Терроризм по уголовному праву РФ

Размещено на http://www.allbest.ru/

Терроризм по уголовному праву РФ

Анпилогова Дарья Дмитриевна

АННОТАЦИЯ

В настоящей статье исследуются недостатки в законодательстве Российской Федерации, устанавливающем уголовную ответственность за совершение преступлений террористического характера, ставится вопрос о необходимости устранения названных недостатков ввиду повышенной значимости противодействия терроризму для общества и государства.

терроризм преступление уголовный

ANNOTATION

This article investigates shortcomings in the legislation of the Russian Federation, which establishes criminal liability for the commission of crimes of a terrorist nature, raises the issue of the need to eliminate these shortcomings due to the increased importance of countering terrorism for society and the state.

Ключевые слова: терроризм, экстремизм, уголовно-правовыми средствами борьбы, квалифицирующие признаки, мотивы.

Keywords: terrorism, extremism, criminally-legal means of struggle, qualifying signs, motives.

Согласно Федеральному закону Российской Федерации «О противодействии терроризму» [1] терроризм -- это идеология насилия и практика воздействия на принятие решения органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий. Террор как способ достижения целей в политической борьбе посредством физического насилия и морально-психологического устрашения известен с момента зарождения человеческой цивилизации. В наши дни терроризм превратился в одну из опаснейших глобальных проблем современности, серьезную угрозу безопасности всего мирового сообщества. К сожалению, Россия оказалась в числе стран, столкнувшихся с наиболее агрессивными его проявлениями [2].

Как отмечено в тексте Стратегии противодействия экстремизму в РФ до 2025 г. [3], каждое из преступлений террористической направленности вызывает высокий общественный резонанс, и может способствовать дестабилизации социально-политической обстановки как на территории отдельного региона, так и во всей стране в целом.

Борьба с терроризмом осуществляется органами федеральной службы безопасности и другими правоохранительными органами путем выявления, предупреждения, пресечения, раскрытия и расследования преступлений террористической направленности. Для этого проводятся гласные и негласные оперативно-розыскные, оперативно-боевые и иные мероприятия, особый характер которых определяется условиями борьбы с терроризмом. Порядок проведения указанных мероприятий устанавливается Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности», а также нормативными правовыми актами федерального органа исполнительной власти в области обеспечения безопасности [4].

Результаты оперативно-розыскных мероприятий, полученные правоохранительными органами и спецслужбами в борьбе с терроризмом, могут быть использованы в уголовном судопроизводстве в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом для использования результатов оперативно-розыскной деятельности [5].

В целях эффективного противодействия преступлениям экстремистской и террористической направленности, необходима (в сочетании с политическими, организационными, культурными, социальными и прочими мерами) проработка качественных уголовно-правовых механизмов.

Уголовно-правовыми средствами борьбы с терроризмом изначально явились нормы, закрепленные в статьях 205, 206, 208, 211, 277, 360 УК РФ [6]. После этот перечень дополнен был статьями 278, 279 УК РФ [7], 220, 221 УК РФ [8]. Федеральным законом от 5 мая 2014 года № 130-ФЗ [9] УК РФ дополнен статьями 205.1 -- 205.5, которые также отнесены к числу «антитеррористических» норм. Наконец, в минувшем году Уголовный кодекс РФ был дополнен статьей 361, устанавливающей ответственность за совершение акта международного терроризма.

В своей первоначальной редакции статья 205 УК РФ именовалась «Терроризм», что означало смешивание социального явления с различными формами преступных проявлений, и состава конкретного преступления [10]. Такое смешение устранено было Федеральным законом от 27.07.2006 года № 153-ФЗ, давшим указанной статье новое название -- «Террористический акт».

В рамках настоящей статьи мы попытаемся рассмотреть наиболее выраженные недостатки антитеррористических норм УК РФ, а также предложить возможные варианты их устранения.

