Культурные и социальные ограничения в виде "должной правовой процедуры" в отечественном уголовном судопроизводстве, угроза для национальной безопасности России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Нижегородский государственного университет им. Н. И. Лобачевского Арзамасский филиал

КУЛЬТУРНЫЕ И СОЦИАЛЬНЫЕ ОГРАНИЧЕНИЯ В ВИДЕ «ДОЛЖНОЙ ПРАВОВОЙ ПРОЦЕДУРЫ» В ОТЕЧЕСТВЕННОМ УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ, УГРОЗА ДЛЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ

Середнев Владимир Анатольевич

преподаватель,

факультет экономики и права

АННОТАЦИЯ

В статье автором рассматривается вопрос о концепции «должной правовой процедуры», которая реализуется в процессе доказывания по уголовным делам и по своей сути является социальным и культурным ограничением, как плод западноевропейской культуры, со своей утилитарной логикой построенной на гносеологической теории познания. Гносеология, как теория познания не учитывает в качестве необходимых элементов, которые влияют на процесс доказывания культуру народа, духовно-нравственных ценностей граждан государства. Сущность западной либеральной идеи направлена на уничтожение традиционных ценностей народов России, умаление достоинства русской культуры и культуры других коренных народов, проживающих на территории Российской Федерации. Одним из результатов такой пропаганды, является разработка и принятие действующего сегодня УПК РФ по западном образцу, что представляет угрозу для национальной безопасности России.

Ключевые слова: «должная правовая процедура», уголовный процесс, западноевропейская культура, гносеология, познание, эгоизм, либерализм, Россия, совесть, нравственность, права человека, права гражданина

АBSTRACT

In the article the author considers the concept of «due legal procedure», which is implemented in the process of proving in criminal cases and is inherently a social and cultural restriction, as a fruit of Western European culture, with its utilitarian logic built on the epistemological theory of knowledge. Epistemology, as the theory of knowledge, does not take into account the culture of the people, the spiritual and moral values ??of the citizens of the state as necessary elements that influence the process of proofing. The essence of the Western liberal idea is aimed at destroying the traditional values ??of the peoples of Russia, undermining the dignity of Russian culture and the culture of other indigenous peoples living on the territory of the Russian Federation. One of the results of such propaganda is the development and adoption of the current Code of Criminal Procedure on the Western model, which poses a threat to Russia's national security.

Keywords: «due legal procedure», criminal process, Western European culture, epistemology, cognition, selfishness, liberalism, Russia, conscience, morality, human rights, citizen rights

ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ

Идеология концепции «должной правовой процедуры» не соответствует достижению целей российского уголовного судопроизводства и разрешению его задач Агутин А.В. доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры прокурорского надзора за исполнением законов в оперативно-розыскной деятельности и участия прокурора в уголовном судопроизводстве Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации (г. Москва, Россия)

Поскольку каждый тип мировоззрения оказывает существенное влияние на выработку теоретических концепций, включая и уголовное судопроизводство, то можно сказать, что концепция «должной правовой процедуры» по нашему убеждению не соответствует социальным и культурным основаниям в уголовно-процессуальной деятельности отечественного судопроизводства. Под «должной правовой процедурой» в действующем УПК РФ, следует понимать процесс доказывания (ст.85 УПК РФ) по уголовным делам, в контексте допустимости доказательств, которая является формальным требованием уголовно-процессуального законодательства (доказывание состоит в собирании, проверке и оценке доказательств). Кроме того, что каждое доказательство должно быть получено в ходе надлежащей процедуры (следственного действия), из надлежащего источника, надлежащим субъектом доказывания и закреплено в надлежащей форме (зафиксировано в протоколе), оно должно согласно ст.17 УПК РФ оценено субъектом доказывания.

А.В. Агутин пишет, что «Концепция «должной правовой процедуры» является плодом западноевропейской правовой культуры. Она, как в целом западноевропейская культура, предпочтение отдает утилитарной логике проявляющейся, как правило, в гносеологической теории познания. В результате… не учитывает иные пласты мировоспрития и миропонимания» [2, с.21]. Более того, само формальное требование допустимости доказательств, выступать в качестве искусственной помехи, которая не дает процессуальной деятельности в полной мере обеспечивать потерпевшему от преступления доступ к правосудию, поэтому подобная тенденция указывает на то, что «Искусственной помехой в деле обеспечения потерпевшим от преступления на доступ к правосудию является не только положения, связанные с допустимостью доказательств, но и концепции “должной правовой процедуры”. Не исключена обратная связь и взаимообусловленность» [2, с. 123].

