Борьба с преступностью как средство укрепления законности в Советском государстве 1920-х годов

Размещено на http://www.allbest.ru/

Борьба с преступностью как средство укрепления законности в Советском государстве 1920-х годов

Ю.В. Альбертий

В условиях современного мира большое значение имеют вопросы укрепления законности и противодействия преступности. В статье проанализированы особенности борьбы с преступностью в 1920-х годах, ставшей одним из средств укрепления законности в Советском государстве.

Ключевые слова: законность; преступность; уголовное законодательство; Советское государство.

Yu. V. Albertiy

Fighting Crime as a Means of Strengthening the Rule of Law in the Soviet State of the 1920s

In today's changing world issues of strengthening the rule of law and combating crime are of great importance. The article analyzes approaches to the use of the fight against crime as a means of strengthening the rule of law in the 1920s under the conditions of the formation of the Soviet state.

Keywords: legality; crime; criminal legislation; Soviet state.

Понятие законности было достаточно подробно исследовано учеными советского и постсоветского периодов, но его научное осмысление до сих пор не потеряло своей актуальности. Человечество вступает в новый этап своего развития, связанный с современными технологиями, меняющими не только отношения в социуме, но и характер осуществления государственного управления. В этих условиях неминуемо должны измениться подходы к пониманию законности и средствам ее укрепления. Необходимо отказаться от статичности в трактовке этого понятия, учесть важную роль субъекта права, усилиями которого происходит реализация правовых норм. В то же время нельзя в полной мере отказываться от имеющихся доктринальных разработок, а также тех средств укрепления законности, опыт применения которых был накоплен в прошлые исторические периоды. Особый интерес представляет исследование деятельности государства по укреплению законности в переломные периоды истории, когда его властному аппарату приходилось искать ответы на глобальные вызовы. В этом отношении значительный интерес представляет первое десятилетие существования Советского государства, когда приходилось решать многочисленные сложные задачи, в том числе бороться с разгулом преступности.

В послереволюционные годы в силу целого ряда причин, среди которых можно отметить голод, разруху, а также ликвидацию прежнего правоохранительного аппарата, преступность достигла небывалого уровня. Впоследствии ученый-криминолог А.А. Герцензон писал: «Резкий подъем преступности в 1917 году был вызван рядом весьма сложных причин: сюда должно быть отнесено и ухудшение экономического положения трудящихся, и рост босяцких элементов в городах, и освобождение уголовных элементов из тюрем. Большую роль в росте преступности сыграла и стихийная демобилизация из армии» [3, с. 15].

Противодействие преступности стало вопросом выживания Советского государства. Поэтому на том послереволюционном этапе вопросы борьбы с преступностью стали главным фактором укрепления законности как гарантии возможности полноценного государственного и общественного развития.

Обеспечение законности как системы исходных принципов, определяющих поведение субъектов общественных отношений и лежащих в основе правовых предписаний, основано на возможности применения государством широкого спектра правовых средств. Выбор этих средств определяется правовой политикой конкретного государства, а также совокупностью объективных обстоятельств. Важную роль играют те гарантии законности, которые складываются в рамках конкретного общества. Наряду с экономическими, политическими и иными социальными гарантиями большое значение имеют гарантии юридические, под которыми понимаются все те правовые средства, включая механизм их реализации, которые непосредственно направлены на обеспечение законности. Такое обеспечение «может осуществляться с помощью весьма широкого набора правовых средств, которые будут охватывать как законодательство, так и практику его применения» [8, с. 55].

Советское государство в первое десятилетие своего существования в качестве важнейшей юридической гарантии законности рассматривало предпринимавшиеся меры по борьбе с преступностью, под которые старались подвести как законодательные основы, так и теоретическую базу. Преступность рассматривалась как одна из главных угроз законности, и поэтому данному вопросу уделялось большое внимание. Именно такой подход стал основой создания в 1923 году Кабинета по изучению преступности и преступника, сформированного при участии выдающегося правоведа-криминолога М. Н. Гернета. В 1925 году на базе этого органа был основан Государственный институт по изучению преступности и преступника (в настоящее время -- Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ) [11, с. 18-19].

