Институт реабилитации в уголовном судопроизводстве Российской Федерации

Такое требование разрешается в порядке статьи 399 УПК РФ. Данный факт на первый взгляд должен несколько облегчать ситуацию для реабилитированного. Верховный Суд Российской Федерации обращает внимание на то, что «Учитывая, что уголовно-процессуальным законом для реабилитированных установлен упрощенный по сравнению с исковым порядком гражданского судопроизводства режим правовой защиты, освобождающий их от бремени доказывания оснований и размера возмещения имущественного вреда, при рассмотрении требований реабилитированных о возмещении такого вреда суд в случае недостаточности данных, представленных реабилитированным в обоснование своих требований, оказывает ему содействие в собирании дополнительных доказательств, необходимых для разрешения заявленных им требований, а при необходимости и принимает меры к их собиранию».

Однако в доктрине отмечается, что зачастую такое, казалось бы вольготное для реабилитированного положение перерастает в заурядный гражданский процесс, что означает подробный расспрос заявителя по каждому чеку и требование предоставления доказательств. О том, как в доктрине предлагается преодолеть данную проблему, будет сказано ниже.

3.2 Процессуальная форма компенсации морального вреда

Закон предусматривает, что кроме возмещения имущественного вреда реабилитированный может рассчитывать и на компенсацию причинённого морального вреда, на официальные извинения прокурора от лица государства, публикацию сведений о реабилитации в средствах массовой информации, сообщения о реабилитации по месту жительства, работы, учёбы. Таким образом, законодатель проводит своего рода разделение возмещения морального вреда на две группы - денежную и неимущественную. И обе эти категории вызывают определённые вопросы и предложения в среде учёных-юристов.

Во-первых, хотелось бы осветить такую, казалось бы, несложную процедуру как принесение официальных извинений прокурором. Данный аспект не требует каких-либо затрат со стороны государства, но, тем не менее, весьма важен для реабилитированного лица. Так А.А. Брестер отмечает, что на практике реабилитированные даже по прошествии нескольких лет после того, как уголовное дело было прекращено, отмечают с сожалением, что так и не получили должных объяснений и извинений от представителей власти. Исследователь также отмечает, что достаточно часто приходится сталкиваться с откровенным нежеланием прокуроров приносить какие-либо изменения. Конечно, такие сотрудники прокуратуры выпускают из внимания тот факт, что извиняются они от лица всего государства, а не за свои собственные действия. В любом случае в такой ситуации становится ясным, что реабилитированный вряд ли сможет получить искренние извинения и в лучшем случае получит лишь сухую «отписку».

В доктрине можно встретить различное видение того, какой именно прокурор и в какой форме должен приносить официальное извинение реабилитированному. А.Н. Глыбина и Ю.К. Якимович настаивают на том, что прокурор должен принести извинения в зале судебного заседания при рассмотрении судом вопросов возмещения вреда в порядке реабилитации, и сделано это должно быть, очевидно, в устной форме.

Р.В. Гаврилюк, Н.Н. Ковтун и А.А. Юнусов говорят о том, что надлежащим прокурором является тот прокурор, которому было направлено постановление о возбуждении уголовного дела. Если же уголовное дело было прекращено в суде, был вынесен оправдательный приговор, или решение суда было отменено в кассационном или надзорном порядке, извинения следует принести прокурору, который утвердил обвинительное заключение и направил дело в суд. Авторы аргументируют свою позицию тем, что в первом случае по сути норм статьи 146 Уголовно-процессуального кодекса РФ именно такой прокурор является руководителем уголовного преследования, а во втором тем, что перекладывать обязанность принесения извинений на прокурора, поддерживавшего обвинение в суде нерационально, так как он связан предъявленным обвинением, которое было изложено в обвинительном заключении. Также авторский коллектив добавляет, что, по их мнению, официальные извинения следует приносить в письменной форме и направлять их реабилитированному лицу одновременно с постановлением о прекращении производства по уголовному делу. Указанные замечания авторы предлагают внести в часть 1 статьи 136 Уголовно-процессуального кодекса РФ.

