Юридическая наука в системе научного знания

Закономерности познания государства и права в юридической литературе весьма редко включаются в предмет теории государства и права, что значительно обедняет его. В настоящее время методологические проблемы познания государства и права составляют одно из центральных направлений научных исследований. Их разработка не представляет собой временную процедуру, это необходимое условие глубокого и верного познания закономерностей развития и функционирования явлений, изучаемых данной наукой.

В то же время метод теории государства и права не является простым воспроизведением философских положений или общих и специальных методов научного познания. Он имеет собственное содержание - специфические закономерности познания политико-правовых явлений, которые формулируются в виде правил, принципов познания, ориентирующих юристов на раскрытие закономерностей функционирования и развития исследуемых явлений. Например, содержание методов толкования права составляют правила, методологические требования, предписывающие субъекту наиболее короткий путь познания подлинной воли законодателя, выраженной в тексте нормативного правого акта. Содержание конкретно-социологических правовых методов образуют правила, принципы составления разного рода опросников, способных обеспечить получение достоверной информации об отношении населения к тем или иным действующим правовым или политическим институтам.

Закономерности познания права, иных правовых явлений отличаются от собственно правовых закономерностей тем, что имеют иную сферу действия. Если право - необходимый элемент предметно-практической деятельности общества, государства и личности, то деятельность по познанию права, его закономерностей входит в сферу общественного сознания, духовного освоения предметно-практической деятельности. Следовательно, закономерности познания - это закономерности духовной деятельности ученых-правоведов, определяющие оптимальные пути, методы получения объективно-истинных знаний о государстве и праве. Поэтому метод правовой науки, закрепляющий закономерный путь познания государства и права, - это качественно новый компонент науки, разработка которого становится возможной в процессе специальных исследований и представляет самостоятельную научную ценность.

С учетом изложенного предмет теории государства и права представляет собой систему закономерностей, включающую:

закономерности становления, функционирования и развития государства и права как относительно самостоятельных компонентов общества;

социально-экономические, политические, нравственные и иные закономерности, которые детерминируют функционирование и развитие государства и права, без знания которых нельзя раскрыть предмет теории государства и права;

специфические закономерности познания государства и права.

Закономерности, составляющие предмет теории государства и права, как и любые иные объективные законы, не существуют сами по себе, в чистом виде, а проявляются в конкретных явлениях и процессах. Поэтому для раскрытия предмета данной науки нет иного пути, как начинать научное познание с изучения правовых и иных социальных явлений.

5. Объект юридической науки

Реально существующий мир во всем многообразии его конкретных проявлений - предметов, процессов, событий, совершаемых в природной среде, обществе и мыслительной деятельности, - понимается как объект науки. Для теории государства и права немаловажным является вопрос о том, какую часть правовой и социальной реальности нужно исследовать, чтобы раскрыть ее предмет, или, иначе говоря, каким должен быть объект данной науки.

В философской и науковедческой литературе объект понимается как реально существующий мир или его часть, исследуемые наукой для раскрытия ее предмета, тогда как предмет - это определенный аспект, закономерности существующего мира, познание которых составляет непосредственную цель науки. Изложенное понимание объекта и предмета науки позволяет успешно решать вопросы о соотношении эмпирического и теоретического уровней знаний науки, о системе методов научного познания и заслуживает самого пристального внимания.

В объект правовой науки в целом и ее отдельных отраслей входят государство, право, правоотношения, правонарушения и другие политико-правовые явления. Именно они составляют основу объекта юридической науки. Юридическая наука обособилась от других наук во всей системе общественных знаний именно потому, что она непосредственно специализируется на изучении названных компонентов социального бытия. Однако объект правовой науки не может быть ограничен только названными явлениями.

Общество представляет собой сложный целостный организм, все компоненты которого тесно связаны друг с другом, постоянно испытывают позитивное или негативное воздействие других социальных явлений. Так, на процесс реализации норм права, их воплощение в конкретных правовых отношениях непосредственно влияют экономика, политика, культура и другие сферы общества, а также субъективные факторы: цели субъектов правоотношений, их правовая психология, профессиональный и жизненный опыт, политико-правовые чувства, эмоции. С учетом этих факторов законодательные и иные правотворческие органы разрабатывают законы и иные нормативные правовые акты. Поэтому объект теории государства и права как основа, начальный пункт научного познания должен включать не только политико-правовые феномены (государство, право, правоотношения, правонарушения), но и конкретно-исторические условия их существования. Особое внимание следует уделять реальному поведению индивидов и иных субъектов права, направленному на реализацию норм права в конкретных правоотношениях, а также правовой психологии граждан, должностных лиц, их оценкам действующего права, деятельности государственных органов и мотивам правомерного или противоправного поведения. Именно в этих реальных процессах определяется способность действующего права быть эффективным регулятором общественных отношений, равно как и способность государства обеспечивать эффективное управление делами общества.

Реальное поведение субъектов права в сфере предметно-практической деятельности и результаты этой деятельности понимаются как практика. Практика - непосредственная деятельность, направленная на создание материальных благ, преобразование природы или общества и осуществляемая человечеством на всем протяжении его существования. Как целостная система практика состоит из четырех элементов: 1) целей; 2) средств предметной деятельности; 3) чувственно-предметной деятельности; 4) результатов деятельности. Лишь в единстве всех этих элементов предметная деятельность человека является практикой и выступает в качестве основы и конечного пункта научного познания.

