Решение третейского суда: теоретические и прикладные проблемы

Размещено на http://www.allbest.ru

Чупахин Игорь Михайлович

РЕШЕНИЕ ТРЕТЕЙСКОГО СУДА: ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ПРОБЛЕМЫ

Специальность 12.00.15 - гражданский процесс, арбитражный процесс

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

кандидата юридических наук

Екатеринбург - 2012

Диссертация выполнена на кафедре гражданского процесса федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Уральская государственная юридическая академия»

Научный руководитель:

доктор юридических наук, профессор Загайнова Светлана Константиновна

Официальные оппоненты:

начальник кафедры гражданского права Санкт-Петербургского университета МВД России, доктор юридических наук, профессор Кузбагаров Асхат Назаргалиевич

судья Федерального арбитражного суда Уральского округа, кандидат юридических наук Лазарев Сергей Викторович

Ведущая организация:

ФГБОУ ВПО «Саратовская государственная юридическая академия»

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Уральской государственной юридической академии

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор юридических наук, профессор М.Н. Семякин

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Третейское разбирательство, являясь одним из наиболее давних способов разрешения споров, успешно развивается на протяжении уже многих веков. Значительная и, что самое главное, качественная нормативная основа позволяет третейским судам (арбитражам) и на современном этапе оставаться эффективной формой защиты гражданских прав, а также одним из ключевых инструментов саморегулирования в юрисдикционной сфере. Третейское разбирательство является, по сути, идеальной моделью ныне так популярной контрактуализации цивилистического процесса, позволяющей сторонам самостоятельно определять порядок разрешения спора, исходя из его специфики и взаимоотношений сторон¹.

На международном уровне статистика крупных арбитражных центров демонстрирует постоянный рост количества предъявленных исков. При этом неминуемо растет и цена заявленных требований. Налицо тенденция повышения роли международного коммерческого арбитража в экономической сфере, что проявляется в расширении перечня споров, которые стороны вправе передать на разрешение арбитража, развитии новых форм третейского разбирательства, а также в постепенной делокализации арбитража, которая, в числе прочего, позволяет привести в исполнение решение, ранее отмененное национальным судом по месту его вынесения.

Однако во внутригосударственном аспекте не все так однозначно. Прошедшие несколько лет ознаменовались во многом противоречивыми тенденциями в отношении развития третейского разбирательства в России.

С одной стороны, наблюдается расширение сферы использования третейского разбирательства, выражающееся в принятии законодательных актов, обязывающих в той или иной сфере деятельности обеспечить возможность разрешения споров посредством третейского разбирательства², принятие постановления Конституционного Суда Российской Федерации № 10-П от 26.05.2011, разрешившего в пользу третейских судов проблему о подведомственности споров, связанных с недвижимым имуществом.

С другой стороны, наметились тенденции к исключению из компетенции третейских судов корпоративных споров³, расширению полномочий прокурора при оспаривании арбитражных решений4, судебной практикой сформулирован запрет на разрешение споров с участием организации, при которой создан данный третейский суд⁵.

Все названные тенденции, хоть и опосредованно, обусловлены особенностями принимаемых третейским судом решений⁶, теми последствиями, которые имеют арбитражные решения в российском правопорядке. Эти обстоятельства предопределяют необходимость комплексного изучения решения третейского суда в целях выработки единых непротиворечивых подходов к регулированию данной сферы деятельности, обеспечивающих нормальных ход гражданского оборота.

Решение третейского суда, являясь венцом процедуры разрешения спора, объективирует в себе весь ход разбирательства и все его особенности. Оно является центральным институтом третейского разбирательства, отличающим его от всех иных способов разрешения споров.

При всей актуальности тематики альтернативных способов урегулирования споров, отечественная наука не уделяет должного внимания указанному виду правоприменительных актов. Все это обуславливает актуальность избранной темы исследования.

Степень разработанности темы диссертационного исследования. В последнее время в юридической науке наблюдается значительный интерес к исследованию проблематики альтернативных способов разрешения споров, в том числе и третейского разбирательства. На сегодняшний день не потеряли своей актуальности классические работы по этой теме (С.Н. Лебедев «Международный торговый арбитраж», Л.А. Лунц, Н.И. Марышев «Курс международного частного права», А.Д. Кейлина «Судоустройство и гражданский процесс капиталистических государств. Часть 3. Арбитраж» и др.). Однако на современном этапе под влиянием произошедших изменений общественной жизни и законодательства происходит переосмысление ряда ключевых аспектов данного направления. Научному исследованию за прошедшие годы было подвергнуто как третейское разбирательство в целом, так и его отдельные институты. К числу наиболее комплексных работ по данной теме следует отнести диссертацию на соискание ученой степени доктора юридических наук О.Ю. Скворцова «Проблемы третейского разбирательства предпринимательских споров в России» (2006г.). Значительную роль в развитии представлений о третейском разбирательстве сыграли диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук Е.А. Виноградовой «Правовые основы организации и деятельности третейского суда» (1994г.); М.А. Попова «Теоретические и практические проблемы российской модели регулирования деятельности третейских судов» (2002г.); С.А. Курочкина «Теоретико-правовые основы третейского разбирательства в Российской Федерации» (2004г.) и две его последующие монографии; А.И. Зайцева «Третейское судопроизводство России: Проблемные аспекты» (2004г.) и ряд других.

