Нормативно-правовые основы цензуры в России в первой половине XIX века

Размещено на http://www.allbest.ru/

На правах рукописи

43/9/450 09.02.2010г.

Специальность 12.00.01 - теория и история права и государства;

история учений о праве и государстве

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата юридических наук

НОРМАТИВНО-ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ ЦЕНЗУРЫ В РОССИИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX В.

Пушкарев Евгений Юрьевич

Москва - 2010

Работа выполнена на кафедре истории государства и права Московского университета МВД России

Научный руководитель: доктор юридических наук, профессор Малыгин Александр Яковлевич

Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор Шамаров Вячеслав Матвеевич

кандидат юридических наук, доцент Борисов Александр Владимирович

Ведущая организация: ФГОУ ВПО «Омская академия МВД России»

Защита состоится 11 марта 2010 г. в 11-00 часов на заседании диссертационного совета Д 203. 019.01 при Московском университете МВД России (117997, Москва, ул. Академика Волгина, д. 12).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского университета МВД России.

Автореферат разослан « 14 » февраля 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат юридических наук, доцент И.И. Лизикова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования определяется проблемами построения в Российской Федерации демократического правового государства, одной из важнейших основ которого является свобода мысли и слова, свобода массовой информации. Указанные свободы, а также право на поиск, получение, передачу, производство и распространение информации, запрет цензуры закреплены в ст. 29 Конституции РФ. Степень реализации этих свобод зависит от многих факторов, среди которых первостепенными выступают: высокое гражданское правосознание и уровень правовой культуры; политический, идеологический плюрализм, демократический характер государственных институтов. К сожалению, на сегодняшний день уровень общественного правосознания и правовой культуры в России остается низким. Зачастую это приводит к злоупотреблениям свободой слова, выражающимся в разжигании этнической, межнациональной, конфессиональной и другой розни, культивировании насилия и жестокости, безнравственности и т.д. Также следует констатировать, что наличие политического и идеологического плюрализма в России достаточно условно. В политической сфере отсутствует сколь-нибудь значимая оппозиция и альтернатива достойного выбора. Данная ситуация способствует усилению влияния государства на распространение массовой информации, установлению фактической зависимости и подконтрольности СМИ от государственных органов. Остается несомненным тот факт, что свобода выражения мнений является необходимым условием мирных и упорядоченных перемен в социально-политической системе любого государства. В этом случае свобода слова и печати предстает как практический механизм, позволяющий проводить такие перемены с учетом существующих в обществе мнений, и позволяет избежать социальных потрясений.

Государственный контроль над информационной сферой общественной жизни является традиционным для России, о чем свидетельствует и данное исследование. Однако особенности как внутриполитической ситуации, так и международной обстановки самым непосредственным образом сказывались на масштабах, формах и методах его осуществления. Наглядной иллюстрацией этому служат процессы, обусловленные переходом России от феодализма к капитализму. Цензурное законодательство первой половины XIX в. является ярким отражением протекавших в обществе противоречивых процессов, уровня развития государственности, правовой культуры, состояния международных отношений, степени оформленности политической оппозиции и т.д. Анализ правовой регламентации цензуры способствует выявлению особенностей существовавших на тот момент взаимоотношений государства и общества, государства и личности, их генезис на протяжении означенного этапа. Изучение цензурного законодательства показывает его тесную связь с религиозными постулатами, что позволяет получить более полное представление о роли Православной церкви в социально-политической жизни страны.

Выявление указанных особенностей государственного контроля над общественным мнением в первой половине XIX в., обобщение полученного опыта нормативно-правового регулирования цензуры, позволит более объективно оценить положение со свободой слова и массовой информации в современной России и избежать ошибок и противоречий в процессе их реализации.

Степень научной разработанности темы. Изучение законодательных основ цензуры в России началось в 60-е гг. XIX в., в рамках подготовки цензурной реформы. Первыми изданиями по данному вопросу стали «Исторические сведения о цензуре в России» и «Сборник» постановлений и распоряжений по цензуре с 1720 по 1862 г.», автором которых являлся П.К. Щебальский. Первая книга представляла собой очерк истории цензурных учреждений в России, вторая же включала нормативно-правовые акты по цензуре, принятые в обозначенный период. Характерной чертой дореволюционной историографии цензуры является хронологическая неравномерность изучения: общих исследований, охватывающих длительные периоды, было мало; преимущественно рассматривались только две кратких, хотя и переломных исторических эпохи: процесс подготовки и принятия первого цензурного устава 1801-1804 гг. (публикации, появившиеся к его столетнему юбилею в 1903-1904 гг.) и время подготовки цензурной реформы 1859-1865 гг. Данное обстоятельство объясняется тем, что авторы подходили к изучению института цензуры, проецируя свои исторические экскурсы на текущую общественно-политическую ситуацию в стране.

Представляется верным и научно обоснованным деление историографии дореволюционной цензуры на «официально-охранительную» и «буржуазно-либеральную», произведенное исследователем Ю.И. Герасимовой. Границу между ними она обозначила, исходя из оценки автором роли самодержавной власти в цензурных установлениях. Так, представители первой историографической традиции - П.К. Щебальский, С.В. Рождественский. О.К. Нотович, К.К. Арсеньев - считали, что инициатором пересмотра законов о печати выступала сама верховная власть, пришедшая к выводу о необходимости дать средствам печати определенную свободу. Вторые - А.М. Скабичевский, Н.А. Энгельгардт, М.К. Лемке, В.А. Розенберг, В.Е. Якушкин - полагали, что изменения правительственной политики в области печати происходили под усиливающимся давлением общественного мнения и подвергали критике первых с либеральных позиций.

