К вопросу о сущности понятия "раскрытие преступления" в контексте норм действующего законодательства

Размещено на http://www.allbest.ru/

МВД России

Ростовский юридический институт

К вопросу о сущности понятия «раскрытие преступления» в контексте норм действующего законодательства

Ольга Владиславовна Айвазова, профессор кафедры криминалистики и ОРД кандидат юридических наук, доцент

Аннотация

Автор обращается к результатам многолетней научной дискуссии относительно термина «раскрытие преступлений» и его соотношения с близкими по значению терминами «расследование преступлений», «уголовное преследование». Уголовно-процессуальное законодательство, сформулировав в качестве одного из ключевых принципов принцип состязательности сторон и наделив следователя функцией уголовного преследования, отказалось от возложения на следователя задачи по раскрытию преступления. Однако конструкция целого ряда статей Общей и Особенной части Уголовного кодекса РФ, а равно уголовно-процессуального института досудебного соглашения о сотрудничестве предусматривает в качестве основания для освобождения от уголовной ответственности (либо обстоятельства, смягчающего наказание) различные варианты его содействия раскрытию прес - тупления. Это побудило автора рассмотреть термин «раскрытие преступления» в указанном ракурсе и предложить выводы и рекомендации по оптимизации соответствующей следственно-судебной практики.

Ключевые слова: раскрытие преступлений, расследование преступлений, обвиняемый, обвинение, уголовное преследование, криминалистика, уголовный процесс, оперативно-розыскная деятельность, способствование раскрытию преступления

Abstract

TO THE QUESTION OF THE CONCEPT OF "CRIME DETECTION” IN THE CONTEXT THE PRESENT LEGISLATION

Olga Vladislavovna Aivazova,

Professor of the Department of Criminalistics and Operational and Search Activities of the Rostov Law Institute of the MIA of Russia Candidate of Law, Associate Professor

The author refers to the results of long-term scientific discussion on the term "crime detection" and its relationship with the terms " crime investigation" and "criminal prosecution" that are similar in meaning. The criminal procedure law refused to assign tasks of crime detection to the investigator by formulating as one of the key principles principle of adversarial proceedings and giving the investigator the function of criminal prosecution. However, the construction of a number of articles of General and Special conditions of the Russian Criminal Code and Criminal Procedure Institute of pre-trial agreement on cooperation provides as a ground for excluding criminal responsibility (or circumstances that could mitigate the punishment) various options for his/her contribution to crime detection. This led the author to consider the term "crime detection" from this perspective and to offer conclusions and recommendations for optimizing the relevant investigative and judicial practice.

Keywords: crime detection, crime investigation, accused, prosecution, criminal prosecution, criminalistics, criminal process, operational search activity, assistance in the investigation of the offence.

Дискуссия о сущности и содержании понятия «раскрытие преступления», его соотношении с близким по значению термином «расследование преступления» продолжается на протяжении десятилетий [1, с. 228--260; 2]. Однако ученым по сей день так и не удалось достичь единства. Не приводя в рамках настоящей работы доводы сторонников всех альтернативных точек зрения, поскольку в целом они хорошо известны, лишь кратко обозначим, что различия в авторских интерпретациях констатации момента раскрытия преступления дифференцируются на следующие аспекты.

Во-первых, они обусловлены представлением о расследовании как о процессе, имеющем соответствующие этапы, каждому из которых присущи характерные задачи, а также имеющаяся исходная и добываемая доказательственная и ориентирующая информация. При этом, в свою очередь, в научной литературе так и не достигнуто единообразие в отношении периодизации этапов: их количестве, сущности, соотношении. Хотя все авторы признают наличие первоначального и последующего этапов [3, с. 155 -- 160; 4, с. 36 -- 39], однако далеко не так всё однозначно в отношении этапа проверки сообщения о преступлении (как элементе частных криминалистических методик) и заключительного этапа расследования (с точки зрения уголовно-процессуального закона соответствует ознакомлению обвиняемого и иных заинтересованных лиц с результатами расследования, подготовке обвинительного заключения).

С учетом данной периодизации и достигаемых процессуальных и тактических задач представления о моменте раскрытия преступления связываются с: а) обнаружением следов преступления и иной информации, позволяющей определить причастность к совершению данного деяния конкретного лица; б) появлением в уголовном деле достаточных оснований для предъявления лицу обвинения; в) завершением предварительного расследования с формулированием обвинительного заключения; г) вынесением обвинительного приговора. Говоря иными словами, временной диапазон анализируемого термина включает различные аспекты: от поступления исходной информации о преступлении и лице, предположительно его совершившем, до признания обвиняемого виновным на основании судебного решения.

