Совершение преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, преступным сообществом (преступной организацией): вопросы квалификации

При этом, как считают специалисты, «наркопреступность является одной из наиболее организованных форм преступной деятельности» [3, с. 81]. Наркосообщества в современном мире совершенствуются и развиваются, приспосабливаются к внешним обстоятельствам, самовоспроизводятся за счет постоянного притока новых «кадров»; и остановить эти процессы можно лишь грамотно разработанным комплексом мер по борьбе с незаконным оборотом наркотиков [10, с. 79], в том числе уголовно-правовой ответственностью не только рядовых исполнителей, но и «головы» преступной деятельности.

В 2016 г. за совершение наркопреступлений в составе организованных групп осуждены 2361 человек, в том числе 28 несовершеннолетних и 421 женщина, в составе преступного сообщества (преступной организации) - 190 человек, в том числе 3 несовершеннолетних и 38 женщин Портал правовой статистики. URL: http://crimestat.ru. ^{Федеральная служба государственной статистики.} URL: http://www.gks.ru/..

В 2017 г. расследованы 13580 наркопреступлений, совершенных в групповых формах, ликвидированы 66 преступных сообществ или организаций, специализировавшихся на незаконном обороте наркотиков (ст. 210 УК РФ), что превышает на 4,8% результаты 2016 г. [5, с. 34]

В 2018 году расследованы 18 040 наркопреступлений Данные о количестве расследованных преступлений приведены по форме межведомственной статистической отчетности «1-МВ-НОН» (№ 171) с учетом преступлений прошлых лет (преступле-ний по уголовным делам, производство по которым было приостановлено в прошлые годы, но затем возобновлено и окончено предварительным расследованием в отчетном периоде; разделы 1 и 3 формы № 171)., совершенных в групповых и организованных формах соучастия, что составляет 15,4% от всех расследованных наркопреступлений [6, с. 39].

B 2019 г. зарегистрированы 78 наркопреступлений, связанных с организацией преступных сообществ (преступных организаций), что на 35% меньше показателя 2018 г.

В 2020 г. зарегистрировано практически в 2 раза больше преступлений, связанных с организацией преступных сообществ (преступных организаций), действующих в сфере незаконного оборота наркотиков, или участием в них, - 134 факта, что составляет 41,6% от всех выявленных преступлений по ст. 210 УК РФ (322). Число расследованных наркопреступлений, совершенных в организованных формах, возросло на 12,2% (6496) [7, с. 33].

Уголовно-правовая оценка деятельности преступных сообществ (преступных организаций) зачастую проблемна, о чем свидетельствует анализ судебно-следственной практики. Так, традиционно вызывают затруднения разграничение преступного сообщества (преступной организации) и организованной группы и доказывание именно наличия преступного сообщества, в связи с чем в достаточно большой доле рассмотренных судами уголовных дел виновные были оправданы в отношении деяний, предусмотренных ст. 210 УК РФ, поскольку, по мнению суда, создание преступного сообщества (преступной организации) и участие в них должного подтверждения в суде не получили.