Для представителей «официально-охранительного» течения было характерно рассмотрение цензуры с юридическим уклоном. Авторов, в большинстве своем юристов, интересовала, прежде всего, практика применения цензурного законодательства. При этом имевшие место нарушения действующих законов подвергались ими критике, но сами цензурные законы, как правило, принимались за данность.

Авторы же «буржуазно-либерального» направления (по преимуществу литераторы) напротив, рассматривали цензуру как средство ограничения и давления власти на литературу. Очень характерно мнение одного из таких авторов В.А. Якушкина: «Для того, чтобы правильно оценить создание какого-либо писателя, то или другое периодическое издание, всегда более или менее отражающее в себе вопросы, идеи времени, необходимо иметь ввиду цензурные условия, влиявшие на эти произведения печати. Мы только тогда можем судить о писателе, об его взглядах, когда примем во внимание степень свободы, ему предоставленной». Эти авторы, рассматривая историю цензуры как часть истории литературы, связывающую ее с общественно-политическими реалиями времени, почти не исследовали законодательную политику власти в этой области.

Советская историография не представлена ни одной общей работой по истории цензуры в России. Однако имелись исследования, в той или иной мере касающиеся данного явления. Так, А.В. Блюм рассматривал развитие книгопечатания на местах в контексте цензурной политики самодержавия в конце XVIII - первой половины XIX в. В работе П.С. Рейфмана исследовалась русская периодика как движущая сила подготовки и проведения буржуазных реформ 60-х гг.

Продолжая изучать историю цензуры, прежде всего как часть истории литературы, большинство советских исследователей видело в ней средство борьбы «самодержавия» с «революционным движением». Историки журналистики и книжного дела сосредоточили свое внимание на правительственных преследованиях отдельных писателей и публицистов, преимущественно революционно-демократического толка; на изучении истории конкретных большевистских или оппозиционных изданий; на деятельности единичных «прогрессивных» книгоиздателей. Существовал в советской историографии и ряд работ, предметом которых была эволюция цензурного законодательства. Их авторы также одностороннее рассматривали особенности преследования оппозиционной литературы, но только через призму изменений запретительной политики государства в области печати, в течение определенного периода времени. Характерно мнение одного из таких авторов И.В. Новожиловой: «История русской печати, развитие российского законодательства о печати и цензуре в XIX, начале XX века свидетельствует о том, что цензурная политика царизма определялась стремлением самодержавия к всемерному подавлению прогрессивной общественной мысли и духовной свободы человека, а позднее социально-демократических и марксистских идей, распространяемых через печатные издания».

Среди исследований дореволюционной цензуры, проводимых в советский период, следует особо отметить работу В.Г. Чернухи. Не акцентируя внимание на идеологических вопросах, свойственных советским историографам, она детально исследовала процесс зарождения общественного мнения в России в конце 50-х годов XIX в. оценила его влияние на формирование правительственной политики в области цензуры. Также В.Г. Чернуха обратилась к изучению институционального аспекта темы, проанализировав бюрократические взаимоотношения различных министерств, комиссий и органов цензуры 60-х - 70-х гг.

Необходимо отметить и работу Н.Г. Патрушевой, в которой автор рассмотрела не только институциональные аспекты цензуры начала 60-х годов XIX в., но и впервые дала анализ реализации дальнейших цензурных предписаний вплоть до 1905 г. Однако эта часть ее работы отличается сжатостью.

В постсоветский период идеологические препоны были сняты, и исследование дореволюционной цензуры значительно активизировалось. Однако в большинстве работ рассматривается пореформенный период. Проведение цензурной реформы и цензурная политика самодержавия во второй половине XIX в. исследовалась в работах Л.М. Макушина, В.А. Москвина, Т.В. Антоновой, Л.Ю. Гусмана, М.В.Евдокимовой.

Комплексное исследование, охватывающее всю историю цензуры за двести лет ее существования, провел Г.В. Жирков. Занимаясь цензурой в рамках истории журналистики, автор продолжил «буржуазно-либеральную» традицию взгляда на цензуру, как на часть истории литературы. Автора в первую очередь интересует, как то или иное постановление повлияло на положение печати.

Продолжением «официально-охранительной» школы историографии цензуры можно считать исследование И.Г. Горбачева и В.Н. Печникова, в котором рассматривается эволюция государственно-правового института цензурного контроля над печатью на протяжении XVI - XIX вв.

Наименее разработанной исследователями осталась история цензуры первой половины XIX в., хотя она, несомненно, заслуживает пристального изучения и анализа. В 2000 г. появилась диссертационная работа, в которой была сделана первая за последнее десятилетие попытка целостного анализа цензурной политики самодержавия первой половины XIX в. Ее автор, Л.К. Старкова затронула важные аспекты истории цензуры этого периода. Однако при оценке применения цензурного законодательства она придерживалась стереотипов «буржуазно-либеральной» школы, уделив основное внимание описанию репрессий, направленных на удушение общественной печати. В той мере, насколько это было необходимо для изучения обозначенного в исследовании объекта цензура первой половины XIX в. рассматривалась в трудах Т.Л. Полусмак, Н.А. Паршуковой, Д.А. Эльяшевича. Работы, сколь-нибудь полно раскрывающей нормативно-правовые основы цензуры 1801-1863 гг., не имеется.

Объект исследования - общественные отношения, складывающиеся в области государственного контроля над массовой информацией в России в первой половине XIX в.

