Понятие "публичного порядка" (public policy) в теории и практике международного коммерческого арбитража России

Размещено на http://allbest.ru

ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный технический университет»

Понятие «публичного порядка» (public policy) в теории и практике международного коммерческого арбитража России

Куркин Борис Александрович, доктор юридических наук,

профессор кафедры «Международное право»,

Искевич Ирина Сергеевна, заведующий

кафедрой «Международное право»

Аннотация

В статье анализируется эволюция понимания публичного порядка в теории и практике международного частного права России и ее международном коммерческом арбитражном процессе. Авторы уделяют особое внимание новейшим тенденциям в понимании публичного порядка в российской арбитражной доктрине и практике. В статье исследуется новейший нормативный материал по данной теме.

Ключевые слова: публичный порядок, международный коммерческий арбитраж

Summary

The concept of «public order» (public policy) in theory and practice of the international commercial arbitration of Russia

Kurkin B.A. Doctor of jurisprudence, professor, Tambov State Technical University

Iskevich I.S. Candidate of Law Sciences, associate professor, Cracow University of Technology

The article analyses evolution of understanding of public policy in the theory and practice of international private law of Russia and its international commercial arbitral procedure. The authors focus on the latest trends in understanding of public policy in the Russian arbitration doctrine and practice. The article explores the latest regulations on the issue.

Key words: public order, international commercial arbitration

Оговорка о публичном порядке является общепризнанным принципом и институтом международного частного права. Оговорка о публичном порядке закреплена в законодательстве многих государств, в международных договорах, применяется судами в том числе и тех государств, чье законодательство не содержит ее прямого закрепления.

Национальное право допускает применение иностранного права, устанавливает порядок его применения и одновременно очерчивает допустимые границы его применения на своей территории. Этой цели и служит «оговорка о публичном порядке» (ordrepublic, publicpolicy, Vorbehaltsklausel).

Следует подчеркнуть, что оговорка о публичном порядке направлена не против данного иностранного правопорядка в целом (хотя коллизионная норма и привязывает отношение к данному правопорядку в целом), а против действия определенной иностранной нормы.

Институт публичного порядка известен правовым системам всех стран, будучи закрепленным в законодательстве зарубежных стран, в частности, ГК Испании 1889 г., ст. 12(3); Законе Италии 1995 г., ст. 16; ГК канадской провинции Квебек 1991 г., ст. 3081; ГК Португалии 1966 г., ст. 22; Законе Швейцарии 1987 г., ст. 17, и др. [17: 57 - 58].

Оговорка о публичном порядке закреплена и судебной практикой. В качестве примера закрепления механизма публичного порядка в судебной практике можно рассматривать страны общего права, в частности Великобританию и США.

Он нашел также закрепление во многих многосторонних международных конвенциях в области международного частного права, в числе которых следует упомянуть Гаагскую конвенцию о праве, применимом к договорам международной купли-продажи товаров, 1986 г. (ст. 18), Гаагскую конвенцию о праве, применимом к договорам о посредничестве и к представительству, 1978 г. (ст. 17), Римскую конвенцию 1980 г. (ст. 16), Межамериканскую конвенцию о праве, применимом к международным договорам, 1994г. (ст. 18).

Следует отметить, что в рамках международных договоров и национального законодательства РФ понятие публичного порядка не раскрывается.

В российской судебной практике это привело к тому, что понятие публичного порядка получало зачастую крайне широкое толкование[12:352-401; 15; 16: 197-- 210].

Мировой практике известны два вида оговорки о публичном порядке: позитивная и негативная. Позитивная оговорка сложилась во Франции, где ее понимают как определенную совокупность норм французского права, в которых заинтересован «публичный порядок и добрые нравы». Отсюда название «позитивная»: она исходит из того, что какие-то принципы и нормы национального права имеют особое, позитивное значение для государства. Однако периодически возобновляемые попытки очертить круг этих законов ни к чему не привели.

