Нормы о доказательствах и доказывании в уголовном процессе стран СНГ: сравнительно-правовой анализ

Размещено на http://www.allbest.ru/

Нормы о доказательствах и доказывании в уголовном процессе стран СНГ: сравнительно-правовой анализ

Корнакова Светлана Викторовна, кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры правового обеспечения национальной безопасности Института государства и права Байкальского государственного университета

г. Иркутск, Россия,

Аннотация

Статья посвящена сравнительно-правовому анализу некоторых норм уголовно-процессуаль ных законов стран СНГ, касающихся доказательств и доказывания в уголовном процессе. Анализируют ся законодательные определения понятия «доказательства» в кодексах стран СНГ. Отмечается меньшая конкретность формулировок, использованных в ст. 74 УПК РФ, по сравнению с содержанием соответству ющих норм в законодательстве иных стран СНГ. В частности, критически оценивается произведенная рос сийским законодателем замена словосочетания «эти данные устанавливаются», которое использовалось в УПК РСФСР, на словосочетание «доказательствами являются» в ч. 2 ст. 74 УПК РФ, приведшая к неправо мерному отождествлению источников доказательств и самих доказательств.

Выявлены некоторые особенности, преимущества и недостатки норм уголовно-процессуальных законов стран СНГ, содержащих перечень источников доказательств. Сделан вывод о явном преимуществе в этом отношении УПК РФ, часть 2 ст. 74 которого содержит полный и универсальный перечень источников до казательств. Вместе с тем аргументируется необходимость включения в данный перечень, наряду с по казаниями подозреваемого и обвиняемого, такого источника доказательств, как показания подсудимого. Проанализировано законодательное закрепление понятия «доказывание» в уголовно-процессуальных кодексах стран СНГ, что позволило сугубо критически оценить определение, данное этому понятию рос сийским законодателем. По мнению автора, отсутствие в ст. 85 УПК РФ указания на целевое назначе ние процесса доказывания, а именно на такую цель установления обстоятельств, перечисленных в ст. 73 УПК РФ, как законное, обоснованное и справедливое разрешение дела, является существенным пробе лом российского уголовно-процессуального закона, нуждающимся в восполнении.

Ключевые слова: уголовное судопроизводство; законодательство стран СНГ; доказательственное право; доказательства; источники доказательств; доказывание; уголовный процесс; компаративистика.

Evidence and Establishment of Evidence Norms in CIS Countries Criminal Procedures: уголовный закон доказательство компаративистика

A Comparative Legal Analysis

Svetlana V. Kornakova, Cand. Sci. (Law), AssociateProfessor, AssociateProfessoroftheDepartmentofLegalSupportofNationalSecurity, InstituteofStateandLaw, BaikalStateUniversityIrkutsk, Russia

Abstract. Thepaperisdevotedto a comparativelegalanalysisofsomenormsofthecriminalprocedurelawsofthe CIS countriesconcerningevidenceandestablishmentofevidenceincriminalprocedures. Thepaperanalyzesthelegaldefinitionsoftheconceptof "evidence" inthe CIS countriescodes. Itisnotedthatthewordingusedinarticle 74 oftheCriminalProceduralCodeoftheRussianFederationislessspecificthanthecontentoftherelevantnormsinthelegislationofother CIS countries. Inparticular, thereplacementofthephrase "thisdataisestablished", whichwasusedinthe RSFSR CriminalProcedureCode, withthephrase "evidenceis" inpart 2 ofarticle 74 oftheCriminalProceduralCodeoftheRussianFederation, whichledtoanillegalidentificationofthesourcesofevidenceandtheevidenceitself, iscriticallyevaluated.

Somefeatures, advantagesanddisadvantagesofthenormsofcriminalprocedurelawsofthe CIS countriescontaining a listofsourcesofevidencearerevealed. Theconclusionismadeabout a clearadvantageinthisrespectoftheCriminalProceduralCodeoftheRussianFederation, part 2 ofarticle 74 ofwhichcontains a completeanduniversallistofsourcesofevidence. Atthesametime, theneedtoincludeinthislist, alongwiththetestimonyofthesuspectandtheaccused, such a sourceofevidenceasthetestimonyofthedefendantisargued.

Thepaperanalyzesthelegislativeconsolidationoftheconceptof "evidence" inthecriminalprocedurecodesofthe CIS countries, whichallowedustocriticallyevaluatethedefinitiongiventothisconceptbytheRussianlegislator. Accordingtotheauthor, theabsenceofthepurposefortheestablishmentofevidenceinarticle 85 oftheCriminalProceduralCodeoftheRussianFederation, namelythepurposeforestablishingthecircumstanceslistedinarticle 73 oftheCriminalProceduralCodeoftheRussianFederation, as a lawful, reasonedandjustresolutionofthecase, is a significantshortcomingoftheRussiancriminal-procedurallawthatrequiresspeciallegaladdress.

