Особенности допроса лиц старших возрастных групп

Перед началом следственного действия необходимо создать обстановку, способствующую продуктивной деятельности. Предварительно проветрить помещение, где будет проходить допрос, ознакомить допрашиваемого с расположением мест общего пользования и при первой необходимости разрешить ими воспользоваться. Если допрашиваемому нужно принять лекарственные препараты, предложить ему чай или воды.

Начинать знакомство, как и в иных случаях, следует с представления, назвав свою фамилию, имя и отчество, звание и должность. Обращаться к допрашиваемому, особенно к человеку старшей возрастной группы, нужно подчеркнуто вежливо, если у него есть воинское или специальное звание можно обратиться "товарищ генерал", или при наличии ученого звания "товарищ профессор", упомянув его заслуги "читал ваши работы, очень понравились", "много слышал о ваших достижениях" и пр.

Исследования показывают, что самооценка пожилых людей находится в тесной зависимости от занятости, состояния здоровья и эмоционального тонуса. В числе обстоятельств, существенно влияющих на самооценку в пожилом и старом возрасте, следует указать на степень расхождения между реальной ситуацией старого человека и его субъективной оценкой своих возможностей.

Как правило, с возрастом у людей накапливается все больше сожалений о нереализованных возможностях, совершенных неправильных действиях в решающие моменты, непоправимых жизненных ошибках. Чем больше расхождение между истинным положением и представлением о том, каким оно могло быть при других условиях, тем глубже неудовлетворенность жизнью и ниже самооценка личности.

В самохарактеристиках пожилых отмечается явный перевес положительных качеств над отрицательными и нарастание некритичности к себе, например, неадекватность самооценки в сторону завышения, заметно обозначенную в позднем возрасте. С возрастом нарастают факторы компенсации, направленные на поддержание самооценки на приемлемом для субъекта уровне: наличие у пожилого высоких (как правило, неадекватных) позиций самооценки, фиксация на позитивных чертах (хотя бы в прошлом); признание своей позиции удовлетворительной (даже если она крайне низка); ориентация на жизнь детей и внуков, ретроспективный характер самооценки (Krasnova, Lid- ere, 2002:57).

Поэтому ни в коем случае нельзя обращаться к такому допрашиваемому фамильярно, снисходительно "дед", "бабка" и т.д. Пожилые люди достаточно обидчивы, и проявление пренебрежения к ним может вообще сорвать следственное действие.

Для установления психологического контакта можно поговорить о тех проблемах, которые тревожат пожилого человека. Чаще всего эти темы касаются его здоровья и благополучия близких, в некоторых случаях социально-политической ситуации в стране и мире.

Постепенная утрата значимых глубоких социальных связей проявляется в двух важнейших особенностях психической жизни: снижении поведенческого контроля и "истощении" чувствительности. Ослабление поведенческого контроля определяет нарастание эгоцентричности в старости, убежденности лиц старших возрастных групп в неоспоримой справедливости их позиции (Krasnova, Lidere, 2002:55). Ее оспаривание помешает создать у пожилого человека установку на дальнейшую работу.

Перед тем, как предоставить слово допрашиваемому, следует спокойно и неторопливо разъяснить суть вызова на допрос и сообщить, какие обстоятельства интересуют следствие. Также можно подготовить список вопросов, распечатав текст, используя крупный шрифт, это поможет коммуникатору придерживаться основного направления допроса.

Если в допросе участвуют иные лица, разъяснить им права и обязанности и обязательно предупредить, что вопросы к допрашиваемому или какие-нибудь замечания можно делать только по разрешению следователя, т.к. пожилым людям сложно воспринимать информацию из нескольких источников и какое-либо постороннее вмешательство в беседу помешает коммуникатору сосредоточить свое внимание на исследуемых обстоятельствах.

