Практические пути формирования криминалистического мышления следователя

Размещено на http://allbest.ru

12

Практические пути формирования криминалистического мышления следователя

Андрей Леонидович Пермяков

Аннотация

Профессиональная деятельность сотрудников правоохранительных органов требует от них выполнения определенных функций в общем деле поддержания законности и правопорядка. Каждая структура органов внутренних дел, ежедневно сталкивающаяся с проявлениями преступной деятельности и с правонарушителями, имеет свои особенности и специфику работы.

Сотрудники, которые ежедневно на протяжении долгих лет осуществляют правоприменительную деятельность, оказывая влияние на окружающую действительность, сами подвергаются воздействию как со стороны радикальномаргинальной части общества, так и со стороны внутренних элементов системы, частью которой они являются. И эти обстоятельства формируют в них особые качества физического и, что особенно важно, психического характера.

Несмотря на утверждение некоторых авторов, что человеческое мышление всегда одинаковое и не бывает какой-то особой специфической его формы, в свой статье мы настаиваем на необходимости при рассмотрении каждого отдельного вида профессиональной деятельности рассматривать и особые алгоритмы принятия решений, оценки фактов и прочие аспекты мыслительных процессов определенного рода профессионалов.

Опытные сотрудники следственных органов часто по-своему смотрят на различные преступные проявления и информацию, поступающую о преступлениях. Их взгляд на некоторые вещи иногда может существенно отличаться от того, как к этим вещам относятся простые граждане, не связанные с правоохранительной деятельностью.

Иногда можно найти отличия в том, как ту или иную ситуацию оценивают следователь и сотрудник органа дознания, несмотря на то, что деятельность последнего ближе всего по своей направленности к деятельности следователя.

В настоящей статье рассмотрены некоторые аспекты становления начинающего следователя, приобретения им компетенций, сформированность которых необходима для эффективной работы в подразделениях предварительного следствия. При этом мы хотим обратить особое внимание читателей на процессы, существующие в практикующих органах, где до конца 90-х годов XX в. в органах предварительного следствия проходили службу сотрудники, не имеющие юридического образования.

Ключевые слова: расследование преступлений, деятельность следователя, предварительное следствие органов внутренних дел, следственное мышление, профессиональный следователь, частная криминалистическая методика расследования преступления, криминалистическая характеристика преступлений.

Abstract

Practical ways of forming forensic thinking of the investigator

Andrey L. Permyakov

The professional activities of law enforcement officers require them to perform certain functions in the general matter of maintaining law and order. Each structure, which faces daily manifestations of criminal activity and offenders, has its own characteristics and specifics of activity. Employees who have been carrying out law enforcement activities daily for many years, influencing the environment, are themselves exposed to them both from the negative side of society and from the internal elements of the system of which they are a part. These circumstances force them to form special properties, of a physical and (crucially) mental nature.

Despite the statement of some authors that human thinking is always the same, and there is no particular specific form of it, in our article we insist on the need, when considering a separate type of professional activity, to consider spe-cial decision-making algorithms, assessment of facts and other aspects of thought processes of this kind of professionals.

Experienced investigative officers often look at various criminal manifesta-tions and information about crimes in their own way. Their view of some things can sometimes differ substantially from how ordinary citizens who are not in-volved in law enforcement relate to these things. Sometimes you can find differ-ences in how an investigator or an employee of the inquiry body, whose activities are closest in their focus to the activities of the investigator, assesses a particular situation.

In this article, we considered some aspects of the formation of a novice in-vestigator, his acquisition of competencies, the state of formation of which is necessary for effective work in the units of the preliminary investigation. At the same time, we want to draw the attention of readers not so much to methods from the field of scientific and forensic knowledge, pedagogy, educational activi-ties of specialized educational institutions that graduate specialists of the narrow specialization “Preliminary Investigation,” but to processes existing in practicing bodies, where until the end of the 90s of the XX century. in the preliminary in-vestigation bodies they served without legal education.