Немецкие коллизионисты подошли к проблеме иначе. Статья 6 Вводного закона к Германскому гражданскому уложению [10], озаглавленная «Публичный порядок» (ordrepublic), гласит: правовая норма иностранного государства не применяется, если ее применение ведет к результату, который явно несовместим с основными принципами германского права. В особенности она не может быть применена, если применение несовместимо с основными правами. В этой формулировке акцент делается на иностранный закон, который не может быть применен в случае противоречия национальному публичному порядку. Такой подход получил название «негативная концепция публичного порядка», которая нашла отражение в современных кодификациях подавляющего большинства стран.

Таким образом, негативная оговорка в отличие от позитивной исходит из того, что иностранное право, которое следует применить по предписанию национальной коллизионной нормы, не должно применяться, если оно или его отдельные нормы несовместимы с публичным порядком этого государства. Негативная форма оговорки преобладает в международном частном праве, она закреплена в законах многих государств, в частности, англо-американских [19: 117 и далее].

Негативная оговорка о публичном порядке, несмотря на свою распространенность, так же, как и позитивная, не имеет четко определенных границ. Законодатели самых разных стран исходят из того, что детальное определение в праве понятия «публичный порядок» едва ли возможно, а сами государства не заинтересованы «связывать себе руки».

Тем не менее, следует подчеркнуть, что применительно к публичному порядку практика не слишком обширна, поскольку во всех странах к этому способу отказа от применения иностранного закона прибегают сравнительно редко.

Как принципиальный институт российского международного частного права оговорка о публичном порядке содержится в разд. VI Гражданского кодекса. Она закреплена в ст. 1193, в соответствии с которой «Норма иностранного права, подлежащая применению в соответствии с правилами настоящего раздела, в исключительных случаях не применяется, когда последствия ее применения явно противоречили бы основам правопорядка (публичному порядку) Российской Федерации. В этом случае при необходимости применяется соответствующая норма российского права.

Отказ в применении иностранного права не может быть основан только на отличии правовой, политической или экономической системы соответствующего иностранного государства от правовой, политической или экономической системы Российской Федерации».

В первой норме ст. 1193 подчеркивается, что неприменение иностранного права может иметь место «в исключительных случаях», а противоречие основам правопорядка Российской Федерации должно быть «явным».

В соответствии со смыслом ст. 1193, суд, придя к выводу о невозможности применения нормы иностранного права в силу наступления последствий, противоречащих публичному порядку, должен определить, какую норму права применить взамен отклоненной. Как правило, в этом случае суды используют нормы своего права -- lexfori. Указанный подход закреплен, в частности, в ст. 167 Семейного кодекса РФ 1995 г., а также в § 6 Закона Австрии 1978 г., ст. 5 Закона Турции 1982 г. и др.

В некоторых законодательных актах это указано прямо. Таким образом, допускается возможность заполнения пробела, возникшего в результате отторжения иностранной нормы, другой нормой применимого иностранного права (очевидно, близкой по содержанию отвергнутой норме) при условии, разумеется, что ее применение не будет противоречить публичному порядку lexfori. Применение же права lexfori исключает применение оговорки о публичном порядке.

В ст. 1193 указано также, что при установлении противоречия применения нормы иностранного права российскому публичному порядку «при необходимости применяется соответствующая норма российского права». Включение слов «при необходимости» допускает также возможность применения норм иностранного права. Суд должен убедиться в невозможности найти другие нормы иностранного права вместо неприемлемых и лишь при их отсутствии обратиться к российскому праву.

Российские законы используют три формулы оговорки о публичном порядке.

Первая формула -- «основы правопорядка» - закреплена в частноправовых законах. Например, согласно ст. 167 СК РФ «Нормы иностранного права не применяются в случае, если такое применение противоречило бы основам правопорядка (публичному порядку) Российской Федерации».

Вторая формула -- «суверенитет и безопасность» -- используется в процессуальных актах. Например, подп. 5 п. 1 ст. 412 ГПК. РФ устанавливает, что российские суды не исполняют решения иностранных судов, если их исполнение «может нанести ущерб суверенитету Российской Федерации или угрожает безопасности Российской Федерации или противоречит публичному порядку Российской Федерации». Она повторена в п. 2 ст. 407 ГПК РФ о судебных поручениях.