Небезынтересен в этом плане пример, связанный с возрастом снижения способности подавлять нерелевантную информацию, описанный в одном исследовании. Авторы тестировали группу игроков в миниатюрный гольф, которые в условиях тренировки продемонстрировали сравнимые навыки. Однако на соревнованиях группа пятидесятилетних игроков выступила хуже, чем более молодые участники. Во время тренировки на мониторах, следящих за работой сердца, было видно, что у членов обеих более молодых групп сердечный ритм при нанесении удара по мячу замедлялся, чего не было у более пожилых игроков. Когда потом игроков просили описать конкретные удары, пожилые участники продемонстрировали более ярко выраженную тенденцию упоминать нерелевантную информацию, чем молодые, которые, судя по всему, смогли "отсечь" потенциально отвлекающие моменты и сосредоточиться на ударе (Back- man, Molander, 1986:133-139).

Повышению объема передаваемой информации способствует активное слушанье следователем рассказа допрашиваемого. Следует выражать сопереживание, при этом не перебивая рассказчика. Если пожилой человек увлечется и отойдет от намеченной темы, то можно корректно попросить его вернуться к рассматриваемым обстоятельствам.

После того, как допрашиваемый закончит свободный рассказ, при необходимости можно задать ему дополнительные вопросы с целью уточнения полученной информации.

Вопросы следователя, в первую очередь, должны касаться характеристик интересующего следователя объекта. Например, можно поинтересоваться, не наблюдал ли допрашиваемый его раньше, и только потом, при получении положительного ответа, переходить к вопросам об обстановке, в которой тот наблюдался. Дело в том, что особенностью возрастных изменений, как показывают результаты исследований, является то, что пожилые люди значительно лучше распознают предъявлявшиеся прежде объекты, чем запоминают контекст, в котором они предъявлялись (Park, Puglisi, 1985:198-204; Chalfonte, Johnson, 1996:403-416).

В связи с замедлением скорости обработки информации люди в возрасте запоминают меньше информации за единицу времени, чем более молодые. С этим связано сравнительно неплохое запоминание основного объекта (по мнению наблюдателя) или события, и достаточно малое количество деталей.

Поэтому велика вероятность получения ошибочной информации о частностях. Например, наблюдая случайно факт покушения А. на ограбление Б., свидетель может легко воспринять общий смысл происшедшего: как А. подошел к Б., как он ему что- то сказал, как он затем вынул из кармана нож, как он замахнулся этим ножом на Б., как Б. кинулся бежать в сторону от А. Но при этом очевидец не заметил, как был одет А., какого размера был нож, сколько времени длилось нападение А. на Б. и т. д., а заметив эти обстоятельства, он мог неправильно их запечатлеть в своем сознании: А. был в сером костюме, а свидетелю показалось, что он был в черном костюме; нож был кухонный, а свидетелю показалось, что нож столовый; нападение длилось 2-3 минуты, а свидетелю показалось, что оно длилось 10-15 минут, и т.д.

Однако нет оснований при обнаружении какого-либо несоответствия в показаниях свидетеля с другими материалами уголовного дела всегда брать под сомнение все показания в целом, если оно касалось частностей.

Пожилые люди часто сожалеют о нереализованных возможностях, совершенных ошибках в определяющих моментах. Чем больше разница между настоящим и представлением о том, каким оно могло быть при других условиях, тем глубже неудовлетворенность жизнью и ниже самооценка личности. А если к этому прибавляется и зависимость от других людей, то пожилые люди становятся более внушаемыми.

Кроме того, на пожилых людей в большей степени, чем на молодых, оказывают внушающее воздействие настроения в семье и обществе, обсуждения, которые ведутся вокруг расследуемого события, давление заинтересованных лиц, влияние СМИ, если они тенденциозно освещают факты. Поэтому необходимо установить, беседовал ли ранее допрашиваемый с кем-нибудь еще об исследуемых обстоятельствах, какие передачи видел по телевизору или читал в газетах, имеющих отношение к теме допроса. При необходимости нужно разъяснить коммуникатору о возможной ошибочности данных суждений и необходимости объективизации показаний.

Внушение может происходить и под влиянием неправильной постановки следователем вопросов допрашиваемому. В целях повышения достоверности показаний вопросы должны быть предметными (допрашиваемый должен совершенно отчетливо представлять то, что конкретно следует раскрыть); ясными (с точки зрения смысловой структуры); небольшими по объему; нейтральными (не сковывающими свободу и самостоятельность отвечающего).

