Уголовно-правовая характеристика мошенничества

Если лицо осуществляет незаконную предпринимательскую деятельность путем изготовления и реализации фальсифицированных товаров, например спиртосодержащих напитков, лекарств, под видом подлинных, обманывая потребителей данной продукции относительно качества и иных характеристик товара, влияющий на эго стоимость, содеянное образует состав мошенничества и дополнительной квалификации по ст. 171 УК РФ не требует. В тех случаях, когда указанные действия связаны с производством, хранением или перевозкой в целях сбыта фальсифицированных товаров, не отвечающих требованиям безопасности жизни или здоровья потребителей, содеянное образует совокупность преступлений, предусмотренных соответствующим частям ст. ст. 259 и 238 УКРФ (п. 9 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»).

Не образует состава мошенничества тайное хищение ценных бумаг на предъявителя, т.е. таких ценных бумаг, по которым удостоверенное ими право может осуществить любой их держатель (облигация, вексель, акция, банковская сберегательная книжка на предъявителя или иные документы, отнесенные законом к числу ценных бумаг)21. Содеянное в указанных случаях надлежит квалифицировать как кражу чужого имущества. Последующая реализация прав, удостоверенных тайно похищенными ценными бумагами на предъявителя (т.е. получатели денежных средств или иного имущества), представляет собой распоряжение похищенным имуществом и не требует дополнительной квалификации как кража или мошенничество (п. 10 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. № 51 «О судебной практике по делам мошенничестве, присвоение и растрате»)

Действия, состоящие в противоправном получении денежных переводов, банковских вкладов или другого имущества путем обмана, сопряженного с предъявлением чужих поддельных документов (паспорт, сберегательной книжки, векселя, доверенности и др.), подлежат квалификации по ст. 159 УК РФ. Если Виновных указанные документы были предварительно похищены, то его действия должны быть дополнительно квалифицированы по ч. 1 ст. 325 УК РФ (если похищен официальный документ) либо по ч. 2 этой статьи ( если похищен паспорт или иной важный личный документ).

Как мошенничество квалифицируется безвозмездное обращение лицом в свою пользу или в пользу других лиц денежных средств, находящихся на счетах в банках (например, путем представления в банк поддленых платежных поручений). В соответствии со ст 140 Гражданского кодекса Российской Федерации (часть первая)22 (далее - ГК РФ) платежи на територии Российской Федерации осуществляются путем наличных и безналичных расчетов, то есть находящиеся на счетах в банках денежные суммы могут использоваться в качестве платежного средства. Исходя из этого с момента зачисления денег на банковский счет лица оно получает реальную возможность распоряжаться поступившими денежными средствами по своему усмотрению, на пример осуществлять расчеты от своего имени или от имени третьих лиц, не снимая денежных средств со счета, на который они были перечислены в результате мошенничества. В указанных случаях преступление следует считать оконченным с момента зачисления этих средств на счет лица, которое путем обмана или злоупотребления доверием изъяло денежные средства со счета их владельца, либо на счет других лиц, на которое похищенные средства поступили в результате преступных действий виновного (п. 12 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»).

Поскольку билеты денежно-вещевой и иной лотерей не являются ценными бумагами, то их подделка с целью сбыта или незаконного получения выигрыша может быть квалифицирована как приготовление к мошенничеству при наличии в действиях лица признаков преступления, предусмотренного ч. ч. 3 или 4 ст. 159 УК РФ. В случае сбыта фальшивого лотерейного билета либо получения по нему выигрыша содеянное следует квалифицировать как мошенничество (п. 15 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»).

В случаи, когда обман используется лицом для облегчения доступа к чужому имуществу, в ходе которого его действия обнаруживаются собственником или иным владельцем этого имущества либо другими лицами, однако лицо, созновая это, продолжает совершать незаконное изъятие имущества или его удержание против воли владельца имущества, содеянное следует квалифицировать как грабеж (например, когда лицо просит у владельца мобильный телефон для временного использования, а затем скрывается с похищенным телефоном) (п. 17 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»).

Субъект преступление общий - вменяемое лицо, достигшее шестнадцати лет.

Квалифицирующие признаки Мошенничества: группа лиц по предварительному сговору; причинение значительного ущерба гражданину (ч.2 ст. 159 УК РФ). Особо квалифицирующие: использование своего служебного положения, крупный размер (ч. 3 ст 159 УК РФ); особо крупный размер; организованная группа (ч. 4 ст. 159 УК РФ). Эти признаки понимаются такими же, как и при краже. Специфический квалифицирующий признак мошенничества - «использование своего служебного положения». Этот признак при толковании ст. 159 УК РФ понимается как использование положения должностноголица (примечание 1 к ст. 285 УК РФ), положение государственного или муниципального служащего, положение лица, выполняющиего управленчиские функции в организации (примечание 1 к ст. 201 УК РФ) (п. 24 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»). Использование возможностей, связанных с замещением должности и выполнением функций рядового работника (к примеру, продавца в магазине), не может лечь в основе квалификации содеянного по ч. 3 ст. 159 УК РФ, что не исключает ответственность указанных лиц по соответствующей части ст 160 УК РФ за присвоение вверенного им имущества.

Действие организаторов, подстрекателей и пособников мошенничества, присвоение или растраты, заведомо для них совершенных лицом с использованием своего служебного положения, квалифицируются по соответствующей части ст. 33 и по ч. 3 ст. 159 или соответственно по ч. 3 ст. 160 УК РФ (п. 24 Постановление Пленума Верховного Суда от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»).

