К вопросу о целесообразности расчёта цены интернет-мошенничества

Размещено на http://www.allbest.ru/

Негосударственное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Институт управления, бизнеса и права" (г. Пятигорск)

К вопросу о целесообразности расчёта цены интернет-мошенничества

кандидат юридических наук, доцент, кафедра "Правовых дисциплин"

Комаров Антон Анатольевич

Аннотация

Рассматриваются методологические проблемы такого показателя как цена преступности в современной криминологии.

Ключевые слова: интернет-мошенничество, методика, цена преступности

цена преступность мошенничество интернет

Сегодня принято намного шире рассматривать последствия существования преступности в обществе, нежели просто как совокупность материального ущерба, причиненного отдельными преступлениями. Преступность, обладая широкими причинно-следственными связями, имеет так сказать «далеко идущие последствия». Под подобными последствиями криминологи обычно подразумевают «цену преступности». Однако последняя сама не свободна от дискуссий связанных с методологическими проблемами [1, С.15]. Думается, что никто до сих пор не смог сформулировать более-менее внятной методики ее расчета. Как и в любой научной проблеме у каждого метода есть свои достоинства и недостатки.

Итак, в чем собственно для криминологии состоит достоинство «цены преступности»? По понятным причинам «цена» выступает показателем (индикатором) состояния не только самой преступности, но и эффективности уголовной юстиции. Действительно, затраты общества (налогоплательщиков), на борьбу с преступностью могут быть несоизмеримы с результатами такой деятельности и ожиданиями самих граждан. В результате в обществе возникает чувство дискомфорта от «бездеятельности» и «неэффективности» правоохранительных органов не дающее простому обывателю чувства защищенности его прав и законных интересов. Таким образом, учитывая косвенные затраты на содержание аппарата уголовной юстиции можно говорить об эффективности деятельности в случае, когда положительный (в экономическом смысле) эффект возобладает над «стоимостью» самих негативных последствий преступности.

Более того в последнее время очень популярно стало говорить об экономической обоснованности тех или иных государственных мер. Так, на экономическую обоснованность проверяется абсолютное большинство законотворческих инициатив. Это одна из тенденций уголовной политики современности. Таким образом «цена» добавляет в современные криминологические исследования экономический фактор противостояния общества самому явлению преступности.

Если же более пристально проанализировать в этом аспекте научные труды по юриспруденции последних лет, то становится очевидным, что «цена» используется многими исследователями и для обоснования необходимости криминализации (декриминализации) отдельных уголовно-правовых деяний[2, С. 126].

В принципе, даже двух указанных посылок должно хватить для того, чтобы «цена преступности» стала одним из наиболее востребованных в криминологии показателей (индикаторов). К сожалению, подобного не происходит. Проблема кроется, прежде всего в методологической сложности исчисления данного показателя.

Исследователи отмечают [1. С. 19], что наибольшего прогресса позволяет достичь лишь выборочный замер общеуголовной преступности (в которой, несомненно, будет доминировать корыстная преступность)[3, С.175]. Для целей нашего изыскания из этого можно извлечь следующее. Мошенничество в традиционном его понимании (ст. 159 УК РФ) относится к общеуголовной преступности. Однако стоит ли распространять указанную практику на квалифицированные его составы (имеются ввиду изменения внесенные ФЗ №207 от 29.11.2012), тесно связанные с предпринимательской деятельностью? Как показывает практика даже с исчислением реального ущерба экономическим отношениям в следственной практике не все так гладко[4. С. 141]. Напомним также, что указанный закон дополнил УК РФ статьей 159.6 «Мошенничество в сфере компьютерной информации», что по идее должно как-то отразиться на правоприменительной практике и способах подсчета причиненного компьютерным посягательством ущерба. Эта норма относится к ситуации, когда правонарушитель несанкционированно вмешивается в процесс надлежащего функционирования обработки данных компьютером таким образом, что это приводит к получению выгоды для себя, либо третьих лиц.

