Специальные вопросы соучастия

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

1 Общая характеристика соучастия

1.1 Понятие соучастия

1.2 Признаки соучастия

2 Общая характеристика специальных вопросов соучастия

2.1 Специальные вопросы соучастия

2.2 Проблемы соучастия в преступлениях со специальным субъектом

Заключение

Список использованных источников

Введение

Обширные статистические исследования свидетельствуют не только о том, что преступность как социальное явление в последнее десятилетие имеет устойчивую тенденцию роста, но и о совершенствовании форм и методов преступной деятельности. Особую тревогу вызывает рост групповых преступлений. Распространенность общественно опасных деяний, которые совершаются объединенными усилиями нескольких лиц, а также сложность применения норм, касающихся института соучастия, обусловливают появление ошибок при квалификации подобного рода деяний. Во многих случаях соучастие значительно повышает общественную опасность совершаемого преступления. В результате совершения преступления несколькими лицами укрепляется решимость на участие каждого из них в преступлении, совместные действия, как правило, причиняют более тяжкий вред, в конфликт с законом включается большое количество лиц.

Все это заставляет уделять повышенное внимание изучению данного института Общей части уголовного права.

Соучастие -- весьма распространенная форма совместной преступной деятельности и имеет достаточно глубокие корни в истории отечественного права.

Целью данной курсовой работы является изучение специальных вопросов соучастия.

Предметом исследования курсовой работы является действующее законодательство, общая и специальная литература, о специальных вопросов соучастия.

Объект исследования составляют правоотношения в сфере законодательства о соучастие.

Для достижения цели необходимо решить ряд задач:

1 Изучить общую характеристику соучастия

2 Изучить общую характеристику специальных вопросов соучастия

Методологическую основу исследования составили общенаучный диалектический метод познания, а также следующие общие, специальные и частные методы исследования: формально-юридический, сравнительно-правовой, системный, комплексный, правового моделирования, нормативный.

Обусловленная целью и задачами исследования, работа состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка.

1 Общая характеристика соучастия

1.1 Понятие соучастия

Явления представляют собой внешнюю определенность вещей и процессов. Это отправной момент познания сущности. Явление выражает собой проявление сущности. Всякое явление характеризуется не просто внешней определенностью, а конкретными свойствами, признаками, присущими только ему. Поскольку сущность является, постольку внешнее проявление сущности и есть явление. Явление всегда конкретная, реально существующая вещь (событие, процесс), с восприятия которой начинается ее познание. В этом значении понятие «явление» употребляется для обозначения объекта в его целостности, в единстве всех его сторон Кириллов В. И. Логика познания сущности. М., 2013. С. 25..

В ряду всех правовых явлений имеется система объектов, существование которых предопределено специальными уголовно- правовыми нормами и институтами. Признаки и свойства таких явлений или закреплены в нормах уголовного права, или вытекают из них, определяются ими. Эти явления объединяются термином «уголовно-правовое явление», который обозначает образования, связанные с уголовным правом, помимо него не существующие и составляющие в своей совокупности правовую реальность. Уголовно-правовые явления несут на себе те или иные черты и свойства уголовного права, оказываются формами его выражения и действия. Уголовное право располагает большим количеством такого рода явлений, которые в своей совокупности дают нам целостное представление о той или иной сфере правовой действительности. К наиболее важным для всего уголовного права и наиболее общим, помимо прочих (преступление, уголовная ответственность и наказание), относится соучастие в преступлении. Анализ этого явления в качестве своей основной цели предполагает выяснение его сущности. Уяснение же сущности соучастия требует его рассмотрения как социального и уголовно- правового явления.

Исходными тезисами при рассмотрении соучастия в преступлении как социального явления выступают следующие положения. Социальные условия жизнедеятельности человека представляют собой определенный порядок функционирования: а) человека как биологической единицы; б) различных общественных формирований; в) различных институтов государства. Они обеспечиваются и реализуются как объективными условиями существования и функционирования общества, так и целеустремленностью людей, выражаемой их поведением и деятельностью. Говоря о том, что деятельность человека социальна, мы можем охарактеризовать эту социальность не только через содержание различных видов деятельности и через особенности человеческого взаимодействия с предметами, но и через форму организации деятельности -- совместность. Совместность деятельности является важнейшей характеристикой человеческой деятельности. Именно в совместности с наибольшей полнотой и четкостью обнаруживается социальный смысл деятельности человека, характер и сущность влияния общества и его отдельных членов на формирование личности конкретного человека.

Определенное влияние на условия функционирования общества оказывают преступления, совершенные как единолично, так и совокупными действиями нескольких лиц. В этом смысле о соучастии в преступлении можно говорить как о социальном явлении. Как социальное явление соучастие, таким образом, находит отражение в следующих моментах.

Во-первых, оно проявляется в определенном поведении людей, а также в специфике их деятельности. В связи с этим в уголовном праве выделяют такие понятия, как «соучастие», «совместное преступное деяние» и «совместная преступная деятельность».

Во-вторых, соучастие в преступлении производит изменения в социальной действительности. С точки зрения общественных интересов это, без сомнения, отрицательные последствия. Их, как представляется, следует рассматривать как первичное последствие совместного совершения преступления.

В-третьих, соучастие в преступлении даже как единичное социальное явление в сочетании с другими преступлениями содержит в себе угрозу качественного изменения условий безопасного существования общества. В этом состоит его вторичное последствие.

