Организационное состояние системы прокурорского надзора на территории округа Омской судебной палаты в конце XIX – начале ХХ века

Размещено на http://www.allbest.ru/

УДК 340

Юридические науки

ОРГАНИЗАЦИОННОЕ СОСТОЯНИЕ СИСТЕМЫ ПРОКУРОРСКОГО НАДЗОРА НА ТЕРРИТОРИИ ОКРУГА ОМСКОЙ СУДЕБНОЙ ПАЛАТЫ В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ ХХ ВЕКА©

Серафимович Анна Евгеньевна

Кемеровский государственный университет anna_serafima@mail.ru

В статье анализируются процессы формирования и организационного становления на территории Западно-Сибирского региона новой модели прокурорского надзора, созданной в период разработки Судебной реформы 1864 г. Рассматриваются основные этапы реформирования региональной прокуратуры, их нормативное обеспечение. Характеризуется кадровый состав прокуратуры округа Омской судебной палаты.

Ключевые слова и фразы: Российская империя; Западная Сибирь; Томская губерния; Омская судебная палата; прокурорский надзор; региональная прокуратура.

прокурорский надзор судебный палата

ORGANIZATIONAL STATE OF PUBLIC PROSECUTOR'S SUPERVISION SYSTEM WITHIN OMSK JUDICIAL COURT DISTRICT TERRITORY AT THE END OF THE XIXTH - THE BEGINNING OF THE XXTH CENTURY

Serafimovich Anna Evgen'evna

Kemerovo State University anna_serafima@mail.ru

The article analyzes the processes of the formation and organizational development of the new model of public prosecutor's supervision within Western Siberian region territory created during the development of Judicial Reform of 1864. The main stages of regional public prosecutor's office reformation and their normative provision are considered. The staff of the public prosecutor's office of Omsk Judicial Court district is characterized.

Key words and phrases: Russian Empire, Western Siberia; Tomsk province; Omsk Judicial Court; public prosecutor's supervision; regional public prosecutor's office.

Рассматривая историю функционирования установленной Судебной реформой 1864 г. новой модели прокурорского надзора на территории восточных регионов Российской империи, в том числе и в Сибири, следует отметить, что становление этой системы представляло собой «растянутый» во времени процесс.

По сути, формирование новой организационной модели прокуратуры на уровне судебных палат и окружных судов затянулось на тридцать лет в сравнении с европейской частью России.

Данную особенность можно интерпретировать по-разному. Дореволюционные исследователи объясняли ее геополитическими особенностями региона, естественной его отдаленностью от культурных и экономических центров, низкой плотностью населения и т.д. Современные исследователи (С. В. Чечелев, А. В. Гаврилова и др.) склонны полагать, что свою роль здесь сыграли постоянные реорганизации административно-территориального деления региона. Сказывалась и боязнь центральных властей пойти на радикальные демократические преобразования местного суда. С нашей точки зрения, опасения эти были вполне объяснимы, учитывая традиционные сепаратистские настроения части сибирского социума [3, с. 377; 12, с. 97].

Применительно к проблематике настоящей статьи отметим, что медлительность в реализации на территории Западной Сибири узаконений судебных уставов была связана и с нежеланием власти полностью лишить органы прокуратуры функции общего надзора. В условиях слабости местного бюрократического аппарата управления, сопровождавшейся массовыми коррупционными настроениями в среде чиновничьего корпуса, прокурорский надзор являлся едва ли не единственной возможностью обеспечивать режим законности. Примечательно, что в отличие от дореволюционных чиновников, представители советской номенклатуры в начале 1920-х гг. это прекрасно понимали: воссозданная в 1922 г. прокуратура изначально была наделена функцией общего надзора [4, с. 33].

Начало реализации преобразований судебной части в Западной Сибири традиционно датируется 1885-1886 гг. и связывается с принятием «Временных правил о некоторых изменениях в законах, касающихся судоустройства и судопроизводства». «Временные правила» подвергали институт местной прокуратуры серьезному организационному переустройству. Упразднялись должности губернских, областных, окружных и городских стряпчих. Взамен упразднённых должностей при губернских прокурорах были созданы должности товарищей прокурора для наблюдения за производством следствия В областях в окружных судах эти обязанности исполняли окружные прокуроры. .

Кроме того, создавались должности товарища прокурора при окружных судах. Таким образом, устройство прокуратуры было приближено к существовавшему в большинстве российских губерний.

