Институт пособничества в совершении преступления: уголовно-правовой и криминологический аспекты

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

кандидата юридических наук

Институт пособничества в совершении преступления: уголовно-правовой и криминологический аспекты

Специальность 12.00.08 - уголовное право и криминология;

уголовно-исполнительное право

Шубина Вероника Юрьевна

Краснодар - 2012

Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Кубанский государственный университет»

Научный руководитель: Заслуженный юрист РФ, доктор юридических наук, профессор Коняхин Владимир Павлович

Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор, проректор по научной работе ФГБОУ ВПО «Российская правовая академия Министерства юстиции Российской Федерации» Яцеленко Борис Викторович

кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права ФГБОУ ВПО «Кубанский государственный аграрный университет» Алехин Виталий Петрович

Ведущая организация: Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Российская академия правосудия»

Защита диссертации состоится «19» апреля 2012 г. в 9 час. 30 мин. На заседании диссертационного совета ДМ 220.038.11 при Кубанском государственном аграрном университете по адресу: 350044, г. Краснодар, ул. Калинина, 13, ауд. 215.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Кубанского государственного аграрного университета по адресу: 350044, г. Краснодар, ул. Калинина, 13

Автореферат разослан « 16 » марта 2012 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат юридических наук, доцент А.В. Шульга

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность диссертационного исследования. Происходящие в России радикальные изменения в политической, социальной и духовной сферах жизни общества оказывают существенное влияние на состояние и структуру преступности. Рост общественных противоречий, связанных, прежде всего, с перераспределением собственности и имущественным расслоением населения, вызвал резкое увеличение масштабов преступности, которая не только претерпела количественные изменения, но и приобрела негативные качественные характеристики. В первую очередь, это касается групповых форм преступной деятельности.

В настоящее время согласно опубликованным данным практически каждое пятое преступление в России совершается в группе: 83,1% - в составе группы лиц по предварительному сговору, 8,6% - в составе организованной группы или преступного сообщества, причем последний показатель возрос в сравнении с 1999 г. на 9,6%.

В этой связи возникает необходимость поиска эффективных направлений профилактики указанных преступлений. Немаловажную роль при этом играет оценка роли каждого из соучастников группового преступления. Специфика роли пособника преступления предопределяет значимость изучения уголовно-правовых и криминологических аспектов пособничества. В структуре соучастия в преступлении оно составляет в среднем примерно 3-5%. Однако, усложнение форм преступной деятельности коснулось и пособника в преступлении. Так, от выполнения «тривиальной роли» помощника другим соучастникам преступления, как это было ранее, в современной системе групповой преступности, через финансирование, содействие и посредничество этот соучастник выдвигается на передний план механизма преступления. Названные формы пособничества обладают высокой степенью общественной опасности, так как напрямую определяют существование самой организованной преступности. Между тем, действующее уголовное законодательство не позволяет в полной мере дать адекватную правовую оценку пособничеству. Все это не только затрудняет правоприменительный процесс, но и позволяет пособникам преступлений, зачастую, избегать уголовной ответственности либо им назначается чрезмерно мягкое наказание.

Актуальность исследования подтверждается также и тем, что на фоне пристального внимания отечественных ученых к проблеме соучастия в целом, уголовно-правовые и криминологические аспекты пособничества в преступлении зачастую оставались вне должного внимания с их стороны. Вместе с тем, очевидно, что совершенствование уголовно-правовой регламентации пособничества в преступлении является важным элементом системы предупреждения всей групповой преступности.

Целью диссертационного исследования является комплексное уголовно-правовое и криминологическое исследование института пособничества в совершении преступления и выработка на этой основе предложений по дальнейшей оптимизации УК РФ и практики его применения. пособничество преступление уголовный

Достижение указанной цели определило постановку и решение следующих задач:

- провести сравнительный историко-правовой анализ института пособничества в совершении преступления в рамках отечественного уголовного законодательства;

- раскрыть его юридическую природу, признаки, структуру и значение;

- исследовать формы, виды и способы пособничества в совершении преступления;

- выявить особенности законодательного описания этого института в УК отдельных зарубежных стран;

- внести предложения по оптимизации нормативных предписаний УК РФ, регламентирующих данный институт;

- установить криминологические параметры названного института;

- изучить составные элементы причинного комплекса пособничества в совершении преступления;

- проанализировать конкретные уголовно-правовые меры его профилактики в обозримом будущем.

Объектом диссертационного исследования выступает пособничество в совершении преступления как социально-правовое явление, нашедшее отражение в уголовном законе и порождающее общественные отношения, связанные с его установлением в ходе судебно-следственной практики.

Предметом исследования являются:

- совокупность нормативных правовых актов, так или иначе касающихся криминализации пособничества в совершении преступления;

- тенденции развития и особенности легального описания пособничества в совершении преступления в российском и зарубежном уголовном законодательстве;

- материалы следственной и судебной практики по вопросам уголовно-правовой оценки пособничества в совершении преступления;

- статистические данные о пособничестве в совершении преступления;

- юридико-технические условия эффективности применения норм о пособничестве в совершении преступления.

Степень научной разработанности темы диссертационного исследования. Общетеоретическую базу диссертации составили труды С.В. Будзинского, А.В. Бриллиантова, Ф.Г. Бурчака, Р.Р. Галиакбарова, П.И. Гришаева, Н.Г. Иванова, Г.А. Кригера, М.И. Ковалева, А.П. Козлова, В.П. Коняхина, А.М. Лазарева, Г.А. Левицкого, Р.И. Михеева, А.В. Наумова, Ю.Е. Пудовочкина, П.Ф. Тельнова, А.Н. Трайнина, Р.И. Устименко, Б.В. Яцеленко и др.

