Теоретическая лингвистика и лингвистическая экспертиза

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Российской Федерации

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования

"Уральский государственный юридический университет"

Институт права и предпринимательства

Магистерская программа: Юрист в сфере экономического правосудия

Кафедра русского, иностранных языков и культуры речи

Реферат

по учебной дисциплине: Судебно-лингвистическая экспертиза

на тему: Теоретическая лингвистика и лингвистическая экспертиза

Екатеринбург, 2014г.

Оглавление

• Введение
• 1. Лингвистическая экспертиза как средство доказывания
• 2. Теория судебной лингвистической экспертизы, потребность в создании новых методик лингвистического исследования
• 3. Методологическое раскрытие сведений выраженных в различных формах
• Заключение
• Список литературы

Введение

Расширяющая практика расследования уголовных дел, возбуждаемых по статьям 129 УК РФ (Клевета), 130 УК РФ (Оскорбление), ст. 146 (Нарушение авторских и смежных прав), ст.282 УК РФ (Возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды), а также производство по делам по административным правонарушениям по ст. 6.13 КоАП РФ, рассмотрение в судах общей юрисдикции и в арбитражных судах исков по защите чести, достоинства и деловой репутации граждан и юридических лиц (ст. 152 ГК РФ) - все это обилие дел объективно потребовало привлечения для их разрешения специальных лингвистических познаний. Как правило, в таких случаях назначается судебная лингвистическая экспертиза в государственное или негосударственное экспертное учреждение либо персонально эксперту, то есть сведущему в данной области науки лицу.

Кроме того, в последнее время заметна и тенденция по оживлению ранее практически не работавших статей уголовного кодекса РФ. Это - ст. 298 УК РФ - Клевета в отношении судьи, присяжного заседателя, прокурора, следователя, лица, производящего дознание, судебного пристава, судебного исполнителя, а также ст. 319 УК РФ - Оскорбление представителя власти. Злоупотребление свободой слова и свободой выражения мнений в СМИ нередко приводит к подрыву репутации и авторитета представителей власти и правосудия. При этом указанные статьи во многом не работали и в том числе потому, что без привлечения специальных познаний эксперта-лингвиста трудно установить наличие события преступления и дать его уголовно-правовую квалификацию. Таким образом, без научно-обоснованного заключения судебной лингвистической экспертизы дела данной категории вряд ли имеют судебную перспективу.

Со всей очевидностью можно констатировать, что судебная лингвистическая экспертиза за последние годы окончательно оформилась как самостоятельный род судебных экспертиз, относящийся к классу судебно-речеведческих экспертиз. Из разряда явлений эпизодических, она перешла в группу экспертиз, которые если не де-юре, но де-факто, становятся обязательно необходимыми по таким категориям дел, где без привлечения специальных лингвистических познаний невозможно или затруднительно установить событие правонарушения, совершаемого посредством устной или письменной речи.

1. Лингвистическая экспертиза как средство доказывания

Лингвистическая экспертиза - один из видов лингвистического исследования, который назначается управомоченным лицом (органом) с целью установления юридически значимых фактов. В процессуально-юридическом аспекте лингвистическая экспертиза - вид деятельности, который регулируется соответствующими процессуальными отраслями (или нормами) права (ГПК РФ, УПК РФ, АПК РФ, КоАП РФ). Таким образом, экспертиза является одним из способов или средств получения доказательственной информации и назначается, когда эту информацию невозможно получить иными способами. Лингвистическая экспертиза относится к классу необязательных экспертных исследований, не имеет заранее предустановленной силы и оценивается судом, следователем, органом дознания на основе своего внутреннего убеждения наряду с иными доказательствами по делу. В лингвистическом аспекте лингвистическая экспертиза - вид исследования объектов, устанавливающий истинность/ложность либо возможность/невозможность описательных высказываний об этом объекте (объектах). В этом аспекте производство лингвистической экспертизы основывается на существующих к данному моменту теориях языка и разработанных в языкознании методиках исследования лингвистических объектов.