Немаловажное значение имеют разработки в области международного частного права. Так, на сегодняшний день защищен ряд диссертаций на соискание ученой степени кандидата юридических наук в контексте сравнительного правоведения по проблематике международного коммерческого арбитража (М.А. Дубровина, Д.И. Зенькович, В.Р. Илизиров, Е.П. Русакова, Чан Хоанг Хай и другие).

Указанные исследования обогатили отечественную доктрину большим количеством оригинальных идей и авторских концепций относительно общих аспектов третейской формы разрешения споров, что позволяет перейти к наиболее глубокому изучению отдельных институтов третейского разбирательства. третейский суд разбирательство правоприменительный акт

Во всех названных работах институт решения третейского суда, безусловно, рассматривается, но наряду со всеми иными особенностями третейского разбирательства, а также сквозь призму целей и задач каждой работы. Комплексных диссертационных исследований по проблематике решения третейского суда, его правовой природы, классификации видов арбитражных решений, а также особенностей их законной силы до настоящего времени в России не проводилось. Кроме того, настоящая работа учитывает последние изменения законодательства, а также современную судебную практику.

Объектом исследования выступают общественные отношения, складывающиеся в связи с принятием решения третейского суда и его действием как акта правоприменения.

Предметом исследования являются теоретические, нормативно-правовые и иные источники, характеризующие правовую природу решения третейского суда, его значение в системе правоприменительных актов, а также роль в системе правового регулирования.

Цели и задачи исследования. Цель настоящей работы состоит в комплексном анализе правовой природы решения третейского суда, его видов, а также особенностей законной силы данного правоприменительного акта.

Для достижения указанной цели поставлены следующие задачи:

анализ существующих форм третейского разбирательства и их влияние на форму и содержание решения третейского суда;

выявление правовой природы решения третейского суда и определение его понятия;

анализ видов решений, принимаемых в рамках третейского разбирательства, их систематизация; изучение требований, предъявляемых к форме, содержанию и порядку принятия решения третейского суда;

анализ теоретических основ законной силы решения третейского суда;

исследование теоретических и прикладных проблем определения момента вступления арбитражного решения в законную силу;

анализ свойств вступившего в законную силу решения третейского суда;

разработка предложений по совершенствованию действующего законодательства, направленных на оптимизацию третейского разбирательства и дальнейшее его развитие.

Методологическую основу исследования составили используемые в юридической науке такие общенаучные методы, как: анализ, синтез, сравнение и исторический метод, а также специально-юридические методы, к которым относятся формально - юридический метод и сравнительно - правовой.

Теоретическую основу исследования составили труды таких ученых, как Абушенко Д.Б., Авдюков М.Г., Алексеев С.С., Ануфриева Л.П., Базилевич А.И., Безруков А.М., Боннер А.Т., Борисов М.С., Виноградова Е.А., Воложанин В.П., Гавриленко В.А., Гимазов Р.Н., Гребенцов А.М., Гурвич М.А., Елисеев Н.Г., Жилин Г.А., Жильцов А.Н., Зейдер Н.Б., Зенькович Д.И., Загайнова С.К., Дубровина М.А., Илизиров В.Р., Карабельников Б.Р., Котельников А.Г., Кейлин А.Д., Комиссаров К.И., Крохалев С.В., Кудрявцева Е.В., Кузбагаров А.Н., Кузнецов В.Ф., Лазарев С.В., Лебедев С.Н., Лунц Л.А., Марышев Н.И., Малюшин К.А., Миловидов Н.А., Минаков А.И., Морозов М.Э., Невский И.А., Николюкин С.В., Носырева Е.И., Пономаренко В.А., Лебедь К.А., Наринян В.В., Курочкин С.А., Поляков Ю.В., Попов М.А., Пушкар Е.Г., Решетникова И.В., Рожкова М.А., Сахнова Т.В., Слепченко Е.В., Скворцов О.Ю., Ситкарева Е.В., Тарасов В.Н., Терехова Л.А, Ткачев Н.И., Русакова Е.П., Федоров А.Г., Фурсов Д.А., Хегер С., Хлестова И.О., Щеглов В.Н., Цихоцкий А.В., Чечина Н.А., Шварц М.З., Яблочков Т.М., Ярков В.В. и др.

Кроме того, при написании работы использовались труды таких зарубежных исследователей, как Г. Борн, Е. Гейлард, Б. Голдман, С. Дюссан, Г. Кауфман-Кохлер, М. Рубино-Саммартано, П. Сандерс, П. Фушар, Т. Шульц и др.

Нормативную базу исследования составили международно-правовые акты, российское законодательство, а также законодательство ряда зарубежных стран (Англии, Дании, Франции, Нидерландов, Германии, Швеции, Украины, Белоруссии, Казахстана и др.); законопроекты, находящиеся на рассмотрении Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации; модельные акты, принятые Комиссией Организации Объединенных Наций по праву международной торговли. Кроме того, в связи с тем, что деятельность третейских судов во многом урегулирована локальными нормативными актами, при написании работы использовались регламенты крупных международных арбитражных центров и «внутренних» постоянно действующих третейских судов.