Определенный интерес вызывает один из признаков объективной стороны террористического акта, а именно -- угроза его совершения. Здесь подразумевается такая форма терроризма, при которой идет речь не о реальной угрозе тяжких последствий, а об объективизации намерений совершить действия, способные повлечь эти последствия. По нашему мнению, признание преступными помимо реальных деяний, также и угрозы совершения последних, совсем не означает одинаковой степени их общественной опасности, а также целесообразности назначения одинакового наказания. Представляется, что угроза совершения террористического акта не должна быть идентифицирована как сам теракт, поскольку она -- менее опасное деяние. В этой связи, следует исключить указание на угрозу из объективной стороны ст. 205 УК РФ, а ответственность за нее регламентировать в рамках самостоятельной статьи УК РФ.

Объективная сторона преступления, регламентированного ст. 205 УК РФ определена как совершение поджога, взрыва или других действий, устрашающих население и создающих опасность гибели человека, нанесения значительного имущественного ущерба или наступления других тяжких последствий. Вместе с этим, уточнена цель преступления - дестабилизация деятельности органов власти либо международных организаций или воздействие на принятие решений указанными субъектами. Между тем, террористами зачастую преследуется цель дестабилизации не только деятельности публичной власти, а в целом социальной обстановки в определенной местности, и, соответственно следует признать узость приведенного законодательного подхода.

Отдельное внимание при совершении террористического акта стоит уделить оценке экстремистских мотивов. По мотивации к основным признакам этого вида противоправной деятельности относятся: устрашение, ненависть, вражда, месть, хулиганские побуждения, личная и социально-психологическая исключительность и превосходство [11]. При этом, на практике имеются случаи, когда экстремисты совершают взрывы, причиняющие огромный экономический, моральный вред, влекущие человеческие жертвы, но при этом они не выдвигают какие-либо требования к международным организациям или органам власти. Примерами могут послужить взрывы с применением начиненных взрывчаткой автомобилей на территории расположения органов МВД РФ в Ингушетии и Дагестане, на территории рынка в Северной Осетии, взрывы на Октябрьской железной дороге, на пляже в Сочи, в аэропорту «Домодедово», на газопроводе неподалеку от г. Моздок и т.д. За данные взрывы никто не брал на себя ответственность, не предъявлял требований к органам власти или международным организациям, тем не менее правоохранительные органы возбуждали уголовные дела по признакам теракта.

Эта квалификация соответствует сущности таких преступлений, но не согласуется с характеристикой теракта, данной законодателем, чьим обязательным субъективным признаком является цель -- воздействие на принятие решений органами власти либо международными организациями. Квалификация террористических актов, совершаемых без указанной цели, но по экстремистским мотивам, могла бы быть вполне обоснованной, при включении законодателем названных мотивов как альтернативы обозначенной в законе цели.

Соответственно, отсутствие в статье 205 УК РФ указаний на экстремистский мотив, стоит рассматривать в качестве пробела в законе. Для этого ч. 1 ст. 205 УК РФ после словосочетания «международными организациями», следует дополнить положением «или совершенных по мотивам идеологической, расовой, политической, религиозной или национальной ненависти либо вражды или по мотивам ненависти либо вражды по отношению к какой-либо социальной группе».

Сомнение вызывает также обоснованность отнесения к квалифицирующим признакам причинения смерти человеку по неосторожности (пункт «б» части 2 статьи 205 УК РФ). Так, весьма странной видится позиция законодателя, при которой указанное последствие воспринимается как нетипичное, а, следовательно, выходящее за пределы основного состава теракта. Наряду с этим, трудно представить ситуацию, в которой субъект, совершая цинично и намеренно такое преступление, коим является террористический акт, относился бы неосторожно к таким последствиям, как гибель людей [12].

Ошибочным выглядит решение признать особо квалифицирующим признаком умышленное причинение смерти человека (п. «б» ч. 3 ст. 205).

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 09.02.2012 N 1 судам разъяснено, что «если террористический акт повлек умышленное причинение смерти человеку (или двум и более лицам), содеянное охватывается п. «б» ч. 3 ст. 205 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 105 УК РФ не требует» [13]. Таким образом, остаются без уголовно-правовой оценки квалифицирующие признаки, предусматриваемые ч. 2 ст. 105 УК РФ[14].

