллектуальный элемент вины указанных соучастников характеризуется только осознанием общественной опасности совершенного совместного деяния и предвидением определенных деяний соучастников; волевой момент - желанием совершения конкретного деяния. В то время как в деятельности исполнителя и пособника цель совершения преступления может выходить за рамки умысла иных соучастников. Соответственно при совершении преступления исполнителем или пособником интеллектуальный элемент умысла характеризуется осознанием участвующими лицами общественной опасности совершенного совместного деяния и предвидением возможности или неизбежности наступления общественно опасных последствий. Волевой момент отражает или желание наступления данных последствий, или сознательное допущение их наступления либо безразличное к ним отношение. Таким образом, при совместном причинении вреда здоровью соисполнители могут не желать наступления тяжкого последствия, однако сознательно допускать его наступления и предвидеть результат, который формируется в результате общих усилий [5, с. 274]. Согласимся с мнением А.Ю. Ширяева, что в условиях совместных насильственных посягательств необходимо применение принципа ответственности за умышленную поддержку более тяжкого преступления [6, с. 74].

Данный факт объясняется тем, что субъективная составляющая совместности как признака соучастия, предполагает взаимодополняющие деяния, находящиеся в причинно-следственной связи с причинением единого общественно опасного последствия. Некоторые ученые отмечают, что субъективная составляющая совместности характеризуется определенной психологической общностью [7, с. 40] и психологической связью между соучастниками [8, с. 103]. В доктрине уголовного права мнения по вопросу особенностей субъективной связи между лицами существенно разнятся. Однозначного ответа на вопрос, какой должна быть субъективная связь между соучастниками: односторонней или двусторонней, в доктрине нет. Согласимся с позицией А.И. Рарога о невозможности соучастия с односторонней субъективной связью, поскольку правовой институт подразумевает умышленную совместную деятельность, т.е. согласованную [7, с. 123]. Каждый соучастник должен осознавать, что преступный результат достигается совместными усилиями всех лиц. В некоторых случаях на данный факт указывают правоприменительные органы. Так, А.Е. Хоманов и Е.А. Сорокин, действуя совместно и согласовано группой лиц, применяя насилие, напали на ФИО 1 и умышленно нанесли руками и ногами множество, не менее 114, ударов по голове, туловищу, верхним и нижним конечностям потерпевшего. Своими действиями виновные лица причинили ФИО 1 средний вред здоровью. Согласно судебному решению каждым виновным выполнялась активная роль в совершении противоправных совместных посягательств, каждый из них выполнил объективную сторону единого преступления. Указанные деяния А.Е. Хоманова и Е.А. Сорокина квалифицированы в соответствии с п. "г" ч. 2 ст. 112 УК РФ Приговор Ашинского городского суда Челябинской области от 12 мая 2020 года № 1-34/2020 [Электронный ресурс]. - ЦРЕ: https://sudact.ru/regular/doc/VsG9p1RMJk1j/ (дата обращения 10.03.2021)..

По мнению Д.А. Безбородова, совместность отличается внутренней и внешней направленностью. Внутренняя характеризует степень организованности, а внешняя - функциональные особенности участников [9, с. 11]. Преступления в соучастии совершаются в реальной действительности, где наступление конкретных, объективных результатов не зависит от воли и желания индивида. При совместном совершении преступления, направленного на причинение вреда здоровью группой лиц, каждым соисполнителем вносится самостоятельный вклад, который выступает фактором наступления преступного результата. Вследствие этого необходимо отметить причинно-следственную корреляцию между совместными действиями соучастников и наступившим единым результатом. Корреляционная связь между соисполнителями отражает изменчивость наступления результата при совершении действий одним лицом, находящегося в зависимости от другого лица.

На общественную опасность совершения преступления влияет не само участие в нем нескольких лиц, а возможность наступления более тяжких последствий при совместной деятельности. Каждый из соучастников группы лиц совершает разнородные по степени общественной опасности деяния, чье влияние на результат по отдельности может быть ничтожно. Однако при совместных действиях степень влияния усиливается. В этой связи придерживаемся точки зрения Б.Р. Аветисяна и В.Б. Батоева, что соучастники несут уголовную ответственность за единое и неделимое преступление, совершенное совместно [10, с. 20]. Однозначные последствия трансформируются в одно из возможных для непосредственного объекта состояния, в частности наступление наиболее тяжкого последствия. Таким образом, можно говорить о корреляционной взаимосвязи между совместным деянием и преступным результатом. Наступление тяжкого результата представляется закономерным, поскольку действия соучастника являются частью единой системы, приводящей к общему преступному последствию.

