Функции юридической фикции в уголовном праве

Размещено на http://www.allbest.ru/

Функции юридической фикции в уголовном праве

И.А. Абдулханнянов

Аннотация

юридический фикция правовой

Исследование посвящено отраслевой специфике юридико-технической фикции в уголовном праве. В статье отмечено, что комплексное и глубокое познание любого правового явления немыслимо без определения функций, которые оно выполняет. Обращается внимание на то, что фикция в праве выполняет множество различных функций, как общих, так и специальных, детерминированных особенностями конкретной отрасли права. Последние рассматривались в гражданском, налоговом, трудовом, административном праве, в то время как их исследованию в уголовном праве уделялось недостаточное внимание. Автор, обобщив существующие подходы к определению функции в праве, сформулировал определение понятия функций юридической фикции. На основе изучения ряда норм Уголовного кодекса Российской Федерации в статье выделяются специфические функции юридической фикции в уголовном праве - гуманистическая и предупредительная. В качестве примера реализации первой из указанных функций рассматриваются ч. 4 ст. 18, ч. 3 и 6 ст. 86 Уголовного кодекса РФ. Предупредительная функция воплощается в ч. 5 ст. 35 Уголовного кодекса РФ. При этом делается акцент на том, что выявленные функции юридической фикции находят свое отражение и в ряде других норм Уголовного кодекса Российской Федерации, не отраженных в настоящей публикации.

Ключевые слова: юридическая техника; юридическая фикция; уголовное право; функция юридической фикции; гуманистическая функция; предупредительная функция.

I.A. Abdulkhannyanov. Functions of legal fiction in criminal law

The research is devoted to the industry specifics of legal and technical fiction in criminal law. The article notes that a comprehensive and deep knowledge of any legal phenomenon is unthinkable without defining the functions that it performs. Attention is drawn to the fact that fiction in law performs many different functions, both general and special, determined by the peculiarities of a particular branch of law. The latter were considered in civil, tax, labor, and administrative law, while insufficient attention was paid to their study in criminal law. The author, generalizing the existing approaches to the definition of functions in law, formulated the definition of the concept of functions of legal fiction. Based on the study of a number of norms of the Criminal Code of the Russian Federation, the article highlights the specific functions of legal fiction in criminal law - humanistic and preventive. As an example of the implementation of the first of these functions, parts 4 of article 18, parts 3 and 6 of article 86 of the Criminal Code of the Russian Federation are considered. The preventive function is embodied in part 5 of article 35 of the Criminal Code of the Russian Federation. At the same time, the emphasis is placed on the fact that the identified functions of legal fiction are reflected in a number of other norms of the Criminal Code The Russian Federation, which are not reflected in this publication.

Keywords: legal technique; legal fiction; criminal law; function of legal fiction; humanistic function; preventive function.

Юридическая техника, являясь важнейшей самостоятельной отраслью знаний и общественной деятельности предстает в настоящий момент частью юриспруденции [7]. Данная сфера познания не ограничивается разработкой проблем только с позиций общей теории права - на протяжении как минимум тридцати последних лет многие аспекты юридической техники приобрели междисциплинарный характер. Проводится все больше правовых отраслевых исследований, освещающих те или иные вопросы юридической техники. Всю совокупность знаний о ней можно разделить на две большие группы:

Общетеоретические, универсальные знания, относящиеся главным образом ко всем отраслям права.

Специальные знания, существующие в рамках конкретной отрасли права или группы отраслей (частных/публичных, материальных/процессуальных). Данное положение детерминировано тем, что объем подлежащих регламентации общественных отношений необычайно широк и разнороден, в связи с чем и содержание правил, приемов и средств, лежащих в основе их регулирования, обладает своими особенностями.

Настоящее исследование посвящено отраслевой специфике одного из средств юридической техники - фикции в уголовном праве. Под ней в самом общем виде понимается «несуществующее положение, признанное законодательством существующим и ставшее в силу этого общеобязательным» [1, с. 109]. Ее полное и всестороннее изучение немыслимо без изучения функций, которые она выполняет. Эта характеристика, наряду с понятием, признаками, классификацией изучаемого явления, позволяет увидеть его в динамике, что способствует более глубокому пониманию его сущности. Методологическая ценность познания функций юридической фикции обусловлена возможностью изучения ее внешнего проявления в правовом регулировании.