При этом важно учитывать, что для правовой науки исследование практики имеет целенаправленный характер и в конечном счете ориентировано на выявление непосредственного бытия политико-правовых явлений: государства, права, правоотношений. Но поскольку процессы и закономерности развития и действия политико-правовых явлений невозможно выявить и верно объяснить без учета их тесной взаимосвязи с иными социальными явлениями и процессами, то юристам приходится значительно расширять объект правовой науки и включать в него всю совокупность неправовых социальных явлений, оказывающих наиболее интенсивное влияние на исследуемые политико-правовые явления.

Признание социально-политической практики как одного из компонентов объекта правовой науки составляет коренное отличие российского правоведения, стоящего на материалистических позициях, от иных политических и правовых теорий. Понимание объекта правовой науки как совокупности норм и конкретных правоотношений является вполне приемлемым для социологической теории права. Так, российский правовед Н. М. Коркунов считал необходимым за основу изучения брать не нормы, а юридические отношения. Аналогичного мнения придерживался немецкий юрист Р. Иеринг.

Бесспорно, анализ правовых отношений (по сравнению с догматическим изучением права) расширяет возможности юридической науки, однако оставляет за ее пределами те сферы социального бытия, которые являются в итоге источником изменения и развития права и регулируемых им общественных отношений. Вследствие этого правовые теории, исследующие правовые отношения, как и юридический позитивизм, не поднимаются до раскрытия подлинных закономерностей функционирования и развития права. Только материалистическая теория права называет своим объектом социальную практику в целом и тем самым полно и точно определяет крут правовых и социальных явлений, познание которых способно увенчаться раскрытием правовых закономерностей.

Следует признать, что понимание социальной правовой практики как объекта правовой науки не может трактоваться в каком-либо ином, более упрощенном смысле, отличном от того, которым ее наделяет философия. Между тем в юридической литературе известны попытки трактовать категорию «практика» в более узком значении. В частности, довольно распространенным является взгляд на судебную практику только как на результат, итог деятельности судебных органов в виде устоявшейся линии по разрешению определенной категории дел. При этом решительно отвергается мысль о том, что к судебной практике относится любое решение суда, определение кассационной либо надзорной инстанции или даже сумма решений по конкретной группе дел.

Изложенное понимание судебной практики является односторонним и неточным. Творческое применение философских категорий в конкретных науках, в том числе в общей теории государства и права, представляет собой процедуру обогащения, наполнения всеобщего конкретным содержанием, а не произвольное толкование всеобщего на уровне отдельного и единичного. Как видовое понятие «судебная практика» должна содержать все признаки философской категории «практика». И с этих позиций судебная практика является предметно-практической деятельностью судебных органов по разрешению уголовных, гражданско-правовых и административных дел независимо от того, объективируются ее результаты в форме устоявшейся линии по разрешению определенной категории дел или просто в виде решений по конкретным делам. Кроме того, в судебную практику входят конкретно-исторические условия деятельности судебных органов, правовое сознание их работников и иных участников судебного процесса.

Непоследовательное согласование понятия «судебная практика» с его родовой, философской категорией сыграло негативную роль в развитии правовой науки. Из-за узкого понимания судебной практики в советской юридической доктрине 1930-1950-х гг. эмпирический базис правовых исследований был сведен к анализу решений вышестоящих судебных инстанций. Оторванные от социальных правовых явлений, ученые-юристы не смогли осуществить теоретический анализ правовой политики Советского государства тех лет, подменив подлинно научный метод познания апологетикой решений партии, догматизмом и схоластикой.

Политико-правовая практика как компонент объекта правовой науки включает всю предметно-практическую деятельность общества в сфере государства и права: правотворчество, правореализацию, правоохрану, правоприменение, правомерное и противоправное поведение субъектов права, процессы формирования права, деятельность общественных организаций и партий. Одновременно в объект данной науки входит социальная практика в той мере, в какой она влияет на процессы деятельности государства и правового регулирования. Это уровень развития производительных сил общества и обеспеченная им совокупность материальных благ, система экономических отношений производства, распределения, обмена и потребления этих благ, уровень культуры общества, политический режим государства, наличие социальных и политических условий для реализации конституционных прав и свобод граждан и др. Особым компонентом социальной правовой практики выступают организованная преступность и явления, препятствующие эффективной реализации субъективных прав, закрепленных действующим законодательством.

Нельзя полагать, что все необходимые для исследований государства и права социальные факты могут быть получены из иных социальных наук. Ни экономисты, ни социологи, ни представители других общественных дисциплин не могут дать юристам всех данных относительно связей и зависимостей права от экономических, политических, психологических, нравственных и иных социальных факторов.

Каждая социальная наука изучает практику и осуществляет сбор эмпирических фактов применительно к своему предмету исследования. Она исследует лишь одну сторону, часть социальной практики, тогда как юриста интересуют данные о комплексном влиянии экономических, политических, психологических, нравственных и иных факторов на государство, право и другие явления, изучаемые правоведением. При этом юрист не ограничивается констатацией данных фактов, а доводит свой анализ до выявления механизма объективации, отражения неправовых факторов в политико-правовой сфере. Этот анализ составляет основное отличие эмпирических исследований в сфере правоведения от аналогичных исследований в других социальных науках.