Не случайно в постановлении Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" от 27.01.1999 № 1 отмечено, что убийство необходимо признавать совершенным группой лиц вне зависимости от того, кем были причинены повреждения, повлекшие смерть (п. 10) О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ) [Электронный ресурс] : постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 № 1 (ред. от 03.03.2015). - Доступ из справ.-правовой системы "КонсультантПлюс" (дата обращения 03.09.2021). . Согласимся с мнением Г.В. Назаренко, что виновное лицо не задумывается об общественной опасности своего деяния, а осознается фактический характер и его неправомерность, с целью удовлетворения собственных потребностей [2, с. 101]. Одним из соучастников при совместном совершении преступления возможно причинение наименьшего вреда здоровью потерпевшего, однако при продолжении им совершения посягательства виновный относится безразлично к своим деяниям или сознательно допускает причинения тяжкого последствия другим соисполнителем. Например, согласно приговору Забайкальского краевого суда С.А. Козин осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ, К.А. Соболев осужден по п. "а" ч. 3 ст. 111 УК РФ. Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ в апелляционном определении отмечено, что К.А. Соболев нанес удары ножом по ногам и туловищу потерпевшего, причинив тяжкий вред здоровью последнего. После чего уступил роль С.А. Козину, который причинил потерпевшему черепно-мозговую травму, повлекшую смерть потерпевшего. При этом К.А. Соболев наблюдал за действиями С.А. Козина и не пытался предотвратить убийство. Таким образом К.А. Соболев создал соучастнику условия для совместного совершения убийства. Судом указано, что прекращение одним из соучастников активных действий по причинению смерти нельзя признать добровольным отказом от преступления, если подобные действия продолжались другим соисполнителем и не было предпринято попыток предотвращения преступления. Ошибочная квалификация действий виновных лиц обусловили отмену приговора нижестоящего суда и передачу уголовного дела на новое рассмотрение Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 3 декабря 2019 года № 72-АПУ 19-13 [Электронный ресурс]. - ЦКЪ: https://sudact.m/vsrfУdoc/ZQNjOyktiq5N/?vsrf-txt=были+причинены+каждьш+ro+них&vsrf- case_doc=&vsrf4awchunkmfo=Статья+Ш 5.+Убийство%28УК+РФ%29&vsrf-date_from=&vsrf- date_to=&vsrf-judge=&_=1634137137578&snippet_pos=3360#snippet(дата обращения

10.08.2021)..

Вместе с тем необходимо учитывать фактическую роль каждого лица при совместном совершении преступлений. При квалификации посягательства, направленного на причинение вреда здоровью, совершенного несколькими лицами, два или более лица должны выполнить полностью или частично объективную сторону состава преступления. Таким образом, для квалификации деяний, совершенных группой лиц, не требуется причинение тяжкого вреда здоровью каждым соисполнителем [11, с. 7]. Аналогичной позиции придерживаются Д.А. Безбородов, отметивший, что при различном характере и степени участия соучастников в посягательстве присутствует наличие единой причины наступления общественно опасного последствия [9, с. 16].

С учетом вышеизложенного, ответственность за совершение преступлений группой лиц без предварительного сговора, посягающих на здоровье личности, характеризуются спецификой субъективного признака состава преступления (вины). При совершении совместного преступления, направленного против здоровья личности, направленность одного из исполнителей может характеризоваться косвенным умыслом. Данное лицо сознательно соглашается с действиями другого соисполнителя и допускает наступление тяжкого последствия либо относится к ним безразлично. Деяние, совершенное лицом с косвенным умыслом, в процессе совместного выполнения объективной стороны состава преступления является фактором закономерного изменения последствий (наступления вероятного результата). В соответствии с этим даже незначительный вклад соисполнителя при причинении вреда здоровью выступает причиной наступления единого результата.