В основе любого деяния, в том числе совершенного совместными усилиями нескольких лиц, лежит система движений и предметных действий, объединенных в единый комплекс, необходимый для воздействия на объект уголовно-правовой охраны. Однако деяние не сводится только к внешним движениям и действиям. Это так называемая внешняя форма специфического поведения, которая основывается на внутренней психической деятельности, определяемой виной, мотивами и целями его участников Леонтьев А. Л. Деятельность. Сознание. Личность. М., 2013. С. 94. 6. Таким образом, преступное деяние складывается из двух 2 составляющих: внутренней (потребности, мотив, цель) и внешнего поведения (система поступков).

Соучастие в преступлении является одним из видов преобразовательной человеческой деятельности, поскольку, совместно совершая преступление, участники посягательства производят в конкретном объекте уголовно-правовой охраны определенные изменения или создают своими действиями (бездействием) предпосылки для изменений такого рода. Эти изменения, безусловно, носят деструктивный характер и в социальном плане отрицательно сказываются на функционировании человека, общества или государства. Это вызывает необходимость уголовно-правовой борьбы с подобными общественно опасными проявлениями.

Соучастие в преступлении, имея социальную природу и проистекая из социальных условий жизни общества, закрепляется и определяется нормами права и выступает в качестве особого уголовно-правового явления.

Эта двоякая природа соучастия позволяет говорить о нем как о социально-правовом явлении, которое нуждается в полной и исчерпывающей характеристике, включающей, прежде всего, общее определение данного явления. Поэтому в процессе исследования фактов совместного совершения преступления необходимо на основе эмпирических знаний, представлений образовать абстрактное понятие, в котором должно быть отражено существенное, главное, основное, характерное для этой действительности Пионтковский А. А. К методологии изучения действующего права // Ученые записки ВИЮН. Вып. 4. М., 2013. С. 36. Основные требования, относящиеся к данному определению, должны сводиться к следующим моментам.

1. Понятие должно быть инвариантным для различных направлений уголовно-правовых исследований фактов совместного совершения преступления (ответственность соучастников, ответственность за неосторожное сопричинение преступного результата, уголовно-правовая оценка совершения преступления с лицами, не подлежащими уголовной ответственности, и т. д.).

2. Понятие соучастия в преступлении как специфического уголовно-правового явления должно включать систему соподчиненных определений, которая и будет задавать направления для последующего составления системного представления о данном явлении (признаки соучастия, его формы и виды и т. д.).

3. Понятие соучастия в преступлении должно позволять соотносить данное уголовно-правовое явление с тем, что им не является (например, совпадение действия, прикосновенность к преступлению, совершение преступления с лицами при отсутствии взаимной осведомленности о характере деяний друг друга и т. д.), выделять специфические черты, которые характеризуют его как определенную целостность.

Данные обстоятельства в целом были учтены законодателем при конструировании общего понятия соучастия, предусмотренного ст. 32 Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ), где соучастием признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления.

Соучастие в преступлении как одно из основополагающих явлений уголовного права характеризуется целым рядом существенных свойств (признаков). Определение его в этой связи должно заключаться в указании на признаки того поведения, которое в конечном счете признается соучастием в преступлении. Тщательная разработка понятия соучастия, состоящая в обобщении этих свойств и их систематизации, имеет важное теоретическое и практическое значение. От того, какой смысл будет вкладываться в данное понятие, какими будут его составляющие, зависит выбор уголовно-правовых мер для предупреждения преступлений, совершаемых объединенными усилиями нескольких лиц.

1.2 Признаки соучастия

Путем самостоятельного анализа каждого признака соучастия в преступлении может быть получена более или менее полная картина, необходимая для правильной уголовно-правовой оценки фактов совместного совершения преступления. И именно на этой основе должно осуществляться изучение отдельных признаков этого правового явления, которые в своей совокупности позволяют более полно раскрыть его сущность.

Изучение соучастия в преступлении как уголовно-правового явления предполагает выделение каждого его признака в отдельности. Стоит отметить, что определение каждого отдельного признака соучастия хотя и дает общее представление о данном явлении, но еще не обнаруживает его сущности, внутренних связей с другими уголовно-правовыми явлениями (например, с категориями «преступление», «ответственность», «наказание»), закономерности развития. Действительно, всякая часть, будучи внешне обособленной характеристикой конкретного уголовно-правового явления, входит в состав целого и выполняет в нем определенную функциональную роль, но эта часть органически связана и взаимодействует с другими частями данного целого. Поэтому целое не является простым результатом сложения своих частей, а представляет собой своеобразную связь этих частей, их взаимообусловленность и взаимозависимость. Целое, как справедливо отметил Д. А. Керимов, «не сводится к свойствам своих частей, а приобретает особые свойства, качества, специфические характеристики, которые вытекают из переплетения, взаимовлияния и т. п. частей целого, обусловливаются определенным положением (местом) и ролью каждой части в системе целого».

Таким образом, и соучастие в преступлении не сводится к механической сумме своих частей (признаков). Однако искусственное расчленение целого и анализ его составных частей являются необходимым этапом в изучении данного уголовно-правового явления, поскольку на основе этого проявляются отношения между различными частями, намечаются их связи с другими явлениями. Все это дает представление о совместном совершении преступного деяния как о целом. Полное структурное определение признаков соучастия в преступлении позволяет подойти к постановке вопроса о причинах возникновения и развития этого института, а также о его назначении и роли в регулировании общественных отношений, эффективности его действия. На различных исторических этапах формирования института соучастия в преступлении вполне возможно обнаружить множество общих свойств и связей, которые в своей совокупности лишь фиксируют общность определенных моментов, описывают их. Но такого рода констатация не вскрывает сущности, закономерности их развития, поскольку общее в правовых системах различных исторических типов не всегда является их существенным признаком, а потому не всегда должно определяться и в качестве основополагающих признаков конкретных уголовно-правовых явлений.