Наряду с этим, квалификация убийства при террористическом акте лишь по ст. 205 УК РФ исключит назначение смертной казни, предусматриваемой (хотя и формально) частью 2 статьи 105 УК РФ[15]. Лишение свободы также может назначаться лишь в пределах санкции части 3 ст. 205 УК РФ -- до 20 лет, в то время как по совокупности к примеру, ч. 2 ст. 205 УК РФ и ч. 2 ст. 105 УК РФ, оно могло бы составлять до 30 лет.

Таким образом, отнесение убийства к особо квалифицирующим признакам террористического акта, ослабило уголовно-правовую охрану жизни. Для устранения такой несправедливости целесообразно исключить пункт «б» части 3 статьи 205 УК РФ, квалифицируя убийство при теракте по совокупности данной нормы и пункта «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ (при соответствующих признаках -- с иными ее пунктами).

Наименее удачным уголовно-правовым средством противодействия терроризму стоит признать ст. 205.1 УК РФ.

В научной литературе появление указанной нормы также было встречено с особым неодобрением. Так, согласно убеждению С. М. Кочои, принцип дополнения уголовного закона статьями, которые подобны ст. 205.1, является порочным [16].

Также, отмечалось что установление уголовного наказания за пособничество в террористическом акте само по себе не расширило сферу ответственности, так как до этого она была обеспечена институтом соучастия, а, следовательно, ч. 3 ст. 205.1 УК РФ не обладает криминологической основой, поскольку противодействие этому деянию было более эффективным за счет обращения к институту соучастия, без соответствующих дополнений Особенной части УК РФ [17]. В этой связи было предложено полностью отказаться от указанной нормы и исключить из данной статьи все положения, которые дублируют содержание ч. 4, 5 статьи 33 УК РФ [18].

Представляется, что невозможно объяснить причину установления более строгого наказания для пособника (8 -- 20 лет лишения свободы), когда исполнитель этого же деяния (террористического акта) наказывается лишением свободы на 8 -- 15 лет. Это вступает в противоречие с основами теории соучастия.

Закон от 05.05.2014 года № 130-ФЗ дополнил ст. 205.1 УК РФ частью 4, установившей повышенную ответственность за организацию хотя бы одного из преступлений, предусмотренных ст. 205, 205.3, ч. 3, 4 ст. 206, ч. 4 ст. 211 УК РФ, и за организацию финансирования терроризма. Данная норма также породила ряд проблем.

Во-первых, нелогично, что ответственность организатора установлена не в рамках той же нормы, которая адресована исполнителю преступления. Представляется, что правильнее бы было ее предусмотреть в самостоятельных частях статей 205, 205.3, 206, 211 УК РФ.

Во-вторых, неясно, по каким соображениям законодателем установлена более строгая ответственность пособника (10 -- 20 лет лишения свободы), а также организатора (15 -- 20 лет или пожизненно), когда исполнитель террористического акта наказывается на срок до 15 лет лишения свободы. По всей видимости, законодателю необходимо было в ч. 4 статьи 205.1 УК РФ уточнять квалификацию теракта, указав лишь на ч. 3, чья санкция аналогична санкции части 4 статьи 205.1 УК РФ.

Включив в УК РФ статью 205.2, Россия выполнила международные обязательства, которые установила Конвенция Совета Европы о предупреждении терроризма [19]. Норма ст. 5 указанной Конвенции установила уголовную ответственность за такие самостоятельные деяния как: публичный призыв к осуществлению террористической деятельности; публичное оправдание террористической деятельности.

Первое -- это специальная разновидность подстрекательства, которое намеренно оторвано от осуществления террористической деятельности [20], а, в связи с этим, наказывается вне применения института соучастия. Такие публичные призывы сами по себе признаны преступными, независимо от своей безуспешности или результативности, а преступление окончено с самого момента публичного обращения с призывом.

Представляется, что возможно согласиться с позицией З. А. Шибзухова, согласно которой криминализация публичного оправдания терроризма полностью оправдана, а от уголовной ответственности за оправдание идеологии терроризма необходимо отказаться, т.к. «идеология терроризма» не имеет достаточную степень определенности, а террористическими будут являться не сами взгляды и идеи, а способы реализации последних [21].

Статья 205.6 УК РФ служит единственным в действующем законодательстве примером криминализации недонесения, от которого принципиально отказывались разработчики УК РФ.