Keywords: criminalproceedings; CIS countrieslegislation; evidentiarylaw; evidence; sourcesofevidence; establishmentofevidence; criminalprocedure; comparativestudies.

В юридической литературе справедливо указывается на непреходящую актуальность вопросов, связанных с проблемами доказатель ственной деятельности в уголовном судопро изводстве. В частности, по мнению А. А. Стар-ченко, доказательственное право выступает в качестве показателя социальной ценности, степени развития и назначения правосудия в любом гражданском обществе Старченко А. А. Философия права и принципы правосудия США. М. : Высшая школа, 1969. С. 31.. По мнению же И. А. Зинченко, одним из наиболее значи мых показателей не только правосудия, но и в целом развитости правовой культуры общества служит именно уголовно-процессуальное зако нодательство Зинченко И. А. Проблемы доказательственного права в УПК РФ // Уголовный процесс. Проблемные лек-ции / под ред. В. Т. Томина, И. А. Зинченко. М. :Юрайт, 2013. С. 444.. Процесс доказывания и работа с доказательствами, по сути, являются основ ным содержанием деятельности в ходе про изводства по уголовному делу. Поэтому пред ставляет несомненный научный и, безусловно, практический интерес обращение к сравнитель но-правовому анализу регламентации доказа тельственной деятельности нормами уголовно процессуального законодательства стран СНГ.

Прежде всего, заслуживает внимания ана лиз определения самого понятия «доказатель ства», которое, по справедливому мнениюученых, является «краеугольным» понятием всего доказательственного права Зинченко И. А. Указ.соч. С. 426.. В частности, с принятием в 2001 г. нового российского уго ловно-процессуального закона понятие, опре деляющее термин «доказательства», подвер глось корректировке: словосочетание «любые фактические данные» (ст. 69 УПК РСФСР) было заменено словосочетанием «любые сведения» (ст. 74 УПК РФ).На наш взгляд, такую коррек тировку не стоит относить к принципиальным, поскольку, во-первых, указанные понятия от носятся к одному синонимическому ряду и, во-вторых, представляется очевидным, что не ставшие удостоверенными надлежащим обра зом фактами сведения не могут служить дока зательствами. С этой позиции следует отметить большую конкретность понятия «сведения о фактах», через которое раскрывается содер жание понятия «доказательства» в российском гражданском и арбитражном уголовно-процес суальном законодательстве (ч. 1 ст. 55 ГПК РФ и ч. 1 ст. 64 АПК РФ).

В справочной литературе определяющим для понятия «данные» служат такие понятия, как «необходимые для какого-либо вывода, ре-шения сведения» Этимологический словарь современного русского языка : в 2 т. / сост. А. К. Шапошников. М. : Флинта : Наука, 2010. Т. 1. С. 207., «качества как условия или основания для чего-либо» Jary D., Jary J. Dictionary of Sociology.HarperCollins, 1995.P. 153.. Из приведенных определений следует, что понятия «данные» и «сведения» являются понятиями одного рода или понятиями, в определенной части совпада ющими по объему, но тем не менее видовым отличием понятия «данные» является их каче ственный признак, который в процессе уголов но-процессуального доказывания позволяет им служить средством доказывания, основаниями для выводов и принятия решений в ходе произ водства по уголовному делу. Поэтому употре бление понятия «данные» все же в большей степени отражает те качества, свойства инфор мации, которыми с необходимостью должны обладать используемые в процессе доказыва ния по уголовному делу сведения.

В других странах СНГ в качестве ближайшего рода для понятия «доказательства» использо ваны и понятие «данные», и понятие «сведе ния». Так, в ч. 1 ст. 88 УПК Республики Беларусь Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь от 16.07.1999 № 295-З (с изм. и доп. по сост. на

// URL: https://online.zakon.kz/document/?doc_id=30414958(дата обращения: 30.03.2020).(далее -- УПК Беларуси), в ч. 1 ст. 104 УПК Рес публики Армения Уголовно-процессуальный кодекс Республики Армения (принят 01.07.1998) (с изм. и доп. по сост. на

// URL: https://www.legislationline.org/download/action/download/id/4261/file/Armenia_ CPC_am2006_ru.pdf (дата обращения: 30.03.2020). (далее -- УПК Армении) ис пользуется понятие «любые фактические дан ные». В статье 81 УПК Республики Узбекистан Уголовно-процессуальный кодекс Республики Узбекистан (утвержден Законом Республики Узбе-кистан от 22.09.1994 № 2013-XII) (с изм. и доп. по сост. на 08.07.2019) // URL: https://online.zakon.kz/ document/?doc_id=30421101#pos=6;-245 (дата обращения: 30.03.2020).(далее -- УПК Узбекистана) и в ч. 1 ст. 93 УПК Республики Молдова Уголовно-процессуальный кодекс Республики Молдова от 14.03.2003 № 122-XV (с изм. и доп. по сост. на