Объект теории государства и права понимается как совокупность политико-правовых явлений (государства, норм права, правоотношений и др.) и юридической, политической практики, а также социальной практики (в той части, в какой она воздействует на политико-правовые явления и процессы).

Объект выступает началом научного познания. В конечном счете теория государства и права должна раскрыть свой предмет - закономерности функционирования и развития исследуемой ею объективной реальности. Но успешно решить эту задачу можно, лишь начав исследование с изучения объективной реальности, практики. Таким образом, понятия объекта и предмета теории государства и права характеризуют качественно различные состояния в познании, какими являются начальный и конечный пункты научного исследования, и определяют совокупность методов, приемов, способных обеспечить успешное восхождение от объекта к предмету науки.

Иные подходы к соотношению предмета и объекта юридической науки

В юридической литературе содержатся иные подходы к проблеме соотношения объекта и предмета правовой науки (теории государства и права).

Так, по мнению Р. В. Енгибаряна, в предмет общей теории государства и права входят закономерности возникновения, функционирования государства и права и «такие явления, как, например, правоотношения и реализация права, правопорядок и законность, правовые системы и формы права и т. п.». То есть автор отождествляет предмет и объект.

С. В. Комаров утверждает, что предметом общей теории государства и права является изучение системы общих закономерностей возникновения, развития и функционирования государственно-правовых явлений. Характеристика объекта данной науки у него отсутствует, в то же время пояснений о мотивах абстрагирования от этого вопроса автор не дает.

По мнению Н. Н. Тарасова, «объект юридической науки «существует», а предмет формируется в процессе познавательной деятельности правоведов в зависимости от тех или иных мировоззренческих представлений, гносеологических установок и исследовательских средств».

Как утверждает А. В. Малько, под объектом науки понимается определенная часть окружающей человека реальности, исследуемой многими науками, тогда как предмет науки «есть то, что она теоретически усваивает в определенном объекте». Соответственно, предмет теории государства и права составляют два блока объективной реальности: 1) наиболее общие закономерности возникновения, развития и функционирования государства и права; 2) система основных понятий юриспруденции, которые пронизывают все юридические науки.

Представление о предмете общей теории государства и права как единстве их закономерностей и определенной совокупности явлений, которого придерживается Р. В. Енгибарян, представляет собой компромисс традиционной позитивистской и современной точек зрения по данному вопросу. Юридический позитивизм, как говорилось выше, не признает правовых закономерностей и свою задачу видит в том, чтобы описывать действующие правовые системы на уровне явлений такими, как они существуют в реальной жизни. Тем самым предмет общей теории права и правовой науки в целом предстает той или иной совокупностью правовых явлений.

Р. В. Енгибарян отходит от чисто позитивистской трактовки предмета общей теории государства и права, дополняя его новым компонентом - закономерностями государства и права. Однако дополнение имеет чисто механический, искусственный характер и приводит к неправомерному отождествлению объекта и предмета данной науки, вследствие чего сложная диалектически противоречивая связь, которая существует между объектом и предметом правовой науки, равно как и теории государства и права, вуалируется. При этом создается видимость тождества и единства таких в действительности качественно различных явлений, как объект и предмет науки.

С. В. Комаров хотя и исключает правовые явления из предмета общей теории права, сам предмет трактует весьма оригинально. Предмет науки им определяется не как реальность, на которую направлена научная деятельность, и не как результат этой деятельности, а как изучение, т. е. сама непосредственная деятельность. Определив подобным образом предмет общей теории права, С. В. Комаров скорее обходит проблему, чем решает ее. Он не детализирует свое представление о предмете науки, не поясняет, почему именно так, а не иначе следует понимать данный компонент науки, каким образом он соотносится с объектом науки, и в чем видятся недостатки иных трактовок предмета научного познания.

Н. Н. Тарасов самым детальным образом мотивирует свое понимание предмета правовой науки как результата познавательной деятельности правоведов, обусловленного их мировоззренческими представлениями, гносеологическими установками и исследовательскими средствами. Одновременно он предпринимает попытку показать несостоятельность воззрения на соотношение объекта и предмета правовой науки как непосредственной правовой реальности и присущих этой реальности закономерностей возникновения, функционирования и развития.

Названный ученый признает, что критикуемое им воззрение является в теории права актуальным, а в отраслевых юридических науках - доминирующим. Тем не менее он находит это воззрение несостоятельным на том основании, что оно «требует абстрагироваться от условий, целей и средств научного познания права, что не только минимизирует возможности критики оснований полученного знания, заставляет принимать «на веру» его предметную репрезентативность, но и фактически снимает вопрос о самостоятельности методологических исследований в рамках юридической науки». К сожалению, Н. Н. Тарасов не поясняет, в работах каких философов и правоведов содержатся указанные положения. По нашему мнению, подобные критические оценки являются не только бездоказательными, но и неверными по существу.

Основоположники материалистического подхода К. Маркс и Ф. Энгельс последовательно разделяли и обосновывали взгляд на соотношение объекта и предмета науки как реально существующего мира и закономерностей, по которым функционирует и развивается этот мир. Следовательно, по версии Н. Н. Тарасова, они должны были «снимать вопрос о самостоятельности методологических исследований». Однако на деле все обстояло наоборот. Основоположники марксизма разработке методов научного познания придавали решающее значение, о чем они говорили прямо и неоднократно. В частности, Ф. Энгельс признавал, что «выработку метода, который лежит в основе марксовой критики политической экономии, мы считаем результатом, который по своему значению едва ли уступает основному материалистическому воззрению». И это положение непосредственно вытекает из материалистически истолкованного соотношения объекта, предмета и метода науки. Процесс выявления и познания законов объективного мира, природы и общества представляет собой сложную задачу, успех решения которой во многом зависит от способности ученых разрабатывать и совершенствовать методологию научного познания.