Кроме того, были приняты во внимание результаты исследований, проведенных В.П. Алехиным, А.А. Арутюновым, В.В. Васюковым, Е.А. Галактионовым, Н.В. Димченко, Т.И. Косаревой, С.В. Кугушевой, У.Э. Лыхмус, С.Д. Макаровым, А.В. Плужниковым, Н.И. Святенюком, А.В. Серебряковым, Л.Л. Тумаркиной, А.В. Успенским, Ю.А. Цветковым, А.В. Шеслером и др.

Изучение монографических и других доктринальных источников позволяет сделать вывод, что, в них, как правило, анализировались лишь отдельные аспекты проблемы пособничества в совершении преступления, комплексный ее анализ до сих пор еще не проводился. Кроме того, большинство из указанных исследований было проведено на базе ранее действовавшего уголовного законодательства РФ.

Методологическую основу диссертационного исследования образуют общенаучные методы познания, прежде всего системный подход к изучению проблемы пособничества в совершении преступления, а также универсальные положения, выработанные в философии, социологии, истории и различных отраслях права. В частности, при проведении исследования использовались формальные (историко-правовой, сравнительно-правовой, логико-юридический и др.) и содержательные (философский, социологический и криминологический) методы познания.

Нормативной базой диссертационного исследования является Конституция РФ; ранее действовавшее и действующее российское уголовное законодательство; Модельный уголовный кодекс стран СНГ; современное уголовное законодательство 27 зарубежных стран (Австрии, Великобритании, Германии, Голландии, Дании, Израиля, Испании, Латвийской республики, Норвегии, Республики Армения, Республики Болгарии, Республики Казахстан, Республики Кыргызстан, Республики Польша, Республики Узбекистан, Турции, Украины, США, Швеции, Швейцарии, Японии и др.).

Эмпирическую базу диссертационного исследования составили: официальные статистические данные (2000 - 2011 г.); изученная за тот же период в объеме 87 уголовных дел практика Верховного Суда РФ, Краснодарского краевого суда, Ростовского областного суда, Новосибирского городского суда, районных судов Республики Адыгея; результаты авторского анкетирования 123 сотрудников Следственного комитета Следственного Управления по Краснодарскому краю и федеральных судей Краснодарского края.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что оно является одним из первых комплексных (уголовно-правовых и криминологических) исследований теоретических и практических вопросов института пособничества в совершении преступления, возникших после принятия УК РФ 1996 г. и его реформирования в 1998-2011 гг.

В отличие от общепринятого подхода данный институт рассматривается через призму не только ч. 5 ст. 33 УК РФ, но целого ряда других нормативных предписаний, применение которых явно или косвенно сопряжено с пособничеством в совершении преступления.

В работе предлагается относительно новое легальное определение пособничества в совершении преступления; представлено системное понимание этого института, его признаков, структуры и значения. При этом учитывались последние достижения отечественной уголовно-правовой доктрины, новейший зарубежный законотворческий опыт, а также современные потребности федеральной и региональной (в том числе, на примере Краснодарского края) судебной практики. Разработанная в ходе исследования авторская концепция института пособничества в совершении преступления позволила сформулировать ряд предложений по совершенствованию действующего уголовного законодательства РФ и практики его применения.

На защиту выносятся следующие новые или содержащие элементы новизны положения:

1. Историко-правовой анализ регламентации пособничества в совершении преступления свидетельствует о том, что:

- отдельные положения о видах соучастников преступления, в том числе и пособнике, получили закрепление уже в ранних источниках отечественного права (в губной Белозерской грамоте 1539 г. и Судебнике 1550 г.);

- становление дефиниции пособника происходило на фоне отграничения соучастия от прикосновенности к преступлению и традиционно раскрывалось посредством перечисления совершаемых им деяний, перечень которых постоянно расширялся.

2. Институт пособничества в преступлении представляет собой систему общих и специальных нормативных предписаний, закрепленных в статьях УК РФ, определяющих дефиницию и особенности уголовной ответственности лиц, в интеллектуальной либо физической форме содействовавших совершению преступления.

Базовая структура института пособничества в совершении преступления складывается из группы нормативных предписаний как Общей (ч. 4 ст. 31, ч. 5 ст. 33 и ч. 1, 3-5 ст. 34), так и Особенной частей УК РФ (ст. 205№ и ст. 291№), которая дополняется общими нормативными предписаниями о соучастии в преступлении в целом (ст. 32, ч. 2 ст. 34, ст. 35, ст. 36 и ст. 67 УК) и конкретными нормативными предписаниями, устанавливающими запрет на совершение любого умышленного преступления.

3. В настоящее время базовая структура данного института содержит в себе внутреннее противоречие (коллизию) между предписаниями Общей и Особенной частей УК РФ, ибо в рамках последней (ст. 205№, 290№) вопреки первой из них (ч. 5 ст. 33) пособничество признается исполнением преступления. Для устранения отмеченной коллизии необходимо, с одной стороны, исключить ст. 205№ и 290№ из Особенной части УК, а с другой - расширить перечень способов пособничества в ч. 5 ст. 33 УК РФ за счет включения в него указания на посредничество в совершении преступления, предоставление непосредственно относящейся к событию преступления информации, финансирование преступной деятельности и заранее данное обещание не сообщать о преступлении органам власти или не препятствовать его совершению при наличии установленной законом обязанности осуществлять названные действия.