Keywords: investigation of crimes, activities of the investigator, prelimi-nary investigation of internal affairs bodies, investigative thinking, professional investigator, private forensic methodology of crime investigation, forensic characerization of crimes.

Введение

Основная часть

Не соглашаясь с мнением А.Я. Вышинского о существовании своеобразного мышления следователя со «своей логикой», которая не всегда и не во всем совпадает с книжной логикой", он утверждает, что логический процесс доказывания, лежащий в основе мышления следователя, -- это прежде всего процесс мышления, и не может быть выделен в отдельный вид. Особенности предмета мыслительной деятельности не дают основания признавать ее особенной, принципиально отличающейся от любой другой мыслительной деятельности. Не может быть специфического мышления, протекающего по каким-то другим законам. Не существует особой логики, присущей следственному или судебному мышлению. Суть процесса мышления во всех формах его проявления в том, что оно строится на одинаковых законах логики, а его особенности, обусловленные специфическим предметом мышления, не должны позволять считать его «следственным» и рассматривать как отдельный, принципиально отличающийся, вид [3, с. 88].

В этом нельзя не согласиться с ним. Законы логики, как и законы математики, являясь по сути беспредметными (безотносительными к какой-то определенной области материальной действительности), носят абсолютный характер, распространяя свое действие на всю окружающую нас действительность. Это базовый уровень мыслительных процессов. Но на этом фундаменте зиждятся более сложные уровни мышления, на которых эти неоспоримые законы применяются в разных конкретных областях человеческой деятельности. В каждой такой области взаимодействия человека с окружающей действительностью существуют определенные особенности, которые по-разному могут восприниматься разными людьми. Это как в притче про слона, которого с разных сторон пытаются познать слепые люди. И для одного слон -- это змея, а для другого -- колонны или столбы. При этом они оба пользуются одинаковыми способами восприятия окружающей действительности и правилами умозаключений. Взять, к примеру, преступника как систему свойств, качеств, отношении. Правильней даже сказать о системе систем.

Разные специалисты будут видеть в нем разные, часто не очень похожие, системы в зависимости от выбранного ими концепта для системного рассмотрения объекта. Для биолога он, вероятнее всего, будет, во-первых, системой внутренних и внешних органов, а во-вторых, -- подсистемой более крупной биологической системы, с которой взаимодействует, осуществляя свои биологические процессы. Кроме того, преступник будет для ученого элементом системы биологических видов с определенными царствами, классами, родами, видами и т.д. Социолог будет видеть в нем представителя определенной группы. Придавая второстепенное значение физиологии, он прежде всего будет рассматривать отношения преступника с определенными группами людей как элемента их системы. В криминалистике очень часто принято рассматривать личность преступника как систему со своим особенным концептом. Что касается ученого в области уголовного права, то преступник для него еще более схематичное понятие. В уголовном же процессе это прежде всего правовой статус. И все эти системы представляют один объект, являющийся человеком.

О подобной особенности мышления следователя со своим особым видением феноменов окружающего мира мы и рассуждаем в настоящей работе. Одно и то же событие может совершенно по-разному быть воспринято специалистами в различных областях знаний и профессиональной деятельности. Даже во многом похожие на следователя представители оперативных подразделений механизм преступления рассматривают отлично от следователей, с чем автору этих строк не раз приходилось сталкиваться в своей практической правоприменительной деятельности.

В наше время ежегодно из высших учебных заведений России выходит огромное количество юридически грамотных выпускников, отучившихся по специальности «Правовое обеспечение национальной безопасности» с узкой специализацией «Деятельность следователя». Но так было не всегда, и длительное время на службу в органы внутренних дел шли лица, которые не имели никаких представлений не только в сфере уголовного права и процесса, но даже не обладали элементарными знаниями теоретических положений из области теории государства и права.

