Совершенствование уголовно-процессуального закона – важнейшее условие повышения эффективности уголовного судопроизводства

Размещено на http://www.allbest.ru/

Совершенствование уголовно-процессуального закона - важнейшее условие повышения эффективности уголовного судопроизводства

Милушев Д.С., доктор права, конференциар

Решение проблем обеспечения прав и социальной защищенности личности, повышения эффективности деятельности государственных и иных структур общества во многом зависит от того, насколько полно те или иные общественные отношения урегулированы законом. При этом очень важно, чтобы каждый закон был разработан грамотно с научной и юридической точек зрения, чтобы при его разработке и принятии были соблюдены все правила юридической, в том числе и законодательной техники о недопустимости противоречий внутри нормативного акта и в целом в системе законодательства, о точности и определенности формулировок и терминов, употребляемых в законодательстве.

В данном аспекте мы и попытаемся рассмотреть некоторые положения УПК, принятого Парламентом Республики Молдова четыре года назад в рамках проводимой в стране судебно-правовой реформы.

Новый УПК сыграл поистине революционную роль в уголовном судопроизводстве Молдовы и вполне заслуживает право называться прогрессивным законодательным актом, соответствующим стандартам Совета Европы [2], положениям Конвенции о защите прав человека и основных свобод [3], Международного Пакта о гражданских и политических правах [4].

Однако продолжающиеся процессы социально-экономических изменений и демократизации общественной жизни, необходимость совершенствования правоприменительной практики органов уголовного преследования, прокуроров, судебных инстанций и возникновение в этой связи новых вопросов, требующих правового регулирования, неизбежных пробелов в законодательстве обуславливают объективную потребность в более четкой формулировке, изменении отдельных положений закона, внесении в него соответствующих дополнений.

Наиболее плодотворным в этом отношении был 2006 год. Законодателем были расширены полномочия прокурора, права свидетеля по предоставлению ему мер государственной защиты, усовершенствованы правила проведения обыска, выемки и прослушивания переговоров, расширены гарантии обеспечения прав подозреваемого и обвиняемого при назначении и производстве судебно-медицинской и психиатрической экспертизы, усовершенствованы институты вещественных доказательств, задержания, мер пресечения и иных мер процессуального принуждения, предметной компетенции органов уголовного преследования, начала, объединения, выделения, приостановления и окончания уголовного преследования, изменения обвинения в судебном заседании и др.

Процесс дальнейшего совершенствования и в целом развития уголовно-процессуального закона, обусловленный указанными выше объективными причинами, по мере развития общества и государства, естественно, будет продолжаться. Однако он должен проходить последовательно и основываться прежде всего на положении о том, что закон как до, так и после его изменения или дополнения должен представлять собой целостное единство норм, а его статьи, разделы не являются полностью самостоятельными его фрагментами. Это части целого, которые логически и системно связаны со всеми его частями, действуют в сочетании с ними.

Анализ же внесенных в УПК изменений и дополнений и их сопоставление с другими нормами УПК показывают, что при внесении некоторых изменений и дополнений эти требования не всегда соблюдаются.

Так, согласно пункту h) части (1) статьи 270 УПК (в редакции закона РМ № 184-XVI от 29.06.2006 г.), если преступление совершено несовершеннолетним, то уголовное преследование осуществляет не офицер по уголовному преследованию, а прокурор. Тем не менее, в части (1) статьи 483 УПК так и осталось без изменения положение, согласно которому «орган уголовного преследования вправе предложить прокурору прекратить уголовное преследование в отношении несовершеннолетнего» и из которого следует, что производство по делам о преступлениях несовершеннолетних могут осуществлять и органы уголовного преследования.

Законом № 264-XVI от 28 июля 2006 г. УПК дополнен статьей 287-1, в соответствии с которой установлена процедура приостановления прокурором уголовного преследования. Однако подробный перечень полномочий прокурора, закрепленных в статье 52 УПК, не дополнен правом приостановления уголовного преследования. В то же время, после установления статьей 279-1 процедуры выделения уголовных дел, указанный перечень был своевременно дополнен положением о том, что прокурор вправе распоряжаться об объединении или выделении дел.