// URL: https://online.zakon.kz/document/?doc_id=30397729(дата обращения: 30.03.2020). (далее -- УПК Молдо вы) -- «фактические данные», а в ч. 1 ст. 124 УПК Туркменистана Уголовно-процессуальный кодекс Туркменистана от 18.04.2009 (с изм. и доп. по сост. на 30.11.2019) // URL: https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=31344376(дата обращения: 30.03.2020). и в ч. 1 ст. 111 УПК Рес публики Казахстан Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан от 04.07.2014 № 231-V (с изм. и доп. по сост. на 11.01.2020) // URL: https://online.zakon.kz/m/document/?doc_id=31575852(дата обращения:. -- «законно полученные фактические данные». В части 1 ст. 72 УПК Рес публики Таджикистан Уголовно-процессуальный кодекс Республики Таджикистан от 03.12.2009 (с изм. и доп. по сост. на

// URL: https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30594304(дата обращения: 30.03.2020). -- «фактические сведе ния», а в ч. 1 ст. 82 УПК Кыргызской Республи ки Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики от 02.02.2017 № 20 (с изм. и доп. по состоя-нию на 28.02.2020) // URL: https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=36313326#pos=16;-24 (дата обра-щения: 30.03.2020). (далее -- УПК Киргизии) -- «полученные в установленном законом порядке сведения». Таким образом, можно усмотреть, что в УПК РФ в определении понятия «доказательства» ис пользовано наименее конкретное понятие.

Лишь в УПК Азербайджанской Республики Уголовно-процессуальный кодекс Азербайджанской Республики (утвержден Законом Азербайджан-ской Республики от 14.07.2000 № 907-IQ) (с изм. и доп. по состоянию на 09.07.2019) // URL: https:// online.zakon.kz/document/?doc_id=30420280 (дата обращения: 30.03.2020).(далее -- УПК Азербайджана) в соответствую щей анализируемой норме (ст. 124.1) исполь зовано не встречающееся в иных кодексах понятие «заслуживающие доверия улики (све дения, документы, вещи)», что представляет ся не вполне корректным, поскольку служить доказательствами могут не сами документы и вещи, а содержащаяся в них или полученная на основании их исследования информация (све дения, данные).

Исходя из понимания под доказательства ми именно сведений (данных), представляется важным подчеркнуть, что алогичной является вторая корректировка, которой при конструировании была подвергнута ст. 74 УПК РФ. Речь идет о замене словосочетания, с которого начинался абз. 2 ст. 69 УПК РСФСР, а теперь начи нается ч. 2 ст. 74 УПК РФ. Если в первом случае это были слова «эти данные устанавливаются», что являлось правомерным для дальнейшего перечисления источников, из которых может быть получена интересующая следствие и суд информация, то во втором произошла их заме на на формулировку «доказательствами явля ются». Тем самым произошло неправомерное отождествление получаемых при осуществле нии доказательственной деятельности сведе ний и источников этих сведений, которые до внесения указанного изменения в законе четко разграничивались, и такое смешение понятий затруднительно объяснить с позиции канонов доказательственного права.

Заметим, что формулировки, подобные использованным российским законодателем в ч. 2 ст. 74 УПК РФ, имеются в уголовно-про цессуальных законах лишь трех стран СНГ -- Азербайджана, Армении и Таджикистана, но и они являются только подобными, но не таки ми же, в них прослеживается принципиальная терминологическая разница. Так, в УПК Азер байджана использована формулировка «в виде доказательств в уголовном процессе принима ются» (ст. 124.2), в УПК Армении -- «в качестве доказательств в уголовном судопроизводстве допускаются» (ч. 2 ст. 104), а в УПК Таджикиста на -- «доказательствами могут считаться» (ч. 2 ст. 72). Представляется очевидным, что глаго лы «принимаются», «допускаются» и «могут считаться» имеют несколько иное смысловое значение, нежели глагол «являются». Сопут ствующее значение использованных в при веденных нормах языковых единиц, на наш взгляд, заключается в том, что они указывают на возможность получения необходимых для доказывания по уголовному делу сведений исключительно предусмотренными законом средствами. Кстати, это положение буквальным образом нашло отражение в УПК Молдовы: «В качестве доказательств в уголовном судо производстве допускаются фактические дан ные, установленные с помощью следующих средств...» (ч. 2 ст. 93).

В свою очередь, в законодательстве Турк менистана и Узбекистана вторые части соот ветствующих норм, в отличие от норм УПК РФ, являются логическим продолжением первых: «Фактические данные, имеющие значение для правильного разрешения дела, устанавлива ются...» (ч. 2 ст. 124 УПК Туркменистана), «Эти данные устанавливаются...» (ч. 2 ст. 81 УПК Уз бекистана). В УПК Беларуси (ч. 2 ст. 88) и Кир гизии (ч. 2 ст. 82) использована формулировка «Источниками доказательств являются...».