Третья формула -- «публичный порядок» - получила закрепление в Законе о международном коммерческом арбитраже 1993 г. (п. 2 ст. 34 и п. 2 ст. 36) и в Арбитражном процессуальном кодексе 2002 г. (подп. 7 п. 1 ст. 244) в качестве основания для отказа в признании и исполнении решения иностранного суда и иностранного арбитражного решения.

Таким образом, в российском праве либо вообще не раскрывается, либо используется лишь ориентировочная формулировка «основы правопорядка», нуждающаяся в свою очередь в расшифровке. Так, по высказанному в литературе мнению, понятие «публичный порядок» должно включать в себя основы конституционного строя РФ, принципы отраслей права, общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ[9: 13 - 19].Публичный порядок - это основные принципы, закрепленные в Конституции и федеральных законах России.

Главные элементы понятия публичного порядка раскрываются в литературе с учетом судебной практики.

Чаще всего российские суды сталкиваются с необходимостью толкования ст. 1193 в сфере международного гражданского процесса, в частности, при необходимости принудительного исполнения иностранных арбитражных решений. Так, в постановлении Президиума Верховного Суда РФ от 02.06.99 было указано, что под публичным порядком следует понимать основные принципы, закрепленные в Конституции и законах РФ. Определение Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 25.09.98 также дает пример толкования анализируемой оговорки: «Под публичным порядком Российской Федерации понимаются основы общественного строя Российского государства.

Оговорка о публичном порядке возможна лишь в тех отдельных случаях, когда применение иностранного закона могло бы породить результат, недопустимый сточки зрения российского правосознания».

Сегодня нередко можно наблюдать попытки участников гражданско-правовых споров обратиться к оговорке о публичном порядке для защиты своих интересов, однако они, как правило, не находят поддержки в судах.

В практике советских судов оговорка о публичном порядке не применялась ни разу. До недавнего времени не было случаев и в практике МКАС при ТПП РФ, когда бы арбитры отказывали в применении иностранного права, ссылаясь на оговорку о публичном порядке [11: 106 -- 107].

Ситуация резко изменилась в 90-е годы прошлого века. Тогда едва ли не в каждом деле о приведении в исполнение или оспаривании решения третейского суда сторона проигравшая арбитраж, ссылалась на нарушение публичного порядка РФ.

Противоречие публичному порядку, по российскому законодательству, является правовым основанием, позволяющее мне признавать и не исполнять на территории России решения, вынесенного зарубежными судебными или арбитражными институциями. Практическая значимость категории публичного порядка заключается в том, что в ряде случаев нарушение публичного порядка может стать единственным основанием для отказа в признании и приведении в исполнение в России иностранного решения. При этом речь идет как правило о содержании как материального права. В этом нет ничего экстраординарного. Так, отказ в признании иностранных арбитражных решений со ссылкой на нарушение публичного порядка предусмотрен подп. b) п. 2 ст. V Нью-Йоркской конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 г., подп. 2) п. 1 ст. 36 Закона РФ от 7 июля 1993 г. № 5338-I «О международном коммерческом арбитраже», а также ч. 2 и п. 7 ч. 1 ст. 244 АПК РФ. Возможность отказа в признании иностранных судебных решений в связи с нарушением публичного порядка предусмотрена рядом многосторонних и двусторонних договоров (соглашений) о правовой помощи, также ч. 2 и п. 7) ч. 1 ст. 244 АПК РФ. Необходимо отметить, что Обзор не затрагивает острый вопрос о возможности признания и приведения в исполнение на территории России иностранного решения, вынесенного судом той страны, с которой у России отсутствует международный договор о правовой помощи. Отсутствие такого международного договора в некоторых случаях может выступить самостоятельным основанием для отказа в признании и приведении в исполнение на территории России иностранного судебного решения.

Следует также отметить, что концепция нарушения публичного порядка используется при рассмотрении не только заявлений о признании и приведении в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений на территории РФ, но и заявлений об отмене решений международного коммерческого арбитража, вынесенных, например, Международным коммерческим арбитражным судом при Торгово-промышленной палате России. Право на это закреплено в подпункте 2) п. 2 ст. 34 Закона о МКА и ч. 4 ст. 233 АПК РФ.

