Многообъектность преступных посягательств по делам об экологических преступлениях при принятии судами решений о прекращении уголовного дела по нереабилитирующим основаниям

Размещено на http://www.allbest.ru/

Многообъектность преступных посягательств по делам об экологических преступлениях при принятии судами решений о прекращении уголовного дела по нереабилитирующим основаниям

А.С. Лукомская

In the article the author explores the requirements for taking into account the features of the object of a criminal assault, their number and priority when the courts take decisions to terminate criminal cases of environmental crimes on non-rehabilitating grounds. The author provides a distinction between the multidimensional nature of a criminal assault and the multidimensional nature of an environmental crime. It is proved that the objects of environmental crimes have a complex content structure. According to the results of the study, conclusions were drawn that termination of criminal cases of environmental atea on non-rehabilitating grounds provided for in Art. 25 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation is impossible due to the absence of the victim (individual or legal entity) in the understanding of the provisions of Article 42 Code of Criminal Procedure. The introduction of appropriate amendments to the Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of June 27, 2013 No. 19 "On the application by the courts of the legislation regulating the grounds and procedure for exemption from criminal liability" is proposed.

Key words: victim, termination of a criminal case, environmental crime, multidimensionality of a criminal assault, multidimensionality of a crime.

Статистика показывает, что прекращение уголовных дел об экологических преступлениях по нереабилитирующим основаниям, предусмотренным ст. 25, 25.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее -- УПК РФ), применяется чаще на стадии судебного разбирательства. Даже при выполнении всех условий по уголовным делам об экологических преступлениях следователи и дознаватели, в отличие от судов, применяют этот порядок крайне редко [1].

Экологические преступления влекут наступление разного по своему характеру вреда. Предусмотренные ст. 76, 76.2 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее -- УК РФ) действия, направленные на заглаживание такого вреда, нейтрализации его вредных последствий, в каждом случае зависят от особенностей конкретного деяния. Суд учитывает достаточность этих действий, дает оценку уменьшению общественной опасности деяния, на основании чего принимает решение об освобождении от уголовной ответственности. Дискреционный характер данного решения снижается требованием к суду приминать во внимание наряду с другими обстоятельствами особенности объекта преступного посягательства, их число и приоритет (п. 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 г. № 19 [2]). В связи с этим необходимо различать многообъектность преступного посягательства и многообъектность преступления. Объекты экологических преступлений имеют сложную содержательную структуру (сложно структурированы). В настоящем исследовании они затрагиваются лишь в той части, которая позволит наиболее ясно представить понятие и классификацию преступных посягательств экологических преступлений.

Если многообъектность экологического преступления выражается в одновременном посягательстве на несколько неоднородных правовых благ (видовых объектов), в значительном числе случаев имеет место многообъектность преступного посягательства, направленного на одно правовое благо (непосредственный объект), в силу специфики которого причиняется вред или создается угроза причинения вреда нескольким благам (жизнь, здоровье, собственность и др.), рассматриваемым обществом как самостоятельные социально значимые ценности.

Вред безопасности конкретного компонента окружающей среды может быть причинен в результате посягательства на антропогенный объект, и напротив, посягательство на химическую безопасность может привести к причинению вреда жизни и здоровью человека -- самостоятельному объекту уголовно-правовой охраны. В сфере экологических преступлений примеров, когда преступное посягательство, направленное на одно правовое благо, влечет причинение вреда нескольким, немало. Специфика, многообразие, взаимообусловленность, сложная структура социально значимых ценностей, охраняемых нормами уголовного закона, предусматривающих ответственность за экологические преступления, их многомерность, разнообразные взаимосвязи являются ответом на вопрос: почему общество и государство защищают экологическую безопасность. Состояние защищенности окружающей среды обеспечивает существование многих других благ, нет экологической безопасности -- нет и этих благ (жизни, здоровья, собственности и др.).