С другой стороны, следует отметить, что факты совместного совершения преступления имеют наряду с общими также и особенные признаки, обусловленные различными моментами (допустим, особенностями субъектного состава участников или признаками конкретного преступления, совершенного совместными усилиями). Поэтому знание об этих явлениях окажется отвлеченным, если давать им характеристику, лишь общими признаками и игнорировать те существенные специфические признаки, которыми эти формы совместного преступного деяния отличаются друг от друга. В этой связи в научных юридических понятиях должны находить отражение не только существенные общие признаки конкретных уголовно-правовых явлений, но и те существенные признаки, которые характеризуют их специфическую определенность Керимов Д. А. Философские проблемы права. М., 2012. С. 62. 9.

По мере выявления отдельных существенных признаков, черт, свойственных всем фактам совместного совершения преступления, с неизбежностью возникает необходимость объединения всех полученных фактов в единую целостную систему. Это подразумевает воссоздание всех вероятных составляющих соучастия как целого в их объективной взаимосвязи, обусловленности и взаимозависимости. При этом нужно определить основу, объективную закономерность возникновения, существования и вероятного развития этого уголовно-правового явления. М. Горький справедливо отмечал: «Нельзя жарить курицу вместе с перьями, а преклонение перед фактом ведет именно к тому, что у нас смешивают случайность и несущественное с коренным и типическим. Надо научиться выщипывать несущественное оперение факта, надо уметь извлекать из факта смысл». А для успешного решения этой задачи необходимо изучение сущности соучастия в преступлении. Именно знание сущности соучастия сделает возможным воспроизведение его научно обоснованной правовой модели.

Следовательно, общее понятие соучастия в преступлении может считаться обоснованным лишь тогда, когда оно образуется из понятий его существенных признаков, каждый из которых необходим для раскрытия специфики соучастия, а вместе они достаточны для определения его сущности.

Итак, одной из приоритетных целей изучения фактов совместного совершения преступления является определение его сущности.

Сущность соучастия лежит в плоскости тех основополагающих признаков, которыми это явление характеризуется. Как справедливо писал Гегель, «явление не показывает ничего такого, чего не было бы, в сущности, и, в сущности, нет ничего такого, что не являлось бы». В этой связи сущность соучастия следует видеть в совместности общественно опасного поведения нескольких лиц, поскольку именно совместность выделяет данное многосубъектное преступление в ряду иных общественно опасных деяний. О сущности соучастия в преступлении нельзя судить исходя из характеристики субъектного состава участников посягательства или характеристики вины этих лиц, так как субъектный состав и вина не являются отличительными признаками подобного правонарушения. Это реальность, которая лежит не в глубине явления, а на его поверхности и зачастую зависит от усмотрения законодателя.

Сущность данного понятия необходимо рассматривать как условие причинения общественно опасного результата объединенными деяниями нескольких лиц, своеобразную форму совершения преступления. Именно совместность, как показывают многочисленные исследования, касающиеся вопросов уголовно-правовой оценки участия нескольких лиц в одном преступлении, и определяет специфику и закономерности развития данного уголовно-правового явления. Есть совместность поведения нескольких лиц -- значит, имеет место особая форма деяния, нет -- значит, имеет место единство времени и места совершения преступления, иначе говоря, совпадение деяний (действий или бездействия) нескольких лиц. При совпадении деяний совместного совершения преступления нет, поскольку каждый причиняет вред своими действиями без взаимодействия с другими лицами, у каждого из виновных в такой ситуации свое преступление. Поэтому при совпадении действий, даже в сравнении с неосторожным сопричинением, общественная опасность практически не повышается.

При соучастии в преступлении как одной из наиболее распространенных форм совместного преступного деяния в оценке волевого отношения соучастников к своей деятельности существуют определенные проблемы. В судебно-следственной практике довольно часто возникают ситуации, когда совершаемое исполнителем преступление по неосторожности влечет за собой последствия, которые не ожидаются не только соучастниками, но и самим исполнителем преступления. Речь идет о преступлениях с двумя формами вины. При уголовно-правовой оценке таких ситуаций, как представляется, нужно учитывать некоторые особенности умысла соучастников. Специфика состава преступления, выполняемого в соучастии, обусловлена тем, что к деятельности исполнителя примыкает деятельность иных лиц (организаторов, подстрекателей, пособников). В связи с этим структура умысла соучастников имеет несколько усложненный характер. Попытаемся проанализировать это на примере подстрекателя. Интеллектуальный элемент умысла подстрекателя состоит из сознания общественной опасности собственных подстрекательских действий, направленных на возбуждение желания у лица совершить определенное преступление, отсюда вытекает и сознание общественно опасного характера действий исполнителя, подстрекатель предвидит и то, что в результате преступных действий исполнителя наступит или может наступить определенный результат. Подстрекатель предвидит также и то, что преступление совершается исполнителем именно в результате его подстрекательских действий, т. е. происходит как бы объединение его усилий с усилиями исполнителя, направленными на достижение вполне конкретного преступного результата.

