Обеспечение возмещения вреда, причиненного преступлением: проблемы правового регулирования

Размещено на http://www.allbest.ru/

Ростовский юридический институт МВД России

Обеспечение возмещения вреда, причиненного преступлением: проблемы правового регулирования

Гриценко Татьяна Викторовна, доцент кафедры уголовного процесса кандидат юридических наук

Автором анализируются правовые нормы, регламентирующие порядок добровольного возмещения вреда, уголовно-процессуальной реституции, удовлетворения гражданского иска. Содержатся предложения по оптимизации правового регулирования указанных институтов.

Ключевые слова: добровольное возмещение вреда, реституция, гражданский иск, потерпевший, гражданский истец, преступление.

Gritsenko Tatiana Viktorovna - Associate Professor, the Department of Criminal Procedure, the Rostov Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, PhD in Law.

PROVISION OF COMPENSATION FOR HARM CAUSED BY A CRIME: REGULATORY ISSUES

The author analyzes the legal norms governing the procedure for voluntary compensation for harm, criminal procedural restitution and a civil claim. The article contains proposals for optimizing the legal regulation of these institutions.

Keywords: voluntary damages, restitution, civil claim, victim, civil claimant, crime.

Значимость деятельности по обеспечению возмещения причиненного преступлением вреда сложно переоценить, поскольку она направлена на достижение главных целей всего уголовного судопроизводства - на защиту и восстановление прав и законных интересов физических и юридических лиц, признанных в установленном порядке потерпевшими от преступных посягательств.

Сущность правовой конструкции «возмещение вреда, причиненного преступлением» заключается, во-первых, в комплексе компенсаторных действий виновного в преступном посягательстве, во-вторых, в комплексе обеспечительных действий соответствующих государственных органов и должностных лиц - дознавателя, следователя, органов прокуратуры и суда, на которых законом возложена обязанность обеспечения прав и законных интересов потерпевшего. Однако внимание и законодателя, и правоприменителя долгое время было сосредоточено, прежде всего, на гарантированности соблюдения прав подозреваемого, обвиняемого и подсудимого в уголовном судопроизводстве. За потерпевшим же закрепился статус второстепенного участника уголовного судопроизводства и довольно призрачная перспектива возмещения вреда, причиненного преступлением.

Данные уголовно-правовой статистики о материальном ущербе, причиненном преступлениями, и его погашении свидетельствуют, во-первых, об увеличении масштабов проблемы - из года в год растет размер причиненного материального ущерба, во-вторых, о весьма низкой эффективности сложившегося механизма возмещения причиненного преступлением вреда. Так, только по оконченным и приостановленным уголовным делам размер причиненного преступлением материального ущерба составил: в 2014 году - 349,34 млрд руб., в 2015 году - 436,49 млрд руб., в 2016 году - 562,63 млрд руб., в 2017 году - 408,5 млрд руб., в 2018 году - 563,1 млрд руб., в 2019 году - 627.7 млрд руб., в 2020 году - 512,8 млрд руб. При этом, согласно данным статистических отчетов, в России ежегодно возмещается не более 30 % от указанных сумм [1].

Приведенные внушительные цифры статистики отражают только суммы прямого материального ущерба, явившегося следствием преступных посягательств, поскольку официальному учету подлежит только данный вид вреда.

Актуальность проблемы возмещения имущественного вреда, понесенного потерпевшим в результате совершенного преступления, во многом обусловлена современной криминологической обстановкой в России. Не менее половины всех зарегистрированных преступлений составляют различные формы хищений: в 2014 году их доля в общей преступности составила 45,3 %, в 2015 году - 46 %, в 2017 году - 52,3 %, в 2018 году - 51,7 %, в 2019 году - 53,5 %, в 2020 году - 55,3 % [1].