Предмет исследования - нормативно-правовые акты, отражающие принципы построения системы государственного контроля над социально значимой информацией; нормативно-правовые и правоприменительные акты, определяющие методы и способы регулирования общественных отношений, устанавливающие права и обязанности, ответственность субъектов в сфере распространения информации, в период с 1801 по 1863 гг.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1801 по 1863 гг. Начальная дата связана с предпринятой Александром I попыткой реформирования государственного устройства в России, в рамках которого получила институциональное оформление и была закреплена на законодательном уровне предварительная цензура печати, действовавшая на всем протяжении рассматриваемого периода. Конечная дата - 1863 г. момент передачи функций по осуществлению цензуры из Министерства народного просвещения в Министерство внутренних дел, вступление в силу Временных правил 1862 г., послуживших основой перехода от предварительной цензуры к последующей, и официальное признание приоритетной охранительной цели цензуры.

Цели и задачи исследования. Цель исследования заключается в комплексном историко-правовом изучении законодательства, подзаконных нормативных актов о цензуре первой половины XIX в., а также их практического применения в контексте общеправовой регламентации общественной жизни в период расцвета российского абсолютизма.

Для достижения цели определены следующие задачи:

- проследить становление института правового регулирования цензуры в Российской империи;

- проанализировать светское цензурное законодательство первой четверти XIX в., его практическое применение в деятельности должностных лиц и органов цензуры;

- исследовать нормативно-правовые основы духовной цензуры в первой четверти XIX в.;

- дать характеристику законодательным актам о цензуре второй четверти XIX в.;

- изучить ведомственные нормативные акты и правоприменительную практику органов, осуществлявших цензурный надзор во второй четверти XIX в.;

- исследовать правовую регламентацию института цензуры в условиях общественно-политического кризиса второй половины 50-х - начала 60-х XIX в. цензурный законодательство нормативный акт

Методологической основой исследования являются исторический подход и диалектическая теория познания социально-правовых явлений. В исследовании использовался принцип историзма, основанный на освещении событий и явлений в их последовательности и взаимообусловленности, в строгом соответствии с конкретной исторической обстановкой. Данный принцип позволил объективно проанализировать многочисленные исторические факты и явления. В ходе исследования применялись основы системного подхода и анализа, дающего возможность отразить процесс становления нормативно-правового института цензуры и дальнейшей его эволюции как части государственного полицейского права. Изучение законодательных основ института цензуры и правоприменительных актов цензурных органов осуществлялось посредством историко-правового анализа. В рамках исследования применялись частнонаучные методы: сравнительно-правовой, формально-логический, системно-структурный.

Источниковую базу исследования составили опубликованные и архивные документы. В массиве опубликованных источников выделяются следующие группы: Первая представлена законодательными актами о цензуре, действовавшими в Российской империи в указанный период. Законами, определявшими структуру цензурного ведомства в целом и состав его отдельных органов, основные правила, которыми должны были руководствоваться цензоры при просмотре сочинений, пределы дозволенного, являлись так называемые Уставы о цензуре. В диссертации использованы Уставы о цензуре 1804, 1826 и 1828 г., Устав о духовной цензуре 1828 г. Кроме этого, законодательную основу исследования составили указы по вопросам цензуры, принимавшиеся в первой половине XIX в. - всего более 180 нормативных актов.

Ко второй группе относится текущая делопроизводственная документация, которую можно разделить на подгруппы. Первую из них составляют должностные инструкции, циркуляры, издаваемые в качестве подзаконных актов и призванные конкретизировать положения Уставов. Данные предписания, накопленные на протяжении первой половины XIX в. собраны в «Свод Уставов о цензуре», изданный в составе «Сборника постановлений и распоряжений по цензуре с 1720 по 1862 г.» (СПб. 1862.)

Ко второй подгруппе относятся различного рода доклады, отчеты и официальные мнения, которые позволяют провести анализ взглядов на основные принципы цензурной политики высших должностных лиц, курировавших деятельность цензурного ведомства. Особую группу опубликованных источников, составляют дневники и мемуары цензоров и литераторов, письма, литературные и публицистические произведения, отразившие общественное мнение об отношениях цензуры и печати того времени, раскрывающие подробности цензурных ситуаций, связанных с отдельными статьями и книгами.

Неопубликованные источники представлены материалами официального делопроизводства, среди которых можно выделить следующие группы:

К первой относятся переписка, указы, ревизии органов общего государственного управления, осуществлявших цензурные функции в период становления института правового регулирования цензуры. Данные материалы хранятся в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА) в фондах Преображенского приказа, Тайной канцелярии и Тайной экспедиции (Ф. 7.), Кабинета Петра I и его продолжения (Ф. 9.), Внутреннего управления (Ф. 16.), Науки, литературы и искусства. (№. 17).

Ко второй относятся дела специальных комитетов по пересмотру цензурного законодательства, хранящиеся в Российском государственном историческом архиве (РГИА) в фондах Министерства народного просвещения (Ф.733) и Главного управления цензуры при министерстве народного просвещения (Ф.772), П.А. Валуева (Ф. 908), а также в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ) в фондах Третьего отделения (Ф.109) и Собственной канцелярии шефа жандармов графа А.Х. Бенкендорфа (Ф. 1717). В них содержатся мнения императоров, министров просвещения, руководителей Третьего отделения и других высших чиновников о принципах деятельности цензуры, проекты новых цензурных Уставов и дополнений к уже действующим.