На данный момент Генеральная Прокуратура РФ придерживается второй позиции, замечая, что официальные извинения следует приносить в письменной форме. Также устанавливается срок для принесения таких извинений - не более одного месяца со дня вынесения соответствующего акта. В то же время данное указание не содержит упоминаний о том, какой именно прокурор должен принести извинения. Однако указанный срок нередко нарушается и названная обязанность исполняется в срок от шести месяцев по полутора лет. Такое положение дел грубо нарушает принцип оперативности реабилитационных отношений.

А.А. Брестер критикует обе обозначенные выше позиции относительно формы принесения извинений. Отмечается, что на данный момент принесение извинений в письменной форме заключается в направлении реабилитированному письма, содержащего текст, копирующий положения статьи 136 Уголовно-процессуального кодекса РФ и лаконичную фразу «приношу извинения от имени государства». Автор отмечает, что из личного опыта ему известно, что большая часть реабилитированных после получения таких «извинений» считает их либо недостаточными, либо оскорбляется ещё больше.

Что касается предложения коллектива А.Н. Глыбиной и Ю.К. Якимовича, то автор говорит о том, что в рамках формализированной процедуры судебного разбирательства принесение устных извинений в зале судебного заседания будет столь же неэффективным, превращаясь в своего рода ритуал.

На основе этих положений А.А. Брестер предлагает третий способ принесения извинений - обязанность прокурора принять лицо на личном приёме в удобное для реабилитированного время. Таким образом, это лицо смогло бы донести свои переживания и претензии до представителя власти, который, в свою очередь, смог бы получить ценную информацию о том, что требуется сделать, чтобы не допустить подобных ситуаций в дальнейшем.

Мы полагаем, что озвученная позиция имеет в себе здравое зерно. Однако здесь следует привести доводы А.Н. Глыбиной и Ю.К. Якимовича о том, что далеко не каждый реабилитированный захочет идти в прокуратуру, чтобы выслушать чьи-то, пусть даже и прокурора, извинения. Другими словами, если принять личную встречу, от которой лицо сможет по субъективным причинам отказаться, в качестве формы принесения извинений, то этот элемент компенсационной составляющей реабилитации может отпасть для многих реабилитированных. Исходя из этого, мы считаем, что имеет смысл принять во внимание предложенные изменения коллективом Р.В. Гаврилюка, Н.Н. Ковтуна и А.А. Юнусова, которые действительно могут улучшить качество уголовно-процессуального закона, так как нормы статьи 136 станут более конкретными, следовательно, будут более корректно применяться на практике. Однако также представляется необходимой конкретизация Генеральной Прокуратурой РФ содержания направляемого реабилитированному письма с извинениями с целью преодоления упомянутого выше формального подхода. Возможно, имеет смысл указывать на конкретные упущения, которые имели место быть в каждом единичном деле. Также уже в этом письме имеет смысл пригласить реабилитированного на личную встречу, о которой говорит А.А. Брестер, и оставить вопрос о её необходимости и возможном времени на усмотрение реабилитированного.

Говоря об изменениях, предлагаемых Р.В. Гаврилюком, Н.Н. Ковтуном и А.А. Юнусовым, также стоит отметить их предложение заменить в части 1 статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса РФ словосочетание «устранение последствий морального вреда» на «денежную компенсацию морального вреда». Высказанное предложение базируется на положениях гражданского права, согласно которым, личные неимущественные и нематериальные блага не обладают свойством восстанавливаемости.

Подвергается объективной критике в научной среде и положение, согласно которому, иски о компенсации причинённого морального вреда предъявляются в порядке гражданского судопроизводства.

А.Н. Глыбина и Ю.К. Якимович говорят о том, что именно уголовный процесс должен своими средствами исправить ситуацию, которая имеет место быть вследствие незаконного или необоснованного уголовного преследования или осуждения. Предлагается совместный порядок возмещения имущественного вреда и компенсации морального вреда.