Кроме того, в имеющихся условиях требуется укрепление, развитие и совершенствование форм и способов защиты и восстановления нарушенных преступным посягательством имущественных прав и законных интересов личности, поскольку имущественной оценке подлежит любой из существующих видов вреда, причиненного преступлением. Полученный физический вред, как правило, влечет последствия имущественного характера в виде расходов на похороны, полной или частичной утраты заработка ввиду потери трудоспособности, расходов на лечение и реабилитацию и т. п. Как разъясняет Пленум Верховного Суда РФ и как следует из гражданского законодательства, для компенсации морального вреда он должен быть переведен в материальное выражение, и в случае установления морального вреда суд может возложить на виновное лицо обязанность финансового его погашения (ст. 151 ГК РФ) [2].

В ст. 44 УПК РФ отсутствует прямое указание на то, что гражданским истцом может быть предъявлено требование об имущественной компенсации физического вреда. Законодатель ограничился закреплением такого права только в случае причинения имущественного или морального вреда, и это видится необоснованным. В связи с этим целесообразно последнее предложение ч. 1 ст. 44 УПК РФ изложить следующим образом: «Гражданский истец может предъявить гражданский иск для имущественной компенсации физического и морального вреда».

В Российской Федерации на сегодняшний день сложились два основных способа возмещения вреда, причиненного преступлением: 1) добровольное или принудительное взыскание с лица, его причинившего; 2) выплаты страховых сумм (при добровольном или обязательном страховании потерпевшим жизни, здоровья, имущества).

Первый из указанных способов возмещения вреда реализовывается органами предварительного расследования и судом в нескольких законодательно регулируемых формах. Наиболее обоснованной видится классификация институтов, направленных на обеспечение возмещения причиненного преступлением вреда, разработанная В.В. Дубровиным. Он выделяет: 1) добровольное возмещение вреда; 2) уголовно-процессуальную реституцию (ст. 81, 82 УПК РФ); 3) гражданский иск (ст. 44 УПК РФ) [3].

При этом представляется, что к добровольному возмещению вреда относимо заглаживание вреда, причиненного преступлением, в порядке:

1) ч. 1 ст. 75 УК РФ и ст. 28 УПК РФ, предусматривающих возможность прекращения уголовного преследования в отношении лица, впервые совершившего преступление небольшой и средней тяжести, при возмещении им ущерба потерпевшему и выполнении ряда действий, свидетельствующих о его деятельном раскаянии;

2) ст. 16 УК РФ и ст. 25 УПК РФ, предусматривающих возможность прекращения уголовного дела в отношении лица, примирившегося с потерпевшим и загладившего причиненный последнему вред, если им было впервые совершено преступление небольшой и средней тяжести;

3) п. «к» ч. 1 ст. 61, ч. 1 ст. 62 УК РФ, оценивающих возмещение виновным вреда, причиненного потерпевшему, в качестве смягчающего обстоятельства, учитываемого судом при назначении наказания;

4) ч. 1, 2 ст. 76.1 УК РФ и 28.1 УПК РФ, предусматривающих освобождение от уголовной ответственности лиц, впервые совершивших конкретизированные данными нормами преступления в сфере экономической деятельности, при полном возмещении ущерба бюджетной системе РФ, гражданину или организации;

5) ст. 76.2, 104.4, 104.5 УК РФ, ст. 25.1, гл. 51.1 УПК РФ, регламентирующих порядок освобождения лиц от уголовной ответственности, с назначением судебного штрафа при условиях совершения ими преступления небольшой и средней тяжести впервые и возмещения причиненного ущерба.

Институт добровольного возмещения вреда, складывающийся из совокупности поощрительных уголовных и уголовно-процессуальных норм, побуждающих комплиментарное постпреступное поведение виновных лиц, активно развивается. Так, введенные только в 2016 году нормы, закрепившие новое особое производство при освобождении лица от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа [4], быстро получили популярность в правоприменительной практике. Согласно статистическим данным Судебного Департамента при Верховном Суде РФ судебный штраф в 2017 году был применен в отношении 20 639 лиц, в 2018 году - в отношении 33 329 лиц, в 2019 году - в отношении 51 213 лиц, в первом полугодии 2020 года - в отношении 26 940 лиц, и, по оценкам специалистов, будет применяться еще чаще [5, 6]. Статистические данные также подтверждают незначительное, но все же увеличение суммы добровольно возмещаемого вреда: в 2014 году доля таковой составила 7,5 % в общей сумме причиненного ущерба, в 2015 году - 7,9 %, в 2016 году - 7,7 %, в 2017 году - 10,9 %, в 2018 году - 10,6 %, в 2019 году - 7,1 %, в 2020 году - 10,7 % [1].