Содержание правовых функций на протяжении долгого времени являлось предметом многочисленных дискуссий, однако в настоящий момент общепризнанно понимание их в двух аспектах:

как роли (назначения) права в обществе;

как основных направлений воздействия права на общественные отношения [11].

Полагаем, что рассмотрение функций юридической фикции в ролевом значении, т.е. в первом аспекте, не вполне корректно, поскольку она имеет одно глобальное назначение - способствование обеспечению стабильности (устойчивости, постоянства) правового регулирования посредством закрепления предписаний, не соответствующих действительности. Более продуктивной представляется научная разработка функций фикции, преломленных через призму их активного влияния на общественные отношения (второй упомянутый аспект).

Под функциями юридической фикции следует понимать обусловленные сущностью и назначением фикции направления ее правового воздействия на общественные отношения, выражающие роль и задачи фикции на конкретном историческом этапе развития правовой системы. Исследователи чаще всего поверхностно, несистемно подходят к их изучению, выделяя чаще всего лишь общие функции, чего, на наш взгляд, недостаточно. Многогранность фикции, ее обусловленность характером и особенностями общественных отношений, в рамках которых она существует, наталкивает на размышления о существовании, наряду с общими функциями, специальных - отраслевых (межотраслевых, характерных для материальных/процессуальных, публичных/частных отраслей права).

Некоторые авторы рассматривали отраслевые функции юридической фикции в гражданском [2], налоговом [5], трудовом [4], административном [3] праве, однако их уголовно-правовая специфика не нашла своего отражения в публикациях. Полагаем целесообразным уделить особое внимание исследованию ее некоторых функций именно в уголовном праве. При этом отметим, что целью данной публикации является не выделение исчерпывающего перечня функций, а аргументация существования лишь некоторых из них.

Сконструированной при помощи юридической фикции нормой является ч. 4 ст. 18 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ). В соответствии с ней при признании рецидива не учитываются судимости за ранее совершенные при определенных условиях преступления. Природа данной фикции заключается в том, что не все лица, фактически представляющие повышенную общественную опасность, юридически признаются таковыми: при фактической судимости считаются несудимыми [10]. Описанные случаи по всем признакам удовлетворяют определению рецидива, однако исключены законодателем в качестве основания признания факта рецидива [8]. С помощью этой фикции реализуется гуманистическое направление современной уголовной политики, направленное на защиту не только потерпевших, но и лиц совершивших преступление.

Еще одним примером норм, реализующих гуманистические начала уголовного закона, в основе которых лежит фикция, являются ч. 3 и 6 ст. 86 УК РФ, устанавливающие сроки погашения судимости и аннулирование правовых последствий, связанных с ней. Существующий факт привлечения лица к уголовной ответственности по смыслу нормы признается несуществующим и соответственно не порождающим известные правовые последствия негативного характера. Существующая в институте судимости юридическая фикция признает судимость исчезнувшей, хотя фактически она имеет место [6].

В этих законоустановлениях применяется «стертая» юридическая память, признающая лицо несудимым при наличии вступившего в законную силу обвинительного приговора суда [13].

Следует согласиться с К.К. Панько в вопросе отнесения института условного осуждения к случаю применения юридической фикции [10]. Признание лица виновным в совершении преступления должно закономерно влечь за собой применение к нему соответствующей меры государственного принуждения, установленной санкцией соответствующей нормы, однако законодатель создает возможность неприменения легитимной репрессии с сохранением в отношении него осуждения при соблюдении определенных условий.

Приведенные примеры наглядно показывают специфику юридической фикции в уголовном праве и позволяют сделать вывод о существовании у нее гуманистической функции.

Юридические фикции, выполняющие функции иной природы, содержатся в нормах института неоконченного преступления и соучастия. Юридическая фикция используется при конструировании усеченных составов, благодаря ей фактически неоконченное и продолжающееся преступное деяние признается оконченным [9].