Так, Йошкар-Олинский городской суд, оправдывая подсудимых по ст. 210 УК РФ, вменяя при этом ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, указал Приговор Йошкар-Олинского городского суда (Республика Марий Эл) от 22.07.2020 по делу № 1-6/2020. URL: https://sudact.ru.: «несмотря на наличие штрафных санкций за ненахождение наркотиков приобретателями, длительное отсутствие в чате и в случае, если наркотики долго не раскладывали, ... достаточных оснований для утверждения о наличии именно жесткой дисциплины с беспрекословным подчинением по вертикали, поддерживаемой мерами наказания и поощрений, не имеется. Наличие высокой степени организованности, системы наказания членов сообщества, основанной именно на строгой иерархии, стороной обвинения не доказано. Подсудимые опосредованно добровольно выполняли указания руководителя организованной группы, который предварительно был осведомлен об их согласии на совершение преступлений, в итоге они реализовывали общий умысел на сбыт наркотических средств, однако о наличии именно совместного планирования можно только предположить (решался ли этот вопрос единолично руководителем, или обсуждался с оператором - неизвестно), при этом сами подсудимые могли сбывать только то количество наркотических средств, которое им было поставлено, о возможности подсудимых запросить дополнительную партию наркотиков для сбыта либо выступить с какой-либо инициативой, к примеру, предложением оптимизации сбыта, сведений не имеется. Указанное в обвинении обстоятельство, характеризующее преступное сообщество, - осознание всеми участниками преступной организации общих целей и задач функционирования преступной организации и своей принадлежности к ней - не подтверждается материалами уголовного дела. Другие признаки преступного сообщества, в том числе наличие руководителя группы, устойчивость состава этой группы, четкое распределение ролей, единство методов и способа совершения преступлений, предварительная подготовка и конспирация преступной деятельности являются признаками организованной группы. Само по себе разделение функций между подсудимыми и неустановленными операторами и руководителем, определяемыми стороной обвинения как структурные подразделения, при отсутствии перечисленных выше иных признаков преступного сообщества: высокого уровня дисциплины, основанной на строгой иерархии, единых и жестких правил взаимоотношений, осознания принадлежности к сообществу и общих целей функционирования преступной организации, общности материально-технической базы - не позволяет суду определять организованную группу как преступное сообщество».

Абаканский городской суд, вынося приговор по ч. 2 ст. 210 УК РФ и ч. 3 ст. 30, ч. 5 ст. 228.1 УК РФ, перечислив в приговоре установленные признаки преступного сообщества, констатировал: «Х. сообщил о своем желании вступить в состав преступного сообщества (преступной организации) и выполнять функции «закладчика» неустановленному лицу...» Приговор Абаканского городского суда (Республика Хакасия) от 15.07.2020 по делу № 1-375/2020. URL: https://sudact.ru.. Честно говоря, вызывает сомнение желание подсудимого вступить конкретно в «преступное сообщество». Но суд посчитал этот факт доказанным должным образом.

Доказывание незаконного оборота наркотиков организованной группой представляется гораздо менее сложным [4, с. 101]. Так, оправдывая подсудимых по ст. 210 УК РФ и вменяя им при этом п. «а» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, суд в приговоре указал Приговор Сыктывкарского городского суда (Республика Коми) от 10.07.2020 по делу № 1-1196/2019 URL: https://sudact.ru.: «... по смыслу закона преступное сообщество отличается от иных видов преступных групп, в том числе от организованной группы, более сложной внутренней структурой, возможностью объединения двух и более организованных структурированных групп, которым присущи взаимодействие различных ее подразделений в целях реализации преступных намерений, распределения между ними функций, наличие возможной специализации в выполнении конкретных действий при совершении преступлений. Таких обстоятельств в судебном заседании не установлено».

Согласно законодательному определению (ч. 4 ст. 35 УК РФ) признаками преступного сообщество являются структурированность организованной группы либо объединение организованных групп, действующих под единым руководством, и цель создания: совместное совершение одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений и направленность этих преступлений прямо или косвенно на получение финансовой или иной материальной выгоды.

Структурированность - это свойство системы, заключающееся во взаимосвязи, взаимодействии частей системы, которые не независимы, не изолированы друг от друга. Таким образом, структурированность является признаком организации; то есть если вести речь об организованной преступной деятельности, то структурированность и есть та самая «разграничительная веха», которая отличает организованную группу (ч. 3 ст. 35 УК РФ) от преступного сообщества (преступной организации). Вместе с тем, на наш взгляд, все же определение преступного сообщества через организованную группу (пусть даже и структурированную) ведет к смешению понятий и порождает сложности квалификации, что и подтверждается достаточно стабильно судебной практикой. Так, согласно данным Верховного Суда РФ URL: http://www.cdep.ru. ежегодно по почти 40% уголовных дел виновных суды оправдывают по ст. 210 УК РФ, причем как по ч. 1, так и по ч. 2 статьи, признавая такую завышенную квалификацию необоснованной.

