Бремя доказывания и обвинительный уклон в уголовном судопроизводстве

Размещено на http://www.Allbest.ru/

Российский государственный социальный университет

Кафедра адвокатуры и организации правоохранительной деятельности

Бремя доказывания и обвинительный уклон в уголовном судопроизводстве

Вениаминов Андрей Германович

кандидат юридических наук, доцент

г. Москва, Российская Федерация

Аннотация

Статья посвящена роли прокурора как представителя обвинения в уголовном судопроизводстве. Отмечено, что на прокуроре лежат не только полномочия в сфере осуществления уголовного преследования и поддержания в суде государственного обвинения, но и по надзору за законностью на стадиях как предварительного расследования, так и судебного разбирательства по уголовному делу. Исследована проблема соотношения бремени доказывания вины обвиняемого, лежащем на прокуроре, с таким негативным явлением в правоприменении, как обвинительный уклон. Приведены отличительные особенности обвинительного уклона и предложены пути его преодоления.

Ключевые слова: прокурор, уголовное преследование, судебное разбирательство, государственное обвинение, бремя доказывания, предварительное расследование, обвинительный уклон

Современное построение уголовного процесса предполагает разделение процессуальных функций обвинения и защиты, отделение от них суда, что обеспечивает состязательную процедуру рассмотрения и разрешения уголовного дела. Органы предварительного расследования, к которым отнесены органы следствия и дознания, обеспечивают своевременное и обоснованное возбуждение уголовного дела, его расследование, изобличение лиц, совершивших преступление, формирование и доказывание обвинения и обеспечение правильного и объективного применения норм уголовного права к обвиняемому. Это обвинение в суде представляет и поддерживает государственный обвинитель, однако роль прокурора в этой стадии процесса вызывает немало актуальных вопросов, связанных с её обвинительным началом.

Согласно главе 6 УПК РФ прокурор отнесен к участникам уголовного процесса со стороны обвинения. В соответствии со ст.37 УПК РФ прокурор уполномочен осуществлять от имени государства уголовное преследование, осуществлять надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и следствия. Уголовное преследование определяется как процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п.55 ст.5 УПК РФ).

Исследуя вопросы уголовного преследования, В.М. Корнуков писал, что «функциональное назначение этой деятельности - устанавливать признаки преступления, возбуждать уголовные дела при наличии определенных законом оснований, устанавливать и изобличать посредством собирания лиц, совершивших преступные деяния, и передавать на них в суд» [3, с. 3-4].

Справедливо также мнение, что «какими бы фактическими данными не располагал следователь, приступая к расследованию уголовного дела, он свою работу будет строить так, чтобы установить (или подтвердить) вину обвиняемого, а если такового нет - найти его». И эта работа (постановка целей, выдвижение версий, планирование, применение различных тактических приемов) будет подчинена общей цели - изобличению виновного» [2, с. 26].

Правовая сущность уголовного преследования как нельзя лучше сформулирована выдающимся советским учёным-процессуалистом М.А. Чельцовым: «Уголовный процесс должен быть начат, если органы, имеющие право на возбуждение уголовного преследования, располагают данными о совершившемся (или подготавливающемся) преступлении. Лицо, его совершившее, может скрыться. Оно может быть известно органам прокуратуры лишь по приметам и вовсе быть не известным. И всё же уголовное преследование должно быть возбуждено» [9, с. 89].

В силу ч.2 ст.49 Конституции РФ, ч.2 ст.14 УПК РФ именно на органах предварительного расследования и прокуроре лежит бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого и обвиняемого, в то время как сам обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность.

Объём обвинения и юридическая квалификация действий обвиняемого формируется исключительно стороной обвинения на стадии предварительного расследования, в то время как суд не вправе его увеличивать и выдвигать подсудимому новые обвинения, а равно по собственной инициативе собирать в отношении него новые доказательства при недостаточности таковых для вынесения обвинительного приговора.

