Влияние Ялтинской конференции на развитие современного международного права

Размещено на http://www.Allbest.Ru/

Крымский филиал Российского государственного университета правосудия

Кафедра государственно-правовых дисциплин

Кафедра трудового и международного права

Влияние ялтинской конференции на развитие современного международного права

Н.А. Чернядьева, д.ю.н., профессор

Ю.В. Васильева, д.ю.н., профессор

Аннотация

Введение: статья посвящена анализу вклада Ялтинской конференции 1945 г. в становление современной международно-правовой системы. По мнению авторов, в настоящее время происходит существенное занижение роли решений данной конференции в формировании действующего международного права.

Цель: выявить элементы современного международного права, в становлении и развитии которых сыграла роль Ялтинская конференция.

Задачи: раскрыть роль международных конференций как механизмов развития международного права; показать особенности Ялтинской конференции; исследовать международно-правовые решения, которые принимались в ходе Ялтинской конференции.

Методы: общенаучные методы анализа, синтеза, интерпретации, формальной логики; метод историко-правового анализа; методы формально-юридического анализа и правового моделирования.

Результаты: в статье доказывается, что Ялтинская конференция заложила правовые основы для новых значимых международно-правовых предписаний. Основными международно-правовым достижениями Ялты-1945 предлагается считать: окончательное согласование создания ООН; создание совершенно нового механизма международно-правового управления - Совета Безопасности ООН; участие в формировании новой системы источников международного права; участие в разработке принципиальной основы нового международного права; участие в формировании ряда новых отраслей международного права.

Выводы: Ялтинская конференция знаменует окончание одной и начало новой эпохи, где в системе управления международно-правовыми отношениями важнейшее место будет занимать ООН. Многие решения, принятые в Ялте, касались будущего международного правопорядка, а не только разрешения геополитических проблем последнего этапа Второй мировой войны.

Ключевые слова: Ялтинская конференция; международно-правовая система; международное право; развитие международного права; Международная конференция; ООН; Совет Безопасности ООН; право международной безопасности

N.A. Cherniadeva, Yu.V. Vasilyeva. Crimean Branch of the Russian State University of Justice Perm State University

Introduction: the article analyzes the contribution of the Yalta conference of 1945 to the formation of the modern international legal system. We believe that the role the decisions taken at this conference played in the formation of current international law is significantly underestimated these days.

The purpose of this article was to identify the elements of modern international law the formation and development of which were influenced by the Yalta Conference. For this, the following objectives were set and consistently accomplished in the course of research: to determine the role of international conferences as mechanisms for the development of international law; to identify the features of the Yalta conference; to study international legal decisions that were made during the Yalta conference.

Methods: we applied general scientific methods of analysis, synthesis, interpretation, formal logic. In connection with the study of historical aspects of international legal science, the method of historical and legal analysis played a significant role. Of the specialized legal methodological tools used in the preparation of the article, we note the methods of formal legal analysis and legal modeling.

Results: the article proves that the Yalta conference laid the legal foundations for new significant international legal regulations. We consider the following to be the main international legal achievements of Yalta-1945: final agreement on the creation of the UN; the creation of a completely new mechanism of international legal governance - the UN Security Council; participation in the formation of a new system of sources of international law; participation in the development of the basis of new international law; participation in the formation of a number of new branches of international law.

Conclusions: the Yalta Conference marks the end of one era and the beginning of a new one, in which the UN will occupy the most important place in the system of management of international legal relations. Many decisions made in Yalta concerned the future of the international legal order, and not just the resolution of the geopolitical issues of the Second World War at its last stage.

Keywords: Yalta conference; international legal system; international law; development of international law; international conference; UN; UN Security Council; international security law

Введение

Тема Ялтинской или, как ее иначе называют, Крымской конференции 1945 г. не относится к разряду разработанных в науке международного права. Как правило, к ней обращаются специалисты в областях исторической, политологической наук, в сфере международных отношений. Примечательно, что основной массив исследований приходится на период 1970- 80-х гг. Именно в это время в государствах- участниках произошла публикация большинства документов конференции, мемуаров и воспоминаний [10; 13; 22], появилась источниковая база для проведения научных исследований. Исследования С.Б. Сосинского, В.Я. Сиполса и И.А. Челышева, А.Ю. Борисова раскрывают детали проведения Крымской конференции и представляют собой попытки ее историко-политологической интерпретации [6; 37; 40].

Отметим, что до сих пор часть документов Ялты-1945 засекречена. Работа по их обнародованию продолжается. Например, в январе 2020 г., в ознаменование 75-летней годовщины Великой Победы, Министерством обороны РФ были представлены уникальные рассекреченные документы из фондов Центрального архива военного ведомства, посвященные встрече глав трех стран антигитлеровской коалиции [2].

Среди современных работ события Ялты-1945 достаточно подробно описываются в изданном к семидесятилетию Великой Победы 15-томном труде. Четырнадцатый том издания - о дипломатической стороне Великой Отечественной войны, дает объемное представление о Ялтинской конференции [9]. Из отечественных научных работ, написанных за последние годы и посвященных значению Ялтинской конференции, можно отметить серию статей и монографий О.К. Шевченко, отличающихся многоаспектным глубоким анализом событий, связанных с Ялтой 1945 г. [48; 49]. Из зарубежных исследований последних лет - монографии Ф.Дж. Харбатта [66], Ф. Костиглиолы [58], Дж. Рейнолдса [87], Д. Плеша [81], в которых исследование Ялтинской конференции 1945 г. вплетено в канву историко-политических событий Второй мировой войны и послевоенного периода.

