Спорные аспекты объективных признаков преступлений в сфере кредитных отношений

Размещено на http://www.allbest.ru/

Спорные аспекты объективных признаков преступлений в сфере кредитных отношений

И.И. Карташов, Н.Е. Осипенко, Центральный филиал Российского государственного университета правосудия

Аннотация

Экономическое развитие государства в настоящее время в значительной мере зависит от состояния кредитно-финансовой сферы. Практика показывает, что криминальные посягательства в рассматриваемой сфере отличаются значительным разнообразием, высокоинтеллектуальным характером, способностью преступников быстро адаптироваться к новым банковским и информационным технологиям. Сложившаяся ситуация требует разработки и реализации адекватных мер по обеспечению стабильности кредитно-финансового сектора и его защиты от противоправных посягательств, в том числе от недобросовестных заемщиков.

Учитывая указанные обстоятельства, законодатель предусмотрел в Уголовном кодексе РФ ряд составов, направленных на обеспечение уголовно-правовой охраны общественных отношений, связанных со сферой кредитования (ст. 159.1, 176 и 177 УК РФ). Закрепленные в них нормы предусматривают защиту прав и интересов кредиторов от мошенничества в сфере кредитования, незаконного получения кредита и злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности. Вместе с тем остается немало вопросов, связанных с правильным применением указанных норм. Проведенное исследование выявило неоднозначность подходов ученых и правоприменителей в решении вопросов определения юридически значимых понятий, объективных и субъективных признаков преступлений. Авторы постарались рассмотреть наиболее значимые дискуссионные аспекты объективных признаков преступлений в сфере кредитных отношений.

Ключевые слова: уголовное право, преступления в сфере кредитования, кредит, мошенничество, незаконное получение кредита, объект преступления, объективная сторона, предмет преступления.

Abstract

Disputed aspects of objective signs of crimes in credit relations

I. Kartashov, N.E. Osipenko, Russian State University of Justice (Central Branch)

The economic development of the state is currently largely dependent on the state of the credit and financial sector. Practice shows that criminal encroachments in this area are notable for their considerable diversity, highly intellectual character, and the ability of criminals to quickly adapt to new banking and information technologies. The current situation requires the development and implementation of adequate measures to ensure the stability of the credit and financial sector and its protection from illegal encroachments, including from unscrupulous borrowers. Considering these circumstances, the legislator provided for a number of compositions in the Criminal Code of the Russian Federation aimed at ensuring criminal legal protection of public relations related to the field of lending (Articles 159.1, 176 and 177 of the Criminal Code of the Russian Federation). The norms enshrined in them provide for the protection of the rights and interests of lenders from credit fraud, illegal obtaining of a loan and malicious evasion of paying off payables. At the same time, many questions remain related to the correct application of these standards. The study revealed the ambiguity of the approaches of scientists and law enforcement in resolving issues of determining legally significant concepts, objective and subjective signs of crime. The authors tried to consider the most significant debatable aspects of the objective signs of crime in the field of credit relations.

Key words: criminal law, credit crimes, credit, fraud, illegal obtaining of a loan, object of crime, objective side, subject of crime.

кредит задолженность злостный мошенничество

Любой уголовно-правовой запрет должен быть социально обоснован. Криминализованное деяние должно объективно обладать свойством общественной опасности, определяющейся в первую очередь объектом - ценностью блага или общественных отношений, которым причиняется ущерб поступком человека.

Под объектом преступления в уголовно-правовой доктрине принято понимать «охраняемые уголовным законом общественные отношения, на которые направлено общественно опасное деяние и которым причиняется вред либо создается реальная угроза причинения вреда» [1, с. 110]. Учитывая неоднородность общественных отношений, охраняемых уголовным законом, в науке уголовного права принято классифицировать объект по вертикали и горизонтали «с целью установления обоснованной кодификации и квалификации содеянного» [2, с. 71].

Не вдаваясь в полемику по вопросам классификации объектов преступлений, мы выразим солидарность с авторами, предлагающими четырехзвенную систему вертикальной классификации, согласно которой выделяют общий, родовой, видовой и непосредственный объекты [3, с. 110-111]. Тем более что такая классификация, на наш взгляд, никоим образом не противоречит структуре действующего Уголовного кодекса РФ.