Проблема начинается в том месте, где отчетливо видны противоречия научного мировоззрения, которое определяет научную парадигму в том или ином виде деятельности и обыденного мировоззрения, которое олицетворяет в себе «…дух народа и чем отличаются народы друг от друга духовно. Характер, привычки, убеждения, обычаи и представления создают особенные свойства каждого народа, они зримы и ощутимы…» [14, с.9]. Отечественное мировоззрение народа в отличие от западного складывалось иначе, особенно в контексте индивидуальных начал под влиянием православной культуры, опирающуюся на православную духовность и ценности, где «человеческая личность всегда была более связана с общественным целым, чем на Западе» [7, с.78].

Необходимо отметить, что Запад и его общества образованы в результате завоеваний, представляют собой искусственно-насильственно созданные конгломераты «из борьбы насмерть двух враждебных племен»[6, с.3]. Поскольку «…у западноевропейца подход к миру ?захватнический, а у русского ? бытийный, что сказывается практически во всех областях нашей жизни ? в обучении, в общении, в любви и браке, в вере и религии и даже во власти» [14, с. 36-37], поэтому западные общества представлялись всегда как насильственные союзы. Начиная с XVI века в недрах Западной Европы начинается процесс планетарной модернизации, которая направлена на разрушение устоев и культуры других народов, поэтому она совпадает с колонизацией Западным миром новых земель.

Если вспомнить историю России, с то можно вспомнить такое понятие как «тягловое государство», где обязанности имели преобладание, доминирующую роль над правами. И только обязанности в традиционном русском сознании, всегда рассматривались как механизм реализации прав (только выполняя обязанности можно реализовать право). Это детерминировано тем, что в традиционном русском обществе индивидуум, рассматривается всего лишь как часть целого -- народа, нации, государства [7] (в отличие от либеральной идеологии, где индивидуум выше общества).

Верно, указывается в литературе, что «в настоящее время активно пропагандируется западноевропейская культура и умаляются достоинства русской культуры и культуры других народов, проживающих на территории нашей страны» [2, с.11]. Одним из результатов такой пропаганды, является разработка и принятие действующего сегодня УПК РФ. По нашему убеждению, что в своей основе уголовно-процессуальный кодекс, является не просто результатам внедрения его в использования на территории России западными либеральными кругами и спецслужбами, но и плодом умышленной деятельности отечественных отдельных русофобов, которые тесно сотрудничают с западными законодателями. Разумеется, что мотивацией внедрения в уголовно-процессуальное законодательство России постулатов либерально-западного толка является ориентация на вхождение в западноевропейскую культуру. Естественно из мотивации, должна следовать цель внедрения, про которую на наш взгляд верно указывает. В. Дойников: «Тоталитарная секта… одержимая этой (либеральной ? прим. Середнева В.А.) идеологией она-то и ведет общество на заклание. В ядре этой секты ну, скажем, тысяча особо привилегированных либероидов. А еще 900 тысяч непривилегированных, но очень упорных либероидов. Это меньшинство… хочет властвовать над остальными… ну скажем, 145 миллионами» [9, с.17]. Мы соглашаемся с данным мнением и от себя хотим добавить, что самым классическим способом вмешательства в дела другого государства, является западная концепция «прав и свобод человека», которая утверждает гегемонию США во всем мире и преследования под прикрытием борьбы с терроризмом, всех «инакомыслящих», нарушающих западную идею «прав человека», то есть тех, кто не желает жить по «лекалам» Соединенных Штатов Америки (незначительными поводами могут быть: борьба с наркоторговлей, организованной международной преступностью и т. д.) [18; 17]. Относительно, конкретно западной религии «прав человека», мы ранее указывали на то, что носители идеи «права и свободы человека» есть носители определенной, специфической идеологии, (в мире существует три основные политические теории: либерализм, коммунизм, фашизм, все остальные названия политических учений «режущие слух», есть разновидность указанных трех) которая является агрессивной в культурном, интеллектуальном и тем более в идеологическом аспекте и отражает уверенность в том, что у всего человечества путь развития западного либерального образца и другого пути развития не существует [19, с.71].