В целом можно отметить, что все отечественные и зарубежные работы содержат неоднозначную оценку Ялтинской конференции.

О.К. Шевченко показал, что все они традиционно укладываются в две модели: либо подчеркивается незначительность результатов Ялтинской конференции, безрезультатность, узкая специализация по разрешению вопросов, связанных с окончанием войны; либо, напротив, говорится о ее серьезном значении для формирования единого мирового пространства, об удачном примере мирного диалога разных цивилизаций, о высокой результативности диалога враждующих идеологических систем в условиях обоюдных компромиссов [49, с. 15]. Например, Г. Беннет называет ее «всего лишь одной и не самой важной из серии встреч союзников в военное время для решения вопросов, с которыми столкнется послевоенный мир» [53]; А.А. Громыко, наоборот, пишет о решающем для будущего значении Ялтинской конференции: «...именно на ней были определены основные опоры послевоенного мирового устройства» [12, с. 6].

Таким образом, имеется представительный ряд научных исследований о Крымской конференции 1945 г., в которых раскрывается историческое и политическое значение этой встречи глав государств-союзников. Однако видится совершенно невыразительным взгляд юристов- международников на это событие. Как правило, в международно-правовых исторических исследованиях все ограничивается хрестоматийной констатацией высокой значимости этой конференции для будущего международного права, без аналитического обоснования этого вывода [3, с. 55; 21, с. 73-75]. При скептическом отношении зарубежных исследователей и, практически, отсутствии научной дискуссии о вкладе Ялты 1945 г. в дело формирования международной политико-правовой системы были созданы условия для распространения одностороннего необъективного взгляда на этот форум [23, с. 70].

В последнее время попытки исключить решения этого форума из списка знаковых событий, определивших вектор послевоенного международно-правового развития, стали еще более явными. Так, например, на официальном сайте ООН, в разделе «Страницы истории ООН» указывается, что Устав ООН был разработан на основе предложений, выработанных «представителями Великобритании, Китая, Советского Союза и Соединенных Штатов в Думбартон-Оуксе в августе-октябре 1944 г.» [41]. Ради справедливости укажем, что на сайте ООН Ялтинская конференция упоминается, но лишь в связи с тем, что на ней был ликвидирован «один пробел в предложениях, принятых в Думбартон-Оуксе», а именно установлен порядок голосования в Совете Безопасности ООН. Таким образом, согласно официальной позиции ООН, Ялтинская конференция не может считаться значимым мероприятием, существенно повлиявшим на будущее международно-правовое устройство, в частности на появление ООН. Такая позиция выявляет проблему, имеющую непосредственное отношение к вопросам о роли СССР в основании ООН и о месте России среди стран - учредителей ООН и ведущих держав мира, управляющих современными международно-правовыми отношениями. Представляется, что игнорирование роли Ялтинской конференции в создании ООН и развитии современного международного права не соответствует имеющимся историческим и правовым документам и формирует ограниченное представление о развитии международного права в тот период. В связи с этим исключительно важно исследовать роль Ялтинской (Крымской) конференции, посвященной вопросам послевоенного обустройства мира, в формировании действующей модели международной правовой системы.

Международные конференции как механизм развития международного права

Общепризнанными источниками международного права считаются международные договоры, международно-правовые обычаи, общие принципы права, признанные цивилизованными нациями (ст. 38 Статута Международного Суда ООН). Помимо их, в международно-правовой доктрине источниками признаются судебные решения как «доказательство обычной нормы международного права», нормативные резолюции международных организаций, односторонние действия государств [24, c. 205; 56, pp. 183-186; 68, pp. 2-3].

Решения межгосударственных форумов (конференций, совещаний, саммитов) достаточно редко рассматриваются как источники международного права. Формат таких встреч задает специфику как обсуждаемой повестки, так и статуса выработанных решений. Как правило, межгосударственные конференции проводятся с целью обсуждения насущных проблем, согласования политических позиций, выработки курса политического поведения в определенной ситуации. Все это не требует безусловного оформления всех результатов конференции в виде юридически значимого документа. С.В. Черниченко отмечает, что обычно межгосударственные встречи, связанные с обсуждением политических вопросов, порождают рассчитанные на однократное или многократное применение политические обязательства; документы, в которых такие обязательства оформлены, не могут считаться источниками международного права [45, с. 162].

Неправовой характер решений межгосударственных форумов нередко используется в политико-правовой практике как оправдание для отказа от их исполнения [93, pp. 156-157].

Так, вопрос о пересмотре ялтинских соглашений встал практически сразу после окончания Второй мировой войны. Уже на второй сессии Генеральной Ассамблеи ООН (далее - ГА ООН) (октябрь-ноябрь 1947 г.) представители США, Австралии, Кубы, Филиппин и Аргентины настаивали на пересмотре статей 27, 33, 34, 108, 110 Устава ООН и отмене правила единогласия при принятии решений в Совете Безопасности ООНПользование правом вето: доклад Первого комитета. Doc. A/PV.122. Nov. 21. 1947. Art. 115.. Согласно позиции этих государств, межгосударственные соглашения 19431945 гг. были вызваны военной необходимостью, но «...времена меняются, и политическая обстановка в настоящее время отличается от обстановки 1945 года»Продолжение обсуждения вопроса о пользовании правом вето. Doc. A/PV.123. Nov. 21. 1947. Art. 116., что позволяет говорить об изменении одного из важнейших положений Устава ООН.

Думается, что нельзя относиться к политическим результатам межгосударственных форумов как к «пустым», необязательным для исполнения, не имеющим значения для международного права. Выскажем несколько соображений по этому поводу.