Попытка же Н. Н. Тарасова представить предмет правовой науки как «создаваемую определенными исследовательскими средствами теоретическую модель этой реальности» соответствует современным тенденциям в философии и науковедении оправдать правомерность одновременного существования нескольких научных теорий по одним и тем же проблемам науки и практики. Однако в данном случае смешивается два разных явления: свобода мысли и слова как конституционный принцип, обеспечивающий ученому право на собственное видение исследуемых проблем, и обязанность ученого обеспечивать получение объективно-истинных знаний.

Исследователь, не исполняющий должным образом своей обязанности, может придавать своим фантазиям на научные темы видимость научного исследования. Результаты научных фантазий и проявляются во множестве подходов, концепций, точек зрения относительно тех или иных проблем науки. Однако подлинно научное значение может иметь лишь та теория, которая соответствует объективным закономерностям, составляющим ее предмет. Остальные же теории имеют научное значение в той мере, в какой они соответствуют предмету науки и выражают его в форме категорий, понятий, принципов.

Таким образом, предложение Н. Н. Тарасова предметом правовой науки признать любую теоретическую модель действительности влечет отрицание истинности как одного из основных критериев науки. Тем самым открывается широкая дорога для придания научного статуса работам, в которых научный, объективно-истинный анализ полностью подменен субъективными воззрениями автора. По этим основаниям трактовка Н. Н. Тарасовым предмета правовой науки является проблематичной и нуждается как минимум в дополнительных, более обстоятельных исследованиях.

Предложение А. В. Малько рассматривать предмет общей теории государства и права как совокупность общих закономерностей государства и права и отражающих их категорий, понятий основано на механическом соединении двух точек зрения, одна из которых сводит предмет науки к закономерностям, а другая - к категориям, понятиям юриспруденции. Однако и этот подход нельзя признать правомерным. Согласно воззрению на предмет науки как систему закономерностей отражающие их категории и понятия образуют теорию, а не ее предмет. Если же предмет науки понимать с позиции Н. Н. Тарасова - как систему категорий и понятий, т. е. как теорию, то в интерпретируемом подобным образом предмете нет и не может быть места для закономерностей. Эклектика, таким образом, порождает неустранимые противоречия в трактовке предмета науки и не имеет права на существование в качестве нового оригинального подхода к пониманию предмета правовой науки.

6. Уровни и формы знаний юридической науки

Различие объекта и предмета правовой науки напрямую переходит в систему отражающих их научных знаний. Знания об объекте правовой науки образуют ее эмпирический уровень, а знания о предмете - теоретический уровень. При этом эмпирический уровень знаний об объекте правовой науки формируется на начальных этапах познания, тогда как теоретические знания составляют конечную цель и наиболее высокий результат научного познания. В форме теоретических знаний раскрывается предмет правовой науки во всем многообразии закономерных связей, отношений, сущностных признаков, системного строения явлений и процессов, составляющих объект данной науки. Словом, эмпирический и теоретический уровни соотносятся между собой как начальный и конечный пункты научного познания государства и права.

Вся объективная реальность, представленная в объекте правовой науки, исследуется учеными-правоведами, а результаты исследований составляют содержание эмпирического уровня науки.

Основу этого уровня знаний образуют многочисленные и многообразные сведения:

о действующем и ранее действовавшем законодательстве, иных нормативных правовых актах;

деятельности, связанной с подготовкой и принятием законов и подзаконных актов;

формах и методах участия населения в правотворческой деятельности государства, референдумах, обсуждения проектов законов и др.;

практике реализации норм права в конкретных правоотношениях;

правоприменительной деятельности органов государства, в первую очередь суда и правоохранительных органов;

режиме законности и состоянии преступности, иных видов правонарушений;

7) практике применения юридической ответственности;

правосознании населения, его оценках действующего законодательства и деятельности органов государства;

связи государства и права с экономическими и иными явлениями и процессами в обществе.

Чтобы конкретные события, действия, предметы стали достоянием правовой науки, необходимы, во-первых, их выявление ученым-юристом, во-вторых, их проверка на достоверность и, в-третьих, их отражение в соответствующих рукописных или опубликованных работах. Эмпирическое знание, следовательно, представляет собой не само событие, действие, предмет, а результат познания ученым, который получил отражение в конечных результатах его исследования - научных фактах. Особенно важно отличать научные факты от имеющих такую же письменную форму правовых явлений: законодательства, правоприменительных актов, письменных договоров, заключенных участниками конкретных правоотношений.