Вместе с тем, совершая преступное деяние, предусмотренное конкретной статьей Уголовного кодекса РФ, лицо, как правило, посягает одновременно на несколько объектов охраны. Учитывая данное обстоятельство, наука уголовного права имеет горизонтальную классификацию объекта посягательства, выделяя основной, дополнительный и факультативный объекты.

Кредитные отношения являются неотъемлемой частью экономики любого современного государства. Экономика должна быть направлена на обеспечение сбалансированных материальных интересов человека, общества и государства. Удовлетворение потребностей человека, выступая в качестве основной функции экономики как социального института, позволяет обеспечить экономическую безопасность государства и общественное благосостояние [4]. Функции экономики наделяют общественные отношения, возникающие в процессе их реализации, ценностным характером, что делает их объектом уголовно-правовой охраны. Как справедливо отмечает И.А. Клепицкий, уголовно-правовые нормы об экономических преступлениях, в том числе в области кредитования, направлены не только и не столько на обеспечение порядка в этой сфере, сколько на нормальные условия, позволяющие эффективно функционировать финансово-кредитной сфере как таковой. Опасность криминального банкротства, по мнению автора, не в том, что преступник нарушает установленный порядок, а в том, что своими действиями он подрывает доверие к кредитным отношениям, что, в свою очередь, ведет к удорожанию кредита, недоступности заемных средств, необходимых для эффективного развития экономики [5].

Уголовно-правовая охрана кредитных отношений обеспечивается статьями 159.1, 176 и 177 УК РФ. Закрепленные в них нормы предусматривают защиту прав и интересов кредиторов от мошенничества в сфере кредитования, незаконного получения кредита и злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности.

В качестве родового объекта указанных преступлений выступают общественные отношения в сфере экономики. Однако определение лишь родового объекта преступлений в сфере кредитных отношений на практике недостаточно, необходимо конкретизировать видовой и непосредственный объект посягательства [6, с. 111].

Видовой объект, являясь общим для всех рассматриваемых противоправных деяний в сфере кредитных отношений, заключается как в равной стартовой возможности для участников экономической деятельности в легальном получении заемных средств, так и в необходимости обеспечения их последующего возврата [7, с. 26]. Исходя из расположения названной статьи в гл. 21 Уголовного кодекса РФ, видовым объектом ст. 159 УК РФ выступает также и собственность. А если точнее, то общественные отношения, касающиеся распределения материальных благ и правомочий кредитных организаций по владению, пользованию и распоряжению своими средствами, представляемыми в качестве займа [8, с. 52]. Вместе с тем сам факт нахождение ст. 159.1 в гл. 21, а не в гл. 22 УК РФ, объединяющей преступления в сфере экономической деятельности, является поводом для дискуссий. Как полагают некоторые исследователи, необходимо изменить «дислокацию» ст. 159.1, перенеся ее в гл. 22 УК РФ, поскольку в ней преобладают признаки кредитного преступления [9, с. 141].

Для определения непосредственного объекта анализируемых преступлений требуется определить, какие конкретно общественные отношения охраняются ст. 159.1, 176 и 177 УК РФ. Отметим, что уголовный закон не содержит определения понятий «сфера кредитования», «кредит», «кредитор», «заемщик» и т.д. Рассматриваемые составы преступлений носят бланкетный характер, что требует рассмотрения иных норм права кроме уголовных, регулирующих сферу кредитных отношений. В теории банковского права кредит определяется как денежные средства, передаваемые либо предназначенные к передаче в процессе кредитования в собственность другой стороне в размере и на условиях, предусмотренных договором, в результате чего между сторонами возникают кредитные отношения [10, с. 27]. Вместе с тем понятие кредита и сферы кредитования не раскрывается ни в одном законодательном акте.

Гражданский кодекс РФ закрепляет понятие кредитного договора, под которым понимается договор, в соответствии с которым банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты за пользование ею, а также предусмотренные кредитным договором иные платежи, в том числе связанные с предоставлением кредита (ст. 819 ГК РФ). Из этого следует, что одной из сторон кредитного договора может выступать лишь банк или иная кредитная организация. Согласно Федеральному закону «О банках и банковской деятельности», кредитной организацией может выступать юридическое лицо, которое для извлечения прибыли как основной цели своей деятельности на основании специального разрешения (лицензии) Центрального банка Российской Федерации (Банка России) имеет право осуществлять банковские операции, предусмотренные указанным Федеральным законом (ст. 1) О банках и банковской деятельности: Федер. закон от 2 декабря 1990 г. №395-1 // Правовой Сервер КонсультантПлюс,.