Для понимания сущности наступивших изменений необходимо обратиться к краткой характеристике дореформенной модели прокуратуры. В Тобольской губернии накануне реформы систему прокурорского надзора возглавлял губернский прокурор, коллежский асессор Виктор Иннокентьевич Тишин. В штате прокуратуры числились также губернский уголовных дел стряпчий, коллежский советник Николай Степанович Знаменский и губернский казенных дел стряпчий, титулярный советник Иван Иванович Помаскин [7, с. 357]. В Томской губернии деятельность прокуратуры возглавляли губернский прокурор, коллежский советник Николай Николаевич Сонин, губернский уголовных дел стряпчий, губернский секретарь Антон Людвигович Урбасевич и губернский казенных дел стряпчий, коллежский советник Яков Федорович Ламони [Там же, с. 369].

Отметим при этом, что использованный нами термин «возглавляли» не вполне корректен, так как на уровне округов: Тобольского, Тюменского, Ялуторовского, Курганского, Ишимского, Тюкалинского, Тарского, Туринского, Березовского (Тобольская губерния), Томского, Барнаульского, Бийского, Кузнецкого, Каинского, Мариинского и в г. Колывани (Томская губерния) - органы прокурорского надзора вообще отсутствовали.

С 1886 г. в организационную структуру губернской прокуратуры, по сути, «переходного периода» был включен губернский прокурор, чья должность, впрочем, еще в 1889 г. звучала несколько витиевато: «Исполняющий должность Губернского прокурора, состоящий за Обер-прокурорским столом 5 Департамента Правительствующего Сената, сверх комплекта», коллежский советник Константин Борисович Газенвинкель. При камере (при губернском суде) его товарищем (заместителем) был коллежский асессор Николай Николаевич Соболев, а в округах обязанности товарищей прокурора исполняли Ф. А. Катыбаев (Тобольск, Сургут), А. В. Бибиков (Березов), В. В. Овсянников (Ишим), Д. И. Яковкин (Туринск), Н. С. Казанский (Тара), В. Э. Шух (Курган), Л. А. Талызин (Ялуторовск), В. К. Керф (Тюмень), А. Г. Скоморохов (Тюкалинск). Обязанности письмоводителя прокурора исполнял Л. А. Новиков [5, с. 2]. Таким образом, начиная с 1885 г. система прокурорского надзора распространяется на всю территорию губернии не только формально, но и фактически.

Примечательны также изменения кадрового состава прокуратуры, которые произошли в середине 1880-х - середине 1890-х годов, связанные с пополнением системы регионального прокурорского надзора недавними выпускниками юридических вузов страны. Многие из них сознательно предпочитали службу на окраинах империи, предоставлявшую больший простор для самостоятельной деятельности и сулящую быстрое продвижение по карьерной лестнице. Именно так оценивала их приход либеральная сибирская общественность: «Там, где являлись молодые прокуроры с высшим образованием из университетов, даже при старых порядках они производили свое воздействие и пытались восстановить правосудие, хотя борьба со старыми порядками им обходилась иногда весьма дорого» [6].

К сожалению, списки персонального состава корпуса товарищей прокурора в 1885-1895 гг. свидетельствуют о процессах другого рода. Налицо текучесть кадров. Часть молодых прокуроров возвращалась в европейскую часть России, признав себя несостоявшимися борцами с реалиями жизни в Сибири. И. Киевский отмечал в своих воспоминаниях, что при вступлении в должность прокурора он принимал дела у своего предшественника, который был просто счастлив, что уезжает, и «занимался исключительно своими личными делами, совершенно пренебрегая скучными служебными обязанностями» [Там же]. По сведениям С. В. Чечелева, в 1890 г. сразу три товарища губернского прокурора, проработавшие в системе 4-5 лет, покинули свои должности [12, с. 92].

Дальнейшее совершенствование системы региональной сибирской прокуратуры происходило в условиях реализации нового этапа реформы системы судоустройства. После выхода специального циркуляра Министерства юстиции (1888 г.) появилась надежда на введение в Сибири судебных уставов в полном объеме. К осени 1895 г. специальная комиссия Министерства юстиции предоставила свои предложения, в феврале 1896 г. проект новой сибирской судебной реформы был внесен на рассмотрение в Государственный Совет. 13 мая 1896 г. «Временные правила о применении судебных уставов к губерниям и областям Сибири» были утверждены монархом.

Применительно к изучаемой нами проблеме принятие данного НПА имело сущностное значение.

Во-первых, Временные правила 1896 г. предполагали кардинальную реорганизацию судебной системы в Западной Сибири. Общие суды здесь были представлены Тобольским и Томским окружными судами.