Организованная группа в соответствии с ч. 3 ст. 35 УК РФ есть устойчивая группа (мы не рассматриваем иные признаки, поскольку определение организованной группы не входит в данный момент в наши задачи), вероятнее всего, в такой группе присутствует организатор (лидер), поскольку, конечно, возможно существование устойчивой группы равных и по правам, и по функциям лиц, но это все же скорее исключение, чем правило. И появление в этой устойчивой группе структурных единиц, то есть формирование «команд», осуществляющих какое-либо (в рассматриваемом аспекте преступное) направление деятельности, приводит к «перерождению» организованной группы в преступное сообщество (мы намеренно не останавливаемся здесь на рассмотрении целей этой деятельности, поскольку рассмотрим их позже). В п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)» это выражено следующим образом: «Если участники организованной группы, первоначально объединившиеся для совершения преступлений небольшой и (или) средней тяжести, совершили одно или несколько тяжких и (или) особо тяжких преступлений, их действия подлежат квалификации по соответствующей части статьи 210 УК РФ при условии, что эта организованная группа до совершения тяжкого или особо тяжкого преступления преобразовалась в преступное сообщество (преступную организацию), то есть стала обладать признаками, предусмотренными частью 4 статьи 35 УК РФ».

Интересно при этом определение структурно оформленной группы, содержащееся в Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности Принята в г. Нью-Йорке 15.11.2000 Резолюцией 55/25 на 62-ом пленарном заседании 55-ой сес-сии Генеральной Ассамблеи ООН.: «группа, которая не была случайно образована для немедленного совершения преступления и в которой не обязательно (!) формально определены роли ее членов, оговорен непрерывный характер членства или создана развитая структура» (ст. 2) - то есть в общем-то и формальная определенность не так уж и важна для определения структурированности. Так что же тогда все- таки есть структурированность?

Согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)» под структурным подразделением преступного сообщества понимается функционально и (или) территориально обособленная группа из двух или более лиц (включая ее руководителя), которая в рамках и в целях преступного сообщества осуществляет преступную деятельность. Такие подразделения, объединенные для решения общих задач преступного сообщества, могут не только совершать отдельные преступления (дачу взятки, подделку документов и т.п.), но и выполнять иные задачи в интересах обеспечения функционирования преступного сообщества.

Таким образом, минимальное число членов преступной организации должно составлять четыре человек (поскольку каждое из структурных подразделений должно составлять не менее двух человек с учетом, что руководитель (организатор) одного из этих подразделений является одновременно и организатором (руководителем) всего объединения). А минимальный численный состав преступного сообщества - с учетом того, что руководство указанным объединением осуществляет лицо, не входящее ни в одну из самостоятельно действующих организованных групп, включая организатора, - по нашему мнению, не может быть менее трех человек.

При этом автономно действующая организованная группа, обладающая устойчивостью, не может рассматриваться в качестве «структурного подразделения», так как вхождение в состав сообщества требует объединения для решения общих задач.

Более сложную организационную структуру имеет объединение организованных групп, обладающее определенной системой иерархической связи [1, с. 128-130]. Такое объединение предполагает наличие единого руководства и устойчивых связей между самостоятельно действующими организованными группами, совместное планирование и участие в совершении одного или нескольких тяжких или особо тяжких преступлений, совместное выполнение иных действий, связанных с функционированием такого объединения. Во главе иерархической структуры сообщества находятся руководители или совет руководителей, в состав совета также входят руководители структурных подразделений, «аналитики» (советники), держатели «общака», нередко - коррумпированные чиновники государственного аппарата. К среднему звену (применительно к рассматриваемым нами наркопреступлениям) возможно отнести лиц, выполняющих функции диспетчера, склада, мини-склада, кассира, низовое звено составляют рядовые исполнители - закладчики, курьеры, сбытчики, содержатели притонов. Структурные подразделения преступного сообщества могут иметь разную специализацию: торговля оружием или наркотиками, контрабанда, финансовые операции и т.д. Как правило, преступное сообщество не ограничивается деятельностью одного региона, имеет и межрегиональные и даже международные связи.