Некоторые авторы полагают, что сфера применения ст. 159.1, 176 УК РФ не ограничивается исключительно общественными отношениями, связанными с заключением и исполнением положений договора кредита, а распространяется также и на иные отношения, возникающие между кредитором и должником в силу договора займа. Авторы, например, аргументируют такую позицию конструкцией анализируемых статей УК РФ, которые используют понятия иного кредитора и кредиторской задолженности. По их мнению, поскольку ГК РФ в ст. 307 называет кредитором сторону обязательства, наделенного правом требования по отношению к должнику, то и договор займа находится в сфере действия названных статей УК РФ [11, с. 65]. Другие и вовсе отождествляют договор займа с кредитным договором [12].

Полагаем, что такая точка зрения является ошибочной по ряду причин. Во-первых, существенным образом отличается субъектный состав правоотношений. Заимодавцем может являться любое юридическое и даже физическое лицо, поскольку для этого не требуется наличия лицензии или иного специального разрешения, тогда как кредит предоставляется только банком или иной кредитной организацией, имеющей лицензию Центрального банка РФ. Во-вторых, кредитование - это возмездная деятельность, направленная на извлечение прибыли. Заем же, как правило, не предполагает платы за его предоставление, то есть носит безвозмездный характер. И наконец, в-третьих, предмет договора займа в виде денег, вещей, определенных родовыми признаками, или ценных бумаг передается займодавцем в собственность заемщику с условием последующего возврата такой же суммы денег или равного количества полученных вещей либо таких же ценных бумаг (ст. 807 ГК РФ). По кредитному договору должник получает денежные средства во временное пользование. По указанным причинам нельзя считать кредит частным случаем займа, несмотря на наличие определенного сходства кредитного договора и договора займа [13]. В этой связи мы выражаем солидарность с М.В. Чесноковым, который отметил, что в названии и диспозиции ст. 159.1 УК РФ законодатель употребил не термин заимствование, а кредитование, таким образом очертив сферу применения рассматриваемой нормы [8, с. 58]. В полной мере это утверждение относится и к ст. 176 УК РФ.

С учетом изложенного непосредственным объектом мошенничества в сфере кредитования следует признать общественные отношения по охране интересов собственника, а предметом - исключительно денежные средства. Таким образом, приобретение иных имущественных прав или хищение иного имущества путем мошенничества не может быть квалифицировано по ст. 159.1 УК РФ.

Основным непосредственным объектом незаконного получения кредита является финансовая система России [14, с.15]. В качестве дополнительного объекта выступают экономические интересы кредиторов [15, с. 116]. Статья 176 УК РФ включает две части, предусматривающие ответственность за два самостоятельных преступления, вследствие чего защищают разные общественные отношения. Если часть первая направлена на защиту интересов банков и иных кредитных организаций вне зависимости от формы собственности, то часть вторая оберегает исключительно интересы государства, поскольку в ней говорится о целевом государственном кредите. В силу указанных обстоятельств отличается и предмет преступлений, предусмотренных разными частями ст. 176 УК РФ.

Предметом преступления, предусмотренного ч. 1 рассматриваемой статьи является кредит, а также льготные условия кредитования. В качестве таковых могут выступать льготы, представляемые банком по собственному усмотрению в пределах свободы кредитного договора [16, с. 63]. Такими льготами является сниженная процентная ставка, отсутствие обеспечения (залога) или частичное обеспечение и т.д. Предметом во второй части ст. 176 УК РФ является только государственный целевой кредит.

Основным непосредственным объектом злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности являются общественные отношения, связанные с реализацией прав на денежные средства, что вытекает из обязанности заемщика возвратить банку или иной кредитной организации полученной денежной суммы и процентов по ней (ч. 1 ст. 819 ГК РФ). В качестве дополнительного непосредственного объекта анализируемого преступления выступают имущественные интересы кредиторов и общественные отношения по осуществлению правосудия. Сходное положение мы находим и в Методических рекомендациях по выявлению и расследованию преступлений, предусмотренных ст. 177 УК РФ.