При этом организационно территория Томской губернии была отнесена к округу Иркутской судебной палаты, а Тобольская губерния была отнесена к округу Казанской судебной палаты. Совершенно непонятным было положение с Омским окружным судом: еще в 1868 г. Омск был передан в состав Акмолинской области Степного генерал-губернаторства и фактически не был связан с Западно-Сибирским регионом. В результате выражение «западносибирская прокуратура» оставалось понятием чисто техническим.

Во-вторых, система прокурорского надзора в том виде, в котором она замышлялась отцами-основателями Судебных Уставов 1864 г., могла функционировать лишь при условиях полной реализации всех установок реформы: учреждении адвокатуры, создании суда присяжных и т.д.

В-третьих, наконец, требовалось утвердить штатное расписание новых судебных учреждений и органов прокурорского надзора.

Все эти надежды реализованы были лишь частично. К 1898 г. было окончательно установлено новое судебно-административное деление Сибири. Министерство юстиции признало присоединение Тобольской губернии к округу Казанской судебной палаты неудачным. Теперь Тобольская и Томская губернии стали относиться к округу образованной 14 мая 1899 г. Омской судебной палаты. В состав округа Омской судебной палаты вошло четыре окружных суда: Тобольский, Томский, Омский и Семипалатинский. Система прокурорского надзора приобретала, таким образом, организационное единство. Получила легальный статус и присяжная адвокатура. Был утвержден проект временных штатов судебных установлений губерний и областей Сибири.

Тем не менее, мы вполне согласны с утверждением А. В. Гавриловой о том, что и во Временных правилах 1896 г. имелись существенные отступления от судебной реформы [3, с. 379]. Власти отказались от введения суда присяжных заседателей, на что впервые обратил внимание А. В. Ремнев [11, с. 206]. Не был введен институт мировых судей. Отсутствовали съезды мировых судей, функции которых возлагались на окружные суды [1, с. 51]. Все это, безусловно, затрудняло практическую деятельность прокуроров.

«Переходный период» в развитии тобольской прокуратуры закончился с началом деятельности Тобольского окружного суда (2 июля 1897 г.). К 1909 г. территория губернии была поделена на 11 прокурорских участков, территория которых была максимально приближена к границам уездов. Данное правило допускало исключения, на территории некоторых уездов (Ишим, Курган) располагалось сразу несколько участков во главе с несколькими товарищами прокуроров. Персонально в состав Тобольского суда по состоянию на 1909 г. входили прокурор С. Ф. Петров, товарищи прокурора при камере суда С. И. Киселев и Н. Г. Арнаутов, товарищи прокурора в округах В. И. Войцеховский, М. В. Полуботко, Л. Г. Рухлядко, Х. Ф. Коршунов, В. Н. Калинин, Н. А. Шумихин, С. А. Козлов, А. Г. Грикуров, Н. А. Хлуденев, И. Э. Щерба. Обязанности секретаря при прокуроре исполнял Г. Г. Тарасов [8, с. 249].

По состоянию на 1912 г. обязанности прокурора исполнял В. И. Жукевич-Стоша. Сменились оба товарища при камере: теперь эту должность единолично занимал В. Н. Филиппов. Сменились и все товарищи прокуроров на участках, кроме, впрочем, Х. Ф. Коршунова. С учетом того, что прошло всего три года, текучесть кадров была крайне высока [9, с. 17].

Прокурорский надзор в Томской губернии в 1909 г. включал в себя прокурора Томского окружного суда Н. А. Русанова и 9 товарищей прокурора (М. А. Лалетин, И. А. Плетнев, Ф. К. Ненарокомов (Барнаул), К. О. Островский, И. И. Гамулецкий (Барнаул), М. И. Мустафин, Ю. Ю. Станевич, Х. Д. Брюхатов, Д. Л. Зеленин (Барнаул) и П. М. Карпов (секретарь)).

Система прокурорского надзора организационно, помимо камеры окружного суда, включала в себя два Томских участка (на одном из них работал Х. Д. Брюхатов, место товарища прокурора на другом участке было вакантно), Новониколаевский участок (судебный следователь 4 уч. округа Томского окружного суда, мировые судьи 3, 4, 6, 7 уч. Томского уезда, товарищ прокурора - К. И. Островский), Каинский участок (весь уезд, товарищ прокурора Ю. Ю. Станевич), Мариинский участок (весь уезд и мировой судья 1 уч. Томского уезда, товарищ прокурора М. И. Мустафин), Барнаульский участок (судебный следователь 6 уч. округа Томского окружного суда и мировые судьи 3, 5, 6, 7, 9, 10 уч. Барнаульского уезда, товарищ прокурора И. И. Гамулецкий), Барнаульско-Кузнецкий участок (мировые судьи 2, 4, 8 уч. Барнаульского и весь Кузнецкий уезд, товарищ прокурора Ф. К. Ненарокомов), Бийский участок (весь уезд, кроме мирового судьи 4 уч., место товарища прокурора оставалось вакантно) и Змеиногорский участок (весь уезд и мировой судья 4 уч. Бийского уезда) [10, с. 35].