Что касается волевого элемента умысла соучастника, то здесь нужно учитывать следующее. Прежде всего, необходимо определить, что служит объектом волевого отношения в умысле соучастника (организатора, подстрекателя, пособника) -- преступный результат деяния, совершаемого исполнителем, или сам факт объединения его действий с действиями исполнителя. Г. И. Злобин и В. С. Никифоров считали, например, что разграничение прямого и косвенного умысла по волевому отношению к преступному результату не может быть признано существенным для решения вопроса об ответственности за соучастие. А. И. Рарог же пишет о том, что вид умысла соучастника должен определяться волевым отношением к факту объединения преступных действий, т. е. к факту, выражающему юридическую сущность соучастия. Присоединиться к сообща совершаемому преступлению, по его мнению, возможно только по собственному желанию. Представляется, что при определении волевого элемента умысла соучастников необходимо руководствоваться следующими моментами. Во-первых, следует определить волевое отношение соучастника (организатора, подстрекателя, пособника) к своим действиям. Во-вторых, следует выявить отношение его к действиям предполагаемого исполнителя преступления. И в-третьих, установить отношение к общественно опасному результату, наступившему в результате действий исполнителя преступления.

Что касается волевого отношения соучастников к своему деянию, то оно характеризуется только желанием совершения своих собственных действий. Если же рассматривать волевой элемент умысла конкретного соучастника по отношению к действиям исполнителя, то в данном случае в зависимости от характера участия в совершении преступления (т. е. от роли в соучастии) может иметь место как прямой, так и косвенный умысел. Например, возбуждая желание совершить определенное преступление, подстрекатель может желать его совершения, а может сознательно это допускать или безразлично относиться к тому, будет это преступление совершено или нет. Интересен в этом отношении следующий пример. С., воспользовавшись тем, что несовершеннолетний И., с которым он поддерживал дружеские отношения, был должен ему некоторую сумму денег, предложил последнему вернуть долг. И., ссылаясь на отсутствие денег, отказался сделать это. Тогда С. объявил, что ему совершенно безразлично, где И. возьмет деньги, хотя бы и украдет. «Тем более у отчима нашего общего знакомого в квартире есть деньги», -- добавил С.

Заключительный момент, характеризующий форму вины соучастников -- это их отношение к общественно опасному результату деяния, совершенного исполнителем. В данном случае может иметь место как прямой, так и косвенный умысел, а по мнению отдельных ученых‚ и преступная неосторожность. Так, В. С. Прохоров допускает неосторожную форму вины в тех случаях, «когда умышленные, согласованные с другими соучастниками преступные деяния исполнителя вызывают наступление непредвиденных последствий, указанных в статьях Особенной части УК в качестве квалифицирующих обстоятельств». В. С. Прохоров ведет речь о составах преступлений с двумя формами вины. Следует отметить, что большинство отечественных ученых эту точку зрения не разделяют. Так, Е. Сухарев и А. Куликов по этому поводу заявляли, что неосторожный производный (дополнительный) результат не может быть признан результатом соучастия. Некоторые авторы полагают, что вменение подобного рода обстоятельств -- это объективное вменение.

Вменение неосторожного результата в вину конкретного соучастника (организатора, подстрекателя или пособника) с точки зрения рассмотренных выше положений и с точки зрения доктрины отечественного права представляется малообоснованным. Данная позиция объясняется тем, что законодательное определение соучастия исключает как неосторожное участие, так и участие в неосторожном преступлении, а преступления с двумя формами вины есть не что иное, как учтенная законом идеальная совокупность умышленного и неосторожного преступления, которая выполняет исключительно технические функции (например, для определения категории преступления или при назначении наказания, или при освобождении от уголовной ответственности и наказания), в том числе и в части признания таких преступлений в целом совершенными умышленно.

Соучастие в преступлении, и другие формы совместного совершения преступления обладают этим качеством. Все указанное выше говорит в пользу возможности законодательной регламентации специальной ответственности за подобного рода деяния для годного субъекта преступления. Вопрос состоит в том, в какой форме она должна осуществляться.

2 Общая характеристика специальных вопросов соучастия

2.1 Специальные вопросы соучастия

соучастие преступный специальный акцессорный

Акцессорная теория природы соучастия получила свое развитие в конце XVIII века, согласно теории ответственность и наказание соучастников абсолютно зависит от ответственности и наказания, назначаемого исполнителю. Основные положения теории:

1) основанием уголовной ответственности соучастников является совершение общественно опасного деяния исполнителем;

2) уголовная ответственность соучастника допускается только в случае привлечения к ответственности исполнителя;

3) в качестве вида и меры наказания соучастникам предусматривается наказание, назначенное исполнителю преступления.

Сторонники акцессорной теории понимали, что каждый из соучастников является вкладчиком в единую вину. «На этой общности вины, - писал профессор Н.С. Таганцев, - покоится солидарная ответственность, каждого за всех и всех за каждого». Такую позицию разделяли А. Жиряев, А.А. Кистяковский, А. Лохвицкий.

Большинство юристов подвергают критике акцессорную теорию соучастия, считая ее реакционной. Крайне сложно возражать положению, согласно которому каждый соучастник несет ответственность не за чужое преступное деяние, а за свое собственное. Теория самостоятельной ответственности получила свое развитие в последней четверти XIX века, ее сторонниками являлись Г.Е. Колоколов, Н.Д. Сергиевский, И.Я. Фойницкий.