Экологическая безопасность при осуществлении хозяйственной и иной деятельности как видовой объект экологических преступлений состоит из (элементов) непосредственных объектов уголовно-правовой охраны, куда входят отношения по обеспечению радиационной безопасности в области использования атомной энергии и на объектах атомной энергии, в области хранения, перевозки и уничтожения химического оружия и др.; технологической (техногенной) безопасности, разновидностями которой являются пожарная безопасность, безопасность при ведении горных, строительных или иных работ; химической безопасности; биологической безопасности (медико-биологической, химико-биологической и др.); промышленной безопасности; санитарно-эпидемиологической безопасности; безопасности морского судоходства и др. Экологическая безопасность компонентов природной среды как видовой объект состоит из непосредственных экологических объектов: безопасность земли, недр, почвы, поверхностных и подземных вод, атмосферного воздуха, растительного мира, животного мира, озонового слоя атмосферы, околоземного космического пространства [3].

Классификация объектов экологических преступлений по вертикали, охватывающая звенья: общий -- родовой -- видовой -- групповой -- специальный -- непосредственный объекты посягательства -- так же, как классификация непосредственных объектов по горизонтали, предполагающая выделение основного, дополнительного и факультативного объектов, позволяет классифицировать преступления по объекту преступного посягательства внутри главы 26 УК РФ.

Элементы экологической безопасности могут выступать объектами преступного посягательства. Так, при причинении вреда конкретному компоненту окружающей среды (воздух, поверхностные и подземные воды, недра, почвы, растительный и животный мир) вред причиняется и другому, поскольку они являются составными частями экосистемы.

Экологические преступления наряду с посягательством на элемент экологической безопасности посягают на такие объекты, как жизнь (ч. 2 ст. 248, ч. 3 ст. 250, ч. 3 ст. 251, ч. 3 ст. 252, ч. 3 ст. 254, ч. 3 ст. 247 УК РФ) и здоровье человека, имущественные отношения (причинение значительного имущественного ущерба (ст. 255, ч. 1 ст. 260, пп. «а» и «в» ч. 2 и ч. 3 ст. 260 УК РФ); крупного имущественного ущерба (п. «а» ч. 1 ст. 256, п. «а» ч. 1 ст. 258, п. «г» ч. 2 ст. 260, ч. 4 ст. 261, ч.3 ст. 256, ч. 2 ст. 258, ч. 3 ст. 260, ч. 2 ст. 261 УК РФ); особо крупного имущественного ущерба (ч. 3 ст. 256, ч. 2 ст. 258, ч. 3 ст. 260 УК РФ)) и др.

По делам об экологических преступлениях судебная практика по вопросу освобождения от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям в части обязательного признания по делу потерпевшего, учета объектов преступного посягательства, их числа и приоритета складывается неоднозначно и противоречиво. Ситуация осложнена тем, что применение положений ст. 76 УК РФ по уголовным делам об экологических преступлениях невозможно, если в деле отсутствует потерпевший (обязательное признание по делам об экологических преступлениях потерпевшего обосновывалось нами ранее) [4]. Поскольку только при наличии потерпевшего виновный может реализовать свое право совершить действия, направленные на восстановление нарушенного права и заглаживание причиненного вреда, а суд соблюсти это обязательное условие для принятия решения об освобождении от уголовной ответственности по нереабилитирующим условиям. Кроме того, активная позиция потерпевшего -- должностного лица компетентного органа, обладающего публичными полномочиями в области охраны окружающей среды, заключается в реальной оценке и учете не только размера, но и характера вреда, причиненного экологическим преступлением, заглаживание которого не устраняет всех негативных последствий в масштабах качества среды обитания человека.