Созданный в 1923 году Кабинет находился в ведении подотдела здравоохранения Моссовета. И это было не случайно, так как ведение определялось представлениями о необходимости изучения психофизиологических особенностей преступников как социально-биологических единиц [6, с. 5]. В то же время государство не могло всецело стать на позицию тех ученых, которые рассматривали преступность как определенную болезнь и связывали рост преступности с увеличением количества слабоумных и умалишенных, требовавших лечения. Задача укрепления законности требовала принятия немедленных и решительных мер, без которых разгул преступности ставил под угрозу само существование советской власти. Поэтому в качестве главного средства противодействия преступности в тот период рассматривалось не проводившееся энтузиастами изучение личности и особенностей преступника, а установление таких законодательных норм, которые могли бы обеспечить эффективное наказание лиц, совершавших преступления. В итоге именно уголовное право становилось на практике одним из важнейших средств укрепления законности. революция уголовный право советский

В последующие годы было реализовано изучение преступности и ее причин с социологических позиций. Ученые с помощью статистических данных пытались установить связь между динамикой роста преступности и социально-экономическим развитием страны, чтобы на этой основе определить, какие виды преступлений будут отмирать, а какие продолжат свое существование [9, с. 3-4]. В последующем результаты таких исследований использовались в процессе развития и совершенствования уголовного законодательства.

Становление советского уголовного права фактически начиналось заново, так как право Российской империи было ликвидировано пришедшим к власти правительством. В связи с этим известный юрист первых лет советской власти П.И. Стучка писал: «После Октября мы в буквальном смысле сожгли старые законы и стали писать новые» [12, с. 101]. Царское уголовное законодательство рассматривалось как орудие угнетения рабочего класса, новое законодательство должно было проникнуться духом классовой ненависти к эксплуататорам [2, с. 14].

Первыми подверглись криминализации те деяния, которые новая власть считала наиболее опасными для законности и правопорядка. К их числу относились спекуляция, взяточничество, подделка продовольственных карточек, скупка золота и серебра. Однако первоначально главное внимание уделялось не законности, а целесообразности. Согласно Руководящим началам по уголовному праву РСФСР 1919 года «при назначении наказания суд должен был учитывать классовую принадлежность преступника и потерпевшего. Принадлежность к неимущим классам объявлялась смягчающим вину обстоятельством» [14, с. 10].

На соотношение принципов законности и целесообразности повлиял и тот факт, что само прежнее понятие закона утратило свое значение. В Российской империи только с 1906 года было установлено четкое и понятное разделение законов и подзаконных нормативных актов, но после 1917 года оно утратило свое значение вместе с ликвидацией прежних органов государственной власти [14, с. 12]. Фактически вплоть до принятия Конституции СССР 1936 года однозначных юридических критериев, позволявших различать законы и подзаконные акты, не существовало.

Важным инструментом конструирования правовых средств противодействия преступности в рассматриваемый период служила кодификация. Она помогает структурировать систему права, «устанавливает четкие границы правового поведения субъектов общественных отношений, тем самым снижая уровень правовой неопределенности» [7, с. 7]. Отметим, что уголовный кодекс не стал первым среди советских кодифицированных актов, принятых в 1918 году, но он вошел в число первых кодексов из числа принятых в период масштабной кодификации 1922-1923 годов. Однако и в этом кодексе принцип законности еще не одержал полной победы над целесообразностью. В частности, он разрешал применение аналогии закона, недопустимое в современном уголовном праве, а также сохранял классовый подход к назначению наказания.

Ученые дореволюционной юридической школы, акцентируя внимание на вопросах законности, отмечали, что полагаться на усмотрение судьи в вопросах определения целесообразности наказания и его меры можно было только «в период ломки старого строя и попыток создания вместо него нового, в период упразднения старых законов, служивших иному государственному и социальному строю...» [4, с. 5]. Когда же новый строй окрепнет, он неминуемо вернется к принципу законности, к утверждению о том, что нет преступления, если оно не указано в законе. В то же время правоведы, стоявшие на марксистских позициях, не уделяли большого внимания обсуждению вопросов законности. Это прослеживается при анализе трудов наиболее заметных в тот период теоретиков права -- П. И. Стучки и Е. Б. Пашуканиса [1, с. 65]. На официальном же уровне вопросы законности поднимались еще с 1918 года, что нашло отражение в постановлении VI Всероссийского чрезвычайного съезда советов «О точном соблюдении законов».