Законодатель существенно изменил порядок временного отстранения от должности лица, привлеченного к уголовной ответственности. Согласно части (3) статьи 200 УПК РМ (в редакции закона № 264-ХVI от 28.07.2006 г.) по ходатайству прокурора подозреваемый и обвиняемый могут быть временно отстранены от должности не судьей по уголовному преследованию, как было ранее, а решением администрации учреждения, в котором они работают. Однако законодателем не приведена в соответствие с данным новым положением норма, содержащаяся в части (1) указанной статьи, которая говорит об отстранении от должности лишь обвиняемого и не предусматривает возможности отстранения от должности подозреваемого. Не приведена в соответствие с новым положением Закона и норма, содержащаяся в пункте 16) части (1) статьи 52 УПК, согласно которой прокурор обращается в судебную инстанцию с ходатайством для получения санкции на временное отстранение обвиняемого от должности, а также норма, содержащаяся в части 4) статьи 57 УПК, согласно которой в случае необходимости временного отстранения обвиняемого от должности офицер по уголовному преследованию должен внести предложение прокурору об обращении с ходатайством в судебную инстанцию для получения на это санкции.

Законодатель в значительной мере усовершенствовал и институт задержания лица, подозреваемого в совершении преступления. Его нормы всесторонне и более конкретно регламентируют основания, порядок и условия задержания. Ранее имевшие место неточности и пробелы в этом исключительно важном правовом институте устранены. Максимально предусмотрены гарантии обеспечения законности и обоснованности задержания, прав и законных интересов подозреваемого. Срок задержания несовершеннолетнего сокращен до 24 часов.

Однако такая оценка не может относиться к включенному в статью 166 УПК (часть 3) положению, согласно которому «задержание подозреваемого лица может быть произведено также в случае, если имеются разумные основания полагать, что оно может скрыться от уголовного преследования, воспрепятствовать установлению истины или совершить другое преступление».

Данным дополнением законодатель фактически перечеркивает ставшие уже «классическими» основания для задержания, четко сформулированные в частях (1) и (2) указанной статьи, делает их ненужными в практическом отношении и, по сути, устанавливает единственное и универсальное основание для задержания подозреваемого, являющееся также и основанием для избрания любой меры пресечения (ч. 1 ст. 176 УПК).

На наш взгляд, законодатель, установив общее основание для применения как задержания, так и мер пресечения, отнес задержание к мерам пресечения, придал задержанию и мерам пресечения одинаковое процессуальное значение, что противоречит положениям статьи 175 УПК, устанавливающей перечень мер пресечения, который не включает задержания и является исчерпывающим.

С учетом изложенного полагаем необходимым положение, содержащееся в части (3) статьи 166 УПК, исключить из закона как противоречащее принципу неприкосновенности личности (ст. 11 УПК), положениям, содержащимся в частях (1) и (2) данной статьи.

Вновь включенная в УПК статья 296-2 в части (3) содержит положение, согласно которому вышестоящий прокурор, рассматривая поступившее к нему с обвинительным заключением уголовное дело, «вправе изменить список лиц, подлежащих вызову в судебное заседание». Однако указанная норма не согласована с положениями статьи 296 УПК, которая, достаточно подробно регламентируя содержание обвинительного заключения и прилагаемых к нему сведений, при этом списка лиц, подлежащих вызову в судебное заседание, не предусматривает. Такой список предусматривался ранее действовавшим УПК РМ.

Такая несогласованность норм является, на наш взгляд, результатом определенной поспешности, с которой подготавливаются и вносятся в закон изменения и дополнения. Если над проектом нового УПК работа велась в течение нескольких лет, то срок подготовки изменений и дополнений, естественно, в десятки раз меньше и является недостаточным для их тщательной отработки, исследования всех их системных и логических связей с другими нормами, приведения этих норм в соответствие с изменениями и дополнениями, проведения специальных экспертиз законопроектов.

Анализ отдельных положений УПК и 4-х летней практики их реализации показывает необходимость их дальнейшего совершенствования, более четкого их формулирования в соответствии с указанными выше требованиями законодательной техники.

Так, в части (4) статьи 255 УПК указано, что составленный офицером по уголовному преследованию «один экземпляр постановления или процессуального акта остается у прокурора…» после их одобрения или утверждения прокурором. Из данного положения следует, что постановление офицера по уголовному преследованию не является процессуальным актом. Однако такой вывод противоречит положению пункта 1) статьи 6 УПК, согласно которому «процессуальный акт - документ, отражающий любое процессуальное действие, предусмотренное настоящим кодексом, а именно: постановление, протокол, обвинительное заключение, определение, приговор и др.».

Представляется, что положение, приведенное в части (4) статьи 255 УПК, следовало бы сформулировать так: «один экземпляр постановления или иного процессуального акта остается у прокурора…» и далее по тексту.