При этом классическая пирамидальная структура преступного сообщества в этнических преступных сообществах, занимающихся незаконным оборотом наркотиков, видоизменяется в горизонтальную. Главенство в осуществлении преступной деятельности в некоторой мере переходит от одних лиц к другим в зависимости от перемещения наркотических средств. На каждом этапе поставок наркотиков руководитель структурного подразделения, в чьем распоряжении находится крупная партия, становится на некоторое время главенствующим лицом в организации поставок и руководит деятельностью не только своего подразделения, но и может давать указания остальным участникам преступного сообщества [2, с. 54].

Следующим признаком преступного сообщества (преступной организации) является наличие специальной цели - совершение тяжких или особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды.

По нашему мнению, определять качество преступного образования через тяжесть совершенного его участниками преступления некорректно, поскольку по данному признаку формирование не может быть квалифицировано как преступное сообщество. Группа лиц по предварительному сговору и организованная группа также могут создаваться для совершения тяжких и особо тяжких преступлений. Никаких запретов по этому поводу закон не содержит. Следовательно, для правоприменителя создается возможность либо для неоправданного сужения понятия организованной группы, либо, наоборот, для необоснованной оценки случаев совершения организованной группой тяжких или особо тяжких преступлений как выполненных преступным сообществом.

Безусловно, в процессе своей деятельности преступное сообщество может совершать и не отнесенные к тяжким или особо тяжким преступления. С точки зрения традиционной организованной преступности основными доходными промыслами для нее являются незаконный оборот наркотиков и оружия, преступления в сфере экономической деятельности, контроль за игорным и развлекательным бизнесом, а также проституцией и порнографией. Между тем из числа преступлений, входящих в сферу интересов организованной преступности, к тяжким и особо тяжким относятся лишь преступления, связанные с незаконным оборотом оружия и наркотиков, остальные, как правило, являются преступлениями средней тяжести.

Признак направленности совершаемых преступлений на получение прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды почти буквально воспроизводит положения ст. 2 Конвенции ООН 2000 г. против транснациональной организованной преступности, однако в этой статье идет речь не о преступном сообществе, а об организованной преступной группе, в то время как ч. 4 ст. 35 УК РФ определяет общее понятие преступного сообщества (преступной организации). Между тем этого признака нет в ст. 210, 282.1 и 282.2 УК РФ. Более того, и террористические, и экстремистские организации, как правило, действуют с иными целями, нежели извлечение материальной выгоды. Создается внутреннее противоречие между нормами Общей и Особенной частей УК РФ.

Таким образом, очевидно, что указанными признаками понятие преступного сообщества не определяется. В юридической литературе предпринимаются попытки вычленить признаки анализируемого вида соучастия. Например, предлагаются в качестве таковых: значительное число лиц, входящих в преступное сообщество (преступную организацию); функциональная и иерархическая структура; наличие межрегиональных, а нередко и зарубежных связей; коррумпированность; значительный объем дохода от преступной деятельности [8, с. 39].

Конкретно признаками преступного сообщества, занимающего незаконным оборотом наркотиков, предлагается считать большую степень организованности, четкое распределение ролей, наличие руководящего ядра; согласованность действий в достижении целей; наличие финансовой базы; масштабность преступной деятельности, ее мобильность, конспирация и долгосрочное планирование; наличие преступных связей с коррумпированными представителями власти, коммерческих структур, тесную связь руководителей преступного сообщества с криминальной средой [4, с. 102].