Данное мнение разделяется Р.В. Гарилюком, Н.Н. Ковтуном и А.А. Юнусовым, которые, однако, говорят о том, что на досудебном этапе производства по уголовному делу предполагаемая компенсационная сумма должна быть выплачена императивно по реабилитационному постановлению следственных органов или прокурора. Если же реабилитированный считает сумму недостаточной, то он вправе обратиться в суд в соответствии со статьёй 399 Уголовно-процессуального кодекса РФ.

Схожих позиций придерживается А.А. Брестер, замечая, что поскольку моральный и имущественный вред лицу уже презюмируются государством, является избыточным доказывание величины такого вреда в рамках отдельных процедур по отдельным правилам. Кроме того исследователь добавляет, что в случае изменения ситуации в этом русле следует уделить внимание тому, чтобы сделать процедуру настолько простой, насколько это возможно, а также тому, чтобы реабилитированный был максимально извещён о своих правах.

А.А. Брестер говорит о том, что, быть может, стоит закрепить положение, согласно которому возмещение реабилитированном происходило бы по инициативе государственных органов, соглашаясь с доводами С.А. Бетрозова. Автор аргументирует, что такое изменение имеет своей целью создание ситуации когда «имеющий право на реабилитацию, практически сразу получал бы сумму, достаточную для того, чтобы хоть как-то прийти в норму».

При этом мы позволим себе не согласиться с позицией, высказанной коллективом Р.В. Гарилюка, Н.Н. Ковтуна и А.А. Юнусова об императивности выплаты компенсационной суммы. В таком случае, несмотря на тот факт, что процедура будет инициироваться органами государства, право на непосредственное возмещение материального вреда и компенсацию морального вреда должно носить, безусловно, добровольный характер. Мы полагаем, что, несмотря на все имущественные лишения, которые несёт лицо, в отношении которого осуществляется уголовное преследование, для некоторых людей, особенно состоятельных, было бы предпочтительнее какое-то время находиться в состоянии покоя, не утруждая себя пусть и самыми простыми процедурами возмещения или компенсации вреда. Тем более, если мы признаём за реабилитированным лицом право не согласиться с размером выплат и требовать их увеличения, то не должны ли мы признать за ним и право отказать от таких выплат в принципе? Таким образом, взвешенной представляется упомянутая позиция А.А. Брестера, говорящего о том, что компенсацию морального вреда и возмещение имущественного вреда следует выплачивать единовременно уполномоченному органу по заявлению реабилитированного вместе с соответствующими документами о реабилитации. При такой выплате, по предложению автора, будет использоваться определённая установленная государством на основе сложившейся практики сумма компенсации морального вреда, которая может увеличиваться исходя из обстоятельств дела. Имущественный же вред автор предлагает рассчитывать, на основе увеличенной средней заработной платы по региону. Если реабилитированный не согласен с размером таких выплат, то он сможет обратиться в суд в порядке статьи 399 Уголовно-процессуального кодекса РФ.

Сложно также не согласиться с доводами о том, что такая процедура в любой её форме должна быть максимально простой и быстрой. На данный момент, учитывая все сложности, с которыми приходится сталкиваться реабилитированному в меру объективных причин, компенсация морального вреда поступает к нему в среднем по прошествии от года до полутора лет с момента получения права на компенсационную составляющую реабилитации. Кроме того порой исковое производство требует от лица ощутимых усилий, особенно в том случае, если лицо не имеет доступа к постоянной юридической помощи. Более того в случае обращения с такого рода иском лицу, доказывающему то, какую сумму он должен получить, предстоит встретиться в суде с как минимум Министерством Финансов РФ и прокуратурой соответствующего субъекта. Таким образом, сложность процедуры может быть препятствием для подачи многими реабилитированными такого рода исков.