Анализ имеющихся в литературе замечаний относительно несовершенства как нормы общего характера, так и специальных норм о мошенничестве (ст. ст. 159, 159.1 - 159.6 УК РФ) указывает на то, что существует необходимость их реформирования в целях уселения эффективности противодействия таким преступлениям.

Полагаем, что в этом направлении, возможно, следует прибегнуть к совершенствованию именно общей нормы о мошенничестве, расширив при этом понятие мошенничества, его признаков за счет, например, дополнения ст. 159 УК РФ примечанием, в котором дать определение признаков мошенничества, объединяющих все виды таких преступлений, независимо от того, в какой сфере общественных отношений, деятельности они совершались. На наш взгляд, однозначное понимание в уголовном законе такого преступления, как мошенничество, могло бы разрешить те проблемы, которые существуют в настоящее время в связи с дополнением его специальными составами, что способствовало бы наиболее правильному и безошибочному примечанию данной нормы на практике.

Наибольшее количество замечаний относительно несовершенства специальных норм о мошенничестве касается несогласованность общей нормы и новых составов такого деяния, разницы в определении видов и размеров наказаний за такие преступления, а также несовершенства содержания, перечисленных в ст. ст. 159.1 - 159.6 УК РФ признаков мошенничества, совершаемого в различных областях общественных отношений, что, как справедливо отмечается, негативно отражается на применении таких норм на практике. В зависимости от конкретного вида мошенничества, ответственность за которое предусмотрена в специальных нормах, законодатель по-разному определил как способ совершения такого преступления, так и их последствия, что опять же приводит к разночтению определения мошенничество в его классическом уголовно-правовом понимании.

Так, в примечании к ст. 159 УК РФ прежде всего неоходимо определить мошенничество как хищение чужого имущества, посягающее на права собственника, независимо от сферы хозяйственной (экономической) деятельности, и причиняющее вред правам и законным интересам потерпевшего.

Кроме того, представляется правильным определение в примечании крупного и особо крупного размера, отличающихся по этим признакам от других преступлений против собственности, кражи, грабежа и т.д. Этим будет подчеркиваться особое внимание законодателя к совершенствованию данной нормы с учетом необходимости усиления уголовной ответственности за такие преступления.

Важным для правоприменителя является определение способа совершения мошенничества, поэтому в примечании к ст. 159 УК РФ следует раскрыть признаки обмана и злоупотребления доверием, поскольку посредством их мошенничество отличается от иных преступлений против собственности, совершаемых путем хищения чужого имущества, а также других преступлений, имеющих иной объект посягательства (экономических, должностных и др.). Полагаем, что вышеназванные изменения, внесены вст. 159 УК РФ, могли бы способствовать улучшению ситуации в целях противодействия различным видам мошеннических действий.

3. ПРОБЛЕМЫ ОГРАНИЧЕНИЯ ОТ СМЕЖНЫХ СОСТАВОВ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

Стремительно изменяющееся уголовное законодательство требует от правоприменителей оперативного решения проблемных вопросов, связанных с его реализацией на практике.

В особенности это важно на первом этапе применения нового уголовного закона - когда нет еще наработанной практики и руководящих разъяснений Верховного Суда РФ, а вопросы, связанные с квалификацией преступлений по конкретным уголовным делам, необходимо решать уже сейчас.

Дифференциация мошенничества, введенная в Уголовный кодекс РФ Федеральным законом от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации», поставила проблемы, одной из которых является квалификация деяний, совершенных до вступления в силу этого Федерального закона.

На первый взгляд, никаких вопросов здесь нет - новый уголовный закон ввел в УК дополнительные составы мошенничества в зависимости от способа совершения преступления, по большинству из них санкции законодателем значительно смягчены, следовательно, квалифицировать ранее совершенные преступления необходимо в редакции нового Закона.

Однако не все так просто. Предусмотрены, по существу, совершенно новые составы преступлений, которых ранее в Уголовном кодексе не было.

Например, в ст. 159.1 УК закреплена уголовная ответственность за мошенничество в сфере кредитования, т.е. хищение денежных средств заемщиком путем предоставления банку или иному кредитору заведомо ложных и (или) недостоверных сведений.

В диспозиции этой статьи, в отличие от ст. 159 УК, определен субъект преступления, конкретизирован способ преступления и даже потерпевший!Конкретизированы объекты преступного посягательства, способы совершения преступления и в других статьях о мошенничестве.

В связи с этим возникает вопрос, а не являются ли эти составы преступлений новым уголовным законом, устанавливающим преступность деяния?

В силу ч. 1 ст. 10 УК уголовный закон, устанавливающий преступность деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет. Поэтому деяния, совершенные до издания нового закона, не могут быть квалифицированы в редакции этого закона.

Отчасти такую точку зрения подтверждает Пояснительная записка к проекту Федерального закона "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и иные законодательные акты Российской Федерации", в которой указано, что с развитием в стране экономических отношений, модернизацией банковского сектора, развитием страхования, инвестиционной деятельности, информационных и промышленных технологий и предоставлением новых видов услуг неизбежно появляются новые схемы, способы хищения чужого имущества или приобретения права на чужое имущество. Совершение таких преступлений в современных условиях требует со стороны государства адекватных уголовно-правовых мер воздействия, в то время как закрепленный в УК состав мошенничества не в полной мере учитывает особенности тех или иных экономических отношений, а также не позволяет обеспечить на должном уровне защиту интересов граждан, пострадавших от мошеннических действий23.

Иными словами, в современной России назрела необходимость криминализации государством некоторых действий, которые ранее не были предусмотрены Уголовным кодексом. А в этом случае новый уголовный закон не может иметь обратной силы, поскольку ухудшает положение виновного.

