Юридическая природа отдельных мер ответственности за нарушение законодательства о защите конкуренции

Размещено на http://www.allbest.ru/

2

Юридическая природа отдельных мер ответственности за нарушение законодательства о защите конкуренции

Истомин В.Г.

В статье, на основе анализа общетеоретических положений о юридической ответственности, ее видах и функциях, а также на основе анализа специфики отраслевого законодательства, рассматриваются отдельные нормы законодательства о защите конкуренции, устанавливающие ответственность за антиконкурентное поведение, характеризуется их правовая природа.

Ключевые слова: виды юридической ответственности, конкуренция, санкция, юридическая ответственность.

юридическая ответственность антиконкурентное поведение

Конкуренция представляет собой одно из непременных условий функционирования современной рыночной экономики. В свое время один из классиков теории рыночной экономики А. Смит в работе «Исследование о природе и причинах богатства народов» назвал конкуренцию «невидимой рукой», которая скрытно определяет поведение участников экономических отношений, используя различные рыночные механизмы[1,с.443]. Конкуренция позволяет находить оптимальные сочетания в рамках соотношения «цена - качество» применительно к товарам, работам и услугам, способствует развитию производства и проводит своеобразный отбор среди хозяйствующих субъектов, вынуждая их постоянно совершенствоваться, чтобы сохранить свое положение на рынке и не обанкротиться. Ученый также определил пять основных условий функционирования конкуренции:

- конкуренты должны действовать независимо, а не в сговоре;

- число конкурентов (потенциальных или уже имеющихся) должно быть достаточным, чтобы исключить экстраординарные доходы;

- экономические субъекты должны обладать приемлемым знанием о рыночных возможностях;

- должна быть свобода действовать в соответствии с этим знанием;

- необходимо выждать время, чтобы направление и объем потока ресурсов стали отвечать желанию владельцев[2,с.17].

Несмотря на то, что впоследствии, благодаря развитию науки и производства, теоретические представления о сущности конкуренции претерпели определенную эволюцию, значение конкуренции для развития экономики признается различными авторами и в настоящее время. Так, в литературе отмечается, что «рыночная конкуренция позволяет использовать такие факторы, которые без обращения к ней оставались бы никому неизвестными или неиспользуемыми. Причем открываются способы предложения более качественных или более дешевых товаров, выявляются разнообразные потребности людей и ранее неизвестные, более совершенные и цивилизованные способы их удовлетворения… Конкуренция, таким образом, создает своего рода безликий механизм экономического принуждения, заставляющий людей перестраивать свою деловую активность в большей мере, чем инструкции и команды из центра при уравнительной психологии»[3,с.100].

Однако такое явление как конкуренция зачастую подвержено негативным деформациям и сопутствующим неблагоприятным проявлениям, которые выражаются как в различных злоупотреблениях со стороны возникших в ходе конкуренции монополий, так и в виде наличия случаев недобросовестной конкуренции. На подобные отрицательные проявления рынка обращалось внимание еще в дореволюционной юридической литературе. В частности, В. Шретер отмечал, что «всегда имеются такие конкуренты, которые в погоне за покупателем прибегают к обманным и недостойным приемам, вносящим разложение в сферу торговых отношений и подрывающим деятельность здоровых и полезных предприятий. Эти проделки давно уже известны в обороте под именем недобросовестной конкуренции…»[4, с.548]. В связи с этим возникает необходимость защиты отношений добросовестной конкуренции и привлечения нарушителей законодательства к юридической ответственности.

В различных странах наблюдаются разные подходы и меры ответственности за нарушения антимонопольного законодательства. Традиционно одним из самых строгих рассматривается антитрестовское законодательство США. Принято считать, что первым специальным законом в этой области был Закон Шермана от 02.07.1890 г., который, с некоторыми изменениями, действует и по сей день, оставаясь фундаментом антимонопольного законодательства США. Он запрещает любые контракты, объединения и тайные сделки, направленные на ограничение торговли между штатами, и любые попытки монополизировать какую-либо часть этой торговли. Закон Шермана установил уголовную ответственность за подобные договоры и объединения, а равно за действия и покушения на действия, направленные на монополизацию торговли (ст. 1, 2). Максимальный размер штрафа с организаций составляет 10 млн. долларов. Впоследствии, в результате правоприменительной деятельности судебных органов, достаточно строгие предписания Закона Шермана были несколько смягчены, благодаря, в том числе, введению в практику правила разумности, согласно которому Закон Шермана не распространяется на корпорации, обладающие монопольной властью, если таковая получена без применения незаконных методов или без намерения установить контроль над рынком или устранить существующих или потенциальных конкурентов.