Положениями ч. 5 ст. 35 УК РФ в качестве оконченного преступления признаются организация и руководство преступным формированием, в то время как первая форма деяния, по сути, представляет собой лишь приготовление к совершению будущих преступлений. Ко всему прочему, фикция содержится и в указании на то, что лицо (организатор) несет ответственность в том числе и за преступления, совершенные созданной им группой, тогда как непосредственного участия в их реализации он не принимал. Это правило относится, главным образом, к составам преступлений, устанавливающим ответственность за организацию террористического сообщества (ст. 2054), незаконного вооруженного формирования (ст. 208), устойчивой вооруженной группы (банды) (ст. 209), преступного сообщества (преступной организации) (ст. 210), экстремистского сообщества (ст. 2821).

Существование данной нормы, имеющей в своей основе юридическую фикцию, мотивируется степенью общественной опасности криминальных организационных действий. Законодательное решение по признанию неоконченных преступлений оконченными направлено на усиление ответственности за совершение неоконченных преступлений [14]. А.И. Ситникова называет такую фикцию социально оправданной и полагает, что законодатель с ее помощью стремится к адекватному учету общественной опасности организованно-групповых действий [12, с. 67]. За рамками указанных составов преступлений фактически остаются не только общественно опасные последствия, но и действия, направленные на его совершение.

Устанавливая ответственность за организацию преступных формирований и признавая фактически приготовительные действия оконченными преступлениями, законодатель стремится предупредить наступление общественно опасных последствий, которые могут возникнуть в результате деятельности таких формирований. Таким образом, юридическая фикция в уголовном праве выполняет помимо прочих предупредительную функцию.

Проведенное исследование показало, что фикция является распространенным средством юридической техники в уголовном праве и обладает своими отраслевыми особенностями. К ним относятся выполнение фикцией наряду с общими и специфичных функций - гуманистической и предупредительной.

Список литературы

1. Бабаев В.К. Общая теория права: курс лекций. Н. Новгород, 1993. 544 с.

2. Джазоян Е.А. Категория фикции в гражданском праве: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. 230 с.

3. Жеребцов А.Н., Павлов Н.В., Юшко А.В. Правовые фикции в механизме административно-правового регулирования управленческих отношений: монография / под науч. ред. А.Н. Жеребцова. М.: ЮРАЙТ, 2021. 183 с.

4. Зайцева Л.В., Курсова О.А. Отказ в признании трудовых отношений: о некоторых недостатках в конструкции юридической фикции // Журнал российского права. 2016. № 3. С. 82-85.

5. Карасева М.В. Презумпции и фикции в части первой Налогового кодекса РФ // Журнал Российского права. 2002. № 9. С. 71-72.

6. Кругликов Л.Л. О средствах законодательной техники в уголовном праве // Проблемы теории уголовного права: избранные статьи. 1982-1999 гг. / Яросл. гос. ун-т. Ярославль, 1999. 200 с.

7. Кузнецов А.П., Бокова И.Н. Методологические основы юридической техники в современном российском уголовном праве // Вестник ННГУ. Серия «Право». 2003. Вып. 2. С. 294-308.

8. Марохин Е.Ю. Юридическая фикция в современном российском законодательстве: дис. ... канд. юрид. наук. Ставрополь, 2004. 224 с.

9. Некрасов В.Н. Нормы о неоконченном преступлении: проблемы законодательной техники и дифференциации ответственности: дис. канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2013. 260 с.

10. Панько К.К. Фикции в уголовном праве: в сфере законотворчества и правоприменении: дис. ... канд. юрид. наук. Ярославль, 1998. 320 с.

11. Радько Т.Н. Понятие и виды функций социалистического права // Вопросы теории государства и права / под ред. М.И. Байтина, В.В. Борисова. Вып. 2. Саратов, 1971. 400 с.

12. Ситникова А.И. Законодательные фикции в нормах о неоконченном преступлении и соучастии // Среднерусский вестник общественных наук. 2007. № 3. С. 65-68.

13. Тарасенко В.В. Ложное предположение о стертой судимости // Гражданин и право. М.: Новая правовая культура, 2014. № 8. С. 78-81.