В частности, в п. 29 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов Президиум ВАС РФ отмечал, что публичный порядок РФ предполагает «добросовестность и равенство сторон, вступающих в частные отношения, а также соразмерность мер гражданско-правовой ответственности виновному правонарушению». Указанный Обзор был утвержден Информационным письмом Президиума ВАС РФ от 22 декабря 2005 г. № 96.

Одним словом Президиум ВАС РФ предлагал понимать под нарушением публичного порядка нарушение отдельных отраслевых принципов права.

В последние годы российскими судами стала широко применяться следующая, более узкая формулировка, в которой при разрешении вопроса о нарушении публичного порядка предлагалось также обратить внимание на то, какие после дствия может иметь такое нарушение, в частности, будет ли оно затрагивать суверенитет и безопасность государства, интересы больших социальных групп и пр.: «Решение международного третейского суда может быть признано противоречащим публичному порядку Российской Федерации в том случае, если в результате его исполнения будут совершены действия либо прямо запрещенные законом, либо наносящие ущерб суверенитету или безопасности государства, затрагивающие интересы больших социальных групп, являющиеся несовместимыми с принципами построения экономической, политической, правовой системы государств, затрагивающие конституционные права и свободы граждан, а также противоречащие основным принципам гражданского законодательства, таким как равенство участников, неприкосновенность собственности, свободы договора». Этой теме были посвящены, в частности, определения ВАС РФ от 28 апреля 2012 г. № ВАС-5156/12, от 12 декабря 2011 г. № ВАС- 14119/11, от 5 декабря 2011 г. № ВАС- 14097/1 1, от 18 апреля 2011 г. № ВАС-2861/1 1, от 18 мая 2009 г. № ВАС-3436/09, от 8 мая 2007 г. № 4223/07.

Однако, как справедливо отмечают в связи с этим А.В. Асосков и А.Н. Кучер, и такая формулировка оставляла существенный простор для широкого истолкования концепции публичного порядка [8: 192].

До выхода свет Информационного письма № 156 существенную роль для судебной практики в области взаимодействия государственных судов с третейскими играло Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 22 декабря 2005 г. № 96, в котором присутствовал «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов» ( в дальнейшем - Информационное письмо № 96).

Это письмо, впрочем, подвергалось серьезной критике в российской юридической литературе опять-таки за расплывчатость формулировок, что давало необычайно широкий простор судейскому усмотрению. В итоге региональные суды стали формулировать собственные определения публичного порядка [13: 201].

Можно с полным правом утверждать, что Информационное письмо № 156 стало крупным шагом в деле развития российской доктрины публичного порядка в России. Так, п 1 Информационного письма № 156 в целом следует уже сложившейся судебной практике и определяет публичный порядок так:«Под публичным порядком в целях применения^. V(2) (b) Нью-Йоркской Конвенции)пони- маются фундаментальные правовые начала (принципы), которые обладают высшей императивностью, универсальностью, особой общественной и публичной значимостью, составляют основу построения экономической, политической, правовой системы государства. К таким началам, в частности, относится запрет на совершение действий, прямо запрещенных сверх императивными нормами законодательства Российской Федерации (статья 1192 Гражданского кодекса Российской Федерации <...>), если этими действиями наносится ущерб суверенитету или безопасности государства, затрагиваются интересы больших социальных групп, нарушаются конституционные права и свободы частных лиц».

В первом же пункте Информационного письма № 156 дается следующая описательная формули- _38 ровка понятия «публичный порядок»: «...под публичным порядком в целях применения названных норм [подп. b) п. 2 ст. V Нью-Йоркской конвенции и п. 7 ч. 1 ст. 244 АПК РФ. -Авт.] «публичный порядок»: понимаются фундаментальные правовые начала (принципы), которые обладают высшей императивностью, универсальностью, особой общественной и публичной значимостью, составляют основу построения экономической, политической, правовой системы государства.

К таким началам, в частности, относится запрет на совершение действий, прямо запрещенных сверх императивными нормами законодательства Российской Федерации (статья 1192 Гражданского кодекса Российской Федерации...), если этими действиями наносится ущерб суверенитету или безопасности государства, затрагиваются интересы больших социальных групп, нарушаются конституционные права и свободы частных лиц».