Более того, религия «прав человека» западного мира является антиподом идеологии «прав граждан», которые им гарантирует их национальное государство. Поэтому, подчеркнем, что основное отличие «прав человека» от «прав гражданина» состоит в том, что первые, являясь чисто либеральной концепцией (религией западного общества), предполагают рассмотрение человека отдельно от национального права (законодательства), предусматривая при этом право на интервенцию (в случае недостаточности военных сил для вторжения возможно введение экономических санкций) того государства, где, по мнению западных «экспертов», нарушаются права человека. Эта либеральная идеология прав человека связана с уничтожением групповой идентичности, например граждане государства - групповая идентичность по отношению к гражданам других государств, из этого следует уничтожение государственных границ и введение стран под управление мирового правительства [19, с.72].

С позиции отечественной общности народов имеется свое отношение к истокам права, где специфические особенности подчеркиваются способностью «…к общению и принятию решений. Общение по принципу приобретения представляет собой отстаивание каждой стороны своей точки зрения как собственности, которую не хочется потерять. В таких спорах не рождается истины, здесь с чем спорщики пришли, с тем и уходят, безуспешно пытаясь переубедить друг друга. Политически подобное явление воплощено в европейском понятии parlament, буквально означающем место для речей. Совместная выработка решений в подобных случаях оказывается трудно достижимой. Именно поэтому в европейской и американской деловых культурах стали популярны методы воздействия на партнеров, разработанные Дейлом Карнеги в книге «Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей», строящиеся на притворстве, лицемерии, обмане собеседника, с тем чтобы добиться от него нужного решения или согласия… Общение по принципу бытия, напротив, подразумевает живой интерес, открытость собеседнику, в том смысле, что он может быть полезен нам опытом, идеями, информацией…русского человека довольно легко переубедить, заставить отказаться от своего мнения, ибо он не рассматривает его как собственность и способен увлечься жизненно актуальными доводами, приводимыми собеседником» [14, с.37]. Именно такая специфика отношений «…проявляется в особенностях специфичности знаний (идей), связанных с уголовным судопроизводством. С позиции российской общности указанные знания являются основными и наиболее значимыми для уголовного судопроизводства. Они являются идеями относительно сущего и должного в уголовно-процессуальной сфере» [2, с.12].

Опасность либеральных воззрений кроется в размывании, (элиминировании) традиционных духовно-нравственных ценностей граждан России, которое заключается в способе внедрения идеологии либерализма под благовидным предлогом на территории России вообще и в действующее законодательство в частности. На первый взгляд либерализм представляет собой положительную смысловую основу, указывая на религию западного мира ? «права и свободы человека», которая на слух воспринимается как необходимый механизм для регулирования общественных отношений. При более детальном исследовании становится очевидным, что «Основными идеологическими компонентами либерализма являются идеи, весьма чуждые российской общности, например идея свободы, вместо правды… К последнему типу идеологических ухищрений либерализма следует отнести: право на жизнь, справедливое судебное разбирательство, право на частную жизнь» [2, с.17]. В связи с этим, хотим отметить, что «само понятие “естественного права” является чистой выдумкой, которую используют в своей выгоде антитрадиционные подрывные силы. “Доброй” по самой себе природы, в которой были бы изначально в сложившемся виде заложены незыблемые принципы права, равноценного для каждого человека, не существует…» [29, с.49]. уголовный должный правовой процедура