Позитивно оценивая нормы, поощряющие добровольное возмещение причиненного преступлением вреда как действенное средство восстановления нарушенных прав потерпевших от преступных посягательств, ведущие процессуалисты справедливо указывают на отсутствие «уголовно-процессуальной формы возмещения вреда» [7, с. 36-39]. Разрешить этот вопрос целесообразно на уровне разъяснений высшего судебного органа РФ путем внесения соответствующих дополнений в Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2013 № 13 «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности» [8]. На основе анализа судебно-следственной практики можно выделить наиболее часто встречаемые формы: компенсацию стоимости похищенного (уничтоженного) имущества в денежном эквиваленте; передачу потерпевшему в собственность вещи того же рода и качества; возвращение похищенных вещей и ценностей; восстановление поврежденного имущества; погашение финансовых обязательств потерпевшего перед третьими лицами; выполнение работ и оказание услуг в пользу потерпевшего; принесение извинений.

Пленуму Верховного Суда РФ необходимо также закрепить принципы, которыми следует руководствоваться следователю (дознавателю) и суду при реализации указанных институтов добровольного возмещения вреда.

Во-первых, такое возмещение должно основываться на принципе добровольности. При этом решение лица, причинившего преступлением вред, может быть принято им как самостоятельно, так и в результате воздействия со стороны третьих лиц, например, следователя (дознавателя).

Во-вторых, должен быть соблюден принцип инициативности со стороны лица, совершившего преступление, который должен или самостоятельно, собственными действиями, или с помощью привлекаемых им лиц, к которым он обратится за помощью, выполнить обязательства по возмещению вреда. Обещания загладить вред в будущем, компенсация вреда при обстоятельствах, не зависящих от виновного лица (например, в случае изъятия добытого преступным путем имущества следователем при производстве обыска), означают несоблюдение этого принципа.

В-третьих, причиненный ущерб должен быть компенсирован в объеме, оцениваемом потерпевшим как достаточный для признания таких действий виновного обстоятельством, смягчающим наказание (п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ). В остальных случаях, связывающих заглаживание вреда с возможностью освобождения виновного от уголовной ответственности, вред должен быть компенсирован в полном объеме. В этом вопросе совершенно справедлива позиция А.В. Ендольцевой, полагающей, что «правовые последствия разной степени возмещения причиненного ущерба также должны быть различными» [7, с. 38].

Как показал опрос практических работников, осуществляющих предварительное расследование, намерения виновного лица возместить потерпевшему причиненный вред отражаются в протоколе его допроса. Когда факт возмещения вреда состоялся, следователь (дознаватель) отбирает у потерпевшего соответствующую расписку и прилагает ее к материалам уголовного дела. возмещение уголовный иск

Однако ввиду значимости реализации институтов добровольного возмещения вреда для итогового решения по делу, а также с целью усиления гарантий прав потерпевшего, который до сих пор лишен бесплатной юридической помощи в лице представителя-ад- воката, предоставляемого государством безвозмездно, считаем необходимым законодательно закрепить обязанность субъекта расследования процессуально оформлять само событие добровольного возмещения вреда потерпевшему соответствующим протоколом. В таком случае следователь (дознаватель), непосредственно присутствуя и фиксируя в протоколе процедуру передачи похищенного имущества, компенсационной выплаты и т. п., либо факт передачи документов, достоверно подтверждающих выполнение в пользу потерпевшего действий, направленных на заглаживание причиненного вреда, будет выступать гарантом добровольного, инициативного, полного или достаточного возмещения потерпевшему ущерба.