В отличие от американского права, в праве государств Европейского Союза сама по себе монополизация рынка не считается противоправным деянием, если монополист не злоупотребляет доминирующим положением. Вместе с тем очевидно, что нормы американского антимонопольного законодательства и правоприменительный опыт в данной области были использованы при конструировании соответствующих статей Римского договора от 25.03.1957, учредившего Европейское Сообщество[5].

В Российской Федерации защита конкуренции базируется как на нормах Конституции РФ, так и на иных нормах действующего законодательства. В соответствии со ст. 8 Конституции в Российской Федерации гарантируются единство экономического пространства, свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств, поддержка конкуренции, свобода экономической деятельности. Статья 34 Конституции запрещает экономическую деятельность, направленную на монополизацию и недобросовестную конкуренцию. Гражданский кодекс РФ также устанавливает необходимые ограничения свободы граждан и юридических лиц по своему усмотрению осуществлять принадлежащие им гражданские права: в частности, не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции и злоупотребление доминирующим положением на рынке (ст. 9, 10). Одним из основных нормативных актов, регулирующих отношения конкуренции, является Федеральный закон от 26.07.2006 г. № 135-ФЗ «О защите конкуренции»[6] (далее - Федеральный закон от 26.07.2006 № 135-ФЗ). В соответствии с ч. 1 ст. 37 данного закона за нарушение антимонопольного законодательства должностные лица федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, должностные лица иных осуществляющих функции указанных органов органов или организаций, а также должностные лица государственных внебюджетных фондов, коммерческие и некоммерческие организации и их должностные лица, физические лица, в том числе индивидуальные предприниматели, несут ответственность, предусмотренную законодательством Российской Федерации.

Как отмечается в литературе, юридическая ответственность «является необходимым и самостоятельным элементом механизма правового регулирования»[7]. Под ней традиционно понимают «одну из форм государственно-принудительного воздействия на нарушителей норм права, заключающуюся в применении к ним предусмотренных законом санкций - мер ответственности, влекущих для них дополнительные неблагоприятные последствия»[8]. На основании этого принято различать меры юридической ответственности и меры защиты прав, не являющиеся ответственностью[9]. К числу последних относятся такие меры, как принуждение к реальному исполнению обязательства, истребование имущества из чужого незаконного владения и ряд других. В качестве основных функций ответственности часто указываются карательная, или штрафная, цель которой воздать за содеянное правонарушителю; превентивная (предупредительная), обеспечивающая предупреждение («изъятие из жизни общества») противоправных действий; и восстановительная (компенсационная) - обеспечивающая восстановление в прежнем состоянии материального, финансового и морального состояния прав и законных интересов субъектов права[10].

В Федеральном законе от 26.07.2006 № 135-ФЗ не конкретизировано - какую именно ответственность могут нести государственные и муниципальные органы, их должностные лица, коммерческие и некоммерческие организации, а также физические лица за нарушения законодательства о защите конкуренции. По мнению К. А. Писенко, «российская система антимонопольного регулирования и контроля предусматривает различные виды юридической ответственности за нарушения антимонопольного законодательства, в том числе гражданско-правовую, уголовно-правовую, административно-правовую. Гражданско-правовая ответственность в области конкурентных отношений призвана защитить частные интересы лиц, прежде всего предпринимателей, от причиняющих их интересам вред и ущерб действий нарушителей норм конкурентного права и носит восстановительный характер. В отличие от частных публичные интересы в части применения мер ответственности обеспечиваются в России преимущественно механизмами и институтами административной и уголовной ответственности»[11].