4. Пособничество в совершении преступления целесообразно подразделять на существенное (первостепенное) и несущественное (второстепенное), что, в свою очередь, должно прямо пропорционально влиять на размер назначаемого наказания. При этом нужно исходить из того, что пособничество может осуществляться по отношению к любому из соучастников преступления (не только исполнителю, но и организатору и подстрекателю).

5. Компаративистский анализ УК целого ряда зарубежных государств позволяет определить возможные пути дальнейшего совершенствования регламентации института пособничества в совершении преступления в УК РФ:

- криминализация подстрекательства к пособничеству в совершении преступлении (ст. 62 УК Японии), а также покушения на подстрекательство к совершению преступления (§ 30 УК ФРГ);

- криминализация невоспрепятствования (т.е. недонесения или попустительства) и воздержания или отказа от преследования (§ 3 Титула 18 Свода законов США);

- дифференциация пособничества, предшествовавшего совершению преступления и последующего за его совершением; выделение его активной и пассивной форм (ст. 8 Закона Великобритании об уголовном праве 1967 г., § 903 УК штата Пенсильвания);

- закрепление акцессорного принципа уголовной ответственности за соучастие в преступлении и четко фиксированное определение наказания, установленного за пособничество в совершении преступления (ст. 42 УК Аргентины, ст. 69 УК Бельгии, ст. 49 УК Голландии, ст. 32 УК Израиля, ст. 65 УК Турции и ст. 62 УК Японии).

6. Современные криминологические показатели пособничества в преступлении позволяют выявить следующие тенденции: 1) его небольшой вес в общей структуре соучастия в преступлении (в среднем примерно 3-5%); 2) преобладание физического пособничества (71,3%) над интеллектуальным (28,7%), что проявляется в способах его совершения: советы, предоставление информации - 42,5%; предоставление орудий совершения преступления - 24,13%; действия, направленные на преодоления сопротивления жертвы (удерживание, запирание и т.д.) - 12,6%; устранение препятствий - 8%; заранее данное обещание приобрести предметы, добытые преступным путем - 3,4%; иное - 9,1%; 3) специфика социально-демографической характеристики личности пособников преступления отражается в высокой доле среди них женщин (36,8%), несовершеннолетних (24,14%) и лиц без определенных занятий (67,8%); 4) специфика мотивов преступного поведения пособников преступления выражается в преобладании корыстных (79,3%) и сексуальных мотивов (10,3%), а также мотива личной неприязни (6,9%).

7. Причинный комплекс пособничества в преступлении складывается из системы взаимодействия целого ряда общих и специфических причин и условий. Среди общих причин следует выделить блок, определяемый противоречиями социальной жизни (бедность, наркотизация и алкоголизация населения, непропорциональная стратификация общества, экстенсивный путь развития российской экономики и т.п.) и противоречия в сфере общественного сознания (правовой нигилизм, высокий уровень «аномии» в обществе, устойчивое влияние стереотипов криминальной субкультуры, общее падение морали и нравственности и т.п.). К специфическим причинам пособничества в преступлении следует относить сложную жизненную ситуацию, мотивацию «неправильно понятого чувства сотоварищества» и «искаженного понимания чувства долга», деидентификацию личности в социуме.

8. В контексте изложенного в порядке уголовно-правовой профилактики пособничества в совершении преступления можно сформулировать целый ряд предложений:

- изложить ч. 5 ст. 33 УК РФ в следующей редакции:

«5. Пособником признается лицо, содействовавшее совершению преступления путем посредничества, а также советами, указаниями, устранением препятствий, предоставлением непосредственно относящейся к событию преступления информации, средств или орудий совершения преступления, а равно лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления или предметы, добытые преступным путем, либо лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы, либо лицо, финансирующее преступную деятельность. Пособником признается также лицо, заранее давшее обещание не сообщать о преступлении органам власти или не препятствовать его совершению, при наличии установленной законом обязанности осуществлять указанные действия, а равно одобрение в форме попустительства со стороны должностного лица»;

- дополнить ст. 34 УК РФ новой частью 1 следующего содержания:

«1. Основанием уголовной ответственности соучастника преступления является совместное совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом»;

- изменить содержание ч. 4 ст. 31 УК РФ, указав на то, что пособник преступления не подлежит уголовной ответственности в связи с его явкой с повинной и деятельным раскаянием;

- дополнить ч. 5 ст. 31 УК РФ указанием и на пособника преступления, так как нет логико-юридического обоснования тому, что в действующей редакции предпринятые меры по предотвращению преступления могут учитываться в качестве смягчающих обстоятельств при назначении наказания только для организатора и подстрекателя преступления;

- переместить положения ч. 4 и ч. 5 ст. 31 УК РФ в ст. 34 УК РФ, поскольку они посвящены регламентации ответственности соучастников преступления;

- дополнить ст. 67 УК РФ частями 3 и 4 следующего содержания:

«3. Срок и размер наказания пособника, оказавшего несущественное содействие совершению преступления, не может превышать одной второй максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса за совершенное преступление. Если соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса предусмотрены смертная казнь или пожизненное лишение свободы, эти виды наказаний не применяются.

4. Срок и размер наказания пособника, оказавшего существенное содействие совершению преступления, не может быть ниже одной второй максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса за совершенное преступление».

Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что оно направлено на разрешение проблем, связанных с применением института пособничества в совершении преступления. Выводы и рекомендации, изложенные в диссертации, могут быть использованы: в ходе дальнейшего совершенствования Уголовного кодекса РФ; при подготовке разъяснений Пленума Верховного суда РФ; в правоприменительной деятельности следственных и судебных органов; в научно-исследовательской работе по данной проблематике; в учебном процессе при преподавании уголовного права и криминологии.

Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре уголовного права и криминологии Кубанского государственного университета, на заседании которой проходило ее рецензирование и обсуждение.

Автор принимала участие в работе 4 международных и региональных научно-практических конференций («Право и правосудие: теория, история, практика», г. Краснодар, 27 мая 2010 г., «Юридическая наука в механизме противодействия преступности» г. Краснодар, 30 ноября 2010 г., «Современные проблемы уголовной политики», г. Краснодар, 11 сентября 2011 г., «Экология и уголовное право: поиск гармонии», г. Геленджик, 6-9 октября 2011 г.). Основные положения диссертации нашли отражение в 7 научных работах автора, 2 из которых опубликованы в изданиях, рекомендованных ВАК РФ, а также в процессе его профессиональной деятельности в качестве помощника судьи Краснодарского краевого суда. Результаты проведенного исследования внедрены в процесс обучения студентов юридического факультета Кубанского государственного университета.

Структура диссертации обусловлена целями и задачами исследования и состоит из введения, 3 глав, включающих 8 параграфов, заключения, библиографического списка из 218 наименований и 3 приложений.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, определяются его цели и задачи, объект и предмет, описываются методологическая и информационная базы, раскрывается научная новизна, формулируются основные положения, выносимые на защиту, приводятся сведения о теоретической и практической значимости, а также данные об апробации результатов диссертационного исследования.

Первая глава «Основные этапы формирования института пособничества в совершении преступления в истории уголовного законодательства России» включает два параграфа.

В первом параграфе определены основные этапы формирования и развития института пособничества в совершении преступления в российском уголовном законодательстве Х - ХIХ вв. Проведенный исторический анализ свидетельствует о том, что уже к моменту образования древнерусского государства в законодательстве того времени проводилось отграничение преступлений, совершенных в соучастии и в одиночку (ст. 40 Краткой редакции Русской Правды, ст. 41 и ст. 43 Пространной редакции Русской Правды). Вместе с тем, отличительными особенностями этого периода выступали: установление ответственности соучастников, совершивших только имущественные преступления, а также закрепление принципа их равной ответственности. В ст. 11, 112 Краткой редакции Русской Правды содержались и положения о формах пособничества: укрывательстве, попустительстве и недоносительстве. Однако четкое отграничение пособничества от прикосновенности к преступлению еще не прослеживалось.

Свое дальнейшее развитие институт пособничества в совершении преступления получил в Судебнике 1497 г., нормы которого предусматривали ответственность лица (подымщика), поднимающего, возбуждающего какое-либо население или часть его против существующего порядка (ст. 9). В последующем Белозерская грамота 1539 г. достаточно четко наряду с непосредственными исполнителями выделяла и укрывателей преступления. В Судебнике 1550 г. была установлена специальная по отношению ко всем соучастникам норма об ответственности укрывателей и попустителей преступления (ст. 56 - 61).

Наиболее полную регламентацию нормы о соучастии в преступлении нашли отражение в Соборном уложении 1649 г. Так, в ст. 12 гл. Х этого уложения впервые была законодательно зафиксирована система видов соучастников, которая основывалась на выделении главных виновников (подстрекателей и исполнителей) и второстепенных - помощников и покровителей (пособников). Наряду с этим была осуществлена дифференциация видов пособников преступления. Помощники главных виновников совершенного преступления именовались, как правило, товарищами. Эти лица противозаконными действиями или бездействием оказывали содействие в совершении преступления либо заранее доставляли средства для совершения преступления, либо устраняли препятствия к совершению преступления. К числу помощников относились подводчики, понаровщики, становщики. Подводчиками признавались лица, указавшие заранее о месте и удобном времени для совершения преступления. Поноровщики - это лица, охранявшие исполнителей преступления во время его совершения. К покровителям относились лица, заведомо скрывающие, уничтожающие следы преступления или самих преступников или заведомо принимающие к себе на сохранение или на продажу незаконно добытые вещи.

Новый виток развития института соучастия в преступлении приходится на сложную эпоху формирования в России абсолютной монархии. В нормах Воинского Артикула Петра I 1715 г. устанавливались следующие виды соучастников преступления: подстрекатель (арт. 2), недоноситель (арт. 19), пособник (арт. 95), укрыватель (арт. 190), организатор (арт. 68). Пособником признавалось лицо, содействовавшее совершению, сокрытию преступления или его следов. Кроме того, к пособникам относились лица, которые помогали, «вспомогали», подавали совет, потакали, укрывали. Что касается укрывательства, то оно, в силу своей повышенной опасности, регламентировалось дополнительно, в частности, в Указе об укрывательстве разбойников от 24 февраля 1699 г., Указе об укрывательстве воров от 30 октября 1719 г., Указе об укрывательстве беглых людей от 5 февраля 1705 г. и т.д. Морской устав Петра I в главе «Об утаении и увозе злодеев» приравнивал ответственность укрывателей, недоносителей, попустителей к ответственности главных виновников преступления. Аналогичные нормы о равной ответственности всех соучастников преступления содержались и в Воинском Артикуле (арт. 155) Наряду с этим, в соответствии с Воинским и морским уставами в отдельных исключительных случаях судам разрешалось применять в отношении пособников наказания более мягкие, чем к главным виновникам. Особенности петровского периода в регламентации пособничества проявились также в законодательном выделении фигуры пособника во взяточничестве.

Важный этап в развитии принципа индивидуализации ответственности соучастников преступления связан с изданием «Наказа» Екатерины Великой 1767 г. Последний впервые в истории отечественного уголовного права довольно четко провел различие между исполнителем и другими соучастниками («сообщниками») и требовал установления различного наказания для них.