Так, вынося приговор С. по ч. 2 ст. 210 УК РФ (при этом ее деяния по сбыту наркотиков были квалифицированы по п. «а» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ), суд указал: «Подсудимая С.Н.В. поясняла, что ... в процессе своей деятельности по сбыту наркотиков контактировала с лицами, называющими себя менеджерами по персоналу, кураторами, использующими те же никнеймы в мессенджере «Т.» - «Э.Ф.», «Б.», «З.» «З.д.» и другие, которые вербовали и курировали и иных лиц, привлеченных в качестве обвиняемых по уголовным делам, выделенным в отдельное производство, процедура оформления участия в данном сообществе, условия и правила деятельности закладчиков были едины для всех принятых лиц. Поскольку особенностью данного преступного сообщества являлась его жесткая конспирация при передаче наркотических средств, получении расчетов, обезличенная переписка в сети Интернет с помощью приложения «Т.», осведомленность участников преступного сообщества друг о друге не входила в сферу их интересов, однако сам масштаб деятельности, правила приема и участия в преступном сообществе, навязчивая реклама сообщества и наркотических средств, реализуемых ими, содержание переписки подсудимой с кураторами и операторами преступной организации, приобретение подсудимой С.Н.В. наркотических средств, в т.ч. через Интернет в личных целях, получение ею так называемых «ненаходов» наркотических средств, передача информации о «ненаходах» иным лицам, наличие в мобильных телефонах подсудимой переписки, подтверждающей осуществление ею фактического контроля в группе «П.», сами по себе с очевидностью свидетельствуют о том, что подсудимая С.Н.В. была осведомлена, что совершала вменяемые ей в вину преступления в составе преступной организации».

Отметим, что указанные признаки дают больше криминологическую характеристику преступного сообщества и ни один из них в уголовном законе не указан. При этом следует признать, что их отражение наряду с уголовно-правовыми признаками в нормативных актах целесообразно. Подчеркнем, что в утратившем силу постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2008 г. «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации)» указывалось на сочетание в различной совокупности таких признаков.

Таким образом, необходимо признать, что и в новой формулировке, и в разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ раскрыты не все вопросы, возникающие при квалификации данного вида соучастия, что, несомненно, требует дальнейших научных разработок данного понятия.

Библиографический список

2. Борисов, Г.И. Международное сотрудничество по пресечению деятельности транснациональных преступных сообществ, специализирующихся на незаконном обороте наркотиков / Г.И. Борисов // Актуальные проблемы противодействия наркотрафику на современном этапе : материалы международного научно-практического семинара (4-5 апреля 2019 г.) / отв. ред. Н.Н. Цуканов. - Красноярск: СибЮИ МВД России, 2019.

3. Бунова, И.И О тенденциях раскрытия и расследования преступлений, совершенных организованными группами и преступными сообществами, в сфере незаконного оборота наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров / И.И. Бунова, А.В. Котяжов // Труды Академии управления МВД России. - 2019. - № 4 (52).

4. Демчук, С.Д. К вопросу о квалификации организованной преступной деятельности в сфере незаконного оборота наркотиков / С.Д. Демчук, А.Г. Харатишвили // Антинаркотическая безопасность. - 2013. - № 1.

5. Наркоситуация в зоне действия Организации Договора о коллективной безопасности в 2017 году : аналитические материалы. - Красноярск : СибЮИ МВД России, 2018.

6. Наркоситуация в регионе ответственности Организации Договора о коллективной безопасности в 2018 году : аналитические материалы / сост. П.В. Тепляшин, М.Г. Мелихов, Н.Н. Цуканов. - Красноярск : СибЮИ МВД России, 2019.

7. Наркоситуация в регионе ответственности Организации Договора о коллективной безопасности: криминологические показатели и тенденции : аналитический обзор / сост. П.В. Тепляшин, Н.Н. Цуканов, М.Г. Мелихов [и др.]. - Красноярск: СибЮИ МВД России, 2021.

8. Павлинов, А. Уголовно-правовые меры борьбы с преступлениями против общественной безопасности / А. Павлинов // Уголовное право. - 2001. - № 3.

9. Фролов, Д.В. Как правильно квалифицировать действия организаторов и соучастников преступных сообществ (преступных организаций) в сфере незаконного оборота наркотиков / Д.В. Фролов // Вестник Пензенского государственного университета. - 2014. - № 4(8).

10. Хворова, О.Б. Причины и условия совершения преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков преступными сообществами / О.Б. Хворова // Евразийская адвокатура. - 2017. - № 2(27).

Размещено на Allbest.ru