Документ как объект криминалистического исследования

Специальные знания в раскрытии и расследовании преступлений используются в двух формах: процессуальной и непроцессуальной. Наиболее часто при раскрытии и расследовании преступлений, используют следующие процессуальные формы специальных знаний: производство судебных экспертиз и участие специалиста в осмотре места происшествия. К непроцессуальной форме использования специальных знаний относят: консультации, справочную деятельность специалиста, участие специалиста в оперативно-розыскных мероприятиях, производство предварительных исследований. Наиболее эффективной формой установления признаков подделки является проведение почерковедческой и технико-криминалистической экспертизы документов. В процессе производства экспертизы эксперт, применяя специальные знания, выявляет способы и признаки подделки документов.

Технико-криминалистическое исследование документов, как правило, проводится посредством технико-криминалистической экспертизы документов (ТКЭД), назначаемой для установления фактических обстоятельств, связанных с исполнением документов, отождествлением материалов документов и средств их изготовления на основе специальных знаний, базирующихся на положениях криминалистической техники, синтезирующей знания и методы физики, химии, технических и технологических наук. Объектами исследования ТКЭД являются: а) документы; б) изделия из материалов, предназначенных для изготовления документов (бумага и пр.); в) технические средства, предназначенные для выполнения реквизитов (пишущие приборы, знакопечатающие и знакосинтезирующие аппараты и пр.); г) технические средства, предназначенные для отделки, брошюровки документов; д) вещества (изделия), использованные для изменения содержания документов (паста-штрих, средства для смывания, травления и пр.); е) предметы, не являющиеся документами в узком смысле этого слова, но исследуемые по методикам ТКЭД, - изделия из разных материалов (дерева, металла, керамики, ткани, кожи), на которых необходимо выявить слабовидимые или невидимые записи, установить природу красящего вещества; ж) изделия из бумаги и картона (тара, упаковка и пр.).

При проведении ТКЭД могут решаться три класса задач:

1) идентификационные, направленные на: а) установление принадлежности частей одному документу; б) отождествление конкретных технических средств, используемых для изготовления документов или внесения в них изменений; в) отождествление изделий и материалов, используемых для изготовления документов либо внесения в них изменений; г) идентификацию лица, отпечатавшего машинописный текст;

2) классификационные, направленные на установление факта принадлежности конкретного объекта к определенной группе в соответствии с существующей классификацией;

3) диагностические, направленные на: а) установление способа изготовления документа; б) определение времени изготовления документа или его отдельных частей; в) установление факта и способа внесения изменений в документ; г) выявление первоначального содержания документа.

Основными свойствами объектов идентификационных исследований в технико-криминалистической экспертизе документов являются, как и в большинстве идентификационных экспертиз:

- индивидуальность (неповторимость) объекта исследования;

- относительная устойчивость его признаков. Индивидуальность объектов идентификационных исследований в техническо-криминалистической экспертизе документов - это их своеобразие, неповторимость в других объектах материального мира. Относительная устойчивость признаков - это второе основное идентификационное свойство объектов исследований в технико-криминалистической экспертизе документов, заключающееся в их способности в течение определенного времени - идентификационного периода - сохранять индивидуализирующие их совокупности признаки.

Идентифицировать можно только индивидуальные объекты. Таковыми в технико-криминалистической экспертизе документов могут быть:

- печатные формы (полиграфические, печати и штампы);

- знакопечатающие устройства (пишущие машины как рычажно-сегментные, так и безрычажные; кассовые аппараты; матричные, струйные, лазерные принтеры);

- светочувствительные носители копировально-множительных аппаратов;

- пишущие приборы (шариковые авторучки, фломастеры и др.).

Во многих источниках специальной литературы к объектам идентификационных исследований технико-криминалистической экспертизы документов относятся такие материалы как бумага, красящее вещество, клей и т.п. Зинин A.M., Майлис Н.П. Судебная экспертиза: учебник. - М.: Право и закон; Юрайт-Издат, 2002. - С. 54. В отношении их, естественно, решается вопрос о групповой принадлежности к тем или иным родам, видам, партиям, флаконам и т.д. В таком значении эти материалы не обладают индивидуальностью и поэтому, с моей точки зрения, не могут быть объектами идентификационных исследований технико-криминалистической экспертизы документов. Решение вопроса о групповой принадлежности объектов относится к классификационным задачам судебной экспертизы.

Индивидуальность объектов, которые обладают данным свойством, обусловлена особенностями их происхождения, использования и хранения. Эти особенности возникают вследствие воздействия на них самых разнообразных факторов объективного и субъективного характера. Так, на индивидуальность, например, печатного клише, оказывают влияние: вид изготовления (фабричный или кустарный); способ изготовления (лазерное гравирование, фотополимеризация, вулканизация резины и др.); время его использования (новое или старое клише); условия хранения (при нормальной температуре или зимой в неотапливаемом сыром помещении) и т.п.

Кроме того, индивидуальность отождествляемого или идентифицируемого объекта определяется, как правило, по различного рода его отображениям в другом отождествляющем или идентифицирующем объекте. Последний, в свою очередь, также обладает свойством индивидуальности, которая, естественно, не тождественная (не равна) индивидуальности отображаемого объекта, по причине воздействия на него (следовосприни-мающего объекта) «своей массы» объективных и субъективных факторов. Например, на своеобразие (индивидуальность) того или иного оттиска печати (штампа) могут оказать влияние такие факторы как: вид подложки (качество бумаги и вид поверхности, на которой она находится в момент нанесения оттиска: полированный стол или рельефная поверхность дипломата), сила нажима на клише, качество штемпельной краски и многое другое. Однако, при всем этом, отождествляющие объекты в большинстве своем объективно отображают признаки отождествляемых объектов. В противном случае сам процесс идентификации был бы невозможен.