Основные положения теории:

1) утверждается независимость ответственности соучастников от действий исполнителя;

2) деятельность каждого лица, участвовавшего в совместном преступлении, рассматривается как индивидуально совершенное преступление;

3) каждый соучастник преступления несет ответственность в пределах своей личной вины. «Не может быть и речи об уголовно-ответственном участии в чужой вине, - писал И.Я. Фойницкий, возражая сторонникам акцессорной теории, - вина каждого самостоятельна и отдельна как при единичной, так и при совместной деятельности».

Следует отметить, что большая часть ученых рассматривала данную проблему, совмещая положения обеих теорий, т.е. принимала смешанную теорию (которая получила свое распространение в XX веке). А.Н. Трайнин справедливо утверждал, что деятельность исполнителя, хотя и имеет важное уголовно-правовое значение, но, тем не менее, не является частью совместной преступной деятельности всех соучастников. Каждый из соучастников вносит в преступление свой собственный вклад и несет ответственность за свои действия, а не за действия исполнителя преступления. Сторонниками смешанной теории являлись С.И. Познышев, А.А. Пионтковский, А.В. Наумов, А.А. Герцензон. Именно эта теория лежит в основе ответственности соучастников по УК Республики Беларусь. Основу смешанной теории составляет акцессорная, в то же время в ней нашли отражения и аспекты самостоятельного характера ответственности соучастников. Представляется, что теория ограниченной акцессорности является наиболее приемлемой на сложившемся этапе развития уголовного законодательства.

Эксцесс исполнителя -- это совершение исполнителем таких деяний, которые не охватывались умыслом других соучастников, когда исполнитель выходит за рамки достигнутой соучастниками договорённости.

При характеристике эксцесса исполнителя во внимание

принимаются только те обстоятельства, которые имеют юридическое значение, то есть являются признаками состава преступления и потому оказывают непосредственное влияние на квалификацию. Например, различной будет квалификация хищения, если оговоренным предметом хищения было имущество, а исполнитель похищает оружие. Если же исполнитель не учёл договорённость в отношении обстоятельств, не имеющих юридического значения, то его поведение не рассматривается как эксцесс исполнителя. Таким поведением будет, например, замена предмета в рамках хищения одного вида (вместо винтовки похищен автомат), изменение времени или места совершения такого преступления, как убийство и т. п.

Выделяют количественный и качественный эксцесс.

При количественном эксцессе исполнитель совершает задуманное всеми соучастниками преступление, но усугубляет его обстоятельствами, повышающими степень общественной опасности преступления:

для совершения преступления избирает более опасный способ, например, при договорённости совершить простую кражу совершает кражу с проникновением в жилище;

причиняет более тяжкие последствия, например, при договорённости на кражу в крупном размере похищает имущество в особо крупном размере.

Качественный эксцесс имеет место при совершении исполнителем преступления, иного по виду чем то, о совершении которого договорились соучастники:

совершается оговоренное и дополнительно другое преступление, например, для сокрытия хищения поджигается дом;

осуществляется полная замена оговоренного преступления другим преступлением, например, для избежания ответственности договорились о подкупе должностного лица, а исполнитель совершает его убийство.

При эксцессе исполнитель отвечает за фактически совершённые им преступления. Другие соучастники преступления за эксцecc исполнителя ответственности не несут (ч. 7 ст. 16 УК).

Если совершённое исполнителем с превышением договорённости преступление полностью охватывает признаки совместно задуманного преступления, то иные соучастники отвечают за соучастие в задуманном преступлении. Если же задуманное преступление не было реализовано, то ответственность соучастников наступает за неудавшееся соучастие. Как неудавшееся участие в задуманном преступлении должны квалифицироваться действия соучастников и в том случае, если исполнитель завершит менее тяжкое преступление того же вида, например, договорённости совершить убийство с особой жестокостью, фактически совершено простое убийство.

Непосредственно в Уголовном кодексе регламентирован только вопрос об ответственности за эксцесс исполнителя, ч. 7 ст. 16 УК предусматривает, что за деяния, совершение исполнителем и не охватывавшиеся умыслом соучастников, другие соучастники уголовной ответственности не несут.

Между тем выход за пределы согласованной с другими советниками совместной преступной деятельности могут совершить и другие соучастники. Если такие соучастники используют исполнителя совместного преступления для совершения задуманного ими лично преступления и исполнитель в отношении этого преступления будет действовать без необходимой вины, то такие соучастники будут подлежать ответственности за опосредованное исполнение единолично задуманного преступления (качественный эксцесс). Например, если подстрекатель склонил Другое лицо к хищению имущества, а в действительности в этом имуществе находились, например, наркотические средства, о чём исполнитель не был осведомлён, то исполнитель будет отвечать за хищение имущества (за кражу по ст. 158 УК), а подстрекатель -- за хищение наркотических средств.

Однако такого рода случаи не охватываются полностью институтом опосредованного исполнения, а потому подлежат самостоятельной правовой оценке.

Так, пособник убийству может выйти за рамки договорённости и передать исполнителю не мгновенно, а медленно и мучительно действующий яд. Поскольку пособник и исполнитель совершили совместно одно преступление -- убийство, то они действуют в рамках института соучастия, а не опосредованного причинения. Вместе с тем пособник вышел за пределы договорённости и по существу допустил количественный эксцесс, что должно соответствующим образом отразиться в квалификации.

Аналогичным образом за пределы предварительного сговора могут выйти и подстрекатель, и организатор. Так, количественный эксцесс будет иметь место, если подстрекатель склонит другое лицо к хищению якобы дешёвой картины местного художника, которая в действительности является шедевром выдающегося мастера. Очевидно, что оба подлежат ответственности за кражу имущества, однако размер хищения будет ограничен для исполнителя рамками договорённости, а подстрекателю будет вменено хищение в размере фактической стоимости похищенной картины.