Реституция как специфический способ защиты и восстановления нарушенных совершением преступления прав потерпевшего неоднозначно оценивается процессуалистами в плане ее содержания. Международным правом реституция трактуется весьма широко и включает в себя не только возвращение потерпевшему похищенного имущества в натуре, но также компенсационные выплаты и возмещение расходов, вытекающих из виктимизации, с целью приведения положения потерпевшего в первоначальное состояние, предшествующее совершению преступления. Такое широкое понимание данного института характерно для отдельных российских ученых. Например, Г.А. Подкаура и О.Н. Селед- никова считают, что реституция - это не только возвращение предмета преступного посягательства, но и выдача аналогичной вещи - того же рода, вида, качества, или денежной компенсации утраченной вещи [9, 10].

Автор считает, что при таком подходе имеет место смешение смежных, но различных институтов - реституции и добровольного возмещения вреда, которые, реализовываясь, влекут различные правовые последствия. В связи с этим более обоснованной представляется позиция авторов, определяющих реституцию как такое восстановление предшествующего преступлению положения потерпевшего, которое заключается в возвращении ему предметов, похищенных в ходе преступного посягательства и признанных вещественными доказательствами по делу [11; 12].

В свете современного правового регулирования представленное определение следует дополнить указанием на то, что посредством реституции могут быть возвращены также деньги и иные ценности, полученные преступным путем и подлежащие конфискации, в части, соответствующей сумме причиненного потерпевшему ущерба. В соответствии с главой 15.1 УК РФ, к такому имуществу относится то, которое получено в результате совершения преступлений, указанных в ст. 104.1 УК РФ, задействованное в финансировании терроризма, экстремистской деятельности, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества, выступающее орудием, оборудованием или иным средством совершения преступления и принадлежащее обвиняемому. В случаях, когда у лица, совершившего одно из указанных преступлений, отсутствует другое имущество, за счет которого может быть компенсирован причиненный потерпевшему вред, взыскание обращается на имущество, добытое в результате преступных действий (ч. 2 ст. 104.3 УК РФ). При этом, в соответствии с разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ, принимая решение о конфискации имущества, суд, прежде всего, должен решить вопрос о возмещении вреда, причиненного его законному владельцу [13]. Перед следователем (дознавателем) в этих случаях стоит задача установления такого имущества и своевременного наложения на него ареста в порядке ст. 115 УПК РФ.

В аспекте изложенного хотелось бы упомянуть нормы, содержащиеся в УПК Республики Беларусь: в соответствии с п. 4 ст. 98 данного закона, подлежат обращению на возмещение причиненного потерпевшему (иному лицу) вреда или конфискации деньги и ценности, приобретенные в результате совершения любого преступления [14], а не только ограниченного их перечня, как это регламентировано российским законодательством (ст. 104.1 УПК РФ). Представляется, что подход белорусского законодателя существенно расширяет возможности правоприменительных органов в обеспечении возмещения понесенного потерпевшим ущерба, и его целесообразно ассимилировать в отечественное правовое регулирование. Кроме того, из перечня имущества, на которое в соответствии с гражданским законодательством РФ не может быть наложен арест (ст. 446 ГПК РФ), целесообразно исключить то имущество, которое было добыто преступным путем.

Таким образом, реституцию следует определить как такое восстановление исходного материального положения потерпевшего, при котором по решению следователя (дознавателя) или суда ему возвращается предмет преступного посягательства в натуре или деньги и иные ценности, полученные преступным путем.

Необходимо также учитывать встречающиеся на практике случаи так называемого идеального слияния добровольного возмещения вреда с реституционными процессами, когда предмет преступного посягательства передается органам предварительного расследования обвиняемым (подозреваемым) по собственному побуждению, и впоследствии уже следователем (дознавателем) возвращается потерпевшему. Во избежание судебных ошибок, связанных с неверной оценкой судом добровольности возмещения вреда в тех случаях, когда похищенное имущество на самом деле обнаруживается и изымается органами расследования, без содействия в этом со стороны обвиняемого (подозреваемого), следователю (дознавателю) надлежит четко отражать в соответствующих процессуальных документах обстоятельства выявления и изъятия предметов преступного посягательства. В случаях, когда таковой передается обвиняемым (подозреваемым) непосредственно потерпевшему - собственнику - следователь должен произвести выемку данных предметов, осмотреть их, приобщить к делу как вещественные доказательства и только после соответствующего процессуального оформления указанных действий, по возможности, вернуть их потерпевшему, взяв у последнего расписку о получении и принятии на себя обязательства о надлежащем хранении до вступления приговора в законную силу вещественных доказательств.