С этих позиций законодатель установил правило о пределах судебного разбирательства (ст.252 УПК РФ), исключил ранее существовавшие возможности возбуждения судом уголовного дела по новому обвинению или в отношении нового лица, а также восполнения пробелов предварительного расследования после направления уголовного дела в суд (ст.237 УПК РФ), установил пределы прав суда апелляционной инстанции (ст.389.19 УПКРФ), закрепил недопустимость поворота к худшему при пересмотре судебного решения в порядке надзора (ст.412.9 УПК РФ). Любая попытка возвысить обвинительную власть над судебной разрушает состязательную конструкцию уголовного судопроизводства, ослабляет систему принципов уголовного процесса и обусловленных этой системой процессуальных гарантий [8].

Между тем обвинительное начало публичной власти государства в лице его правоприменительных органов зачастую приобретает характер обвинительного уклона. Четкое понимание различия между содержанием функции обвинения и обвинительным уклоном как формой искажения этой функции в современном российском уголовном судопроизводстве становится необходимым условием достижения его назначения, определённого в ст.6 УПК РФ.

К сожалению, анализ российской правоприменительной практики, прецедентная практика Европейского суда по правам человека показывают, что обвинительный уклон в российском уголовном судопроизводстве имеет тенденцию к усилению. Обвинительный уклон - это не «популистский штамп», а объективно существующее и достаточно распространенное в современной судебной практике явление. Суть его в стремлении сначала сформулировать, а затем любой ценой подтвердить приговором суда обвинение, которое не отвечает требованию всесторонности, полноты и объективности исследования фактических обстоятельств дела и в силу этого не позволяет суду правильно применить нормы уголовного права и вынести правосудное решение по делу.

Существует убеждение, что о наличии в российском уголовном судопроизводстве обвинительного уклона свидетельствует практическое отсутствие оправдательных приговоров. Но этот показатель не столь однозначен. Формально такой показатель в равной мере может свидетельствовать как об очень высоком качестве расследования, когда следственная ошибка исключена, так и о попустительстве следственным ошибкам и обвинительном уклоне. Существенную поправку требуется делать и на реальную статистику, которая свидетельствует, что более 60% уголовных дел рассматривается в порядке главы 40 УПК РФ и в силу согласия подсудимого с предъявленным обвинением по этим делам неизбежно выносится обвинительный приговор. Поэтому проблема оправдательных приговоров и их удельного веса в судебной статистике требует отдельного обсуждения. Попытаемся обозначить некоторые объективные проявления обвинительного уклона, которые можно обнаружить по материалам дела и во многих обвинительных приговорах.

1. Описательная часть приговора, как правило, текстуально повторяет описание фактических обстоятельств в обвинительном заключении.

Как указывалось выше, рассмотрение уголовного дела в суде происходит в пределах предъявленного лицу обвинения. Вследствие этого суд при вынесении приговора не может выйти за рамки обвинения в сторону, ухудшающую положение обвиняемого. При этом суд по смыслу ст.307 УПК РФ обязан приводить в описательно-мотивировочной части приговора описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени и способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий деяния.

Однако, несмотря на то, что в ходе судебного следствия нередко появляются иные доказательства или меняется содержание показаний, что приводит к появлению иной информации о событии преступления или о действиях подсудимого, ни государственный обвинитель, ни суд, как правило, не отступают от текста обвинительного заключения и протоколов следственных действий, попросту копируя его в текст приговора. Уже много лет в практике укоренилась порочная традиция излагать обвинение в неких обобщённых фразах, заимствованных из законодательных текстов и конструкций. Практически исчезла правовая традиция описания события языком факта. прокурор законность уголовный доказывание обвинительный

Более того, выражения вроде «в неустановленное время», «в неустановленном месте», «при неустановленных обстоятельствах», «совместно с неустановленными лицами...», «но при этом незаконно...» и прокуроры, и суд уже перестали замечать. В такой практике уже не усматривается грубейшего нарушения требований ст.73 УПК РФ. Суд не реагирует на то обстоятельство, что при подобной «неустановленности» он теряет возможность правильно установить обстоятельства, входящие в предмет доказывания по конкретному уголовному делу, а следовательно, вынести объективный и справедливый приговор. И если при таких недостатках обвинительного заключения дело не только не возвращается прокурору, но и суд выносит обвинительный приговор, повторяя в нём те же утверждения о «неустановленности», - это и есть объективное свидетельство наличия в производстве по данному делу обвинительного уклона.