В формулировке вопроса не должно содержаться какой-либо информации, внушающе воздействующей на допрашиваемого. Вопрос должен быть поставлен так, чтобы, отвечая на него, допрашиваемый черпал материал только из фактически им воспринятого и сохраненного в памяти. Он должен быть простым, не обремененным излишними деталями, чтобы не сбивать допрашиваемого с толку и не утомлять его.

Ухудшения пространственных способностей коммуникатора нередко проявляются в форме амнестической афазии - речевое расстройство, заключающееся в нарушении номинативной функции речи. Люди затрудняются в актуализации слова-наименования для предъявляемого объекта. Нарушения называния могут проявляться в удлинении латенции, в замене номинации определением функции предмета или показом его назначения, в парафазиях, свидетельствующих о поиске слова в системе связанных с ним значений или сходных по грамматическому оформлению слов. Так, больной, описанный А.Р. Лурией, на вопрос: "Где вы находитесь?" отвечал: "...в этой... как ее... в школе, нет... в...милиции,... нет... в этой... Красный крест... в больнице". Следует отметить, что обычно в этих случаях больному очень быстро и легко помогает подсказка Корсакова Н.К., Московичуте Л.И. Клиническая нейропсихология, 2018. Важно только чтобы эта подсказка не была настойчивой и не носила характер внушения.

При необходимости получить информацию о размерах объекта или расположении нескольких объектов в помещении можно предложить сравнить представленные, заранее подготовленные, макеты с сохранившейся в памяти информации.

Завершая допрос, следует нацелить коммуникатора на последующее сотрудничество, поблагодарив за предоставленную ценную информацию, попросить припомнить забытые детали, оставить свои контактные данные для оперативной связи, если человек вспомнит что-либо еще, при необходимости организовать доставку пожилого человека домой.

Особенности допроса лиц, находящихся в критическом для жизни состоянии

В практической деятельности нередко возникает потребность получить показания от лиц, которые находятся в опасной для жизни и здоровья ситуации, например, после тяжелого ранения, проведенной операции, в результате соматического заболевания, иногда отягощенного и психическими отклонениями. С такой ситуацией иногда сталкиваются субъекты поисково-познавательной деятельности и при допросе людей старческого возраста и долгожителей.

То, насколько можно доверять таким показаниям, интересовало исследователей очень давно. В своей работе "Руководство для судебных следователей, как система криминалистики" Г. Гросс, имея богатейший практический опыт, который не утратил своей ценности и по сей день, писал:

"Весьма важен для нас вопрос, как следует относиться к показаниям умирающих. Следователю приходится снимать допрос с лиц, смертельно раненых, отравленных, или с лиц, которые на смертном одре пожелают открыть давно скрываемые ими тайны, причем могут быть обнаружены виновные по какому-нибудь прежнему конец, умирающие могут облегчать свою совесть тем, что сознаются в совершении какого-либо преступления или же могут свидетельствовать о невинности осужденного.

Если следователь имел возможность сам допросить умирающего и даже под присягой, то вопрос не представляет затруднений, так как следователь имел случай лично наблюдать давшего показание и вынести то или другое убеждение о степени правдивости его. Гораздо чаще бывает, что следователя пригласить своевременно нет возможности, показание умирающего было выслушано третьими лицами, которые и передали о нем следователю. Само собой разумеется, что такие свидетели должны быть допрошены с особой тщательностью и осторожностью, причем во всех подобных случаях следует истребовать заключение судебного врача о том, мог ли умиравший, ввиду его состояния говорить правду. Положим, что заключение высказано в утвердительном смысле; тем не менее остается решить вопрос: оказывает ли какое-нибудь влияние на правдивость показания то обстоятельство, что человек находится перед лицом смерти? Юристы отвечают на этот вопрос весьма различно: одни говорят, что показания умирающего без сомнений правдивы, другие утверждают, что к их показаниям следует относиться также точно, как и к показаниям всякого другого свидетеля. Более опытны в этом отношении, чем мы, лица духовного звания, особенно католического вероисповедания, которым бесчисленное количество раз приходится выслушивать последние тайны умирающих. Мнения этих лиц, - конечно, только тех, которые свободны от предубеждений, - сводятся к тому, что прежде всего следует обращать внимание, был ли умирающий безусловно верующим или нет. В первом случае показаниям умирающих, безусловно, следует придавать полную веру, так как умирающий, будучи твердо убежденный в необходимости предстать пред Всевышним Судьей, несомненно не возьмет на душу тяжкий грех. Но при этом возникает другой вопрос: как доказать, действительно ли умерший был веровавшим человеком?