Что касается самого определения суммы денежной компенсации морального вреда, то следует отметить, что в этом случае суды должны брать в расчёт степень и характер физических и душевных страданий, учитывая при этом индивидуальные особенности каждого лица, а также другие имеющие значение детали. Например, длительность судопроизводства, продолжительность, а также условия содержания лица под стражей, вид исправительного учреждения, в котором отбывалось наказание. Кроме того, должны учитываться критерии разумности и справедливости.

В исследовании А.А. Брестера приводятся достаточно интересные цифры по Красноярскому краю, так автор, особо оговаривая условность такого измерения, говорит о том, что один день, незаконно или необоснованно проведённый реабилитированным в изоляторе временного содержания, следственном изоляторе или колонии «стоит» в среднем от 600 до 1700 рублей в зависимости от обстоятельств дела. При этом чем больше срок пребывания, тем меньше будет «сумма» за каждый проведённый день.

Уголовное преследование лица, как правило, становится достоянием общественности в меру произведения различных процессуальных действий. Таким образом, честному имени лица наносится ущерб. В этой связи статья 136 Уголовно-процессуального кодекса РФ закрепляет положение, согласно которому, в случае публикации в средствах массовой информации сообщений о различных незаконных действиях, которые были применены к реабилитированному, соответствующие средства массовой информации обязаны сообщить и о реабилитации по требованию реабилитированного, его родственников в случае его смерти, а также по письменному указанию суда, прокурора, руководителя следственного органа, следователя или дознавателя.

Р.В. Гаврилюк, Н. Н. Ковтун и А.А. Юнусов указывают на то, что данное положение недостаточно чётко реализуется. Так отмечается, что средства массовой информации часто отказывают гражданам в их правомерных обращениях. Авторы предлагают весьма рациональное решение данной проблемы - прокурор, как субъект официальных извинений, должен вне зависимости от воли лица одновременно с вступлением в законную силу акта юридической реабилитации направить в соответствующие средства массовой информации указание о публикации. Аналогичные изменения предлагается внести и в пункт 4 статьи 136 Уголовно-процессуального кодекса РФ, регулирующий письменные сообщения о реабилитации по месту жительства, работы, учёбы.

О необходимости внесения изменений, которые бы закрепили обязанность средств массовой информации публиковать сообщения о реабилитации без требования реабилитированного говорят и А.Н. Глыбина и Ю.К. Якимович, замечая, что факт привлечения к уголовной ответственности в любом случае уже стал достоянием общественности.

Также авторский коллектив Р.В. Гаврилюка, Н.Н. Ковтуна и А.А. Юнусова, учитывая условия содержания в исправительных учреждениях, предлагают выделить физический вред, внеся соответствующее изменение в часть 1 статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса РФ. Сам Уголовно-процессуальный кодекса РФ предлагается дополнить статьёй 135.1, которая бы регулировала порядок возмещения физического вреда. На данный момент вред, причинённый здоровью, включается в иные расходы в рамках статьи 135 Уголовно-процессуального кодекса РФ.

3.3 Восстановление иных неимущественных прав реабилитированного

Незаконное или необоснованное уголовное преследование, незаконное или необоснованное осуждение могут нанести лицу не только имущественный или моральный вред. Также лицо может лишиться работы, пенсии, жилья и наград. Учитывая это, законодатель в статье 138 Уголовно-процессуального кодекса РФ предусмотрел восстановление трудовых, пенсионных, жилищных и иных прав реабилитированного в порядке статьи 399 Уголовно-процессуального кодекса РФ. Устанавливается право реабилитированного обратиться в суд в порядке гражданского судопроизводства в случае несогласия с принятым судом решением или отказа в удовлетворении требования.