Во-первых, политические договоренности (политические соглашения; взятые на себя политические обязательства) представляют собой разновидность социальных норм. Соответственно, в отношении них действуют общие правила исполнения социальной нормы: политические обязательства влекут политическую ответственность, их исполнение обеспечивается политическими средствами. Нарушение или отказ от взятых на себя политических обязательств, хотя и не может считаться противоправным, все же должно расцениваться как недостойное, не отвечающее принципу добросовестности, порицаемое поведение.

Во-вторых, в практике международных конференций можно выделить категорию встреч, на которых решались серьезные новые проблемы, затрагивающие мировое сообщество. По справедливому замечанию Г.В. Игнатенко, такие политические решения со временем могут трансформироваться в юридически обязательные документы и приобрести качество источников международного права [30, с. 147]. Думается, что трехсторонняя встреча в Ялте в феврале 1945 г. представляет пример такой конференции. Большинство ее решений впоследствии приобрели правовую форму и реализовались в Уставе ООН, иных международно-правовых документах, принятых под эгидой ООН.

В-третьих, с формально-правовой точки зрения выработанное на межгосударственной конференции политическое решение, если оно публично озвучено государством, может оцениваться как его односторонний обязывающий акт. Международный суд ООН в деле об испытании ядерного оружия Францией (1974 г.) отметил: «Общеизвестно, что заявления, сделанные путем одностороннего акта, касающиеся правовых или фактических ситуаций, могут содержать правовые обязательства... Когда государство намерено сделать [одностороннее обязывающее] заявление, ... [оно обязано] соблюдать курс поведения в соответствии с декларацией... заинтересованные государства ... имеют право требовать уважения к созданному таким образом обязательству». В качестве обязательных элементов одностороннего государственного обязательства Международный суд ООН сформулировал два условия: намерение взять обязательство и публичность его подачи. Форма заявления не имеет существенного значенияCase International Court of Justice. Reports of Judgments, Advisory Opinions and Orders: Nuclear Tests Case (New Zealand v. France) ICJ. Judgment of 20 December 1974. ICJ Reports 1974. Para 46-49..

В международно-правовой науке статус односторонних действий государства как источников международного права подвергается сомнению. Д. Кеннеди, например, считает, что не может быть равным международно-правовой режим документов, основанных на результатах переговоров нескольких государств, и документов, отражающих недоговорную позицию государства по международной повестке: согласованность намерения в договорном порядке обеспечивает юридическую силу источника международного права [73, pp. 49-51]. Тем не менее политические решения, как результат межгосударственной конференции, основаны на общей выработанной воле государств - участников встречи. Поэтому представляется, что согласованные решения межгосударственных конференций, озвученные государством, могут, в определенных обстоятельствах, признаваться односторонними обязывающими действиями государства источниками международного права.

В-четвертых, политические решения межгосударственных конференций, оформленные в виде документов, могут расцениваться как акты soft law [60, p. 361].

Вопрос о правовой природе необязательных международно-правовых документов относится к разряду дискуссионных. М.Н. Шоу, например, отрицает правовую природу мягкого права, но признает возможность его влияния в международной политике [89, pp. 117-11]. М. Рейсман считает, что у норм soft law отсутствует важнейший признак международно-правовой нормы - наличие четкого межгосударственного консенсуса по поводу ее содержания [85, p. 135].

С.В. Черниченко является сторонником правового характера soft law, но проводит разграничение между политическими нормами и решениями международных конференций, содержащих рекомендательные нормы по критериям: наличие/отсутствие государственных обязательств и юридической природы документа [45, c. 165].

А.Т. Гусман и Т.Л. Мейер называют нормы soft law «квазиправовыми» и признают их возможность создавать правовые последствия, если сформированы государствами соответствующие ожидания [65, pp. 219, 221-222]'

Р. Хиггинс также считает, что soft law обладает правовым регулятивным потенциалом: «Принятие обязательных решений не единственный способ развития [международного] права. Юридические последствия могут также вытекают из действий, которые в формальном смысле не являются “обязательными” [67, p. 25]. Эта точка зрения представляется предпочтительной. Появление в международном праве механизма мягкого права объясняется спецификой международно-правового регулирования, заинтересованностью субъектов в особых, юридически ослабленных правилах, позволяющих более амплитудное поведение без угрозы стать международно-правовым нарушителем.

Таким образом, подводя промежуточный итог, выскажемся в пользу того, что политические решения межгосударственных форумов, в случае если они предполагают юридические изменения, могут создавать условия для развития международного права.

В общем объеме межгосударственных конференций выделяется группа дипломатических встреч на высшем уровне, создавших для своего времени качественно новые условия для международно-правовой действительности. В связи с тем, что начиная с Вестфальских договоров 1648 г. международно-правовые усилия в основном были направлены либо на урегулирование военных конфликтов между великими державами, либо на предотвращение таких войн в будущем, эти конференции, как правило, были связаны с завершением эпохальных международных конфликтов [74, p. 155; 91, p. 117]. Наука международного права признает эти межгосударственные встречи переломными, меняющими лицо международного права и порождающими новый этап его развития [62, pp. 27-35; 64, pp. 13-34].

Становление международно-правовой системы принято связывать с появлением первого общеевропейского международного договора, закрепившего результаты Тридцатилетней войны - Вестфальского мирного трактата (1648г.), объединившего Оснабрюкский и Мюнстерский мирные договоры. По мнению И.И. Лукашука, это международное соглашение подготовило переход к этапу капиталистического международного права [26, с. 25]. А. Бергесен и О. Лизардо полагают, что Вестфальский договор стал началом современного мирового правопорядка [54, pp. 47-49]. Близкую точку зрения высказывает А. МакКеон [76, p. 224].

