Сравнительный анализ Римского статута Международного уголовного суда и национальных законодательств государств СНГ

Размещено на http://www.allbest.ru/

Российско-Таджикский (Славянский) университет

СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ РИМСКОГО СТАТУТА МЕЖДУНАРОДНОГО УГОЛОВНОГО СУДА И НАЦИОНАЛЬНЫХ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВ ГОСУДАРСТВ СНГ

Одинаев Саади Ниезович

магистрант 2-го года обучения

очного отделения юридического факультета

Аннотация

В статье проводится сравнительно-правовой анализ основных положений Римского статута Международного уголовного суда и законодательства стран СНГ. Раскрывается правовая природа данного международно-правового акта. Исследуется процесс имплементации норм международного гуманитарного права в национальное законодательство стран СНГ.

Ключевые слова: Римский статут, Содружество Независимых Государств, международные преступления, юрисдикция, законодательство.

Annotation

The article provides a comparative legal analysis of the main provisions of the Rome Statute of the International Criminal Court and the legislation of the CIS countries. The legal nature of this international legal act is disclosed. The process of implementation of the norms of international humanitarian law in the national legislation of the CIS countries is being investigated.

Key words: the Rome Statute, the Commonwealth of Independent States, international crimes, jurisdiction, legislation.

Основная часть

Международный уголовный суд называли отсутствующим звеном в международно-правовой системе, поскольку данное судебное учреждение рассматривает дела об ответственности государств за международно-противоправные деяния, в то время как вопрос об индивидуальной ответственности физических лиц за совершение международных преступлений долгое время не находил своего решения. Разработка и принятие Римского статута Международного уголовного суда, учредившего специальный орган уголовной юрисдикции явилось важнейшим событием для всего международного сообщества.

Юрисдикция Международного уголовного суда ограничивается наиболее тяжкими преступлениями. Согласно ст. 5 (1) Международный уголовный суд обладает юрисдикцией в отношении следующих преступлений:

а) преступление геноцида;

b) преступления против человечности;

c) военные преступления;

d) преступление агрессии.

Указанные формулировки преступлений опираются на такие важнейшие договорные источники, как Женевские конвенции 1949 г. и Дополнительные протоколы к ним 1977 г., Конвенцию о предупреждении преступления геноцида и наказании за него 1948 г., Конвенцию против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 1984 г. и т.д., большинство положений которых являются частью международного обычного права. Поэтому необходимость пресечения таких деяний как военные преступления, геноцид и т.п. возникает независимо от участия государства в вышеуказанных договорах.

Исходя из этого, криминализация преступлений, которые подпадают под юрисдикцию Международного уголовного суда, с одной стороны, позволяет имплементировать договорные обязательства государств либо реализовать нормы международного обычного права в сфере пресечения тяжких международных преступлений, в борьбе с которыми проявляет заинтересованность все международное сообщество, с другой стороны, дает возможность самому государству осуществить преследование геноцида, военных преступлений и т.д., сводя к минимуму ситуации, когда дело может быть согласно принципу дополнительности принято к производству Международного уголовного суда.

Отметим, что ст. 6 Римского статута («геноцид») полностью отражает определение геноцида, данное в ст. II Конвенции геноцида 1948 г. Большинство стран Содружества Независимых государств является стороной Конвенции и внедрили в свои законодательства обязательства по пресечению преступления геноцида, предусмотрев уголовную ответственность за геноцид. Вместе с тем, учитывая, что принципы, лежащие в основе Конвенции, признаны в международном праве в качестве обязательств (erga omnes), даже без каких-либо договорных обязательств, все страны обязаны преследовать лиц, обвиняемых в геноциде, поскольку осуждение этого преступления носит универсальный характер[2,172].

Уголовное законодательство большинства стран членов Содружества Независимых государств предусматривают ответственность за преступление геноцида. Данное деяние охватывается уголовными кодексами Республики Узбекистан (ст. 153), Республики Кыргызстан (ст. 373), Республики Таджикистан (ст. 398), Республики Беларусь (ст. 127), Республики Казахстан (ст. 160), Азербайджана (ст. 103), Российской Федерации (ст. 357), Грузии (ст. 407), Украины (ст. 442) и ряда других государств Содружества Независимых государств. Так же, как в конвенционном определении и статье 7 Римского статута, национальные уголовные кодексы для квалификации преступления не устанавливают условия фактического уничтожения идентифицируемой группы, но предполагают в качестве обязательного условия прямой умысел на уничтожение и одну из составляющих действий объективной стороны преступления. Соответствие понятия геноцида по Конвенции 1948 г. и предусматриваемых национальным уголовным кодексами государств-участников Содружества Независимых государств представляется чрезвычайно важным, поскольку позволяет обеспечить адекватность объективных и субъективных характеристик данного преступления в уголовных кодексах и ст. 7 Римского статута, которое также опирается на конвенционное определение.