Действительно, соблюдение законодательства о защите конкуренции обеспечивается как мерами гражданской, так и мерами административной и уголовной ответственности. Основаниями для применения указанных видов ответственности выступают различные правонарушения, связанные с осуществлением монополистической деятельности, недобросовестной конкуренции либо с нарушением иных предписаний антимонопольного законодательства. Гражданско-правовая ответственность носит имущественный характер и реализуется в форме взыскания убытков или уплаты неустойки. В соответствии с ч.3 ст. 38 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ лица, права и интересы которых нарушены в результате нарушения антимонопольного законодательства, вправе обратиться в установленном порядке в суд, арбитражный суд с исками, в том числе с исками о восстановлении нарушенных прав, возмещении убытков, включая упущенную выгоду, возмещении вреда, причиненного имуществу. Возможность причинения убытков хозяйствующим субъектам в результате неправомерных действий в ходе конкурентной борьбы предусматривается также ст. 4, при определении понятия недобросовестной конкуренции, и 14 указанного Закона. Конкретные действия, в результате которых у потерпевшего могут возникнуть убытки, достаточно разнообразны. Это может быть заключение антиконкурентных соглашений, распространение ложных, неточных или искаженных сведений, некорректное сравнение хозяйствующим субъектом производимых или реализуемых им товаров с товарами, производимыми или реализуемыми другими хозяйствующими субъектами, издание актов органов исполнительной власти или местного самоуправления, нарушающих законодательство. Следует отметить, что при привлечении к гражданско-правовой ответственности требуется доказать наличие убытков. Подобные убытки будут рассматриваться как внедоговорный вред. Вместе с тем для привлечения к иным видам ответственности, в частности к административной, причинение убытков не всегда является обязательным. По этому поводу в литературе высказано другое мнение, согласно которому «наличие действительных или потенциальных убытков у хозяйствующего субъекта - конкурента вследствие осуществленных действий характеризует недобросовестную конкуренцию со стороны юридически значимых имущественных последствий недобросовестных конкурентных действий»[12]. Однако подобное утверждение не вполне корректно, поскольку, исходя из буквального толкования понятия недобросовестной конкуренции, для ее наличия достаточно не только наступления, но и возможности наступления убытков, в том числе и так называемых будущих или потенциальных. Дело в том, что использование в определении недобросовестной конкуренции словосочетания «причинили убытки» означает, что у субъекта-потерпевшего убытки уже есть, при этом неважно, в какой форме - реального ущерба или упущенной выгоды. Словосочетание же «могли причинить» предполагает возможность наступления каких-то убытков в будущем, но не означает, что субъект обязательно должен будет понести какие-то расходы на их устранение, т.е. что они реально наступят. В этой связи следует согласиться с утверждением, что «для признания конкретных действий недобросовестной конкуренцией и их пресечения не требуется в обязательном порядке устанавливать наличие убытков или ущерба деловой репутации. Такое наличие должно доказываться при применении к правонарушителю гражданско-правовой санкции в виде возмещения убытков»[13]. Так, по одному из дел, рассмотренных Федеральным арбитражным судом Западно-Сибирского округа, обоснованно указано, что согласно части 1 статьи 14 Закона о защите конкуренции не допускается недобросовестная конкуренция, в том числе распространение ложных, неточных или искаженных сведений, которые могут причинить убытки хозяйствующему субъекту либо нанести ущерб его деловой репутации. При этом отсутствует необходимость доказывать наличие убытков, поскольку закон относит к недобросовестной конкуренции действия, которые не только причинили убытки хозяйствующим субъектам, но и могут их причинить, либо могут нанести вред их деловой репутации[14]. В соответствии с п.4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30.06.2008 № 30 «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением арбитражными судами антимонопольного законодательства» суды также ориентированы на то, что «для квалификации действий (бездействия) как злоупотребления доминирующим положением достаточно наличия (или угрозы наступления) любого из перечисленных последствий, а именно: недопущения, ограничения, устранения конкуренции или ущемления интересов других лиц». Меры гражданско-правовой ответственности применяются по решению судебных органов, по своей инициативе антимонопольный орган не вправе выносить предписания нарушителю об уплате контрагенту задолженности или о возмещении понесенных убытков. Как отмечает А.Н.Варламова, комментируя понятие недобросовестной конкуренции, «согласно закону нет необходимости доказывать наличие понесенных убытков. Убытки могут возникнуть в будущем. При этом указывается, что круг лиц, у которых могли возникнуть убытки, - это исключительно конкуренты (выделено автором - прим.В.И.). Если действия могут причинить убытки иным лицам (в том числе потребителям продукции), но не могут причинить убытки конкурентам, то о недобросовестной конкуренции речь не идет»[15].

