Национально-территориальный принцип в вопросе определения модели федеративного устройства современной России

Размещено на http://www.Allbest.ru/

Национально-территориальный принцип в вопросе определения модели федеративного устройства современной России

Раньжина И.В.

Сущность федеративного устройства России определяется причинами, вызвавшими образование в стране федерации. В основе модели российского федерализма лежит национально-территориальный принцип (бывшие автономные республики и округа, края и области определились в качестве федеральных субъектов). Такое основание федеративного устройства послужило с одной стороны сохранению целостности государства, а с другой, появлению ряда значимых проблем, образовавшихся в результате возникших противоречий: национальный территориальный федеративный россия

между суверенизацией, повышением самостоятельности регионов-субъектов Федерации и объективной потребностью сохранения целостности и упрочнения общероссийской государственности в интересах всех народов и национальностей;

между стремлением многих народов, этнических групп к национальной консолидации и процессами интеграции российского общества, имеющими социально-экономическую обусловленность;

между специфическими интересами народов, которые чётко выявились в ходе развернувшихся реформ, и необходимостью их согласования, взаимного поиска компромиссов при их реализации;

между необходимостью согласованного проведения экономических, политических и социальных реформ на всей территории РФ и наличием значительных различий в уровнях социально-экономического развития регионов, различий в подходах, методах, темпах преобразований, что обусловливается их спецификой (исторической, демографической, этнической, природной, сырьевой, хозяйственной).

Принцип равноправия субъектов Федерации гласит, что равенство должно распространяться на все субъекты Федерации и реализовываться, как в отношениях отдельных субъектов Федерации с Центром, так и в отношениях субъектов Федерации друг с другом. Так, часть 1 статьи 5 Конституции Российской Федерации устанавливает «равноправие всех субъектов Федерации (республик, краёв и др.)», а часть 2 той же статьи определяет статус республик как «государств, имеющих свою конституцию, в отличие от других субъектов» Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 года - М.: Известия, 1995.. Такое несогласование создаёт конституционно-правовую предпосылку для фактического неравноправия субъектов с неизбежными взаимными конфликтами, как между ними, так и с федеральными органами.

Далее, часть 1 статьи 66 устанавливает: «Статус республики определяется Конституцией Российской Федерации и конституциями республик» Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 года - М.: Известия, 1995.. По нашему мнению, это довольно странная и расплывчатая формулировка, скорее статус республики и иных субъектов должен быть определён только Конституцией Федерации и соответственно закреплён в конституциях республик, уставах краёв, областей и других субъектов Федерации. Отсутствие такой определённости в значительной мере обусловило несоответствие по вопросам гражданства, обороны, таможенного дела, верховенства Конституции Российской Федерации и федеральных законов, организации законодательной, исполнительной и судебной властей в республиках, регулирования прав человека и гражданина, по другим вопросам, отнесённым к ведению Российской Федерации, основных законов (конституций, уставов) ряда субъектов Конституции Российской Федерации.

Имеющиеся несоответствия по важным положениям федеральной Конституции достаточно остро ставят вопрос о гарантиях равноправия всех субъектов Российской Федерации, образованных по национальному или территориальному признакам. Кроме того, в этих условиях порождаются многочисленные коллизии между федеральным и региональным законодательством по международной проблематике.

Для учёных и политиков, работающих в парадигме сохранения национально-государственного принципа строения России характерно заблуждение, согласно которому этнополитические угрозы в стране порождаются исключительно попытками реформирования федеративного устройства и ущемлением интересов «титульных» этнических общностей.

«Очевидно, что идею национальной государственности… активно поддерживает современная национальная административно-политическая элита и «титульные» нации, в связи с чем вернуться к территориальным образованиям невозможно» Абдулатипов Р.Г., Михайлов В.А., Игнатов В.Г. и др. Реализация принципов федерализма (на примере Северного Кавказа). Ростов-на-Дону, 1997. С. 11.. Или очень близкая по смыслу сентенция, в соответствии с которой «основную задачу национальной политики в многоэтническом государстве можно свести к минимизации негативных для его целостности последствий», а для этого, речь должна идти, «прежде всего, об оптимальном варианте национально-государственного устройства страны, отвечающем условиям легитимной стабильности» Жириков А.А. Этнические факторы политической стабильности. М., Славянский диалог. 1995. С. 8.. На наш взгляд, куда большую угрозу межэтнических противостояний таит в себе сохранение разностатусных субъектов в составе Российской Федерации и связанная с этим напряжённость в отношениях между российскими регионами, а также между этническими «титульными» и «нетитульными» контрагентами в пределах этногосударственных образований.