Если предпринятыми при расследовании уголовного дела мерами следователю (дознавателю) не удалось добиться возмещения вреда потерпевшему - добровольного или в порядке реституции, то им незамедлительно должен быть разрешен вопрос о заявлении потерпевшим гражданского иска. Гражданский иск, заключающийся в требовании возмещения имущественного вреда, непосредственно причиненного преступлением, может быть заявлен потерпевшим (как физическим, так и юридическим лицом). Физическое лицо в порядке гражданского иска может требовать также имущественной компенсации морального вреда.

Непосредственно после возбуждения уголовного дела и признания лица потерпевшим субъект расследования должен разъяснить ему право на предъявление гражданского иска - не формально, а с разъяснением смысла, содержания данного права, с указанием на преимущества рассмотрения исковых требований одновременно с рассмотрением уголовного дела в суде.

Следователь (дознаватель) должен сосредоточить свои усилия на первоначальном этапе расследования на получении информации о виде, размере и объеме причиненного потерпевшему вреда; на установлении лиц, причастных к совершению преступления (поскольку вред может быть взыскан только в случае установления виновного лица); на установлении имущества, на которое может быть обращено взыскание, его местонахождения и владельца.

Нельзя не согласиться с Т.И. Джелали, позитивно оценивающей введение в УПК РФ нормы, устанавливающей меры по обеспечению гражданского иска (ст. 160.1) [15]. Особенно большое значение в деле реального обеспечения субъектом расследования возмещения причиненного преступлением вреда имеет своевременность вынесения следователем (дознавателем) постановления о наложении ареста на имущество и ценные бумаги (ст. 115, 115.1, 116 УПК РФ), поскольку запоздалое принятие такого решения зачастую влечет сокрытие виновным имущества, на которое могло быть обращено взыскание.

То обстоятельство, что субъект расследования не может в стадии предварительного расследования передать арестованное имущество потерпевшему в счет возмещения причиненного ему вреда, существенным образом затягивает решение вопроса о компенсации ущерба. В случае удовлетворения судом гражданского иска процесс погашения имущественных обязательств перед потерпевшим нередко растягивается на годы, поскольку часто виновные не имеют достаточных финансовых средств, а в случаях отбытия наказания в местах лишения свободы, как отмечают исследователи, имеют весьма низкую мотивацию к труду, обусловленную, в первую очередь, желанием отвлечься, во вторую - потребностью в получении заработной платы и только в третью - необходимостью выполнить исковые обязательства [16].

Изложенные обстоятельства позволяют оценивать гражданский иск как наименее эффективную форму защиты нарушенных прав потерпевшего. В связи с этим следователем (дознавателем) должны использоваться институты добровольного возмещения вреда или реституция, и только лишь при невозможности их применения в конкретном случае должен ставиться вопрос о заявлении гражданского иска. Развитию и укреплению данных институтов, повышению эффективности деятельности субъекта расследования по возмещению причиненного преступлением вреда могут способствовать следующие предложения, обоснованные в настоящей статье:

- ч. 1 ст. 44 УПК РФ целесообразно дополнить указанием на то, что посредством гражданского иска может быть компенсирован не только причиненный преступлением имущественный и моральный вред, но также вред физический;

- разработать Пленумом Верховного Суда РФ официальных разъяснений, касающихся уголовно-процессуальных форм добровольного возмещения вреда и принципов реализации данного института (добровольности, инициативности, полноты и достаточности);

- внести в уголовно-процессуальное законодательство норму, обязывающую субъекта расследования процессуально оформлять специальным протоколом событие добровольного возмещения вреда;

- ст. 104.3 УК РФ дополнить ч. 3 следующего содержания: «При отсутствии у виновного имущества, указанного в ч. 2 настоящей статьи, вред, причиненный законному владельцу, возмещается из стоимости имущества, полученного в результате совершения преступлений, не указанных в ст. 104.1 настоящего Кодекса»;

- из перечня имущества, на которое в соответствии с гражданским законодательством РФ не может быть наложен арест (ст. 446 ГПК РФ), целесообразно исключить то имущество, которое было добыто преступным путем.

