Геномные исследования как проявление трансформации меры свободы в юридически значимом поведении

Размещено на http://www.allbest.ru/

Геномные исследования как проявление трансформации меры свободы в юридически значимом поведении

Максим Валерьевич Воронин,

кандидат юридических наук, доцент кафедры теории и истории государства и права Казанского (Приволжского) федерального университета Россия, Республика Татарстан, г. Казань

Аннотация

Статья посвящена проблеме меры свободы в юридически значимом поведении исследователя, изучающего генетический материал и связанный с ним компонент. Цель статьи: сформировать представление о трансформации степени юридической свободы исследователя при изучении генетических материалов. В статье проводится идея необходимости формирования культуры свободы научного творчества, способствующей эволюционному развитию научной мысли для практической деятельности. В работе акцентируется внимание на истории вопроса, проблеме проведения генетических и смежных с ними исследований, на политических и правовых ограничениях познания и форм выражения результатов исследований. Делается акцент на трансформации подхода к генетическим исследованиям на современном этапе. Прежде всего эти исследования начинают иметь практическое значение, трансформируется их роль в правоприменительной практике.

Ключевые слова: генетика, геномные исследования, мера права, мера свободы, познание, право, юридически значимое поведение.

Abstract

GENETIC RESEARCH AS AN EXAMPLE OF THE TRANSFORMATION OF THE MEASURE OF LAW IN A LEGALLY SIGNIFICANT BEHAVIOR

M.V. VORONIN,

Associate Professor of the Department of Theory and History of State and LawKazan (Volga Region) Federal University, Candidate of Legal Sciences Russia, Republh of Tatarstan, Kazan

The article is devoted to the problem of the measure of law in a legally significant behavior of a researcher (scientist) who study genetic material and related components. Articles purpose is to create an idea of transformation of the measure in researcher behavior during the studying of genetic materials. The article suggests that there is the necessity of forming a culture of freedom of scientific creativity that contributes to the evolutionary development of scientific thought that is adapted for a practical activity. The article focuses on the history of the issue, the problem of conducting genetic (and related) studies, on the political and legal restrictions of cognition and the forms of the expression of researches results. The main point is that the approach to genetic researches is transforming and, first of all, that genetic researches are starting to play a role in law enforcement practice.

Keywords: genetics, genetics research, measure of law, measure of freedom, cognition, law, legally significant behavior.

Изменения в правовом регулировании общественных отношений диктуются их развитием в разных сферах жизни. Генетические исследования и их правовое регулирование -- проблема, поставленная не в угоду политической воле, она встает остро и объективно ввиду технологического и медицинского прогресса.

Одним из ключевых тезисов настоящей работы является то, что геномные исследования выступают проявлением трансформации меры свободы в юридически значимом поведении. При проведении любых медицинских исследований всегда встают этические, медицинские и юридические вопросы. При ответе на эти вопросы общество дает определенную оценку, которая не всегда бывает однозначной .

С изменением степени свободы личности необходимо связывать не только поведение врача или ученого, который проводит генетическое исследование, но и поведение лиц, которые обладают или не обладают информацией о заболевании конкретного человека. Так, люди, у которых присутствуют хромосомные заболевания (не всегда проявляющиеся в детстве и юности и не всегда диагностируемые вовремя), могут выглядеть по-другому, иметь иное поведение, иногда не соответствующее предполагаемому гендерному поведению человека (к примеру, при синдроме Клайнфельтера, если он диагностируется не сразу).

В данном случае речь идет о необходимости сообщать о генетическом заболевании обществу, о правильности использования информации. Генетические отклонения бывают разные, и, на взгляд обывателя, могут носить безобидный для общества характер (дальтонизм, гемофилия), могут быть сопряжены исключительно с проблемой самого человека. Но этот человек находится в обществе, может играть разные, в том числе и требующие ответственности роли, осуществлять разные виды профессиональной деятельности (водитель, машинист, спасатель, воспитатель и др.). Знания о конкретном заболевании человека составляет такую же врачебную тайну, как и знания о других заболеваниях.

Современная медицина стремится прогрессировать, а для этого приходится глубже погружаться в сложные вопросы, проводить достаточно опасные исследования. Однако, чтобы ответить на вопрос о дальнейшем развитии правового регулирования и трансформации меры права в области генетических исследований, необходимо обратиться к истории данного вопроса в России. трансформация свобода юридический

Геномные исследования и политико-правовые пределы их осуществления в исторической ретроспективе. Геномные исследования прошли длинный путь до становления на протяжении XIX -- XX вв. и уже в XXI в. стали наиболее активно развивающейся областью научных знаний, вокруг которой постоянно происходят активные общественные обсуждения.