Таким образом, к сожалению, напрашива ется вывод, что российский уголовно-процес суальный закон «проигрывает» в терминоло гической строгости и четкости формулировок анализируемых норм законам большинства стран СНГ.

Вместе с тем следует отметить, что если одни ученые пытаются объяснить и найти ра циональное зерно См.: Шейфер С. А. Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования. М. : Норма, 2009. С. 71. в нынешней законодатель ной формулировке ч. 2 ст. 74 УПК РФ, то другие не изменили своего восприятия содержания указанной нормы, продолжая считать, что в ней содержится перечень именно источников доказательств или тех процессуальных форм, в которых должны содержаться указанные в ч. 1 ст. 74 УПК РФ сведения См.: Дунаева М. С. Актуальные проблемы использования электронных носителей в доказывании по уголовным делам // Вопросы российского и международного права. 2019. Т. 9. № 4-1. С. 71.. В этом отношении показательно изложение соответствующего материала в учебной литературе, призванной, как известно, отражать общепризнанные в на уке подходы. В параграфах, посвященных до казательствам в уголовном процессе, подчер кивается, что в содержании ч. 2 ст. 74 УПК РФ, закрепляющей порядок получения сведений и их фиксации в процессуальных документах Уголовно-процессуальное право РФ : учебник / отв. ред. П. А. Лупинская. 2-е изд. М. : Норма, 2009. С. 296., необходимо вести речь об источниках доказа тельств, но не о самих доказательствах Уголовный процесс : учебник для бакалавров / под ред. А. И. Бастрыкина, А. А. Усачева. 2-е изд., пере- раб. и доп. М. : Юрайт, 2014. С. 96 ; Смирнов А. В., Калиновский К. Б. Уголовный процесс : учебник / под общ.ред. А. В. Смирнова. 4-е изд., перераб. и доп. М. : Кнорус, 2008. С. 193.. Такое положение, на наш взгляд, имеет место пото му, что это не только правильная, но и устояв шаяся в науке доказательственного права точка зрения.

Что касается законодательного закрепления самого перечня источников доказательств, то, согласно ч. 2 ст. 74 УПК РФ, таковыми являются:

— показания подозреваемого, обвиняемого;

— показания потерпевшего, свидетеля;

— заключение и показания эксперта;

— заключение и показания специалиста;

— вещественные доказательства;

— протоколы следственных и судебных дей ствий;

— иные документы.

Представляется важным сразу отметить, что нами разделяется точка зрения некоторых авто ров об универсальности и достаточности этого перечня, а также об отсутствии необходимости его расширения посредством закрепления в нем новых средств доказывания Зинченко И. А. Указ.соч. С. 441. Подобные попытки, например предложения о включе нии в рассматриваемый перечень сведений, полученных с помощью научно-технических средств Цомая С. Д. Правовое регулирование и доказательственное значение применения научно-технических средств в уголовном судопроизводстве :автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007. С. 12., представляются искусственными, поскольку процесс получения таких сведений охватывается теми процессуальными формами, которые уже предусмотрены уголовно-процес суальным законом.

Так, УПК Узбекистана содержит положение о том, что являющиеся доказательствами факти ческие данные могут быть установлены в числе прочего и материалами звукозаписи, видео записи и кинофотосъемки. Между тем уголов но-процессуальный закон данной республики не содержит правил приобщения указанных материалов к материалам уголовного дела в качестве самостоятельных доказательств, как это сделано, например, в отношении предме тов и документов, приобщаемых в качестве вещественных и письменных доказательств, в гл. 25 УПК Узбекистана, в которой нет упомина ния о звукозаписи, видеозаписи или кинофо тосъемке. Согласно же ст. 91 УПК Узбекистана, перечисленные материалы являются не дока зательствами, а вспомогательными способа ми закрепления доказательств и, будучи ото бражением хода и результатов следственного или судебного действия, должны прилагаться к протоколу и, следовательно, являться его не отъемлемой частью. В связи с этим думается, что отсутствие правил приобщения к уголовно му делу рассматриваемых материалов свиде тельствует о сомнительности их выделения в качестве самостоятельного источника доказа тельств.

В части 2 ст. 72 УПК Таджикистана, в свою очередь, приведен дословно совпадающий с

ч. 2 ст. 74 УПК РФ перечень источников доказа тельств, но этот перечень дополнен еще тремя видами:

— скрытые записи;

— прослушанные и зафиксированные телефон ные разговоры;

— электронные, видео- и аудиозаписи наблю дения.