Литература

1. URL: https://xn--b1aew.xn--p1ai/reports/ item/16053092.

2. URL: http://www.consultant.ru/document/ cons_doc_LAW_5677/.

3. Дубровин В.В. Возмещение вреда от преступлений в уголовном судопроизводстве (отечественный, зарубежный, международный опыт правового регулирования): монография. М., 2011.

4. URL: https://bazanpa.ru/gd-rf-zakon-n323- fz-ot03072016-h2781570/.

5. URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79.

6. URL: https://pravo.ru/story/213140/.

7. Ендольцева А.В. Добровольное возмещение подозреваемым, обвиняемым причиненного преступлением вреда как одно из средств восстановления нарушенных прав потерпевшего // Вестник экономической безопасности. 2016. № 5.

8. О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2013 № 13 // Российская газета. 05.07.2013. № 145.

9. Подкаура Г.А. Реституция в стадии предварительного расследования уголовного дела: дис. ... канд. юрид. наук. Ижевск, 1998.

10. Селедникова О.Н. Реституция как форма реализации конституционного права граждан на возмещение имущественного вреда, причиненного преступлением // Вестник Московского университета МВД России. 2014. № 10.

11. Емельянов С.Л. Возмещение вреда по инициативе суда и реституция в уголовном процессе: отдельные аспекты правового регулирования // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2012. № 3 (1).

12. Нор В.Т. Защита имущественных прав в уголовном судопроизводстве. Киев, 1989.

13. URL: http://www.consultant.ru/document/ cons_doc_LAW_300232/.

14. URL: https://kodeksy-by.com/ugolovno- protsessualnyj_kodeks_rb.htm.

15. Джелали Т.И. К вопросу о наложении ареста на имущество в уголовном судопроизводстве // Юристъ-Правоведъ. 2016. № 3 (76).

16. Мирусин И.С. Труд в местах лишения свободы в восприятии осужденных и сотрудников исправительных учреждений // Уголовная юстиция. 2017. № 10.

Bibliography

1. URL: https://xn--b1aew.xn-p1ai/reports/item/ 6053092.

2. URL: http://www.consultant.ru/document/ cons_doc_LAW_5677.

3. Dubrovin V.V. Compensation for harm from crimes in criminal proceedings (domestic, foreign, international experience of legal regulation): monograph. M., 2011.

4. URL: https://bazanpa.ru/gd-rf-zakon-n323- fz-ot03072016-h2781570/.

5. URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79.

6. URL: https://pravo.ru/story/213140/.

7. Endoltseva A.V. Voluntary compensation to suspects, accused of harm caused by a crime as one of the means of restoring violated rights of the victim // Bulletin of economic security. 2016. № 5.

8. On the application by the courts of legislation governing the grounds and procedure for exemption from criminal liability: Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation dated 06.27.2013 № 13 // Rossiyskaya Gazeta. 05.07.2013. № 145.

9. Podkaura G.A. Restitution at the stage of preliminary investigation of a criminal case: dis. ... PhD in Law. Izhevsk, 1998.

10. Selednikova ON. Restitution as a form of realization of the constitutional right of citizens to compensation for property damage caused by a crime // Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2014. № 10.

11. Emelyanov S.L. Compensation for harm on the initiative of the court and restitution in criminal proceedings: certain aspects of legal regulation // Bulletin of the Nizhny Novgorod University. N.I. Lobachevsky. 2012. № 3 (1).

12. Nor V.T. Protection of property rights in criminal proceedings. Kiev, 1989.

13. URL: http://www.consultant.ru/document/ cons_doc_LAW_300232/.

14. URL: https://kodeksy-by.com/ugolovno- protsessualnyj_kodeks_rb.htm.

15. Dzhelali T.I. On the issue of the seizure of property in criminal proceedings // Jurist-legal expert. 2016. № 3 (76).

16. Mirusin I.S. Labor in prisons in the perception of convicts and employees of correctional institutions // Criminal Justice. 2017. № 10.

Размещено на Allbest.ru