Эмпирическую основу исследования составили материалы судебной практики Конституционного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, нижестоящих государственных арбитражных судов, разъяснения высших судебных инстанций по вопросам обобщения правоприменительной практики, а также практика ряда постоянно действующих третейских судов.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что на основе изучения современных форм третейского разбирательства (упрощенные (ускоренные) процедуры, медиация - арбитраж (med-arb), «онлайн - арбитраж» и др) впервые в отечественной науке гражданского процессуального права и арбитражного процессуального права проведено комплексное монографическое исследование теоретических и прикладных проблем решения третейского суда, его правовой природы и действия как акта правоприменения.

Новизна диссертационного исследования отражается в следующих положениях, выносимых на защиту.

На основе концессуальной теории правовой природы арбитража, анализ которой впервые в отечественной доктрине был предпринят А.Г. Котельниковым, определяется сущность решения третейского суда. Исходя из положения концессуальной теории, заключающегося в том, что для современного существования третейского разбирательства государства должны были сделать ряд концессий (уступок) в пользу сторон, арбитров и арбитражного механизма в целом, обосновывается вывод о том, что арбитражные решения являются актами применения права, существование и действие которых обусловлено концессией (уступкой) со стороны государственной власти.

В целях дальнейшего развития научных представлений о решении третейского суда, а также с учетом различных форм третейского разбирательства предлагаются новые классификации решений третейских судов. Исходя из объема разрешенных требований, арбитражные решения подразделяются на 1) полные решения, в которых находят свое отражение все заявленные требования, 2) решения по части заявленных требований (частичные и промежуточные решения).

По объему дискреционных полномочий состава третейского суда арбитражные решения подразделяются на 1) решения, вынесенные составом арбитража в ординарной форме третейского разбирательства, 2) решения, вынесенные составом арбитража в качестве дружественных посредников (amiable compositeur) или по справедливости (ex aequo et bono).

По степени влияния волеизъявления сторон на содержание решения 1) решения, содержание которых не зависит от воли сторон, 2) решения на согласованных условиях (consent award; award on agreed terms).

3. В целях обоснования самостоятельного характера частичных решений установлены критерии разграничения частичного и дополнительного решений: 1) обусловленность принятия решения волеизъявлением сторон;. 2) срок, в течение которого может быть принято решение; 3) степень связи с первичным (основным) решением.

Обосновывается вывод о том, что в качестве основания законной силы решения третейского суда необходимо рассматривать окончательность (res judicata) принятого акта, которая обуславливает возникновение свойств вступившего в законную силу арбитражного решения, обеспечивающих его последующее действие, а не саму совокупность свойств вступившего в законную силу решения третейского суда.

Исходя из позиции о том, что решение третейского суда вступает в законную силу и к ее характеристике применимы положения о субъективных и объективных пределах действия законной силы, обосновывается вывод о том, что источниками формирования объективных пределов законной силы решения третейского суда является иск, который был предметом третейского разбирательства, содержание третейского соглашения, а также положения законодательства, определяющие круг правоотношений, споры из которых уполномочен разрешать избранный сторонами третейский суд.

Автором аргументируется вывод о том, что применительно к решениям третейских судов свойство исполнимости необходимо рассматривать шире, подобно тому, как в доктрине рассматривается исполнимость решений о признании (М.Г. Авдюков, И.В. Решетникова, В.В. Ярков). И в этой связи, свойство исполнимости присуще решению третейского суда с момента его принятия и независимо от прохождения процедуры экзекватуры.

Обосновывается целесообразность предоставить право на оспаривание решений «внутренних» третейских судов только лицам, не участвовавшим в третейском разбирательстве, исключив тем самым из перечня субъектов оспаривания стороны третейского разбирательства, которые все имеющиеся возражения относительно вынесенного арбитражного решения могут озвучить в процедуре приведения его в исполнение. Но в то же время, предлагается оставить за всеми заинтересованными лицами (в том числе и сторонами третейского разбирательства) право на оспаривание решений третейского суда, которые принудительному исполнению не подлежат.

Автором отстаивается тезис о том, что внедрение указанного подхода позволит соблюсти баланс между оптимизацией процедуры разрешения спора в третейском суде, гарантией реализации права на судебную защиту, а также разумной степенью контроля за арбитражными решениями со стороны государственных судов.

Научно - теоретическая значимость результатов исследования

заключается в том, что содержащиеся в нем выводы, предложения, авторские классификации могут быть использованы в дальнейших теоретических исследованиях и доктринальных разработках, а также в педагогической деятельности в рамках преподавания курсов гражданского и арбитражного процессуального права и специализированных курсах, посвященных третейскому разбирательству.

Практическая значимость работы состоит в том, что сформулированные в работе выводы и предложения автора могут быть использованы в правотворческой и правоприменительной деятельности как государственных, так и третейских судов. Практические рекомендации позволят усовершенствовать действующее законодательство, регулирующее деятельность третейских судов, а также локальные акты, определяющие порядок разрешения споров посредством третейского разбирательства, что позволит повысить эффективность деятельности третейских судов.

Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена и обсуждена на кафедре гражданского процесса Уральской государственной юридической академии. Основные ее положения отражены в научных публикациях автора и в докладах на научно-практических конференциях: VIII Всероссийская научная конференция молодых ученых и студентов «Эволюция российского права» (г. Екатеринбург, 23-24 апреля 2010г.); Общероссийская научно-практическая конференция «Тенденции развития гражданского процессуального права в России: вопросы теории и практики» (г. Уфа, 18 апреля 2012г.).

Положения диссертации использовались при чтении лекций и проведении практических занятий в Уральской государственной юридической академии, а также при подготовке материалов для обсуждения на Научно - консультативном совете при Федеральном арбитражном суде Уральского округа (9-11 ноября 2011г., г. Екатеринбург).

Структура диссертации обусловлена целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, объединяющих восемь параграфов, заключения, приложения и библиографического списка.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, определяются его объект, предмет, цель и задачи; раскрываются методологическая и теоретическая основы проведенного исследования; отражается его научная новизна с приведением положений, выносимых на защиту, отмечается его теоретическая и практическая значимость, приводятся сведения об апробации результатов исследования.

Глава первая «Теоретические основы решения третейского суда» посвящена анализу различных форм третейского разбирательства, раскрытию степени их влияния на форму и содержание арбитражного решения, исследованию правовой природы решения третейского суда, а также определению его понятия.

В параграфе первом «Общая характеристика современных форм третейского разбирательства» исследуются сформировавшиеся за долгие годы арбитражной практики формы третейского разбирательства, которые имеют отличия от ординарной процедуры разрешения споров в третейском суде и особенности которых отражаются на итоговом правоприменительном акте.

Третейская форма разрешения как «внутренних», так и международных споров, уже давно не сводится к архаичной квази-судебной деятельности, при которой стороны на основе состязательного начала отстаивают правильность своей правовой позиции. Потенциал третейского разбирательства значительно шире и позволяет адаптировать его под особенности каждого конкретного спора и характер взаимоотношений сторон.

К числу таких современных форм третейского разбирательства относятся третейские суды (арбитражи), уполномоченные разрешать спор по справедливости (ex aequo et bono) или в качестве дружественных посредников (amiable compositeur); «онлайн арбитражи»; ряд комбинированных процедур (медиация - арбитраж (med-arb), MEDALOA); упрощенный (ускоренный) арбитраж и др. И если потребность на современном этапе в такой форме третейского разбирательства, как разрешение споров по справедливости (ex aequo et bono) или в качестве дружественных посредников (amiable compositeur), испытана временем, то возникновение, к примеру, «онлайн арбитражей» обязано своим существованием стремительному развитию информационных технологий, которые позволяют сделать третейское разбирательство еще более привлекательным по сравнению как с государственным судопроизводством, так и с иными альтернативными способами урегулирования споров.

Тенденция сближения и взаимопроникновения различных способов урегулирования споров, влиянию которой подвержено не только третейское разбирательство, но и порядок отправления правосудия в государственных арбитражных судах⁷, предопределяет возникновение и развитие комбинированных процедур, основанных на сочетании различных самостоятельных способов разрешения споров.

Указанная тенденция, без сомнения, является положительным моментом, поскольку позволяет участникам спора избрать наиболее эффективный способ его разрешения. Однако указанные процессы постепенно смывают грань между истинно арбитражной процедурой и иными альтернативными способами разрешения споров. Провести указанное разграничение, по нашему мнению, призван именно анализ актов, принимаемых по итогам рассмотрения спора, поскольку только арбитражное (третейское) разбирательство завершается вынесением окончательного и обязательного для исполнения решения.

Решение третейского суда, являясь актом, завершающим конкретную процедуру разрешения спора, неизбежно отражает все ее особенности. В зависимости от степени их влияния изменению подвержена форма и содержание арбитражного решения.

В параграфе втором «Понятие и правовая природа решения третейского суда» анализируется решение третейского суда с позиций пяти классических теорий правовой природы третейского разбирательства: договорной, процессуальной (юрисдикционной), смешанной, автономной и концессуальной.

Автором отмечается, что только договорная, процессуальная (юрисдикционная) и смешанная концепции используют в качестве своего обоснования правовую природу решения третейского суда, рассматривая его как соглашение, акт правосудия и акт, имеющий особую правовую природу, соответственно.

Автономная теория, признающая наднациональный характер арбитража, свободный от влияния национального права, отражает развивающуюся за рубежом практику признания и приведения в исполнение арбитражных решений, отмененных компетентным судом по месту их вынесения. Последователи данной теории, применительно к решениям третейского суда, делают акцент не на отраслевой его принадлежности, а на необходимости исключения его из под контроля какого-либо государства.

Однако наибольшим объяснительным потенциалом правовой природы решения третейского суда обладает концессуальная теория, суть которой заключается в том, что для современного существования третейского разбирательства государства должны были сделать ряд концессий (уступок) в пользу сторон, арбитров и арбитражного механизма в целом⁸. Рассматриваемая теория позволяет объяснить источник возникновения решения третейского суда как акта правоприменения.

Их существование с позиции концессуальной теории обуславливается концессией (уступкой) со стороны государственной власти, а степень их воздействия как на публичные, так и частные правоотношения зависит от объема данной уступки (концессии), который определяется государством, исходя из соображений целесообразности допуска частных лиц в правоприменительную деятельность на определенном этапе развития гражданского оборота. При этом, несмотря на то, что арбитражное решение является результатом концессии (уступки) со стороны государства, не следует ставить его в один ряд с актами правосудия, поскольку последние являются прямым проявлением государственной власти.