Даже после распада Советского Союза, отказа от руководящей роли принципов «революционного правосознания» и «пролетарского чувства справедливости» следователями в органах внутренних дел еще долго становились лица, не имеющие юридического образования. Приходящие на службу медики или инженеры должны были принимать правовые решения и давать юридическую оценку различным явлениям, не только толком не зная таких понятий, как субъективная сторона, состав преступления или его объект, но даже и не имеющих преставлений, чем отличается право в субъективном от права в объективном смысле. Для многих современных представителей правоохранительных органов это может показаться удивительным, но эти люди каким-то образом справлялись с работой следователя, и некоторые делали это вполне приемлемо, отвечая существовавшим тогда требованиям, предъявляемым к результатам их профессиональной деятельности, и вызовам со стороны окружающего социума. Не будем сейчас пытаться оценить значение сложившегося тогда положения дел, следует только признать, что подобное позволяли существовавшие на тот момент условия. И прежде всего такие условия создавала старая традиционная парадигма, сложившаяся в сфере уголовно-процессуальных правоотношений. Большинство граждан не верили в эффективность мотивированной профессиональной защиты, а провозглашенное верховенство права еще не в полной мере было реализовано. Это позволяло правоприменительным органам осуществлять свою деятельность при низком уровне юридических знаний некоторых сотрудников. Специфика социалистического воспитания общества со своими положительными и отрицательными сторонами также в некоторой степени влияла на сложившуюся ситуацию.

Сейчас трудно себе представить реализацию на практике некоторых методов работы правоохранительных органов, которые в то время широко применялись. Автор данных строк был свидетелем работы правоохранительных органов, когда железнодорожный вагон перекрывался с двух сторон и следователь с оперуполномоченным проводили личные досмотры поголовно всех (кроме женщин) пассажиров вагона в поисках похищенных денег без каких-либо, хотя бы формально законных, оснований. И это происходило в 1999 году, когда уже давно был взят курс на строительство правового государства. Тогда у возвращавшегося после приказа о демобилизации военнослужащего внутри матраса была обнаружена крупная сумма денег, происхождение которых он не смог объяснить. В результате он был снят с поезда и задержан на трое суток по подозрению в совершении преступления, а деньги изъяты. По истечении этого срока мужчину отпустили, так как матрас, в котором были обнаружены деньги, ему не принадлежал, признательных показаний получено не было, и каких- либо других доказательств его причастности к преступлению собрать не удалось. криминалистический преступление следственный

И в этой ситуации не поступило ни одной жалобы от пассажиров вагона по поводу отсутствия оснований к проведению досмотра их вещей. Даже задержанный не обжаловал действия следователя, а по существующей в настоящее время практике он бы мог в такой ситуации рассчитывать на крупного размера компенсацию морального вреда, что, безусловно, справедливо, так как формально задержание было необоснованным, раз такую меру процессуального принуждения, существенно ограничивающую его конституционные права, отменили без предъявления обвинения. Возможно, у него даже не возникло мысли о том, что в соответствии с нормами Конституции, правоохранительные органы по подозрению в совершении преступления имеют право задержать не более чем на 48 часов. Тогда еще существовала практика задержания и помещения в изолятор временного содержания на трое суток на основании статьи 122 УПК РСФСР, прямо противоречащей конституционным нормам. Подозреваемые и их защитники не обжаловали такие действия правоохранительных органов. И таких примеров можно приводить еще очень много.

Кроме того, в период 90-х -- начала 2000-х годов существовал сильный кадровый голод в правоохранительных органах. Прибегать к наказанию за совершение процессуальных ошибок было принято только в исключительных случаях или когда в действиях сотрудника, нарушившего закон, можно было усмотреть личную заинтересованность. Хотя, возможно, так было не везде.