Вестфальский мирный трактат заложил принципиальные основы современного международного права (равенство государств, уважение государственного суверенитета, приоритет договорного порядка разрешения международных споров) [20, с. 37-38].

Венский конгресс 1815 г. сформулировал основные правила международного дипломатического права, международно-правового режима нейтралитета, заложил основы права международной ответственности государств.

Берлинский конгресс 1878 г. подвел итоги более чем 30-летнего общеевропейского вооруженного конфликта. Берлинский трактат внес вклад в развитие института международно-правового признания государств (в связи с достижением независимости славянскими государствами Балканского полуострова и Румынией), стал первым многосторонним международно-правовым документом, устанавливающим механизм международно-правовой защиты национальных и конфессиональных меньшинств и провозгласившим равный доступ к осуществлению гражданских и политических прав [16, c. 107].

Парижская мирная конференция 19191920 гг. разработала новый механизм обеспечения международной безопасности: международную межправительственную организацию - Лигу Наций, целью которой стало недопущение войны как способа разрешения межгосударственных споровСтатут Лиги Наций от 28 июня 1919 г..

Думается, что Ялтинскую конференцию 1945 г., как провозгласившую создание ООН и заложившую основы для нового международно-правового порядка, по праву можно рассматривать в одном ряду с вышеназванными межгосударственными конференциями. Повторим, что в отечественной историографии, посвященной Ялте-1945, господствует представление об исключительно высокой международной значимости этой конференции [9, c. 7; 49, с. 4-12].

При этом не может считаться окончательно решенным вопрос о соотношении влияния на будущее международного права результатов Парижской мирной конференции 1919-1920 гг. и Ялтинской конференции. В основном дискуссия касается оценки событий, послуживших началом современного этапа международного права. Превалируют две точки зрения. Показательно, что обе связывают качественное изменение международно-правового регулирования с окончанием мировых войн.

Согласно первой, переломный момент, обозначивший начало современной международной правовой системы, - это окончание Первой мировой войны и учреждение Лиги Наций в 1919 году. Например, М.-Х. Рэно называет Версальский договор «эскизом и новой метаморфозой (esquisse une nouvelle metamorphose)», положившим начало действующему международному праву и социальной свободе [86, р. 161]. М. Мазовер, на основе анализа взглядов основателей Лиги Наций и ООН, показывает их общие идеологические корни и делает вывод о том, что современный международный правопорядок (Лига Наций и ООН) обязан своим появлением кризису британского империализма рубежа XIX-XX вв. [75, рр. 8-9].

Нельзя недооценивать значение мирового правопорядка, основанного на нормах Версальского договора. Благодаря ему появилась и была апробирована первая мировая система обеспечения мира (Версальско-Вашингтонская система). Однако, как справедливо отмечено у С.К. Неффа, этот миропорядок не предполагал справедливого равновесия политических сил на международной арене, разрешал победившим державам произвольно определять судьбу межгосударственных договорных отношений [80, р. 377]. Это объективно повлекло несбалансированность и неуниверсальность системы, что, в свою очередь, спровоцировало новый катастрофический по масштабам и последствиям глобальный вооруженный конфликт и обесценивание предписаний Версальско-Вашингтонской системы.

Поэтому более обоснованной представляется вторая точка зрения, сторонники которой признают ключевым событием, заложившим принципиально новые правила международно-правовых отношений, основание и начало деятельности Организации Объединенных Наций в 1945 г. [19, с. 127; 61, р. 80; 63, рр. 3-4; 89, рр. 30-31].

Е.Т. Усенко, оценивая стабильность и способность к эволютивному развитию системы международного права, указывал, что появление нового или исчезновение старого элемента в ней, и даже значимые изменения в одном из элементов, влекут изменение всей системы в целом [42, с. 205]. Действительно, поступательное развитие международного права исключает возможность сосуществования двух международно-правовых систем: предыдущей и новой. В действующем международном праве происходит постепенная замена устаревших элементов на современные, создаются комплексы норм, качественно соответствующие актуальным вызовам и потребностям мирового сообщества.

В этом плане создание ООН, безусловно, ознаменовало переход к новому качеству международно-правового регулирования, создало совершенно иные условия для сотрудничества государств на мировой арене.

Особо следует сказать об актуальности решений крупных межгосударственных форумов прошлого и сохранении международно-правового регулятивного потенциала их решений. Подчеркнем, что все судьбоносные дипломатические конференции показывают преемственность международно-правового развития и следование сложившимся традициям международного права. Системообразующие основы международного права, сформулированные еще в Вестфальском мирном трактате, такие как уважение государственного суверенитета, невмешательство во внутренние дела государства, равенство государств в международных отношениях, принцип баланса сил и признание международного права как основного регулятора межгосударственных отношений [35, с. 97-98], в настоящее время имеют статус общепризнанных принципов международного права и определяют сущность международной правовой системы. В.Н. Зорькин называет основанную на принципе суверенитета Вестфальскую систему лучшей и не видит в перспективе возможности ее замены на более качественную [15]. О сохранении принципов Вестфаля в современном международном правопорядке писал Д.И. Фельдман [44, с. 110].

В связи с этим можно критически отнестись к культивируемой в научной литературе идее о конце Вестфальской (в общем) и Ялтинской (в частности) международно-правовых систем [23, с. 70; 31, с. 183-185]. Представляется, что, при всей изменчивости современных геополитических условий, пока нет оснований говорить об отказе субъектов международного права от базовых международно-правовых принципов.