Решение третейского суда, несомненно, является юридическим фактом, а широкий спектр правоотношений, на динамику которых оно оказывает влияние, определяется значением арбитражного решения в системе правоприменительных актов.

Выделенные по результатам исследования характерные черты решения третейского суда позволяют дать обобщенное его определение.

Решение третейского суда - акт правоприменения, принимаемый по итогам окончательного разрешения гражданско-правового спора по существу (полностью или в какой-либо его части), избранными сторонами или назначенными в установленном ими порядке третейскими судьями (арбитрами) в предусмотренной участниками спора процедуре, с учетом требований действующего законодательства, который подлежит исполнению (добровольному и принудительному), выступает в качестве юридического факта как в процессуальных, так и в материальных правоотношениях и может быть отменен компетентным судом в особой процедуре по ограниченному числу оснований.

Глава вторая «Виды решений третейского суда» посвящена характеристике отдельных видов решений, их классификации, а также требованиям, предъявляемым к форме, содержанию и порядку принятия решения третейского суда.

В параграфе первом «Классификация решений третейского суда» проводится критический анализ существующих в доктрине классификаций арбитражных решений и предлагаются их новые виды.

На сегодняшний день в науке гражданского процессуального и арбитражного процессуального права остаются без должного внимания классификации принимаемых третейским судом решений. Однако развитие современных форм третейского разбирательства и более широкое распространение принципа диспозитивности обуславливают возникновение особых видов решений, которые на современном этапе не применяются как в рамках гражданского судопроизводства, так и при разрешении споров во «внутренних» третейских судах. Вместе с тем, необходимость оптимизации третейского разбирательства, а также отправления правосудия по гражданским делам предполагает внедрение механизмов, обеспечивающих наиболее скорое разрешение споров.

В этой связи с целью дальнейшего более глубокого изучения и, как следствие, рассмотрения вопроса о целесообразности внедрения особых видов решений в правоприменительную деятельность как государственных, так и третейских судов, предлагаются новые классификации арбитражных решений.

Исходя из объема разрешенных требований, арбитражные решения подразделяются на:

полные решения, в которых находят свое отражение все заявленные требования;

решения по части заявленных требований (частичные и промежуточные решения).

По объему дискреционных полномочий состава третейского суда арбитражные решения подразделяются на:

решения, вынесенные составом арбитража в ординарной форме третейского разбирательства;

решения, вынесенные составом арбитража в качестве дружественных посредников (amiable compositeur) или по справедливости (ex aequo et bono).

По степени влияния волеизъявления сторон на содержание решения выделяются следующие виды арбитражных решений:

1) решения, содержание которых не зависит от воли сторон;

2) решения на согласованных условиях (consent award; award on agreed terms).

Представляется не совсем верным использование выражения «окончательное арбитражное решение» при характеристике решения, которым разрешаются все заявленные требования при его противопоставлении частичному или промежуточному решению. Подобный подход неизбежно приводит к терминологической путанице, поскольку в рассматриваемом случае термин «окончательность» используется в нескольких значениях. Во-первых, как свойство (качество) арбитражного решения, отражающее невозможность его пересмотра по существу, а во-вторых, как характеристика полноты принятого правоприменительного акта.

В параграфе втором «Характеристика отдельных видов решений» проводится подробный анализ видов принимаемых третейскими судами решений с акцентом на специфические их виды.

Анализ решений по части заявленных требований (частичные и промежуточные решения) показывает, что в советский период указанные виды решений преимущественно рассматривались как способ преодоления недостатков ранее принятого акта, что в ряде случаев приводило к их отождествлению с дополнительным решением. С целью обоснования самостоятельного характера данного вида решения в работе выявлены критерии разграничения частичного и дополнительного решения.

Во-первых, вынесение дополнительного решения обусловлено подачей отдельного заявления, в отсутствии которого третейский суд не вправе по собственной инициативе принять дополнительное решение. В свою очередь, вынесение последующего частичного решения является обязанностью состава арбитража, поскольку последний обязан дать ответ по существу всех заявленных требований.

Во-вторых, возможность вынесения дополнительного решения ограничена установленным законодательством сроком, в то время как период, в течение которого может быть постановлено последующее частичное решение, ограничен общим сроком разрешения спора в третейском суде.

В-третьих, основное и дополнительное решение при рассмотрении заявления об отмене решения третейского суда или выдаче исполнительного листа на его принудительное исполнение будут рассматриваться как одно единое арбитражное арбитража, в то время как частичные решения могут оспариваться и приводиться в исполнение самостоятельно, независимо друг от друга.

Частичные решения используются исключительно в ситуациях, когда в рамках одного процесса объединяются несколько связанных между собой требований (к примеру, требование о взыскании суммы основного долга и неустойки и/или убытков; основной и встречный иск и ряд других ситуаций). Возможность вынесения частичных решений ориентирована преимущественно на защиту интересов истца, поскольку позволяет суду в случае удовлетворения или признания ответчиком одного из заявленных требований вынести частичное решение, что в свою очередь позволяет истцу инициировать исполнение данного решения, не дожидаясь разрешения вопроса об иных притязаниях. Недостатком указанного вида решений, который связан именно с особенностями третейского разбирательства, является необходимость оплаты государственной пошлины за подачу заявления о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение каждого из принятых частичных решений. Поэтому возможность вынесения частичного решения по одному из заявленных требования должна быть, в первую очередь, обусловлена волеизъявлением истца.