В третью группу источников входит текущая делопроизводственная документация Главного управления цензуры в Ф.772 РГИА, и Санкт-Петербургского цензурного комитета Ф.777. Особую ценность для темы диссертационного исследования представляют журналы заседаний Санкт-Петербургского цензурного комитета, которые содержат протоколы, отчеты о текущей работе цензоров, предписания вышестоящего начальства, прошения авторов и донесения цензоров, межведомственную переписку, а также списки пропущенных и запрещенных изданий. К этой же группе относятся и отдельные дела, вызванные обращениями литераторов или реакцией вышестоящего начальства на действия петербургской цензуры.

Представленные источники в полной мере обеспечивают изучение нормативно-правовых основ цензуры в первой половине XIX в.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что впервые в отечественной историко-правовой науке институт цензуры комплексно исследован в тесной связи с внутри- и внешнеполитической ситуацией в первой половине XIX в., показано влияние субъективного фактора (в частности, личных предпочтений монарха) на развитие цензуры. Это позволило предложить новую периодизацию формирования нормативно-правовой основы цензуры, в основу которой положен такой критерий, как форма цензурного контроля. В диссертации рассматривается не только история разработки и принятия цензурных уставов, но и дается их сравнительно-правовой анализ, позволяющий проследить тенденции развития института цензуры в рассматриваемый период. На основе широкого круга источников, в том числе архивных, прослеживается реализация цензурного законодательства и, в этой связи, показываются особенности ведомственного нормотворчества в сфере цензуры. Новизна исследования состоит также в том, что в нем использовались новые, ранее неизвестные широким кругам ученых архивные документы, а также редко встречающаяся литература, в основном дореволюционных изданий.

Положения, выносимые на защиту: 1. Право на издание печатной продукции согласно идеологии и общим принципам функционирования монархического государства - это привилегия, которую власть вправе в любой момент отнять. Цель цензуры в России в первой половине XIX в. - охрана ценностей православия и идеологии абсолютизма. Нормативная регламентация цензурного контроля определялась лишь мерой властного дозволения, исходя из охранительного интереса государства.

2. В первой половине XIX в. произошло институциональное оформление цензурной деятельности, сформировалась совокупность государственных органов и учреждений, осуществляющих цензуру при формальной руководящей роли Министерства народного просвещения. Противоречия в деятельности данных органов не позволили создать единого ведомства цензуры.

3. Предварительно-попечительная форма цензурного контроля стала основным способом осуществления цензуры в первой половине XIX в., что было закреплено посредством кодификации цензурного законодательства - Уставом 1804 г., - и получило дальнейшее развитие в уставах 1826 и 1828 гг. Однако недостатком данных кодифицированных актов можно признать их казуистичность, противоречивость, сохранение принципа множественности цензур.

4. Особая роль в осуществлении цензурной деятельности принадлежала репрессивным органам Российской империи: Особенной канцелярии Министерства полиции, Министерства внутренних дел, а также III Отделению С.Е.И.В.К., компетенция которых в исследуемой сфере дублировала полномочия Министерства народного просвещения. Данные ведомства на практике стали координирующими надзорными инстанциям по отношению к органам общей цензуры.

5. Тесное взаимодействие духовной и светской цензуры, которое выражалось в формировании общей государственной политики в отношении культуры, науки и просвещения, было направлено на укрепление официальной абсолютистской идеологии.

6. В рассматриваемый период доминирующим регулятором отношений печати становятся циркуляры, частные наставления цензорам, другие директивные акты правительственных чиновников, нередко секретные и противоречащие положениям цензурных уставов. В отличие от законов циркулярная регламентация позволяла незамедлительно реагировать на возникающие угрозы и новые обстоятельства, способные нанести вред государству.

7. Обновление курса общественно-политического развития Российской империи в период подготовки буржуазных преобразований XIX в., демократизация общественного сознания потребовало изменения утвердившегося в системе правового регулирования подхода к печати как привилегии, дарованной правительством, изменения принципов цензурного контроля в направлении некоторой их либерализации.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретическая значимость работы заключается в том, что сформулированные в диссертационном исследовании выводы будут являться вкладом в углубление научных знаний о нормативно-правовых основах института цензуры в России в первой половине XIX в.

Выводы, сделанные в работе, могут найти применение непосредственно в учебном процессе при чтении лекционных курсов, проведении семинарских занятий и спецкурсов, при подготовке дипломных и курсовых работ, а также создают основу для более объективного и целостного рассмотрения истории российской цензуры и положения печати в рассматриваемый период.

Обоснованность и достоверность результатов исследования определяется совокупностью изученных и проанализированных источников: законодательными актами о цензуре, действовавшими в рассматриваемый период - уставами о цензуре 1804, 1826, 1828 г.; Уставом о духовной цензуре 1828 г.; указами по вопросам цензуры; предписаниями высшего начальства в виде должностных инструкций, циркуляров, выполнявших роль подзаконных актов и призванных конкретизировать положения Уставов о цензуре; официальными докладами, отчетами, мнениями должностных лиц; дневниками, письмами и мемуарами современников; архивными материалами; историко-правовой литературой и периодическими изданиями.

Апробация и внедрение результатов исследования. Результаты диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры истории государства и права Московского университета МВД России. В ходе проведения исследования отдельные выводы и результаты были изложены в виде научных сообщений.

Основные положения отражены в опубликованных работах, рассматривались диссертантом на всероссийских, межвузовских научно-практических конференциях. Материалы исследования используются в преподавании дисциплин «История государства и права России», «История органов внутренних дел» в Тюменском юридическом институте МВД России.