«Ялтинские» новеллы в международной правовой системе

Насколько Ялтинская конференция повлияла на будущее международного права? Или же выработанные на ней решения имели пусть и значимый, но кратковременный эффект, переставший действовать после создания и начала работы ООН? Назовем наиболее важные международно-правовые достижения Ялты.

Окончательное согласование учреждения ООН как базовой, авторитетной, международной универсальной организации

Началом организации ООН принято считать так называемую Атлантическую конференцию, проведенную США и Великобританией в августе 1941 г. [47, с. 398-411]. Интересно, что эта встреча, организованная в условиях как начала военной кампании против СССР, когда ее перспективы для нашего государства выглядели тревожно, так и пока еще неучастия США во Второй мировой войне, имела целью обсуждение вопроса о послевоенном мировом устройстве: перераспределении сфер политического и экономического влияния между будущими победителями - американцами и англичанами.

Анализ положений Атлантической хартии, в частности пункта 5, на который принято ссылаться как на первое международно-правовое закрепление будущей ООН, не позволяет сделать однозначный вывод о намерении авторов Хартии создать универсальную международную организацию, обеспечивающую мир и безопасность. В этом пункте говорится о желании подписантов «...способствовать в полной мере сотрудничеству между всеми государствами в экономической области с целью всеобщего обеспечения более совершенных условий труда, экономического прогресса и социальной безопасности», что слабо напоминает основные цели создания ООН. В двух следующих пунктах высказывается надежда на «установление мира, который предоставит всем государствам возможность жить в безопасности в их собственных границах и который позволит гарантировать, что все люди на земле смогут жить в условиях свободы от страха и лишений» и возможность для всех людей «беспрепятственно пересекать открытое море и океаны». Эти идеи, безусловно, имеющие международно-правовой характер, в дальнейшем были отражены в документах ООН, но не свидетельствуют о намерении государств создать новую международную организацию.

На сайте ООН Атлантическая хартия называется документом, который подтверждает «некоторые общие принципы национальной политики США и Великобритании., принципы, на которых они базировали свои надежды на лучшее будущее мира». Эта оценка представляется справедливой и объективной.

В связи с этим показательно, что в документах Ялтинской конференции Атлантическая хартия упоминается лишь в Декларации об освобожденной Европе, по вопросам восстановления демократических режимов в послевоенных европейских государствахCrimea (Yalta) Conference, 1945. Report signed at Yalta February 11. 1945. Pp. 1008-1009 // Treaties and other international agreements of the United States of America, 17761949. T. 3: Multilateral Agreements 1931-1945. 1968. Washington, D.C., Dept. of State. Pp 1006-1014..

Думается, что Атлантическая конференция 1941 г. была в значительной мере сепаратным мероприятием, демонстрирующим односторонние планы государств-участников на управление мировым правопорядком без привлечения других стран, воюющих против фашистской Германии. В СССР это хорошо понимали. По словам И.В. Сталина, «невольно создается впечатление, что Атлантическая хартия направлена не против тех людей, которые стремятся установить мировое господство, а против СССР» [77, p. 189]. Поэтому, несмотря на принципиальное согласие на присоединение к положениям Хартии, СССР сразу настаивал на пересмотре ее положений и установлении равноправных союзнических отношений как во время текущей войны, так и после нее.

Таким образом, оценка Атлантической хартии как первого шага в создании ООН представляется завышенной.

Еще одним шагом к созданию ООН считается Декларация Объединенных Наций, подписанная 1 января 1942 г. Ее содержание было подготовлено совместно «большой четверкой» (США, Великобритания, СССР и Китай)1942: Declaration of The United Nations // The Yearbook of the United Nations. N.Y., 1947. P. 1.. Однако этот документ, в контексте создания ООН, примечателен лишь тем, что в нем впервые прозвучал термин «объединенные нации», который впоследствии приобрел именное значение для международной организации. Никаких существенных признаков будущего универсального объединения в этом документе не раскрывалось.

Более значимыми представляются результаты Московской конференции министров иностранных дел СССР, США, Великобритании и Китая 1943 г., на которой была принята Московская декларация о всеобщей безопасности (Декларация четырех государств), в 4-м пункте которой признается необходимость «...учреждения в ближайшее возможное время универсальной международной организации, основанной на принципе суверенного равенства всех миролюбивых государств, членами которой могут быть все такие государства - большие и малые, [имеющие целью] поддержание международного мира и безопасности».

Таким образом, можно признать, что история ООН начинается именно с московской конференции 1943 г. В Декларации четырех государств уже прослеживаются очертания будущей ООН: уточнена основная цель будущей организации, согласованы ее открытый для всех государств характер, общемировой масштаб деятельности и некоторые принципы (суверенитет и равенство всех государств).

Следующим значимым шагом в деле создания ООН стали переговоры в Думбартон-Оукс в августе - октябре 1944 г. Еще до начала переговоров США, Великобритания и СССР подготовили проекты меморандумов, в которых предложили свои варианты основных параметров будущей универсальной организации.

Так же, как и на Московской конференции 1943 г., за основу для обсуждения союзниками был взят советский меморандум [5, с. 361-365]. В течение ограниченного периода (по факту, за один месяц, с 21 августа по 28 сентября 1944 г. - на первом этапе, в котором участвовали представители США, Великобритании, СССР) удалось согласовать следующие вопросы:

- окончательно определить цель создания новой универсальной организации. Напомним, что ко времени встречи в Думбартон-Оукс были высказаны две идеи: США и Великобритания в Атлантической хартии 1941 г. согласовали преимущественно экономический характер («создание более совершенных условий труда, экономического прогресса и социальной безопасности»); в Московской декларации 1943 г., по инициативе СССР, было зафиксировано пожелание об учреждении организации в целях поддержания международного мира и безопасности. Как показывают документы Думбартон-Оукс, вопрос о цели новой организации еще оставался дискуссионнымПредложения относительно создания всеобщей международной организации безопасности // Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны. М.: Госполитиздат, 1947. Т. 2. С. 243-259..

