Понятие морального вреда в доктрине уголовного процесса России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Российский государственный университет правосудия, Россия, г. Воронеж

Понятие морального вреда в доктрине уголовного процесса России

Дудоров Т.Д., Ом А.С.

Аннотация: В настоящей статье авторы предлагают рассматривать проблемы возможного возмещения морального вреда причиненного в результате совершения общественно опасного деяния исходя из определения самой сущности понятия «моральный вред».

Ключевые слова: преступление, моральный вред, уголовный процесс, потерпевший, право на возмещение.

Преступление как общественно опасное деяние всегда причиняет вред охраняемым уголовным законом общественным отношениям. Взаимосвязь материального и процессуального права на данном уровне прослеживается в том, что преступные последствия по своей сути являются основанием признания лица, которому они причинены потерпевшим (ч. 1 ст. 42 УПК РФ). Кроме того, в соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ характер и размер вреда являются обязательными элементами предмета доказывания. В доктрине уголовного процесса вред, причиненный преступлением, классифицируется на три вида: имущественный, физический и моральный. При этом само понятие «моральный вред» трактуется по-разному. В частности, М.С. Строгович, не давая четкой дефиниции, указывал на последствия причинения рассматриваемого вида вреда, в числе которых «опорочивание в глазах общественности, унижение достоинства человека, тяжелые моральные переживания» [12]. Отграничивая моральный вред от физического, А.М. Эрделевский, в свою очередь, акцентирует внимание на том факте, что последствиями преступного деяния в первом случае являются негативные ощущения потерпевшего (страх, унижение, обида и т.д.), явившиеся результатом перенесенных физических и нравственных страданий [14]. Это определение созвучно легальной трактовке понятия «моральный вред». Например, ст. 151 ГК РФ детерминирует его именно как физические и нравственные страдания, причиненные гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага. Ключевым в смысле сущностных признаков в данном случае является термин «страдания», смысловое значение которого относится к психологической сфере и обозначается как «нравственная боль, мучение…» [8]. В специальной литературе страдания относят к сфере отрицательных переживаний, возникающих под воздействием травмирующих психику событий, затрагивающих личностные структуры индивида, его настроение, самоощущения, здоровье [11]. Таким образом, с психологической точки зрения содержание морального вреда составляют негативные эмоции (горе, печаль, чувство одиночества и утраты, отчаяние, обида, страх, тревога, ужас и т.д.), вызванные внешним воздействием, в частности, преступным посягательством.

Однако, как справедливо отмечает Н.И. Крюкова, нельзя говорить о том, что вред причиняется исключительно на эмоциональном уровне, поскольку потерпевший ощущает его и в форме физических страданий, и в форме представлений о нарушении своих личных благ, т.е. нравственных страданий[4].

Сложность в определении факта причинения морального вреда, а, следовательно, признании лица потерпевшим по данному основанию, заключается в том, что его последствия ощущаются, не так явно, как последствия физического или имущественного вреда. Именно трудности правоприменительной практики, на наш взгляд, стали причиной научной дискуссии относительно самой возможности возмещения морального вреда в рамках производства по уголовному делу. Так, часть ученых-процессуалистов, полагает, что невозможно дать легального определения соответствующей дефиниции, определить характер и размер такового вреда, что обусловливает невозможность доказывания факта его причинения [2]. Сторонники иной точки зрения достаточно аргументировано указывают, что, как и иные виды вреда, моральный вред является последствием совершения преступного деяния и должен быть возмещен в той или иной форме с целью восстановления нарушенных прав и свобод потерпевшего [1].