Между тем первый из указанных источни ков, кроме как в данной норме, ни разу не упо минается в уголовно-процессуальном законе Таджикистана, что указывает на сомнитель ность не только его наличия в перечне источ ников доказательств, но и его наделения таким статусом.

Что касается двух остальных, то первый из них, исходя из содержания ст. 81 УПК Таджики стана, относится к протоколам следственных действий, поскольку этот источник приведен в числе прочих в данной норме: протоколами являются «составленные в предусмотренном настоящим Кодексом порядке протоколы след ственных действий», в числе которых приведе но и «прослушивание телефонных разговоров, других технических средств связи». Второй же источник относится к иным документам, по скольку также содержится в их перечне (ч. 2 ст. 82 УПК Таджикистана): «к документам мо гут относиться материалы фото- и киносъемки, звуко-и видеозаписи, электронные источники информации...». Таким образом, выделение приведенных источников доказательств в ка честве самостоятельных является не продуман ным законодателем Таджикистана решением.

В связи с этим следует согласиться с утверж дением И. А. Зинченко, подчеркивающим не обходимость придания равного статуса тем материалам, которые получены, во-первых, одним и тем же субъектом, во-вторых, с од ной и той же целью и, наконец, в рамках од ной и той же процессуальной формы. Из этого следует, что любые приложения к протоколам следственных действий, являясь их составной частью, образуют вместе с этими протоколами самостоятельный и, главное, единый источник доказательств Зинченко И. А. Указ.соч. С. 439-440..

Анализ соответствующих норм уголовно процессуального законодательства стран СНГ показал, что имеющийся в них перечень ис точников доказательств является практически аналогичным перечню, закрепленному в ч. 2 ст. 74 УПК РФ, а также высветил некоторые яв ные достоинства содержания указанной нормы российского закона. К последним, в частности, относится придание доказательственного зна чения не только заключению эксперта, но и по казаниям данного участника уголовного судо производства. В этом отношении при наличии допроса эксперта в качестве самостоятельного способа получения доказательств, закреплен ного в уголовно-процессуальных законах ряда стран СНГ (ст. 272 УПК Азербайджана; ст. 252 УПК Армении; ст. 237 УПК Беларуси; ст. 153 УПК Молдовы; ст. 300 УПК Туркменистана), от сутствие в перечне источников доказательств наряду с заключением эксперта и его показа ний является очевидным пробелом законода тельства этих стран.

Такой источник доказательств, как показа ния специалиста, не предусмотрен законода тельством Армении, Азербайджана, Беларуси, Узбекистана и Туркменистана, несмотря на на личие в уголовно-процессуальных законах этих стран такой процессуальной фигуры. Анализ со ответствующих норм законодательства указан ных стран позволил сделать вывод о том, что специалист вовлекается в уголовный процесс исключительно с целью содействия в обнару жении и закреплении доказательств в рамках процессуальных и следственных действий, в протоколах которых и находят отражение све дения, полученные с помощью специалиста.

Лишь в двух странах -- России и Таджики стане -- уголовно-процессуальным законода тельством предусмотрены такие источники доказательств, как заключения и показания специалиста. При этом выделение вместе с за ключением и показаний специалиста можно объяснить расширенным содержанием норм, определяющих статус данного участника уго ловного процесса. Так, согласно ч. 1 ст. 58 УПК РФ, специалист привлекается не только для оказания содействия в обнаружении, закрепле нии и изъятии предметов и документов, при менении технических средств в исследованииматериалов уголовного дела, для постановки вопросов эксперту, но и для разъяснения сторо нам и суду вопросов, входящих в его профессио нальную компетенцию. Согласно же ч. 1 ст. 57 УПК Таджикистана, не только для оказания со действия дознавателю, следователю, прокуро ру, суду, судье в выявлении или обнаружении доказательств, но и для их обоснования. Такие дополнения отсутствуют в содержании соответ ствующих норм ранее перечисленных стран.

Между тем сравнение норм, касающихся участия специалиста в процессе доказывания, показало наличие законодательных упущений в российском законе, в котором процессуаль ный порядок получения показаний специалиста никаким образом не регламентирован. Такой пробел дал возможность некоторым авторам сделать вывод о чужеродности и полнейшей неопределенности данного источника доказа тельств, поскольку при отсутствии процессуаль ной регламентации допроса специалист может быть допрошен лишь в качестве свидетеля См.: Орлов Ю. К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе. М. :Юристъ, 2009. С. 173-174., а показания свидетеля уже предусмотрены в качестве источника доказательств в ч. 2 ст. 74 УПК РФ.

В отличие от УПК РФ, нормами УПК Таджики стана хотя бы предусмотрены обязанности спе циалиста, одной из которых является обязан ность в процессе судебного заседания давать пояснения по поводу выполняемых им дей ствий (ч. 4 ст. 57). В посвященной специалисту норме УПК РФ (ст. 58) закреплены только права данного участника, но отсутствуют его обязан ности, что нехарактерно для законодательного регулирования процессуального статуса иных участников уголовного судопроизводства.