Зарождению и развитию генетической науки и геномных исследований способствовали два открытия: клеточная теория, сформулированная М. Шлейденом и Т. Шванном, и эволюционное учение Ч. Дарвина. Клеточная теория объявила клетку основной структурной единицей организмов, а теория Дарвина обосновала передачу наследственных признаков от одного организма к другому. В результате развития данных теорий австрийский ученый Грегор Мендель смог открыть три закономерности наследования. Дальнейшее развитие законов Менделя и последующее развитие хромосомной теории наследственности поставило на научную основу изучение дискретных наследственных признаков. «Исследования наследственных основ заболеваний, морфологических, физиологических и психологических особенностей человека в первой половине XX века стали активно применяться в медицине и педагогике».

Параллельно с развитием генетики в Европе и США появляется ее ответвление -- евгеника, суть которой заключается в применении методов селекции к человеку с целью улучшения его наследственных свойств.

В России в течение XX в. на развитие евгеники и генетики пришелся сравнительно небольшой отрезок времени. С одной стороны, период до революции 1917 г. в России характеризовался невысоким уровнем развития науки вообще и генетической науки в частности, при этом в данный период наблюдался высокий авторитет церкви в обществе. Поэтому основные положения, необходимые для восприятия евгенестической науки в России, исходили из переводов работ зарубежных классиков евгеники: Гальтона, Блюма, Рутгерса и Пирсона.

Общественные преобразования, произошедшие в результате Первой мировой войны, революции и Гражданской войны, привели к развитию науки, а также обозначили направление соответствующих исследований.

В связи с этим можно считать период с 1920 по 1948 г. наиболее плодотворным периодом развития генетики в советские годы. «...1920-е -- 1940-е годы исследования по медицинской генетике проводились коллективами ученых, из которых впоследствии возникли научные школы» . В тот период происходило определение места геномных исследований как области знаний. Серьезных системных публикаций не было, о правовом регулировании речи не шло. Но важно, что именно тогда началось складывание общественных отношений в этой области.

В тот период во многом генетические исследования были идейно сопряжены с иными популярными тогда сферами познания. Русское евгеническое общество, образованное академиком Н. К. Кольцовым 15.10.1920, стало центром изучения так называемой «положительной евгеники» (целью которой, в противовес «евгенике отрицательной», стало содействие воспроизведению организмов с общественно ценными признаками). Были открыты филиалы общества, а также налажено издание «Русского евгенического журнала». Общество просуществовало до 1929 г.

С 1930 по 1936 г. были сформированы самостоятельные исследовательские направления евгеники, имел место процесс ориентации и приспособления евгеники под научные цели. Происходило объединение усилий практикующих врачей и теоретиков евгеники в целях евгенической картографии и изучения родов видных российских деятелей, а также изучение влияния войн, революций и социальных потрясений на изменение генофонда.

Этап с 1936 по 1948 г. характеризуется массовыми репрессиями в области генетики в рамках «Большого террора» в отношении лиц, ведущих «антисоветскую» деятельность. В частности, был арестован видный советский ученый-генетик Н. И. Вавилов под предлогом того, что он продвигал «заведомо ложные теории и ведет борьбу против теорий и работ Лысенко и Мичурина, имеющих решающие значение для сельского хозяйства СССР»5-

Как итог, развитие евгеники было ограничено в 1948 г. на сессии Всесоюзной Академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина, когда евгенические положения А. Вайсмана и Г Менделя были отвергнуты как идеалистические и «оторванные от реальности», а на смену им был провозглашен курс на восприятие теоретических положений селекции И. В. Мичурина, названных материалистическими. Политическая ситуация противостояния с капиталистическим миром, сложившаяся к концу Второй мировой войны, привела к гонениям на «буржуазную» науку и на ученых-генетиков, что стало причиной отставания СССР в развитии рассматриваемых дисциплин. Генетике не уделялось внимания вплоть до «хрущевской оттепели». Начиная с 1950-х гг. и до «перестройки» наука находилась в стадии восстановления. С 1956 г. в Ленинградском университете на кафедре генетики начинает читаться курс классической генетики (проф. М. Е. Лобашев). В том же году создаются генетические лаборатории, а в 1965 г. методы противников генетических исследований были подвергнуты критике. Ключевые деятели в этой области, не разделяющие идей необходимости развития генетических исследований, были отстранены от руководства научными организациями.