Согласно ст. 8 Статута, Суд обладает юрисдикцией в отношении военных преступлений. В ст. 8 (2) различаются следующие категории военных преступлений: римский статут уголовный суд

а) серьезные нарушения Женевских конвенций от 12 августа 1949 г. Римский статут воспроизводит определения, содержащиеся в указанных Конвенциях - в ст. 50 Женевской конвенции «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях» (ЖК I); ст. 51 Женевской конвенции «Об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение» (ЖК II); ст. 130 Женевской конвенции «Об обращении с военнопленными» (ЖК III); ст. 147 Женевской конвенции «О защите гражданского населения во время войны» (ЖК IV);

б) серьезные нарушения законов и обычаев, применяемых во время международных вооруженных конфликтов, дефиниции которых опираются на такие международные источники как Дополнительный протокол I 1977 г. к Женевским конвенциям, Гаагское положение о законах и обычаях сухопутной войны 1907 г., Гаагская декларация о легко разворачивающихся и сплющивающихся пулях 1899 г., Женевский протокол о применении газов 1925 г.;

в) серьезные нарушения ст. 3, общей для четырех Женевских конвенций, применяемой в вооруженных конфликтах немеждународного характера;

г) другие серьезные нарушения законов и обычаев, применяемых во время немеждународных вооруженных конфликтов, составы которых основываются на Дополнительном протоколе II к Женевским конвенциям, Гаагском положении о законах и обычаях сухопутной войны 1907 г. и т.д.

Страны СНГ, ратифицировавшие Женевские конвенции 1949 г. либо присоединившиеся к ним несут обязательства по всестороннему соблюдению и обеспечению их положений, и в том числе, в области преследования военных преступлений. Меры по криминализации военных преступлений в национальных уголовных кодексах осуществлены многими государствами Содружества Независимых государств, однако лишь УК Азербайджана, Республики Беларусь, Грузии и Республики Таджикистан и частично Украины являются совместимыми с Римским статутом в части определения военных преступлений, причем ответственность за указанные преступления наступает независимо от ситуации конфликта, который может быть, как международным, так и внутренним [1,62].

Следует подчеркнуть, что достаточно близка к вышеуказанным уголовным кодексам позиция уголовного кодекса Узбекистана, которая в ст. 152 предусматривает ответственность за нарушение законов и обычаев войны, хотя и не охватывает полный перечень деяний, составляющих согласно ст. 8 Статута военные преступления. Многие государства Содружества Независимых государств, реформировавшие свои уголовные кодексы, предусмотрели разделы об ответственности за преступления против мира и человечности. Однако при этом военные преступления как они определены в ст. 8 Статута не получили в них адекватного отражения. Поэтому в случае принятия в соответствии с национальным законодательством решения о ратификации Статута возникнет необходимость осуществления соответствующих имплементационных мер.

Отметим, что Римский статут Международного уголовного суда по сути является первым международным соглашением универсального характера, который дает определение преступлений против человечности. В ст. 7 Римского статута предусмотрен широкий перечень деяний, рассматриваемых как преступления против человечности. При этом Статут, определяя преступления против человечности, не требует связи с каким-либо вооруженным конфликтом, хотя и оговаривает условия, при которых могут совершаться преступления против человечности: согласно ст. 7 (1) «преступления против человечности» означают соответствующие деяния, которые совершаются в рамках широкомасштабного или систематического нападения на любых гражданских лиц и, если такое нападение совершается сознательно.

Общий анализ положений уголовных кодексов стран Содружества Независимых государств не предполагает ответственности за преступления против человечности, так как предусмотрено в ст.7 Статута МУС Частично подобная ответственность предусмотрена УК Республики Беларусь, ст. 128 которой («Преступления против безопасности человечества») охватывает такие действия как депортация, незаконное содержание в заключении, обращение в рабство, массовое или систематическое осуществление казней без суда, похищение людей, за которым следует их исчезновение, пытки или акты жестокости, совершаемые в связи с расовой, национальной, этнической принадлежностью.

Уголовный кодекс Узбекистана не предусматривает специальной нормы о преступлениях против человечности, но в главе 8 УК предусматриваются преступления терроризма, наёмничества, возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды.

Отдельные составы преступлений против человечности охватываются и ст. 403 УК Республики Таджикистан (депортация, применение практики апартеида и других негуманных и унижающих действий, оскорбляющих достоинство личности, основанных на расовой дискриминации и повлекшее за собой смерть или серьезный ущерб физическому или психическому состоянию любого лица, пытки и т.д.), хотя и в отличие от Римского статута в данной статье речь идет о деяниях, совершенных в ходе вооруженного конфликта.

Уголовные кодексы некоторых стран Содружества Независимых государств (в частности, Республики Казахстан) закрепляют отдельные составы преступлений (например, депортацию), охватываемые ст. 7 Римского статута, однако это не позволяет сделать вывод о соответствии трактовок преступлений против человечности национальных УК и норм Статута.