Если же умиравший не был таковым, то следует принимать в соображение, были ли у него какие-нибудь особенные расчеты в жизни, т.е. не подвергалось ли доброе имя его опорочению, или это было для него безразлично, нет ли повода к предположению, что показание его, данное на смертном одре, может принести в каком бы то ни было отношении вред его родным. Если ответ на эти вопросы будет отрицательный, то предсмертное его показание правдиво, хотя бы в жизни своей он и не был вполне безупречным человеком. Если же у лица, не имевшего веры, обнаруживается расчет достигнуть восстановления его доброго имени или послужить тем или другим интересам его родни, то к предсмертному показанию его следует отнестись так, как будто оно дано было в обычных условиях. Если он был честный человек, то говорил правду и на смертном одре, а если таковым не был, то мог и здесь сказать ложь" (Gross, 2002:135-136).

Обращая внимание на возможность адекватно воспринимать действительность, российский юрист Тарновский в 1901 году писал, что "Заявление, данное лицом перед смертью, если оно сознавало наступающую смерть, дает возможность предполагать, что это заявление не лживо, хотя и умирающий может дать ложное показание невольно, по заблуждению. Вообще же его показание может иметь силу только в таком случае, когда предварительно будет доказано свободное состояние его умственных способностей во время совершения того акта, к которому это показание относится, потому что всегда умирают от сильных болезней, которые непременно отражаются на сознании и мысли, здравом уме и твердой памяти, что и делает подозрительными все акты, совершенные близко к смерти. Есть, однако, много примеров, где больные расстаются с жизнью в здравом уме и твердой памяти. Вообще в болезнях, от которых умирают, человек или безусловно лишается сознания или, что бывает реже, болезнь вовсе не касается его умственных способностей. Но всего чаще бывает смешанное состояние, когда в сознании его действительное мешается с вымышленным, настоящее с прошедшим, и когда человек едва опомнится, как пред его глазами снова пробегают фантастические идеи и образы, как бы в дремоте, и акт, составленный в таком состоянии, не имеет никакой силы" (Тег- поу 8ки, 1901).

Разделяя точку зрения Г. Гросса и Н. Терновского, можно сформулировать некоторые рекомендации по получению информации, которой обладают лица, находящиеся в опасном для жизни по состоянию здоровья положении, выделив при этом две ситуации: когда умирающего допрашивает непосредственно следователь или же такие сведения были переданы третьему лицу (родным, сиделке, врачу, священнику, за исключением информации, полученной последним при исповеди).

В первой ситуации следователь еще при подготовке к допросу должен получить информацию о том, является ли допрашиваемый верующим, т.к. как справедливо отмечено выше, верующий человек перед смертью не склонен лгать, тем самым совершая грех.

К участию в допросе в качестве специалиста следует привлечь лечащего врача (при невозможности любого иного врача-специалиста, соответствующего заболеванию направления). В целях дополнительной фиксации передаваемой информации коммуникатором, в соответствии с ч. 2 ст. 170 УПК РФ следователь вправе пригласить понятых, а также специалиста-криминалиста, для осуществления видеозаписи допроса. Перед следственным действием нужно спросить мнение врача о возможности проведения допроса с учетом состояния больного, зафиксировав ответ в протоколе или оформив отдельным документом - справкой. Также в протоколе следует указать всех, кто присутствовал при допросе, включая и медперсонал, а также соседей по палате и их данные.