Определенные вопросы в теории и правоприменительной практике вызывает оценка положений пп. «к» п.2, пп. «е» п.6 ст.23 и ч. 3 ст. 51 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ, касающихся права антимонопольного органа выдавать предписание о взыскании в федеральный бюджет дохода, полученного вследствие нарушения антимонопольного законодательства, а при неисполнении данного предписания в добровольном порядке обращаться в суд с иском о взыскании в федеральный бюджет такого дохода. Возможностью выдавать подобного рода предписания антимонопольный орган был наделен еще в 1995 году после внесения соответствующих изменений в Закон РСФСР от 22.03.1991 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках»[16].

По мнению В.К. Головина указанная санкция представляет собой меру гражданско-правовой ответственности[17]. Согласно другой точке зрения данная мера носит штрафной, административно-правовой характер, нарушитель «при изъятии в бюджет дохода, полученного в результате нарушения антимонопольного законодательства, … лишается не только выгоды, которую он приобрел, нарушая закон, но и несет реальные экономические потери в виде некомпенсированных затрат на производство и реализацию товара»[18]. В определенной степени подобную позицию разделяет Высший Арбитражный Суд РФ, который в п.10 постановления Пленума от 30.06.2008 № 30 «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением арбитражными судами антимонопольного законодательства» отмечает, что «рассматривая дела о привлечении лица к административной ответственности, предусмотренной статьями 14.31 - 14.33 КоАП РФ, или об обжаловании постановления антимонопольного органа о привлечении лица к административной ответственности, установленной этими статьями (а равно дела об оспаривании предписания антимонопольного органа о перечислении в федеральный бюджет дохода, полученного вследствие нарушения антимонопольного законодательства, или дела по заявлению антимонопольного органа с требованием о взыскании в федеральный бюджет такого дохода), арбитражные суды должны учитывать, что к административной ответственности (здесь и ранее выделено мною - прим. В.И.) может быть привлечен любой участник группы лиц, получивший доход вследствие нарушения антимонопольного законодательства…». Вместе с тем, как отмечает К.Ю. Тотьев, «до сих пор ни законодатель, ни судебная практика, ни доктрина не пришли к однозначному выводу по поводу правовой природы предписания как меры государственного реагирования на нарушение антимонопольного законодательства». При этом сам автор, оценивая правовую природу предписания антимонопольного органа о взыскании в федеральный бюджет дохода, полученного вследствие нарушения законодательства, полагает, что данный «тип предписания антимонопольного органа нельзя назвать специфическим, и он вполне сопоставим с традиционными мерами административной ответственности» и в отношении него возможно применение положений Кодекса РФ об административных правонарушениях «по аналогии без акцентирования внимания на административно-правовой природе этой санкции»[19].