Когда речь шла о законности, имелась в виду так называемая революционная законность. Данное понятие отличалось важными особенностями: во-первых, оно подразумевало исполнение только новых, советских законов; во-вторых, законность имела выраженный классовый характер. По мнению А.К. Стальгевича, для юристов 1920-х годов было характерно неоднозначное отношение к законности -- их взгляды колебались от ее полного отрицания до возведения в некий фетиш [10, с. 58-59]. Уголовное законодательство предлагалось использовать не только для борьбы с преступностью, но и для общего укрепления дисциплины в обществе и на производстве. Ставилась задача «использовать судебный аппарат и уголовную репрессию для борьбы за общественную самодисциплину трудящихся, за искоренение разгильдяйства, халатности, рвачества, летунства.» [13, с. 6].

Как отмечает М. В. Залоило, требования законности распространяются как на правоприменение, так и на правотворчество [5, с. 24]. В этом отношении в реализации принципа законности в рассматриваемый период наблюдался определенный дисбаланс. Активно принимались и систематизировались новые нормы права, направленные на борьбу с преступностью, но их применение во многом зависело от его субъектов. Принцип формального равенства перед законом отсутствовал, его заменил принцип классовой принадлежности, получивший отражение и в законодательстве, и в правоприменительной практике. Такая ситуация негативно сказывалась на принципе законности и, как следствие, на общем состоянии борьбы с преступностью. Также слабо соотносились с принципом законности многочисленные реквизиции и конфискации, которые касались не только денег и ценностей, но также и мебели, скота, домашних вещей, помещений и проводились даже отдельными комиссариатами: здравоохранения, народного просвещения и т д.

Таким образом, проведенное исследование позволяет сделать следующие выводы:

1) борьба с преступностью в первые годы существования Советского государства рассматривалась не только в качестве средства обеспечения законности, но и как важный фактор сохранения самой государственности;

2) борьба с преступностью в рассматриваемый период была основана на сочетании психолого-социального и криминологического изучения личности преступника с принятием достаточно строгих норм уголовного права;

3) по мере накопления новых норм уголовного права они подвергались кодификации, важными этапами которой стало принятие в 1919 году Руководящих начал по уголовному праву РСФСР, а в 1922 и 1926 годах -- уголовных кодексов РСФСР;

4) принцип законности в рассматриваемый период уступал принципу целесообразности, что проявлялось в широком судебном усмотрении и классовом походе к назначению наказания.

Литература

1. Альбертий Ю. В. Вопросы законности и роли законов в работах отечественных правоведов 1920-30-х годов // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия «Юридические науки». 2020. № 1. С. 64-69.

2. Бабаева Ю. Г. Влияние Октябрьской революции 1917 года на развитие уголовного права // 1917 год: точка невозврата. Революция в праве: сб. науч. статей. М.: Белый ветер, 2018. С. 13-15.

3. Герцензон А. А. Борьба с преступностью в РСФСР. По материалам обследования НК РКИ СССР. М.: Юрид. издат-во НКЮ РСФСР, 1928. 163 с.

4. Жижиленко А. А. Преступность и ее факторы. Петроград: Мир знаний, 1922. 67 с.

5. Залоило М. В. Законность и целесообразность в обществе постмодерна // Журнал российского права. 2020. № 6. С. 22-37.

6. Изучение личности преступника в СССР и за границей М.: Издание Мосздрав- отдела, 1923. 67 с.

7. Пашенцев Д. А. Кодификация как инструмент конструирования системы законодательства в начальный период советского государства (к 100-летию первых советских кодексов) // Журнал российского права. 2018. № 11. С.5-13.

8. Пашенцев Д. А., Топоркова М. К. Юридические средства обеспечения правопорядка в Российской империи ХУШ века // Юридическая наука и практика. Вестник Нижегородской академии МВД России. 2018. № 2. С. 54-58.

9. Преступность и репрессия в РСФСР: материалы к реформе уголовного кодекса / под ред. Н. А. Черлюнчакевича. М.: Издание ЦСУ РСФСР, 1930. 64с.