Представляется, чтобы правильно разрешить этот вопрос, стоит обратиться к теории уголовного права, раскрывающей понятия коллизии и конкуренции уголовно-правовых норм.

Действительно, в случае квалификации мошенничества, совершенного до издания нового уголовного закона, возникает ситуация, связанная с тем, что деяние предусматривается несколькими уголовно-правовыми нормами одновременно - ст. 159 УК и одной из новых статей Уголовного кодекса.

В этом случае, безусловно, речь должна идти о конкуренции уголовно- правовых норм, поскольку коллизия - это несогласованность между нормами по их содержанию. Под конкуренцией же норм в теории уголовного права понимается наличие двух или более уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за одно и то же деяние.

При этом деяние будет правильно квалифицировано лишь в том случае, когда будет верно избрана та из конкурирующих норм, которая наиболее правильно отражает социально-правовой смысл содеянного24.

В теории уголовного права выделяют различные виды конкуренции. Наиболее часто авторы выделяют конкуренцию общей и специальной нормы и конкуренцию специальных норм25.

В рассматриваемом случае мы, очевидно, имеем дело с конкуренцией общей и специальной нормы.

Н. Семернева указывает, что этот вид конкуренции встречается в тех случаях, когда одна уголовно-правовая норма излагается в нескольких статьях УК. Основное преступление может совершаться различными способами, с различными формами вины либо при наличии обстоятельств, повышающих или понижающих степень общественной опасности деяния. Это позволяет выделить из общей нормы одну или несколько специальных, в которых сохраняются основные признаки общей нормы, но появляются сугубо специфические признаки.

В нашем случае диспозиция «основного» преступления, предусмотренного ст. 159 УК, законодателем оставлена без изменения. Мошенничество - это хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием. Из этой общей нормы законодатель выделил новые составы мошенничества в сфере кредитования (ст. 159.1), при получении выплат (ст. 159.2), с использованием платежных карт (ст. 159.3), в сфере предпринимательской деятельности (ст. 159.4), в сфере страхования (ст. 159.5), в сфере компьютерной информации (ст. 159.6).

Во всех указанных случаях объективная сторона преступления, т.е. хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием, остается неизменной, за исключением "специфических" признаков, присущих конкретному деянию, позволяющих квалифицировать его по новой статье УК.

В ч. 3 ст. 17 УК вполне четко определено, что если преступление предусмотрено общей и специальной нормами, то совокупность преступлений отсутствует и уголовная ответственность наступает по специальной норме.

Таким образом, при квалификации преступлений, совершенных до издания нового уголовного закона, следует отдавать предпочтение соответствующей специальной норме, в том числе с учетом смягчения санкций относительно общей нормы, предусмотренной ст. 159 УК.

Большинство авторов высказывают именно такую позицию.

В комментариях к Уголовному кодексу РФ под редакцией А. Бриллиантова указано, что одним из случаев, требующих применения положений об обратной силе уголовного закона, являются случаи выделения новым уголовным законом специальных норм, устанавливающих уголовную ответственность за деяния, которые по старому уголовному закону квалифицировались не по специальной норме, а по общей. В подобных ситуациях происходит не криминализация деяния, а уточнение его правовой оценки. Такая оценка может влечь за собой как улучшение положения виновного, так и ухудшение27.

Такой правовой позиции придерживаются и многие практические работники.

Н. Тимошин в статье «Новые нормы о мошенничестве в УК РФ: рекомендации по применению» обратил внимание, что по всем указанным специальным составам статей, дифференцирующих мошенничество в зависимости от способа его совершения, законодатель внес изменения, смягчающие ответственность и улучшающие положение осужденных. Так, в первых частях статей 159 со значками 1, 2, 3, 5, 6 исключено наказание в виде лишения свободы, по другим частям наказание в виде лишения свободы снижено на 1 год. Кроме того, примечание 4 к ст. 158 УК дополнено словами «за исключением статей 159.1, 159.3, 159.4, 159.5, 159.6», т.е. для всех специальных составов, за исключением мошенничества при получении выплат (ст. 159.2 УК), увеличен размер ущерба для признания его крупным и особо крупным28.

В связи с этим, по мнению Н. Тимошина, подлежат пересмотру и приговоры, вступившие в законную силу.

Однако и здесь спешить не стоит. На практике встречается немало случаев, когда с учетом конкретных обстоятельств дела оснований для переквалификации деяния нет.

Следует при этом помнить, что конкуренция норм существует всегда применительно к конкретной ситуации, а коллизия норм может существовать объективно, независимо от какой-либо ситуации29.

По этому поводу В. Кудрявцев совершенно верно указывает, что под конкуренцией уголовно-правовых норм понимаются такие ситуации, когда одно преступное деяние одновременно подпадает под действие нескольких правовых норм, охватывающих это деяние в разном объеме, с различной степенью точности описания преступлений30.

Так, в Завьяловский районный суд Удмуртской Республики с ходатайством о пересмотре приговора Сарапульского городского суда Удмуртской Республики от 14 марта 2007 г. в связи с изменениями уголовного закона обратился М., осужденный по ч. 2 ст. 159 УК. Суд, отказывая своим постановлением от 20 мая 2013 г. в удовлетворении ходатайства, указал, что М. осужден по ч. 2 ст. 159 УК за совершение хищения сотового телефона путем злоупотребления доверием сотрудников магазина, а именно путем указания в анкете покупателя ложных сведений о месте работы, должности, размере дохода в целях приобретения указанного товара в кредит.

Поскольку предметом хищения, совершенного М. по этому преступлению, были не кредитные денежные средства, а иное имущество, его действия, по мнению суда, не могут быть квалифицированы по ч. 1 ст. 159.1 УК.