При этом М. А. Лалетин и И. А. Плетнев являлись товарищами прокурора при камере окружного суда и собственных участков не имели. В систему прокуратуры входил также П. М. Карпов, исполнявший функции секретаря.

В дальнейшем данная структура продолжала развиваться и совершенствоваться. В связи с созданием Барнаульского окружного суда система прокурорского надзора в Томской губернии к 1913 г. включает в себя два основных структурных элемента: Барнаульскую прокуратуру (прокурор С. С. Мельников, товарищи прокурора И. Д. Невежин, В. И. Нагибин, К. Г. Малютин, Д. В. Дуброво) и собственно Томскую прокуратуру (прокурор С. Г. Дубяго, товарищи прокурора М. А. Киц, Г. Г. Закалинский, В. И. Нагибин, Г. З. Вовней, С. И. Киневич, И. Д. Невежин, С. Л. Кутуков, И. С. Авраменко, В. С. Муравьев, Д. Л. Зеленин, С. Ф. Коршунов, секретарь при прокуроре И. И. Глушков).

Приводимые нами сведения о персональном составе системы прокурорского надзора позволяет сделать несколько выводов. Персональный состав системы прокурорского надзора отличает явная нестабильность. Так, спустя четыре года в составе томской прокуратуры остался лишь один прежний сотрудник - товарищ прокурора Д. Л. Зеленин.

Основными источниками пополнения кадрового состава являются судебные чиновники, прежде работавшие в учреждениях центральных губерний империи, недавние выпускники юридических факультетов, а также аппарат судебных следователей. Об этом свидетельствуют изученные нами формулярные списки чиновников. Примечательно, что тенденция пополнения состава прокурорских работников, существовавшая и в других регионах империи, в Сибири представлена более рельефно. С нашей точки зрения, это является результатом более тесного взаимодействия здесь следователей и чинов прокуратуры. Так, судебные следователи в Сибири приступали к производству предварительного следствия только по предложению прокурорского надзора, а не по сообщениям полиции, должностных лиц и частным жалобам.

Реорганизация судебной части Западной Сибири не всегда отличалась продуманным характером. В частности, при создании Барнаульского окружного суда не была четко определена территория его легислатуры. В результате, пересечение границ прокурорских участков привело к тому, что два товарища прокурора, И. Д. Невежин и В. И. Нагибин, оказались в подчинении у двух прокуроров (томского и барнаульского) одновременно. Подобная ситуация, безусловно, не в лучшую сторону сказывалась на состоянии их практической деятельности.

Персональный список состава Томской прокуратуры в следующем, 1914 г., частично подтверждает эти выводы. Сохраняется текучесть кадров. За истекший год из состава товарищей прокуроров в округе Томского суда выбыли Киц, Закалинский и Коршунов, вместо них к обязанностям приступили В. В. Волесский, А. В. Борисенков, Ф. А. Ершов, Н. А. Дюков и И. И. Раецкий. Сменился и прокурор: обязанности «ока государева» стал исполнять Н. Г. Красильников. В округе Барнаульского суда прокурор остался прежним, зато корпус товарищей прокурора сменился полностью, за исключением продолжавшего работать И. Д. Невежина. Интересно, что имена новых сотрудников прокуратуры (В. И. Машкевича, С. М. Алтухова и В. Н. Казакова) в списке прошлогодних «резервистов» не значились.

Отметим, что институт резервистов был введен в целях создания постоянного резерва для пополнения аппарата судов и прокуратуры и регламентировался ст. 407-419 Учреждений судебных установлений. Однако большинство лиц, включенных в резерв, предпочитали в дальнейшем адвокатскую карьеру, пополняя состав присяжных поверенных. Это происходило в соответствии со ст. 566 Устава уголовного судопроизводства: защиту подсудимых могли осуществлять, кроме присяжных поверенных, кандидаты на судебные должности, известные председателю суда «своей благонадежностью» [2, с. 65].

Отмеченная выше тенденция пополнения состава товарищей прокурора за счет судебных следователей, напротив, подтверждается: двое, В. Н. Казаков и С. С. Алтухов, исполняли именно эти обязанности.

В то же время сравнение двух документов позволяет сделать и некоторые оптимистические выводы: реорганизация судебной системы, связанная с созданием Барнаульского окружного суда, подходила к завершению. Сферы деятельности последнего и Томского суда были разграничены уже более четко. По крайней мере, И. Д. Невежин перестал быть товарищем сразу двух прокуроров.