Во-вторых, содержание термина «раскрытие преступления» связывается с отраслью юридической науки и ее предмета, в рамках которого рассматривается данное понятие, а также присущего ему научного инструментария. Традиционно термин «раскрытие преступления» разрабатывался науками уголовного процесса, криминалистики, оперативно-розыскной деятельности, с позиций каждой из которых он наполняется специфическим содержанием.

Закономерно, что ранее действовавший УПК РСФСР 1960 г. признавал в качестве одной из своих задач быстрое и полное раскрытие преступления, наряду с изобличением виновных и правильным применением закона (ст. 2 УПК РСФСР). Также термин «раскрытие преступления» использовался в различных нормах указанного закона. Например, ст. 128 УПК РСФСР «Привлечение общественности к раскрытию преступлений» обязывала следователя при проведении расследования «широко использовать помощь общественности для раскрытия преступлений и для розыска лиц, их совершивших». Другими словами, в данном значении соотношение расследования и раскрытия преступления определяется как общее и частное.

УПК РФ, стремясь быть свободным от обвинительного уклона, отказался от формулировки задач уголовного судопроизводства, а назначение уголовного судопроизводства сформулировал, исходя из диалектического единства состязающихся сторон обвинения и защиты, реализующих противоположные функции [5, с. 136--140]. Очевидно, из этих же позиций УПК РФ практически не употребляет термина «раскрытие преступления» в значении деятельности следователя, направленной на установление обстоятельств деяния и лица, его совершившего. С другой стороны, действующий уголовно-процессуальный закон относит следователя к стороне обвинения, наделяя его функцией уголовного преследования, т. е. деятельности по изобличению лица, причастного к совершению преступного деяния. Иными словами, в действующем уголовно-процессуальном законе применительно к деятельности следователя прослеживается идея вытеснения понятия раскрытия преступления понятием «уголовное преследование». При этом близкий по значению термин «расследование преступления» употребляется лишь в значении стадии уголовного производства (которая может осуществляться в форме предварительного следствия или дознания). Некоторыми процессуалистами критикуется наделение законодателем следователя функцией уголовного преследования (а не расследования преступлений), в сочетании с отсутствием в свете действующего законодательства в уголовном судопроизводстве как таковой функции расследования преступлений.

Оперативно-розыскное законодательство, впервые разработанное в постсоветский период нашего государства [6, с. 73--79], предусматривает раскрытие преступления в качестве одной из задач оперативно-розыскной деятельности, наряду с выявлением, пресечением, предупреждением преступлений, а также выявлением и установлением лиц, их подготавливающих, совершающих и совершивших (ст. 2 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»). С точки зрения оперативно-розыскного подхода, раскрытие преступления есть установление лица, причастного к совершению преступления (т. е. лица, в отношении которого имеется достаточная совокупность данных, указывающая на совершение преступления именно им).

В-третьих, существует точка зрения о соотношении терминов «расследование преступлений» и «раскрытие преступлений» как о процессе и результате (состоянии).

Анализируя универсальное (междисциплинарное, гносеологическое) значение терминов раскрытия и расследования преступлений, обращает на себя внимание то, что понятие «раскрыть» непременно связывается с положительным результатом соответствующей деятельности, распознанием тайны, разоблачением преступных инсценировок и т. д. Однако демократический и состязательный характер современного уголовного судопроизводства, свободный от обвинительного уклона, позволяет констатировать, что даже завершенное расследованием и направляемое в суд уголовное дело, содержащее сформулированное и обоснованное совокупностью имеющихся изобличительных доказательств, отражает лишь версию стороны обвинения по существу события, подлежавшего исследованию.

Понятие «расследовать» в большей степени ассоциируется с всесторонним и объективным познанием картины произошедшего события, установления всех обстоятельств, образующих предмет доказывания. При этом, в зависимости от степени проблемности следственной ситуации, не являются редкостью расследованные, но так и оставшиеся не раскрытыми преступления. Таким образом, деяния, совершенные в условиях неочевидности, по которым в установленный срок были проведены все необходимые следственные и иные процессуальные действия, а также сопутствующие оперативнорозыскные и иные поисковые мероприятия, однако установить лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, не представилось возможным. Кроме того, по результатам расследования возможно также прекращение производства по уголовному делу, в случае установления обстоятельств, препятствующих производству по уголовному делу (отсутствие события или состава преступления, истечение срока давности привлечения к уголовной ответственности и т. д.).