10. Стальгевич А. К. Пути развития советской правовой мысли. М.: Изд-во Коммунистической академии, 1928. 96 с.

11. Страницы истории и очерки о научных школах Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации /Е.А. Прянишников [и др.]. 4-е изд., допол. и перераб. М.: ИЗиСП, 2015. 568 с.

12. Стучка П. И. Курс советского гражданского права. Введение в теорию гражданского права. М.: Изд-во Ком. Академии, 1928. С. 101.

13. Три проекта реформы уголовного кодекса. Тезисы доклада Н. В. Крыленко на I Всесоюзном съезде работников советского строительства и права. М.-Л.: ОГИЗ «Советское законодательство», 1931. 88 с.

14. Черногор Н. Н., Пашенцев Д. А. Октябрьская революция и эволюция российского права // Журнал российского права. 2017. № 10. С. 5-13.

Literatura

1. Al'bertij Yu. V. Voprosy zakonnosti i roli zakonov v rabotax otechestvennyx pravovedov 1920-30-x godov // Vestnik Moskovskogo gorodskogo pedagogicheskogo universiteta. Seriya «Yuridicheskie nauki». 2020. № 1. S. 64-69.

2. Babaeva Yu. G. Vliyanie Oktyabr'skoj revolyucii 1917 goda na razvitie ugolovnogo prava // 1917 god: tochka nevozvrata. Revolyuciya v prave: sb. nauch. statej. M.: Bely'j veter, 2018. S. 13-15.

3. Gercenzon A. A. Bor'ba s prestupnost'yu v RSFSR. Po materialam obsledovaniya NK RKI SSSR. M.: YUrid. izdat-vo NKYU RSFSR, 1928. 163 s.

4. Zhizhilenko A. A. Prestupnost' i ee faktory'. Petrograd: Mir znanij, 1922. 67s.

5. Zaloilo M. V. Zakonnost' i celesoobraznost' v obshhestve postmoderna // Zhurnal rossijskogo prava. 2020. № 6. S. 22-37.

6. Izuchenie lichnosti prestupnika v SSSR i za granicej M.: Izdanie Moszdravotdela, 1923. 67 s.

7. Pashencev D. A. Kodifikaciya kak instrument konstruirovaniya sistemy' zakonodatel'stva v nachal'ny'j period sovetskogo gosudarstva (k 100-letiyu pervy'x sovetskix kodeksov) // Zhurnal rossijskogo prava. 2018. № 11. S. 5-13.

8. Pashencev D. A., Toporkova M. K. Yuridicheskie sredstva obespecheniya pravoporyadka v Rossijskoj imperii XVIII veka // Yuridicheskaya nauka i praktika. Vestnik Nizhegorodskoj akademii MVD Rossii. 2018. № 2. S. 54-58.

9. Prestupnost' i repressiya v RSFSR: materialy' k reforme ugolovnogo kodeksa / pod red. N. A. Cherlyunchakevicha. M.: Izdanie CSU RSFSR, 1930. 64 s.

10. Stal'gevich A. K. Puti razvitiya sovetskoj pravovoj my'sli. M.: Izd-vo Kommuni-sticheskoj akademii, 1928. 96 s.

11. Straniczy' istorii i ocherki o nauchny'x shkolax Instituta zakonodatel'stva i sravnitel'nogo pravovedeniya pri Pravitel'stve Rossijskoj Federacii / E. A. Pryanishnikov [i dr.]. 4-e izd., dopol. i pererab. M.: IZiSP, 2015. 568 s.

12. Stuchka P. I. Kurs sovetskogo grazhdanskogo prava. Vvedenie v teoriyu grazhdan- skogo prava. M.: Izd-vo Kom. Akademii, 1928. S. 101.

13. Tri proekta reformy' ugolovnogo kodeksa. Tezisy' doklada N. V. Kry'lenko na I Vsesoyuznom s''ezde rabotnikov sovetskogo stroitel'stva i prava. M.-L.: OGIZ «Sovetskoe zakonodatel'stvo», 1931. 88 s.

14. Chernogor N. N., Pashencev D. A. Oktyabr'skaya revolyuciya i e'volyuciya rossijskogo prava // Zhurnal rossijskogo prava. 2017. № 10. S. 5-13.

Размещено на Allbest.ru