В итоге участники согласовали предложение СССР о признании международной безопасности и поддержании мира основной целью, в качестве дополнительных целей провозглашались «развитие дружественных отношений между нациями и осуществление международного сотрудничества в области экономических и социальных вопросов»;

- сформулировать принципы деятельности ООН. Помимо уже согласованного на Московской конференции 1943 г. «принципа суверенного равенства всех миролюбивых государств», будущие участники организации должны взять на себя обязательства «разрешать свои споры мирными средствами», «отказаться от угрозы силой ее использования», «оказывать всемерную помощь новой организации», «воздерживаться от оказания помощи государству, против которого организацией предприняты меры превентивного или принудительного характера». В дальнейшем эти идеи были закреплены в статьях 1 и 2 Устава ООН;

- определить систему и наметить полномочия главных органов будущей организации. Единодушно было решено, что таковыми станут Генеральная Ассамблея, Совет Безопасности (СБ), Международный суд, Секретариат. В качестве «вспомогательного органа» было согласовано учреждение Экономического и Социального совета (ЭКОСОС), принимающего рекомендательные решения по вопросам экономического и социального сотрудничества государств;

- создать базовый алгоритм разрешения международных споров, «угрожающих международному миру и безопасности, включая предотвращение и подавление агрессии». Решающая роль в этом процессе отводилась Совету Безопасности ООНProposals for the Establishment of a General International Organization // The Yearbook of the United Nations. N.Y., 1947. Pp. 4-9..

Западная юридическая наука считает встречу в Думбартон-Оукс определяющей для создания ООН [69, p. 32 and next]. ООН, как уже было сказано, официально поддерживает эту установку, подчеркивая, что именно на этой конференции были согласованы все важнейшие вопросы правового статуса этой международной организации.

В дальнейшем отечественные исследователи, без достаточного объективного анализа и научно-критического отношения, стали тиражировать эту устоявшуюся за рубежом версию в своих работах [18, c. 79]. Думается, что такое комплементарное отношение к переговорам в Думбартон-Оукс требует коррекции. Оно не учитывает всех факторов и отражает односторонний взгляд на проблему создания ООН и современного международно-правового порядка.

Во-первых, сложно согласиться, как это заявлено на сайте ООН, что все аспекты создания ООН, за исключением «одного пробела - порядка голосования в Совете Безопасности ООН» [41], были согласованы в Думбартон-Оукс.

Сразу после этой встречи ее вклад в создание будущей ООН хорошо понимался участниками. Так, в итоговом совместном коммюнике указывалось, что «переговоры ... привели в большой степени к соглашению о рекомендациях по вопросу общего плана организации и, в частности, в отношении механизма, необходимого для поддержания мира и безопасности».

Ф. Рузвельт по итогам встречи в Думбартон-Оукс не был уверен в успехе создания ООН и считал, что на тот момент удалось лишь наметить контуры новой организации [9, с. 32].

Наиболее сложные вопросы будущего международно-правового порядка даже не предполагались для обсуждения на этой встрече. Все меморандумы государств-участников были близки по содержанию. По словам И. В. Сталина, «характерным для этой конференции, является . то, что девять десятых вопросов безопасности были разрешены на этой конференции в духе полного единодушия» [17, с. 310].

Единственный политически и юридически значимый вопрос, по которому были разногласия в меморандумах участников, - это порядок голосования в СБ ООН, действительно ставший камнем преткновения. Позиция США и Великобритании, согласно которой государства - члены СБ ООН, являющиеся участниками международного конфликта, не могут участвовать в голосовании, соответственно, не имеют права применить veto, не была поддержана СССР. Наше государство настаивало на безусловном единогласии всех постоянных членов СБ ООН. Вопрос о порядке голосования в ООН получил свое разрешение лишь на Ялтинской конференции, причем в варианте, предложенном советской стороной и предусматривающем единогласие великих держав - учредителей ООН [8, с. 577-578].

В Думбартон-Оукс не обсуждался ряд вопросов, имеющих важное значение для будущего международно-правового порядка, они были рассмотрены позже, в т. ч. и на Ялтинской конференции. Назовем их:

- не обсуждался вопрос о судьбе Лиги Наций, в т.ч. о ее ликвидации и правопреемстве;

- не были разграничены полномочия Генеральной Ассамблеи ООН и Совета Безопасности ООН;

- не был решен вопрос о правовом статусе Международного суда ООН (МС ООН), даже не была согласована базовая модель статута МС ООНProposals for the Establishment of a General International Organization. Chapter VII. P. 7.;

- не были определены критерии и условия членства в новой международной организации;

- не была решена дилемма между планируемой универсальностью новой организации и сохранением ведущей роли мировых держав в управлении международным правопорядком;

- лишь пунктирно были намечены миротворческие функции организации и осталась неясность в плане того, как они будут соотноситься с идеей государственного суверенитета;

- не обсуждалась проблема нового, послевоенного, мирового устройства, предполагающего изменение политической карты мира, освобождение подмадантных, колониальных, оккупированных территорий.