Также нельзя не учитывать такие современные процессуальные механизмы, предназначенные для оптимизации уголовного судопроизводства и обеспечения процессуальной экономии, как заключение досудебного соглашения о сотрудничестве, согласие с предъявленным обвинением, активное способствование раскрытию и (или) расследованию преступления, деятельное раскаяние.

Казалось бы, в современных условиях следует учесть подход законодателя к термину «раскрытие преступления», который преимущественно ассоциируется с деятельностью оперативных подразделений по неочевидным преступлениям. Что касается деятельности следователя, а именно расследования преступлений в рамках почти одноименной стадии, диапазон которой гносеологически определен предметом доказывания, вектор инициативности и наступательности ей придает отнесение следователя к профессиональному представителю стороны обвинения. Тем не менее в рамках криминалистических исследований ученые нередко продолжают использовать оба термина (раскрытие и расследование преступлений) [7; 8; 9, с. 3--8], особенно если речь идет о методике расследования преступлений, совершенных в условиях неочевидности.

Однако потребность к рассмотрению термина «раскрытие преступления» на уровне нового витка развития юридической науки и соответствующей нормативной и эмпирической базы обусловлена не только и не столько интересом к исследованию исключительно «филологических нюансов». расследование преступление уголовный ответственность

Дело в том, что нормы материального права, а именно Общей и Особенной части действующего Уголовного кодекса РФ 1996 г., активно используют термин «раскрытие преступления» в значении обстоятельства, влияющего на принятие решение о привлечении к уголовной ответственности либо об освобождении от уголовной ответственности, а равно обстоятельства, смягчающего наказание (п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ) и (или) исключительного обстоятельства, способствующего назначению более мягкого наказания, не - жели предусмотренного санкциями соответствующей статьи Особенного части УК РФ. По целому ряду деяний лицо, их совершившее, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно своими действиями способствовало раскрытию (либо, согласно формулировке примечания к конкретным статьям УК РФ, -- раскрытию и (или) расследованию, раскрытию и (или) пресечению) соответствующего деяния.

Примерами таких деяний, предусматривающих возможность освобождения лица, их совершившего, от уголовной ответственности, являются: организация деятельности, направленной на побуждение к совершению самоубийства (ст. 110.2 УК РФ), торговля людьми (ст. 127.1 УК РФ), ограничение конкуренции (ст. 178 УК РФ), оказание противоправного влияния на результат официального спортивного соревнования или зрелищного коммерческого конкурса (ст. 184 УК РФ), подкуп работника контрактной службы, контрактного управляющего, члена комиссии по осуществлению закупок (ст. 200.5 УК РФ), коммерческий подкуп (ст. 204 УК РФ), посредничество в коммерческом подкупе (ст. 204.1 УК РФ), мелкий коммерческий подкуп (ст. 204.2 УК РФ), прохождение обучения в целях осуществления террористической деятельности (ст. 205.3 УК РФ), организация преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней) (ст. 210 УК РФ), массовые беспорядки (ст. 212 УК РФ), дача взятки (ст. 291 УК РФ), посредничество во взяточничестве (ст. 291.1 УК РФ), мелкое взяточничество (ст. 291.2 УК РФ), фиктивная регистрация гражданина Российской Федерации (либо иностранного гражданина и (или) лица без гражданства) по месту пребывания или по месту жительства в жилом помещении (ст. 322.2 УК РФ), фиктивная постановка на учет иностранного гражданина или лица без гражданства по месту пребывания в РФ (ст. 322.3 УК РФ) и др.

Другими словами, раскрытие преступления в подобных случаях упоминается законодателем не как сама по себе инициативная деятельность субъекта расследования и (или) положительный результат такой деятельности по установлению лица, причастного к деянию, а как деятельность подозреваемого или обвиняемого, обеспечившая достижение указанного результата. Тем не менее не утрачивает актуальности понимание содержания данной деятельности, в том числе и в таком контексте, как способствование раскрытию преступления лицом, привлекаемым к уголовной ответственности.