Прикосновенность к деянию в форме недоносительства и укрывательства всегда рассматривалась как преступление против правосудия [22]. Представляется, что не составляет исключения несообщение о посягательствах террористического характера, т.к. само по себе оно не посягает на безопасность общественности, а только затрудняет выполнение задач, касающихся привлечения к уголовной ответственности террористов. Включение несообщения о преступлениях террористической направленности в главы о преступлениях против общественной безопасности, означает придание характера террористического преступления, несвойственного недонесению. Эту ошибку усугубляет некорректное определение террористической деятельности, данное в примечании 2 к статье 205.2 УК РФ, где к ней отнесены все деяния в диапазоне статей 205 -- 206, соответственно и ст. 205.6 УК РФ. Следуя букве закона, публичные призывы не сообщать компетентным органам о фактах терроризма образуют состав деяния, предусмотренного в ст. 205.2 УК РФ. В этой связи норму, предусмотренную ст. 205.6 УК РФ, необходимо из главы 24 перенести в главу 31 УК РФ.

Федеральный закон от 02.11.2013 года № 302-ФЗ[23] дополнил УК РФ статьями 205.3, 205.4, 205.5, которые также имеют некоторые недостатки.

Так, вызывает вопрос сфера применения ст. 205.3 УК РФ, поскольку большинство центров подготовки террористов располагаются на территории иных государств. Неясно основание, на котором наше государство будет привлекать к ответственности лиц, совершающих общественно опасные деяния не на территории РФ, и не направленные против нашей страны и граждан.

Статья 7 Конвенция Совета Европы о предупреждении терроризма в ст. 7 обязывает ее участников в рамках внутреннего законодательства признавать уголовным преступлением подготовку террористов. Однако, «подготовка террористов» подразумевает инструктирование по изготовлению или использованию взрывчатых веществ, оружия, ядовитых либо вредных веществ, либо по вопросам иных конкретных методов либо приемов, в целях содействия совершению или совершения террористического преступления, когда заранее известно, что передаваемые навыки предназначены для использования в данных целях. Из данного определения следует, что Конвенция предлагает криминализировать деятельность по подготовке террористов, то есть установить уголовную ответственность для лиц, осуществляющих и обеспечивающих обучение террористов.

Иной смысл вкладывается в ст. 205.3 УК РФ, устанавливающую уголовное наказание не за подготовку, а за прохождение обучения будущими террористами для применения полученных умений и знаний при совершении преступлений террористической направленности. Следовательно, состав указанного преступления не предусмотрен в международном праве, а является изобретением отечественного законодателя. В этой связи, сфера применения данной нормы определяться должна положениями статьи 12 УК РФ.

Представляется, что диспозиция статьи 205.3 УК РФ должна быть уточнена, что привело бы смысл ее в соответствие с нормами ч. 1, 3 ст. 12 УК РФ. Вероятный способ уточнения -- в дополнении диспозиции, после перечисления ст. УК РФ и словосочетания «настоящего Кодекса», положением: «на территории РФ или направленных против интересов РФ, или граждан РФ».

Наряду с этим, представляется, что санкция ст. 205.3 УК РФ противоречит ст. 66 УК РФ, закрепляющей обязательное смягчение наказания при неоконченном преступлении. Прохождение обучения для проведения террористической деятельности по сути есть приготовление к террористической деятельности или к совершению одного из перечисляемых в ст. 205.3 УК РФ деяний. Однако, ответственность за приготовление не может быть равна ответственности за оконченное преступление, а более того -- превышать ее по строгости.

Рассматривая статьи 205.4 УК РФ «Организация террористического сообщества и участие в нем», а также 205.5 УК РФ «Организация деятельности террористической организации и участие в деятельности такой организации», ряд исследователей пришли к выводам (и они представляются обоснованными), что все отличие между ними сводится к наличию или отсутствию решения суда о запрете организации, которая является террористической. А поскольку данный запрет уголовно-правового значения не имеет, и не повлияет на применение статьи 205.4 УК РФ, то норму, закрепляемую в ст. 205.5 УК РФ, целесообразно признать избыточной [24].