Возникновение решений на согласованных условиях (consent award; award on agreed terms), то есть решений, принимаемых в связи с заключением сторонами мирового соглашения, связано именно с особенностями принудительной реализации решений третейских судов, которые не позволяют экзекватурирование актов, отличных от арбитражного решения.

Решения, принимаемые составом арбитража в качестве дружественных посредников (amiable compositeur) или по справедливости (ex aequo et bono), являются результатом специфической формы третейского разбирательства. Однако в условиях отсутствия в российской законодательстве ее нормативного закрепления полномочия состава арбитража, находящегося на территории Российской Федерации, по вынесению решения в качестве дружественных посредников (amiable compositeur) или по справедливости (ex aequo et bono) ограничены установленными российским законодательством пределами судебного усмотрения.

Параграф третий «Требования, предъявляемые к форме, содержанию и порядку принятия решения третейского суда» посвящен анализу положений российского законодательства и ряда зарубежных стран, регулирующих порядок оформления и принятия арбитражного решения.

Анализ требований, предъявляемых к форме решения третейского суда, сквозь призму современных форм третейского разбирательства приводит к выводу о том, что полноценная реализация такой формы третейского разбирательства как «онлайн арбитраж» требует признания за решением, вынесенным в электронной форме, последствий, аналогичных письменному решению. Однако столь прогрессивные изменения не должны вести к ущемлению прав участников третейского разбирательства, а также рассматриваться в отрыве от иных проблем, имеющих место в «онлайн арбитраже». Поэтому электронное арбитражное решение можно будет поставить в один ряд с письменным только после того, как будут выработаны четкие правила взаимодействия сторон и состава арбитража в рамках третейского разбирательства, проводимого в режиме «онлайн», обеспечивающие баланс соблюдения прав участников спора и динамизм его разрешения, а также механизмы гарантий неизменяемости содержания принятого акта.

В доктрине гражданского процессуального и арбитражного процессуального права не уделяется должного внимания исследованию требований, которым должно соответствовать решение третейского суда (законность, обоснованность, мотивированность), а использование применительно к указанному виду актов подходов, выработанных доктриной при изучении актов правосудия, не всегда является оправданным. Это объясняется более широким проявлением принципа диспозитивности в третейском разбирательстве, что также находит подтверждение при анализе решений, принимаемых составом арбитража в качестве дружественных посредников (amiable compositeur) или по справедливости (ex aequo et bono), а также в порядке упрощенных (ускоренных) процедур, для которых в ряде случаев не является обязательным указание мотивов принятого решения.

Законность, как одно из требований, которому должно соответствовать решение третейского суда, предполагает, что третейский суд при вынесении решения правильно применил и не нарушил нормы материального и процессуального права. При этом особенности третейского разбирательства обуславливают, что для перспектив оспаривания и приведения в исполнение арбитражного решения приоритет имеет правильное применение норм, определяющих порядок разрешения спора. Это объясняется тем, что нарушение норм материального права, как правило, не приводит к отмене решения третейского суда или к отказу в выдаче исполнительного листа на его принудительное исполнение ввиду ограниченности контрольных полномочий государственных судов. В свою очередь нарушение установленного порядка третейского разбирательства ведет к отмене арбитражного решения или к отказу в принудительном его исполнении. В этой связи решение третейского суда будет соответствовать требованию законности с точки зрения соблюдения порядка разрешения спора при наличии следующих условий в совокупности: 1) третейский суд правильно определил подведомственность спора, переданного на его рассмотрение, что предполагает проверку заключенности, действительности и исполнимости третейского (арбитражного) соглашения, квалификацию правоотношений как позволяющих передать возникшие из них споры на рассмотрение третейского суда; 2) состав третейского суда и порядок избрания (назначения) входящих в него третейских судей соответствует правилам постоянно действующего третейского суда, договоренностям сторон и федеральному закону; 3) сформированный состав третейского суда обеспечивает соблюдение принципов независимости и беспристрастности; 4) стороны надлежащим образом извещены об избрании (назначении) третейских судей и о третейском разбирательстве; 5) третейским судом соблюдены требования о языке третейского разбирательства; 6) составом третейского суда соблюден порядок принятия решения; 7) соблюдены требования, предъявляемые к форме и содержанию арбитражного решения.

Третья глава «Законная сила решения третейского суда» состоит из трех параграфов и посвящена анализу теоретических и прикладных особенностей действия арбитражного решения.

Параграф первый «Теоретические основы законной силы решения третейского суда» посвящен выявлению теоретических оснований законной силы арбитражного решения.

В доктрине сложилось три позиции по вопросу возможности вступления решения третейского суда в законную силу. Одни ученые обосновывают, что решения третейского суда вступают в законную силу (Е.Ю. Новиков), другие придерживаются точки зрения, что рассматриваемое качество присуще только актам правосудия (Т.В. Сахнова, Л.Х.Валеева, Ю.Г. Богатина), третьи предлагают по отношению к арбитражному решению использовать иной термин (М.Э. Морозов).