Ещё в 1990 году Ю. Бромлей и С. Чешко писали, что национально-территориальный принцип государственного устройства страны «неизбежно ведёт к неравноправию народов и граждан, изоляции народов друг от друга и от достижений мировой культуры, искусственному ограничению экономических связей, осложняет межэтнические отношения территориальными претензиями, и трениями на почве экономических интересов, искажает характер общественных отношений и самих этнических процессов, увеличивает разрыв в неравенстве народов, отрицательно влияет на развитие самой экономики и ведёт к тоталитарному режиму» Бромлей Ю.В., Чешко С.В. О новой конституции СССР // Советская этнография. 1990. №5. С. 224..

К большому сожалению, практика последовавшего за принятием Конституции подписания системы двусторонних договоров с национальными субъектами не снимала существующие проблемы, а наоборот, их усиливала. В этих двухсторонних нормативных актах фактически закреплялось неравноправие субъектов федерации, не позволяющее реализовать главный принцип построения федеративного государства, который С. Валентей формулирует следующим образом:

«Основополагающим принципом федерализма выступает равенство прав федерации и ее субъектов в рамках предметов их ведения» Валентей С. Экономические проблемы становления российского федерализма // Федерализм. 1999. №1.С. 103.. Данный принцип подразумевает, что федерация состоит из экономически самодостаточных субъектов, которые реализуют модель добровольной передачи части полномочий снизу вверх (федеральному центру), при этом обе стороны этой двухуровневой политической системы полностью самостоятельны в пределах тех полномочий, которые относятся к предмету их ведения, и не вмешиваются в пределы ведения друг друга, имея полное экономическое обеспечение выполнения своих функций каждая Валентей С. Экономические проблемы становления российского федерализма // Федерализм. 1999. №1. С. 105..

Без труда можно установить, что в существующей модели российского государственного устройства данный основной принцип построения федерации нарушается. Н. Мириханов обозначает главные признаки современного российского федерализма: «В Российской Федерации к началу XXI столетия формально, юридически и практически сложилась система своеобразных федеративных отношений, имеющих следующие характеристики:

смешанный этнотерриториальный характер субъектов федерации, усугубляющийся противоречиями в области межнациональных и федеративных отношений;

асимметричность субъектов федерации, экономическое неравенство и неравный вес голосов граждан, проживающих в этих субъектах;

неоднозначность статусов субъектов федерации, наличие сложносоставных субъектов РФ;

нарастающая экономическая, социальная и политическая дифференциация регионов;

дотационность, и следовательно, высокая степень зависимости большинства регионов от федеральной власти;

региональный центризм по отношению к местному самоуправлению;

автаркия многих региональных элит, обусловленная меньшими, чем в центре, возможностями контроля;

роль субъективного фактора, когда личностные качества главы региона и характер его персональных связей в центре во многом определяют отношение федеральных властей к региону;

продолжающиеся законодательные коллизии между федеральным центром и регионами» Мириханов Н. Федерализм, многонациональность, государственность: Новый курс российской власти // Федерализм. 2002. №3. С. 118..

Без труда можно усмотреть истоки всех этих несоответствий в фантомном характере государственного федерализма советской эпохи. Построенный на праве наций на самоопределение, с выделением субъектов федерации по национальному признаку, российский федерализм не мог быть другим. Здесь необходимо однозначно указать на то обстоятельство, что система власти Советского Союза была унитарной, и «унитарность эта обеспечивалась властной вертикалью партийных органов; после ее упразднения фантомный федерализм стал действовать по-настоящему, после чего немедленно проявили себя соответствующие противоречия» Мириханов Н. Федерализм, многонациональность, государственность: Новый курс российской власти // Федерализм. 2002. №3. С. 118..

Так как фантомный федерализм должен был удовлетворить национальные чувства малых народов России, то всем им, набравшим ту или иную численность населения, были «нарезаны уделы» якобы в собственное пользование. При этом абсолютно не учитывалось реальное соотношение представителей титульной нации со всеми остальными жителями региона. Не учитывалось, имел ли данный народ раньше собственную государственность и собирается ли ее иметь. При объединении народов в совместную автономию не принимались во внимание ни их взаимоотношения, ни их родство. «В перспективе это не играло никакой роли для СССР, так как реального самоуправления данных народов не было, и если все политические и экономические вопросы решает местный партийный комитет, то все равно, куда относятся пресловутые казацкие районы -- к Чечено-Ингушской АССР или к Ставропольскому краю. Не имело значения, что русские и национальные регионы имеют разное количество полномочий, ибо на самом деле никакими полномочиями они не обладали. Тюменская область и Татарская АССР в одинаковой мере зависели от федерального центра, как, впрочем, и все остальные регионы, декларируемая асимметричность восполнялась реальной симметричностью, а оттого было неважно это различие статусов» Мириханов Н. Федерализм, многонациональность, государственность: Новый курс российской власти // Федерализм. 2002. №3. С. 118..

Размещено на Allbest.ru