Индивидуальность любого объекта (и следоотражающего, и следовоспринимающего) определяется совокупностью конкретных признаков. В теории идентификации она так и называется - индивидуальной совокупностью признаков. В неё включаются только те из признаков, которые обладают:

- высокой или средней степенью идентификационной значимости;

- устойчивостью;

- независимостью от воздействия объективных и субъективных факторов Аверьянова Т.В. Судебная экспертиза. Курс общей теории. - М.: Издательство НОРМА, 2007. - С. 41..

Идентификационная значимость признаков определяется на основе частоты встречаемости признаков в данного рода объектах. При этом зависимость идентификационной значимости от частоты встречаемости обратно пропорциональная: чем чаще встречается признак, тем он менее ценен для идентификации. И наоборот: чем реже он наблюдается в объектах, аналогичных исследуемому, тем значимость его возрастает. В теории судебной экспертизы ценность признака для идентификации объекта может определяться двумя способами: эмпирическим (субъективным) и математическим (объективным).

Эмпирический способ - это установление значимости признака на основе жизненного опыта и профессиональных знаний эксперта, т.е. на его субъективном представлении о частоте встречаемости признака.

Математический (вероятностно-статистический) метод основан на заранее проведенном экспериментальном подсчете частоты встречаемости и определении числового выражения идентификационной значимости признаков в заданном массиве экспериментального материала. На основе этого разрабатываются специальные таблицы, где указывается объективно установленная частота встречаемости признаков и подсчитанная на этой основе (с помощью десятичного логарифма) объективная идентификационная значимость признаков. К сожалению, при проведении идентификационных исследований в технико-криминалистической экспертизе документов эксперт может оценить выявленные признаки пока только эмпирическим путем.

Устойчивость признаков - это требование включения в идентификационную совокупность только признаков, действительно присущих объекту исследования, а не возникших случайно под действием тех или иных факторов. Обычно это устанавливается по наличию повторяемости признака в нескольких объектах, аналогичных исследуемому. Относительная устойчивость признаков - это второе основное идентификационное свойство объектов исследований в технико-криминалистической экспертизе документов, заключающееся в их способности в течение определенного времени - идентификационного периода - сохранять индивидуализирующие их совокупности признаки Зинин A.M., Майлис Н.П. Судебная экспертиза: учебник. - М.: Право и закон; Юрайт-Издат, 2002. - С. 54.. Длительность идентификационного периода зависит от многих показателей. В первую очередь - от рода и вида объектов исследования, во вторую - от условий их возникновения, использования и хранения, в третью (взаимосвязанную со второй) - от воздействия различных факторов объективного и субъективного характера. Например, устойчивость признаков оттисков печатей и штампов зависит, прежде всего, от механической прочности материала, из которого изготовлена печатная форма.

Наиболее износоустойчивы металлические печати. Изменения в их оттисках связаны, как правило, с загрязнением печатающих элементов. Каучуковые печати (штампы) изнашиваются быстрее. В процессе их эксплуатации теряется упругость печатающих поверхностей, некоторые элементы вследствие остаточной деформации изменяют свою форму, происходит их стирание и выкрашивание. В случае исследования оттисков каучуковых печатей (штампов), нанесенных со значительным разрывом во времени, необходимо запрашивать дополнительные образцы оттисков за промежуточные периоды, чтобы проследить динамику появления изменений и достоверно объяснить выявленные различия. В той или иной мере подвергаются изменениям и формы высокой печати, изготовленные из других материалов (линолеума, дерева, пластмассы и т.д.). Следует учитывать, что они производятся в кустарных условиях и имеют многочисленные дефекты печатающих элементов. Последние служат ценными частными признаками, позволяющими идентифицировать печатные формы, несмотря на изменения следообразующих поверхностей в результате их длительного и многократного использования. В отличие от форм высокой печати возможность идентификации плоских печатных форм ограничена. Их неоднократное применение для получения оттисков ведет к резкому ухудшению качества получаемых изображений. Поэтому, перед повторным нанесением оттиска чаще всего производится дополнительная дорисовка элементов на печатной форме. Отграничить в исследуемых оттисках первоначальные признаки от вновь внесенных не всегда удается (ввиду слабой насыщенности, расплывчатости изображений). Поэтому, в таких случаях, для успешного решения идентификационного вопроса требуется наличие исходных печатных форм Лазарева В.А. Проблемы доказывания в современном уголовном процессе России: учебное пособие. - Самара, 2007. - С. 98..

Как уже указывалось выше, специальные знания при исследовании документов могут быть применены и в не процессуальной форме. Одной из наиболее применяемых в практической деятельности непроцессуальных форм использования специальных знании является производство исследований. Чтобы решить вопрос о необходимости и форме процессуальной регламентации, все проводимые исследования следует рассмотреть с точки зрения целей их проведения и актуальной значимости для расследования преступлений получаемой информации. Результаты исследований оформляются различными документами - «Справка эксперта», «Справка об исследовании», «Заключение специалиста», «Справка специалиста» и т.д. Отсутствие единства в оформлении документа об исследовании само по себе уже свидетельствует о значительном количестве нерешенных вопросов в данной форме использования специальных знаний. Это касается статуса субъектов, исполняющих исследования, отсутствия нормативной регламентации процесса назначения и проведения, а также оценки и использования в доказывании полученных результатов.