Вся внутренняя сущность либеральной идеи направлена на уничтожение традиционных ценностей народов России ? отрицание личной нравственности, с присущей общностью и единением населения в нацию с целью сохранения идентичности государства. Западные же идеологи подменяют данные ценности низменными мотивами и целями, внушая гражданину России под благовидным предлогом, казалось бы, верные ценности, такие как, например «Семья самое главное в жизни», но подкрепляют данную идею одним из главных манифестов либерального воззрения ? «подлинный эгоизм является очень серьезным моральным достижением» [16, с.37]. То есть, человека не должно по мысли либералов интересовать все то, что выходит за рамки территории его собственной квартиры и наличие денежной массы в кошельке. Верно, на наш взгляд пишет И.Е. Адаменко: «Проведение либеральных ценностей и идей под видом фундаментальных ценностей бытия уголовного судопроизводства формирует в уголовно-процессуальной сфере ложные образы и цели» [5, с.57]. В результате атаки религии «права и свободы человека» на «традиционные духовно-нравственные ценности российского народа под таким агрессивным идеологическим воздействием либерализма начинают свертываться, а сам народ оказывается дезориентированным и дезорганизованным» [4, с.819]. Более того население живущие в отрыве от своих исторически духовно-нравственных ценностей, является одним из важнейших факторов оказывающих влияния на демографическую ситуацию в государстве. В связи с этим необходимо отметить, что «эпидемия сверхсмертности в России является результатом навязывания исторически и культурно чуждых для нас духовных ценностей. Тип мышления, всячески внедряемый в сознание русского человека, противоречит его нравственно-эмоциональному генотипу, и вымирание нации является специфической реакцией отторжения на чужую духовность» [8, с.17]. Внедрение западом на территории РФ эгоистических потребностей ее населению на фоне демографического кризиса, указывает на поднятие вопроса о реализации тактико-стратегических задач для достижения целей обеспечения национальной безопасности РФ средствами уголовного судопроизводства [4; 24].

Смысл тактических задач и целей состоит в том, что по нашему убеждению борьба с таким злом, как например терроризм, не только возможна любыми способами (когда существует угроза национальной безопасности, вести речь о «правах и свободах» уже не уместно), но и возможна даже приостановка действующего законодательства. И на вопрос: «возможно ли ограничение конституционных прав граждан при борьбе с терроризмом (и др. тяжкими и особо тяжкими преступлениями)?», наш ответ, всегда будет однозначен: «Да возможно!», другого ответа быть не может [21, с.86].

Следует отметить, что невосприятие отечественной культурой, чуждых элементов западной правовой культуры, находит подтверждение в научных трудах, как современных отечественных авторов[1, с.61-68], так и испытавших на себе вредоносность судебной реформы 1864 года, явившейся плодом либеральных западных воззрений [15, с.83]. «В основу УСС 1864 года был положен (а скорее всего, навязан, через западных «азефов») не столько собственный исторический опыт русского народа, сколько имеющийся опыт стран Западной Европы, таких как Германия. Англия, Франция. Российские процессуалисты либерального толка того времени, отмечали, что «в ходе судебной реформы произошел общий подъем юридической мысли» [27, с. 44]. Указывая на судебную реформу 1864 года, речь шла о том, что «…российская правовая наука и правовая культура совершила невиданный скачок в своем развитии…» [26, с.95]. Преобразования имевшие место в судебно-правовых отношениях, в России во второй половине XIX века, принято на конформистском поприще именовать Великой судебной реформой. И в чем же ее величие? «Величие» по уничтожению духовно-нравственных ценностей настоящей России, в том числе и в механизме судебной власти является, как мы ранее указывали творчество двух немецких философов идеалистов И.Канта и Г.Гегеля, «наследие» которых нельзя считать источниками для использования в уголовном процессе России [20, с.46]. Например, И. Кант, занимаясь учением о праве, вообще не придавал надлежащего значения содержанию (сущности), отдавая предпочтение форме, а уж тем более нравственной стороне регулирования общественных отношений в области судопроизводства. В связи с этим И. Кант указывал: «… право, имеет своим объектом внешнюю сторону поступков… оно чисто и не смешивается ни с какими нравственными предписаниями» [12, с.597]. То есть И. Кант, как и всякое лицо, поддерживающее либеральную Западную идеологию не видит связи между правом и культурой, исторически- мифологическом наследием, духовно- нравственными ценностями народа. Кроме того, что ментальность русского человека отличается от протестантской культуры западного общества, где к одному из отличительных признаков можно отнести, то, что в протестантской культуре приоритет отдается не содержанию, а форме, для русского же человека всегда содержание первично, а форма вторична [22]. Протестантская культура так же не может соответствовать культурному архетипу, исторически-мифологическим образам, а также духовному и нравственному наследию русского народа, культура которого самодостаточна. Исторически-мифологический образ выглядит следующим образом: «Черта, характерная для русского менталитета, ? это гуманное мировоззрение, когда на первом месте в системе ценностей человека стоят судьбы всего человечества, на втором плане ? судьба своего народа, на третьем ? судьба своей семьи, собственная судьба…» [14, с.148-149].