Во-вторых, неверно оценивать встречу в Думбартон-Оукс как полноценную международную конференцию, имеющую своей целью изменение международного политико-правового характера. Формально она имела статус предварительных неофициальных переговоровСовместное коммюнике представителей СССР, США и Великобритании по итогам конференции в Думбартон- Оксе (29 сентября 1944 г.) // Советский Союз на международных конференциях... Т. 3. С. 228.. Это объясняет круг руководящих лиц делегаций, хотя и имеющих высокие должности в органах внешних сношений государств-участников, но не являющихся первыми лицами: от имени СССР - А.А. Громыко (посол СССР в США); от имени США - Э. Стеттиниус (государственный секретарь США); от имени Великобритании - А. Кадоган (заместитель министра иностранных дел Великобритании); от имени Китая - В. Ку (дипломат и политический деятель Китая).

Фактически это была рабочая встреча, формат которой предполагал глубокое обсуждение текущих вопросов, выработку проектов решений для последующего вынесения их на конференцию высокого уровня, где они должны быть окончательно согласованы и приняты.

О подготовительном характере встречи в Думбартон-Оукс косвенно свидетельствует то, что США даже не включили ее протоколы и иные документы в перечень международно-правовых документов США, в отличие от документов Ялтинской конференции (коммюнике, протоколы и соглашения)Treaties and other international agreements of the United.

«Рабочий характер» итоговых документов Думбартон-Оукс подтверждается также и огромным, по словам А.А. Панкина, первого заместителя Постоянного представителя РФ при ООН (2010-2014), в виде тонн документов [81, р. 13], объемом последующих поправок и уточнений. Так, только Великобритания сформулировала более 900 предложений [32, с. 179]. В США было напечатано более 2 млн копий итогового документа Думбартон-Оукс, которые впоследствии обсуждались в общенациональном масштабе [82, р. 168].

Таким образом, безусловно, стоит согласиться с авторами, сделавшими вывод о существенном вкладе встречи в Думбартон-Оукс в будущую модель ООН. Но представляется необъективным считать эти переговоры решающими для определения правового статуса ООН. Создание этой организации, как сложный и деликатный процесс, определенно растянуто во времени. Помимо обозначенных в настоящей статье вех, вспомним, что вопросы будущей универсальной организации обсуждались во время двух визитов У. Черчилля в Москву (1942, 1944 гг.), визита В.М. Молотова в Вашингтон (1942 г.), в Каире и Тегеране (1943 г.), а также в постоянной дипломатической переписке СССР, США и Великобритании (1941-1945 гг.).

Стоит согласиться с мнением С. Плохия, что «...до Ялты ООН все еще была под большим сомнением.» [83, p. 444]. Именно на Ялтинской конференции были подведены итоги всей предварительной работы по созданию ООН и принято итоговое решение, ознаменовавшее новую эпоху международно-правовых отношений в едином мировом пространстве суверенных равных государств.

Создание ООН признавалось советской стороной ключевым вопросом на Ялтинской конференции. В общем Коммюнике Крымской (Ялтинской) конференции три руководителя государств-союзников заявили: «Мы решили в ближайшее время учредить совместно с нашими союзниками всеобщую международную организацию для поддержания мира и безопасности ... Мы договорились, что 25 апреля 1945 г. в Сан-Франциско, в Соединенных Штатах, будет созвана Конференция Объединенных Наций для того, чтобы подготовить устав такой организации соответственно положениям, принятым во время официальных совещаний в Думбартон-Оуксе»States of America, 1776-1949. 1968. Washington, D.C., Dept. of State. V. 3 (1931-1945) P. III-X. Contents..

Новая универсальная организация означала для нашего государства равные возможности государств в решении вопросов мирового уровня и формирование эффективного международно-правового механизма сдерживания военной агрессии в будущем [81, p. 13]. Близкую позицию занимала американская делегация. Ф. Рузвельт считал создание ООН целью №1 во внешней политике США: «Эта конференция означает конец односторонних действий, исключительных союзов, сфер влияния, системы равновесия сил и всех других способов, к которым прибегали на протяжении столетий и которые не имели успеха» [33, с. 188].

Таким образом, СССР и США придерживались, по сути, единого плана, стержнем которого стала единая мировая организация, призванная заменить многочисленные сепаратные межгосударственные механизмы, направленные на обеспечение мира и международной безопасности.

Именно в Ялте рождение ООН стало состоявшимся фактом. В дальнейшем, конечно, продолжалось обсуждение деталей и политической борьбы за государственные преференции на новой глобальной политической площадке, но, как верно отметил О.К. Шевченко, это был уровень тактической, а не стратегической борьбы [48, с. 176-177].

Важным направлением в повестке Ялтинской конференции стало определение ключевых положений устава новой организации. Среди них первое - это создание таких предписаний, которые обеспечат сохранение длительного мира, невозможность новой мировой войны. По мнению И.В. Сталина, залогом должно стать единство трех держав - участников конференции, к которым следует прибавить Францию и Китай: «Надо создать возможно больше преград для расхождения между тремя главными державами в будущем. Надо выработать такой устав, который максимально затруднял бы возникновение конфликтов между ними. Это - главная задача»¹. Близкую идею позже высказал Ф. Рузвельт: «... не может быть среднего решения [по поводу создания ООН]. Мы должны взять на себя ответственность за международное сотрудничество или мы должны будем нести ответственность за мировой конфликт» [8, с. 507].