При внешней схожести деяний есть и противоположные решения. Постановлением Завьяловского районного суда Удмуртской Республики от 23 мая 2013 г. удовлетворено ходатайство З. о пересмотре приговора Можгинского районного суда Удмуртской Республики от 20 августа 2012 г., которым З. осужден по 4 эпизодам по ч. 2 ст. 159 УК.

Суд указал следующее. В уголовный закон введены новые составы мошенничества, являющиеся специальными нормами по отношению к основной ст. 159 УК и влекущие необходимость применения правил конкуренции норм, предусмотренных ч. 3 ст. 17 УК.

В частности, ч. 1 ст. 159.1 УК установлена уголовная ответственность за мошенничество в сфере кредитования, т.е. хищение денежных средств заемщиком путем представления банку или иному кредитору заведомо ложных и (или) недостоверных сведений.

Согласно установленным обстоятельствам З. с целью хищения денежных средств банка, представив заведомо ложные сведения о месте работы и доходах, в магазине бытовой электроники заключил договоры потребительского кредита и приобрел за счет кредитных средств банка товар на сумму свыше 80 тыс. руб., не намереваясь возвращать кредит. При таких обстоятельствах содеянное З. по каждому эпизоду подлежит квалификации по ч. 2 ст. 159.1 УК, а назначенное наказание соразмерному снижению.

На практике встречаются ситуации, когда в пересмотре приговоров суды отказывают по процессуальным основаниям, со ссылкой на необходимость исследования конкретных обстоятельств дела.

Апелляционным определением Московского городского суда от 25 февраля 2013 г. оставлено без изменения постановление суда, которым отказано в удовлетворении ходатайства о приведении в соответствие с действующим законодательством приговора Кузьминского районного суда г. Москвы от 7 июля 2012 г., по которому В.И. осуждена по ч. 2 ст. 325, ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159, ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159 УК. Апелляционная коллегия указала следующее.

Согласно п. 13 ст. 397 УПК при исполнении приговора суд рассматривает вопрос об освобождении от наказания или о смягчении наказания вследствие издания уголовного закона, имеющего обратную силу в соответствии со ст. 10 УК. Федеральным законом от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ введена ответственность за мошеннические действия в сфере кредитования, предусмотренная ст. 159.1 УК. При этом действие ст. 159.1 УК сохранено.

Как следует из материалов дела, В.И. осуждена за похищение у гражданина паспорта и хищение денежных средств в банках путем получения кредита с использованием поддельного паспорта. Исходя из того что в настоящее время существует ответственность как за мошенничество, так и за мошенничество в сфере кредитования, суд в своем постановлении обоснованно указал, что в порядке ст. 397 УПК и ст. 10 УК невозможно разрешить вопрос о переквалификации действий осужденной В.И., поскольку это требует юридической оценки ее действий. Требует проверки тот факт, совершала ли В.И. мошеннические действия в сфере кредитования и использовала ли она для этого поддельные документы, что не входит в компетенцию суда в рамках рассмотрения ходатайств, связанных с исполнением приговора31.

Представляется, что все указанные случаи имеют право на существование и не свидетельствуют о противоречивости судебной практики, поскольку являются результатом конкуренции уголовно-правовых норм, определяющей принятие решения в зависимости от степени точности описания преступления.

Тем не менее вопрос правильной квалификации деяния и наличия оснований для пересмотра ранее вынесенных приговоров не следует полностью относить на судебное усмотрение.

Решая вопрос о наличии оснований для пересмотра приговора в связи с изменениями уголовного закона, необходимо исходить из того, что ст. 159 УК, являясь общей нормой, дает общее представление о характерных признаках всех преступлений, относящихся к специальным составам мошенничества. Она охватывает все самые разнообразные хищения, совершенные путем обмана или злоупотребления доверием.

Каждая же из других новых статей является специальной нормой, предусматривает лишь один конкретный вид мошенничества, который возможно также отнести к особо квалифицированному составу мошенничества.

Поэтому наличие всех элементов особо квалифицированного состава преступления является основанием для квалификации деяния по специальному составу мошенничества.

При этом в случаях, когда установленные судом обстоятельства дела со всей очевидностью не свидетельствуют о наличии специального состава мошенничества, деяние следует квалифицировать в "старой" редакции закона.

По данным Министерства строительства и жилищно-коммунального хозяйства РФ, по состоянию на 1 октября 2015 г. проблемных объектов не было в субъектах Федерации. Их общее количество в стране составляет 510 (в 2014 - 577), пострадавшими признано 42,5 тыс. граждан (в 2014 - 47,6 тыс.)32.

Органы прокуратуры уделяют серьезное внимание вопросам соблюдения законности в сфере долевого жилищного строительства, по результатам проверок принимается весь комплекс мер прокурорского реагирования. Так, по результатам проведенных прокурорами за 9 месяцев 2015 года проверок для устранения более 2,7 тыс. нарушений законов в сфере защиты прав дольщиков внесено 1,2 тыс. представлений, в суды направлено 146 заявлений. По требованиям прокуроров к ответственности привлечено 1,5 тыс. лиц. По направленным в следственные органы постановлениям прокуроров возбуждено 16 уголовных дел33.

В ходе надзорной деятельности прокуроры особое внимание уделяют законности расходования средств участников долевого строительства жилья и пресечению фактов их хищения.

Органы государственной власти разрабатывают механизмы защиты прав граждан-участников долевого строительства, в том числе административные, гражданско-правовые и др. Но зачастую этих механизмов бывает недостаточно, когда речь идет о грубых нарушениях законодательства и тем более - об обмане граждан, внесших свои личные денежные средства в систему долевого участия. Тогда возникает резонный вопрос о необходимости использования самого строгого из существующих видов ответственности - уголовной.