«Самобытность и самобытность российской правовой культуре не позволяет ни либеральной теории права, ни ее компоненту ? концепции “должной правовой процедуры” ? восприниматься российским народом. Подобное невосприятие происходит на уровне культуры… достаточно указать главную причину ? чуждость концепции “должной правовой процедуры” духу российского народа (… сложившегося более чем за тысячу лет его государственности и общности)» [2, с.23]. Более того, организационно-правовой механизм концепции «должной процедуры» имеет целенаправленную детерминизацию к организованной преступности. В частности С.В. Иванцов отмечает: «Лидеры организованных преступных формирований уже не довольствуются своим статусом в криминальной среде, а претендуют на высокое положение в обществе… занимают высокие посты в структурах исполнительной и законодательной власти… Проблемы борьбы с коррупцией заключаются не только в том, что это явление переросло рамки уголовного законодательства, но и в том, что отсутствуют действенные институты, способные создать и поддержать… правовые и нравственные нормы…» [11, с.16-18]. Другими словами западный мир для решения своих проблем навязал России механизм «должной правовой процедуры» в уголовном судопроизводстве, что является если не прямым, то косвенным поощрением криминализации общества в РФ.

Следует оговориться, что и само «право» в западном понимании опирается на «чистый разум» (писаное право), в отличие от отечественного права, которое «завязано» на традиции, нравственных императивах и вере. Право для русского человека, это даже не столько правило поведения, сколько некий атрибут самой жизни и его уклада. Ибо «традиционно совершение обряда лежало в основе иерархического разделения и, вообще, было тесно связано со всякой властью, как с точки зрения государства, так и рода, и семьи» [29, с.62.].

В настоящее же время « в жизни нашей получилось поражающее не соответствие между юридической формой и бытом: усвоив западную юридическую форму, мы, однако, не выработали соответствующей ей техники; в то же время не вполне отрешившись от своих собственных форм, мы теряли постепенно все то положительное, что им было свойственно» [7, с.167]. То, что касается обычая в западноевропейском праве, то он опосредован правовыми доктринами или хотя бы судебным прецедентом [28], т.е. обычай в либеральной топике проходит через призму утилитарной логики. Скорее всего, именно логика утилитаризма, являясь направлением в этике, согласно которой моральная ценность поведения или поступка определяется его полезностью, стала механизмом того, что западный уголовный процесс имеет два основных вектора деятельности, а именно: «права человека» и «борьба с преступностью». На наш взгляд, эти два направления не только не находятся в зависимости друг от друга, а даже, в определенной степени исключают друг друга из организационно-правового механизма уголовно-процессуальной деятельности. «Эффективность борьбы с преступностью, уровень защиты прав и свобод человека, не находятся в прямой зависимости от функциональных типовых (англосаксонский и романо-германский тип) либо видовых (германский, французский вид) различий…Обе системы сориентированы на соблюдение и защиту прав человека… на контроль над преступностью… и наказания преступников» [25, с.14].

Так же следует отметить, что идея «должной правовой процедуры» ориентирована на «установление формальной справедливости… является критерием справедливости западного общества. В отличие от западного общества, российское общество связывает справедливость не с формальность, а с сущностью» [2, с.26]. Верно, пишет Т.Л. Миронова: «Русское народное право, именуемое издревле русским порядком, породило множество современных юридических терминов, но не воплотилось в современных законах, где нет в полноте, ни справедливости, ни свободы, заложенных в наших древних установлениях» [14, с.109]. Следует отметить, что механизм «должной процедуры», которая составляет фундамент отечественного уголовного процесса, является в своем методологическом основании вульгарным пониманием либерально-западного мышления, которое с одной стороны является логичным, но с другой стороны не представляет из себя то, что должно называться ? «отечественное уголовно-процессуальное право». В связи с этим заметим, что такой древний философ Ксенофан предложил свою гипотезу происхождения мира, он считал, что все произошло из земли. При этом Ксенофан считал, что в каждой стране своя земля, отличная от других стран, а значит и вода и воздух огонь и все остальное на этой земле разное и отличается от других стран и народов [10]. Поэтому если не только иррационально, но и рационально относится к воззрениям Ксенофана, то нужно утверждать, что должна существовать не только русская вода, русский воздух или даже русская земля, но и самостоятельное русское право, а также свой самобытный русский уголовный процесс.