Кроме того, одним из средств дифференциации уголовной ответственности является конструирование квалифицированных составов преступления с усилением санкций. Анализ дифференциации уголовной ответственности за групповое совершение преступления, посягающего на здоровье человека, позволяет сделать вывод, что групповой способ отражен вне зависимости от уровня общественной опасности различных форм соучастия (совершение преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой). В большинстве случаев совершение преступления группой лиц отражено в качестве квалифицирующего признака. И только в одном составе данный вариант группового совершения преступлений закреплен в качестве особо квалифицирующего признака (ч. 3 ст. 111 УК РФ). При этом мотивы такого решения законодателя не вполне понятны. Так, применительно к статье 112 УК РФ групповое совершение данного преступления и его совершение из хулиганских побуждений образуют квалифицированный состав причинения вреда здоровью средней тяжести. Применительно к ст. 111 УК РФ причинение тяжкого вреда здоровью из хулиганских побуждений образует квалифицированный состав, а групповое совершение данного преступления - особо квалифицированный.

К сожалению, в настоящее время конструирование санкций за групповое совершение преступлений отличается бессистемностью и непоследовательностью. Это особенно наглядно видно при сравнительном анализе санкций основных и квалифицированных составов преступлений, посягающих на один и тот же объект. Так, в основных составах преступлений, предусмотренных ст. 112 и 117 УК РФ, верхний предел санкций одинаковый - три года лишения свободы. Данные деяния относятся к преступлениям небольшой тяжести. Однако преступление, предусмотренное п. "г" ч. 2 ст. 112 УК РФ, относится к категории средней тяжести (лишение свободы на срок до пяти лет), а преступление, предусмотренное п. "е" ч. 2 ст. 117 УК РФ, является тяжким преступлением (лишение свободы на срок от трех до семи лет).

С целью установления единого подхода к дифференциации уголовной ответственности за совершение преступления представляется необходимым указанные способы посягательства закреплять в качестве квалифицирующего признака состава преступления. Данное отражение группового способа совершения преступления обусловит соблюдение правил формально-логического конструирования уголовно-правовых норм, регламентирующих ответственность за совершение группового преступления, посягающего на здоровье личности.

Вместе с тем с принятием Федерального закона от 7 марта 2011 г. № 26-ФЗ "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации" был исключен нижний предел санкций за ряд преступлений средней тяжести, тяжких и особо тяжких. В пояснительной записке к данному законопроекту подчеркивалось, что "суду предоставляется возможность проявлять более дифференцированный подход при назначении наказания за преступления указанных категорий" Пояснительная записка к проекту федерального закона "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации" № 463704-5 [Электронный ресурс]. - ЦРГ: https://sozd.duma.gov.ru/bill/463704-5 (дата обращения 10.08.2021)..

В уголовном законодательстве, регламентирующем ответственность за групповое совершение преступления, посягающего на здоровье личности, в большей степени в санкциях указан только максимальный размер наказания. Так, за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью группой лиц (п. "а" ч. 3 ст. 111 УК РФ) в качестве основного вида наказания предусмотрено лишение свободы на срок до двенадцати лет. Неопределенность границ наказания обусловливает расширение судебного усмотрения, которое возникает в связи с индивидуализацией и дифференциацией ответственности. Поддерживаем точку зрения В.В. Намнясевой, отметившей, что "расширение судейского усмотрения способствует принятию судьями неправосудных решений, причиняющих ущерб интересам правосудия и государства в целом, формально не нарушая норм ни материального, ни процессуального законодательства" [12, с. 232]. Полагаем, что значительный диапазон между нижним (2 месяца) и верхним (12 лет) пределами наказания нарушает принцип справедливости. При действующем варианте построения санкций некоторых уголовно-правовых норм дифференциация ответственности фактически утрачивает свое предназначение.

Список источников

1. Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова; Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. - 4-е изд., дополненное. - М.: Азбуковник, 1999. - 938 с.

2. Назаренко, Г.В. Содержательный и законодательно-технический аспекты принципа субъективного вменения (вины) в уголовном праве России // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. - 2020. - №2 (50). - С. 97-104.

3. Коваленко, Т.С. Принцип субъективного вменения и проблемы его реализации в преступлениях с двумя формами вины: дис. канд. юрид. наук. - Владивосток, 2016. - 212 с.

4. Шарапов, Р.Д. Соучастие в преступлении и иные формы совместной преступной деятельности: закон, теория, практика: учебное пособие / Р.Д. Шарапов, Д.А. Безбородов. - Санкт-Петербург: Санкт-Петербургский юридический институт (филиал) Университета прокуратуры РФ, 2019. - 167 с.

5. Энциклопедия уголовное право: Соучастие в преступлении. Т. 6. 2-е изд. / С.С. Аветисян, Е.А. Галактионов, Р.Р. Галиакбаров, Л.Д. Ермакова и др. - Санкт-Петербург: Издание профессора Малинина, 2011. - 592 с.