Исследования предметов, документов или веществ не указаны в УПК РФ в качестве доказательств, однако в определенных случаях возникает необходимость в обосновании видоизменения или расходовании объекта, в придании доказательственного значения результатам полученной в ходе исследования информации. Например, квалифицирующим признаком по уголовным делам, связанным с незаконным оборотом наркотиков, может быть признано только количество наркотического средства, указанное в заключении эксперта, а не масса вещества, признанного наркотическим при проведении исследования. Вместе с тем, при расследовании данной категории преступлений, именно первоначальный вес наркотического средства, установленный при производстве исследования, вменяется лицу в обвинительном заключении, а справка об исследовании приобщается к материалам уголовного дела. Как правило, процедура придания статуса доказательства справке об исследовании осуществляется субъектом, производящим расследование посредством осмотра представленного оперативным сотрудником документа и приобщения его к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств. Такая процедура представляется неправомерной, поскольку документ о результатах исследования не имеет признаков вещественного доказательства, указанных в ст. 81 УПК.

Дискуссия по вопросам исследований в непроцессуальной форме объектов, являющихся потенциальными носителями информации, ведется достаточно давно. Авторы в основном отмечают непроцессуальный характер исследований Ищенко, П.П. Получение розыскной информации в ходе предварительного исследования следов преступления - М., 1994. - С. 89. , их предварительный, либо экспрессный Снетков, В.А. Основы деятельности специалиста экспертно-криминалистических подразделений органов внутренних дел. - М., 2001. - С. 52. характер. Другой точки зрения придерживается С.М. Сырков, понимающий под предварительным исследованием «внепроцессуальное исследование обнаруженных материальных следов, проводимое в условиях осмотра на основе специальных познаний...» Сырков, С.М., Фефилатьев, А.В. Проведение предварительных исследований материальных следов на месте происшествия. - М. - 1986. - С. 6..

Анализируя точки зрения авторов по вопросам производства исследований, следует отметить смешение процессуальных и непроцессуальных форм использования знаний сведущих лиц, а также процессуальных функций эксперта и специалиста. Так, исследования, проводимые в условиях осмотра - это процессуально регламентированные действия, то есть действия сведущего лица для оказания содействия следователю в обнаружении, закреплении и изъятии доказательств. Таким сведущим лицом является специалист, который ведет техническое сопровождение действий следователя, а полученная при этом доказательственная информация исходит не от специалиста, а от иных объектов. Действия специалиста совершаются в рамках следственного действия и их результаты фиксируются в соответствующем протоколе, т.е. имеют доказательственное значение. При этом могут быть проведены и необходимые исследования документов, результаты которых подлежат занесению в протокол и могут служить основаниями для принятия определенных процессуальных решений, например о возбуждении уголовного дела, задержании лица или возбуждении ходатайства об избрании меры пресечения. Не вызывает возражений и такая форма оформления результатов исследования, проводимого в ходе следственного действия, как справка о методах и результатах исследования, подписанная специалистом и прилагаемая к протоколу.

Еще одна форма использования специальных знаний сведущего лица - исследования, которые проводятся на основании поручения оперативного сотрудника по методикам экспертного исследования соответствующих объектов. Федеральным законом Российской Федерации «Об оперативно-розыскной деятельности» Об оперативно-розыскной деятельности: Федеральный закон от 12 августа 1995 года № 144-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1995. - № 33, ст. 3349. (далее - закон об ОРД) исследования предметов и документов отнесены к оперативно-розыскным мероприятиям. Исследования объектов, проводимые не в форме экспертизы, являются действием непроцессуальным, не существует и нормативных документов, определяющих субъектов, условия и порядок их проведения. Вместе с тем, рассматривать действия сведущего лица по решению поставленных задач как предварительные, экспрессные, тем более проводимые в условиях осмотра, недопустимо. Исследование документов, проводимое в лабораторных условиях по поручению оперативного сотрудника в рамках оперативно-розыскных мероприятий - это полноценное исследование объектов, включающее все стадии и методы экспертного исследования, но не имеющее доказательственного значения. При этом лицо, производящее исследование, не предупреждается об ответственности за дачу заведомо ложного заключения и отсутствует какой-либо контроль за его деятельностью. Сроки производства исследований, как правило, незначительны, но это связано не с уменьшением объема самих исследований, а с сокращением порядка изложения действий сведущего лица и оценки полученных результатов. Сведущее лицо, производящее исследование, не имеет процессуального статуса эксперта или специалиста, поскольку «эксперт» и «специалист» - это участники уголовно-процессуальной деятельности, и, чтобы приобрести соответствующий статус, должны быть привлечены в качестве таковых для осуществления определенных процессуальных функций.

Ввиду того, что данные, полученные в процессе исследований, широко используются в доказывании по уголовным делам, многими авторами высказываются обоснованные опасения по поводу объективности проведенного сведущим лицом предварительного исследования. В этой связи имеются предложения после возбуждения уголовного дела запрашивать подтверждение выводов у лица, проводившего исследование, и предупреждать его об уголовной ответственности в протоколе приобщения материалов специального исследования к уголовному делу, а сами материалы рассматривать в качестве приложения к нему. Таким образом, как считают авторы, специальные исследования могут получить силу доказательств без формально дублирующих их экспертиз Пампушко, И. П. Совершенствование правовых и организационных основ применения криминалистической техники в раскрытии преступлений. - М., 1996. - С. 17. .

Точка зрения Н.П. Майлис, А.Ф. Волынского, Н.Н. Лысова, И.П. Пампушко, заключается в том, чтобы расширить формы применения специальных знаний, для чего изменить правовую оценку результатов их применения. С этой целью предлагается придать справке специалиста статус источника доказательств равноценного с заключением эксперта, а для реализации указанных предложений дополнить ст. 164 и ст. 168 УПК РФ положением, предусматривающем право лица, производящего дознание, следователя, суда не только вызывать специалиста для участия в следственных действиях, но и поручать ему проведение предварительных специальных исследований и давать заключения по вопросам, поставленным перед ним Майлис, Н.П. Проблемы законодательного регулирования специалиста в уголовном судопроизводстве. - Сочи-Краснодар, 2002. - С. 96-97. . Такой опыт процессуального регулирования производства предварительных исследований также имеется в зарубежных странах.