«Нам навязывается сегодня именно такая социокультурная модель общества, в которой способами воздействия на людей полагают лишь материальное поощрение и вознаграждение, подкуп и подачки, обещания и посулы. В этой модели прибыль любой ценой, даже в ущерб другим членам общества, получает законные права. Но подобная социокультурная модель, безотказно действующая в Западной Европе и США, где она совпадает с языковыми представлениями народов, входит в глубокое противоречие с русской языковой картиной мира» [14, с.42]. Осмысление отечественной методологической установки должно показывать, что « нравственность и духовность российского народа обеспечивает связь уголовно-процессуальной деятельности с собственной социокультурной системой» [3, с.9]. Механизмом связи нравственности и духовности с социокультурной системой уголовного процесса является на наш взгляд «совесть» человека, которая взаимосвязана со справедливостью. Именно в этом контексте следует отметить, что у западных народов феномен «совести» не рассматривается вообще, либо рассматривается как некое «внутреннее знание» [14, с.269]. Для русского же человека совесть, есть его внутреннее судилище, долг перед обществом, который он должен, выполнить, поскольку совесть есть духовно-нравственное и историческое наследие народа. «В основу идеалов русского народа положена идея справедливости, которая несовместима с захватом чужого и обманом ближнего. Здесь презирают или считают второстепенным наживу и прибыль, идеалами почитают жертвенность и самоотдачу…» [14, с.43]. Нам могут возразить, при этом указать на то, что в настоящим УПК РФ, понятие совести имеет место в ст.17 («Свобода оценки доказательств»). Дело в том, что сама социокультурное строение данной нормы не связано с духовно-нравственной позицией субъектов доказывания, указанных в норме. Поэтому «Будучи такой, она не способна оказывать никакого воздействия на уголовно-процессуальную деятельность, за исключением той ее части, которая основывается на индивидуализме, эгоизме и цинизме» [13]. Именно совесть на наш взгляд является сильнейшим регулятором общественных отношениях, именно она должна при определенных обстоятельствах указывать на правило поведения. Поэтому для того, чтобы совесть стала механизмом связи нравственности и духовности с социокультурной системой уголовного судопроизводства, в уголовно-процессуальном законодательстве должно быть указание на культурное и духовное наследие народа, т.е. понятие совести, должно быть возведено в уголовно-процессуальный принцип, на законодательном уровне, «с целью создания “единства и борьбы противоположностей” ? закона и совести как источников самодвижения» [23, с.58].

Мы верим в то, что сегодняшняя «в России западная социокультурная модель общества, изуродовав души и мозги значительной части населения, все же рано или поздно потерпит крах» [14, с.43]. Мы будем делать всё, чтобы не допустить изменения картины мира в сознании патриотично настроенных российских народов, а для этого будем помнить свой родной язык, на котором не только разговариваем, но и мыслим.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Агутин А.В., Агутина Н.В. Теоретические и нравственные основания принципов в современно отечественном уголовном судопроизводстве. М, 2009. 184 с.

2. Агутин А.В., Трошкин Е.З., Губжоков Р.Х. Организационно-правовой механизм реализации концепции «должной процедуры» и нравственные основы уголовно-процессуальной деятельности в отечественно уголовном судопроизводстве: монография. М.: Юрлитинформ, 2016. 240 с.

3. Агутни А.В. Организационно-правовой механизм формирования внутреннего убеждения в отечественном уголовном судопроизводстве: ценностно-мировоззренческие основания и методология/А.В. Агутин, И.Е.Адаменко, А.И. Бажанов/ под ред. В.Н. Григорьева.- Краснодар: Краснодарский университет МВД России. 2013. 244 с.

4. Агутин А.В., Гошуляк В.В., Синцов Г.В. Стратегия национальной безопасности Российской Федерации и идеология российского уголовного судопроизводства// Всероссийский криминологический журнал. 2017. Т.11. № 4. С. 817-823.

5. Адаменко И.Е. Уголовно-процессуальная деятельность: социокультурные основания и сложившиеся концепции. Краснодар. 2014. С. 57.

6. Аксаков К. Сочинения исторические. Москва, 1861. Т.1. С. 3. 240 с.

7. Алексеев Н. Н. Русский народ и государство. М.: «Аграф», 2003. 640 с.