6. Рарог, А.И. Субъективная сторона и квалификация преступлений. - М.: ООО "Профобразование", 2001. - 134 с.

7. Бурчак, Ф.Г. Учение о соучастии по советскому уголовному праву / отв. ред.: Лановенко И.П. - Киев: Наук. думка, 1969. - 216 с.

8. Бурчак, Ф.Г. Соучастие: социальные, криминологические и правовые проблемы. - Киев: Вища шк., 1986. - 208 с.

9. Безбородов, Д.А. Методологические основы учения об уголовной ответственности за совместное преступное деяние: авреф док. юрид. наук. - Санкт-Петербург, 2007. - 33 с.

10. Аветисян, Б.Р. Соучастие при организации и проведении азартных игр вне игорных зон / Б.Р. Аветисян, В.Б. Батоев // Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. - 2016. - № 1(76). - С. 20-29.

11. Гарбатович, Д.А. Вопросы квалификации причинения вреда здоровью группой лиц / Д.А. Гарбатович, Д.В. Сумский // Уголовное право. - 2014. - № 6. - С. 4-10.

12. Намнясева, В.В. Понятие и пределы судейского усмотрения // Современные проблемы уголовной политики: материалы VI Международной научно-практической конференции. - Краснодар: КрУ МВД России, 2015. - С. 231-236.

13. REFERENCE

14. Ozhegov S.I. Explanatory dictionary of the Russian language: 80,000 words and phraseological expressions / S.I. Ozhegov, N. Yu. Shvedova; Russian Academy of Sciences. V.V. Vinogradov Institute of the Russian Language. - 4th ed., supplemented. - Moscow: Azbukovnik, 1999. - 938 p.

15. Nazarenko G.V. Substantive, Legislative and Technical Aspects of the Principle of Subjective Imputation (Guilt) in the Criminal Law of Russia // Legal Science and Practice: Vestnik of the Nizhny Novgorod Academy of the Interior Ministry of Russia. - 2020. - № 2 (50). - P. 97-104.

16. Kovalenko T.S. Principle of Subjective Imputation and Problems of its Implementation in Crimes with Two Forms of Guilt: Dis. of Candidate of Juridical Sciences. - Vladivostok, 2016. -

17. 212 p.

18. Sharapov R.D. Complicity in a Crime and Other Forms of for Co-operative Criminal Activity: Law, Theory, Practice: Textbook / R.D. Sharapov, D.A. Bezborodov. - St. Petersburg: St. Petersburg Law Institute (Branch) of the University of the Prosecutor's Office of the Russian Federation, 2019. - 167 p.

19. Encyclopedia of Criminal Law: Complicity in a Crime. V. 6. 2^nd Ed. / S.S. Avetisyan, Ye.A. Galaktionov, R.R. Galiakbarov, L.D. Yermakova and others. - St. Petersburg: Edition by Professor Malinin, 2011. - 592 p.

20. Rarog A.I. Subjective Aspect and Qualification of Crimes. - M.: "Profobrazovamye" Limited Liability Company, 2001. - 134 pp.

21. Burchak F.G. Doctrine of Complicity in the Soviet Criminal Law / Resp. Ed: Lanovenko I.P. - Kiev: Nauk. Dumka, 1969. - 216 pp.

22. Burchak F.G. Complicity: Social, Criminological and Legal Issues. - Kiev: Vischaya Shkola, 1986. - 208 pp.

23. Bezborodov D.A. Methodological Foundations of the Doctrine of Criminal Liability for Co-operative Criminal Act: Author's Abstract of Doctor of Juridical Sciences. - St. Petersburg, 2007. - 33 pp.

24. Avetisya B.R. Complicity in the organization and gambling out of gambling zones / B.R. Avetisya, V.B. Batoev // Vestnik Eastern Siberia institute of the Ministry of the interior of the Russian Federation. - 2016. - № 1(76). - P. 20-29.

25. Garbatovich D.A. Issues to Qualify Harm to Human Health by a Group of Persons / D.A. Garbatovich, D.V. Sumsky // Criminal Law. - 2014. - № 6. - pp. 4-10.

26. Namnyaseva V.V. The concept and limits of judicial discretion // Modern problems of criminal policy : materials of the VI International Scientific and Practical Conference. - Krasnodar: Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2015. - pp. 231-236.

Размещено на Allbest.ru