В случае ратификации Статута и признания юрисдикции Международного уголовного суда странам Содружества Независимых государств СНГ будет необходимо закрепить норму об ответственности за преступления против человечности как они даны в ст. 7 Статута, включая отсутствие увязки с каким-либо вооруженным конфликтом.

Преступление агрессии оказалось единственным из деяний, подпадающих под юрисдикцию МУС, упоминание о котором в Римском статуте носит декларативный характер, тем не менее было принято решение о включении состава преступления агрессии и терроризма в Римский Статут и обсуждение этих вопросов предполагается осуществить в дальнейшем.

Согласно ст. 5 (2), Суд осуществляет юрисдикцию в отношении преступления агрессии, как только будет принято в соответствии со ст. 121 и 123 положение, содержащее определение этого преступления и излагающее условия при которых Суд осуществляет юрисдикцию касательно данного деяния. Такое положение сообразуется с соответствующими положениями Устава ООН.

Агрессия является особо тяжким по своему характеру международным преступлением, причем преступность агрессии неоднократно находила свое выражение в важнейших международно-правовых соглашениях, и в частности, Уставе Нюрнбергского трибунала и нюрнбергских принципах (см. резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН 95 (I) от 11 декабря 1946 г. «Подтверждение принципов международного права, признанных Уставом Нюрнбергского трибунала»), проекте Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества (ст. 16) и т.д.

Кроме того, в ст. 1 (1) Устава ООН предусмотрено, что одной из целей Организации Объединенных Наций является поддержание международного мира и безопасности и принятие эффективных коллективных мер для предотвращения и устранения угрозы миру и подавления актов агрессии, а ст. 2 (4) в качестве одного из важнейших принципов провозгласила воздержание от угрозы силой или ее применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с целями ООН.

Большое значение среди международно-правовых актов по проблеме агрессии имело принятие Генеральной Ассамблеей ООН резолюции 3314 (XXIX) от 14 декабря 1974 г., в которой было закреплено определение агрессии. Согласно ст. 2 резолюции Генеральной Ассамблеи от 15 декабря 1974 г., агрессией является применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства или каким-либо другим образом, несовместимым с Уставом Организации Объединенных Наций, как это установлено в настоящем определении. Подавляющее число государств на Римской конференции, высказались за включение агрессии в юрисдикцию Международного уголовного суда, разногласия же касались понятия агрессии и условий осуществления юрисдикции в отношении данного преступления.

Большинство государств - участников Содружества Независимых государств предусматривают уголовную ответственность за агрессивную войну (Российской Федерации - ст. 353; Республики Беларусь - ст. 122; Грузии - ст. 404; Республики Молдова - ст. 139 и т.д.). В указанных статьях речь идет о планировании, подготовке, развязывании, участие в заговоре для осуществления агрессии, начале и ведении агрессивной войны.

Несколько отличную от законодательства других государств трактовку содержит ст. 151 УК Узбекистана, которая устанавливает уголовную ответственность за планирование, подготовку либо развязывании агрессивной войны, а равно участие в заговоре, направленном на совершение таких действий, за начало и ведение агрессивной войны.

В целом, ответственность, установленная уголовным законодательством стран Содружества Независимых государств за агрессию либо агрессивную войну, опирается на довольно узкую трактовку, не содержащую всего состава тех действий, которые могут быть квалифицированы как агрессия.

На третьем заседании подготовительной комиссии ООН (ноябрь 1999 г.) была создана рабочая группа по преступлению агрессии, которая занята выработкой приемлемого определения. После того, как данное определение будет принято и с учетом ратификации Римского статута потребуется внесение изменений в национальное уголовное законодательство[3,85].

Исходя из вышеизложенного, отмечая роль и значение Международного уголовного суда, необходимо отметить его влияние на гармонизацию законодательств об уголовной ответственности за международные преступления многих государств, в частности, на примере стран Содружества Независимых государств, такая тенденция однозначно наблюдается во всем мировом сообществе.

Список литературы

1. Костенко Н.И. Международное сотрудничество Международного уголовного суда и судебная помощь // «Право и политика» №10,М.: 2000.С.-58-62.

2. Салкин А.И., Кибальник А.Г. Римский статут Международного уголовного суда и криминализация деяний в уголовном законодательстве России // Режим доступа: http://science.ncstu.ru/artic1es/vak74/1aw/14.pdf [дата обращения:23.03.2018г.]

3. Трикоз Е.Н. Начало деятельности Международного уголовного суда: состояние и перспективы // Режим доступа: http://www. fictionbook.ru /author/trikoz_elena nikolaevna/nachalo_deyatelnosti_mejdunarodnogo_ugol/trikoz_nachalo_deyatelnosti_mejdunaro dnogo_ugol.html [дата обращения: 25.03.2018г.]

Размещено на Allbest.ru