Положение п. 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 г. № 19, в котором суду надлежит принимать во внимание наряду с другими обстоятельствами особенности объекта преступного посягательства, их число и приоритет без требования их отражения в мотивировочной части итогового решения по делу формирует неоднозначную, а иногда формальную практику, которая в конечном итоге не учитывает специфики этого вида преступлений при принятии решения об освобождении от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям, предусмотренным ст. 25, 25.1 УПК РФ. Так, Б. и В. обвинялись в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 258 УК РФ, -- незаконная охота. Действуя группой лиц по предварительному сговору, Б. и В. причинили государству материальный ущерб на общую сумму 800 000 руб. за незаконную охоту на двух взрослых особей самки лося, что составляет особо крупный ущерб. Подсудимые просили освободить их от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа, поскольку причиненный вред полностью ими заглажен, а ранее они не были судимы. Представитель потерпевшего -- ведущий специалист Министерства природы Удмуртской Республики с прекращением уголовного дела в отношении Б. и В. и назначением им штрафа согласился, подтвердил, что подсудимые возместили причиненный вред в полном объеме. В постановлении суд указал, что с учетом конкретных обстоятельств дела, включая особенности и число объектов преступного посягательства (без указания на сами объекты их число и приоритеты) принял решение о прекращении уголовного дела в отношении Б. и В., обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 158 УК РФ, на основании ст. 25.1 УПК РФ и освободил их от уголовной ответственности по ст. 76.2 УК РФ, назначив каждому меру уголовно-правового характера в виде судебного штрафа в размере 15 000 руб. [5]. По делам об экологических преступлениях подобные решения с формальным указанием на объект преступного посягательства многочисленны [6; 7]. Суд в них основывается на том, что освобождение от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа становится возможным, поскольку возмещение причиненного вреда снижает общественную опасность совершенного преступления. При этом существуют и другие позиции судов по вопросу прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям:

— возмещение материального ущерба подсудимым не устраняет вреда, нанесенного основному объекту преступного посягательства -- экологическим отношениям, складывающимся в сфере охраны и пользования окружающей природной среды, в связи с чем преступление не теряет своей общественной опасности и не может быть прекращено по ст. 76.2 УК РФ и ст. 25.1 УПК РФ [8];

— прекращение невозможно, так как отсутствует потерпевший в понимании положений ст. 42 УПК РФ. Нереально достичь примирения с субъектом (участником) общественных отношений, являющимся основным объектом охраны, -- государством в лице соответствующих органов. Примирение с потерпевшим по данному преступлению не может устранить вреда, причиненного основному объекту преступного посягательства -- государству, поэтому уголовное дело не может быть прекращено за примирением обвиняемого с потерпевшим [9].

В других случаях при принятии решения о возможности изменения категории преступления на менее тяжкую в соответствии с ч. 4 ст. 15 УК РФ судом учитывались не количество объектов преступного посягательства, их приоритет, а значимость объекта преступного посягательства (безопасность компонента окружающей среды -- животного мира) [10].

Отдельно необходимо выделить такой объект преступного посягательства, как порядок управления, интересы службы. Целый ряд экологических преступлений может быть совершен с использованием служебного положения из корыстной или иной личной заинтересованности должностным лицом -- государственным служащим и муниципальным служащим; лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, и преступлений, которые могут способствовать их совершению (ст. 250, п. «а» ч. 2 и ч. 2.1 ст. 258.1, п. «в» ч. 2 ст. 260, ч. 3 ст. 253, ч.3 ст. 256, ч. 2 ст. 258, ч. 3 ст. 260 УК РФ). В связи с этим на практике возникает необходимость выявления критериев учета многообъектности преступных посягательств и их приоритета при решении судом вопроса об освобождении от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям по уголовным делам о служебно-экологических (эколого-служебных) преступлениях. Риск нарушения права потерпевшего на восстановление права и возмещения вреда, причиненного такой разновидностью экологических преступлений, формируется на этапе квалификации при выборе из конкурирующих составов, которые значительно различаются по эффективности разрешения уголовно-экологического конфликта. суд преступный посягательство экологический

Органами предварительного следствия В. обвинялся по ч. 1 ст. 201, ч. 1 ст. 171 УК РФ. В. был назначен генеральным директором ОАО «Высокогорские коммунальные сети», в число видов деятельности которого входили добыча и реализация наземных и подземных вод. В., не имея лицензии на добычу подземных вод, путем фактического руководства ежедневно осуществлял предпринимательскую деятельность по добыче подземных пресных вод из водозаборных скважин в целях последующей реализации для хозяйственно-питьевых и производственных нужд физическим и юридическим лицам, тем самым извлек доходов в крупном размере.