Неопределенность обнаруживается и при анализе посвященных специалисту норм УПК Киргизии, в котором в качестве источника до казательств в ч. 2 ст. 82 закреплены не заключе ния, а показания специалиста. Это можно отча сти объяснить тем, что порядок приобщения к делу выводов (заключения) специалиста пред усмотрен статьей 163 УПК Киргизии, закрепля ющей требования к протоколу следственного действия. Согласно ч. 9 указанной нормы, «если в ходе производства следственного действия специалистом по результатам проведенного исследования был составлен официальный до кумент, то он прилагается к протоколу, о чем в нем делается соответствующая запись».

Между тем отмечаемая учеными специфика такого отдельного вида доказательств, как пока зания эксперта, проявляющаяся в его произво-дности от данного ранее заключения эксперта (только по его поводу в рамках его предмета) и, значит, в определенном отсутствии у него само стоятельности См.: Лукошкина С. В., Буфетова М. Ш. Заключение и показания эксперта в российском уголовном су-допроизводстве // Сибирские уголовно-процессуальные и криминалистические чтения. 2019. № 2 (24). С. 43., может быть отнесена, хотя и с определенной долей условности, к заключени ям и показаниям специалиста. С позиции при знания справедливости приведенного утверж дения затруднительно объяснить придание в УПК Киргизии статуса источника доказательств показаниям специалиста без наделения тако вым его заключения по поводу проведенного исследования, поскольку последнее может иметь место без первого, но не наоборот.

Кроме этого, высказываемый на страницах научных изданий упрек российскому законо дателю в отношении отсутствия грамотной регламентации полномочий специалиста См.: Орлов Ю. К. Указ.соч. С. 174 ; Лукошкина С. В., Буфетова М. Ш. К вопросу о правовом статусе спе-циалиста в российском уголовном судопроизводстве // Сибирские уголовно-процессуальные и крими-налистические чтения. 2019. № 4 (26). С. 139 ;Буфетова М. Ш., Демешко И. В. Заключение специалиста как доказательство стороны защиты: актуальные проблемы теории и практики // Адвокатская практика. 2019. № 3. С. 5 ;Смолькова И. В. Участники современного российского уголовного судопроизводства. М. :Юрлитинформ, 2017. С. 279. и получаемым благодаря его участию в деле до казательствам, в полной мере можно адресо вать и законодателю Киргизии. Так, нормы, в которых даются определения правового статуса специалиста (ч. 1 ст. 60) и показаний специали ста (ст. 87), по сути, аналогичны соответствую щим нормам УПК РФ (ст. 58 и ч. 4 ст. 80). Как и УПК РФ, УПК Киргизии, определяя показания специалиста через сведения, сообщенные им на допросе, не содержит регламентации самого допроса, что можно назвать упущением зако нодателя. Попутно следует возразить ученым, считающим, что российский уголовно-процес суальный закон оставляет открытым вопрос об ответственности специалиста за дачу им за ведомо ложных показаний Орлов Ю. К. Указ.соч. С. 173., поскольку пред упреждение специалиста о такой ответствен ности предусмотрено частью 5 ст. 164 УПК при проведении любого следственного действия с его участием.

Что касается УПК Молдовы, то отсутствие в перечне источников доказательств в ч. 2 ст. 93 заключения специалиста объясняется наличием в этом перечне (п. 7) даваемого именно этим участником уголовного процесса научно-техни ческого и судебно-медицинского заключения. При этом показательным является закрепление в ч. 3 ст. 141 УПК Молдовы положения о том, что «в случае участия специалиста в производ стве... действий по доказыванию выводы на учно-технического или судебно-медицинского исследования включаются в протокол соответ ствующего действия», т.е. такие выводы, будучи отраженными в протоколе следственного дей ствия, уже не будут являться самостоятельным источником доказательств.

Следует также отметить, что уголовно-про цессуальным законодательством Молдовы, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана, в отличие от УПК РФ, в качестве источника дока зательств предусмотрены показания не только подозреваемого и обвиняемого, но и подсуди мого. Такое положение представляется право мерным и должно быть учтено российским за конодателем, поскольку при наличии в УПК РФ самостоятельной нормы, регламентирующей допрос подсудимого, а также использова нии в нем понятия «показания подсудимого» (ст. 240) не вполне последовательным является отсутствие закрепления в п. 1 ч. 2 ст. 74 данно го источника доказательств. Это тем более не обходимо, что, согласно п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ, решающее значение для признания рассматри ваемого доказательства недопустимым имеют именно показания подсудимого, а не обвиня емого.