В 1833 г. был введен в действие «Свод законов Российской империи», в разделе I Книги первой тома ХV которого выделялись следующие категории участников: 1) сообщники, кои в совокупности привели преступление в действие, и зачинщики, кои действовали вместе с другими, но прежде их первые положили умысел и согласили к тому других, или первые подали пример к совершению преступления прочим; 2) помощники и участники, которых насчитывалось всего шесть категорий.

В последующем Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. также подразделяло пособников преступления. Согласно ст. 13 пособниками признавались лица, которые, хотя не принимали прямого участия в самом совершении преступления, но из корыстных или иных личных побуждений помогали или брали на себя обязательство помогать умыслившим оное советами или указаниями и сообщением сведений, или же доставлением других каких-либо средств для совершения преступления, или устранением представлявшихся к содеянию препятствий, а также те, кто перед совершением преступления, давали у себя убежище умыслившим оное, или же обещали способствовать сокрытию преступников или преступления после содеянного.

Исходя из всего вышеизложенного, можно заключить следующее:

- несмотря на то, что законодательное понятие соучастия в преступлении, было сформулировано только в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., отдельные положения о видах соучастников, в том числе и пособнике, получили закрепление уже в ранних источниках отечественного права (в губной Белозерской грамоте 1539 г. и Судебнике 1550 г.);

- становление дефиниции пособника происходило на фоне отграничения соучастия от прикосновенности к преступлению;

- наиболее широко определялось содержание объективной стороны пособничества в совершении преступления (ст. 12 и 13 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.);

- традиционно это понятие раскрывалось посредством перечисления совершаемых пособником деяний.

Второй параграф главы 1 посвящен изучению развития института пособничества в совершении преступления в российском уголовном законодательстве ХХ в.

Начало этого периода связано, прежде всего, с принятием Уголовного уложения 1903 г. Согласно ст. 51 последнего пособниками признавались лица, доставившие средства или оказавшие помощь учинению преступного деяния советом, указанием или обещанием не препятствовать его учинению или скрыть его. Данное определение было более узким по содержанию и объему, нежели ранее. За его рамки были выведены сообщение сведений и физическое укрывательство преступников.

Что касается законодательства советского периода, то оно сохранило преемственность в вопросе о выделении пособничества в рамках соучастия в совершении преступления. Так, Обращение Совнаркома к Военно-революционному комитету о борьбе со спекуляцией от 15 ноября 1917 г. содержало указание на то, что подстрекатели, пособники и прикосновенные к спекуляции лица наказывались наравне с главными виновниками. Аналогичное положение закреплялось в постановлении Совнаркома от 19 сентября 1918 г. «Об усилении уголовной репрессии за перевозку помимо почтового ведомства писем, денег и маловесных посылок», а также в декрете Совнаркома от 30 июля 1918 г. «О набатном звоне».

Руководящие начала по уголовному праву 1919 г. в качестве пособников признавали лиц, которые, не принимая непосредственного участия в совершении преступного деяния, содействовали его выполнению словом или делом, советами, указаниями, устранением препятствий, сокрытием преступника или следов преступления или попустительством, т.е. не воспрепятствовали совершению преступления.

В Декрете о борьбе со взяточничеством от 16 августа 1921 г. впервые была установлена уголовная ответственность за посредничество в получении взятки, ибо указывалось, что последняя могла быть получена «в каком бы то ни было виде» не только лично, но и через посредника за выполнение действий, входящих в круг служебных обязанностей лиц, состоящих на государственной, союзной или общественной службе, в интересах дающего взятку.

Все эти положения в последующем нашли дальнейшее развитие в Уголовном кодексе РСФСР 1922 г. В соответствии с ч. 3 ст. 16 данного кодекса пособниками признавались лица, содействовавшие выполнению преступления советами, указаниями, устранением препятствий, сокрытием преступника или следов преступления. Из объективной стороны пособничества было исключено попустительство преступлению. Наряду с этим в УК РСФСР 1922 г. всякое укрывательство (как заранее обещанное, так и заранее не обещанное) рассматривалось в качестве пособничества в совершении преступления.

Аналогичный подход нашел отражение и в УК РСФСР 1926 г., ст. 17 которого относила к пособникам лиц, содействовавших выполнению преступления советами, указаниями, предоставлением средств и устранением препятствий или же скрывавших преступника или следы преступления. Как пособничество квалифицировалось также заранее обещанное исполнителю недоносительство. Такую же правовую оценку получало по УК РСФСР 1926 г. и попустительство.

В Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. определение пособничества в совершении преступления стало уже традиционным для советского уголовного права. Однако недоносительство о преступлении было выведено за его рамки. Не упоминалось также о сообщении сведений и физическом укрывательстве. Что же касается попустительства в совершении преступления, то оно не влекло уголовной ответственности (ст. 19).

В последующем идентичная позиция была закреплена в ч. 6 ст. 17 УК РСФСР 1960 г.: «Пособником признается лицо, содействовавшее совершению преступления советами, указаниями, предоставлением средств или устранением препятствий, а также лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, орудия и средства совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем». Кроме того, на уровне самостоятельной статьи Особенной части предусматривалась ответственность за посредничество во взяточничестве (ст. 174№ УК РСФСР).

Наконец, Основы уголовного законодательства Союза ССР и республик от 2 июля 1991 г. дополнили определение пособничества в совершении преступления указанием на еще один его вид - заранее обещанное приобретение или сбыт предметов, добытых преступным путем, чего не было ни в одном из ранее принятых нормативных правовых актов.