В ходе рассмотрения дела в суде сроки давности уголовного преследования В. по ч. 1 ст. 171 УК РФ истекли, уголовное преследование было прекращено. Государственный обвинитель пришел к убеждению, что представленные доказательства не подтверждают предъявленного подсудимому обвинения по ч. 1 ст. 201 УК РФ и отказался от него, изложив суду мотивы отказа, отметив ранее не известное суду принятое решение о передаче полномочий генерального директора ОАО «Высокогорские коммунальные сети» Управляющей организации ОАО «Управление капитального строительства инженерных сетей и развитие энергосберегающих технологий РТ», а также факт расторжения с В. трудового договора. Отказ государственного обвинителя от обвинения повлек за собой прекращение уголовного дела по ч. 1 ст. 201 УК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления [11]. Фактически должностное лицо осталось безнаказанным и не понесло даже материальных затрат по возмещению вреда потерпевшему, поскольку потерпевшим по делу были признан представитель ТСЖ «Поляна». При этом вопрос о возмещении вреда, причиненного подземным водам, а значит, рассмотрение всех объектов преступного посягательства, не ставился.

Экологическо-служебное (служебно-экологическое) преступление при наличии еще одного объекта преступного посягательства (интересы службы) никак не может сделать его менее общественно опасным по сравнению с преступлением против интересов службы, поэтому нельзя согласиться с позицией некоторых судов о возможности прекращения уголовных дел об экологических преступлениях, связанных с преступным посягательством на порядок управления, за примирением сторон.

Таким образом, можно сделать ряд выводов теоретического и практического значения:

1. Необходимо различать многообъектные экологические преступления и многообъектность преступного посягательства экологических преступлений.

Многообъектность экологического преступления выражается в одновременном посягательстве на несколько неоднородных правовых благ (видовых объектов), в значительном числе случаев имеет место многообъектность преступного посягательства, направленного на одно правовое благо (непосредственный объект), в силу специфики которого причиняется вред или создается угроза причинения вреда нескольким благам (жизнь, здоровье, собственность и др.), рассматриваемым обществом как самостоятельные социально значимые ценности.

2. Система многообъектных экологических преступлений характеризуется повышенным уровнем опасности, поскольку посягательство на несколько правовых благ существенно отличается от посягательства на один объект уголовно-правовой охраны.

3. Специфика экологических преступлений заключается в том, что всегда наряду с непосредственным объектом преступного посягательства в рамках конкретного состава другим объектом преступного посягательства будут интересы неопределенного круга лиц, а также государства.

По нашему мнению, когда преступное посягательство обращено на иной защищаемый законом объект -- интересы неопределенного круга лиц, государства, по роду которого указанное преступление расположено в соответствующей главе УК РФ, компенсация ущерба, причиненного потерпевшим, не устраняет вреда, нанесенного основному объекту преступного посягательства -- окружающей природной среде. Следовательно, в этом случае преступление в целом не теряет своей общественной опасности и уголовное дело в отношении лица, его совершившего, не может быть прекращено по нереабилитирующим основаниям, предусмотренным ст. 25.1. УПК РФ.

4. Полагаем, что по уголовным делам об экологических преступлениях прекращение уголовного дела по нереабилитирующим основаниям, предусмотренным ст. 25 УПК РФ, невозможно в отсутствие потерпевшего (физического или юридического лица) в понимании положений ст. 42 УПК РФ. Невозможно достичь примирения с потерпевшим -- должностным лицом компетентного органа, наделенного публичными полномочиями в вопросах охраны окружающей среды, как субъектом (участником) общественных отношений, являющимся основным объектом охраны -- с государством в лице соответствующих органов, -- поскольку примирение с таким потерпевшим по экологическим преступлениям не может устранить вреда, причиненного основному объекту преступного посягательства -- государству.

