Теоретико-прикладные подходы к квалификации гражданских отношений по оказанию услуг

В настоящее время в отечественном и зарубежном гражданском законодательстве появились новые виды договоров об оказании услуг, что обусловлено ростом доли услуг в имущественном обороте и, соответственно, вытеснением торговли материальными вещами. Вместе с тем исследователи отмечают, что, несмотря на достаточно широкую доктринальную проработанность понятия «услуга», последняя в российском праве имеет довольно размытые границы, обладает множеством смысловых оттенков, толкуется учеными и практиками по-разному, что негативно сказывается и на правоприменительной деятельности [1].

Конституирующие признаки «услуги», выделяющие ее в самостоятельный объект гражданского права

Статья 128 Гражданского кодекса РФ закрепляет «услуги» в качестве объекта гражданских прав. Исходя из лексического толкования статьи, можно прийти к заключению, что «работы» (результат работы) и «услуги» составляют самостоятельную группу объектов гражданских прав наравне с имуществом [1]. Традиционное выявление признаков «услуги» происходит путем соотношения данной категории с наиболее близкой по правовой природе - «работы».

«Работы» принято дифференцировать с «услугами» по критерию предоставления овеществленного результата: подрядчик - лицо, выполняющее работу, - обязан не только осуществить предусмотренную соглашением сторон деятельность, но и сдать заказчику материальный результат [1]. Именно по этому критерию договор на осуществление ремонтных работ судебная практика довольно часто относит именно к договорам на оказание услуг. В частности, суд, рассматривая спор, вытекающий из договора ремонта судна, указал, что в данном случае должны применяться нормы гл. 39 ГК РФ, так как отношения сторон, вытекающие из обязательств подряда, всегда направлены на возникновение результата работ, который впоследствии должен расцениваться как самостоятельный объект гражданского права, понятие о котором закреплено в ст. 128 Гражданского кодекса Российской Федерации [4; 5]. В то же время в ряде случаев суды квалифицируют ремонтные работы как договор подряда (со ссылкой на ст. 703 ГК РФ), указывая, что в предмет договора подряда входит и «переработка (обработка)» вещи [3]. Также суды указывают, что целью договора подряда является не выполнение работы как таковой, а получение результата, который может быть передан заказчику. Получение подрядчиком определенного передаваемого (то есть материализованного, отделяемого от самой работы) результата позволяет отличить договор подряда от других договоров [2]. Полагаем, что сама конструкция «услуги» предполагает, что исполнитель выполняет только определенную деятельность и не обязан предоставлять какой- либо вещественный результат. Лицо, выполняющее работу, обязано произвести определенную работу и сдать результат заказчику (п. 1 ст. 702 ГК). При недостижении результата работа не считается исполненной. Заказчика в данном случае интересует только доброкачественный результат. Услуга же сводится к совершению ряда действий или осуществлению определенной деятельности (п. 1 ст. 770 ГК). Безусловно, при этом будет достигнут определенный результат, но не в форме вновь созданной или обработанной вещи. В данном случае правильнее будет говорить об эффекте услуги, который можно воспринимать на уровне чувств, но не получать как вещь. В то же время овеществленный результат может легко (быстро) исчезнуть, или более того, объект может вернуться к первоначальному состоянию, существовавшему до переработки или изготовления (например, услуги салонов красоты). В этом случае результат неустойчив, поэтому данное действие нельзя отнести к «работам». Указанные услуги в литературе именуются «так называемыми услугами», поскольку четкого термина для подобных «услуг-полуработ» цивилистика не выработала [6, с. 16]. В отличие от работ, в качестве признаков услуги можно также выделить «синхронность оказания и получения». Получение (принятие) услуги заказчиком и процесс ее оказания исполнителем, как правило, происходят одновременно. Принять услугу до того момента, пока не начат процесс ее оказания, и после того, как она оказана, невозможно. В отдельных случаях получение эффекта от услуги допустимо по истечении некоторого периода времени с момента завершения процесса ее оказания [1]. Именно данное качество «услуги» обусловливает специфические последствия в случае признания сделки недействительной (п. 2 ст. 167 ГК РФ) и возможность заказчика вмешиваться в осуществление деятельности исполнителя, чего нет в работах. Для заказчика здесь важна сама операция.

В связи с вышесказанным считаем, что в случае наличия стойкого овеществленного результата, полученного в итоге деятельности одного лица в интересах другого лица, необходимо говорить о «работе», а не об «услуге». Следовательно, отношения, возникающие в связи с проведением ремонта вещи, должны квалифицироваться как отношения подрядного типа.

По общему правилу недостижение эффекта не влияет на исполнение обязательства по оказанию услуг. Стороны могут только желать достижения эффекта, а будет он достигнут или нет - часто не зависит от их воли, то есть в данном случае говорят о негаран- тированности результата услуги. Услуга, будучи объектом гражданских прав, гражданско-правовых сделок, должна отвечать требованиям фактической и юридической осуществимости. Презумпция негарантирован- ности нематериального результата услуги в сфере осуществления профессиональной деятельности не соответствует цели всей экономической деятельности. Нормативно-правовая модель договора возмездного оказания услуг должна, на наш взгляд, предполагать существование и таких обязательств, где профессиональный услугодатель берет на себя обязательство по достижению конкретного нематериального результата. Причем достижение этого результата должно включаться в предмет обязательственного правоотношения. В то же самое время необходимо учитывать, что достижение полезного эффекта услуги зависит от того, как происходит ее потребление, имеются ли объективные условия для достижения результата, то есть от качеств не только исполнителя, но и потребителя услуги.

Вывод

Проведенное исследование позволяет говорить о необходимости выделения именно совокупности признаков, отличающих услугу от работы. Результат услуги заключается прежде всего в полезном эффекте, а не в материальном результате. Кроме того, он тесно связан с самим исполнителем и потребляется заказчиком в момент предоставления услуги. По общему правилу здесь следует говорить о невозможности гарантировать достижение субъективно-полезного эффекта деятельности. Данные признаки являются общими для всех услуг, подпадающих под действие гл. 39 ГК РФ, но могут изменяться в остальных обязательствах услуго- вого типа.

Список литературы