2. При исследовании доводов, приводимых в пользу подсудимого, вопреки ч.2 ст.14 УПК РФ, государственный обвинитель не опровергает, а суд не требует от обвинителя опровержения этих доводов, как правило, подменяя опровержение информации опорочиванием свидетеля.

Защита достаточно часто использует своё право вызова в суд лиц для допроса их в качестве свидетелей защиты, предварительно опросив их с их согласия (п.2 ч.3 ст.86 УПК РФ). Показания таких свидетелей, как правило, противоречат доказательствам обвинения. В таких ситуациях обвинитель обязан руководствоваться ч.2 ст.14 УПК РФ и приводить иные доказательства, опровергающие доводы защиты по существу. Однако вместо этого, суд позволяет прокурору, а нередко и сам ограничивается лишь тем, что выясняет, какие отношения существуют у этого свидетеля с подсудимым, при каких обстоятельствах защитник нашёл и опросил данное лицо и т.п. Содержание информации при этом никак не соотносится с содержанием иных доказательств и с обстоятельствами дела.

В результате такого исследования в приговорах появляется фраза: «Суд относится к показаниям свидетеля N критически, потому что он находится в родственных (дружеских, просто знаком, является соседом и т.п.) отношениях с подсудимым» [4]. И в приговоре, как правило, никакого анализа по существу фактической информации, сообщённой свидетелем, не делается. Никакими другими доказательствами содержание этой информации не перепроверяется и не опровергается.

При этом данные сведения должны быть сопоставлены со всей совокупностью иных фактических сведений об обстоятельствах дела, и только такое сопоставление даёт право суду верить или не верить показаниям допрошенного свидетеля защиты. Отказ от сопоставления и анализа содержания сообщаемых сведений только потому, что их сообщает родственник и т.п., также становится объективным свидетельством обвинительного уклона.

Аналогичный подход нередко применяется и к показаниям обвиняемого, критика которым даётся судом исключительно по мотивам его заинтересованности в исходе уголовного дела и желании избежать уголовной ответственности, без проверки его доводов в совокупности с иными имеющимися доказательствами по делу.

3. Органы расследования, а вслед за ними прокурор и суд нередко признают доказательствами обвинения материалы, не отвечающие понятию доказательства.

Например, получает распространение весьма спорная практика использования в качестве доказательства обвинения явки с повинной. Известно, что согласно п.2 ч.1 ст.140 УПК РФ, этот процессуальный акт отнесён к числу поводов к возбуждению уголовного дела и соответственно имеет иную процессуальную природу, чем доказательства. Но явку с повинной нередко указывают в числе доказательств обвинения, не обращая внимания на то, что в ней нередко излагается только та общая информация, которая известна следователю на данный момент расследования [6].

Аналогичным образом в практике достаточно часто начали использовать рапорты об обнаружении преступления; информацию, полученную в ходе провокации; голословные показания оперативных работников о том, что оперативным путём они установили причастность обвиняемого к совершению преступления [5]. Такого рода актам, искажая смысл ст.84 УПК РФ, следствие, государственный обвинитель, а вслед за ними и суд придают значение иного документа.

Однако к информации, получаемой защитником, принципиально иное отношение. Например, письменно оформленный протокол опроса лица с его согласия (п.1 ч.3 ст.86 УПК РФ), заключение, составленное специалистом по запросу адвоката, под любым предлогом следователь и суд стараются не принимать, и практически никогда они не признаются иным документом. Такой двойной стандарт в оценке доказательств обвинения и защиты при том, что эти документы в равной мере не отвечают требованиям ст.74 УПК РФ с точки зрения понятия доказательства, является ещё одним наглядным и объективным проявлением обвинительного уклона в производстве по уголовному делу.