Таким образом, отечественное уголовное законодательство советского периода (1917-1958 г.) характеризуется тем, что: отсутствовала как таковая сама дефиниция соучастия в преступлении, ничего не говорилось о добровольном отказе соучастников преступления, о влиянии различных обстоятельств на их ответственность. Это, безусловно, сказывалось и на детализации регламентации пособничества в совершении преступления. Определение пособника носило широкий характер, поскольку включало в себя и действия, прикосновенных к преступлению лиц.

Ощутимый прогресс в решении данного вопроса отмечается с 1958 г. Впервые получает легальное закрепление понятие соучастия, тем самым очерчиваются пределы ответственности соучастников и, в частности, пособника преступления. Законодательная дефиниция пособничества в совершении преступления получает наиболее полную форму своего выражения, из него исключается прикосновенность к преступлению.

Подводя итог, можно констатировать, что отечественное уголовное законодательство в этот период развивалось в направлении более обстоятельной регламентации пособничества в совершении преступления, отграничения его от остальных видов совместной преступной деятельности и от прикосновенности к преступлению, а также дифференциации ответственности пособников совершения преступления.

Вторая глава «Уголовно-правовая характеристика института пособничества в совершении преступления по УК РФ 1996 г.» состоит из четырех параграфов.

В первом параграфе раскрываются понятие и отличительные признаки института пособничества в совершении преступления.

В ходе проведенного в рамках данного параграфа исследования, диссертантка приходит к выводу, что институт пособничества в преступлении представляет собой систему общих и специальных нормативных предписаний, закрепленных в статьях УК РФ, определяющих дефиницию и особенности уголовной ответственности лиц, в интеллектуальной либо физической форме содействовавших совершению преступления.

Базовая структура института пособничества в совершении преступления складывается из группы нормативных предписаний как Общей (ч. 4 ст. 31, ч. 5 ст. 33 и ч. 1, 3-5 ст. 34), так и Особенной частей УК РФ (ст. 205№ и ст. 291№), которая дополняется общими нормативными предписаниями о соучастии в преступлении в целом (ст. 32, ч. 2 ст. 34, ст. 35, ст. 36 и ст. 67 УК) и конкретными нормативными предписаниями, устанавливающими запрет на совершение любого умышленного преступления.

К специфическим признакам рассматриваемого института автор относит следующие:

1) по степени структурированности он является дискретным, поскольку складывается из корреспондирующих групп относительно обособленных нормативных предписаний, составляющих содержание уголовно-правовых норм;

2) по содержанию доминирующей функции данный институт относится к регулятивно-правоохранительным, так как состоит из нормативных предписаний, устанавливающих права и обязанности субъектов поведения, а также направленных на охрану наиболее значимых общественных отношений и предупреждение преступлений;

3) по отраслевой принадлежности - это внутриотраслевой уголовно-правовой институт;

4) по степени нормативного обобщения, институт пособничества в совершении преступления представляет собой скорее субсидиарный институт, так как объединяет нормативные предписания, закрепленные на уровне отдельных частей статей Общей и Особенной частей УК РФ.

В этой связи автор обращает внимание на то, что рассматриваемый институт в перспективе должен быть сформулирован как основной или видовой, т.е. объединяющий соответственно нормативные предписания на уровне отдельной статьи или группы статей внутри главы УК РФ.

Далее отмечается, что пособничество как разновидность совместной преступной деятельности обладает всеми родовыми признаками, присущими соучастию в преступлении в целом. Поэтому, во-первых, пособничество представляет собой совместную преступную деятельность. Во-вторых, пособничество возможно только при наличии не менее двух лиц, причем пособником преступления, а также тем, кому оказывается пособничество, может быть только то лицо, которое обладает всеми признаками общего субъекта преступления. В-третьих, пособничество возможно только в умышленном преступлении. Умысел может быть как прямым, так и косвенным. Однако косвенный умысел пособника возможен только по отношению к совместно совершаемому преступлению. По отношению к собственным деяниям умысел может быть только прямым.

Пособничество может осуществляться как в форме действия (наиболее распространенная форма), так и бездействия. В последнем случае в причинной связи с наступлением общественно опасных последствий должно находиться не обещание воздержаться от выполнения возложенных на лицо обязанностей, а само невыполнение таких действий.

На взгляд автора, следует признать рациональным отнесение к пособничеству действий, направленных на укрепление уже возникшей у другого лица решимости совершить преступление (например, заранее данное обещание скрыть преступника, средства и орудия совершения преступления). В данной ситуации следует говорить о вторичном проявлении пособничества, так как главная его роль заключается в оказании помощи другим соучастникам преступления. Думается, что в условиях сложившейся в России ситуации, сопровождающейся беспрецедентным вовлечением в преступную деятельность представителей власти, в том числе и правоохранительных органов, возникает необходимость в криминализации заранее данного обещания не сообщать о преступлении органам власти или не препятствовать его совершению, совершенных должностными лицами, отвечающими за охрану правопорядка и соблюдение законности. Аналогичное обоснование вполне применимо и к такой форме содействия преступной деятельности как одобрение последней в форме попустительства. Попустительство формирует обстановку безнаказанности, вседозволенности и создает необходимые благоприятные условия для реализации виновным своего преступного намерения. Криминализация одобрения в форме попустительства со стороны должностных лиц позволит за счет повышения уровня их персональной ответственности достичь большего профилактического эффекта.