Письменные источники, исходящие от законодательных, правоприменительных органов, участников правоотношений, представляют собой конкретные правовые явления, которые в своей совокупности, системе образуют объект правовой науки, существующий реально и независимо от науки, актов научного познания. Они составляют непосредственную реальную политико-правовую практику. Иное дело научный факт. Он является результатом познания соответствующего правового явления, процесса и выражается в форме достоверных суждений, оценок и описаний познающим субъектом. Следует особо обратить внимание на то, что научный факт может быть только достоверным знанием. Недостоверное, вымышленное, мифологическое знание не может иметь статус научного знания, поскольку эмпирический базис науки состоит из исключительно достоверных знаний о реально существующих явлениях и процессах. Только при этом условии эмпирические знания способны выступать в качестве основы теоретического познания.

Таким образом, научное знание эмпирического уровня - это не сами правовые явления и процессы, а достоверные знания о них. Эти знания получаются в ходе специальных исследований и аккумулируются в виде разного рода обзоров, описаний (исторических, библиографических и т. д.), монографических и иных публикаций. Достоверное эмпирическое знание, добытое учеными-правоведами на протяжении всей истории правовой науки и сохранившиеся в письменных источниках, как уже говорилось, образует эмпирический базис науки.

Эмпирический базис имеет особую научную ценность. Во-первых, он дает бесценные исторические сведения о том, какой была политико-правовая практика в предшествующие периоды истории человеческого общества. Во-вторых, опираясь на достоверное эмпирическое знание, современный исследователь может осуществлять самые различные исследовательские процедуры: от систематизации и описания правовых явлений и процессов до раскрытия присущих им закономерностей функционирования и развития.

Однако далеко не по всем проблемам современной правовой науки исследователь может черпать необходимые ему данные из работ его предшественников. Ему приходится самому заниматься сбором и изучением эмпирических фактов в целях установления современного состояния политико-правовой практики, выявления ее достижений и недостатков, направлений дальнейшего совершенствования, развития, а также установления новых исторических фактов. Полученные исследователем факты вводятся в научный оборот посредством их описания и объяснения в целях установления степени соответствия полученных фактов наличным теоретическим знаниям.

В процессе объяснения научных фактов возникает две ситуации: одни факты удается полностью объяснить с помощью наличных теоретических знаний, другие же факты отражают новые или ранее не исследовавшиеся тенденции в развитии правовых явлений и процессов и не в полной мере соответствуют имеющимся теоретическим знаниям. Тем самым обнаруживается пробел в теоретических знаниях правовой науки, получаются бесспорные свидетельства тому, что существующая система теоретических знаний недостаточно полно отражает сущностные стороны объективной реальности и оказывается неспособной объяснить ее новые тенденции развития. И в этой ситуации требуется дальнейшее развитие правовой науки за счет формирования теоретических знаний, способных на должном научном уровне объяснить новые, современные феномены политико-правовой практики и тенденции ее дальнейшего развития. Однако задачу формирования теоретических знаний решить в ходе эмпирических исследований не представляется возможным.

Методов, с помощью которых могут быть получены достоверные научные факты (толкования права, сравнения, социальные правовые, статистические методы, методы критики исторических источников), недостаточно для получения теоретических знаний. Названные методы не могут обеспечить получение теоретических знаний, поскольку в правовой науке нет однозначных логических правил, на основе которых можно было бы из эмпирических знаний выводить теоретические положения, подобно тому, как из посылок силлогизма вытекает его заключение. Сформулированная в 1920-х гг. доктрина логических конструктов, согласно которой любое теоретическое утверждение в принципе сводимо к некоторой совокупности утверждений эмпирического уровня, оказалась настолько несостоятельной, что сами ее сторонники в конечном счете от нее отказались. Было признано, что «теоретический язык науки» не сводится к «эмпирическому языку», существует частичная эмпирическая интерпретация теоретических систем.

Сущность и необходимость, будучи глубинными сторонами явлений и процессов, не совпадающими с их внешней формой, непосредственному наблюдению недоступны и в процессе эмпирических исследований остаются нераскрытыми. «Если бы форма проявления и сущность вещей непосредственно совпадали, - указывал К. Маркс, - то всякая наука была бы излишняя».

Теоретический анализ эмпирического материала, направленный на установление сущности и необходимых элементов, - самостоятельный этап научного исследования, качественно отличающийся по целям и способам познания от социального правового исследования. В теоретической области, считал Ф. Энгельс, эмпирические методы «оказываются бессильными, здесь может оказать помощь только теоретическое мышление». Соответственно и знания, полученные в ходе теоретического мышления, образуют самостоятельный компонент правовой науки - ее теоретический уровень.

Таким образом, эмпирический уровень правовой науки - это совокупность знаний о конкретных, реально существующих или ранее существовавших политико-правовых явлениях, процессах, экономических и иных социальных явлениях, образующих объект правовой науки. Многообразная информация о состоянии современной и предшествовавшей ей политико-правовой практики в правовой науке закрепляется в виде научных фактов. Компонентов теоретического знания этот уровень правовой науки не содержит, они образуют другой, теоретический уровень.

Знания теоретического уровня правовой науки представляют собой результат более глубокого познания объекта правовой науки по сравнению с научными фактами. Они отражают не любые конкретные связи, свойства политико-правовых явлений и процессов, а только те из них, которые являются общими, устойчивыми, закономерными. Поэтому теоретические знания как знания, имеющие общий характер, являются абстрактными, лишенными сведений о непосредственном реальном бытии отражаемых ими конкретных явлений и процессов. Например, понятие «норма права» отражает только те признаки (нормативность, формальная определенность, государственное принуждение), которые присущи всем действующим нормам права. В то же время это понятие полностью абстрагируется от особенностей, присущих нормам отдельных отраслей права, и от свойств, характерных для каждой отдельной нормы права. Аналогичное соотношение имеют все иные теоретические знания с отраженными в них явлениями и процессами объективной реальности.