Итак, по результатам нашего исследования, мы пришли к выводу о наличии недостатков в законодательстве РФ, устанавливающем уголовную ответственность за совершение преступлений террористического характера. Ввиду повышенной значимости противодействия терроризму для общества и государства, полагаем, что выявленные недостатки нуждаются в скорейшем устранении.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Федеральный закон от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ (ред. от 06.07.2016) «О противодействии терроризму» // «Российская газета», N 48, 10.03.2006.

2. Воронцов С.А. Социальные технологии в профилактике терроризма и экстремизма на территории региона. Ростов-на-Дону, 2011. С. 43.

3. См.: п. 10 Стратегии противодействия экстремизму в Российской Федерации до 2025 года (утв. Президентом РФ 28.11.2014 N Пр-2753) //СПС КонсультантПлюс

4. Воронцов С.А., Локота О.В., Понеделков А.В. ОСНОВЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ. Учебное пособие / Ростов-на-Дону, 2017. С. 78-79.

5. Воронцов С.А. Спецслужбы России. Учебник для студентов высших учебных заведений, обучающихся по специальности «Юриспруденция» / Под общей редакцией Н.Д. Ковалева. Ростов-на-Дону, 2012. Сер. Высшее образование (Издание 3-е, дополненное и переработанное). С. 418-419.

6. См.: «Уголовный кодекс Российской Федерации» от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 29.07.2017) // «Собрание законодательства РФ», 17.06.1996, N 25, ст. 2954.

7. См.: Федеральный закон от 27.07.2006 N 153-ФЗ (ред. от 06.07.2016)»О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О ратификации конвенции совета Европы о предупреждении терроризма» и Федерального закона «О противодействии терроризму»// «Парламентская газета», N 126-127, 03.08.2006.

8. См.: Федеральный закон от 27.07.2010 N 197-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в сфере противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма»// «Российская газета», N 168, 30.07.2010

9. См.: Федеральный закон от 05.05.2014 N 130-ФЗ (ред. от 03.07.2016) «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»// «Российская газета», N 101, 07.05.2014.

10. См.: Долгополов П.С. Терроризм: понятие и противодействие // СПС КонсультантПлюс. 2017.

11. Воронцов С.А. АНТИЭКСТРЕМИСТСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ В РЕГИОНАЛЬНОМ ПОЛИТИКО-ПРАВОВОМ ПРОСТРАНСТВЕ НА ПРИМЕРЕ ЮГА РОССИИ. Ростов-на-Дону, 2008. С. 28-29.

12. См.: Кадников Н. Г., Дайшутов М. М. О проблемах ответственности за преступления террористической направленности // Общество и право. 2016. № 2 (56). С. 105.

13. См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.02.2012 N 1 (ред. от 03.11.2016) «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности»// «Российская газета», N 35, 17.02.2012.

14. См.: Кадников Н. Г., Дайшутов М. М. указ. соч.

15. См.: Российское уголовное право. Общая и Особенная части : в 3 т. / под ред. Н. А. Лопашенко. М., 2014.

16. См.: Кочои С. М. Терроризм и экстремизм: уголовно-правовая характеристика. М., 2005. С. 79.

17. См.: Борисов С. В. К вопросу о криминологической основе состава преступления в виде пособничества в совершении террористического акта // Криминологические основы уголовного права: Материалы Х Российского конгресса уголовного права. М., 2016. С. 288.; Некрасова А. А. Проблемы систематизации уголовно-правового регулирования специальных видов прикосновенности и соучастия в преступлениях террористического характера // Общество и право. 2016. № 4 (58). С. 69--71.

18. См.: Серебряков А. В. Содействие террористической деятельности: проблемы квалификации и соотношения со смежными составами преступлений: автореф. дис … канд. юрид. наук. Краснодар, 2012. С. 10.

19. См.: ст. 5 Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма (CETS N 196) [рус., англ.] (Заключена в г. Варшаве 16.05.2005) (с изм. от 22.10.2015)// Бюллетень международных договоров. 2009. N 9. С. 30 -- 57.

20. См.: Федеральный закон от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ (ред. от 06.07.2016) «О противодействии терроризму» // «Российская газета», N 48, 10.03.2006.

21. См.: Шибзухов З. А. Уголовная ответственность за публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма : автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2012. С. 9--10.

Размещено на Allbest.ru