В диссертации также обращается особое внимание на то, что пособничество может быть оказано каждому из соучастников преступления (не только исполнителю, но и организатору и подстрекателю). В этой связи, на взгляд автора, имеет смысл разграничивать существенное и несущественное пособничество, в зависимости от того, было ли содействие пособника необходимым для совершения преступления или же последнее могло быть совершено без такого содействия. Пособник, непосредственно участвующий в преступлении совместно с исполнителем, более значим, чем пособник, непосредственно не участвующий в его совершении. Ярким примером здесь может служить криминальное посредничество. Специфичность действий посредника заключается в том, что он является связующим звеном между лицом, дающим предмет коммерческого подкупа или взятки, и лицом, его получающим. В отличие от организатора, подстрекателя и обычного пособника, посредник имеет сходство с исполнителем преступления. Только исполнитель преступления, предусмотренного, например, ч. 3 ст. 204 или ст. 290 УК РФ, и посредник получают возможность фактически обладать имуществом, составляющим предмет коммерческого подкупа или взятки. Следовательно, по своей юридической природе посредничество обладает специфическими свойствами, отличающими его и от исполнительских деяний, и от деяний иных соучастников, в том числе и от традиционного пособничества в совершении преступления. В ч. 5 ст. 33 УК РФ содержится исчерпывающий перечень деяний, относящихся к пособничеству. Однако в данном перечне не содержится описания действий посредника. В этой связи, по мнению диссертанта, было бы целесообразным указать в ч. 5 ст. 33 УК РФ на посредничество как на самостоятельный и наиболее общественно опасный способ пособничества в совершении преступления.

Во втором параграфе второй главы анализируются формы и способы пособничества в совершении преступления.

По мнению автора, форма пособничества означает внешнее проявление избранных лицом способов, т.е. конкретных приемов и средств содействия совершению преступления. Форма пособничества ограничена рамками возможного взаимодействия субъектов преступления, которое может осуществляться на физическом либо психическом уровнях. Исходя из этого, следует различать физическое и интеллектуальное пособничество.

Физическое пособничество имеет материальный или вещественный характер. К нему относятся действия, способствующие исполнителю выполнить объективную сторону преступления. Такие действия могут быть выражены, к примеру, в предоставлении исполнителю необходимых средств для совершения преступления либо в устранении препятствий совершению преступления. К способам физического пособничества могут быть отнесены: содействие другому лицу в подборе соучастников; укрывательство потенциального преступника, средств или орудий преступления; посредничество при получении или даче взятки; предоставление какого-либо помещения для непосредственного совершения преступления; доставка жертвы или ее завлечение к месту совершения преступления; доставка соучастников к месту совершения преступления и т.п. Сюда же следует причислить деятельность лиц, поддерживающих функционирование (в том числе, осуществляющих финансирование) и обеспечивающих безопасность организованных преступных групп. В этой связи следует устранить отмеченный пробел в законе и дополнить ч. 5 ст. 33 УК РФ указанием на финансирование, как способ пособничества в совершении преступления.

Интеллектуальное пособничество носит информационный характер и осуществляется путем воздействия на сознание и волю других соучастников преступления. Оно может осуществляться только в активной форме поведения (устно, письменно, путем мимики, жестов, конклюдентных действий). К интеллектуальному пособничеству следует относить: дачу советов, указаний; предоставление информации; заранее обещанное укрывательство средств и орудий совершения преступления, преступника, следов преступления, предметов, добытых преступным путем; заранее обещанное приобретение или сбыт таких предметов.

Среди дискуссионных вопросов интеллектуального пособничества в преступлении современная уголовно-правовая доктрина особо выделает проблему содержания предоставляемой пособником информации. Законодатель свою позицию не детализирует. В этой связи, на взгляд автора, следует внести в закон соответствующее уточнение посредством указания в нем на то, что в данном случае речь идет о сведениях, непосредственно относящихся к событию преступления.

В контексте изложенного, автором предлагается следующая редакция ч. 5 ст. 33 УК РФ:

«5. Пособником признается лицо, содействовавшее совершению преступления путем посредничества, а также советами, указаниями, устранением препятствий, предоставлением непосредственно относящейся к событию преступления информации, средств или орудий совершения преступления, а равно лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления или предметы, добытые преступным путем, либо лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы, либо лицо, финансирующее преступную деятельность. Пособником признается также лицо, заранее давшее обещание не сообщать о преступлении органам власти или не препятствовать его совершению, при наличии установленной законом обязанности осуществлять указанные действия, а равно одобрение в форме попустительства со стороны должностного лица».

Третий параграф второй главы посвящен актуальным вопросам отграничения пособничества от подстрекательства и прикосновенности к преступлению.

В результате изучения нормативных и доктринальных источников диссертантка приходит к выводу, что интеллектуальное пособничество и подстрекательство могут осуществляться внешне сходно - посредством советов и рекомендаций. Однако их роль в механизме формирования преступного намерения другого лица совершить преступление различна. Советы и рекомендации подстрекателя возбуждают решимость совершить преступление и адресуются лицу, у которого ее не было. Советы и рекомендации же пособника лишь укрепляют такую решимость и адресуются лицу, у которого она сформировалась ранее. Если подстрекатель склоняет лицо на совершение преступления, то пособник подчиняет свои действия действиям лица, совершающего преступление.

Критериями же отграничения прикосновенности к преступлению от пособничества в нем выступают признаки объективной и субъективной совместности действий (бездействия) при совершении основного преступления. В отличие от пособничества, прикосновенность к преступлению исключает совместность действий (бездействия) участников основного преступления и прикосновенного лица. Другими словами, действия прикосновенного лица никогда причинно не обуславливают деятельности исполнителя основного преступления.