Предметом ст. 177 УК РФ выступает кредиторская задолженность. При этом ученые и практики толкуют это понятие по-разному. Анализ правоприменительной практики и научных работ позволил выделить два основных подхода к трактовке кредиторской задолженности. Сторонники «узкого» толкования относят к ней только такую задолженность, которая образовалась вследствие получения банковского кредита. Такая позиция основывается на ранее приводимых нами положениях ст. 819 ГК РФ. В «широком» понимании кредиторская задолженность - это задолженность, образовавшаяся не только вследствие исполнения кредитного договора, но и других отношений гражданско-правового характера. В частности, кредиторская задолженность может образоваться при неисполнении договора аренды, поставки, невыплаты работникам заработной платы, несвоевременной уплаты налоговых платежей и т.д. Методические рекомендации по выявлению и расследованию преступлений, предусмотренных статьей 177 Уголовного кодекса Российской Федерации (злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности) (утв. ФССП России 21.08.2013 г. №04-12) // Правовой Сервер КонсультантПлюс

В основной своей массе правоприменители придерживаются «широкого» толкования кредиторской задолженности, то есть квалифицируют по ст. 177 УК РФ злостное уклонение от погашения любой кредиторской задолженности, а не только возникшей вследствие неисполнения кредитного договора. Так, суд признал К. виновным в злостном уклонение от погашения кредиторской задолженн ости в крупном размере после вступления в законную силу соответствующего судебного акта, а именно решения Арбитражного суда Иркутской области от 28 января 2016 г., при следующих обстоятельствах. В результате аренды ИП К. у ООО «В.» помещения сформировался долг, который в размере 1 356 340 руб., с неустойкой в сумме 1 908 546 руб. и судебными расходами в размере 39 324,43 руб. был взыскан с ИП К. в пользу ООО «В» решением Арбитражного суда Иркутской области; в связи с тем, что К. мер для добровольного исполнения решение суда не принял, было возбуждено исполнительное производство, самостоятельно К. выплат не производил. Имея реальную возможность принять меры к частичному погашению кредиторской задолженности перед ООО «В.» в соответствии с решением суда, в период с 13 мая 2016 г. по 20 марта 2017 г. злостно уклонялся от погашения кредиторской задолженности в крупном размере, поскольку добровольно мер к этому не принял, при наличии возбужденного исполнительного производства не сообщил, что он осуществляет предпринимательскую деятельность, в связи с которой на его счет поступают денежные средства, использовал полученные доходы по своему усмотрению на цели, не связанные с погашением задолженности, отчислений в счет исполнения решения суда не произвел Апелляционное постановление №22-1303/2019 от 16 мая 2019 г. по делу №22-1303/2019 Ленинского районного суда г. Иркутска // Судебные и нормативные акты Российской Федерации (СудАкт.Ру).

Таким образом, мы приходим к мнению, что непосредственным объектом злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности (ст. 177 УК РФ) являются общественные отношения, возникающие по поводу обеспечения порядка погашения кредиторской задолженности в широком ее понимании и оплата ценных бумаг. Предметом указанного преступления выступают кредиторская задолженность и ценные бумаги.

Объективная сторона ст. 177 УК РФ включает действие или бездействие лица, заключающееся в невыполнении обязанности погасить кредиторскую задолженность в крупном размере или оплатить ценные бумаги после вступления в силу судебного решения, признавшего такую обязанность. При этом указанные действия лица должны носить злостный характер.

О злостном характере уклонения может свидетельствовать поведение должника, выражающееся в сознательном создании препятствий к обеспечению возможности взыскания задолженности, игнорирование требований судебного пристава-исполнителя и т.д. Обязательным признаком злостности уклонения является, по нашему мнению, отсутствие у должника реальной возможности погасить кредиторскую задолженность.

Так, рассматривая дело по обвинению Р. в совершении преступления, предусмотренного ст. 177 УК РФ, суд установил, что Р., с целью злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности в крупном размере, отрицала факт наличия у нее имущества, на которое может быть обращено взыскание, а также указала, что она не работает и не имеет дохода. Таким образом, Р., имея в собственности имущество в виде долей на жилые помещения, а также имея постоянное местожительство в с. В-но Красноярского района Самарской области, не предприняла мер к реализации части принадлежащего ей имущества, а скрыла его существование от судебного пристава-исполнителя.

Кроме того, занимаясь предпринимательской деятельностью, Р. использовала торговую точку - киоск, получая ежемесячно прибыль в сумме не менее 15 тыс. руб., сведения о которой Р., реализуя свой преступный умысел, направленный на злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности в крупном размере, скрыла от судебного пристава-исполнителя.