Следует учитывать, что у тяжело больных, в том числе лежачих, людей старшего возраста при помещении их в больницу возникают определенные психические проблемы: галлюцинации, они не понимают, где находятся и т.д. (хотя впоследствии, после выписки, при возвращении в домашние условия, их состояние достаточно часто нормализуется). В этом случае необходимо допросить лечащего врача, медперсонал и соседей по больничной палате о самочувствии больного, его адекватности, а также о том, кто его посещал, о чем он говорил. Также, для возможной последующей судебно-психиатрической экспертизы, можно изъять медицинскую карту больного с указанием назначенных ему медикаментов и его состояния.

Предупреждение таких лиц об ответственности за дачу ложных показаний, несмотря на ограниченное в связи с физическим состоянием допрашиваемого время, обязательно надо сделать, чтобы впоследствии такое следственное действие не было опорочено процессуальными оппонентами в связи отклонением от требований закона.

В начальной фазе допроса следует задать вопросы, ответы на которые могут свидетельствовать о способности допрашиваемого понимать, где он находится, какой сейчас день, месяц и год, узнавать окружающих его людей и др.

Учитывая возможное ухудшение состояния больного, в первую очередь, следует спрашивать об основных обстоятельствах, интересующих следствие, и лишь только потом задавать дополнительные уточняющие вопросы. На этом фоне возможно и ухудшение речевой функции в виде заторможенных или неадекватных ответов или вообще отсутствие речи. Следует набраться терпения, придумать систему знаков, с помощью которой можно будет понять больного, использовать экран планшета для демонстрации, букв алфавита, на которые будет указывать коммуникатор. В этом случае стараться задавать вопросы, требующие односложного ответа: да, нет.

По окончанию допроса, если допрашиваемый не может самостоятельно прочитать протокол допроса и подписать его, следователь должен сделать об этом отметку в протоколе и прочитать его вслух. Присутствующие, самостоятельно прочитав протокол, подписывают его.

В случае, когда предсмертное признание сделано не сотруднику правоохранительных органов, а близкому человеку, или кому-нибудь, кто находился рядом с умирающим, таких лиц необходимо допросить самым тщательным образом.

Как пример, случай Джеральдины Келли, которая в 1991 году во время очередного скандала со своим мужем Джоном Келли застрелила его из пистолета, а труп спрятала в холодильник, где он и пролежал 6 лет. Детям женщина сообщила, что их отец погиб в автокатастрофе, и они ей поверили. Несмотря на то, что никаких полагающихся по этому случаю процедур и ритуалов проведено не было - ни похорон, ни кремации, ни отпевания - вопросов ни у кого не возникло. Джеральдина, находясь при смерти из-за неизлечимой болезни, сама призналась дочери в убийстве. Та позвонила в полицию лишь после смерти матери, и прибывшие по вызову представители правоохранительных органов действительно обнаружили в холодильнике человеческие останки. Труп к тому времени довольно сильно разложился, однако опознать Джона Келли все же удалось - благодаря татуировкам Самые шокирующие предсмертные признания, .

В таких ситуациях перед субъектом поисково-познавательной деятельности встает еще одна задача по проверке лица, получившего предсмертное признание на причастность к преступлению, в котором признался или о котором свидетельствовал умирающий.

При допросе таких лиц следует выяснить, кем они приходились умершему, в каких отношениях находились, каким образом оказались рядом с ним, где и когда это было, какова была обстановка (хорошо слышно или мешали посторонние шумы), осуществлялась ли видео и аудиозапись и где она находится, по возможности дословно, что он сообщил, какого было его состояние, передавал ли он какие-либо предметы и документы и где они находятся в настоящее время, на каком языке он говорил и на сколько хорошо владеет им допрашиваемый, присутствовал ли при этом кто-либо еще. Кроме того, необходимо поинтересоваться, обсуждал ли допрашиваемый услышанное от умирающего с кем- либо еще, имелись ли попытки иных лиц оказать на него воздействие и др.

В остальном допрос таких лиц следует проводить в соответствии с рекомендациями, сформулированными в разделах, посвященным допросам в конфликтной и бесконфликтной ситуации.

Выводы