Конституционный Суд РФ в своем постановлении от 24.06.2009 № 11-П «По делу о проверке конституционности положений пунктов 2 и 4 статьи 12, статей 22.1 и 23.1 Закона РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» и статей 23, 37 и 51 Федерального закона «О защите конкуренции» в связи с жалобами ОАО «Газэнергосеть» и ОАО «Нижнекамскнефтехим» также сформулировал свою оценку правовой природы предписания антимонопольного органа о перечислении незаконно полученного дохода в бюджет. По мнению Конституционного Суда данная мера «по основаниям и процедуре применения, а также по своим правовым последствиям является специфической формой принудительного воздействия на участников охраняемых антимонопольным законодательством общественных отношений». Она призвана компенсировать «не подлежащие исчислению расходы государства, связанные с устранением негативных социально-экономических последствий нарушения антимонопольного законодательства. Компенсаторный характер данной меры обусловливает возможность ее применения за совершение деяний, связанных с монополистической деятельностью и нарушением требований добросовестной конкуренции, параллельно с мерами ответственности, носящими штрафной характер...». Таким образом, Конституционный Суд РФ прямо не относит выдачу предписания о перечислении в федеральный бюджет дохода, полученного в результате нарушения антимонопольного законодательства, к какому-то конкретному виду ответственности, но говорит о компенсационном характере данной меры и возможности ее применения параллельно с иными мерами ответственности, носящими штрафной, т.е., по сути, административно-правовой характер. Данное постановление Конституционного Суда получило неоднозначную оценку в юридической науке. Ряд авторов считает подобную трактовку достаточно спорной [20]. По мнению А.М.Султанова, Конституционный Суд РФ «в данном деле несколько отошел от рассмотрения вопроса неконституционности оспариваемых норм, но попытался «отрихтовать» антимонопольное законодательство» [21]. Как отмечает К.Ю. Тотьев «традиционно считается, что типично компенсационный характер носит такой способ защиты гражданских прав, как возмещение убытков (ст. ст. 12 и 15 ГК РФ). Компенсационный характер этой санкции обусловлен тем, что в результате ее применения потерпевшая сторона путем возмещения реального ущерба и упущенной выгоды возвращается в исходное положение, существовавшее до нарушения субъективного гражданского права. Исходя из этих признаков, невозможно провести даже приблизительную аналогию между предписанием антимонопольного органа о перечислении незаконного дохода и гражданско-правовым возмещением убытков, ведь в случае с предписанием доход перечисляется не в пользу потерпевшей стороны, а в государственный бюджет» [22]. С указанным мнением можно согласиться. Природа компенсационной функции ответственности заключается в том, что данная функция «отражает соразмерность применяемых мер ответственности и вызванных правонарушителем убытков, а также направленность взыскания на компенсацию имущественных потерь потерпевшего от правонарушителя» [23]. Применительно же к предписанию антимонопольного органа можно констатировать, что доход перечисляется в федеральный бюджет, но говорить о том, что потерпевшим в данном случае выступает государство можно лишь с большой долей условности, поскольку каких-то конкретных, фиксированных убытков у него не возникает. Что же касается утверждения, высказанного в постановлении Конституционного Суда РФ о том, что подобная мера призвана «компенсировать … не подлежащие исчислению расходы государства, связанные с устранением негативных социально-экономических последствий нарушения антимонопольного законодательства», то законодательство не предусматривает обязанности государства нести какие-либо расходы, связанные с устранением последствий нарушения антимонопольного законодательства. Указанные средства не подлежат передаче хозяйствующим субъектам, потребителям или кому-то еще. В связи с этим приходится констатировать, что данная мера вряд ли носит компенсационный характер и по своей сущности ближе к мерам административно-правового характера [24]. Конечно, в гражданском праве встречаются и конфискационные санкции, как, например, ст.169 ГК РФ, но они представляют собой «исключение, не характерное для гражданско-правового (частноправового) регулирования» [25]. Кроме того, констатировать недействительность (ничтожность) сделки на основании ст.169 ГК РФ и применить последствие ее недействительности в виде взыскания всего переданного по ней в доход государства вправе только суд, в то время как с предписанием о взыскании в федеральный бюджет дохода, полученного вследствие нарушения антимонопольного законодательства, вправе обратиться антимонопольный орган непосредственно. Конечно, нельзя исключать ситуацию, когда антимонопольный орган может обратиться в суд с исковым заявлением о взыскании в бюджет дохода, незаконно полученного по недействительному соглашению, нарушающему законодательство о защите конкуренции, со ссылкой на ст.169 ГК РФ и пп. «е» п.6 ст.23 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ, однако необходимо признать, что в настоящее время правовая природа требования о взыскании в федеральный бюджет дохода от нарушения антимонопольного законодательно четко не определена и следует либо прямо связать возможность применения данной санкции с ничтожными сделками, совершенными с целью, противной основам правопорядка и нравственности, либо определить место данного предписания в системе мер административной ответственности, причем второй вариант выглядит предпочтительнее [26]. При этом следует дополнительно отметить то важное обстоятельство, что, согласно указанному постановлению Конституционного Суда РФ, антимонопольный орган при направлении предписания в адрес группы лиц о перечислении в федеральный бюджет дохода, полученного вследствие нарушения антимонопольного законодательства, должен указать размер дохода, подлежащего перечислению каждым из участников группы.