Абстрактный характер теоретических знаний полностью компенсируется их другим достоинством: способностью отражать сущностное, необходимое, которое составляет основу явлений, процессов и определяет особенности их функционирования и развития. Все правовые понятия, принципы отражают сущностные стороны и закономерные связи, присущие конкретным политико-правовым явлениям и процессам, что значительно облегчает процесс выделения общих и ведущих сторон конкретных явлений и процессов из совокупности специфических и второстепенных. Благодаря теоретическим знаниям процесс выявления сущностных сторон, связей отдельных явлений и процессов сводится в основном к формально-логической процедуре дедуктивного умозаключения и облегчается настолько, что подобные познавательные процедуры в процессе правотворчества и правоприменения способен осуществлять любой специалист, имеющий юридическое образование. Кроме того, теоретические знания правовой науки позволяют обществу и государству последовательно и целенаправленно формировать и использовать право в качестве действенного инструмента управления делами общества.

Таким образом, теоретический уровень правовой науки - это совокупность знаний, отражающих закономерные связи, сущностные и иные общие признаки, свойства явлений и процессов, существующих в объекте правовой науки.

Единство эмпирического и теоретического уровней правовой науки видится в том, что они имеют один и то же объем - круг исследуемых ими явлений и процессов. Вся совокупность политико-правовых явлений и процессов, составляющих объект правовой науки, подлежит как эмпирическому, так и теоретическому исследованию. Теоретический уровень в конечном счете должен раскрывать закономерное и необходимое относительно всех компонентов объекта правовой науки, а не только какой-либо их части. Тот факт, что правовая наука пока что не в полной мере реализует свои потенции и не имеет глубоких теоретических знаний о тех или иных закономерностях, свидетельствует о ее несовершенстве, временных недостатках, а не о действительном объеме ее предмета познания.

В то же время знания объективной реальности на эмпирическом и теоретическом уровнях проявляются в различных формах. Если эмпирические научные факты - это только достоверное знание, то теоретические знания могут существовать и в форме гипотетического, проблематичного знания и даже в форме различных правовых теорий, как, например, позитивистская, социологическая и психологическая теории права. Абсолютной теоретической истины нет, она всегда имеет относительный, конкретно-исторический характер.

Форма знаний эмпирического уровня юридической науки

Гносеологическая природа научного факта как формы эмпирических знаний остается пока что дискуссионной. По этому вопросу существует три точки зрения. Либо говорят о фактах как реальных явлениях, либо факты понимают как высказывания ученых об этих явлениях, событиях, либо предпринимают попытки рассматривать факт и как знание, и как явление.

Как было показано выше, в правовой науке научный факт является ее важнейшей частью и может быть только знанием о событии, процессе, предмете, а не самим реально существующим событием и т. д.

Отождествление научного факта с самим явлением так же неправомерно, как и отождествление человека с его фотографией. Реально существующее явление и результат его познания хотя и находятся в тесной связи и зависимости, но тем не менее представляют две качественно различные сферы - социальное бытие и мышление. Поэтому научный факт - это прежде всего знание о каком-либо событии, явлении, процессе или их совокупности. По своей логической природе научный факт представляет собой суждение в форме утверждения или отрицания. По существу это ассерторическое суждение, в котором связь между подлежащим и сказуемым определяется как фактическая, реально существующая либо не существующая.

Выделяют шесть видов фактов: единичные факты, единичные факты-иллюстрации, обобщенные факты, классификации, статистические факты и корреляционные связи.

Единичные факты содержат информацию о том или ином правовом явлении, событии, его пространственно-временных характеристиках, свойствах, связях. Это, например, утверждения о том, что Конституция РФ была принята в ходе всенародного референдума 12 декабря 1993 г., а парламентом в России является Федеральное Собрание.

Единичные факты-иллюстрации могут быть двух видов. Наряду с информацией о каком-либо явлении, событии в них приводятся сведения об этих же явлениях, событиях, содержащиеся в других источниках. Так, может даваться отсылка к конкретному нормативному правовому акту и одновременно приводиться часть или весь текст акта, цитата из работы другого автора. Другой вид фактов-иллюстраций характеризуется тем, что информация о явлении, событии дополняется их изображением в виде рисунка, фотографии, графической схемы и др.

Однако исследователь не ограничивается лишь констатацией единичных фактов, а стремится выявить в массиве собранных фактов некоторые присущие им общие и отличительные черты, т. е. подняться на более высокий уровень эмпирического анализа. Обобщению подлежат как качественные признаки явлений, процессов, так и их количественных характеристики, свидетельствующие об интенсивности и о частоте проявления сущностных признаков в массиве выявленных фактов. Качественные обобщения проводятся методами сравнения и классификации, тогда как количественные данные получаются при помощи методов статистики и математики.

Обобщенные факты, полученные методом сравнения, сопоставления, содержат информацию о наличии или об отсутствии какого-либо свойства, признака, связи у некоторой совокупности сходных явлений и процессов. Так, разновидностью обобщенных фактов выступают и суждения, основанные на результатах сравнительного правового изучения законодательства двух государств и более.