8. Гундаров И. А. «Демографическая катастрофа в России: причины и пути преодоления. Почему вымирают русские». М., 2004. 208 с.

9. Дойников И.В. Управление государственной собственностью: учеб. пособие. М. Воронеж, 2012. 183.

10. Дугин А.Г. Мартин Хайдеггер: возможность русской философии. М.: Академический Проект, 2011. 500 с.

11. Иванцов С.В. Организованная преступность: системные свойства и связи (криминологическая оценка): автореф. дис. …докт.юрид. наук. М., 2009. С. 16-18.

12. Кант И. Основы метафизики нравственности. М. 1999. 824 с.

13. Кравцов Ф.И. Организационно-правовой механизм воплощения нравственных основ в уголовно-процессуальной деятельности: дис. …канд. юрид. наук /. Ф.И. Кравцов. М.. 2011. 199с.

14. Миронова Т. Л. Броня генетической памяти. М.: Алгоритм,2014. 352 с.

15. Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. СПб., 2000. 608 с.

16. Рэнд А. Добродетель эгоизма/ А.Рэнд. М.: Альпина Паблишер. 2017. 186 с.

17. Середнев В. А. Идеология «прав и свобод человека» как вредоносный фактор для русской культуры и российского государства. Экономика, социология и право: журнал научных публикаций.- № 10 (октябрь) / Науч.- инф. Издат. Центр «Институт стратегических исследований». Москва. 2016. С. 45-54.

18. Середнев В. А. К вопросу «нового» видения сущности терроризма и личности террориста. Проблема «асимметрии» // Вопросы политической науки: материалы III Междунар. науч. конф. (г. Казань, май 2017 г.). Казань: Бук, 2017. С. 35-56.

19. Середнев В.А. К вопросу противостояния: идеология «прав человека» против идеологии «прав гражданина» // Философия права, 2017, № 4 (83). С. 70-73.

20. Середнев В.А., Егутов А.В. Отрицательное воздействие Западного либерального мировоззрения на уголовное судопроизводство России, на примере протестантских воззрений И.Канта и Г.Гегеля// Отечественная юриспруденция. 2016. № 12(14). С. 46-56.

21. Середнев В.А. Философский подход к вопросу организации и обеспечения прокурорского надзора за оперативно- разыскной деятельностью (о синдроме неэффективности при наличии «чрезвычайных обстоятельств» // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. № 4 апрель 2017, Ч.II. С. 82-88.

22. Середнев В.А., Егутов А.В. Морально-нравственный аспект, как альтернатива формально-правового требования(свойства) доказательств при использовании результатов оперативно-разыскной деятельности в уголовном процессе // В сборнике: Современные проблемы глазами молодых ученых/сборник статей участников Международной научно-практической конференции. 2017. 107-113.

23. Середнев В.А. К вопросу о «совести» как компоненте морально-нравственных основ в уголовно-процессуальной и оперативно-разыскной деятельности / В.А. Середнев// Глаголъ правосудия. 2017. 2 (14) С. 53-59.

24. Середнев В.А. Использование идей Карла Шмитта и Алена де Бенуа в механизме обеспечения национальной безопасности России в борьбе с терроризмом средствами уголовного процесса // Право и национальная безопасность. 2018. № 1.

25. Стойко Н.Н. Уголовный процесс западных государств и России: сравнительное теоретико- правовое исследование англо-американской и романо-германской правовых систем: автореф. дис. …докт. юрид. наук. СПб., 2009. С. 14.

26. Уголовно-процессуальное право: учебник для бакалавриата и магистратуры/ под общ. ред. В.М.Лебедева.- 2-е изд., перераб. и доп.- М.: Издательство Юрайт, 2014.1060 с.

27. Федорченко Е.Н. Религиозные основы Русской государственности// Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. 2005. № 3-4. С.130-136.

28. Чипига И.В. К вопросу о реализации правовой позиции в решениях Конституционного Суда, связанных с обеспечением прав и свобод человека и гражданина// Актуальные вопросы российского права: сб. науч. статьей. Вып. 14 /отв. ред. Ю.Е. Винокурова. М.. 2009. С. 63-66.

29. Эвола Ю. Восстание против современного мира. М.: Тотенбург. 2016. 476 с.

Размещено на Allbest.ru