О ситуации, которая сложилась в тот период, можно долго еще рассуждать и приводить примеры, которые могли бы повергнуть в ужас современного руководителя следственного подразделения территориального органа, но мы сейчас хотим обратить внимание читателей на другую сторону сложившейся тогда ситуации. Поступавшие на службу в следственные подразделения органов внутренних дел из различных пришедших тогда в упадок отраслей народного хозяйства первое время расследовали (все-таки будем называть это именно расследованием) преступления «по шаблону», или по образцу.

Такую практику работы начинающего следователя «по примеру» можно встретить и в настоящее время, только сейчас тем, кто имеет юридическое образование, проще объяснить некоторые сложные вещи, понимание которых требует знания хотя бы элементарных положений юриспруденции. Они более осознанно и с большим пониманием принимают решения о совершении тех или иных действий, даже если берут при этом за основу чей-либо пример. Нет ничего нового под солнцем, и для большинства совершаемых преступлений можно найти аналогичные или очень похожие по механизму их совершения среди тех, которые были расследованы ранее. Начинающие следователи часто берут за основу плоды труда их предшественников. Изучив готовый протокол допроса подозреваемого в совершении незаконного приобретения наркотического средства и взяв за основу эти показания, можно составить более-менее приемлемый протокол допроса подозреваемого в совершении другого преступления с аналогичными обстоятельствами. При этом допрашивающий не во всех случаях сможет понять юридическое значение того или иного вопроса, выясняемого в показаниях. Рассчитывать на то, что у начинающего следователя получится провести допрос с безупречной полнотой, разумеется, не приходится. Ошибки и недостатки в результатах работы будут закономерно проявляться какое-то время, и указание на них с целью их исправления входит в функции руководителя или наставника. Руководитель следственного органа или опытный следователь (как правило, первое качество сочетается со вторым), если в нем воспитано чувство ответственности, безусловно, объяснит начинающему, как надо поступить, какие действия предпринять, а чего делать категорически не следует. Ошибки могут допускать и опытные следователи, для которых в их работе не нужны образцы, а действия, выполняемые ими, обусловлены осознанием причин и необходимости их выполнения.

Постепенно с простым копированием действий более опытных коллег, выполнением их рекомендаций и советов, с осуществлением своей деятельности по определенному навязанному алгоритму, или дорожной карте, придет понимание их смысла или причин, по которым выполняются те или иные действия и принимаются решения. Если в процессе получения специального образования в сознании не сложилось модели системы типичного механизма расследования, то на практике при наличии определенного уровня интеллектуального развития рано или поздно должно сформироваться представление об этом. Число ошибок, допускаемых по причине незнания или непонимания значения того или иного действия, постепенно будет закономерно снижаться, еще раз подтверждая диалектический закон о переходе количества в качество. Примерно так происходит становление большинства следователей. Для достижения определенного, далеко не самого высокого, уровня квалификации, позволяющего расследовать несложные преступления, такой механизм вполне приемлем даже для человека, не имеющего юридического образования, но обладающего интеллектом и ответственностью не ниже среднего. Опытного же следователя от начинающего дилетанта отличает понимание смысла и предпосылок выполняемых им действий, их значения для формирования доказательственной базы расследуемого им преступления.

Насколько приемлема такая схема, а также насколько допустим выбор такого пути становления следователя, не получившего специального образования, мы не беремся сейчас судить. Но те, кто готов подвергнуть это суровой критике, думается, не смогут не согласиться с тем, что это возможно, хотя бы теоретически. И моделируя такую модель в идеальной форме, мы можем без труда рассмотреть в ней присутствие таких фундаментальных категорий криминалистки, как методика расследования преступления или его криминалистическая характеристика.