В настоящее время в главу 8 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ, носящую название «Ответственность за нарушение антимонопольного законодательства» включена ст. 38 под названием «Принудительное разделение или выделение коммерческих организаций, а также некоммерческих организаций, осуществляющих деятельность, приносящую им доход». В связи с этим возникает вопрос о правовой природе принудительной реорганизации. В литературе отдельными авторами высказывается мысль, что в данном случае речь идет об особой форме публичной ответственности хозяйствующего субъекта [27]. Согласно другой точке зрения, «включение статьи 38 Закона в главу об ответственности за нарушение антимонопольного законодательства…создает видимость обособления нового самостоятельного вида ответственности - за нарушение антимонопольного законодательства, что не соответствует традиционным для российского права видам ответственности»[28]. Т.А. Нуждин считает, что «принудительная реорганизация является мерой не гражданско-правовой ответственности, а поддержания государственного контроля над определенными сферами экономики, направленной на недопущение возникновения действительных нарушений, ответственность за которые наступает уже по иным основаниям и регулируется нормами других отраслей права…»[29]. Анализируя указанную норму можно сделать вывод, что вряд ли принудительная реорганизация должна рассматриваться в качестве меры гражданско-правовой ответственности, по своей сущности данная мера ближе к административно-правовой санкции, поскольку в данном случае речь не идет о возложении на правонарушителя дополнительных неблагоприятных имущественных последствий, а скорее о пресечении деятельности организации в том виде, в котором она существует и ее трансформации.

Таким образом, вопросы юридической природы различных санкций, установленных нормами антимонопольного законодательства, вызывают споры в науке и практике, решение которых во многом зависит от четкости изложения правовых норм и компетентности законодателя.

Литература

1.Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. М., 2007. 960 с.

2.Князева И.В. Антимонопольная политика в России. Учебное пособие. М. 2006. 526 с.

3.Экономическая теория. Учебник / Под ред. А.И.Архипова, С.С.Ильина. М., 2010. 605 с.

4.Шретер В. Недобросовестная конкуренция. Сборник статей по гражданскому и торговому праву памяти профессора Г.Ф. Шершеневича. М., 2005. 620 с.

5.Документ опубликован не был [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант». Лиссабонским договором, вступившим в силу 01.12.2009 г., в Договор внесены изменения. Согласно данным изменениям наименование Договора заменяется на «Договор о функционировании Европейского Союза».

6.О защите конкуренции: Федеральный закон от 26.07.06 № 135 - ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2006. № 31 (ч.1). Ст.3434.

7.Мелехин А.В. Теория государства и права: Учебник. 2-е издание, переработанное и дополненное [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

8.См., например, Грибанов В.П. Ответственность за нарушение гражданских прав и обязанностей // Осуществление и защита гражданских прав (Серия «Классика российской цивилистики»). М., 2000. С. 310 - 312. Во многом аналогичную позицию занимает О.А.Красавчиков. См. Красавчиков О.А. Ответственность, меры защиты и санкции в советском гражданском праве. Сборник ученых трудов. Вып.27. Свердловск. 1973. С.16.

9.Анализ имеющихся в теории права мнений по этому вопросу в свое время дал С.Н.Братусь. См. Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность. М., 1976. С.13-15.

10.См., например, Власенко В.А. Теория государства и права: учебное пособие. 2-е издание, переработанное, дополненное и исправленное [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии»; Матузов Н.И., Малько А.В. Теория государства и права: Учебник [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии законодательства».

11.Писенко К. А. О некоторых новеллах правового обеспечения защиты конкуренции от незаконной деятельности публичной администрации [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии законодательства». Аналогичные виды ответственности за нарушения антимонопольного законнодательства выделяет и В.И.Еременко. См. Еременко В.И. О реформировании российского антимонопольного законодательства [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии законодательства».

12.Городов О. А. Недобросовестная конкуренция. Теория и правоприменительная практика [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии законодательства».

13.Кайль А. Н. Комментарий к Федеральному закону от 26.07.2006 г. № 135-ФЗ «О защите конкуренции». 2-е изд., доп. и перераб. [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии законодательства».

14.Обзор практики Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа по рассмотрению споров, связанных с участием антимонопольных органов (утв. Постановлением Президиума ФАС Западно-Сибирского округа от 09.07.2010 № 5). Постановление ФАС ЗСО от 17.09.2009 по делу № А46-878/2009 [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Судебная практика».