Кроме того, закрепляется восстановление специальных, воинских и почетных званий, классных чинов, а также возвращение государственных наград, которых ранее лица были лишены на основании решения суда. В этой связи Р.В. Гаврилюк, Н.Н. Ковтун и А.А. Юнусов замечают, что законодатель противоречит себе и в одном случае говорит о восстановлении, а во втором о возмещении, в то время как речь идёт именно о восстановлении, которое не связано с денежными выплатами. В связи с этим авторы предлагают унифицировать указанную норму и заменить слово «возмещение» на «восстановление».

Что касается сути восстановления указанных прав, то Р.В. Гаврилюк, Н.Н. Ковтун, А.А. Юнусов и А.Н. Глыбина, Ю.К. Якимович приходят к единому выводу о том, что восстановление иных прав реабилитированного - это устранение неблагоприятных последствий, имевших место быть вследствие незаконного или необоснованного уголовного преследования и незаконного или необоснованного осуждения в сфере трудовых, пенсионных, жилищных и иных правоотношений.

Говоря о содержании восстановления иных прав реабилитированного, следует отметить, что лицу, которое было освобождено или отстранено от должности, должна быть предоставлена прежняя должность или другая равноценная должность в случае невозможности восстановления. Лицу следует обратиться в трёхмесячный срок с момента вступления в законную силу акта юридической реабилитации, и соответствующая должность должна быть предоставлена в течение месяца со дня обращения. Кроме того, внесённая в трудовую книжку запись признаётся недействительной. Время, в течение которого гражданин не работал, засчитывается в общий трудовой стаж, а также в стаж работы по специальности. Если гражданин приступил к работе в течение трёх месяцев со дня вступления в законную силу акта юридической реабилитации, то также потраченное время засчитывается и в непрерывный стаж. Зачисленный таким образом стаж учитывается при всех случаях предоставления различных льгот.

В страховой стаж засчитывается период содержания под стражей и период отбывания наказания реабилитированным. Более того, в случае, если на день обращения за пенсией реабилитированный не работает или получает заработную плату в меньших размерах, чем до осуждения или привлечения к уголовной ответственности, то по его просьбе пенсия назначается ему исходя из оклада или ставки по той должности, которую он занимал до осуждения или привлечения к уголовной ответственности. Также может использоваться иная аналогичная должность на день вступления в законную силу акта юридической реабилитации.

В области жилищных прав предусматривается возвращение ранее занимаемого жилого помещения реабилитированному местными органами учёта и распределения жилья. Если же возвращение невозможно, то лицу следует предоставить вне очереди в том же населённом пункте аналогичное благоустроенное жильё, учитывая действующие нормы жилой площади и состав семьи реабилитированного.

Как уже отмечалось выше, реабилитированному возвращаются государственные награды и восстанавливаются специальные, воинские и почётные звания, классные чины. Так Президент Российской Федерации может восстановить реабилитированного в правах на государственные награды.

Заключение

реабилитация юридический процессуальный гражданин

Таким образом, автор настоящей работы может прийти к ряду выводов.

Во-первых, институт реабилитации является комплексным институтом международно-правового характера, опирающимся на ряд таких принципов, как справедливость, ответственность государства за вред, причинённый его органами, вне зависимости от их вины, полное возмещение вреда, совмещение публичных и диспозитивных начал, равное обеспечение моральных и материальных мер в рамках реабилитации, оперативность реабилитационных отношений, возможность обжалования итоговых решений. Также в институт реабилитации заложены определённые функции государства: политическая, компенсационная и нравственная. Во-вторых, в качестве социального назначения института реабилитации можно обозначить восстановление справедливости.

В-третьих, реабилитация как таковая состоит из двух составляющих: юридической и компенсационной. Юридическая составляющая заключается в акте покаяния государства, признании того, что у него не было и нет оснований для уголовного преследования и (или) осуждения лица. Компенсационная составляющая, в свою очередь, заключается в юридическом механизме возмещения причинённого вреда, которым вправе воспользоваться юридически реабилитированное лицо. При этом законодатель недостаточно чётко разделяет указанные составляющие, и в целях устранения определённых неточностей имеет смысл воспринять рациональные предложения, выдвинутые в доктрине, например, изменения, предложенные Р.В. Гаврилюком, Н.Н. Ковтуном и А.А. Юнусовым.