Структура и объем диссертации обусловлены целью исследования и вытекающими из нее задачами. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих семь параграфов, заключения, приложения и списка использованной литературы.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновываются актуальность, научная новизна, теоретическая и практическая значимость выбранной темы исследования, определяются цели и задачи, объект и предмет, раскрываются методология исследования, хронологические рамки, сформулированы основные положение, выносимые на защиту, содержатся сведения об апробации результатов исследования.

Первая глава - «Формирование нормативно-правовой базы института цензуры в первой четверти XIX в.». - посвящена изучению нормативного регулирования и правоприменительной практики цензуры в обозначенный период. В начале на основе анализа энциклопедической литературы установлена взаимосвязь понятий «цензура» и «власть». В связи с этим, предложено определение цензуры как средства обеспечения государственной власти, выражающегося в систематическом применении законодательных, административных, финансовых и иных мер, с целью защиты и укрепления идеологии господствующей социальной группы.

Далее рассматривается становление правового регулирования института цензуры в Российской империи. Полицейское государство, сформировавшееся в России в начале XVIII в., усиливает контроль над всеми сферами общественной жизни. С этого времени по импульсу, данному «сверху», начинает развиваться светское книгопечатание. Наряду с его развитием правительство все более осознает значимость печатного слова, возможность его использования на благо и во вред государства. Поэтому создается сеть «казенных» типографий, издающих печатную продукцию по заказу правительства. Деятельность созданных типографий находится под контролем доверенных, близких к царю людей, нередко личное участие в цензуре принимает и самодержец. В 1721 г. централизована цензура религиозной литературы: вводится порядок обязательного рассмотрения такого рода сочинений перед напечатанием Духовной коллегией. Этот шаг обусловлен причинами должного соблюдения канонов православной церкви, а также ее окончательного подчинения светской власти, превращения церкви в один из механизмов управления в руках самодержавия. Регулирование издания светской литературы отличается крайней казуистичностью. Но взятые в совокупности нормы имеют единую цель - охранение ценностей православия и идеологии абсолютизма.

Цензорские функции исполняют органы общей компетенции: Синод (для духовной литературы), Сенат, Академия наук (для светской литературы), а также руководство тех ведомств и учреждений, у которых были типографии. С 1783 по 1797 гг. контроль за издательской деятельностью частных типографий был возложен на управы благочиния. Затем Павлом I были созданы цензурные комитеты, подчиненные Совету Императорского величества и Сенату. Некоторые исследователи считают, что именно в это время было произведено организационное оформление цензурного аппарата в России. Как представляется, данное мнение верно лишь отчасти, так как это произошло не в результате планомерного, осмысленного реформирования, а хаотичного издания множества нормативных актов и в скором времени созданная система перестала существовать.

В целом, к исходу XVIII в. было выработано более или менее устойчивое единое доктринальное представление о границах вольности печатного слова и о гарантиях в интересах правительства и общества против «злоупотреблений» таковой. Общепризнанной стала обязательность цензурного контроля, цензурные ведомства стали вполне государственными учреждениями, а цензура печати - узаконенной особой функцией властей, обязательной частью государственного полицейского управления.

Правовое регулирование цензурного контроля над печатью и правоохранительная цензурная практика в первой четверти XIX в. характеризуется неоднозначностью позиции самодержавной власти в этом вопросе. Изначально, намереваясь провести реформирование страны, правительство Александра I делало многое для распространения просвещения среди подданных. Цензурный аппарат по мысли правящих кругов должен был способствовать просветительским целям. В этой связи была проведена его реорганизация и функции надзора за печатью были возложены на образованное в ходе реформы 1802 г. Министерство народного просвещения. В 1804 г. был принят Устав о цензуре - первый кодифицированный свод установлений, направленных на регулирование отношений в сфере печати, признанный, по оценке некоторых исследователей, самым либеральным из всех узаконений XIX в. Данный закон предусматривал наличие обязательной предварительной цензуры, непосредственно осуществляемой цензурными комитетами, созданными при университетах. Как представляется, либеральные положения устава носили декларативный характер, так как не соответствовали реалиям социально-политической жизни. Наличие таких неразрешенных проблем, как крепостное право, сложная внешнеполитическая ситуация, на практике подвергали сомнению возможность в полной мере придерживаться положений устава, которыми допускалось «скромное и благоразумное исследование всякой истины». Практически с момента его опубликования цензоры не всегда придерживались его норм, а в большей степени руководствовались частными циркулярами попечителей учебных округов и указаниями вышестоящих чиновников.

С учреждением Министерства полиции, получившим значительные полномочия в сфере цензуры, контроль за распространением информации в государстве еще более усилился. Министерство народного просвещения становилось подотчетным в цензурной деятельности перед Особенной канцелярией Министерства полиции, а затем Министерства внутренних дел.

Разочарование Александра I в либеральных начинаниях, безуспешные попытки проведения реформ способствовали обращению его к религиозно-политическому консерватизму, что не преминуло сказаться на проводимой цензурной политике. В правотворческой деятельности, направленной на регулирование информационных потоков преобладающим становится издание актов частного характера (циркуляров, предписаний, распоряжений правительствующих чиновников), сужающих сферу дозволенного к печати. Устав о цензуре 1804 г. перестает быть руководством в деятельности цензоров. В начале 20-х годов XIX в. создается комитет для работы над проектом нового цензурного устава под руководством М.Л. Магницкого. Однако в царствование Александра I разработанный проект, призванный охватить «все извороты и уловки настоящего духа времени», так и не был утвержден.

Тем не менее, ужесточение правительственного курса, начавшееся со второго десятилетия XIX в., отразившееся на цензуре печати, не могло прервать поступательного духовного развития общества. Пробуждение критической общественной мысли на существовавшую действительность, вызванное победой в Отечественной войне 1812 г. и заграничными походами русской армии, уже не могло уложиться в рамки доктрин административной элиты и императора.