Также, реализуя свой преступный умысел, направленный на злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности в крупном размере, Р. скрыла от судебного пристава-исполнителя сведения о своем трудоустройстве с 3 апреля 2018 г. в качестве младшей медицинской сестры в ГБУЗ СО «...» и о получении ею среднемесячной заработной платы в размере 29-30 тыс. руб., что подтверждает ее реальную платежеспособность и возможность производить частичные выплаты в счет возмещения кредиторской задолженности Приговор №1-72/2019 от 23 апреля 2019 г. по делу №1-72/2019 Красноярского районного суда Самарской области // Судебные и нормативные акты Российской Федерации (СудАкт.Ру).

Как уже отмечалось выше, рассматриваемое преступление может быть совершено как форме действия, так и бездействия. Злостное уклонение в форме действия может выражаться в предоставлении должником судебному приставу - исполнителю ложных сведений о своих доходах и имуществе, отчуждении имущества, смене места жительства, трудоустройстве или осуществлении предпринимательской деятельности без надлежащего оформления, открытии новых счетов, осуществлении расчетов с контрагентами наличными денежными средствами, минуя расчетный счет и т.д.

Например, в ходе судебного разбирательства было установлено, что в 2012 г. ООО «Оникс» взяло кредит в ПАО «Сбербанк» на приобретение помещения ресторана «Авангард». С 2014 г. указанный кредит платить стало нечем, образовалась задолженность. Решением Омутнинского районного суда Кировской области в 2016 г. с ООО «Оникс» была взыскана сумма задолженности в размере более 3 млн 300 тыс. руб. На основании данного решения было возбуждено исполнительное производство, вынесено постановление об ограничении расходных операций по кассе с целью обращения взыскания на наличные денежные средства. С, являясь единственным учредителем и руководителем ООО «Оникс», знал о том, что денежные средства можно было тратить только на выплату заработной платы, остальное он должен был перечислять приставам. Ему неоднократно вручали письменные предупреждения об уголовной ответственности по ст. 177 УК РФ. Зная о наличии кредиторской задолженности, он предпринимал попытки продолжать деятельность ООО «Оникс», приобретал продукты питания для ресторана, рассчитывался с поставщиками, платил работникам заработную плату. При этом деньги он брал как из кассы, так и с расчетного счета. Поскольку расчетные счета были арестованы, он периодически с целью уклонения от уплаты долга открывал для ООО «Оникс» новые расчетные счета в разных банках для расчетов с поставщиками⁵.

Состав рассматриваемого преступления является формальным, поскольку не требуется наступления общественно опасных последствий. Местом совершения злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности, совершенного путем бездействия, является то место, где должник должен был исполнить свои обязательства. Если же преступление совершено путем действия, то таким местом будет являться то, где совершались действия, например, открывались расчетные счета или заключались договоры об отчуждении имущества и т.д.

Следует также отметить, что ст. 177 УК РФ является специальной по отношению к ст. 315 УК РФ, поэтому при конкуренции данных норм, общей и специальной, в соответствии с ч. 3 ст. 17 УК РФ уголовная ответственность наступает по специальной норме, то есть по норме о злостном уклонении от погашения кредиторской задолженности. Если же представитель власти, служащий государственного или муниципального учреждения, коммерческой или иной организации злостно уклоняется от погашения кредиторской задолженности, не достигшей крупного размера, ответственность наступает по общей норме.

Аналогично ст. 159.1 УК РФ является специальной нормой по отношению к общей норме о мошенничестве (ст. 159 УК РФ). Введение рассматриваемой нормы в 2012 г.⁶ вызвало острые дискуссии, касающиеся различных элементов состава, конкуренции мошенничества в сфере кредитования с другими видами мошенничества, а также отграничением его от иных смежных составов преступлений. Подобного рода специальные нормы присущи уголовному законодательству отдельных зарубежных государств и не являются чем-то исключительным в сфере уголовно-правовой охраны. Не вступая в дискуссию по поводу целесообразности наличия рассматриваемой нормы в уголовном законе, отметим ее несовершенство в части закрепления в диспозиции статьи признаков объективной стороны.