Мы полагаем, что решение вопроса о потенциальной возможности возмещения морального вреда, причиненного преступлением, находится в прямой зависимости от того, каким образом определяется его сущность. Прежде всего, необходимо обратить внимание на то, какого рода преступные деяния потенциально могут причинить физические и нравственные страдания потерпевшему. Специалисты в области уголовного права утверждают, что исключительно честь, достоинство и доброе имя как объекты уголовно-правовой охраны лежат в сфере морали, а, следовательно, только посягательствами на них ограничивается круг преступлений, способных причинить моральный вред [13]. Мы полагаем, что приведенная точка зрения не свободна от критики, поскольку названные объекты преступлений находятся исключительно в пределах частного уголовного преследования (ч. 2 ст. 20 УПК РФ), в то время как рассматриваемый вид вреда может быть последствием и иных преступлений, нарушающих субъективные права и законные интересы граждан. Как справедливо отмечает В.А. Дубривный, ключевым в данном случае будет не объект преступного посягательства, а его последствия, вызвавшие негативные изменения в психическом состоянии потерпевшего, выразившиеся в физических и нравственных страданиях [3]. Если же подходить к данному вопросу с позиций общего объекта уголовно-правовой охраны, то преступное воздействие на индивида, причиняющее ущерб его психической сфере, составляющей часть личности, является причинением ущерба самой личности, ее правам и свободам и попадает в правовое поле уголовной защиты (ст. 2 УК РФ) вне зависимости от вида совершенного преступления.

Нельзя не отметить, что следственно-судебная практика идет по пути расширительного толкования понятия «моральный вред», не ограничивая его содержание лишь причинением вреда чести, достоинству и доброму имени гражданина. В частности, в п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 № 10 указывается, что таковой может быть причинен действиями, посягающими на такие нематериальные блага, принадлежащие гражданину как жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, а также нарушающими его личные неимущественные либо имущественные права [5]. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

В этой связи хотелось бы отметить, что причинение морального вреда возможно не только физическому, но и юридическому лицу, поскольку преступлением может быть затронута его деловая репутация. Следовательно, наравне с физическим лицом и юридическое лицо может быть признано потерпевшим. Подобные предложения неоднократно высказывались в специальной литературе [9], и нашли поддержку законодателя (ч. 1 ст. 42 УПК РФ).

Декларируемое на конституционном уровне положение о том, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью (ст. 2 Конституции РФ), на наш взгляд, предполагает широкое толкование понятия «моральный вред», охватывающее причинение физических и нравственных страданий ущемлением любого материального (нематериального) права, принадлежащего гражданину либо юридическому лицу. В современных условиях, когда возрастает количество преступлений террористической направленности, последствием которых является причинение вреда широкому кругу лиц (например, угон воздушного судна, захват заложников, взрывы в общественных метах и т.д.) подобный подход приобретает особую актуальность. Мы солидаризируемся с позицией, высказанной Н.И. Крюковой о том, что узкая трактовка морального вреда как посягательства на честь, достоинство и доброе имя лица, т.е. отграничение его составами преступлений, входящих в перечень частного обвинения, не вполне соответствует интересам потерпевших [4]. Кроме того, действующая редакция ч. 1 ст. 42 УПК РФ дает основание полагать, что моральный вред является самостоятельным основанием признания лица потерпевшим, что дает ему право прибегнуть к судебной защите нарушенного права во всех случаях.

Вместе с тем, нельзя не обратить внимания на существование некоторых законодательных противоречий. В соответствии с ч. 1 ст. 42 УПК РФ потерпевшим является физическое лицо, которому преступлением причинен один из трех видов вреда: физический, имущественный или моральный. Употребление термина «является» указывает на материально-правовую природу процессуального решения о признании лица потерпевшим, поскольку на момент его принятия факт причинения вреда должен быть доказан. Вместе с тем, положения ст. 53 Конституции РФ дают основания для вывода о том, что государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба, что не связывается с формальным признанием лица участником уголовного судопроизводства. Таким образом, уголовно-процессуальный закон устанавливает ограничительные условия реализации права на возмещение вреда, причиненного преступлением, поскольку ставит его в зависимость от принятия должностным лицом, ведущим производство по уголовному делу, решения о признании потерпевшим.