14. Филимонова И.В. Основы современного учения о юридических фикциях в праве России: монография. М.: Юрлитинформ, 2013. 282 с.

References

1. Babaev V.K. Obshchaya teoriya prava: kurs lektsij [General theory of law: course of lectures]. N. Novgorod, 1993. 544 s.

2. Dzhazoyan E.A. Kategoriya fiktsii v grazhdanskom prave [Category of fiction in civil law]: dis. ... kand. yurid. nauk. M., 2006. 230 s.

3. Zherebtsov A.N., Pavlov N.V., Yushko A.V Pravovye fiksii v mekhanizme administrativno-pravovogo regulirovaniya upravlencheskikh otnoshenij [Legal fictions in the mechanism of administrative and legal regulation of managerial relations]: monografiya / pod nauch. red. A.N. Zherebtsova. M.: YuRAJT, 2021. 183 s.

4. Zajtseva L.V., Kursova O.A. Otkaz v priznanii trudovykh otnoshenij: o nekotorykh nedostatkakh v konstruktsii yuridicheskoj fiktsii [Refusal to recognize labor relations: some shortcomings in the construction of legal fiction] // Zhurnal rossijskogo prava. 2016. № 3. S. 82-85.

5. Karaseva M.V. Prezumptsii i fiktsii v chasti pervoj Nalogovogo kodeksa RF [Presumption and fiction in part one of the Tax Code of the Russian Federation] // Zhurnal Rossijskogo prava. 2002. № 9. S. 71-72.

6. Kruglikov L.L. O sredstvakh zakonodatel'noj tekhniki v ugolovnom prave [On the means of legislative technique in criminal law] // Problemy teorii ugolovnogo prava: izbrannye stat'i. 1982-1999 gg. / Yarosl. gos. un-t. Yaroslavl, 1999. 200 s.

7. Kuznetsov A.P., Bokova I.N. Metodologicheskie osnovy yuridicheskoj tekhniki v sovremennom rossijskom ugolovnom prave [Methodological foundations of Legal technique in modern Russian Criminal Law] // Vestnik NNGU. Seriya «Pravo». 2003. Vyp. 2. S. 294-308.

8. Marokhin E.Yu. Yuridicheskaya fiktsiya v sovremennom rossijskom zakonodatel'stve [Legal fiction in modern Russian legislation]: dis. ... kand. yurid. nauk. Stavropol, 2004. 224 s.

9. Nekrasov V.N. Normy o neokonchennom prestuplenii: problemy zakonodatel'noj tekhniki i differentsiatsii otvetstvennosti [Norms on unfinished crime: problems of legislative technique and differentiation of responsibility]: dis. ... kand. yurid. nauk. Ekaterinburg, 2013. 260 s.

10. Panko K.K. Fiktsii v ugolovnom prave: v sfere zakonotvorchestva i pravoprimenenii [Fictions in Criminal law: in the field of lawmaking and law enforcement]: dis. ... kand. yurid. nauk. Yaroslavl, 1998. 320 s.

11. Radko T.N. Ponyatie i vidy funktsij sotsia- listicheskogo prava [The concept and types of functions of socialist law] // Voprosy teorii gosudarstva i prava / pod red. M.I. Bajtina, V.V. Borisova. Saratov, 1971. Vyp. 2. 400 s.

12. Sitnikova A.I. Zakonodatel'nye fiktsii v normakh o neokonchennom prestuplenii i souchastii [Legislative fictions in the norms on unfinished crime and complicity] // Srednerusskij vestnik ob- shchestvennykh nauk. 2007. № 3. S. 65-68.

13. Tarasenko V.V. Lozhnoe predpolozhenie o stertoj sudimosti [False assumption of erased criminal record] // Grazhdanin i pravo. M.: Novaya pravovaya kul'tura, 2014. № 8. S. 78-81.

14. Filimonova I.V. Osnovy sovremennogo ucheniya o yuridicheskikh fiktsiyakh v prave Rossii [Fundamentals of the modern doctrine of Legal fictions in the law of Russia]: monografiya. M.: Yurlitinform, 2013. 282 s.

Размещено на Allbest.ru