Как отмечает в связи с этим Б.Р. Карабельни- ков, «фактически это <>формулировка, которая была воплощена в судебных актах начиная с 2007 г., с одной только важной поправкой: в нее включена ссылка на ст. 1192 ГК РФ» [13: 203]. Представляется, что данное определение публичного порядка существенно содержательнее прежних.

Важно отметить, что новое определение из п. 1 Обзора сужает понятие публичного порядка: в частности, действия, затрагивающие интересы больших социальных групп или нарушающие конституционные права частных лиц, теперь не могут быть автоматически квалифицированы как нарушающие российский публичный порядок.

Исходя из нового определения публичного порядка, для того чтобы установить нарушение российского публичного порядка, необходимо будет определить, что 1) действия нарушают фундаментальные принципы российского права или прямо запрещены российскими сверх императивными нормами.

Напомним, что в соответствии с п.1 ст. 1192 ГК РФ сверх императивными нормами (нормами непосредственного применения) являются такие императивные нормы, которые вследствие указания в самих нормах или ввиду их особого значения регулируют соответствующие отношения независимо от права, подлежащего применению на основании положений международного частного права. Как правило, к подобной категории норм относятся положения публично-правового законодательства, которые влекут недействительность сделок или невозможность исполнения обязательств (антимонопольное, валютное регулирование, лицензирование и квотирование экспорта и импорта, эмбарго на поставки товаров и т.п.).

Нарушением публичного порядка по смыслу письма № 156, будет также нарушение, наносящее ущерб суверенитету или безопасности государства, затрагивает конституционные права и свободы частных лиц или затрагивает интересы больших социальных групп.

Кроме того, из определения публичного порядка было исключено указание на нарушение таких отраслевых принципов гражданского законодательства, как равенство участников, неприкосновенность собственности, свобода договора. Ранее на практике российские должники, против которых выносились иностранные судебные или арбитражные решения, часто ссылались на допущенные иностранным судом или арбитражем нарушения данных принципов (а также принципа законности) и доказывали, что подобные нарушения противоречат российскому публичному порядку. Как справедливо отмечают А.В. Асосков и А.Н. Кучер, «Отсутствие в новом определении публичного порядка ссылок на данные принципы снижает вероятность успешного использования подобных аргументов» [8: 193].

При подобной узкой трактовке понятия публичного порядка, которая в значительной степени приближается к сложившимся зарубежным стандартам. В свою очередь, зарубежные стандарты понимания публичного порядка представлены, в частности, в Рекомендациях Ассоциации международного права 2002 г. по применению публичного порядка в качестве основания для отказа в признании или приведении в исполнение международных арбитражных решений (International Law Association Recommendationsonthe Application-of Public Policyasa Groundfor Refusing Recognitionand Enforcement of International Arbitral Awards).

Возникает, однако, вопрос, следует ли рассматривать то или иное нарушение иностранным судебным или арбитражным решением конституционных прав граждан в качестве нарушения фундаментальных норм российского права? Обзор не дает ответа на данный вопрос.

В письме № 156 предложен и общий механизм применения оговорки о публичном порядке. Так, в п. 2 Обзора указывается, что российский суд может рассматривать иностранное решение на предмет соответствия российскому публичному порядку не только по заявлению стороны спора, но и по собственной инициативе. Этот вывод полностью соответствует ст. V Нью-Йоркской конвенции, где в п. 1 предусмотрены основания для отказа в признании и приведении в исполнение арбитражного решения, которые применяются только по заявлению стороны, против которой направлено решение, в то время как основания, предусмотренные п. 2 ст. V (нарушение публичного порядка и неарбитрабильность спора) могут быть применены компетентным судом по собственному усмотрению.

В данном контексте важное значение имеет разъяснение, которое дается в п. 4 Обзора: суд применяет оговорку о публичном порядке лишь в исключительных случаях, когда отсутствуют иные применимые специальные основания для отказа в признании и приведении в исполнение иностранного решения. В качестве примера в Обзоре приводится ссылка ответчика на ненадлежащее извещение о месте и дате устного слушания. Данное основание специально указано в подп. b) п. 1 ст. V Нью- Йоркской конвенции, а потому в данном случае отсутствуют основания для обращения к понятию публичного порядка.