Несмотря на то, что начинающий следователь в рассматриваемой нами модели, возможно, даже не знает о таких понятиях, как частная криминалистическая методика и криминалистическая характеристика, он пользуется рекомендациями, полученными от более опытных коллег, а рекомендации по проведению следственных действий, применению наиболее эффективных приемов при расследовании определенного рода преступления являются сутью частной криминалистической методики расследования. При этом опытный следователь дает свои советы и рекомендации на основании анализа данных о сложившихся обстоятельствах, в которых происходит расследование, сопоставляя эти данные со своими представлениями о наиболее характерных особенностях механизма совершения подобного рода преступлений, типичных данных о личности преступников, их жертв и т.д. Таким образом, мы видим здесь присутствие положений из области ситуалогии и учения о криминалистической характеристике преступлений [4, с. 56--65]. При этом возможно, что оба взаимодействующие таким образом субъекта, опытный следователь и его ученик, никогда в своей жизни не слышали о трудах Т.С. Волчецкой [5] и не знают о критике Р.С. Белкиным результатов исследования ряда авторов в области криминалистической характеристики преступлений [6], как бы прискорбно это ни звучало.

И тут мы должны сказать, что даже опытные следователи, имеющие юридическое образование, очень часто не могут определить понятие криминалистической характеристики и отличить его от таких категорий, как механизм преступления или механизм совершения преступления. При этом они эффективно и достаточно часто пользуются в своей служебной деятельности данным феноменом. Порой для этого бывает достаточно знаний только положения уголовно процессуального и материального права. Тогда некоторые необходимые для следователя криминалистические знания, умения и навыки часто приобретаются ими в процессе осуществления профессиональной деятельности, без изучения теоретических положений о них, но при наличии накопленных знаний о механизмах расследований, в которых они участвовали. Но это не значит, что мы хотим хоть как-то принизить значение криминалистической науки. Напротив, это говорит о необходимости развития данной области научного знания [7, с. 23--35] и поиска наиболее эффективных путей получения от практиков приобретенных ими опытным путем криминалистических компетенций, а также распространения этих знаний в форме рекомендаций среди других представителей практикующих органов [8, с. 146--156]. Без научно-криминалистического анализа практики расследования отдельных видов преступлений и ее постоянного обобщения не может быть научно организованного следствия [2, с. 3]. Следственная практика одновременно выступает как источник методических рекомендаций и как критерий их истинности, эффективности [9]. Кроме этого здесь следует отметить, что следственная практика далеко не единственный источник формирования методических рекомендаций для расследования преступлений. Это широко освещено в диссертационном исследовании Ю.П. Гармаева [10, с. 219], который предлагает рассматривать в качестве источников формирования частной криминалистической методики наряду с судебно-следственной практикой (деятельностью следователя) также преступную деятельность, иного рода человеческую деятельность, относящуюся к среде, в которой совершено преступление, и результаты научной деятельности. Здесь особое значение приобретают методические положения криминалистики, для развития которых нельзя обойтись без научного подхода к их изучению и формированию как системы.

Криминалистика как наука в целом имеет одной из своих целей формирование в сознании следователя или иного лица, участвующего в расследовании, системного видения объекта своего исследования (механизма преступления) и своей деятельности. Ее заключительный раздел посвящен разработке рекомендаций, которые должны быть достаточными как для опытного, так и для начинающего следователя, чтобы с осознанием своего дела расследовать любого рода преступления. Во втором значении понятия криминалистическая методика представляет собой кроме раздела криминалистики также продукт мысли ученых- криминалистов, содержащий такие рекомендации.

Они предлагают следователю при расследовании преступления определенной категории наиболее эффективные приемы и средства в зависимости от сложившейся следственной ситуации. Следователю при изучении такой методики необходимо найти сходство между своей следственной ситуацией и той, которая описана в рекомендации. После того, как такое сходство найдено, можно принять решение о применении рекомендуемого в методике приема. Мыслительный процесс следователя в такой схеме авторами обычно не анализируется. Механизм принятия решения при этом представляется элементарным феноменом подобно логическим схемам в любой мыслительной деятельности, не требующим особого внимания, так как для получения выводов необходимо знать только сами законы логики, не обращаясь к доказательствам этих законов. Разрабатываемые частные методики формируются, как правило, на основании исследования механизмов расследования, выявления в них фактов применения следователями наиболее эффективных или просто результативных приемов.