Следовательно, при характеристике эксцесса необходимо говорить не только о действиях исполнителя, но о действиях любого соучастника преступления.

Эксцессом соучастника является совершение им действий, выходящих за пределы того преступления, о совершении которого договорились соучастники. За эксцесс соучастника другие соучастники ответственности не подлежат.

Особенности добровольного отказа соучастников. Для признания наличия добровольного отказа от доведения преступления до конца к исполнителю предъявляются те же требования, что и к лицу, действующему без соучастников.

Имеются следующие особенности добровольного отказа организатора, подстрекателя и пособника.

Организатор и подстрекатель не могут ограничиться простым воздержанием от продолжения преступления. Они обязаны предпринять активные действия и предотвратить совершение преступления. Предупредительные меры могут быть разнообразными: убедить исполнителя не совершать преступление,

если это не удалось, то сообщить о готовящемся преступлении в правоохранительные органы, предупредить жертву и т. п. Однако в любом случае преступление должно быть предотвращено. Если же этого сделать не удалось, то организатор и подстрекатель привлекаются к ответственности, а предпринятые ими меры могут быть признаны обстоятельствами, смягчающими ответственность (ч. 3 ст. 15 УК).

Добровольный отказ пособника (ч. 4 ст. 15 УК) может быть выражен:

в отказе от ранее обещанного содействия, если такой отказ будет заявлен исполнителю до окончания им преступления;

в устранении результатов уже оказанной помощи. Добровольный отказ одного из соучастников не освобождает т ответственности других соучастников.

2.2 Проблемы соучастия в преступлениях со специальным субъектом

Одним из недостаточно исследованных и дискуссионных аспектов учения о соучастии является вопрос соучастия общих и специальных субъектов. Преступления, совершенные специальными субъектами, представляют повышенную опасность, так как вред объектам причиняется непосредственными участниками специальных отношений, так сказать, «изнутри».

Заявленная проблема получила свое законодательное урегулирование лишь отчасти в ч. 4 ст. 34 Уголовного Кодекса Российской Федерации. Согласно данной норме «лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье особенной части настоящего Кодекса, участвовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника».

При этом, как отмечается в литературе, с введением указанной новеллы имеющиеся теоретические проблемы, а так же дискуссионные практические вопросы оказались не только не решены, но отчасти еще более обострились до того, что некоторые ученые пришли к выводу о необязательности отмеченного теоретического посыла, ставшего нормативным предписанием.

Как справедливо отмечено, проблема соучастия в преступлениях со специальным составом в российской теории уголовного права и на практике обсуждалась свыше столетия и «только в действующем уголовном законодательстве России сделана продуктивная попытка законодательного урегулирования столь важного вопроса. При этом любое законодательное новаторство должно пройти определенную апробацию, ввиду чего не составляет исключения и данная норма» Аветисян, С.С. Соучастие в преступлениях со специальным составом: дисс. докт. юрид. наук. ? М.. 2012. ? С. 6..

В современной уголовно-правовой литературе под общепринятым пониманием специального субъекта преступления имеется ввиду его понимание как лица, обладающего наряду с общими признаками так же дополнительными признаками, обязательными для данного состава преступления.

Более развернутое определение дает Семенов С.А.: «специальным субъектом следует считать вменяемое лицо, достигшее установленного законом возраста уголовной ответственности и обладающее предусмотренными законом признаками, детерменированными качествами субъекта преступления, которые позволяют данному лицу совершить общественно опасное деяние, описанное диспозицией статьи Особенной части уголовного кодекса» Семенов, С.А. Понятие специального субъекта // Журнал Российского права. ? 2013. ? №7. ? С. 15..

Основная особенность ответственности за преступления со специальным субъектом состоит в том, что круг исполнителей строго ограничен рамками данного состава преступления. Ограничивая круг лиц, способных совершить посягательство на специальные отношения, закон должен установить, с одной стороны, порядок и условия ответственности специальных субъектов за соучастие в преступлении с лицами, не наделенными признаками специального субъекта, с другой - основания ответственности неспециальных субъектов, принимавших участие в совершении соответствующего преступления.

В целом, отмечено, что «теория и практика уголовного права всегда признавали возможность соучастия в преступлениях со специальным субъектом. Особенностью соучастия в данном случае является то, что круг исполнителей ограничивается лицами, указанными в норме Уголовного Кодекса».

Однако, обращаясь к ситуативным проявлениям соучастия в преступлениях со специальным субъектом, можно говорить о том, что ряд случаев требует более подробной законодательной регламентации помимо законодательной формулы, предусмотренной ч. 4 ст. 34 УК РФ.

В частности, одним из указанных проявлений соучастия является ситуация, при которой специальный субъект исполняет преступление посредством использования частного лица. В указанном случае внешне создается видимость того, что специальный субъект выполняет роль подстрекателя, пособника, а частное лицо непосредственно осуществляет объективную сторону деяния. Положение усложняется тем, что законодательно возможность квалификации действий частного лица прямо по статье, предусматривающей специального субъекта, исключена.

Как отмечено С.Ф. Милюковым, современная криминологическая реальность такова, что должностные и материально-ответственные лица, военнослужащие и другие субъекты, социальное положение которых определяет или усиливает уголовную ответственность, сознательно остаются при совершении преступлений на втором плане, предпочитая действовать «чужими руками» не только в переносном, но и в прямом смысле этого слова Милюков, С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. ? СПб. ? 2013. ? С. 87..