Наконец, в первое десятилетие XX века окончательно сформировалось верхнее звено региональной прокуратуры. В 1899-1917 гг. обязанности прокурора Омской судебной палаты исполняли Н. Н. Соболев, В. В. Едличко и А. К. Висковатов, обязанности товарищей прокуроров - А. К. Висковатов (до назначения прокурором), Л. К. Шурась, Н. А. Русанов и П. А. Фролов. Состав прокурорских кадров на этом уровне, как видно из списка, отличала стабильность, что положительно отражалось на состоянии всей системы прокурорского надзора в регионе.

Отметим, что дальнейшие преобразования судоустройства в Западной Сибири (увеличение количества окружных судов, учреждение 10 мая 1909 г. на территории Омской судебной палаты судов присяжных) не связаны непосредственно с прокурорским надзором. Система прокуратуры в том виде, в котором она сложилась на территории Сибирского региона, просуществовала вплоть до начала революционных событий 1917 г. Принципы ее построения, кадровый состав, централизация функционирования, практическая деятельность в целом отвечали юридическим потребностям региона. Неудовлетворенность состоянием прокурорского надзора и обвинения прокуратуры в политической ангажированности, демонстрируемые либеральной частью сибирского социума, конечно, имели право на существование. Тем не менее, с нашей точки зрения, необходимо учесть два обстоятельства.

Во-первых, главными критиками деятельности прокуратуры выступали члены Томского юридического общества, включавшего в свой состав, в основном, представителей присяжной адвокатуры, которые не могли не быть пристрастными в своих суждениях. Во-вторых, некоторое организационное несовершенство западносибирской прокуратуры представляло собой своего рода «трудность роста» и, безусловно, было бы устранено в будущем.

Дальнейшая же судьба региональной прокуратуры была предрешена активными политическими процессами, не имевшими никакого отношения к правосудию. В середине марта 1917 г. Томск посетил комиссар Временного правительства Е. Л. Зубашев, который проинформировал членов Томского суда об отстранении председателя Омской судебной палаты В. Едличко и прокурора палаты Висковатого. Министр юстиции поручил ему выяснить мнение адвокатов(!) относительно кандидатур на эти должности, отметив при этом, что они могут назначаться не только из числа судебных чиновников и прокурорских работников, но и из присяжных. В связи с этим на собрании присяжных поверенных Томского окружного суда на данные должности были рекомендованы омские адвокаты В. Е. Колосов (на должность старшего председателя Омской судебной палаты) и Г. М. Котляров (на должность прокурора палаты).

Наконец, последней страницей истории дореволюционной прокуратуры на региональном уровне стало принятие новым, большевистским руководством страны 22 (по другим данным 24) ноября 1917 г. Декрета о суде № 1, упразднившего в числе прочих и институт прокурорского надзора.

Список литературы

1. Анучин В. Пасынки Фемиды // Сибирские вопросы. 1909. № 46.

2. Баженова У. И. Адвокатура в дореволюционной России (вт. пол. XIX - начало XX века): дисс. … к.ю.н. Нижний Новгород, 2002. 224 с.

3. Валуйсков Н. В., Ветров Ю. П., Гаврилова А. В. Научные исследования: информация, анализ, прогноз: монография. Воронеж, 2007. Кн. 16. 465 с.

4. Гаврилов С. О., Мищенко Л. В. Становление и развитие системы прокуратуры РСФСР в период формирования советского политического режима (1917 - начало 1920-х гг.) // Вестник Кемеровского государственного университета. 2012. Т. 1. Вып. 4. С. 32-36.

5. Календарь Тобольской губернии на 1889 год. Тобольск, 1889. 312 с.

6. Киевский И. Из памятной книжки сибирского судьи // Сибирские отголоски. 1906. 23 апреля.

7. Памятная книжка Западной Сибири. Омск, 1881. 408 с.

8. Памятная книжка Тобольской губернии на 1909 г. Тобольск, 1909. 501 с.

9. Памятная книжка Тобольской губернии на 1912 високосный год. Тобольск, 1912. 517 с.

10. Памятная книжка Томской губернии на 1908 г. Томск, 1908. Ч. 1. 322 с.

11. Ремнев А. В. Самодержавие и Сибирь (административная политика второй половины XIX - начала XX в.). Омск, 1997. 252 с.

12. Чечелев С. В. Судебная реформа в Сибири во второй половине XIX - начале XX в.: дисс. … к.ю.н. Омск, 2001. 205 с.

Размещено на Allbest.ru