Положительные примеры формулируются как рекомендации и наполняют формируемую методику. Однако, как мы уже сказали выше, следователь, расследуя преступление, далеко не всегда использует методику, сформированную учеными-криминалистами. Предпринимаемые действия и решения, которые он принимает, могут совпадать с рекомендованными в методике, но он при этом может руководствоваться указаниями руководителя, советами наставника или принимать решения на основании собственных умозаключений и личного опыта следственной деятельности. Именно сам порядок перехода от знаний к действию и интересует нас в данном исследовании. Часто его просто упускают, как само собой разумеющееся явление. Как, например, справедливо в контексте раскрываемой темы своего исследования отмечает В.Д. Зеленский, «почти одновременно с формированием предмета расследования следователь определяет характер, количество, последовательность, сроки производства следственных и иных действий и их сочетаний (тактических операций), т.е. планирует расследование» [11, с. 445].При этом нам представился интересным и достаточно захватывающим именно этот процесс восприятия и оценки информации о преступлении опытным следователем, отделяющий его от момента, когда он приступит к действиям, так как в этот момент в сознании следователя происходит формирование идеальной модели механизма расследования, на основании которой он, подобно платоновскому демиургу, затем воплощает идеальное в реальное. Схема этого процесса мышления еще не доступна начинающему следователю, а следователю с опытом не требуется рефлексии для формирования оптимального механизма расследования [12, с. 93--98]. Нам не удалось найти в научных трудах видных ученых-криминалистов описание такого процесса оценки информации о преступлении и принятия решения на основании данного анализа. Между тем научное описание этого процесса для формирования методики необходимо, а учитывая, что он, как и законы логики, универсален, выявленные в нем закономерности, думается, будет возможно применить к неограниченно широкому кругу преступлений.

В научно-криминалистических кругах бытует мнение, что невозможно разработать концепцию шаблонных методов и способов, которые могли бы механически применяться к расследованию различных категорий уголовных дел. Каждый вид преступления обладает своими характерными особенностями, существенно отличающими его от других, что делает методику расследования индивидуальной. Если продолжить эту мысль, то можно прийти к заключению, что и каждое отдельно взятое преступление имеет настолько неповторимые черты, что усложняется возможность шаблонного использования даже частных методик расследования [2, с. 11]. Но думается, что это не исключает возможности разработки некоторых принципов, лежащих в основе принятия решения о направлении расследования и выбора перечня необходимых при расследовании (проверке сообщения о преступлении) мероприятий, процессуальных и иных следственных действий. На этот тезис нас наводит и существенное ограничение числа возможных по закону действий следователя как на стадии возбуждения дела, так и в процессе всего расследования, а также достаточно четкие и структурно сформированные конструкции составов преступлений, разработанные в процессе развития уголовного права. Все они разные и во многом неповторимые по содержанию, но структура у составов преступлений всегда одна. Такая системная схожесть различных объектов исследования при ограниченном выборе форм проверочных мероприятий дает основания для предположения о существовании универсальных методических рекомендаций по проведению расследования или проверки сообщения о преступлении. Успешное расследование уголовного дела требует от следователя не только умения найти необходимые улики и «вытянуть на свет» идеальные следы, оставленные элементами механизма преступления. От него также требуется уметь правильно анализировать полученные данные, сопоставлять различные системы знаний и умозрительных моделей, видеть связи между этими системами в целом и между отдельными элементами разных систем.

Существуют даже доказательства, полученные не в результате проведения следственных действий, а в результате системного мышления следователя, сопоставления им фактов после их глубокого изучения. Этому невозможно научить шаблонно по каким-то законам, основанным только на формальной логике. Особенно это относится к процессу раскрытия преступления. Невозможно научить думать правильно и предсказать правильную последовательность умозаключений для широкого спектра видов преступлений, но можно показать, каким образом следует анализировать имеющиеся данные, сопоставлять установленные обстоятельства расследуемого преступления, чтобы в отсутствие разработанной методики наиболее правильно в сложившейся ситуации выстроить алгоритм предстоящего расследования.