В этой связи при привлечении виновных лиц к уголовной ответственности возникает ряд серьезных проблем: как квалифицировать действия соучастников? Вопрос возникает в связи с квалификацией действий как частного лица, выполнившего объективную сторону преступления, но не способного быть исполнителем преступления в силу конструкции состава, так и действий специального субъекта, не исполнявшего объективной стороны.

Согласно ч. 2 ст. 33 УК РФ исполнителем признается:

1) лицо, непосредственно совершившее преступление (единолично выполнившее его объективную сторону);

2) лицо, непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями);

3) лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости, либо других обстоятельств, предусмотренных УК РФ.

Исходя из данной формулировки закона, субъект, специально предусмотренный статьей Особенной части УК РФ, выполнивший объективную сторону преступления посредством использования частного лица, не подпадает под понятие «исполнитель».

Урегулировать данную ситуацию было бы возможно, дав распространительное толкование формулировке «других обстоятельств», указанных в ч. 2 ст. 33 УК РФ, с которыми связано опосредованное исполнительство, то есть толковать указанное понятие как включающее кроме того и признаки специального субъекта.

Однако в литературе справедливо отмечается, что законодатель при определении опосредованного исполнительства имел ввиду только те лица, которые вообще не подлежат уголовной ответственности, что вытекает из двух условий: малолетство, невменяемость. Стало быть, к другим обстоятельствам можно отнести обстоятельства, исключающие преступность деяния (необходимая оборона, крайняя необходимость, исполнение приказа или распоряжения и т.п.).

Спорной, по моему мнению, является и точка зрения о том, как рассматривать действия субъектов, фактически выполнивших объективную сторону преступления.

Так, в частности, О.В. Белокуров отмечает, что в данном случае выполнение объективной стороны выходит за рамки пособничества, определенного ч. 5 ст. 33 УК РФ. Поведение рассматриваемых лиц не подпадает ни под один из признаков, характеризующих пособника. Даже такое широкое понятие, как «устранение препятствий», не может в полной мере охарактеризовать их деятельность.

Аналогичной точки зрения придерживаются и авторы, считающие, что признаки пособничества указаны в ч. 5 ст. 33 УК РФ исчерпывающим образом, а такой признак пособничества, как «устранение препятствий», и уголовно-правовое значение при оценке фактических обстоятельств совершения пособнических действий в каждом конкретном случае требуют указания на то, в чем именно состояли препятствия для совершения преступления или сокрытия его следов.

При этом отмечено, что предлагаемое в этой связи внесение изменений в ч. 5 ст. 33 УК РФ посредством замены препятствий словами «либо иным способом» представляется нецелесообразным, так как размывает границы уголовно наказуемых деяний пособника, что так же может привести к негативным последствиям в виде необоснованного расширенного толкования и применения уголовного закона.

Особое видение указанной проблемы представляет А. Арутюнов, отстаивающий точку зрения о том, что Российское уголовное законодательство знает три вида исполнительства: непосредственное исполнительство, соисполнительство и посредственное исполнительство (исполнение посредством). При этом под единственной формой выражения посредственного исполнительства предлагается понимать деятельность субъекта преступления, умышленно использующего для выполнения объективной стороны состава преступления другое физическое лицо, не обладающее специальными признаками субъекта. Таким образом, автор полагает, что анализ действующего уголовного законодательства позволяет установить лишь одну форму посредственного исполнительства, в рамках которой и посредственный исполнитель и используемое лицо являются соучастниками - это посредственное исполнительство субъекта, обладающего специальными признаками при использовании лица, на стороне которого эти признаки отсутствуют. При этом посредственный исполнитель и используемое им лицо должны являться соучастниками. Таким образом, неприемлемыми автору представляются иные, не в соответствии с ч. 4 ст. 34, варианты квалификации действий лица, не обладающего признаками специального субъекта.

С позицией А. Арутюнова следует согласиться, поскольку иные предложения, высказываемые в литературе, согласно которым «необходимо предусмотреть в законодательстве возможность лица, не обладающего признаками специального субъекта, выступать в роли исполнителя (соисполнителя)», размывают категорию специального субъекта преступления.

Подход к квалификации, поддерживаемый А. Арутюновым, закреплен в данный момент законодательно, хотя, справедливости ради, необходимо отметить, что данный вариант квалификации все же не в полной мере выражает роль частного лица при совершении преступлений в соучастии со специальными субъектами. Однако для устранения существующих проблем при квалификации действий специального субъекта, не исполняющего в данном случае объективной стороны, предложено все же видоизменить и дополнить существующее законодательство путем корректировки понятия исполнителя.

Предложено признавать исполнителем так же лицо, обладающее специальными признаками субъекта преступления и совершившее преступление посредством использования лица, на стороне которого указанные признаки отсутствуют. Таким образом, будет решена проблема признания лица опосредованным исполнителем в случае использования им лиц, не обладающих признаками специального субъекта. В данном случае, это позволит законодательному посылу, закрепленному ч. 4 ст. 34 УК РФ, действовать более эффективно.

Заключение

Резюмируя результаты анализа поставленных в работе проблем, можно сделать некоторые обобщенные выводы.