Следует признать, что ответ на вопрос о том, вступает ли решение третейского суда в законную силу, во многом зависит от того, какой смысл вкладывается в указанное понятие.

Доктриной гражданского процессуального и арбитражного процессуального права за годы исследований выработано значительное число подходов к определению сущности законной силы. Однако на современном этапе происходит переосмысление ранее выдвинутых концепций под влиянием изменения политической, экономической ситуации, интегрирования России в международное сообщество и так далее. Поэтому следует согласиться с исследователями, отрицающими возможность определения сущности законной силы как совокупности ее последствий, что тем самым приводит к отождествлению причины и следствия (А.М. Безруков, С.К. Загайнова). В этой связи совершенно оправданным представляется определять сущность законной силы решения третейского суда с точки зрения функций, выполняемых третейскими судами, которые заключаются в окончательном разрешении правового спора. Ввиду окончательности арбитражного решения у государственных судов отсутствуют полномочия по пересмотру арбитражных решений по существу, третейский суд путем вынесения решения окончательно разрешает переданный на его рассмотрение спор, внося определенность в отношения сторон. Соответственно, окончательность является характерной чертой решения третейского суда, за исключением ряда государств, реализовавших систему пересмотра арбитражных решений по существу.

Т.В. Сахнова, отрицая возможность вступления решения третейского суда в законную силу, указывает, что законная сила является проявлением государственной воли на разрешение дела по существу, а третейские решения суть следствие не государственной, а частной воли на разрешение спора. Указанная точка зрения вызывает возражения, поскольку третейское разбирательство хоть и не является универсальным способом защиты гражданских прав, но его допустимость санкционирована государством. Поэтому становится очевидным проявление государственной воли на разрешение спора третейским судом по существу. Указанная воля проявляется опосредованно, путем предоставления участникам гражданского оборота права на передачу спора в третейский суд. Безусловно, для этого требуется третейское (арбитражное) соглашение, но в то же время одной лишь государственной воли недостаточно и для того чтобы возбудить гражданское дело в государственном суде. Для этого, помимо государственной воли, требуется волеизъявление обладателя нарушенного права. Поэтому взаимодействие государственной и частной воли проявляется как при защите нарушенного права в государственном, так и в третейском суде.

С учетом изложенного сущность и значение законной силы как арбитражных решений, так и актов правосудия являются одинаковыми.

Параграф второй «Теоретические и прикладные проблемы определения момента вступления решения третейского суда в законную силу» посвящен достаточно значимой как с теоретической, так и с практической точки зрения проблеме, решение которой не нашло свое отражение в действующем законодательстве и доктрине.

Многообразие точек зрения по вопросу определения момента вступления решения третейского суда в законную силу позволяет подразделить их на три группы.

Решение третейского суда вступает в законную силу с момента его принятия (Т.М. Яблочков, Е.Г. Пушкар, О.Ю. Скворцов, М.Э. Морозов).

Момент вступления решения третейского суда в законную силу поставлен в зависимость от наличия между сторонами исключающего соглашения (С.А. Курочкин, С.Ж. Соловых).

Решение третейского суда вступает в законную силу с момента выдачи исполнительного листа на его принудительное исполнение (позиция сформулирована правоприменительной практикой государственных арбитражных судов).

При определении момента вступления решения третейского суда в законную силу необходимо исходить из того, с какого момента решение приобретает те юридические свойства, которые позволяют ему воздействовать на гражданские правоотношения, ставшие предметом рассмотрения третейского суда. И в этой связи представляется правильной позиция тех исследователей, которые обосновывают вступление решения третейского суда в законную силу именно с момента его принятия, что обуславливается окончательностью арбитражного решения. Ведь именно с момента принятия 1) решение третейского суда становится обязательным, 2) у сторон, по общему правилу, возникает обязанность его исполнить, 3) начинает действовать запрет на подачу и принятие к производству тождественных исков в судах общей юрисдикции (п. 3 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ), а у государственных арбитражных судов возникает обязанность прекратить производство по тождественному иску (п. 3 ч. 1 ст. 150 АПК РФ). Все это в сочетании с отсутствием механизмов пересмотра решений третейских судов по существу позволяет прийти к обозначенному выше выводу.

Прохождение арбитражным решением процедуры его оспаривания или выдачи исполнительного листа на его принудительное исполнение не наделяет арбитражное решение дополнительным «набором» свойств, которые бы данное решение не приобрело с момента принятия.

Наличие исключающего соглашения также не влияет на определение момента вступления решения третейского суда в законную силу, поскольку стороны, заключая подобное соглашение, лишь исключают такую форму государственного контроля за арбитражными решениями, как его оспаривание. Оспаривание третейских решений не является их пересмотром по существу. Это иная форма контроля. Поэтому нет никаких оснований проводить аналогию с гражданским или арбитражным процессами, в которых решение суда, по общему правилу, вступает в законную силу по истечении срока на его обжалование.

В параграфе третьем «Свойства вступившего в законную силу решения третейского суда» анализируются такие свойства вступившего в законную силу арбитражного решения как обязательность, неопровержимость, исключительность, преюдициальность и исполнимость.