Как отмечает М.В. Чесноков, одна из таких проблем является следствием различий правовой природы наличных и безналичных денежных средств. В случае, когда предметом хищения являются наличные деньги, имеет место противоправное безвозмездное изъятие и обращение чужого имущества в пользу виновного посредством перехода денег от банка (иной кредитной организации) в фактическое его владение. В данном случае не имеет значения то, каким образом преступник распорядился полученными деньгами. Решающее значение имеет сама возможность распорядиться ими. Появление такой возможности означает момент окончания преступления.

В связи с тем, что правовая природа безналичных денег иная, получение виновным безналичных денежных средств подразумевает появление у него права требования к кредитной организации [8, с. 70-71]. Однако невозможно совершить хищение нематериального объекта. Таким образом, в ст. 159.1 УК РФ было бы целесообразно закрепить не только хищение денежных средств, но и приобретение права на них, по аналогии со ст. 159 УК РФ, изложив ее в следующей редакции: «Мошенничество в сфере кредитования, то есть хищение денежных средств и (или) иных вещей и (или) приобретение права на них путем представления банку или иному кредитору заведомо ложных и (или) недостоверных сведений». Приговор №1-28/2019 от 6 марта 2019 г. по делу №1-28/2019 Омутнинского районного суда Кировской области // Судебные и нормативные акты Российской Федерации (СудАкт.Ру)

⁵ О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации: Федер. закон от 29 ноября 2012 г. №207-ФЗ // Правовой Сервер КонсультантПлюс

Кроме того, широкое распространение получили потребительские кредиты, когда заемщик не получает денежные средства ни в наличной, ни в безналичной форме, а они сразу перечисляются банком продавцу, который передает заемщику товар (автомобиль, бытовую технику, телефон и т.д.). Так, М. по поддельному паспорту заключил с ПАО «Открытие» кредитный договор для приобретения в магазине «Связной» смартфона Samsung Galaxy S10 стоимостью 48 490 руб., с целью последующей продажи Архив Ленинского районного суда г. Воронежа. Уголовное дело №1-263/2017.. В этом случае предметом хищения выступают уже не денежные средства, а иное имущество, оплаченное банком или иной кредитной организацией. Некоторые авторы полагают, что такие действия необходимо квалифицировать по ст. 159.1 УК РФ, поскольку мошенник получает материальные ценности вследствие договора о банковском кредите, предметом которого являются денежные средства. Однако в силу того, что договор является целевым, получателю кредита денежные средства не выплачиваются, а сразу выдается имущество, на приобретение которого они направляются [17, c. 120]. Отметим, что почти в половине изученных нами уголовных дел правоприменители разделяют данный подход и квалифицируют подобные деяния по ст. 159.1 УК РФ, тогда как другая половина придерживается иной позиции, полагая, что такие деяния необходимо квалифицировать по ст. 159 УК РФ. Схожее мнение мы находим и в некоторых научных работах [18, c. 196]. Полагаем, что в рассматриваемых случаях правильнее квалифицировать деяние по ст. 159 УК РФ, поскольку хищения денежных средств у банка не происходит, кроме того, умысел лиц, совершающих мошенничество, направлен на незаконное приобретение имущества для последующей его реализации.

Высшая судебная инстанция также полагает, что в подобных случаях речь идет о преступлении, предусмотренном ст. 159 УК РФ, а не ст. 159.1 УК РФ, но по несколько другим основаниям. Так, Пленум Верховного Суда РФ указал, что в случаях, когда в целях хищения денежных средств лицо, например, выдавало себя за другое, представив при оформлении кредита чужой паспорт, либо действовало по подложным документам от имени несуществующего физического или юридического лица, либо использовало для получения кредита иных лиц, не осведомленных о его преступных намерениях, основание для квалификации содеянного по ст. 159.1 УК РФ отсутствует, ответственность виновного наступает по ст. 159 УК РФ О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате: Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 г. №48 // Правовой Сервер КонсультантПлюс,.

Оконченным мошенничество в сфере кредитования является в момент завладения лицом наличными денежными средствами, выданными банком или иной кредитной организацией. Если же речь идет о безналичных денежных средствах, то преступление будет считаться оконченным только тогда, когда виновный воспользуется денежными средствами, находящимися на его кредитном банковском счете. В противном случае речь будет идти о покушении на мошенничество в сфере кредитования. Такую позицию подтвердил и Пленум Верховного Суда РФ в своем постановлении Там же..

При квалификации деяния по ст. 159.1 УК РФ обязательным является способ совершения преступления, который выражается в предоставлении кредитору заведомо ложных и (или) недостоверных сведений.