В ходе освещения данного вопроса было установлено, в частности, что заранее не обещанные укрывательство, недонесение о совершенном преступлении, приобретение или сбыт имущества, а равно легализация доходов, добытых преступным путем, не образуют пособничества ввиду отсутствия признаков совместности между деянием исполнителя основного преступления и прикосновенного лица. Вместе с тем, при определенных условиях действия укрывателя, недоносителя и т.д. могут включиться в причинную связь с основным преступлением. Это произойдет в случае, если между ними и участниками основного преступления до совершения последнего будет достигнуто соглашение о выполнении первыми из названных лиц определенных деяний после совершения этого преступления. В данном случае возникает пособничество в совершении преступления. В то же время, попустительство преступлению и недонесение о готовящемся (совершающемся) преступлении могут предшествовать окончанию основного преступления. В такой ситуации диссертантка солидаризируется с мнением о том, что при наличии обязанности действовать, бездействие попустителя и недоносителя о готовящемся (совершаемом) преступлении «в полной мере обладают генетическим свойством, то есть причиняющей способностью» и являются «составной частью причины ... и наступления преступного результата». Следовательно, указанные деяния не могут составлять прикосновенности к преступлению и должны рассматриваться как способ пособничества в совершении преступления.

В четвертом параграфе второй главы дается компаративистский анализ корреспондирующих нормативных предписаний, предусмотренных УК РФ, с одной стороны, и уголовными кодексами 27 зарубежных государств, с другой.

На основе проведенного исследования констатируется, что пособник как вид соучастника преступления известен уголовному законодательству большинства зарубежных государств (Республика Армения, Бельгия, Великобритания, Германия, Голландия, Израиль, Норвегия, Турция, Украина, США, Швеция, Швейцария, Япония и др.). Вместе с тем, уголовные кодексы некоторых зарубежных государств его не выделяют (Австрия, Дания, Испания, Республика Вьетнам).

В уголовном законодательстве отдельных зарубежных государств в обобщенной форме дифференцированно пособничество, способствовавшее совершению преступления, и пособничество после факта совершения преступления (Великобритания и США).

По-разному описана объективная сторона пособничества в совершении преступления: лаконично как «оказание помощи исполнителю» (ст. 62 УК Японии, ст. 121-7 УК Франции); развернуто - путем перечисления видов пособнических действий (ст.67 УК Бельгии, ст. 31 УК Израиля, ст. 28 УК Испании, ч. 6 ст. 19 УК Украины и др.). Интересно отметить, что, в отличие от УК РФ соучастие по американскому уголовному праву возможно лишь в оконченном преступлении. Пособник до момента совершения преступления в полном объеме несет ответственность за «эксцесс» исполнителя», за исключением тех случаев, когда его действия никак не могли входить в рамки первоначального замысла. В отдельных случаях особо выделяется пособничество в совершении преступлений, имеющих повышенную общественную опасность (ст. 68 УК Бельгии, § 3 Титула 18 Свода законов США).

Анализ уголовного законодательства зарубежных государств позволяет также заключить следующее: соучастие в преступлении в целом и пособничество, в частности, предусматривает только умышленную форму вины, что нашло четкое закрепление, к примеру, в ст. 48 УК Голландии, ст. 4 Закона Великобритании об уголовном праве 1967 г., ст. 20 УК Польской республики, ст. 25 УК Швейцарии, § 27 УК ФРГ, ст. 121-7 УК Франции.

В отличие от УК РФ, устанавливающего смешанный принцип ответственности соучастников преступления, в уголовном законодательстве зарубежных государств, преобладает акцессорный тип их ответственности (Аргентина, Бельгия, Голландия, Израиль, Турция, Швеция, Япония). В ряде стран, тем не менее, закреплен индивидуальный принцип ответственности соучастников преступления (Австрия, ФРГ).

Заслуживает изучения и практика криминализации в кодексах целого ряда зарубежных государств посреднических действий, прежде всего, во взяточничестве (ст. 392 КНР, ст. 322 Латвийской республики, ст. 212 УК Республики Узбекистан, ст. 164 Эстонской республики, § 333, § 334 УК ФРГ).

Завершая сравнительный анализ, автор обращает внимание на ряд положений, закрепленных в уголовном законодательстве зарубежных государств, которые представляют интерес для оптимизации института пособничества в совершении преступления в УК РФ:

- криминализация подстрекательства к пособничеству, которое приравнивается к пособничеству в совершении преступлении (ст. 62 УК Японии);

- криминализация покушения на подстрекательство к совершению преступления (§ 30 УК ФРГ);

- системность описания объективной стороны пособничества в совершении преступления в уголовном законодательстве стран общего права (дифференциация пособничества до и после совершения преступления; выделение его активной и пассивной форм);

- акцессорный принцип ответственности соучастников преступления и детальная регламентация правил определения вида и размера наказания (ст. 46 УК Аргентины, ст. 69 УК Бельгии, ст. 49 УК Голландии, ст. 32 УК Израиля, ст. 65 УК Турции, ст. 62 УК Японии).

Третья глава «Криминологическая характеристика пособничества в совершении преступления» включает два параграфа.

В первом параграфе этой главы дается общая характеристика криминологических показателей пособничества в совершении преступления, а также его причинного комплекса.

Прежде всего, автор приводит здесь опубликованные данные, согласно которым, несмотря на сохраняющуюся в настоящее время тенденцию к снижению числа лиц, совершивших преступление в составе группы, их удельный вес в общем объеме выявленных лиц по-прежнему остается высоким. В 2003 г. он составил 25,3% от общего количества выявленных лиц, в 2004 г. - 26,3%, в 2005 г. - 24,5%, в 2006 г. - 22,3%, в 2007 г. - 20,5%, в 2008 г. - 18,1%, в 2009 г. - 17,6%. В 2010 г. этот показатель составил 15,6%.