Так, в Московской области по требованию Раменской городской прокуратуры следственными органами в сентябре 2015 года возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество) в отношении руководителя коммерческих организаций, который под предлогом строительства малоэтажных жилых домов организовал массовое привлечение средств дольщиков при отсутствии реальной возможности исполнения обязательств. По предварительным данным, в результате мошеннических действий пострадало более 700 граждан, которым причинен ущерб на сумму свыше 800 млн руб.

При проведении проверки прокурором г. Кызыла Республики Тыва установлено, что срок исполнения обязательств застройщика, заключившего 7 договоров участия в долевом строительстве многоквартирного дома, истек в 2014 г., однако дом не был введен в эксплуатацию. Сумма причиненного ущерба превысила 2 млн руб. По материалам прокуратуры следственные органы возбудили уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК34.

Не исключение и Тамбовская область. Наиболее характерным примером привлечения к уголовной ответственности за мошеннические действия в сфере долевого жилищного строительства является уголовное дело в отношении генерального директора ООО «Юкон» Г., который решил организовать строительство 16-этажного многоквартирного жилого дома с помещениями физкультурно-оздоровительного центра в северной части г. Тамбова и намеревался похищать денежные средства участников долевого строительства. Получив разрешительные документы, не имея собственных средств для строительства, Г. подготавливал договоры долевого участия в строительстве и принимал денежные средства от граждан. Всего за период с 21 февраля 2011 г. по 7 июня 2012 г. были заключены договоры долевого участия в строительстве дома со 110 гражданами на общую сумму около 139 млн руб. На объекте были проведены работы на сумму более 78 млн руб., а оставшуюся часть денежных средств дольщиков - около 61 млн руб. - Г. похитил, распорядившись ими по своему усмотрению. Ранее он также был осужден за совершение аналогичных преступлений, всего ущерб от его преступной деятельности составил около 326 млн руб. По приговору Октябрьского районного суда г. Тамбова Г. осужден по ч. 4 ст. 159 УК на 7 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Это пример мошеннического завладения чужими денежными средствами путем обмана, т.е. когда виновный, действуя умышленно, с целью хищения, не имея собственных денежных средств для строительства, привлекает денежные средства граждан, которыми частично либо в полном объеме распоряжается по своему усмотрению, в результате чего строительство не завершается, а граждане- дольщики лишаются права на получение своих жилых помещений.

Однако на практике есть случаи, когда застройщик не в состоянии исполнить свои обязательства перед участниками долевого строительства в силу определенных объективных обстоятельств, связанных с финансовым кризисом, резким значительным повышением цен на строительные материалы, неисполнением обязательств перед ним другими лицами, в результате чего он лишен возможности своевременно достроить объект и передать жилые помещения дольщикам. В этом случае об уголовной ответственности не может быть и речи, поскольку виновный не имеет умысла на хищение, а возникшие правоотношения носят гражданско-правовой характер.

Однако в некоторых случаях провести грань между неисполнением застройщиком условий договора и умышленным невыполнением взятых на себя обязательств с целью преступного завладения чужими денежными средствами весьма сложно. В связи с этим в правоприменительной практике возникали вопросы, как привлечь к уголовной ответственности недобросовестного застройщика, который привлек деньги дольщиков, не исполнил своих обязательств, но в то же время доказать его прямой умысел на хищение не представилось возможным.

В научно-практической литературе уделялось внимание вопросам квалификации различных вариантов мошенничества с недвижимостью в жилищной сфере и отграничения от смежных составов преступлений. По мнению Е. Белова, действующая редакция диспозиции и санкции ст. 159 УК не в состоянии охватить все многообразие видов мошенничества, в том числе мошенничества в сфере оборота жилого недвижимого имущества. Отставание приведенной нормы от сложившейся криминологической обстановки не отвечает потребностям и социальным ожиданиям общества в правовой охране и защите жилой недвижимости, создает трудности при квалификации мошенничества в сфере оборота жилой недвижимости, а также при определении вида и размера наказания за совершение рассматриваемого преступления36.

В какой-то степени решением этой проблемы может стать вступивший в силу 12 мая 2016 г. Федеральный закон от 1 мая 2016 г. № 139-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части установления уголовной ответственности за нарушение требований законодательства об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и (или) иных объектов недвижимости».

Этим Законом гл. 22 УК дополнена ст. 200.3, предусматривающей ответственность за привлечение денежных средств граждан в нарушение требований законодательства РФ об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и (или) иных объектов недвижимости в крупном размере, что составляет более 3 000 000 руб. За такие действия предусмотрено наказание до 2 лет лишения свободы. Частью 2 статьи предусмотрены квалифицирующие признаки - совершение этого же деяния группой лиц по предварительному сговору либо в особо крупном размере, который должен составлять не менее 5 000 000 руб. Санкция ч. 2 предусматривает максимальное наказание до 5 лет лишения свободы.

Отметим, что диспозиция новой уголовно-правовой нормы носит бланкетный характер и требует обращения к соответствующему специальному законодательству, в случае нарушения которого возможно наступление уголовной ответственности. С учетом широко применяемой в последние годы практики долевого участия граждан в жилищном строительстве многоквартирных домов был принят Федеральный закон от 30 декабря 2004 г. № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации», который регулирует отношения, связанные с привлечением денежных средств граждан и юридических лиц для долевого строительства многоквартирных домов.