Но в иных ситуациях посредством Интернет осуществляются хорошо известные схемы обмана людей: мошеннические предложения продажи товаров по привлекательно низкой цене; инвестиции в недвижимость в иностранном государстве; предоставление ссуд на условиях, обеспечивающих исключительно высокую норму прибыли; предоплата недостаточно тщательно охарактеризованных товаров; или предложение присоединиться к финансовой пирамиде.

Закономерно встает вопрос: какие экономически обоснованные методики исчисления использовать при анализе такого сложного (составного) явления, коим является интернет-мошенничество? Возможно ли вообще выработать правила расчета его цены?

В качестве отправной точки стоит взять следующее суждение: всякая методика может быть эффективной, если способна преодолеть известные противоречия. Каковы же основные проблемы методики исчисления цены интернет-мошенничества?

Первым противоречием является необходимость выбора компонентов расчета, т.е. тех показателей на основе которых будет складываться «общая стоимость» цены преступности. С этим в современной криминологи действительно большие проблемы. Существует несколько способов преодоления: 1) за основу берется сумма материального ущерба, причиненного каждым конкретным преступлением (прямые экономические потери); 2) учитываются и косвенные потери в борьбе с преступностью (косвенные экономические потери). Естественно, что во втором случае вариативность учитываемых факторов существенно ниже, что не может не повлиять на конечный результат. К примеру, не всегда понятно, что делать при оценке таких категорий как упущенная выгода. К потерпевшим - организациям данное положение легко применимо в силу особенностей предпринимательского и гражданского права[5. С.17.]. В случае с потерпевшим - физическим лицом, сам расчет в силу отсутствия бухгалтерских нормативов трудноосуществим. Зачастую встает вопрос: а правомерно ли говорить о наличии упущенной выгоды физического лица в случае интернет-мошенничества, ведь он не несет на себе коммерческих рисков?

В первом случае, также имеются определенные трудности, связанные со спецификой правоприменительной деятельности. В силу различных подходов к учету и оценке преступности в наших странах сравнить представленные данные напрямую затруднительно. В США средние потери от одного совершенного интернет-мошенничества составляют 575 долларов, а общие потери от всех видов мошенничества в Интернет равняются 559 миллионам долларов [6].

Средний же размер причиненного материального ущерба от одного интернет-мошенничества в России в свое время составлял 423,9 тыс. руб.[7]. Такое различие в показателях объясняется тем, что в данном отчете были учтены только преступления, квалифицируемые по совокупности статей 272 и 159 УК РФ, фактически связанные с хищением, модификацией компьютерной информации банковских структур. Значительный массив выявляемых преступлений связан с мошенничеством в банковской сфере, чем и объясняется столь значительный ущерб.

Стоит заметить, что традиционные мошеннические схемы, встречающиеся в российском сегменте сети Интернет, не столь прибыльны для мошенников по ряду причин. В случае с «нигерийскими письмами» сказывается отсутствие лиц, имеющих собственные крупные накопления. Не так популярны и инвестиционные мошенничества, поскольку инвестиционные инструменты, дистанционная торговля не стала для Российской Федерации повсеместным и обыденным явлением.

Вторым известным противоречием выступает высокая латентность указанного вида преступности. Поэтому сбор данных о потерпевших бывает существенно затруднен даже для государственных структур. К примеру, в 1982 году Конгресс США начал собирать фактические данные о компьютерной преступности путем сбора свидетельских показаний жертв компьютерного мошенничества. Однако в определенном смысле они столкнулись с хорошо известной криминологам проблемой - высоким уровнем естественной латентности данных правонарушений. Большинство потерпевших представляли крупные корпорации, которые вовсе не стремились разглашать сведения о имевшихся недостатках систем обеспечения безопасности и программных уязвимостях.

Еще один фактор связан со спецификой деятельности самих преступников. Данный вид преступной деятельности является сложноорганизованным. Чем сложнее форма преступной деятельности, тем труднее выявляются преступления[8]. Профессиональная преступность скрывает большое число совершенных преступлений.