Законодатель в новом УПК РМ отказался от термина «возбуждение уголовного дела», вместо него ввел новый процессуальный термин «начало уголовного преследования» и повсеместно его использует. Но, наверное, и законодателю трудно отвыкнуть от «старых», привычных терминов. Иначе как можно объяснить норму, закрепленную в статье 28 УПК, согласно которой «прокурор и орган уголовного преследования обязаны в пределах своей компетенции возбуждать уголовное дело…». О возбуждении уголовного дела говорится и в Законе о порядке возмещения ущерба, причиненного незаконными действиями органов уголовного преследования, прокуратуры и судебных инстанций, даже после его основательного изменения законодателем 7 декабря 2006 года [5].

В регламентировании функций и полномочий прокурора в уголовном судопроизводстве законодатель отказался и от термина «надзор». Так, в соответствии со статьями 4, 5 и 10 Закона РМ о прокуратуре [6], «в целях обеспечения применения уголовного законодательства органами уголовного преследования прокурор руководит уголовным преследованием и осуществляет его, проверяет соответствие выполнения этими органами процессуальных действий уголовно-процессуальному законодательству, другим нормативным актам, а также международным актам». Аналогичные положения закреплены и в пункте 37) статьи 6, пункте 3) части (1) статьи 52 УПК. Но при этом в явном несоответствии с указанными положениями находится норма, закрепленная в пункте 6) части (1) статьи 52 УПК, согласно которой прокурор «осуществляет надзор за тем, чтобы каждое преступление было раскрыто».

Анализ всех положений как Закона о прокуратуре, так и УПК, регламентирующих функции и полномочия прокурора, а также практики прокурорской деятельности показывает, что прокурор в действительности осуществляет не надзор, а руководство уголовным преследованием. Контроль законности является лишь одной из форм осуществления функции руководства уголовным преследованием. Прокурор не надзирает за процессуальной деятельностью органов уголовного преследования, а согласно ст. 52 УПК стоит во главе этой деятельности и лиц, ее осуществляющих, руководит ею, направляет ее, является ее непосредственным участником. Поэтому, как нам представляется, в пункте 6) части (1) статьи 52 УПК правильнее было бы указать, что прокурор осуществляет не надзор, а контроль за тем, чтобы каждое преступление было раскрыто.

Как в данном, так и в других случаях использование терминов в законах должно подчиняться прежде всего таким требованиям, как единство терминологии, общепризнанность, стабильность и доступность специальных терминов. Один и тот же юридический термин должен употребляться в одном и том же смысле как в данном законе, так и в других нормативно-правовых актах.

Статья 57 УПК, весьма подробно регламентирующая полномочия офицера по уголовному преследованию, указывает, что он «обеспечивает регистрацию преступления в установленном порядке», а затем следующим называет право офицера предложить прокурору прекратить уголовное преследование.

Но для того, чтобы прекратить производство по уголовному делу, оно сперва должно быть начато. Начать же уголовное преследование, в соответствии со статьей 274 УПК, может и офицер по уголовному преследованию. Однако в обширном перечне полномочий, перечисленных в статье 57 УПК, такое право офицера не предусмотрено.

В этой связи нам представляется необходимым дополнить указанный перечень полномочий офицера по уголовному преследованию и пункт 1) части (2) статьи 57 УПК сформулировать следующим образом: «обеспечивает регистрацию преступления и начинает уголовное преследование в установленном порядке…» и далее по тексту.

УПК РМ существенно, по сравнению с ранее действовавшим УПК, расширил права участников уголовного судопроизводства и гарантии их соблюдения и защиты. Однако, на наш взгляд, проблема дальнейшего расширения гарантий обеспечения прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства по-прежнему остается актуальной.

Так, если УПК РМ 1961 года (в его последней редакции) и УПК РФ сегодня только в 8 случаях требуют от органа уголовного преследования, прокурора и судебной инстанции обеспечить в обязательном порядке участие защитника в производстве по делу, то УПК РМ 2003 года - в 12 случаях. Но и этот перечень нам не представляется исчерпывающим и нуждается, на наш взгляд, в дополнении, по крайней мере, еще двумя обстоятельствами:

1) разбирательство дела осуществляется в отсутствии подсудимого;

2) между прокурором и обвиняемым заключается соглашение о признании вины обвиняемым.

Не может быть никаких сомнений, что и в этих двух случаях участие защитника является необходимым. Такая необходимость вытекает из положений статей 321, 504 и 505 УПК. Поэтому эти обстоятельства также должны быть закреплены в статье 69 УПК как случаи обязательного участия защитника в производстве по уголовному делу.