В специальной литературе такой подход детерминируется как ограничение доступа граждан к правосудию, поскольку зависимость факта обращения за судебной защитой от усмотрения дознавателя, следователя, суда, является прямым нарушением требований ч. 1 ст. 46 Конституции РФ [6]. Острота проблемы была несколько снята внесением изменений в уголовно-процессуальное законодательство в части определения момента признания лица потерпевшим. В соответствии с редакцией ч. 1 ст. 42 УПК РФ 2013 года [7] соответствующее решение принимается незамедлительно с момента возбуждения уголовного дела и оформляется постановлением дознавателя, следователя, судьи или определением суда. Если на момент возбуждения уголовного дела отсутствуют сведения о лице, которому преступлением причинен вред, решение о признании потерпевшим принимается незамедлительно после получения данных об этом лице. Как справедливо отмечает Р.Д. Рахунов, допущение потерпевшего к делу еще само по себе не означает доказанность факта причинения ему вреда, а лишь позволяет использовать предоставленные ему законом процессуальные права, точно также как привлечение лица в качестве обвиняемого не означает признания его виновным [10]. Таким образом, признание лица потерпевшим вследствие причинения ему морального вреда предполагает наделение лица комплексом процессуальных прав для отстаивания своих законных интересов в рамках производства по уголовному делу. Окончательное решение о доказанности факта причинения вреда будет принято судом и отражено в приговоре.

В связи с изложенным полагаем, что моральный вред можно определить как совокупность физических и нравственных страданий лица, которые явились результатом нарушения его прав и законных интересов совершенным преступным деянием.

моральный вред уголовный

Список литературы

1. См., например: Альперт С.А. Защита в советском уголовном процессе прав и законных интересов лиц, понесших имущественный ущерб от преступления. Харьков: Харьк. юрид. институт, 1984. С. 10; Мазалов А.Г. Гражданский иск в уголовном процессе // Проблемы кодификации уголовно-процессуального права. М.: АН СССР Институт государства и права, 1987. С. 84 - 85.

2. См., например: Гуляев А.П. Возмещение вреда: межотраслевой аспект и актуальные проблемы // Российская юстиция. 2012. № 5. С. 46-48; Кокорев Л.Д. Потерпевший от преступления в советском уголовном процессе. Воронеж: ВГУ, 1964. С. 93 - 94.

3. Дубривный В.А. Потерпевший на предварительном следствии в советском уголовном процессе: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 1966. С. 8 - 9.

4. Крюкова Н.И. Моральный вред как основание для признания лица потерпевшим // Российская юстиция. 2012. № 7. С. 48.

5. Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 № 10 (ред. от 06.02.2007г.) // СПС «КонсультантПлюс» (Дата обращения: 13.10.2016 г.).

6. См., например: Неретин Н.Н. К вопросу защиты прав и интересов потерпевших на досудебном производстве по уголовным делам // Российская юстиция. 2015. № 9. С. 27-28; Практика применения Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Часть 2. Актуальные вопросы судебной практики, рекомендации судей Верховного Суда РФ по применению уголовно-процессуального законодательства на основе новейшей судебной практики: Практическое пособие. 7-е издание, переработанное и дополненное / под ред. В.М. Лебедева. М.: Юрайт, 2016. С. 311.

7. О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях совершенствования прав потерпевших в уголовном судопроизводстве: Федеральный закон от 28.12.2013г. 432-ФЗ // СПС «КонсультантПлюс» (Дата обращения: 13.10.2016 г.).

8. Ожегов С.И. Словарь русского языка: Ок. 57000 слов / Под ред. чл.-корр. АН СССР Н.Ю. Шведовой. 20-е изд., стереотип. М.: Рус. яз., 1988. С. 670.

9. Понарин В.Я. Защита имущественных прав личности в уголовном процессе России. Воронеж: ВГУ, 1994. С. 78.

10. Рахунов Р.Д. Участники уголовно-процессуальной деятельности. М., 1961. С. 246.

11. Романов В.В. Юридическая психология. М.: Юрист, 1999. С. 141.

12. Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. М.: Наука, 1968. Т. 1. С. 253.

13. Шешунов М.П. О моральном вреде как основании признания потерпевшим // Правоведение. 1974. № 2. С. 103.

14. Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда. М.: Р-Валент, 2007. С. 9.

Размещено на Allbest.ru