На практике такое разграничение между применением оговорки о публичном порядке и применением иных оснований к отказу в признании и приведении в исполнение арбитражного решения имеет важное значение, поскольку большинство специальных оснований (в том числе ненадлежащее уведомление стороны об арбитражном разбирательстве) может применяться лишь при условии, что сторона, против которой направлено арбитражное решение, ссылается на соответствующееоснование и представляет соответствующие доказательства.

Еще один чрезвычайно важный момент, отмеченный в письме № 156, это последствия расхождений между нормами российского и иностранного права как потенциальное основание для применения оговорки о публичном порядке.

В связи с этим следует упомянуть п. 5, в котором подчеркивается, что признание и приведение в исполнение иностранного решения не могут нарушать российский публичный порядок лишь на том основании, что в российском праве отсутствуют нормы, аналогичные нормам примененного иностранного права.

Следующим важным моментом - потенциальным основанием для применения оговорки о публичном порядке объявляется нарушение процессуальных положений.

В п. 12 Обзора констатируется наличие не только материально-правовой, но и процессуальной составляющей публичного порядка. Иными словами, нарушение публичного порядка потенциально может иметь место и в ситуации, когда при вынесении иностранного судебного или арбитражного решения были допущены нарушения фундаментальных процессуальных принципов, которые сами по себе не образуют специального самостоятельного основания для отказа в признании и приведении в исполнение иностранного решения.

Наконец, еще одним основанием для применения оговорки о публичном порядке назван коммерческий подкуп. В п. 2 Обзора приведен пример, в рамках которого российские суды сделали вывод о наличии достаточных оснований для отказа в признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения по соображениям публичного порядка. Так, в российский суд на стадии рассмотрения заявления о признании и приведении в исполнение на территории России иностранного арбитражного решения был представлен вступивший в законную силу приговор российского суда о привлечении к уголовной ответственности по ч. 3 ст. 204 УК РФ («Коммерческий подкуп») директора российского федерального государственного унитарного предприятия, заключившего от имени предприятия договор на заведомо невыгодных для предприятия условиях, о чем в момент заключения договора было.

В Информационном письме № 156 содержится ряд рекомендаций. Так, п. 2 разъяснено, что противоречить публичному порядку в силу коммерческого подкупа представителя стороны арбитражное решение будет только в случае, если к моменту рассмотрения вопроса о выдаче экзекватуры подкупленное лицо уже осуждено вступившим в силу приговором суда.

Представляется, что данное определение публичного порядка существенно содержательнее прежних. Можно утверждать, что оно уже активно способствует обеспечению максимально возможному разнообразию российской арбитражной практики.

Анализ Письма № 156 показывает, что в целом оно ориентирует суды и арбитражи России на ограничительное толкование понятия публичного порядка и приводит его в соответствие с зарубежными стандартами.

Тем не менее, ряд острых вопросов, возникающих в деле взаимодействия государственных и третейских судов, затронутых в Информационном письме № 156, так и не нашли своего решения.

Так, в частности, оказалась в подвешенном состоянии проблема так называемых «косвенных исков», когда предвидя неблагоприятный исход международного арбитража, акционеры российских компаний инициируют процесс об оспаривании в российских государственных судах сделки, спор из которой вынесен на рассмотрение третейского суда.

Например: российский суд признает сделку недействительной или ничтожной, а международный арбитраж наказывает российского ответчика за ее неисполнение, то между российским судебным актом и арбитражным решением возникает сущностное противоречие, которое многие отечественные судьи рассматривают в качестве нарушения публичного порядка. право собственность международный договор

Кроме того, как отмечает Б.Р. Карабельников, «в Информационном письме № 156 оказался не рассмотренным вопрос об арбитрабильности корпоративных споров, причем как собственно споров, связанных с корпоративными решениями, так и споров между акционерами компании, касающихся исполнения заключенных между ними договоров» [13: 212].