Одной из существенных характеристик кредита является его возвратность, то есть заемщик получает временные финансовые ресурсы, подлежащие возврату в банк или иную кредитную организацию на условиях кредитного договора. Возвратность может быть обеспечена только в том случае, когда заемщик является платежеспособным. То есть, совершая мошенничество в сфере кредитования, лицо представляет банку (иной кредитной организации) заведомо ложные и (или) недостоверные сведения о своей платежеспособности. Такие сведения, содержащиеся в документах, представляемых потенциальным заемщиком, вводят работников банка, принимающих решение о выдаче кредита, в заблуждение относительно истинных намерений лица. Предоставление заведомо ложных сведений рассматривается законодателем также и способом незаконного получения кредита (ч. 1 ст. 176 УК РФ).

Что же подразумевается под «заведомо ложными» и «недостоверными» сведениями? Некоторые авторы не видят различий в приведенных терминах, считая их тождественными [19]. Вероятно, к такому выводу они приходят в том числе с учетом положений норм ряда законодательных актов, употребляющих рассматриваемые понятия как синонимичные. Так, ч. 3 ст. 5 Федерального закона «О рекламе» указывает, что недостоверной признается реклама, содержащая не соответствующие действительности сведения О рекламе: Федер. закон от 13 марта 2006 г. №38-ФЗ // Правовой Сервер КонсультантПлюс,. Сходные положения содержатся и в ст. 31.2 Закона РФ «О средствах массовой информации», устанавливающей ответственность за представление соискателем лицензии в лицензирующий орган недостоверных или искаженных сведений О средствах массовой информации: закон РФ от 27 декабря 1991 г. №2124-1 // Там же.. В данном случае под недостоверными сведениями следует понимать ложные и несоответствующие действительности сведения Комментарий к Закону РФ от 27 декабря 1991 г. №2124-1 «О средствах массовой информации» (постатейный) (Тимошенко В.А., Смушкин А.Б.) // Там же..

Употребление как синонимичных понятий «ложных» и «недостоверных» сведений, мы обнаружили в нескольких приговорах как по делам о мошенничестве в сфере кредитования, так и незаконном получении кредита Архив Поворинского районного суда Воронежской области. Уголовное дело № 1-2/2017; Архив Центрального районного суда г. Воронежа. Уголовное дело №1-257/2018; Архив Борисоглебского городского суда Воронежской области. Уголовное дело №1-140/14..

Однако, по нашему мнению, в контексте рассматриваемых видов преступлений между указанными понятиями существуют существенные различия. Толковые словари определяют «ложный», как содержащий ложь, неправильный, мнимый, намеренно выдаваемый за истинное, фальшивый притворный, показной. «Недостоверный» - неопределенный, ненадежный, сомнительный, маловероятный, не обладающий достоверностью, весьма сомнительный Значения слов в словарях // Значения слов.

Рассматривая приведенные понятия, П.С. Яни приходит к выводу, что предоставление заведомо ложных сведений банку или иной кредитной организации может осуществляться путем направления банку документов, содержащих такие сведения, тогда как представление недостоверных сведений может быть реализовано посредством умолчания заемщиком об обстоятельствах, значимых для кредитора, при том, что представленные документы заведомо ложных сведений содержать не будут [20]. Так, заемщик может предоставить банку справку 2 - НДФЛ, содержащую правдивую информацию о нем. Однако при этом он может умолчать о наличии долговых обязательств или наличии судебных разбирательств, могущих оказать существенное влияние на его финансовое состояние.

К схожему выводу приходит И.А. Александрова, отмечая, что ложными следует считать сведения, не соответствующие действительности, о которых лицо знает и намеренно этим пользуется для введения банк в заблуждение. Недостоверными сведениями, по мнению автора, следует считать такие, об ошибочности или неполноте которых лицо осведомлено, но бездействует в их устранении. Другими словами, ложные сведения преступник, как правило, создает сам, а недостоверные он не создает специально, а лишь пользуется ими в своих целях [21].

Подводя итог, отметим, что законодателю следует внести соответствующие изменения не только в диспозицию рассмотренных статей уголовного закона, но и иные нормативные правовые акты, регламентирующие кредитно-банковскую деятельность, с целью приведения к единому понятийному аппарату.

Список использованной литературы

1. Уголовное право России. Общая часть / С.В. Афиногенов, Л.Д. Ермакова, Б.В. Здравомыслов [и др.]; отв. ред. Б.В. Здравомыслов. -- М.: Юристъ. 1996. -- 509 с.