Основополагающим фактором в развитии духовной цензуры в первой четверти XIX в. являлась ее взаимосвязь с реформированием духовного просвещения. В начале своего царствования Александр I рассматривал религию в качестве одного из средств просвещения народных масс. По аналогии со светской церковная цензура «Начертаниями правил о образовании в государстве духовных училищ» в 1808 г. была отнесена к сфере деятельности духовных академий, при которых образовывались духовно-цензурные комитеты. На цензурные комитеты при духовных академиях возлагался контроль над выпуском и распространением соответствующей канонам православия религиозной литературы.

Следующим этапом эволюции духовно-цензурного законодательства стало принятие в 1814 г. указа, определившего основы программы развития духовного образования и утвердившего «Правила духовно-цензурных комитетов». В «Правилах» дополнялись и развивались положения, регламентирующие деятельность цензурных комитетов, заложенные в «Начертаниях» 1808 г. Однако многие проблемы так и не были урегулированы должным образом. Спорными оставались вопросы соотнесения компетенции светских и духовных цензурных комитетов. Также оставался не разрешенным вопрос о положении Московской духовной цензуры в системе духовно-цензурных ведомств.

Атмосфера в обществе, политика власти после 1815 г. вели к усилению духовной цензуры. Организация Министерства духовных дел и народного просвещения привела к ее расцвету, о чем свидетельствует вмешательство руководителей духовно-цензурного ведомства в дела университетов, участие в цензурировании журналистики, произведений литературы и т. д. Охранительная функция духовной цензуры становится доминирующей. Отсутствие законодательной основы подвигли власть к разработке устава о духовной цензуре, работа над которым была завершена в 1823 г. Однако проект не был утвержден Александром I ввиду несогласованности норм уставов светской и духовной цензуры. Данный проект получил силу закона несколько позднее, уже в следующее царствование, 22 апреля 1828 г.

В целом можно констатировать, что в первой четверти XIX столетия сложился институт духовной цензуры, закрепленный светским законодательством и регламентирующий деятельность церковных и государственных цензоров по воспрепятствованию проникновения противных христианству идей в общественное сознание.

Таким образом, общие закономерности развития цензурной регламентации первой четверти XIX в. в России проявились в следующем: во-первых, произошло институциональное оформление светской цензуры. При этом в начальный период царствования Александра I в цензуре власть в первую очередь видела средство просвещения народа. Цензурный аппарат находился в ведении Министерства просвещения, цензурные комитеты были образованы при университетах. Устав 1804 г.- первый свод законоположений о цензуре, в большей степени документ декларативного характера. Идеи эпохи «просвещения» настолько превалировали в «верхах», что при разработке цензурного устава 1804 г. стал вопрос о введении карательной (последующей) цензуры. Данное обстоятельство свидетельствовало о том, насколько неадекватно оценивали правящие круги существующую действительность. Осложнение внешнеполитических обстоятельств, рост недовольства внутри страны сразу же это обнаружило. Поэтому цензурными функциями наделяется орган, более соответствующий подобному назначению - Министерство полиции, а затем Министерство внутренних дел. Роль регулятора отношений в сфере распространения печатной информации выполнял не цензурный устав, а циркуляры и методические указания цензорам со стороны вышестоящего начальства.

Во-вторых, проводилась работа по кодификации законодательства о духовной цензуре, однако завершение ее последовало лишь в 1828 г. принятием Устава о духовной цензуре. Развитие законодательных основ церковной цензуры неразрывно связано с эволюцией духовного просвещения. Образование духовных училищ в 1808 г. повлекло за собой создание духовно-цензурных комитетов при этих учебных заведениях. Законодательными началами служили Начертание об образовании духовных училищ 1808 г. и Правила духовно-цензурных комитетов 1814 г. Помимо запрещения и одобрения сочинений религиозного характера на духовную цензуру возлагались обязанности корректировки текста, проверки правильности написания. Церковная цензура функционировала автономно от светской, находилась в ведении Синода и Комиссии духовных училищ, цензурных комитетов при духовных академиях, а также Московской духовной цензуры (до 1818 г.).

В-третьих, время после наполеоновских войн характеризуется ростом общественного самосознания, дифференциации политических и религиозных взглядов, возникновением тайных обществ, таящих угрозу для самодержавия, что предопределило усиление охранительной функции как светской, так и духовной цензуры. Изменение общественно-политической ситуации требовало обновления цензурного законодательства, которое вскоре и последовало.

Глава II: «Развитие нормативно-правовых основ института цензуры во второй четверти XIX в.». В 1826 г. и 1828 г. происходит обновление цензурного законодательства. Данный факт свидетельствует о смене политических ориентиров во внутренней и внешней политике государства. Открывшийся факт наличия оппозиции власти среди дворянства - опоры самодержавия, вылившийся в вооруженное восстание 14 декабря 1825 г. явился результатом противоречивой политики предыдущего царствования. Во избежание повторения произошедших событий и укрепления абсолютизма перед цензурным аппаратом были законодательно закреплены новые задачи, цель которых - усиление правительственного влияния на формирование общественного мнения. Характер предписаний устава 1826 г. во многом определялся консервативной доктриной нового царствования, главным постулатом которой являлось сохранение и укрепление самодержавной власти. Кроме того, необходимо учесть личности разработчиков данного акта, А.С. Шишкова и П.А. Ширинского-Шихматова, сторонников крайне консервативных взглядов, предпринявших попытку как можно подробнее регламентировать цензурный порядок. Ввиду названных обстоятельств положения цензурного устава 1826 г. сужали и без того не широкий спектр издаваемых сочинений. Существенным недостатком «чугунного» устава было сохранение в силе принципа «множественности цензур», отсутствие положений, регулирующих ввоз литературы из-за рубежа и ее распространение, ввиду чего иностранная цензура находилась в ведении Особенной канцелярии Министерства внутренних дел.