Таким образом, специальными являются профессиональные, соответствующие современному уровню развития познания (исключая области процессуального и материального права) в науке, технике, искусстве или ремесле, использование которых в борьбе с преступностью содействует выявлению доказательственной и оперативно-розыскной информации, а также способствует разработке технических средств и тактических приемов обнаружения и фиксации следов либо иных признаков преступных деяний». Специальные знания в раскрытии и расследовании преступлений используются в двух формах: процессуальной и непроцессуальной. Наиболее часто при раскрытии и расследовании преступлений, используют следующие процессуальные формы специальных знаний: производство судебных экспертиз и участие специалиста в осмотре места происшествия. К непроцессуальной форме использования специальных знаний относят: консультации, справочную деятельность специалиста, участие специалиста в оперативно-розыскных мероприятиях, производство предварительных исследований. Наиболее эффективной формой установления признаков подделки является проведение почерковедческой и технико-криминалистической экспертизы документов. В процессе производства экспертизы эксперт, применяя специальные знания, выявляет способы и признаки подделки документов. Результаты непроцессуальных исследований оформляются различными документами - «Справка эксперта», «Справка об исследовании», «Заключение специалиста», «Справка специалиста» и т.д. Отсутствие единства в оформлении документа об исследовании само по себе уже свидетельствует о значительном количестве нерешенных вопросов в данной форме использования специальных знаний.

2.2 Предварительное исследование поддельных документов

Предварительное исследование поддельных документов осуществляется, как правило, вы форме их осмотра. В криминалистике разработаны рекомендации по осмотру и обращению с документом - вещественным доказательством, которые следует соблюдать следователю (судье): содержать документ в прозрачной полиэтиленовой обложке - файл; не подшивать их в материалы дела, сгибать и складывать по имеющимся складкам; оберегать документы от воздействия света, влаги, высокой температуры, так как это может привести к существенным изменениям их свойств; не делать на документах пометок, обводок, указаний. При работе с документами на предварительном следствии следователю надо иметь в виду, что на них могут быть следы рук, микрочастицы посторонних веществ и т.п. Поэтому при обращении с документами нужно пользоваться пинцетами с резиновыми наконечниками, резиновыми перчатками, бумажными уголками, чтобы сохранить следы для последующих экспертных исследований. Следственный осмотр документа можно производить в ходе осмотра места происшествия или как самостоятельное следственное действие.

Осмотр документов в уголовном судопроизводстве представляет собой весьма распространенное следственное (судебное) действие, имеющее важное значение для потребностей правоприменительной практики. В уголовном процессе существует тесная и устойчивая связь между документами и результатами их следственного осмотра. Возможность проведения осмотра документов в досудебном производстве регламентирована ч. 1 ст. 144 и ч. 1 ст. 176 УПК РФ; в части судебного производства данная процедура прямо не предусмотрена, но, тем не менее широко применяется на практике в режиме правовой аналогии. Следственному или судебному осмотру в принципе могут быть подвергнуты любые документы, имеющиеся в материалах уголовного дела или представленные сторонами, независимо от формы фиксации соответствующей информации. Иными словами, следователь, дознаватель или суд вправе осмотреть как документы, выполненные «невербальным» способом (фото-, видеодокументы и т. д.), так и документы в их классическом понимании, т. е. выражающие человеческие мысли в виде знаков, символов и прочих элементов естественного или искусственного языка. При этом следственный осмотр фото-, видео- и иных подобных документов полностью вписывается в предложенную концепцию «невербальных» следственных и судебных действий Российский С. Б. К вопросу о развитии теории доказательств в уголовном процессе // Российский криминологический взгляд. - 2013. - № 3. - С. 360-361; Он же. Результаты «невербальных» следственных и судебных действий как вид доказательств по уголовному делу. - М. : Юрлитинформ, 2015. - С. 58-62.. Осматривая такие документы, например, видеозапись камеры наружного наблюдения, субъект процессуального познания, используя свое нагляднообразное мышление, зрительно воспринимает определенные фрагменты объективной действительности и на этой основе получает соответствующий результат. Впоследствии данный результат посредством зрительного представления способствует формированию мысленного образа воспринятых материальных объектов. И лишь затем дознаватель или следователь, используя рациональное мышление, как бы переводят мысленный образ в форму словесного описания, фиксируя все увиденные фрагменты объективной реальности в протоколе.

Гораздо более сложной нам видится гносеологическая сущность следственного осмотра «классических» (письменных) либо других вербальных документов, содержащих информацию в виде знаков, символов и прочих элементов естественного или искусственного языка. В отличие от фото-, видео- и других наглядно-образных документов, осмотр письменных или иных условно-знаковых фрагментов, на первый взгляд, как бы не вписывается в предложенную учеными концепцию «невербальных» следственных и судебных действий, чем создает серьезную опасность для её существования. Но так ли это на самом деле? Для ответа на данный вопрос представляется необходимым более глубоко и детально исследовать сущность осмотра письменных или иных документов, предполагающих языковую или иную условно-знаковую форму подачи информации.