Сведения о формах проявления сущностных признаков в конкретных явлениях и процессах получают при помощи разного рода классификаций. В этом случае основанием классификации являются сущностные признаки исследуемых явлений и процессов, характеризующиеся различными формами своего проявления. С учетом особенностей форм проявления признака, взятого основанием классификации, в исследуемом массиве политико-правовых явлений и процессов осуществляется их подразделение на отдельные виды, классы, типы. Например, все правовые системы мира в соответствии с источниками права подразделяются на три семьи: общего, романо-германского (континентального), дуалистического права. В семье общего права ведущим источником права признается судебный прецедент. В семье романо-германского права в этом качестве выступает закон. В семью дуалистического права входят страны, допускающие правовое регулирование общественных отношений с помощью как светского права, так и религиозных норм. Таким образом, благодаря классификациям представляется возможным установить общие черты и особенности проявления существенных признаков в исследуемых явлениях, процессах, выявить специфику проявления общего в конкретном.

Достоверные сведения о количественной стороне явлений, процессов, их признаков, связей содержат статистические факты, получаемые с помощью весьма развитой системы методов социальной статистики. Статистические факты представляют собой количественные характеристики того или иного явления, процесса, полученные в результате специально организованного массового их наблюдения. Это могут быть суждения об интенсивности проявления наблюдаемого явления, основанные на результатах статистического анализа в виде группировок, динамических рядов, эмпирической типологизации либо корреляционного анализа. Статистические факты могут излагаться в виде разного рода таблиц либо суждений, например: «Имеется прямая зависимость между загруженностью судей и качеством их работы, поскольку коэффициент ранговой корреляции между этими факторами является достаточно высоким и равен 0,65».

Наивысшей формой эмпирического знания выступает эмпирический закон. Он представляет собой связь, выявленную методами корреляционного анализа. Данный закон фиксирует согласованное изменение двух признаков: изменчивость одного признака находится в соответствии с изменчивостью другого, например зависимость между изменениями социально-культурной и профессиональной структуры населения и возможными тенденциями преступности, между материальным благополучием населения и возможностью получения высшего профессионального образования.

По своей гносеологической природе статистические закономерности следует отличать от объективных социальных законов, включая закономерности функционирования и развития правовых явлений.

Объективные социальные, в том числе правовые, закономерности - существенные, общие, необходимые и устойчивые связи. Лишь при наличии всех этих признаков связь может рассматриваться в качестве объективной закономерности. Как форма проявления объективных законов статистические закономерности раскрывают только устойчивые, повторяющиеся связи, которые детерминируются объективными закономерностями и одновременно зависят от внешних, случайных факторов. Более того, статистические закономерности могут отражать мнимые, т. е. ложные, связи, которые исчезают, когда раскрывается их подлинная причина.

Вследствие того, что статистические закономерности не раскрывают необходимого, они являются неопровержимыми преимущественно лишь по отношению к той совокупности явлений, которая была изучена в процессе статистического анализа.

Научные факты - особый вид знаний. Основная особенность научных фактов состоит в том, что они всегда представляют собой достоверные, истинные суждения. Этим они отличаются от научных гипотез и теоретических знаний, которые могут иметь вероятностный характер или вовсе быть результатом субективного заблуждения. Как знание реального события, процесса факт является абсолютной, вечной истиной, остающейся неизменной даже в период смены одной научной теории другой. Знание события, явления может быть расширено, дополнено некоторыми новыми чертами, но имевшиеся ранее сведения от этого не теряют достоверности. Научный факт, опровергнутый новым знанием, является с самого начала заблуждением, ложным знанием, но никак не научным фактом.

Гносеологическая суть факта не меняется и на уровне обобщений. Обобщенный, или статистический, факт позволяет выявить общие, повторяющиеся свойства совокупности наблюдаемых явлений, их количественную сторону. Обобщенные факты являются истинными и в дальнейшем неопровержимыми только по отношению к изученным фактам. Распространение этих выводов на всю совокупность явлений имеет условный, вероятностный, или, как говорил Г. Гегель, проблематичный характер.

Достоверность, истинность как необходимый признак факта вытекает из основного требования научного познания - принципа объективности. Факт является первичным научным знанием, которое не входит в сферу теоретического знания, но образует ее эмпирическую базу, поскольку иным путем обосновать достоверность теоретических знаний не представляется возможным.

Форма знаний теоретического уровня юридической науки

Знания теоретического уровня правовой науки представляют собой результат более глубокого познания объекта правовой науки по сравнению с научными фактами. Они отражают не любые конкретные связи, свойства политико-правовых явлений и процессов, а только те из них, которые являются общими, устойчивыми, закономерными. Поэтому теоретические знания как знания, имеющие общий характер, являются абстрактными, лишенными сведений о непосредственном реальном бытии отражаемых ими конкретных явлений и процессов. Этот кажущийся недостаток теоретических знаний полностью компенсируется их достоинством - способностью отражать сущностное, необходимое, которое составляет основу явлений и процессов, определяет особенности их функционирования и развития. Именно такого рода знания позволяют обществу и государству последовательно и целенаправленно формировать и использовать право в качестве действенного инструмента управления делами общества.

Теоретические знания правовой науки выражаются в форме понятий, категорий, принципов, закономерностей, гипотез, дефиниций и теорий.