Выводы и заключение

Резюмируя сказанное, мы приходим к тому, что следователь для эффективной работы должен иметь представление о своей профессиональной деятельности как о системе. Осмыслить расследование как систему возможно на основании научных знаний, полученных в результате изучения теоретических положений, и практических навыков, приобретенных в процессе своей профессиональной деятельности, которую можно до определенного уровня осуществлять по шаблону или образцу работы его предшественников, добиваясь высокого качества своего труда по мере роста количества выполняемой им работы. При этом опытный следователь не всегда имеет возможность рефлексивно осмысливать свою деятельность, формируемый им механизм расследования с позиции современных научно-криминалистических положений. Ему не требуются какие-либо общие, базовые, рекомендации о порядке его действий и логических умозаключений. Такие рекомендации особенно необходимы для начинающих следователей, которые еще не научились относиться к своей профессиональной деятельности как к системному феномену.

Список источников

1. Голунский С.А., Рогинский Г.К. Техника и методика расследования преступлений / С.А.Голунский, Г.К.Рогинский. -- М., 1934. -- Вып. 1-4. -- 215 с.

2. Голунский С.А., Шавер Б.В. Криминалистика. Методика расследования отдельных преступлений. Под. ред. академика А.Я. Вышинского / А.Я.Вышинский, С.А. Голунский, Б.В.Шавер.-- М. Юридическое издательство НКЮ СССР, 1939. -- С. 19. -- 373 с.

3. Белкин А.Р. Теория доказывания в уголовном судопроизводстве / А.Р.Белкин. -- М., Норма, 2007. -- 528 с.

4. Грибунов О.П., Назырова Н.А. Эволюция взглядов на понятие и структуру криминалистической характеристики преступлений / О.П.Грибунов, Н.А.Назырова // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. -- 2020. -- № 1. -- С. 56--65.

5. Волчецкая Т.С. Криминалистическая ситуалогия: Монография / Под ред. проф. Н.П. Яблокова /Н.П. Яблоков, Т.С. Волчецкая. -- Москва; Калинингр. ун--т. -- Калининград, 1997. -- 248 с.

6. Белкин Р.С. Криминалистика: проблемы сегодняшнего дня. Злободневные вопросы российской криминалистики / Р.С. Белкин. -- М.: Издательство НОРМА (Издательская группа НОРМА--ИНФРА * М), 2001. -- 240 с.

7. Варданян А.В., Грибунов О.П. Современная доктрина методикокриминалистического обеспечения расследования отдельных видов преступлений / А.В.Варданян, О.П.Грибунов // Вестник Восточно-Сибирского института Министерства внутренних дел России. -- 2017. -- № 2(81). -- С. 23-- 35.

8. Грибунов О.П. К вопросу о необходимости разработки узкоспециализированных методик расследования / О.П.Грибунов // Вестник Восточно-Сибирского института Министерства внутренних дел России. -- 2021.№ 1(96). -- С. 146--156.

9. Белкин Р.С. Курс криминалистики. Учеб. пособие для вузов. - 3-е изд. дополненное / Р.С. Белкин. -- М., 2001. -- 759 с.

10. Гармаев Ю.П. Теоретические основы формирования криминалистических методик расследования преступлений Методология криминалистического исследования механизма преступной деятельности. Дисс. ... д.ю.н. / Ю.П. Гармаев. -- М., 2003. --547 с.

11. Зеленский В.Д. Отдельные вопросы организации расследования преступлений // Организация предварительного расследования // Проблемы и перспективы: материалы конференции. -- М.: Юнити-Дана, 2015. -- C.444-448.

12. Пермяков А.Л. Механистический подход к рассмотрению деятельности следователя / А.Л. Пермяков // Криминалистика: вчера, сегодня, завтра. -- 2020.№ 3 (15). -- С. 93-98.