Характерно, что примечания к одним уголовно-правовым нормам в качестве условий освобождения от уголовной ответственности предусматривают не просто способствование раскрытию преступлений (либо раскрытию или расследованию преступлений), а именно активное способствование раскрытию преступлений (такова, например, конструкция примечаний к составам взяточничества). По иным составам законодатель полагает достаточным способствование (без такого свойства, как «активное») раскрытию преступления. Таковы, например, преступления в сфере организации незаконной миграции (ст.ст. 322.2, 322.3 УК РФ), однако законодатель также оговаривает одновременное наличие такого условия, как отсутствие в действиях лица иного состава преступления.

Высший судебный орган, стремясь обеспечить результативную и единообразную судебную практику, в том числе при расследовании указанных выше деяний, в определенной степени поясняет значение термина «активное способствование раскрытию преступлений (раскрытию и расследованию преступлений и т. д.). Например, согласно п. 29 постановления Пленума Верховного суда РФ «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» от 09.07.2013 № 24, под активным способствованием раскрытию и расследованию преступлений следует понимать совершение действий, направленных на изобличение причастных к преступлению лиц (взяткодателя, взяткополучателя, посредника, лица, принявшего или передавшего незаконное вознаграждение при коммерческом подкупе), обнаружение имущества, выступившего предметом взятки или подкупа и т. д. Перечень таких действий носит примерный и открытый характер, допуская по усмотрению следователя и (или) суда учет иных аналогичных обстоятельств.

Но при этом не уточняется, на каком этапе уголовного судопроизводства возможно принятие решения об освобождении от уголовной ответственности. Более того, несмотря на то, данный документ призван разъяснить не только спорные вопросы квалификации преступлений (т. е. вопросы материального права), но и вопросы осуществления производства по делу (т. е. вопросы процессуального права), законодатель достаточно «аккуратно» обозначает субъекта, в отношении которого ведется изобличительная деятельность, нейтральным понятием «лицо», не указывая его процессуального статуса. Другим взаимосвязанным условием освобождения от уголовной ответственности по делам о названных выше преступлениях коррупционной направленности является добровольное сообщение лица о факте дачи взятки или совершения посредничества во взяточничестве (причем в последнем случае необходимо одновременное выполнение обоих условий: добровольное сообщение о посредничестве во взяточничестве и активное способствование раскрытию и (или) пресечению преступления).

В содержательном плане активное способствование раскрытию и расследованию преступлений проявляется в даче признательных и подробных показаний касательно как собственных действий, так и действий соучастников, а равно иных лиц, прямо или косвенно осведомленных о тех или иных обстоятельствах данного события (свидетелей), последовательной реализации принятой линии поведения при совершении иных действий, как вербального характера (очная ставка), так и невербального (осмотр, выемка, обыск с добровольным предоставлением искомого, контроль и запись переговоров) или комплексного характера (проверка показаний на месте, следственный эксперимент, предъявление для опознания). Кроме того, именно благодаря показаниям и пояснениям (при производстве невербальных и комплексных следственных действий) данного лица стало возможным установить все обс - тоятельства данного деяния, его серийный и (или) групповой характер, выявить факты, ранее не известные органам расследования, что привело к положительному результату расследования в виде установления всех лиц, совершивших данное деяние и привлечения их к уголовной ответственности.

Как уже упоминалось, по делам о преступлениях, предусмотренных ст.ст. 322.2, 322.3 УК РФ (получивших в литературе условное наименование «преступления, связанные с организацией незаконной миграции» [10, с. 58-- 61; 11, с. 9--17]) законодатель предусматривает в качестве условия освобождения от уголовной ответственности непосредственное способствование (не требуя проявления качеств активного способствования) раскрытию этих деяний, при условии отсутствия в их действиях составов иных деяний. С практической стороны представляется, что требованиям способствования раскрытию преступления соответствует дача признательных и полных пока- заний, позволяющих их использовать в дальнейшем процессе доказывания, а также готовность лица к оказанию помощи следствию путем продуктивного участия в иных следственных действиях (производимых как в добровольном режиме, так и носящих характер принуждения). Если лицо совершило такое деяние единолично, то, соответственно, оно может дать лишь само- изобличающие показания, что в данном случае также следует расценивать как разновидность способствования раскрытию преступления.

Говоря об освобождении от уголовной ответственности, законодатель не уточняет механизм принятия и реализации такого процессуального решения. Представляется, что поскольку в данном случае речь идет о специфических основаниях, являющихся нереабилитирующими, то неверным будет реализация указанного основания об освобождении от уголовной ответственности в отношении подозреваемого (тем более -- заподозренного) лица. В любом случае необходимо собрать достаточную совокупность доказательств, объективно указывающих не только на совершение деяния именно данным лицом, но и на его роль в установлении всех обстоятельств деяния, собственной виновности, преследуемых целей и мотивов, а также роли каждого соучастника (при наличии). На основании собранной совокупности доказательств необходимо предъявить лицу обвинение, осуществить допрос в качестве обвиняемого, а также полностью выполнить требования ст. 73 УПК РФ, всесторонне завершив расследование по делу.