2. Улезько С.И. Классификация объектов преступления / С.И. Улезько // Общество и право. -- 2013. -- № 4 (46). -- С. 70-74.

3. Уголовное право России. Общая и Особенная части / Д.И. Аминов, Л.И. Беляева, В.Б. Боровиков [и др.]; под ред. В.П. Ревина. -- М.: Юрид. лит, 2000. -- 813 с.

4. Живодрова Н.А. Социальная обусловленность уголовной ответственности за мошенничество в сфере кредитования и некоторые проблемы привлечения к ответственности / Н.А. Живодрова, И.О. Семенова // Электронный научный журнал «Наука. Общество. Государство». -- 2019. -- Т. 7, № 4 (28). -- С. 56-60.

5. Клепицкий И.А. Система хозяйственных преступлений / И.А. Клепицкий. -- М.: Статут, 2005. -- 572 с.

6. Энциклопедия уголовного права. Т. 4: Состав преступления / Н.И. Коржанский, В.Н. Кудрявцев, В.Б. Малинин [и др.]. -- Санкт-Петербург: Изд. проф. Малинин, 2005. -- 797 с.

7. Русанов Г.А. Преступления в сфере экономической деятельности: учеб. пособие / Г.А. Русанов. -- М.: Проспект, 2013. -- 258 с.

8. Чесноков М.В. Непосредственный объект мошенничества в сфере кредитования / М.В. Чесноков // Балтийский гуманитарный журнал. -- 2016. -- Т. 5, № 3. -- С. 285-288.

9. Федоров И.З. Спорные аспекты современной теоретико-правовой модели состава мошенничества в сфере кредитования / И.З. Федоров, О.Н. Городнова, В.А. Купцов // Вестник Российского университета кооперации. -- 2018. -- № 2 (32). -- С. 138-144.

10. Банковское право Российской Федерации. Общая часть / Г.А. Тосунян, А.Ю. Викулин, А.М. Экмалян; под общ. ред. Б.Н. Топорнина. -- М.: Юристъ, 2003. -- 448 с.

11. Смолин С.В. Актуальные вопросы квалификации мошенничества в кредитной сфере / С.В. Смолин // Уголовное право. -- 2014. -- № 6. -- С. 65-72.

12. Семенчук В.В. Проблемы квалификации мошенничества в кредитной сфере в свете последних изменений в уголовном законодательстве / В.В. Семенчук, А.В. Швец // Юридический мир. -- 2013. -- № 6. -- С. 17-20

13. Коробкова Д.С. Сравнительно-правовой анализ договора займа и кредитного договора / Д.С. Коробкова / / Электронный научный журнал «Наука. Общество. Государство». -- 2017. -- Т. 5, № 1 (17). -- С. 136-140.

14. Ложкина Е. Незаконное получение кредита: объект и объективная сторона / Е. Ложкина / / Уголовное право. -- 2000. -- № 4. -- С. 15-19.

15. Волженкин Б.В. Экономические преступления / Б.В. Волженкин. -- Санкт-Петербург: Юрид. центр Пресс, 1999. -- 312 с.

16. Ларичев В.Д. Злоупотребления в сфере банковского кредитования. Методика их предупреждения / В.Д. Ларичев. -- М.: 1997. -- 224 с.

17. Мусьял И.А. Дифференцированные виды мошенничества: теоретические и практические проблемы: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08 / И.А. Мусьял. -- Курск, 2018. -- 258 с.

18. Савин С.В. Проблемы применения специальных составов мошенничества при квалификации преступных деяний / С.В. Савин, С.Е. Рузин // Вестник Омского университета. Серия «Право». -- 2014. -- №1 (38). -- С. 195-198.

19. Колоколов Н.А. Преступления против собственности: комментируем новеллы УК РФ / Н.А. Колоколов // Мировой судья. -- 2013. -- № 1 -- С. 6-15.

20. Яни П.С. Специальные виды мошенничества / П.С. Яни // Законность. -- 2015. -- № 3. -- С. 47-52.

21. Александрова И.А. Новое уголовное законодательство о мошенничестве / И.А. Александрова // Юридическая наука и практика. Вестник Нижегородской академии МВД РФ. -- 2013. -- № 21. -- С. 54-62.

Размещено на Allbest.ru