Согласно ч. 2 ст. 1 этого Федерального закона привлечение денежных средств граждан, связанное с возникающим у граждан правом собственности на жилые помещения в многоквартирных домах, которые не введены в эксплуатацию, допускается только в трех случаях:

1) на основании договора долевого участия;

2) путем выпуска облигаций особого вида - жилищных сертификатов, закрепляющих право на получение жилых помещений;

3) жилищно-строительными и жилищными накопительными кооперативами.

Других случаев привлечения денежных средств Федеральный закон не предусматривает, привлечение средств граждан для строительства в нарушение указанных требований запрещается.

Согласно ч. 1 ст. 3 Федерального закона застройщик вправе привлекать денежные средства участников долевого строительства только после получения разрешения на строительство, опубликования, размещения и (или) представления проектной декларации и государственной регистрации застройщиком права собственности на земельный участок или договора аренды, субаренды. В силу ч. 2 этой же статьи право на привлечение денежных средств граждан имеют отвечающие требованиям указанного Федерального закона застройщики.

Буквальное толкование этих норм во взаимосвязи с положениями диспозиции ст. 200.3 УК позволяет сделать вывод о том, что привлечение денежных средств, в нарушение перечисленных требований Федерального закона, влечет уголовную ответственность по этой статье УК.

Представляется, что введение подобной новеллы в уголовное законодательство - правильный шаг, стимулирующий застройщиков к соблюдению законодательства об участии в долевом строительстве, обязывающего их привлекать денежные средства граждан только в строго установленных законом рамках и с соблюдением всех необходимых процедур. Тем более что к ст. 200.3 УК есть примечание, которое позволяет не привлекать к уголовной ответственности тех застройщиков, которые хотя и привлекли денежные средства в нарушение требований законодательства, но возместили сумму привлеченных денежных средств в полном объеме или приняли меры, в результате которых многоквартирный дом введен в эксплуатацию. Таким образом, законодатель решил использовать метод "кнута и пряника" - с одной стороны, признал действия нерадивых застройщиков по незаконному привлечению средств граждан преступными, с другой - тем лицам, которые восстановили нарушенные права дольщиков, дал шанс избежать уголовного наказания.

Вместе с тем следует высказаться о некоторых положениях новой уголовно- правовой нормы, требующих совершенствования. Мы разделяем идею установления минимального размера привлеченных денежных средств, предусмотренного ч. 1 ст. 200.3 УК в размере 3 000 000 руб., однако полагаем, что следует ввести понятия значительного, крупного и особо крупного ущерба, по аналогии с примечанием к ст. 158 УК, прямо предусмотрев их размеры в рублевом выражении в примечании к ст. 200.3 УК. С учетом современных реалий рыночной стоимости объектов недвижимости, жилых помещений вполне обоснованным было бы установить значительный размер - в 3 млн руб., крупный - 5 млн руб. Между тем, как правило, ущерб от действий недобросовестных застройщиков превышает десятки миллионов рублей, даже если взять за основу пример одного многоквартирного жилого дома. Возникает резонный вопрос, справедливо ли установление одной и той же санкции для застройщика, который причинил ущерб в размере, к примеру, в 6 млн руб., и для другого, который привлек денежные средства граждан на сумму свыше 100 млн руб. Ведь пример осужденного генерального директора ООО "Юкон" Г., причинившего ущерб участникам долевого строительства на сумму около 326 млн руб., весьма показателен. Решением этой проблемы, на наш взгляд, и было бы установление дифференцированных размеров причиненного вреда с введением понятия особо крупного ущерба в размере, например, 100 млн руб. и выше и дополнение ст. УК частью 3 с включением в нее этого квалифицирующего признака. Соответственно, и санкция ч. 3 за такие действия должна быть более строгой.

Нельзя не отметить, что законодатель, обоснованно предусмотрев повышенную меру наказания за совершение преступления в составе группы лиц по предварительному сговору, по непонятной причине оставил без внимания такой квалифицирующий признак, как совершение тех же преступных действий организованной группой. Организация, занимающаяся строительством многоквартирных домов и незаконно привлекающая денежные средства граждан, может представлять собой устойчивую группу лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений (ч. 3 ст. 35 УК). Однако необоснованно в статье не предусмотрена более строгая ответственность лиц, совершивших преступления в составе такой группы. Этот квалифицирующий признак, на наш взгляд, было бы уместно включить в ч. 3 ст. 200.3 УК наряду с совершением преступления в особо крупном размере, как нами предложено выше. Нет сомнений и в том, что санкции ч. ч. 1 и 2 анализируемой статьи лояльны к лицам, совершившим указанные преступные действия и несоразмерны многомиллионному ущербу, причиняемому, как правило, большому числу граждан. Так, за мошенничество в крупном и особо крупном размере (ч. ч. 3 и 4 ст. 159 УК) предусмотрено максимальное наказание до 6 и 10 лет лишения свободы соответственно. Между тем за преступление, которое по своей сути является специальным видом мошенничества в сфере долевого жилищного строительства, предусмотрено наказание до 2 и 5 лет лишения свободы соответственно, т.е. более мягкое наказание, что явно несправедливо.

Кроме того, следует отметить, что денежные средства граждан - участников долевого строительства могут быть привлечены застройщиком с соблюдением норм и правил названного Федерального закона от 30 декабря 2004 г. № 214-ФЗ, однако уже затем использованы не по целевому назначению. В результате таких действий строительство объекта не будет завершено, а жилищные права дольщиков будут нарушены с причинением многомиллионного ущерба. Однако, если формально следовать букве ст. 200.3 УК, в таком случае состава преступления в действиях застройщика нет.