Согласно статье 302 УПК «с санкции судьи по уголовному преследованию могут применяться следующие меры процессуального принуждения: уголовный процессуальный прокурор

- отсрочка извещения родственников о задержании лица - до 12 часов;

- наложение ареста на имущество;

- другие меры, предусмотренные УПК».

Анализ данной нормы, ее сопоставление с нормами, системно связанными с ней, позволяют выявить ее явно противоречивый характер. Во-первых, в соответствии со статьями 165-210 УПК отсрочка извещения родственников о задержании лица не является мерой процессуального принуждения. Во-вторых, статья 173 УПК, определяя порядок и условия уведомления о задержании, устанавливает продолжительность отсрочки уведомления в 6 раз больше - 72 часа.

Согласно части (2) статьи 107 УПК допрос свидетеля не может длиться непрерывно более четырех часов, а общая продолжительность допроса свидетеля втечение дня не может превышать 8 часов. Анализ данного правового положения, его сопоставление с положениями, содержащимися в статьях 94, 95, 104 и 479 УПК и определяющими правила допустимости доказательств, допроса подозреваемого и обвиняемого, позволяет сделать следующие выводы:

1) получение показаний с нарушением данного положения Закона делает невозможным использование их в качестве доказательств;

2) аналогичное правило необходимо установить и для допроса подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, дополнив соответствующей нормой статью 104 УПК.

Это в полной мере согласовывалось бы с положениями части (1) статьи 104 УПК о том, что нельзя допрашивать подозреваемого, обвиняемого, подсудимого в состоянии усталости, и части (1) статьи 479 УПК о том, что допрос несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, подсудимого не может продолжаться более двух часов без перерыва, а в общей сложности - более 4 часов в день.

Данное положение свидетельствовало бы о последовательном обеспечении законодателем прав и законных интересов как свидетелей, так и лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, получения в результате допроса достоверной информации.

Представляется также целесообразным восстановление в УПК положения о праве потерпевшего получать в определенных Законом случаях за счет государства возмещение ущерба, причиненного преступлением. Данное положение содержалось в пункте 16) части (1) статьи 60 и было исключено из УПК Законом № 154-XVI от 21 июля 2005 года [7]. Наличие в УПК или ином органическом законе такого положения, с четко определенным механизмом его обеспечения и реализации, в полной мере соответствовало бы назначению и задачам правового государства, рекомендациям Декларации основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью от 29 ноября 1985 года, Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года, в большей мере способствовало бы решению задачи уголовного судопроизводства по защите личности, общества и государства от преступлений, повышению ответственности государства и его правоохранительных органов за результаты уголовного судопроизводства, обеспечение конституционных прав личности.

Приведенные обстоятельства, факты логической несогласованности отдельных правовых положений, некоторая непоследовательность в регулировании тех или иных отношений, неточность юридической терминологии, безусловно, отражаются на эффективности осуществления уголовного судопроизводства в нашем государстве, убеждают в необходимости дальнейшего развития и совершенствования уголовно-процессуального законодательства в направлении укрепления демократических основ уголовного судопроизводства, повышения его культуры, расширения гарантий установления истины, предупреждения и устранения судебных ошибок, обеспечения прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства.

Развитие уголовно-процессуального законодательства в указанных направлениях вполне вписывается в контекст усилий Республики Молдова по укреплению молдавской государственности, совершенствованию механизма правового регулирования и в целом правовой системы молдавского общества, решению задач сокращения преступности, укрепления законности и правопорядка, улучшения деятельности правоприменительных органов, продвижению процесса становления правового государства и утверждения принципов гражданского общества.

Литература

1. Monitorul Official al Republicii Moldova, 2003, № 104-110, ст. 447.

2. Игорь Доля. Новый Уголовно-процессуальный кодекс - прогрессивный законодательный акт, соответствующий стандартам Совета Европы. Газета «Право», № 12, июнь 2003 г.

3. Конвенция о защите прав человека и основных свобод. Заключена в Риме 4 ноября 1950 г.

4. Международный Пакт о гражданских и политических правах. Подписан в Нью-Йорке 10 декабря 1984 г.

5. Monitorul Official al Republicii Moldova, 2007, № 14-17, ст. 44.

6. Monitorul Official al Republicii Moldova, 2003, № 73-75, ст. 328.

7. Monitorul Official al Republicii Moldova, 2005, № 126-128, ст. 432.

Размещено на Allbest.ru