Уголовно-процессуальный закон регламентирует, что осмотр документов, как и любой другой следственный осмотр, производится в целях обнаружения следов преступления, выяснения других обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела (ч. 1 ст. 176 УПК РФ). Однако подобный подход является слишком широким и в принципе применим не только к осмотру, но и к любому другому процессуальному действию, направленному на собирание доказательств. Анализ специальной литературы по уголовному процессу и криминалистике показывает, что в науке предпринимались неоднократные попытки определения сущности следственного осмотра. В. А. Семенцов указывает, что осмотр - это следственное действие, при проведении которого следователь с участием указанных в законе лиц изучает, фиксирует, а при необходимости изымает различные материальные объекты, связанные с расследуемым преступлением, в целях обнаружения его следов, выяснения других обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела Семенцов В. А. Следственные действия: учеб. пособие. - Екатеринбург: УрГЮА, 2003. -С. 38. . С. А. Шейфер отмечает, что осмотр проводится в целях обнаружения следов преступления, иной, выраженной в физических признаках информации, имеющей значение для дела Шейфер С. А. Следственные действия. Основания, процессуальный порядок и доказательственное значение. - М.: Юрлитинформ, 2004. - С. 49. . В научной и учебной литературе существует и множество других, но вместе с тем близких точек зрения относительно сущности следственного осмотра в системе средств уголовно-процессуального познания. Однако, на наш взгляд, наиболее удачная и развернутая дефиниция осмотра сформулирована в работах О. Я. Баева, понимающего под ним следственное действие, состоящее в непосредственном восприятии и изучении любых объектов в целях исследования обстоятельств деяния, фиксации и изъятия предметов, документов, веществ и следов, которые имеют или могут иметь значение для раскрытия преступления и расследования уголовного дела Баев О. Я. Тактика следственных действий. - Воронеж: Воронежский госуниверситет, 2012. - С. 103. .

В целом не отвергая ни одну из существующих позиций по рассматриваемой проблеме, позволим себе заключить, что следственный осмотр как бы направлен на решение двух самостоятельных, но в то же время взаимосвязанных задач: а) на непосредственное восприятие (иногда изучение или исследование) дознавателем, следователем фрагментов объективной реальности; б) на фиксацию данных фрагментов в соответствующем протоколе (иногда на их изъятие для приобщения к материалам уголовного дела). При этом сам по себе осмотр не предполагает логический анализ воспринятой информации, а сводится лишь к её констатации. С. А. Шейфер, ссылаясь на ч. 2 ст. 180 УПК РФ, справедливо отмечает, что в протоколе осмотра излагаются только наблюдавшиеся следователем обстоятельства. А предположения и выводы следователя относительно механизма образования следов, последовательности действий преступника и т. д., которые неминуемо возникают в ходе осмотра, в протоколе не излагаются Шейфер С. А. Указ. соч. - С. 59.. Полагаем, что всё вышесказанное в полной мере относится и к осмотру письменных (других условно-знаковых) документов как к типичной разновидности данного следственного действия. Осматривая такой документ, дознаватель или следователь воспринимают его не как форму подачи определенных вербальных сведений, не как интеллектуальный продукт, а в первую очередь как материальный объект, имеющий свои физические признаки и необходимые реквизиты. Как указывает Л. А. Иванов, при осмотре документа внимание обращается на его название, формат, размеры, реквизиты, их содержание, штампы, подписи, состояние бумаги, её цвет, складки, разрывы, пятна и т. д Иванов Л. А. Следственный осмотр при расследовании транспортных происшествий. - Саратов: Саратовский университет, 1993. - С. 141. Но даже осматривая исключительно вербальные части документа, например, рукописный или печатный текст, субъект процессуального познания не формирует в своем сознании мысленных образов, вытекающих из его содержания. Он лишь констатирует факт наличия в документе определенных слов, фраз и тому подобных объектов, не вникая в их смысл.

Осмысленное изучение данных вербальных объектов, осуществляемое посредством рационального мышления и завершающееся формированием полноценных мысленных образов, - это уже следующий этап работы либо с самим документом, либо с протоколом его осмотра. В. П. Власов называл такую деятельность «предварительным исследованием» документа. Он писал, что в следственной практике «предварительное исследование» очень часто путают с осмотром, называя одно другим, например, пишут или говорят: «Следователь, осмотрев документы, пришел к выводу о том, что...». Фактически же в данном случае был проведен не осмотр как процессуальное действие, а именно «предварительное исследование». Указанный ученый абсолютно правильно полагал, что причина данной ошибки заключается в том, что в обиходе и в научных исследованиях осмотром называются вообще всякие, основанные на наблюдении, т. е. специальном зрительном восприятии, приемы или методы изучения чего-либо, ознакомления с чем-либо. Однако между ними имеются существенные различия в процессуальной природе и значении в ходе расследования уголовных дел Власов В. П. Следственный осмотр и предварительное исследование документов. - М.: Госюриздат, 1961. - С. 12. . Подобное исследование документов В.П. Власов именовал «предварительным», поскольку он считал, что эта деятельность обычно предваряет какое-либо процессуальное действие: осмотр, назначение экспертизы, обыск, допрос и др Там же. - С. 12.. Но, на наш взгляд, это не совсем так. Ознакомление субъекта уголовно-процессуального познания с содержанием документа не нужно связывать с каким-то следственным или иным процессуальным действием. Оно вполне может иметь место и само по себе, особенно когда документ непосредственно содержит сведения, имеющие значение для уголовного дела. Примерами в данном случае могут послужить ознакомление следователя с истребованной копией приговора, подтверждающего факт прежней судимости, или с представленной защитником положительной характеристикой обвиняемого.