26 февраля 2010 года Приморский районный суд Санкт-Петербурга вынес обвинительный приговор в отношении Р., выпускника Государственного университета информационных технологий, механики и оптики (ИТМО). Россиянин занимался продажей украденных вещей и обналичиванием похищенных денег, которые пересылались ему из США. А деньги через электронные платежные системы отправлял организатору преступления. Осужденный признан виновным в покушении на мошенничество, совершенном в составе группы лиц либо в особо крупном размере (ч.3 ст.30 и ч.4 ст.159 УК РФ), покушении на кражу в особо крупном размере (ч.3 ст.30 и пп. «а» и «б» ч.4 ст.158 УК РФ) и в неправомерном доступе к компьютерной информации (ч.2 ст.272 УК РФ). Ему назначено наказание в виде 5 лет 6 месяцев лишения свободы условно с испытательным сроком 4 года. Суд также удовлетворил гражданский иск потерпевшей стороны на сумму свыше 500 тысяч рублей.

Мошенническая схема работала более полутора лет. В ходе следствия были выявлены далеко не все случаи совершенного мошенничества, поскольку сообщники россиянина были задержаны ФБР при попытке легализовать имущество, добытое преступным путем на сумму более 10 миллионов рублей. Однако в уголовном деле фигурировали лишь 5 эпизодов преступной деятельности. Естественно, что сумма реального ущерба с учетом не выявленных потерпевших могла быть значительно выше.

Еще одна особенность при выявлении причиненного ущерба заключается в том, что переход традиционных форм мошенничества в Интернет приведет к снижению выявляемости и раскрываемости деяний, совершенных таким способом. Данную гипотезу подтвердил ежегодный доклад, сделанный генеральным прокурором Ю.Я. Чайкой в Совете Федерации 13 мая 2009 года, в котором указано на снижение в 2008 году количества зарегистрированных преступлений и одновременно на снижение их раскрываемости [9].

Таким образом, исчисление цены интернет-мошенничества остается для криминологов нетривиальной задачей. В условиях, когда существуют методики, способные рассчитывать стоимость экономических потерь лишь от небольшой совокупности индексных (заранее отобранных) преступлений, не приходится говорить о полноценной форме исследований в области цены интернет-мошенничества. Думается, что со временем данная ситуация способна измениться к лучшему.

Библиографический список

1. Долотов Р.О. Цена преступности как криминологический показатель: некоторые методологические аспекты // Криминологический журнал БГУЭП. - 2012. - №3(21). - С. 15-21.

2. Чемеринский К.В. Криминализация (декриминализация) деяний в структуре уголовно-правовой политики // Международное научное издание Современные фундаментальные и прикладные исследования. - 2013. - Т. 1. - № 1 (8). - С. 123-127.

3. Амиянц К.А., Данелян Р.С. Изменение общественной опасности и последствий преступлений в сфере экономики // Бизнес в законе. Экономико-юридический журнал. - 2014. - № 2. - С. 175-178.

4. Амиянц К.А., Мордовина А.А. Проблемы установления и оценки ущерба при квалификации преступлений в сфере экономики // Черные дыры в Российском законодательстве. -2014. - № 2. - С. 141-146.

5. Амиянц К.А. Упущенная выгода в преступлениях в сфере экономики // Российский судья. - 2008. - № 6. - С. 16-18.

6. 2009 Internet Crime Report / the Internet Crime Complaint Center (IC3) [Электронный ресурс]. Системные требования: Acrobat Reader 5.0/ - URL: http://www.ic3.gov/media/annualreport/2009_IC3Report.pdf (дата обращения: 25.04.2015)/

7. Сводный отчет о преступлениях, совершенных в сфере телекоммуникаций и компьютерной информации в Российской Федерации за период с 1 января 1997 по 1 января 2005 года. (Документ официально опубликован не был).

8. Чемеринский К.В. Организованные формы соучастия: проблемы понимания и квалификации // Международное научное издание Современные фундаментальные и прикладные исследования. - 2014. - № 2 (13). - С. 160-165.

9. Богданов В. .: Юрий Чайка выступит в Совете Федерации с докладом о преступности в России // Российская газета [Электронный ресурс]. - 11 мая 2009. - URL: http://www.rg.ru/2009/05/11/prestupnost-anons.html (дата обращения: 25.04.2015).

Размещено на Allbest.ru