Статьей 18 указанного Федерального закона предусмотрен строго целевой характер использования денежных средств, уплачиваемых участниками долевого строительства по договору. Они могут быть израсходованы застройщиком только для строительства (создания) многоквартирных домов и (или) иных объектов недвижимости в целях, перечисленных в этой статье. Частью 3 ст. 18 Федерального закона установлено, что в случае нарушения застройщиком предусмотренного целевого использования денежных средств договор по требованию участника долевого строительства может быть расторгнут в судебном порядке.

Представляется, что наличие только возможности расторжения договора в связи с нецелевым расходованием указанных денежных средств является недостаточной гарантией соблюдения прав граждан-дольщиков. Введение наряду со ст. 200.3 УК еще и отдельной уголовно-правовой нормы с установлением уголовной ответственности за такие действия и дифференциацией ущерба на значительный, крупный и особо крупный, как нами предлагалось ранее, позволило бы в большей мере обеспечить законность в этой сфере и предотвратить обман граждан, доверивших свои денежные накопления застройщикам.

Диспозиция статьи УК «Нецелевое использование денежных средств, уплачиваемых участниками долевого строительства по договору» могла бы быть сформулирована следующим образом: «Использование застройщиком денежных средств, уплачиваемых участниками долевого строительства по договору, не на цели строительства (создания) многоквартирных домов и (или) иных объектов недвижимости, предусмотренные законодательством Российской Федерации об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и (или) иных объектов недвижимости». Одновременно уместно и логично было бы предусмотреть дифференцированные значительный, крупный и особо крупный размеры в трех различных частях этой уголовно-правовой нормы, а также аналогичные квалифицирующие признаки и санкции, предложенные нами для ст. 200.3 УК.

Установление в действующем законодательстве специального механизма уголовно-правовой охраны является еще одним новым звеном в государственной политике по защите и восстановлению прав участников долевого жилищного строительства наряду с административно-правовыми, гражданско-правовыми методами. Вместе с тем введенная норма УК с учетом изложенных предложений требует совершенствования, с тем чтобы действительно стать эффективным инструментом обеспечения интересов граждан, вовлеченных в сферу участия в долевом строительстве. Полагаем, что и практика применения анализируемой новеллы уголовного законодательства подтвердит высказанное мнение.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Судебная практика свидетельствует о том, что неоднозначно решается вопрос о правовой природе обмана и злоупотребления доверием. Одни и те же действия квалифицируются и как преступление - мошенничество, и как нарушение гражданско-правовых договоров.

Определяющий признак, позволяющий отграничить мошенничество от нарушения гражданско-правовой обязанности, - намерение безвозмездно обратить чужое имущество, находящееся во владении виновного, в свою собственность.

Фактической предпосылкой, причиной неправомерного перехода имущества из владения или ведении собственника или иного уполномоченного лица в незаконное владение виновного является обман, выступающий способом мошеннического завладения имуществом.

Мошеннический обман касается только тех фактических обстоятельств, которые порождают у собственника или законного владельца имущества иллюзию о наличии законных оснований для передачи имущества виновному. Иной обман, который служит средством не непосредственного завладения имуществом, а, например, облегчения доступа к нему, не является основанием для квалификации деяния как мошенничества.

С помощью обмана коммерсанты добиваются создания лжефирм, открытия счетов в банках, предоставления кредитов, в том числе на льготных условиях; получение по поддельным документам товаров; продажи не принадлежащего им имущества.

Хотелось бы отметить, что мошенничество проникло в очень многие сферы деятельности человека. Особенно часто встречаются мошеннические преступления в частном предпринимательстве и в сфере функционирования транспорта. На объектах транспорта, например, встречаются как классические виды мошенничества, так и обусловленные особенностями «жизни на колесах» разновидности. Нередко мошеннику помогает сама жертва, страдающая излишней доверчивостью, граничащей порой с наивностью. Обманутый, сознавая собственную оплошность, а нередко и предосудительность своего поведения, предшествующего обману или злоупотреблению доверием, принимает на себя часть вины мошенника, а значит, не всегда спешит в милицию, чтобы сделать заявление.

Многие способы присвоения чужого имущества на Западе известны уже многие десятилетия и наши российские мошенники по сути не придумали ничего нового.

В наше время, когда Россию прямо-таки захлестывает волна мошеннических преступлений и их разоблачений (правда, почему-то без серьезных судебных последствий для мошенников), проблема предупреждения мошенничества может решаться лишь при двух условиях.

Первое - организации серьезных (масштабных) научных исследований мошенничества и его специфических проявлений в России с ее особым российским менталитетом.

Второе условие относится к подготовке и переподготовке кадров, способных успешно действовать по правилам рыночной экономики.

По общему мнению многих специалистов, видовым объектом мошенничества с недвижимым имуществом в жилищной сфере являются общественные отношения, обеспечивающие права собственника по владению, пользованию и распоряжению жилой недвижимостью. Непосредственным объектом в данном случае являются отношения, обеспечивающие права собственника или иного лица на жилое помещение. Данные особенности, по нашему мнению, должны быть отражены в предмете и методе уголовно- правового регулирования, которое в этом случае неразрывно связано с основными положениями гражданско-правового регулирования и с жилищными отношениями.

Жилищная сфера как объект уголовно-правового регулирования предполагает и наличие специфического предмета преступления. В данном случае речь идет о сочетании юридических и физических свойств объекта недвижимости, что законодателем трансформировано в понятие предмета мошенничества, именуемого «право на чужое имущество». Речь идет о жилых помещениях, правами на которые и самими этими помещениями фактически незаконно завладевает мошенник.