15.Варламова А.Н. Правовое обеспечение развития конкуренции: Учебное пособие [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии законодательства».

16.О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках: Закон РФ от 22.03.91 № 948 - 1 // Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного Совета РСФСР. 1991. № 16. Ст.499.

17.Головин В.К. Комментарий к Федеральному закону от 26 июля 2006 г. N 135-ФЗ «О защите конкуренции» (постатейный) [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии законодательства».

18.Писенко К.А., Цинделиани И.А., Бадмаев Б.Г. Правовое регулирование конкуренции и монополии в Российской Федерации: курс лекций / Под ред. С.В. Запольского [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии законодательства».

19.Тотьев К.Ю. Предписание антимонопольного органа о перечислении незаконного дохода: правовая природа и функции [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии законодательства».

20.См., например, Егорушкин А.В., Полякова Е.А., Хохлов Е.С. Антимонопольное законодательство: очередной этап реформы / под ред. Е.С. Хохлова [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии законодательства».

21.Султанов А. Постановление вынесено, вопросы остались... [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии законодательства».

22.Тотьев К.Ю. Предписание антимонопольного органа о перечислении незаконного дохода: правовая природа и функции [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии законодательства».

23.Гражданское право в 4 т. Общая часть: Учебник / Под ред. Е.А. Суханова. Том 1. 3-е издание, переработанное и дополненное [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии законодательства».

24.В своем особом мнении делу о проверке конституционности положений пунктов 2 и 4 статьи 12, статей 22.1 и 23.1 Закона РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» и статей 23, 37 и 51 Федерального закона «О защите конкуренции» судья Конституционного Суда РФ С.М.Казанцев отмечает неопределенность правовой природы изъятия дохода в бюджет в соответствии с нормами антимонопольного законодательства. По его мнению «отношения, возникающие в связи с исполнением предписания антимонопольного органа о перечислении дохода в бюджет, лишь фрагментарно урегулированы антимонопольным законодательством, а в оспариваемых законоположениях не содержатся бланкетные нормы, отсылающие к нормам Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях или Гражданского кодекса Российской Федерации…В связи с этим у антимонопольных органов и судов появляется возможность произвольно применять оспариваемые положения при привлечении лица к ответственности». См. Постановление Конституционного Суда РФ от 24.06.2009 № 11-П «По делу о проверке конституционности положений пунктов 2 и 4 статьи 12, статей 22.1 и 23.1 Закона РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» и статей 23, 37 и 51 Федерального закона «О защите конкуренции» в связи с жалобами ОАО «Газэнергосеть» и ОАО «Нижнекамскнефтехим» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2009. № 4.

25.Гражданское право в 4 т. Общая часть: Учебник / Под ред. Е.А. Суханова. Том 1. 3-е издание, переработанное и дополненное [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии законодательства».

26.В свое время это пытался сделать Высший Арбитражный Суд РФ, который в п.9 постановления Пленума ВАС РФ от 30.06.2008 г. № 30 «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением арбитражными судами антимонопольного законодательства» высказал мысль, что «меры публичной ответственности в виде взыскания в федеральный бюджет дохода, полученного в связи с нарушением антимонопольного законодательства, могут быть применены только в том случае, если исходя из допущенного нарушения привлечение лица к административной ответственности невозможно ввиду невозможности определения штрафа по правилам, установленным статьями 14.31 - 14.33 КоАП РФ», однако впоследствии, в связи с появлением постановления Конституционного Суда РФ от 24.06.2009 г. № 11-П, где была высказана иная позиция о возможности одновременного применения указанных санкций, данный пункт пришлось отменить.

27.Писенко К.А., Цинделиани И.А., Бадмаев Б.Г. Правовое регулирование конкуренции и монополии в Российской Федерации: курс лекций / Под ред. С.В. Запольского [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии законодательства».

28.Еременко В.И. О реформировании российского антимонопольного законодательства [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии законодательства».

29.Нуждин Т.А. Особенности принудительной реорганизации юридических лиц по действующему законодательству Российской Федерации [электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Разд. «Комментарии законодательства».

Размещено на Allbest.ru