Несмотря на указанные недостатки, устав 1826 г. имел ряд достоинств. Так, впервые в нем раскрывалось понятие «произведение печати», необходимое для определения объекта правового регулирования. Впервые в уставе формулировались общие начала регуляции печатного производства. Большее внимание в сравнении с уставом 1804 г. было уделено вопросам ответственности за нарушение цензурного законодательства.

Главными причинами отказа от устава 1826 г. явилась его перегруженность подробными предписаниями, т.е. казуальный характер, а также отсутствие положений, регламентирующих деятельность цензуры иностранных книг.

Устав 1828 г. разрабатывался с учетом уже имеющегося опыта, его предписания являлись закономерным продолжением попечительной цензурной политики, проводимой в первой четверти XIX в. В отличие от устава 1826 г., новое узаконение напрямую не ставило целью цензуры формирование проправительственного общественного мнения. Однако с этого времени нормативная регламентация цензуры помимо устава осуществлялась путем издания «временных правил», которые не подлежали обнародованию, а нередко были секретными. «Временные правила» - это указания чиновников, в виде циркуляров и частных наставлений цензорам, о том, как цензуровать сочинения, в которых в той или иной степени затрагивались интересы государства. Двойной подход в нормативной регламентации печати стал характерной чертой цензурного контроля в России вплоть до 1917 г., т.е. на самом деле цель цензуры оставалась прежней, только в данном случае законодатель завуалировал ее.

К отрицательным сторонам узаконения 1828 г. следует отнести сохранение принципа «множественности цензур», вследствие чего в дальнейшем огромный бюрократический аппарат получил возможность участвовать в осуществлении цензурного контроля.

Уставом 1828 г. была урегулирована цензура иностранных книг, отнесенная к компетенции Министерства народного просвещения и внутренняя цензура, разработан механизм взаимодействия двух цензур, помимо этого одновременно вступил в действие Устав о духовной цензуре. Важнейшим новшеством стали положения о правах сочинителей, впервые закрепленные на законодательном уровне.

Принятый в 1828 г. устав о цензуре наглядно показывал возросший уровень правотворчества, закреплял регламентацию печати в качестве одного из институтов полицейского права.

Охранительно-попечительные принципы в проводимой цензурной политике являлись несомненным приоритетом. Определяющую роль в цензурной деятельности играло III Отделение С.Е.И.В.К.

Общество и не претендовало на предоставление большей свободы слова. Недовольство, вызванное цензурным притеснением, практически не выливалось в отрицание общественной ценности такой формы регуляции печати. Даже А.С. Пушкин считал необходимым институт цензуры. «Законы противу злоупотреблений книгопечатания не достигают цели закона: не предупреждая зла, редко его пресекая. Одна цензура может исполнить и то, и другое», - отмечал поэт.

Именно в это время окончательно утвердился приоритет такого правотворческого подхода, когда нормативная регламентация диктовалась мерой государственного дозволения, а не потребностью общественного интереса. Данная форма правового регулирования предусматривала только административные отношения субъектов печатного производства с властью.

С началом революции во Франции в 1848 г. охранительные тенденции при осуществлении цензуры усилились. Это проявилось в создании чрезвычайных органов цензурного контроля - Меншиковского и Бутурлинского комитетов (Комитет 2 апреля), ставшими надзорными инстанциями для цензурных органов Министерства народного просвещения, и вплотную взаимодействующими с III Отделением С.Е.И.В.К.

Как и на предыдущем этапе, главным элементом регулирования печати являлся не цензурный устав 1828 г., а многочисленные циркуляры и распоряжения. Лейтмотивом издававшихся директивных актов являлись угрозы, чередовавшиеся с увещеваниями авторов, редакторов, издателей. Неоднократное повторение аналогичных по содержанию цензурных распоряжений - свидетельство их неэффективности и игнорирования субъектами, которым они были адресованы.

Созданная Николаем I структура цензурных органов во главе с Комитетом 2 апреля и III Отделением не оправдала себя. Очевидно, что в основу деятельности чрезвычайных органов цензуры был положен охранительный принцип. В результате ультраверноподданнической интерпретации этот принцип эволюционировал в консервацию общественной мысли как таковой. Политика цензурного гнета дала обратный результат: «начался процесс политической дифференциации общественных сил, литературный процесс обрел самостоятельность и значительную силу». Общественное сознание, пробудившееся в период 1848-1855 гг., предопределило разрешение наиболее острых социально-политических проблем в 60- е годы XIX в.

В период подготовки буржуазных преобразований формируются качественно новые отношения между государством и обществом. Стагнация феодально-крепостнического строя потребовала от власти поиска новых путей развития страны. Власть, в целях самосохранения, вынуждена была привлечь общественность для разрешения острейшей проблемы того времени - отмены крепостного права. С этого момента наблюдается быстрый рост общественного сознания, эволюции правовых взглядов.