Отдельного внимания заслуживает зако нодательное закрепление понятия «доказы вание» в уголовно-процессуальных кодексах стран СНГ. В этом отношении можно сугубо кри тически оценить определение, данное этому понятию российским законодателем. Согласно ст. 85 УПК РФ, «доказывание состоит в собира нии, проверке и оценке доказательств в целях установления обстоятельств, предусмотренных ст. 73 настоящего Кодекса». Если задаться от-нюдь не риторическим вопросом, является ли установление предусмотренных законом об стоятельств дела единственной и конечной це лью уголовно-процессуального доказывания, то ответ будет очевидным -- нет. Установление обстоятельств дела -- не самоцель, а средство для законного, обоснованного и справедливо го разрешения уголовного дела. Именно такое содержание уголовно-процессуального дока зывания -- с указанием на то, для чего (зачем, с какой целью) устанавливаются обстоятельства дела, -- отражено в большинстве соответству ющих кодексов стран СНГ (за исключением УПК РФ и УПК Молдовы).

На наш взгляд, отсутствие в ст. 85 УПК РФ це левого назначения процесса доказывания явля ется существенным пробелом российского уго ловно-процессуального закона, нуждающимся в восполнении.

Следует отметить, что в УПК Таджикистана вообще отсутствует определение самого по нятия «доказывание», но тем не менее рас крывается содержание понятий «собирание», «проверка» и «оценка» доказательств (ст. 86, 87 и 88 соответственно), что, на наш взгляд, за трудняет восприятие перечисленных элемен тов уголовно-процессуальной деятельности как единого процесса уголовно-процессуального доказывания.

Таким образом, анализ некоторых норм до казательственного права, отраженных в уголов но-процессуальных законах стран СНГ, позво лил выявить достоинства и недостатки УПК РФ. В частности, к явным достоинствам российского уголовно-процессуального закона следует от нести полный и универсальный перечень ис точников доказательств (хотя и именуемый иначе), приведенный в ч. 2 ст. 74 УПК РФ. Если же внести в указанный перечень показания по дозреваемого, его можно будет считать и ис черпывающим. В качестве же существенного недостатка необходимо выделить определение понятия доказывания в ст. 85 УПК РФ, нуждаю щееся в изменении. На наш взгляд, в указанной норме должно быть отражено положение сле дующего содержания: «Доказывание состоит в собирании, проверке и оценке доказательств с целью установления обстоятельств, имеющих значение для законного, обоснованного и спра ведливого разрешения дела».

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Буфетова М. Ш.,Демешко И. В. Заключение специалиста как доказательство стороны защиты: акту альные проблемы теории и практики // Адвокатская практика. -- 2019. -- № 3. -- С. 3-6.

2. Дунаева М. С. Актуальные проблемы использования электронных носителей в доказывании по уголов ным делам // Вопросы российского и международного права. -- 2019. -- Т. 9. -- № 4-1. -- С. 369-373.

3. Зинченко И. А. Проблемы доказательственного права в УПК РФ // Уголовный процесс. Проблемные лекции / под ред. В. Т. Томина, И. А. Зинченко. -- М. :Юрайт, 2013. -- С. 425-444.

4. Лукошкина С. В.,Буфетова М. Ш. Заключение и показания эксперта в российском уголовном судо производстве // Сибирские уголовно-процессуальные и криминалистические чтения. -- 2019. -- № 2 (24). -- С. 36-45.

5. Лукошкина С. В.,Буфетова М. Ш. К вопросу о правовом статусе специалиста в российском уголовном судопроизводстве // Сибирские уголовно-процессуальные и криминалистические чтения. -- 2019. -- № 4 (26). -- С. 137-144.

6. Орлов Ю. К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе. -- М. :Юристъ, 2009. -- 175 с.

7. Смирнов А. В.,Калиновский К. Б. Уголовный процесс : учебник / под общ. ред. А. В. Смирнова. -- 4-е изд., перераб. и доп. -- М. :Кнорус, 2008. -- 704 с.

8. Смолькова И. В. Участники современного российского уголовного судопроизводства. -- М. : Юрлит-информ, 2017. -- 440 с.

9. Старченко А. А. Философия права и принципы правосудия США. -- М. : Высшая школа, 1969. -- 118 с.

10. Уголовно-процессуальное право РФ : учебник / отв. ред. П. А. Лупинская. -- 2-е изд. -- М. : Норма, 2009. -- 1072 с.

11. Уголовный процесс : учебник для бакалавров / под ред. А. И. Бастрыкина, А. А. Усачева. -- 2-е изд., перераб. и доп. -- М. : Юрайт, 2014. -- 545 с.

12. Цомая С. Д. Правовое регулирование и доказательственное значение применения научно-технических средств в уголовном судопроизводстве :автореф. дис. ... канд. юрид. наук. -- М., 2007. -- 25 с.

13. Шейфер С. А. Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования. -- М. : Норма, 2009. -- 240 с.