В-четвёртых, субъекты реабилитации разделяются в зависимости от юридической и компенсационной составляющих реабилитации. Так статья 133 Уголовно-процессуального кодекса РФ закрепляет перечень лиц, имеющих право на юридическую составляющую реабилитации. К субъектам, обладающим правом на компенсационную составляющую следует отнести лиц, в отношении которых вынесены вступившие в законную силу акты юридической реабилитации, а также лица, к которым права требования перешло по наследству. При этом следует учитывать, что статья 133 Уголовно-процессуального кодекса РФ содержит ряд неточностей, и, несмотря на закрепляемое положение, вследствие ссылки на отсылочную, по сути, норму остаётся возможность реабилитации по, собственно, нереабилитирующим основаниям. Также вызывают вопросы нормы, предоставляющие право на компенсационную составляющую реабилитации любым физическим и юридическим лица, которым незаконными или необоснованными действиями (бездействием) был причинён вред. Здесь также имеет смысл адаптировать предложенные научной сферой изменения в целях устранения неточностей и недопущении размывания границ достаточно независимого института реабилитации, как это уже имело место быть в отношении реабилитации по делам частного обвинения.

В-пятых, компенсационная составляющая реабилитации состоит из возмещения имущественного вреда, компенсации морального вреда и восстановления иных прав лица. При этом нормы статей 135-138 Уголовно-процессуального кодекса РФ также неидеальны и требуют определённых дополнений и исправлений. Так, например, не определено, какой именно прокурор и в какой форме должен приносить лицу официальные извинения. На данный момент установлена письменная форма принесения официальных извинений, которая подвергается справедливой критике, и которую авторы предлагают заменить личной встречей или устными извинения в зале суда. Мы придерживаемся той позиции, что указанные в работе Р.В. Гаврилюка, Н.Н. Ковтуна и А.А. Юнусова прокуроры должны приносить извинения в чётко регулируемой письменной форме, содержащей также предложение о личной встрече. Кроме того, представляется рациональным предложение о вынесении определения размера компенсации морального вреда из гражданского процесса. Так весьма логичной представляется предложенная ситуация, когда по инициативе государственных органов, но с решающим решением реабилитированного и возможностью обжаловать решение лицо обращается в уполномоченный государственный орган с требованием выплатить возмещение имущественного вреда и компенсацию морального вреда одновременно по заранее определённым государством расчётам.

Подробнейшие исследования всех этих вопросов можно найти в отечественной доктрине, где подробнейшему анализу подвергаются нормы главы 18 Уголовно-процессуального кодекса РФ и выдвигаются небезынтересные предложения.

Всё вышесказанное даёт автору настоящей работы полагать, что поставленная цель достигнута, а задачи выполнены.

Литература

1. Фойницкий И.Я. О вознаграждении невинно к суду уголовному привлекаемых: Речь на юбилейном собрании Петербургского юридического общества 20 февраля 1883 г. - СПб., 1884.

2. Люблинский П.И. Свобода личности в уголовном процессе - СПб.: Сенат. Тип. 1906. 711с.

3. Безлепкин Б.Т. Вопросы реабилитации на предварительном следствии - Горький: Издательство ГВШ МВД СССР, 1975 г. 36с.

4. Иоффе О. С. Обязательственное право - М.: Юрид. лит., 1975. 880с.

5. Глыбина А.Н., Якимович Ю.К. Реабилитация и возмещение вреда в порядке реабилитации в уголовном процессе России - Томск: Издательство Томского Университета, 2006. 146с.

6. Гаврилюк Р.В., Ковтун Н.Н., Юнусов А.А. Реабилитация в российском уголовном процессе - Нижнекамск: Издательство НМИ, 2007. 216с.

Размещено на Allbest.ru