Действие законной силы проявляется в определенных границах. В доктрине их принято именовать субъективными и объективными пределами.

Субъективные пределы действия законной силы решения третейского суда определяются составом лиц, участвующих в третейском разбирательстве, а также субъектами, обязанными совершить определенные юридически значимые действия, связанные с исполнением принятого решения.

Объективные пределы определяются заявленным иском, содержанием третейского соглашения и положениями действующего законодательства, определяющими компетенцию третейского суда. В этом отражается особенность третейского разбирательства как специального способа защиты гражданских прав, поскольку арбитражное решение, вынесенное по вопросам, выходящим за пределы третейского (арбитражного) соглашения, не повлечет каких-либо юридически значимых последствий, кроме как последствий, связанных с его отменой в компетентном суде. Ведь именно третейское (арбитражное) соглашение определяет тот круг правоотношений, споры из которых уполномочен разрешать избранный сторонами третейский суд. Поэтому, в отличие от судебных актов, дополнительным источником формирования объективных пределов действия законной силы решения третейского суда служит содержание заключенного третейского (арбитражного) соглашения. Однако одного лишь указания в третейском (арбитражном) соглашении конкретного правоотношения, споры из которого подлежат рассмотрению в третейском суде, недостаточно, поскольку решение третейского суда, вынесенное по спору, который не может быть предметом третейского разбирательства в соответствии с федеральным законом, подлежит безусловной отмене.

Вопрос о количестве свойств вступившего в законную силу арбитражного решения в доктрине традиционно является дискуссионным. И если наличие у вступившего в законную силу решения третейского суда таких свойств как обязательность, неопровержимость и исключительность никем не оспаривается, ввиду их реализации в действующем законодательстве, то вопрос о преюдициальности и исполнимости решается в доктрине неоднозначно.

В работе свойство преюдициальности рассмотрено в трех контекстах (преюдициальность решений третейских судов по отношению к судебным актам государственных судов (арбитражных судов и судов общей юрисдикции); преюдициальность судебных актов государственных судов (арбитражных судов и судов общей юрисдикции) по отношению к решениям третейских судов; преюдициальность решений третейских судов по отношению к решениям этого же или иного третейского суда). Сформулирован вывод о наличии как теоретических, так и прикладных предпосылок для нормативного закрепления преюдициальной связи решений третейских судов с судебными актами государственных судов. Во-первых, преюдициальная связь ограничена объективными и субъективными пределами, что само по себе исключает возможность нарушения прав лиц, не участвовавших в третейском разбирательстве. Во-вторых, процедура, в рамках которой принимается решение третейского суда, обеспечивает тот объем гарантий, который необходим сторонам спора и который они признали достаточным для себя, заключив третейское (арбитражное) соглашение. В-третьих, взаимосвязь всех свойств законной силы исключает возможность наделения арбитражного решения только определенным «набором» свойств, без предоставления всех иных.

Автор соглашается с исследователями, обосновывающими, что невозможность пересмотра третейским судом фактов, установленных вступившим в законную силу судебным актом, достигается путем реализации такого свойства как обязательность, а не преюдициальность (А.М. Безруков, М.Э. Морозов, Л.А. Грось, А.Е. Березий, В.А. Мусин).

Преюдициальность решений третейских судов по отношению к решениям этого же или иного третейского суда находится в плоскости локального нормотворчества. Преюдиция хоть и является неотъемлемым свойством законной силы, но в отсутствии специальных норм, определяющих порядок ее применения, говорить о возможности освобождения от доказывания фактов и правоотношений, установленных другим третейским судом, едва ли возможно.

Исполнимость как свойство вступившего в законную силу решения третейского суда рассматривается как способность изложенных в решении предписаний к реализации как добровольной, так и принудительной. В этой связи свойство исполнимости присуще решению третейского суда с момента его принятия и независимо от прохождения процедуры экзекватуры, поскольку исполнимость арбитражного решения не может быть сведена исключительно к принудительной его реализации, особенно в условиях нормативного закрепления принципа добровольного исполнения принятого акта.

В заключении сформулированы основные выводы диссертационного исследования.

В приложении приведены предложения по совершенствованию действующего законодательства.

ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ ОПУБЛИКОВАНЫ СЛЕДУЮЩИЕ РАБОТЫ

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных изданиях, указанных в перечне ВАК

1. Чупахин И.М. О некоторых вопросах, возникающих при использовании исключающих соглашений в практике третейских судов // Арбитражный и гражданский процесс. - 2012. - № 8. С. 40-43 (0,4 п.л.).

Статьи, опубликованные в иных научных изданиях

1. Чупахин И.М. Частичные решения в практике третейских судов и международного коммерческого арбитража // Эволюция российского права: тезисы докладов VIII Всероссийской научной конференции студентов и молодых ученых (Екатеринбург, 23-24 апреля 2010 года) / Уральская государственная юридическая академия. - Екатеринбург, 2010. С. 188-190 (0,1 п.л.).

2. Чупахин И.М. Исполнимость как свойство законной силы решения третейского суда // Тенденции развития гражданского процессуального права в России: вопросы теории и практики: Материалы общероссийской научно-практической конференции (18 апреля 2012 года). - Уфа: РИЦ БашГУ, 2012. С. 272-275 (0,1 п.л.).

Размещено на Allbest.ru