Лишь по мере выполнения данных условий можно говорить о факте способствования обвиняемого раскрытию преступления и о возможности прекращения уголовного преследования (уголовного дела) по названному нереабилитирующему основанию в стадии предварительного расследования.

Резюмируя изложенное, считаем целесообразным отметить, что, невзирая на то, что действующий уголовно-процессуальный закон официально отказался от возложения на следователя задачи по раскрытию преступлений, тем не менее при принятии стороной защиты позиции, направленной на сотрудничество со следствием, фактически следователь приобретает качества координатора деятельности подозреваемого и обвиняемого, направленной на содействие раскрытию преступлений. Это ни в коем случае не указывает на подмену или смешивание процессуальных функций, а свидетельствует о разумной синергетической деятельности представителей двух противоположных сторон уголовного судопроизводства.

Библиографические ссылки

1. Белкин Р. С. Криминалистика: проблемы, тенденции, перспективы. От теории -- к практике / Р. С. Белкин. -- М.: Юрид. лит., 1988. -- С. 228--260.

2. Николайчик Н. И. Доказывание как процессуальная форма раскрытия преступлений: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук / Н. И. Николайчик. -- М., 1983. -- 34 с.

3. Варданян А. В., Унжакова С. В., Грибунов С. П. Следственные ситуации, возникающие на первоначальном этапе расследования преступлений, предусмотренных ст. 191.1

4. УК РФ / А. В. Варданян, С. В. Унжакова, С. П. Грибунов // Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. -- 2018. -- № 3 (86). -- С. 155--160

5. Варданян А. В., Давидов С. Б. Актуальные направления повышения эффективности последующего этапа расследования коммерческого подкупа / А. В. Варданян, С. Б. Давыдов // Юристъ-Правоведъ. -- 2012. -- № 6 (55). -- С. 36--39.

6. Варданян А. В. Назначение уголовного судопроизводства: историко-гносеологический подход / А. В. Варданян // Юристъ-Правоведъ. --2018. --№ 3 (86). -- С. 136--140.

7. Варданян А. В. Результаты оперативно-розыскной деятельности как повод для возбуждения уголовного дела в контексте проблемы соотношения уголовно-процессуального и оперативно-розыскного законодательства / А. В. Варданян // Современное уголовно-процессуальное право России -- уроки истории и проблемы дальнейшего реформирования: сб. мат-лов междунар. науч.-практ. конф. К 300-летию российской полиции и 100-летию советской милиции. -- Орел: Орловский юридический институт МВД России имени В. В. Лукьянова. -- 2017. -- С. 73--79.

8. Варданян А. В., Антонов В. А., Белохребтов В. С. Особенности выявления, раскрытия и первоначального этапа расследования покушения на мошенничество при возмещении налога на добавленную стоимость: моногр. / А. В. Варданян, В. А. Антонов, С. Белохребтов. -- Иркутск, 2016. -- 112 с.

9. Варданян А. В. Раскрытие и расследование тяжких насильственных преступлений против жизни и здоровья личности: криминалистические и оперативно-розыскные аспекты: моногр. / А. В. Варданян. -- Ростов-на-Дону, 2016. -- 230 с.

10. Варданян А. В. О креативных психолого-криминалистических технологиях раскрытия и расследования тяжких насильственных преступлений против личности // Криминалистика: актуальные вопросы теории и практики сборник трудов участников XIII Всероссийской научно-практической конференции / А. В. Варданян. -- Ростов н/Д., 2016. -- 3--8.

11. Варданян А. В., Ларионов И. А. Актуальные проблемы расследования организации незаконной миграции / А. В. Варданян, И. А. Ларионов // Вестник Краснодарского университета МВД России. -- 2017. -- № 1 (35). -- С. 58--61.

12. Варданян А. В., Ларионов И. А. Научные основы формирования криминалистической характеристики преступлений, связанных с организацией незаконной миграции / А. В. Варданян, И. А. Ларионов // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. -- 2015. -- № 4--2. -- С. 9--17.

Размещено на Allbest.ru