Установлено, что в преступлении, формулируемом как совершение мошеннических действий с жилым недвижимым имуществом граждан и юридических лиц, объективная сторона включает в себя следующие признаки состава преступления: действие или бездействие, общественно опасные последствия, причинную связь между действием (бездействием) и последствиями, способ совершения преступления. Способы совершения преступления (обман и (или) злоупотребление доверием) являются также обязательными для квалификации, характеризуются различными особенностями в части формирования содержания обмана.

Говоря о субъективных признаках состава преступления в виде мошеннических действий с жилой недвижимой собственностью граждан, отмечено, что, исходя из общих положений теории уголовного права, во-первых, субъект преступления - это физическое, вменяемое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности и подлежащее уголовной ответственности. Общие условия, характеризующие субъект преступления, возрастные и иные его признаки закреплены в главе 4 УК РФ. Наряду с признаками общего субъекта преступления в уголовном праве выделяется специальный субъект, обладающий дополнительными признаками. Включение в диспозицию нормы признаков специального субъекта ограничивает возможность уголовной ответственности по признакам общего субъекта преступления, поскольку уголовная ответственность для них наступает в том случае, когда субъект обладает специальными свойствами.

Отмечено, что совокупность перечисленных характеристик и определяет совокупность признаков субъективной стороны состава преступления. К ним необходимо, как нами было выявлено в ходе исследования проблемы, отнести вину и корыстную цель. Вина характеризуется исключительно прямым умыслом: лицо четко осознает противоправность и наказуемость опасных действий по пользования ею или денежных средств за пользование жилым помещением; предвидит причинение ущерба собственнику или иному владельцу жилого помещения в крупном или особо крупном размере; желает причинить такой ущерб, преследуя корыстную цель незаконного обогащения. Специфика умысла состоит в его обдуманности заранее с применением интеллектуальных усилий на введение в заблуждение потерпевшего либо заведомости использования его доверия для получения чужого имущества и завладения им; заведомости намерений мошенника неправомерно завладеть жилой недвижимостью и при этом не исполнять обязательства, взятые на себя в целях обмана или введения в заблуждение добросовестного собственника жилой недвижимости; использовании специальных знаний при совершении преступления, в частности юридических, финансовых знаний, знаний в области делопроизводства.

Квалификация мошенничества в области жилого недвижимого имущества имеет ряд существенных теоретических и прикладных особенностей, среди которых отсутствие четкой классификации способов совершения мошенничества в области жилой недвижимости, отсутствие разъяснений на уровне постановлений Пленума Верховного Суда РФ, трудности в теоретическом и прикладном разграничении мошенничества как хищения чужого имущества и как приобретения права на чужое имущество.

БИБЛИОГРАФИЯ

Нормативные акты:

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ)

2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 23.04.2018, с изм. от 25.04.2018)

3. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 23.04.2018)

4. Приказ МВД России от 29.08.2014 № 736 (ред. от 07.11.2016) «Об утверждении Инструкции о порядке приема, регистрации и разрешения в территориальных органах Министерства внутренних дел Российской Федерации заявлений и сообщений о преступлениях, об административных правонарушениях, о происшествиях» (Зарегистрировано в Минюсте России 06.11.2014 № 34570)

Научная и учебная литература литература:

5. Борзенков Г. Преступления против собственности // Человек и закон. - 2014. - № 7. - С. 26-27.

6. Бакрадзе А.А. Причинение материального ущерба при неоконченном хищении и оконченное хищение без материального ущерба / А.А. Бакрадзе // Вестник Университета (Государственный университет управления). 2013. Т. 1. № 14-1. С. 213 - 216.

7. Бакрадзе А.А. Теоретические основы уголовно-правовой охраны собственности от преступлений, совершаемых путем обмана или злоупотребления доверием: монография / А.А. Бакрадзе. М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2015. С. 326, 414.

8. Бакрадзе А.А. Теоретические основы уголовно-правовой охраны собственности от преступлений, совершаемых путем обмана или злоупотребления доверием: автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 2011. С. 39 40.

9. Бакрадзе А.А. Признаки культурных ценностей как предмета преступления, предусмотренного ст. 164 УК РФ / А.А. Бакрадзе // Российский следователь. 2013. № 8. С. 12 - 16.

10. Бакрадзе А.А. Предмет преступления, предусмотренного ст. 164 УК РФ А.А. Бакрадзе // Российский следователь. 2015. № 23. С. 11 - 13.

11. Борзенков Г.Н. Новое в уголовном законодательстве о преступлениях против собственности // Законность. 2015

12. Бриллиантов А.В., Долженкова Г.Д., Иванова Я.Е. и др. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. А.В. Бриллиантова. М.: Проспект, 2014

13. Ветров Н.И. Уголовное право. Общая и особенная часть. - М.,- 2015.

14. Гаухман Л.Д., Максимов С.В. Уголовная ответственность за преступления в сфере экономики. - М.,- 2016.

15. Гладких В.И., Федотов П.В., Шумов Р.Н. Криминологическая характеристика и предупреждение преступлений, совершаемых на рынке недвижимости: монография. Международный юридический институт. М., 2013. С. 56.

16. Гладких В.И., Молчанов Д.В., Шумов Р.Н. Уголовно-правовая охрана интеллектуальной собственности: монография. М.: Академия экономической безопасности МВД России, 2013. С. 67.

17. Гладких В.И., Казаков В.В, Шумов Р.Н. Противодействие преступлениям, совершаемым в жилищно-коммунальной сфере: монография. М.: Международный юридический институт, 2014.

18. Гладких В.И., Краюшкин А.А. Уголовно-правовые и криминологические меры предупреждения легализации преступных доходов: монография. М.: Международный юридический институт, 2014.