Поэтому предлагаем именовать такое действие не предварительным исследованием, а просто исследованием. Подобное исследование документа является не чем иным, как разновидностью общего гносеологического механизма исследования доказательств, составляющего один из важнейших элементов всего уголовно-процессуального познания и доказывания. Анализируя вопросы исследования доказательств, Р. С. Белкин неоднократно отмечал, что оно (исследование) - это познание следователем или судом содержания доказательств, проверка достоверности существования тех фактических данных, которые составляют содержание доказательств, установление согласованности данного доказательства со всеми остальными доказательствами Белкин Р. С. Собирание, исследование и оценка доказательств. - М.: Наука, 1966. -С. 48; Его же. Курс криминалистики. - Т. 1. -М.: Юристъ, 1997. - С. 136 .. В свою очередь, В. П. Василенко писал, что исследование доказательств - это своеобразный процесс извлечения информации, содержащейся в доказательствах, и её осмысливание применительно к задачам уголовного судопроизводства. Он же указывал, что исследование является частью процесса доказывания по уголовному делу Василенко В. П. Исследование доказательств на предварительном следствии: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - М.: Академия МВД СССР, 1978. - С. 8-9. . Близкие по смыслу позиции в своих работах выдвигают А. А. Давлетов Давлетов А. А. Основы уголовно-процессуального познания. - Екатеринбург: Гуманитарный университет, 1997. - С. 178. , В. А. Азаров и И. Ю. Таричко Азаров В. А., Таричко И. Ю. Функция судебного контроля в истории, теории и практике уголовного процесса России. - Омск: Омский госуниверситет, 2004. - С. 192, 194. , А. В. Кудрявцева Кудрявцева А. В. Исследование доказательств в суде апелляционной инстанции в свете теории следственных (судебных) действий познавательного характера // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2015. - № 2. - С. 67. и некоторые другие авторы. Хотя для справедливости необходимо обратить внимание, что некоторые ученые вкладывают в категорию «исследование доказательств» слишком узкой смысл, олицетворяя его с познанием, проводимым лишь посредством специальных криминалистических средств и методов Самыгин Л. Д. Расследование преступлений как система деятельности. - М.: МГУ им. М. В. Ломоносова, 1989. - С. 83.. Следует согласиться с предложением Н. И. Газетдинова о необходимости более конкретного закрепления в тексте закона положений, регламентирующих не только собирание и оценку доказательств, но и их исследование Газетдинов Н. И. Реализация принципов уголовного судопроизводства. - М.: Юрист, 2007. - С. 367.. Кстати, подобные идеи уже получили воплощение в некоторых государствах на постсоветском пространстве. В частности, ст. 127 нового УПК Казахстана называется «Исследование доказательств». Она предполагает, что собранные по делу доказательства подлежат всестороннему и объективному исследованию, включающему анализ полученного доказательства, его сопоставление с другими доказательствами, собирание дополнительных доказательств, проверку источников получения доказательств.

Представляется, что исследование доказательств - это такой же необходимый атрибут познавательной деятельности, как их собирание (формирование) и проверка. В противном случае суд фактически теряет свою самостоятельность как субъект доказывания и превращается в некоего «оформителя» результатов досудебного производства, подобно тому, как это достаточно часто происходит в современной правоприменительной практике. И именно поэтому признаком судебных действий следует считать не направленность на собирание (формирование) доказательств, а их познавательный характер, их устремленность к установлению обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.

В отличие от осмотра документа, его исследование имеет явно вербальный характер, поскольку предполагает использование рационального мышления и формирование мысленных образов тех сведений, которые запечатлены в его содержании. При этом необходимо обратить внимание, что помимо «иных» документов исследованию подлежат любые материалы уголовного дела, требующие восприятия дознавателем, следователем или судом, в частности заключения экспертов и специалистов и протоколы ранее произведенных следственных действий. Объектом исследования в конечном счете может стать и сам протокол осмотра письменного или иного вербального документа. Однако этот процесс представляется актуальным лишь в тех случаях, когда непосредственное исследование самого документа невозможно, затруднительно или нецелесообразно. В противных ситуациях дознаватель, следователь или суд должен стремиться исследовать сам документ, а не протокол его осмотра, поскольку в контексте рассмотренных ранее закономерностей «невербального» способа процессуального познания последний содержит не сами обстоятельства объективной реальности, а их мысленные образы, запечатленные в сознании его автора. Тем не менее, с учетом вербального характера воспринимаемых сведений их возможные искажения в протоколах осмотров не представляются существенными. Поэтому в ряде практических ситуаций подмена непосредственного исследования самого документа его осмотром и последующим исследованием соответствующего протокола, на наш взгляд, вполне оправданна. Например, следователь, предварительно осмотрев с участием специалиста аудиодокумент - запись разговора обвиняемого с потерпевшим, в дальнейшем получает возможность уже самостоятельно исследовать протокол, содержащий письменную расшифровку этого разговора. После осмотра электронного документа - sms-сообщения из сотового телефона обвиняемого проводится исследование протокола, содержащего письменную распечатку данного сообщения, и т. д.

Однако особое внимание в этой связи необходимо обратить на возможность осмотра документа с последующим исследованием соответствующего протокола в тех случаях, когда непосредственное приобщение данного документа к материалам уголовного является нецелесообразным. Так, ещё в учебном пособии по следственному осмотру, вышедшему в свет в 1957 г., был приведен интересный пример. По делу об убийстве гражданина Борисова обвиняемый заявил, что в то время, когда совершалось преступление, он был в кинотеатре, назвав фильм, который смотрел. Следователь осмотрел учетные документы кинотеатра и установил, что в тот день на данном сеансе шла совершенно другая кинокартина Винберг А. И., Миньковский Г. М., Толмачев Е. Ф., Трусов А. Е. Следственный осмотр: учеб. пособие / под. общ. ред. М. В. Барсукова. - М. : ВШ МВД СССР, 1957. - С. 120. . Очевидно, что в описанной ситуации следователю не было никакой необходимости изымать из кинотеатра для приобщения к уголовному делу весь массив учетных документов, поскольку, с одной стороны, это слишком увеличило бы объем уголовного дела, а с другой - внесло определенные затруднения в работу сотрудников кинотеатра. Поэтому, ограничившись лишь осмотром учетных документов с последующим исследованием соответствующего протокола, следователь поступил весьма благоразумно.