Далее развитие генетических исследований начало набирать обороты. Как отмечает М. Е. Лобашев, «После октябрьского Пленума ЦК КПСС 1964 года, осудившего субъективизм в руководстве наукой и общественной жизнью, стало возможным развивать научные основы биологии и генетики» .

В 1960-е гг. начала работу система подготовки специалистов-генетиков в России, были созданы материально-технические и организационные условия для развития генетической науки: лаборатория кариологии в Институте молекулярной биологии АН СССР (исследовали хромосомы испытателей, готовящихся к полетам в космос), лаборатория цитогенетики в Институте морфологии человека АМН СССР (изучалась хромосомная природа заболеваний и дефектов развития человека) .

Применительно к нашей работе важно проследить, как велась публикационная деятельность в эти годы (60--90-е гг. XX в.), так как с обменом информацией во многом связана определенная мера свободы в поведении. В этот период, как и ранее, не было специального правового регулирования таковых исследований, но мера права, мера свободы, сопряженная с генетическими исследованиями, выражалась через иные формы. Этой формой выражения меры свободы научного результата выступали публикации.

В частности, и наличие некой научной цензуры, идеологическое давление власти можно проследить по содержанию и стилю публикации, истории написания и опубликования. Здесь ситуация выглядела следующим образом: партийная установка представляла больший вес, чем объективный взгляд на науку. Так, М. Д. Голубовского за статью, опубликованную в 1966 г. в популярном журнале «Радио и телевидение», обвинили в том, что его утверждения идут «вразрез с программой партии, с основополагающими высказываниями В. И. Ленина, с коренными положениями советской юридической науки».

Цензуре подвергались в период с 1969 по 1983 г. работы А.А. Прокофьевой- Бельговской и К.Н. Гринберга, В. П. Эфроимсона, Б. Л. Асатурова. Причины были идеологические и связаны с антагонистическим отношением к генетике как к буржуазной науке, при этом осуждение исходило как от ученого сообщества (Академии медицинских наук СССР), так и от партии (Отдела науки ЦК КПСС).

Нестабильность перестроечных времен, приведшая к оттоку видных умов за границу, помешала науке обрести необходимый статус в поздние советские годы. С одной стороны, распад СССР освободил науку от идеологических рамок и при должной материально-технической и организационной поддержке мог привести к расцвету генетических исследований. Однако та мера свободы, которая была предоставлена науке в 90-е гг. XX в., не привела к качественному и количественному росту числа публикаций ввиду финансовых трудностей во многих отраслях научной деятельности, в том числе и в отрасли генетических исследований. Это привело к процессу «утечки мозгов» -- проблеме, с которой российская наука вступила в новый, XXI в.

В связи с этим в СССР не сложилось правовое регулирование генетических исследований, как и не сложилась единая мера права применительно к проблемам генетической направленности, как в целом не сложились они и до настоящего времени, в современной России, а потому наиболее важным представляется именно конвенционное регулирование института генетических исследований, а также отраслевое регулирование на внутригосударственном уровне.

В России общее регулирование генетических исследований регулируется Федеральным законом от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» и Федеральным законом от 03.12.2008 № 242-ФЗ «О государственной геномной регистрации в Российской Федерации», но он касается лишь обязательной и добровольной генетической регистрации в целях установления личности, имеет целевое назначение и не может применяться для регулирования всех общественных отношений, складывающихся по поводу генетических исследований.

Изменение восприятия и юридического подхода к генетическим исследованиям на современном этапе. В контексте истории регулирования генетических исследований важно правильно понять исторический поворот в проблеме генетических исследований и меры свободы в юридически значимом поведении. На современном этапе генетические исследования не остались чисто научными -- они приобрели практическую направленность: стали служить средством правоприменения.

В контексте этого приведем примеры, связанные с доказательственным значением генетических экспертиз.

В области уголовного процесса проведение генетических экспертиз подчинено общим правилам проведения экспертиз (гл. 27 УПК РФ), а ст. 1 УПК РФ указывает на то, что порядок уголовного судопроизводства определяется именно настоящим Кодексом . Поэтому издание подзаконных актов в данной сфере является недопустимым.

Следователь назначает экспертизу по своему усмотрению, однако встает вопрос о получении образцов для исследования. Процессуальный институт получения образцов отсутствует, и на практике нередко приходится либо принимать отказ от проведения экспертизы, либо прибегать к различным «ухищрениям». Так, например, с обвиняемым, находящимся в СИЗО, провести судебную экспертизу проще, так как можно отправить его в медицинский пункт при следственном изоляторе для прохождения осмотра. При таком подходе встает вопрос легализации доказательства. Возможно, в данном случае помогло бы создание института, подобного институту привода, суть которого заключается в принудительном доставлении лица к дознавателю, следователю или в суд.