References

1. Golunsky S.A., Roginsky G.K. Tekhnika i metodika rassledovaniya prestuplenij [Technique and methodology for investigating crimes]. Moscow, 1934, no. 1-4, 215 p. (in Russian).

2. Golunsky S.A., Shaver B.V. Forensics. Kriminalistika. Metodika rassle-dovaniya otdel'nyh prestuplenij [Forensics. Methodology for investigating indi-vidual crimes]. Moscow. Legal publishing house of the NKYU USSR, 1939, 373 p. (in Russian).

3. Belkin A.R. Teoriya dokazyvaniya v ugolovnom sudoproizvodstve [Theory of evidence in criminal proceedings]. Moscow, Norma, 2007, 528 p. (in Russian).

4. Gribunov O.P., Nazyrova N.A. Evolyuciya vzglyadov na ponyatie i strukturu kriminalisticheskoj harakteristiki prestuplenij [Evolution of views on the concept and structure of the forensic characteristic of crimes]. Izvestija Tul'skogo gosudarstvennogo universiteta. Jekonomicheskie i juridicheskie nauki - News of the Tula State University. Economic and legal sciences. 2020, no. 1, pp. 56--65. (in Russian).

5. Volchetskaya TS. Kriminalisticheskaya situalogiya [Forensic situalogy: Monograph]. Moscow, 1997, 248 p. (in Russian).

6. Belkin R. S. Kriminalistika: problemy segodnyashnego dnya. Zlobod-nevnye voprosy rossijskoj kriminalistiki [Forensics: the problems of today. Top-ical issues of Russian criminalistics]. Moscow: NORMA Publishing House (NORMA Publishing Group - INFRA * M), 2001, 240 p. (in Russian).

7. Vardanyan A.V., Gribunov O.P. Sovremennaya doktrina metodiko-- kriminalisticheskogo obespecheniya rassledovaniya otdel'nyh vidov prestuplenij [The modern doctrine of methodological - forensic support for the investigation of certain types of crimes]. Vestnik Vostochno-Sibirskogo instituta Ministerstva vnutrennih del Rossii - Vestnik of the East Siberian Institute of the Ministry of In-ternal Affairs of Russia. 2017, no. 2(81), pp. 23--35. (in Russian).

8. Gribunov O.P. K voprosu o neobhodimosti razrabotki uzkospecializiro-vannyh metodik rassledovaniya [On the need to develop highly specialized inves-tigation methods]. Vestnik Vostochno-Sibirskogo instituta Ministerstva vnutren-nih del Rossii - Vestnik of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2021, no. 1(96), pp. 146--156. (in Russian).

9. Belkin R.S. Kurs kriminalistiki. [Forensics course]. Moscow, 2001. 759 p. (in Russian).

10. Garmaev Yu.P. Teoreticheskie osnovy formirovaniya kriminalistich-eskij metodik rassledovaniya prestuplenij Metodologiya kriminalisticheskogo is-sledovaniya mekhanizma prestupnoj deyatel'nosti [Theoretical foundations of formation forensic methods for investigating crimes Methodology for forensic re-search of the mechanism of criminal activity]. Moscow, 2003, 547 p. (in Rus-sian).

11. Zelensky V.D. [Separate issues of organizing a crime investigation]. Organizacija predvaritel'nogo rassledovanija. Problemy i perspektivy: materialy konferencii. [Organization of a preliminary investigation .Problems and pro-spects: conference materials].M, Unity-Dana, 2015, pp. 444--448. (in Russian).

12. Permyakov A.L. Mekhanisticheskij podhod k rassmotreniyu deyatel'nosti sledovatelya [Mechanistic approach to considering the activities of the investigator]. Kriminalistika: vchera, segodnja, zavtra - Criminalistics: yester-day, today, tomorrow. 2020, no. 3 (15), pp. 93--98. (in Russian).

Размещено на Allbest.ru