Вместе с тем наибольшую актуальность данная практическая конструкция приобрела именно в современных условиях, характеризующихся сложными и многоэпизодными уголовными делами. Как известно, объемы таких уголовных дел нередко исчисляются десятками томов, причем большую долю их материалов составляют различные документы. В результате формирования рыночных отношений и вхождения России в мировое экономическое пространство в уголовных делах появляются многие документы, ранее вообще не известные следственной и судебной практике Игнатьев Д. Б. Документы как доказательства по делам о налоговых преступлениях: авто-реф. дис. ... канд. юрид. наук. - Краснодар: Кубанский госуниверситет, 2001. - С. 12. . Например, одно уголовное дело, законченное производством в Главном следственном управлении при ГУВД г. Москвы по ч. 4 ст. 159 УК РФ, состояло из 87 томов. При этом 62 тома составляли различные документы, большей частью уставы нескольких десятков фигурирующих в деле коммерческих организаций. Каждый такой устав, включавший в себя не менее 25-30 страниц текста, по существу представлял интерес для уголовного дела лишь в части некоторых полномочий генерального директора, прописанных всего на нескольких строчках. Анализ следственной практики позволяет констатировать множество подобных случаев. Причем безразборному изъятию для приобщения к материалам уголовного дела подвергаются документы самой различной природы: технические регламенты, проектная документация, банковские, финансовые документы и т. д. Указанные ситуации, безусловно, обременяют как предварительное расследование, так и последующее судебное разбирательство. Более того, в ряде случаев изъятие различных документов для их приобщения к материалам уголовного дела существенно затрудняет работу соответствующих предприятий, учреждений, организаций.

В этой связи может иметь место адресованная органам дознания и предварительного следствия практическая рекомендация, заключающаяся в проведении предварительного следственного осмотра документов, имеющих значение для уголовного дела, но которые вместе с тем имеют большой объем или необходимы для функционирования различных субъектов хозяйственной деятельности или изъятие которых невозможно (затруднительно или нецелесообразно) по иным причинам. В результате проведения осмотра дознаватель или следователь получат возможность не приобщать документ к материалам уголовного дела в полном объеме, а ограничиться выборочной фиксацией в протоколе лишь тех его фрагментов, которые представляют определенный интерес. Как совершенно справедливо отмечали Р. С. Белкин и Е. М. Лившиц, тем самым следователь сможет избежать приобщения к делу значительных по объему документов, например, книг бухгалтерского учета, если доказательственное значение имеет только одна какая-то запись Белкин Р. С., Лившиц Е. М. Указ. соч. - С. 78. . При этом сами документы должны оставаться по месту их постоянного хранения (в государственных органах, на предприятиях, в учреждениях и т. д.), а в случае необходимости они вполне могут быть истребованы судом для исследования в полном объеме. Полагаем, что выполнение подобной рекомендации существенным образом скажется на качестве расследования, упростит ориентирование в уголовном деле, сократит сроки ознакомления обвиняемых с его материалами, а в последующем судебном разбирательстве - отразится на реализации принципа разумного срока уголовного судопроизводства.

Говоря о следственном осмотре и исследовании «иных» документов, также необходимо обратить внимание, что эти два познавательных действия совсем не обязательно осуществляются в отрыве друг от друга. Нет никаких оснований утверждать, что исследование документа проводится лишь после его осмотра и составления соответствующего протокола. Представляется, что они вполне могут быть объединены в одну общую познавательную конструкцию. Осматривая какой-либо документ, следователь имеет полноценную возможность одновременно проводить его исследование, воспринимая вербальным способом изложенные в нем сведения. Разграничение осмотра и исследования «иных» документов заключается не в последовательности проведения, а в самой их сущности, т. е. в используемых методах познания. Осмотр остается «невербальным» следственным действием, основанном на закономерностях наглядно-образного восприятия. А исследование «иного» документа, наоборот, зиждется на вербальном способе познания обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. Кроме того, осмотр имеет четко выраженный уголовно-процессуальный характер, строго определенную процессуальную форму. Вместе с тем для исследования «иных» документов в части досудебного производства законодатель никакой процессуальной формы не регламентирует. Кстати, в этой связи можно было бы поставить перед собой такую цель и предложить ввести в систему уголовного процесса ещё одно новое следственное действие - исследование документов, а также разработать процессуальные механизмы его осуществления. Но так ли уж это необходимо? Думается, что нет. Ведь исследование документа в досудебном производстве представляет собой процесс восприятия следователем или дознавателем сведений, запечатленных в данном документе, обуславливающий формирование в его сознании соответствующего мысленного образа. Оно протекает исключительно на основе гносеологических и психофизиологических закономерностей и не нуждается ни в каких правовых гарантиях, требующих проведения некой юридической процедуры. Доказательственное значение при этом будет иметь сам «иной» документ, а не результат его исследования. Поэтому наиболее разумным в данной ситуации, на наш взгляд, является сохранение для исследования «иных» документов в досудебном производстве свободной формы, именно так, как это происходит в настоящее время Шишкин В. С. Документы в доказывании при производстве по уголовному делу : дис. . канд. юрид. наук. - М.: МосУ МВД России, 2012. - С. 30..

Что же касается судебного производства, то там исследование документов приобретает более формальный характер. Это связано с тем, что суд, в отличие от следователя или дознавателя, знакомится с материалами уголовного дела уже не единолично, а совместно со сторонами и иными лицами, присутствующими в зале судебного заседания. В условиях устности и гласности судебного разбирательства исследование судом «иных» документов протекает в форме их оглашения, предусмотренного ст. 285 УПК РФ.