При этом надо понимать, что генетическое исследование является не единственным доказательством по делу, но может играть решающую роль. Убедить лицо добровольно принять участие в проведении генетической экспертизы (исследовании образцов) -- задача следователя, и разрешается она в рамках кри-миналистической тактики проведения экспертиз. Важно дать правильную оценку балансу интересов и прав подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего с целями предварительного расследования. Как следствие, единая мера права в данной сфере не сформирована.

Несколько иной подход правоприменителя наблюдается в отрасли семейного права. Семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства, это одно из основных начал семейного законодательства РФ. Исходя из этого, в целях защиты детей в семейном праве существует институт установления отцовства, которое осуществляется судебными органами.

Суд принимает во внимание любые доказательства, с достоверностью подтверждающие происхождение ребенка от конкретного лица. При этом все возможные доказательства, такие как объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей, письменные и вещественные доказательства, аудио- и видеозаписи, а также заключения экспертов, формально равны. Однако единственным доказательством, которое позволяет установить отцовство с высокой степенью точности, является молекулярно-генетическая экспертиза (но стоит отметить, что она не имеет заранее установленной юридической силы и оценивается в совокупности с другими доказательствами).

Проблема получения сравнительных образцов остается, однако в случае если экспертизу провести невозможно либо лицо уклоняется от ее проведения, суд, учитывая все факторы, а также в зависимости от того, какая сторона уклоняется от экспертизы, вправе признать факт отцовства установленным либо опровер-гнутым. Данным правилом суды руководствуются в силу постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.05.2017 . В данном случае мера свободы ограничена в силу приоритетной защиты интересов детей. В целом приоритет защиты интересов детей установлен не только Семейным кодексом РФ, но и междуна-родными актами: Декларацией прав ребенка ООН 1959 г. и Конвенцией о правах ребенка ООН 1989 г.

Генетические исследования являются одним из интересных срезов междисциплинарного познания . Применительно к правовой плоскости они служат индикатором меры свободы научного творчества и форм его выражения как юридически значимого поведения. На современном этапе генетические исследования приобретают практическое значение и все больше начинают влиять на процесс правореализации. На современном этапе трансформация меры свободы исследователя генетических процессов и его поведения в профессиональной деятельности во многом сопряжены с потребностями правоприменительной практики.

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Вавилов Ю. Н. В долгом поиске. Книга о братьях Николае и Сергее Вавиловых. -- М. : ФИАН, 2008. -- 368 с.

2. История развития генетики в России // URL: http://biofile.ru/chel/847.html (дата обращения: 10.02.2019).

3. Лакеев А. Е. Проблемы законодательного закрепления порядка проведения неклинических биомедицинских исследований в Российской Федерации // Биомедицинское право в России и за рубежом. -- М. : Проспект, 2019. -- С. 69--86.

4. Лобашев М. Е. Генетика. -- Л. : Изд-во Ленингр. ун-та., 1967. -- 752 с.

5. О положении в биологической науке : стенографический отчет сессии Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина // Сессия ВАСХНИЛ-1948. О положении в биологической науке. ики http://lib.ru/ DIALEKTIKA/washniil.txt (дата обращения: 10.02.2019).

6. Полищук А. М. Медицинская генетика в России // Химия и жизнь. -- 2010. -- № 2.

7. Фандо Р А. Становление генетики человека в СССР в первой половине ХХ в.: теоретические и социокультурные аспекты : автореф. дис. ... д-ра биол. наук / РАН, Институт истории естествознания и техники им. С. И. Вавилова. -- М., 2011. -- 50 с.

8. Фандо Р А. Становление генетики человека в СССР в первой половине ХХ в.: теоретические и социокультурные аспекты : дис. ... д-ра биол. наук / РАН, Институт истории естествознания и техники им. С. И. Вавилова. -- М., 2011. -- 512 с.

9. Zakharova M. V., Voronin M. V. Measure of Freedom in the Context of Legal Regulation of Genomic Research: Foreign Experience // Revista Dilemas contemporaneos: Educacion, Polttica y Valores. Year VI. Special Edition. December 2018. URL: https://dilemascontemporaneoseducacionpoliticayvalores.com/_ files/200004128c6b43c7b2e/EE%2018.12.16%20Medida%20de%20libertad%20

en%20el%20contexto%20de%20la%20regulaci%C3%B3n%20legal%20de pdf

(accessed: 12.02.2019).

Размещено на Allbest.ru