4. При наличии противоречивых доказательств и органы расследования, и государственный обвинитель, и суд берут за основу процессуальных решений доказательства обвинения, а не доказательства защиты, придавая приоритет материалам уголовного дела, полученным в досудебной стадии над доказательствами, представляемыми и исследуемыми непосредственно в суде.

В обвинительных заключениях и приговорах суда практически не встречаются случаи истолкования сомнений в пользу обвиняемого, хотя ситуации с наличием противоречивых доказательств в практике отнюдь не редки. Даже если доказательства исключают друг друга, следователь, государственный обвинитель и суд предпочитают доверять доказательствам обвинения [7].

Особенно наглядно это проявляется при наличии в деле двух видов показания обвиняемого: признательного и отрицающего причастность к преступлению. Никакие объяснения обвиняемого о применении к нему насилия, признания в самооговоре и т.п. во внимание не принимаются, а за основу непременно берутся признательные показания. Вышестоящие инстанции, как правило, также не реагируют на подобные противоречия, и аргументы защиты остаются без внимания. И это тоже свидетельствует явно не о поиске истины по делу, а об откровенном обвинительном уклоне.

Необходимо признать, что значительная роль в искоренении обвинительного уклона и обеспечении поддержания в суде только законного и обоснованного обвинения может и должна принадлежать прокуратуре. В силу возложенной на неё двойной процессуальной задачи - обеспечивать поддержание обвинения по уголовному делу в суде и осуществлять надзор за расследованием преступлений, прокуратура имеет действенную возможность способствовать преодолению обвинительного уклона в расследовании. Тогда и суд сможет обеспечивать справедливое судебное разбирательство, а вместе с этим и права человека в уголовном судопроизводстве.

Кроме того, справедливое и объективное судебное разбирательство призвано не только обеспечить реализацию прав человека в уголовном судопроизводстве, но и содействовать решению таких важных задач, как укрепление авторитета судебной власти и идеи правосудия, борьба с преступностью в масштабах государства [1, с. 201].

Следовательно, в обеспечении законности при производстве по уголовному делу и заключается первостепенная роль прокурора и его надзорных функций в уголовном судопроизводстве.

Список литературы

1. Грудинин Н.С. Феномен преступности в современной России // Научный альманах. 2014. №2 (2). - С. 201-208.

2. Дубривный В.А. Деятельность следователя по расследованию преступлений. Общая характеристика. Цели. Действия. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1987.

3. Корнуков В.М. Обеспечение прав личности в состязательном уголовном процессе // Вестник СГАП. 2000. №2.

4. Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Попов против России» от 13.07.2006 г., жалоба №26853/04 [Электронный ресурс]

5. Постановления Европейского Суда по правам человека по делам «Ваньян против России» от 15.12.2005 г., жалоба «532003/99, «Худобин против России» от 26.10.2006 г., жалоба №59696/00 [Электронный ресурс]

6. Уголовное дело по обвинению Борисова Е.Я. и Борисова Д.Я. по ст.105, ч.2, п. «а», «ж», «з», ст.162, ч.4, п. «в» УК РФ // Архив Московского областного суда за 2006 год.

7. Уголовное дело по обвинению Борисова Е.Я. и Борисова Д.Я. по ст.105, ч.2, п. «а», «ж», «з», ст.162, ч.4, п. «в» УК РФ // Архив Московского областного суда за 2006 год; Уголовное дело по обвинению Кузнецова Д.Б. по ч.4, 5 ст.33, ч.1 ст.30, п. «з» ч.2 ст.105 УК РФ // Архив Омского областного суда за 2012 год.

8. Уголовно-процессуальное право. Актуальные проблемы теории и практики / Под редакцией В.А. Лазаревой, А.А. Тарасова. М.: Издательство Юрайт, 2014.

9. Чельцов М.А. Советский уголовный процесс. М.: Госюриздат, 1951.

Размещено на Allbest.ru