Утвердившийся в системе правового регулирования подход к печати как привилегии, дарованной правительством, более не удовлетворял общественным потребностям. Либерализм поставил вопрос уже не о степени цензурных запретов, а о новом статусе печати. В либеральной среде распространенным стало мнение о том, что «свобода печатного слова есть неотъемлемое право каждого подданного Российской империи без различия звания и состояния». Для самодержавия такое положение печати было неприемлемо. В то же время признавалось необходимым обновление нормативного регулирования положений о цензуре и печати в целом. В этом отношении можно условно выявить три направления деятельности правительства: работа по обновлению основ законодательства о цензуре (печати); попытки усовершенствования организационного построения цензурной системы; традиционная циркулярная регламентация.

Неудовлетворенность правительственной политикой вела к росту общественного напряжения, апогей которого наступил после введения в действие положений 19 февраля 1861. Революционная ситуация привела к поэтапному переходу управления цензурой из Министерства народного просвещения в Министерство внутренних дел.

Отнесение цензуры к ведению Министерства внутренних дел следует рассматривать как естественную защитную реакцию государства от развивающегося революционного движения и терроризма, получившего довольно широкое распространение в это время. Это означало усиление охранительной функции цензуры.

В то же время был предопределен новый принцип организации цензурного контроля в государстве, основывавшийся на синтезе предварительной и карательной цензуры. Данный факт является значимым завоеванием общественности в области свободы печати.

Анализируя цензурную регламентацию в России в период с 1826 по 1863 гг. можно констатировать, что в это время по-прежнему существовала предварительная цензура печати. Основой цензурной регламентации являлся устав 1828 г. На протяжении этого времени цензурный аппарат оставался одним из структурных подразделений Министерства народного просвещения. Органами общей цензуры оставались цензурные комитеты при университетах. На цензуру главным образом возлагалась культурно-просветительская функция, что в малой степени соответствовало действительности. Циркуляры и инструкции запретительного характера представляли цензуру в первую очередь как средство государственной охраны православно-самодержавной идеологии. По мере роста степени явных и мнимых угроз, активизировалась циркулярная регламентация. При этом де-факто в осуществлении цензуры еще более увеличилась роль органов государственной безопасности, де-юре таких полномочий не имевших (III Отделение, Комитет 2 апреля).

С момента привлечения общественности к подготовке крестьянской реформы происходит осознание обществом своей силы, возможности оказания давления на власть путем публичного выражения мнений. В сложившихся условиях правительство ведет непрерывные законодательные работы, направленные на реформирование цензурной системы, одновременно по традиции используя циркулярно-запретительный метод. Становится очевидным отсутствие материальных, административных, иных средств воздействия у Министерства народного просвещения на органы печати. Как следствие, цензурный аппарат переходит в ведение Министерства внутренних дел, знаменуя начало нового периода взаимоотношений между властью и печатью, основанного на применении административного воздействия и жесткого правового регулирования.

В заключении подводятся итоги исследования, делаются обобщения и выводы.

Первая половина XIX в. вошла в историю как эпоха наивысшего расцвета абсолютизма в России и в то же время как период постепенного нарастания кризиса социально-политического устройства. Важная роль в пробуждении общественного сознания, формировании ценностных ориентиров общества была отведена печати. Литература, текст (в широком смысле) - естественная форма человеческой мысли обрела политически действенную силу, а печать стала оптимальной формой ее выражения и распространения. О силе печати, как форме выражения человеческой мысли, справедливо мнение А.С. Пушкина: «Никакое богатство не может перекупить влияния обнародованной мысли. Никакая власть, никакое правление не может устоять против всеразрушительного действия типографического снаряда».

Осуществление контроля над информацией в первой половине XIX в. выделилось в отдельную сферу государственной деятельности и послужило основанием подробной регламентации института цензуры печати. На протяжении рассматриваемого периода действовала предварительная цензура печати, суть которой заключалась в рассмотрении сочинений уполномоченными органами до их напечатания и выпуска в свет. Цензурный контроль в государстве был возложен на Министерство народного просвещения. Данное обстоятельство объясняется тем, что законодатель в цензуре видел, прежде всего, культурно-просветительскую функцию. Однако первостепенной целью цензуры была защита и укрепление самодержавной идеологии, что подтверждалось практической деятельностью цензурных комитетов, а также тайным и явным участием «силовых ведомств» (Министерства полиции, Министерства внутренних дел, III Отделения).

Нормативную базу цензуры можно условно разделить на непосредственно законодательство и циркулярно-распорядительную регламентацию. К первой относятся цензурные уставы 1804, 1826, 1828 г., Устав о духовной цензуре 1828 г., Высочайшие указы по цензуре. Вторую составляет массив ведомственных распоряжений, циркуляров, предписаний, по вопросам цензуры.

Цензурными уставами закладывались основы организационного построения цензурной системы, устанавливались цели, субъекты и объекты цензурного контроля, общие основания запрещения сочинений, ответственность участников издательской деятельности. Циркулярно-распорядительную регламентацию, употребляя современную терминологию, можно было бы отнести к подзаконным нормативно-правовым актам. Но требование верховенства закона и непротиворечия ему нормативно-правовых актов в соотношении цензурных уставов и циркуляров и распоряжений абсолютно не соблюдалось. Основная направленность ведомственных предписаний - наложение запретов на распространение информации политического содержания, могущей вызвать общественный резонанс. Политическая целесообразность нивелировала значение закона. Таким образом, циркулярно-распорядительная регламентация являлась основой цензурного контроля.

Необходимость нормативно-правового регулирования печати обусловливалась тем, что власть исходила из представления о ней как о носителе зла и общественной розни. Отсутствие соответствующих политических и идейных условий обусловливало административно-полицейские методы воздействия на печать. Переход на более высокий уровень регуляции был сопряжен отсутствием конституционной свободы печати.