1. Раскрытие сущности соучастия через совместность деяния дает возможность познания закономерностей причинения вреда общественным отношениям в результате объединения усилий несколькими лицами и создает необходимые предпосылки для использования этих закономерностей в борьбе с групповой и неосторожной преступностью применением наказания и иных мер воздействия.

2. Совместность как сущность совместного преступного деяния в сравнении с основополагающими признаками, определяющими ее как уголовно-правовое явление, может быть охарактеризована следующим образом.

Во-первых, в сущности совместного преступного деяния представлена его основная черта, которая, будучи взята отдельно, дает нам целостную картину данного уголовно-правового явления.

Во-вторых, именно совместность деяния видоизменяет общественную опасность посягательства в рамках конкретного состава преступления. Совместность показывает, каким образом общественная опасность зависит от особенностей взаимосвязи между участниками деяния, отражающей специфику совместных усилий при посягательстве на охраняемые интересы.

В-третьих, именно совместность как сущность соучастия более устойчива к воздействию внешних факторов, определяющих уголовно-правовую политику государства, чем все иные его характеристики. Совместность представляет целостную систему взаимодополняющих друг друга интеллектуально-физических деяний участников общественно опасного посягательства.

3 Общий преступный результат представляет собой последствие реального взаимодействия:

во-первых, нескольких лиц;

во-вторых, реальных способов осуществления деятельности;

в-третьих, орудий и средств, при помощи которых эта деятельность осуществлялась. Общий преступный результат выступает в качестве своеобразного показателя эффективности взаимодействия лиц, совместно совершающих преступление. Эффективность взаимодействия -- это отношение достигнутого преступного результата к максимально достижимому или заранее запланированному участниками результату.

Эффективность, как представляется, имеет два критерия ее оценки:

а) количественный -- «продуктивность» деяния, которая выражается в объективных изменениях, произошедших вследствие совершения преступления совместными усилиями;

б) качественный -- «удовлетворенность» деянием, понимаемая как психическое состояние, вызванное соотношением между определенными целями участников совместного посягательства и их фактическим осуществлением.

4. Преступный результат выступает в качестве последствия взаимодействия нескольких лиц, участвующих в совершении преступления. Последствие взаимодействия может складываться из двух этапов: первоначального последствия взаимодействия -- сговора на совершение преступления; производного последствия взаимодействия -- совершения преступления.

5. Правильное понимание причинности предполагает установление типа зависимости:

а) между деянием исполнителя (исполнителей) и преступным результатом;

б) между деяниями иных участников и между их деяниями и деянием исполнителя (исполнителей) преступления;

в) между деяниями иных участников и преступным результатом, вызванным деянием исполнителя (исполнителей) преступления. Вопреки мнению некоторых авторов, указывающих на зависимость постановки вопроса о причинной связи от внешней формы совместности деяния (все участники выполняют объективную сторону конкретного состава преступления или имеет место юридическое распределение ролей), нужно отметить, что в этой ситуации как раз никаких существенных особенностей нет.

6. Под общностью вины соучастников необходимо понимать наличие определенной внутренней (психической) связи между ними и совершаемым деянием, которая и определяет субъективные свойства совместности. К основным ее характеристикам можно отнести следующие:

1) осознание общественно опасного (или предосудительного) характера собственных действий;

2) осознание факта поведения других участников;

3) осознание факта взаимодействия при подготовке или совершении преступления;

4) предвидение наступления общего преступного результата;

5) желание либо сознательное допущение его наступления.

7. Понятие общности вины далеко не тождественно понятию единства вины. Очевидно, что сходство направления волевого поведения имеет место там, где каждая его составляющая направляется на отдельное, хотя и однородное деяние, а там, где волевое поведение многих направлено на одно деяние и притом выполненное их общими усилиями, там проявляется не его сходство, а его общность. Общая деятельность придает каждому единичному волевому акту своеобразную окраску, единичные волевые акты, сохраняя индивидуальные особенности, становятся общей виной, являются отличной от единичного волевого поведения отдельных лиц общей волей в виде реальной силы, которая и причиняет вред соответствующим общественным отношениям. Общая вина, таким образом, создает и общую ответственность.

8. Субъективная связь между соучастниками, в общих чертах, представляет собой: а) индивидуальное осознание общественной опасности или предосудительности собственного деяния; б) осознание общественной опасности деяния других участников, а также факта их объединенной деятельности.

9. Общность вины, а следовательно, совместность деяния, вполне возможна и в неосторожных преступлениях. Это положение применительно к совместному преступному деянию может быть подтверждено соображениями следующего характера.

Во- первых, психологически поведенческий акт при неосторожной форме вины практически ничем не отличается от действий при умышленной форме вины. Имеющиеся различия носят в большей степени не психологический, а исключительно формально- нормативный характер.

Во-вторых, анализ совместной деятельности с точки зрения целее полагания как раз и позволяет более конкретно и полно понять источники неожиданных, не известных ранее ее дополнительных результатов. Это содержание может быть осознано путем сопоставления тех знаний, с которыми совместно действующие лица приходят к результату совершаемого деяния, с теми знаниями, с которыми они начали это деяние реализовывать. Своеобразие содержания неосторожной вины в совместном деянии заключается в том, что она устанавливается только в связи с наступлением конкретного преступного результата и всегда в ретроспективе. Для ее уяснения требуется определить два уровня обстоятельств: во-первых, наличие показателей неосторожной формы вины каждого из причинителей преступного результата, предусмотренных ст. 26 УК РФ; во-вторых, наличие осознания совместности деяния, приведшего к наступлению общего для всех участников преступного последствия.