Триумвират держав по-настоящему сложился именно во время Ялты-45. До этого, с 1941 г., США и Великобритания пытались закрепить за собой ведущую роль и не допускать иные государства. Во время подготовки Ялтинской конференции эта тенденция также прослеживается: ей предшествовала встреча министров иностранных дел Э. Идена и Э. Стеттиниуса на Мальте, во время которой были выработаны общие позиции США и Великобритании по всем вопросам, которые планировалось обсудить в Ялте [52, р. 127]. Имеющийся сговор западных держав вызывал озабоченность СССР по поводу того, что его интересы не будут учтены в будущей универсальной организации. Об этом, в частности, во время заседаний говорил В. М. Молотов [9, с. 13-14].

Заметим, что на фоне очевидного политического единства США и Великобритании особенно впечатляющим выглядит результат Ялтинской конференции, согласно которому Советский Союз был включен в пул ведущих держав. Это кардинально поменяло политическое мироустройство: произошел отход от идеи мирового господства, характерной для геополитики XIX в. - довоенного ХХ в., к идее равного участия в управлении международно-правовыми отношениями. У. Черчилль в Ялте заострил внимание на том, «... что было бы нежелательно создавать впечатление, будто бы три державы хотят властвовать над всем миром»Там же. С. 92.. И.В. Сталин развил эту мысль, несколько театрализовано показав абсурдность мирового господства в послевоенном мире: «Кто замышляет такое господство? Соединенные Штаты? Нет, они об этом не думают... Англия? Тоже нет... Значит, СССР стремится к мировому господству?.. Или, может быть, Китай?.. Ясно, что разговоры о стремлении к мировому господству ни к чему. Мой друг Черчилль не сможет назвать ни одной державы, которая хотела бы властвовать над миром»Там же. С. 93..

Таким образом, при сохранении общего подхода, выработанного еще во времена Вестфальского мира, предполагающего наличие в международном праве великих держав, произошла его трансформация, предполагающая равный доступ к управлению миром, основанный, согласно позиции государств «Большой Тройки», «на единстве великих держав, их доверии к друг другу». Данные идеи были реализованы в декларации «Единство в организации мира, как и в ведении войны»Крымская конференция. 4-11 февраля 1945 г. Коммюнике о Крымской конференции. 11 февраля 1945 г. // Советский Союз на международных конференциях. Т. IV. С. 271.. Впоследствии это привело к формированию биполярного мира - новой модели международного мироустройства, в котором ведущую роль стали играть США и СССР. Свершившееся изменение мирового политического расклада, как представляется, стало одной из причин необъективного взгляда на Ялту-1945. ялтинский конференция межународный право безопасность

На данном этапе исследования представляется логичным показать вклад Ялты в формирование первоначального состава ООН. Этот вопрос обсуждался в Думбартон-Оукс, но по нему не было принято окончательного решения. В меморандуме СССР, подготовленном для встречи в Думбартон-Оукс, предлагалось учредителями универсальной организации признать те государства, которые подписали Декларацию Объединенных Наций (1942 г.) либо присоединились к ней позже. Это не вызывало возражений со стороны Великобритании и США. Такой вариант соответствовал принципу справедливого представительства, по словам У. Черчилля, «ведущих и малых государств», давал возможность для свободной межгосударственной дискуссии в новой организации [9, c. 484; 14, c. 340]. Тем не менее данное решение не учитывало всех интересов участников «Большой Тройки»: у каждого из них были опасения по поводу сохранения международно-политического баланса в голосовании между членами Британского содружества наций, которые должны были стать полноправными участниками в будущей ООН; зависимых от США латиноамериканских стран; СССР, который пока не имел внушительного списка союзников. По факту речь шла о возможности предоставления державам- учредителям более одного голоса в ассамблее - межгосударственном форуме, решения которого не имели обязательного характера.

В Думбатон-Оукс советская сторона выступила с предложением дать всем советским республикам право стать учредителем международной организации. В Ялте это предложение было откорректировано и в числе учредителей ООН, с правом самостоятельного участия в Генеральной ассамблее, СССР предложил включить Украину, Белоруссию и Литву: «Названные республики понесли наибольшие жертвы в войне и были первыми территориями, на которые вторглись немцы» [39, с. 112-113]. Политико-правовым основанием для этого предложения стало признание самостоятельной субъектности в будущей организации всех государств Британского содружества наций, которые по факту придерживались общей внешней политики, диктуемой из Лондона. Соответственно, как полагал СССР, ему - федеративному государству с широкой автономией союзных республик тоже может быть предоставлено более одного места в ГА ООН. В конечном итоге было решено, что на учредительной конференции будет представлен только СССР, но в работе новой организации с первого дня ее работы смогут принять участие Украина и Белоруссия [32, с. 182].

Принятые на Ялтинской конференции решения по поводу ООН обусловили еще одно важное нововведение для международно-правового порядка: создание разветвленной системы международных органов и организаций, генетически связанных с ООН. Дискуссия между государствами-учредителями (19411945 гг.) о компетенции новой универсальной организации закончилась признанием поддержания международного мира и безопасности в качестве ее основной цели. При этом вопросы социально-экономического, культурного и т.п. сотрудничества не были исключены из повестки. По мнению советского правительства, как это следует из меморандума, подготовленного для встречи в Думбартон-Оуксе, «...для такого рода деятельности может быть создана отдельная международная организация или несколько организаций, охватывающих различные области международного сотрудничества. Такие организации могли бы действовать отдельно от организации международной безопасности, посвятившей себя всецело интересам охраны всеобщего мира и безопасности народов»Советский Союз на международных конференциях. Т. 3. С. 96.. В Ялте соответствующий диалог имел продолжение. В результате уже в послевоенное время сложились новые международно-правовые формы межгосударственного сотрудничества (Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН, ЮНЕСКО, ЮНИСЕФ, миротворческие операции и т.д.).