14. Этимологический словарь современного русского языка : в 2 т. / сост. А. К. Шапошников. -- М. : Флинта : Наука, 2010. -- Т. 1. -- 584 с.

15. Jary D., Jary J.DictionaryofSociology. -- HarperCollins, 1995. -- 774 p.

REFERENCES

1. BufetovaMSh, Demeshko IV. Zaklyucheniespetsialistakakdokazatelstvostoronyzashchity: aktualnyeproblemyteorii i praktiki [Expertopinionasproofofthedefense: topicalissuesoftheoryandpractice]. Advokatskayapraktika [Advocate's Practice]. 2019;3:3-6. (InRuss.)

2. Dunaeva MS. Aktualnyeproblemyispolzovaniyaelektronnykhnositeley v dokazyvaniipougolovnymdelam [Topicalproblemsofusingelectronicmediainprovingcriminalcases]. Voprosyrossiyskogoimezhdunarodnogoprava [Matters of Russian and International Law]. 2019;9(4-1):369-373. (InRuss.)

3. Zinchenko IA. Tomin VT, Zinchenko IA, editors. Problemydokazatelstvennogoprava v UPK RF [ProblemsofevidentiarylawintheCriminalProceduralCodeoftheRussianFederation]. Ugolovnyyprotsess. Problemnyelektsii [CriminalProcedure.Problemlectures].Moscow: Yurayt; 2013. (InRuss.)

4. Lukoshkina SV, BufetovaMSh. Zaklyuchenie i pokazaniyaeksperta v rossiyskomugolovnomsudoproizvodstve [ExpertopinionandtestimonyinRussiancriminalproceedings]. Sibirskieugolovno-protsessualnyeikriminalisticheskiechteniya [Siberian criminal process and criminalistic readings]. 2019;2(24):36-45. (InRuss.)

5. Lukoshkina SV, BufetovaMSh. K voprosu o pravovomstatusespetsialista v rossiyskomugolovnomsudoproizvodstve [Onthequestionofthelegalstatusof a specialistinRussiancriminalproceedings]. Sibirskieugolovno-protsessualnyeikriminalisticheskiechteniya [Siberian criminal process and criminalistic readings]. 2019;4(26):137-144. (InRuss.)

6. OrlovYuK. Problemyteoriidokazatelstv v ugolovnomprotsesse [Problemsofthetheoryofevidenceincriminalproceedings]. Moscow: Yurist; 2009. (InRuss.)

7. Smirnov AV, Kalinovskiy KB. Ugolovnyyprotsess: uchebnik [Criminaltrial:A textbook].Smirnov AV, editor. 4th ed., rev. andsuppl. Moscow: KnoRus; 2008. (InRuss.)

8. Smolkova IV. Uchastnikisovremennogorossiyskogougolovnogosudoproizvodstva [ParticipantsinmodernRussiancriminalproceedings]. Moscow: Yurlitinform; 2017. (InRuss.)

9. Starchenko AA. Filosofiyaprava i printsipypravosudiyaSShA [Philosophyoflawandprinciplesofjusticeinthe USA]. Moscow: Vysshayashkola; 1969. (InRuss.)

10. Lupinskaya PA, editor. Ugolovno-protsessualnoepravo RF: uchebnik [CriminalprocedurelawoftheRussianFederation:A textbook]. 2nd ed.Moscow: Norma; 2009. (InRuss.)

11. Bastrykin AI, Usachev AA, editors. Ugolovnyyprotsess: uchebnikdlyabakalavrov [Thecriminalprocess:A textbookforBachelorDegreestudents]. 2nd ed., rev. andsuppl.Moscow: Yurait; 2014. (InRuss.)

12. Tsomaya SD. Pravovoeregulirovanie i dokazatelstvennoeznachenieprimeneniyanauchno-tekhnicheskikhsredstv v ugolovnomsudoproizvodstve: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk [Legalregulationandevidentiaryvalueoftheuseofscientificandtechnicalmeansincriminalproceedings.Cand. Sci. (Law) Thesis. Author'sabstract].Moscow; 2007. (InRuss.)

13. Sheyfer SA. Dokazatelstva i dokazyvaniepougolovnymdelam: problemyteorii i pravovogoregulirovaniya [Evidenceandproofincriminalcases: problemsoftheoryandlegalregulation]. Moscow: Norma; 2009. (InRuss.)

14. Shaposhnikov AK, editor. Etimologicheskiyslovarsovremennogorusskogoyazyka: v 2 t. [EtymologicaldictionaryofthemodernRussianlanguage: in 2 vol.]. Moscow: Flinta: Nauka; 2010. Vol. 1. (InRuss.)

15. Jary D, Jary J. DictionaryofSociology. HarperCollins; 1995. (InEng.)

Размещено на Allbest.ru