В целом же, по мнению авторов настоящей статьи, конкретизация понятия публичного порядка несомненно будет способствовать изменению российской судебной и арбитражной практики по делам, связанным с признанием и приведением в исполнение иностранных арбитражных и судебных решений. Особенно важен вывод ВАС РФ о том, что российский публичный порядок не затрагивается такими иностранными решениями, которые основаны на применении иностранных материальных и процессуальных институтов, отсутствующих в российском праве.

Список литературы

1. Андреева К. П. Основы менеджмента. Практическое обозрение терминологии / К. П. Андреева//Менеджмент и Управление. - 2014. - уч.- К-234 с.

2. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24.07.2002 № 95-ФЗ (ред. от 25.12.2018) // Собрание законодательства РФ. - 2002. - N 30. - Ст. 3012.

3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-ФЗ (ред. от 23.05.2018) // Собрание законодательства РФ. - 2006. - № 52 (1 ч.). - Ст. 5496.

4. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации" от 14.11.2002 № 138-ФЗ (ред. от 27.12.2018) // Собрание законодательства РФ. - 2002. - № 46. - Ст. 4532.

5. Семейный кодекс Российской Федерации от 29.12.1995 № 223-ФЗ (ред. от 03.08.2018) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2019) // Собрание законодательства РФ. - 1996. -№ 1. - Ст. 16.

6. Закон РФ от 07.07.1993 № 5338-1 (ред. от 25.12.2018) «О междунар. коммерч. арбитраже» // Ведом. СНД и ВС РФ. - 12.08.1993. - № 32. - Ст. 1240.

7. Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 26.02.2013 № 156 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о применении оговорки о публичном порядке как основания отказа в признании и приведении в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений» // Вестник ВАС РФ. - 2013. - № 5.

8. Конвенция Организации Объединенных Наций о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений" от 10.06.1958 года) (с изм. и доп. на 20.04.2018) // Вестник ВАС РФ. - 1993. - N 8.

9. Асосков А.В., Кучер А.Н. Президиум ВАС РФ определил подходы к понятию публичного порядка: краткий комментарий к Информационному письму от 26.02.2013 № 156 / А.В. Асосков, А.Н. Кучер // Вестник международного коммерческого арбитража. - 2013. - № 1. - С. 119 - 199.

10. Беляева Н.Г. Публично-правовые и частноправовые аспекты оговорки о публичном порядке / Н.Г. Беляева // Российский юридический журнал. - 2002. - № 1. - С. 13 - 19

11. Германское право. Часть I. Гражданское уложение. - M., 1996.

12. Кабатов В.А. Применимое право при разрешении споров в международном коммерческом арбитражном суде при Торгово-промышленной палате РФ / В.А. Кабатов // Хозяйство и право 1998 № 6 -- С. 106 -- 107

13. Карабельников Б.Р. Международный коммерческий арбитраж: учебник / Б.Р. Карабельников. - М., 2012.

14. Карабельников Б.Р. ВАС РФ объясняет публичный порядок / Б.Р. Карабельников // Вестник международного коммерческого арбитража № 1, 2013. - С. 190 - 198.

15. Кох Х., Магнус У., Винклер фон Морен- фельс П. Международное частное право и сравнительное правоведение / Х. Кох, У. Магнус, П Винклер фонМоренфельс. - М., 2003.

16. Крохалев С.В. Категория публичного порядка в международном гражданском процессе / С.В. Крохалев. - СПб., 2006.

17. Курзински-Сингер Е., Давыденко Д.Л. Материально-правовой ordre public в российской судебной практике по делам о признании и приведении в исполнение или отмене решений международного коммерческого арбитража / Е. Курзински- Сингер, Д.Л. Давыденко // Закон. - 2009. - № 9. - С. 197-- 210

18. Куркин Б.А. Международное частное право / Б.А. Куркин. - М.: 2014

19. Лунц Л.А. Междунар.частное право. Общая часть / Л.А. Лунц - М.: 1970.

20. Чешир Дж., Норт П. Международное частное право / Дж. Чешир, П. Норт. - М.: Прогресс. - 1982.

Размещено на Allbest.ru