Понятие есть мысль, выраженная в форме суждения, и как всякая мысль должно соответствовать отражаемой им объективной реальности. В форме понятий отражается все многообразие правовых явлений (норма права, механизм правового регулирования, правосознание, правоотношение и др.), правовых процессов (правотворчество, правоприменение, правовая деятельность, правозащита и проч.), отдельных компонентов, свойств, связей этих явлений и процессов (гипотеза, диспозиция, санкция, нормативность, формальная определенность, ясность, иерархическая соподчиненность норм права и т. д.).

Содержание понятия составляет та или иная совокупность признаков, благодаря которой осуществляется обобщение и выделение предмета. Например, понятие «норма права» содержит признаки, отличающие данный вид социальных правил поведения от норм морали, обычаев, религиозных и корпоративных норм, технических норм, а понятие «правосознание» - признаки, выделяющие этот вид сознания из всех других форм сознания. Совокупность предметов, охватываемых понятием, понимается как его объем. По объему понятия делятся на три вида: единичные, общие и категории. Понятие признается единичным, если его объем ограничивается отдельным конкретным явлением (например, «Государственная Дума», «Правительство РФ»). Общее понятие характеризуется тем, что охватывает неопределенную совокупность (класс) предметов. Это понятия «правовой институт», «гипотеза», «орган государства» и проч. В правовой науке имеется также ряд понятий, которые охватывают свойства, признаки, связи, присущие всем правовым или политическим явлениям. Такие предельно общие понятия называются категориями. Это, в частности, категории «государство», «право», «правовая система», «правосознание», «правоотношение», «правонарушение», «система права», «форма государства».

Закономерности - это суждения об устойчивых, необходимых связях политико-правовых явлений между собой или социально-экономическими явлениями, процессами. Примером такой связи может служить иерархическая связь компонентов системы нормативных правовых актов, согласно которой любой компонент этой системы занимает строго определенное место среди других нормативных правовых актов и не может противоречить предписаниям нормативных правовых актов, имеющих большую юридическую силу. Закономерная связь права и экономики характеризуется тем, что право не может быть выше экономического и обусловленного им культурного уровня развития общества. К сожалению, вопрос о системе закономерностей, образующих предмет правовой науки, ее отдельных дисциплин, изучен недостаточно полно, а имеющиеся по нему высказывания во многом являются дискуссионными.

Особой формой теоретических знаний выступает гипотеза, представляющая собой вероятностное суждение о сущностных сторонах и закономерных связях исследуемых явлений и процессов. Особенность гипотезы состоит в том, что она соответствует имеющимся теоретическим знаниям и даже подтверждается эмпирическими фактами. В то же время имеются свидетельства, позволяющие сомневаться в правомерности предлагаемого гипотетического положения.

Например, в российской юридической литературе имеются высказывания о том, что сущность права образуют такие его признаки, как формальное равенство, свобода и справедливость. Названные свойства действительно присущи праву. Но одной констатации того, что эти свойства существуют реально, явно недостаточно для их признания в качестве сущности права. Как сложное социальное явление право обладает многими свойствами, связями, и чтобы определить, какие из них составляют действительную сущность права, требуются специальные, углубленные исследования. Простое же постулирование некоторых признаков права без исследования реального бытия права на начальных стадиях его становления в процессе исторического развития и на современном этапе приводит лишь к умножению гипотетических положений относительно сущности права без какой-либо надежды на их позитивное решение.

Понятия, категории, принципы, закономерности, определения в системе отражают предмет соответствующей отрасли правовой науки и образуют ее теорию. При этом следует учитывать, что отрасль правовой науки и ее теория совпадают по предмету познания, но существенно различаются своим непосредственным содержанием.

Во-первых, значительная часть знаний, образующих содержание отрасли правовой науки, составляет лишь внешний фон, среду теории, но непосредственно в нее не входит. В частности, не составляют теории эмпирические знания науки, разного рода гипотезы, ложные учения, теоретические знания об отдельном фрагменте, части предмета науки. В содержание теории не входят и философские положения, выводы, а также теоретические знания других неюридических наук, используемые для обоснования, подтверждения, доказывания теоретических положений данной отрасли правовой науки. Поэтому весьма важно в совокупности всех имеющихся знаний отрасли четко и правильно определять знания, образующие ее ядро, глубинные сведения о предмете науки и в системе представляющие действительную теорию.

Во-вторых, любая наука приобретает свойства теории не сразу, с момента своего становления, а проходит достаточно длительный и сложный путь развития, накопления теоретических знаний о своем предмете. Между первым научным и чаще всего эмпирическим описательным исследованием соответствующей сферы научного знания и действительным теоретическим освоением предмета науки лежит, как правило, продолжительный период. Так, первые наиболее системные знания о государстве и праве были изложены в работах величайших мыслителей Древней Греции Платона и Аристотеля. Завершение процесса формирования теоретических знаний о государстве и праве на уровне развитой теории, более или менее полно отражающей свой предмет, приходится на середину - конец XIX в. Достигнув теоретической зрелости, обладая системными теоретическими знаниями о предмете, наука переходит в новое качество, становится действенным средством дальнейшего научного анализа и предметно-практической деятельности. Следовательно, весьма важно правильно определять момент, с которого наука, в данном случае общая теория права, преодолевает стадию теоретико-эмпирического накопления знаний и становится теорией не только в воображении ее создателей, основоположников, но и в действительности.