5. Представляется целесообразным дополнить постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности» от 27 июня 2013 г. № 19 (ред. от 29.11.2016) положением о том, что «уголовные дела об экологических преступлениях, преступное посягательство по которым сопряжено с посягательством на порядок управления, как дела публичного обвинения не подлежат прекращению по нереабилитирующим основаниям, предусмотренным ст. 25, 25.1 УПК РФ».

Литература

1. Официальный сайт Судебного Департамента при Верховном Суде Российской Федерации. URL: http://www.cdep.ru/ (дата обращения: 07.02.2020).

2. О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 г. № 19 (ред. от 29.11. 2016). Доступ из справ.-правовой системы «Кон- сультантПлюс».

3. Лукомская А. С. Уголовно-правовая охрана экологической безопасности и экологического правопорядка: моногр. Ижевск, 2017.

4. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (ред. от 02.12.2019). Доступ из справ.-правовой системы «Консультант- Плюс».

5. Постановление о прекращении уголовного дела от 6 июня 2019 г. №1-79/2019 (11901940037000930). URL: https://sudact.ru (дата обращения: 05.01.2020).

6. Постановление № 1-202/2019 от 15 мая 2019 г. по делу № 1-202/2019. URL: https://sudact.ru (дата обращения: 05.01.2020).

7. Постановление № 1-234/2018 1-36/2019 от 26 февраля 2019 г. по делу № 1-234/2018. URL: https://sudact.ru (дата обращения: 05.01.2020).

8. Апелляционное постановление № 10-6/2017 от 4 декабря 2017 г. по делу № 10-6/2017. URL: https://sudact.ru (дата обращения: 05.01.2020).

9. Приговор № 10-8/2011 от 9 декабря 2011 г. по делу № 10-8/2011. URL: https://sudact.ru (дата обращения: 05.01.2020).

10. Приговор № 1-12/2019 от 16 мая 2019 г. по делу № 1-12/2019. URL: https://sudact.ru (дата обращения: 05.01.2020).

11. Постановление № 1-143/2016 1-28/2017 от 31 июля 2017 г. по делу № 1-143/2016. URL: https://sudact.ru (дата обращения: 05.01.2020).

References

1. The official website of the Judicial Department at the Supreme Court of the Russian Federation. Available from:http://www.cdep.ru. Accessed: 7 February 2020.

2. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of 27 June 2013 No. 19 as amended on 29/11/2016). "On the application by the courts of the legislation regulating the grounds and procedure for exemption from criminal liability". Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".

3. Lukomskaya A. S. Criminal protection of environmental safety and environmental law and order. Monograph. Izhevsk; 2017.

4. The Criminal Code of the Russian Federation of 13 June 1996 No. 63-FZ (as amended on 02/12/2019). Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".

5. The resolution on the termination of the criminal case of 6 June 2019 No. 1-79/2019 (11901940037000930). Available from: https://sudact.ru. Accessed: 5 January 2020.

6. Resolution No. 1-202/2019 of 15 May 2019 in case No. 1-202/2019. Available from: https://sudact.ru. Accessed: 5 January 2020.

7. Resolution No. 1-234/2018 1-36/2019 of 26 February 2019 in case No. 1-234/2018. Available from: https://sudact.ru. Accessed: 5 January 2020.

8. Appeal resolution No. 10-6/2017 of 4 December 2017 in the case No. 10-6/2017. Available from: https://sudact.ru. Accessed: 5 January 2020.

9. Sentence No. 10-8/2011 of 9 December 2011 in case No. 10-8/2011. Available from: https://su- dact.ru. Accessed: 5 January 2020.

10. Sentence No. 1-12/2019 of 16 May 2019 in case No. 1-12/2019. Available from: https://sudact.ru. Accessed: 5 January 2020.

11. Resolution No. 1-143/2016 1-28/2017 of 31 July 2017 in the case No. 1-143/2016. Available from: https://sudact.ru. Accessed: 5 January 2020.

Размещено на Allbest.ru