Таким образом, осмысленное изучение данных вербальных объектов, осуществляемое посредством рационального мышления и завершающееся формированием полноценных мысленных образов, - это уже следующий этап работы либо с самим документом, либо с протоколом его осмотра. Такую деятельность следует именовать исследованием документа. В следственной практике «предварительное исследование» очень часто путают с осмотром, называя одно другим. Причина данной ошибки заключается в том, что в обиходе и в научных исследованиях осмотром называются вообще всякие, основанные на наблюдении, т. е. специальном зрительном восприятии, приемы или методы изучения чего-либо, ознакомления с чем-либо. Однако между ними имеются существенные различия в процессуальной природе и значении в ходе расследования уголовных дел. Эта деятельность обычно предваряет какое-либо процессуальное действие: осмотр, назначение экспертизы, обыск, допрос и др.

2.3 Оценка заключения эксперта

По результатам проведенного исследования эксперт (эксперты) дает заключение - письменный документ, составленный в соответствии с предписаниями закона. Заключение эксперта устанавливает сведения (отдельные факты), имеющие доказательственное значение в совокупности с другими собранными по делу доказательствами. Согласно закону (ст. 204 УПК РФ) в заключении эксперта указываются: основания производства экспертизы; когда, где и кем произведена экспертиза; условия производства экспертизы; кто присутствовал при проведении экспертизы; какие материалы эксперт использовал; какие вопросы были перед ним поставлены; какие исследования он произвел (с указанием применяемых методик и методов, полученных промежуточных результатов); выводы по поставленным перед экспертом вопросам и их обоснование. Заключение эксперта состоит из четырех основных частей: вводной, исследовательской, синтезирующей и выводов.

Под оценкой заключения судебного эксперта понимают процесс установления достоверности, относимости и допустимости заключения, определения форм и путей его использования в доказывании. Следователь, дознаватель, руководствуясь законом, оценивают заключение по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности. Заключение эксперта не является особым доказательством и оценивается по общим правилам оценки доказательств (ст. 88 УПК РФ). Однако к его оценке требуется специфический подход, поскольку это доказательство основано на использовании для его получения специальных знаний, которыми не располагают субъекты назначения экспертизы. Заметим также, что процессуальная процедура получения этого доказательства после назначения судебной экспертизы осуществляется не субъектами, ее назначившими, и поэтому обязанностью последних является проверка соблюдения этой процедуры. Заключение эксперта, являясь одним из доказательств, предусмотренных УПК РФ (ч. 2 ст. 74, ст. 80 УПК РФ), данное на основе специальных знаний, позволяет установить обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, в частности входящие в предмет доказывания. Как и любое другое доказательство, оно подлежит оценке и проверке на общих основаниях (ст. 88 УПК РФ). Особо следует выделить значение внутреннего убеждения в оценке доказательств, которым согласно закону руководствуются субъекты доказывания Петрухина А.Н. Проблемы оценки заключения эксперта в современном уголовном судопроизводстве // Юрист. - 2011. - №9. - С. 29 - 32.. Принцип свободной оценки доказательств установлен ч. 1 ст. 17 УПК РФ, согласно которому судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, руководствуясь при этом законом и совестью. Выражение «оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению» означает, что они оцениваются независимо от внешних предустановленных критериев.

Как верно отмечает П.А. Лупинская, предоставляя право оценки доказательств по внутреннему убеждению, закон вместе с тем требует, чтобы это субъективное убеждение имело объективную основу в виде совокупности собранных и исследованных доказательств Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: Учебник / Отв. ред. П.А. Лупинская. - М.: Норма, 2009. - С. 362.. В действующем УПК РФ нет специальной нормы о всесторонности, полноте и объективности рассмотрения всех обстоятельств дела, в отличие от УПК РСФСР. Однако в нормах, регулирующих конкретные правоотношения, эти требования сохранены. Так, в ч. 4 ст. 152 УПК РФ определено, что предварительное расследование может производиться по месту нахождения обвиняемого или большинства свидетелей в целях обеспечения его полноты, объективности и соблюдения процессуальных сроков. Кроме того, в ч. 4 ст. 7 УПК РФ указано, что определение суда, постановление судьи, прокурора, следователя, дознавателя должны быть законными, обоснованными и мотивированными.

Процесс оценки экспертного заключения состоит из нескольких последовательных стадий:

- проверка соблюдения требований закона при назначении экспертизы, которая заключается в выяснении ответа на следующие вопросы: компетентен ли эксперт в решении поставленных ему задач и не вышел ли он за пределы своей компетенции, не проведена ли экспертиза лицом, подлежащим отводу по основаниям, перечисленным в процессуальном законе (ст. 70 УПК РФ), соблюдены ли права участников процесса при назначении и производстве экспертизы (ст. 198, 206, 283, 365, 365 УПК РФ), не нарушался ли процессуальный порядок при получении образцов для сравнительного исследования и фиксация в соответствующем протоколе (ст. 166, 167. 202 УПК РФ), соблюдена ли процессуальная форма заключения эксперта и налицо ли все требуемые для нее реквизиты (ст. 204 УПК РФ). Отсутствие какой-либо из частей заключения эксперта затрудняет или делает невозможной его оценку. Проиллюстрируем это примером. При осмотре места происшествия по делу об убийстве были изъяты несколько патронов, а также записка. На разрешение экспертизы был поставлен вопрос: принадлежит ли данный почерк гражданину Н., образцы которого прилагались. В заключении эксперта К. не был описан объект, представленный на исследование, отсутствовала исследовательская часть, посвященная идентификации почерка гражданина Н. При оценке суд пришел к выводу, что экспертное заключение эксперта К. является неполным, необоснованным и выполнено с нарушением требований УПК РФ, и назначил повторную экспертизу Постановление Президиум Московского городского суда от 24 июня 2011 г. по делу №44у-148/11;