Объектом лингвистической экспертизы являются продукты речевой деятельности (высказывания, тексты, лексемы, словесные обозначения товарных знаков и т. п.). По отношению к источнику информации об объекте исследования экспертные исследования могут быть разделены на следующие два класса:

- непосредственные (эксперт анализирует "непосредственный" источник информации - зафиксированное с той или иной степенью полноты на определенном носителе информации (например, печатный текст или аудиозапись, спорное речевое произведение);

- опосредованные (анализируются "косвенные" источники - показания свидетелей, судебные протоколы).

Предмет судебной лингвистической экспертизы - установление обстоятельств, подлежащих доказыванию по конкретному делу, посредством разрешения вопросов, требующих специальных знаний в области лингвистики.

Объекты лингвистических экспертиз - это единицы языка и речи, тексты, представленные на любом материальном носителе.

Задачи лингвистической экспертизы:

- дать толкование и разъяснение значений и происхождение слов, словосочетаний, устойчивых фразеологических выражений (идиом);

- интерпретировать основное и дополнительное (коннотативное) значение языковой единицы или единицы речи (устной или письменной);

- осуществить толкование положений текста документа для установления того, какие варианты понимания этих положений возможны в современном дискурсе;

- провести исследование товарных знаков, словесных обозначений, девизов, слоганов, рекламных текстов, коммерческих, фирменных наименований на предмет их тождественности или сходности до степени смешения с другими обозначениями;

- провести исследование текста (фрагмента) с целью выявления его смысловой направленности, модальности пропозиций, экспрессивности и эмотивности речевых единиц, их формально-грамматической характеристики и семантики, специфики использованных стилистических средств и приемов.

Потребность в производстве судебно-лингвистической экспертизы наиболее часто возникает:

- в уголовном судопроизводстве и деятельности правоохранительных органов по раскрытию, расследованию и предупреждению преступлений, совершаемых посредством словесных деяний (клевета, оскорбление, возбуждение ненависти и вражды, а равно унижение человеческого достоинства по признакам принадлежности к какой-либо национальной, религиозной или иной социальной группе, незаконное использование товарного знака, заведомо ложная реклама, нарушение авторских и смежных прав, изобретательских и патентных прав, незаконное распространение в литературе порнографических материалов и т.д.);

- в гражданском судопроизводстве судов общей юрисдикции по искам о защите чести, достоинства граждан, а также деловой репутации граждан, о защите авторских и смежных прав;

- в арбитражных судах по искам юридических лиц о защите деловой репутации, о признании недействительными (или незаконным) решений Палаты по патентным спорам Российского агентства по патентам и товарным знакам, об аннулировании регистрации словесного обозначения в качестве товарного знака, о запрете использования обозначения, сходного до степени смешения с зарегистрированным товарным знаком, о признании незаконным предупреждения Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия, вынесенного средству массовой информации в связи с распространением экстремистских материалов, и иных нарушениях законодательства о СМИ и т.д.;

- по делам об административных правонарушениях (пропаганда наркотических средств и психотропных веществ или их прекурсоров).

Термин "судебная лингвистическая экспертиза" во многом собирательный. Как название экспертиз этого рода ранее использовались наименования "текстологические", "филологические", "стилистические", "семасиологические" экспертизы и др. Однако все возрастающая потребность судебной практики в решении многообразных экспертных задач, касающихся продуктов речевой деятельности, потребовала выработки единого и достаточно понятного наименования, в качестве которого устоялся термин "судебная лингвистическая экспертиза".

Судебная лингвистическая экспертиза на современном уровне развития тесно примыкает к другим родам судебных речеведческих экспертиз. Она может производиться комплексно с компьютерно-технической экспертизой (например, если исследованию подлежит контент сайта в Интернете, доменные имена, компьютерный сленг, содержимое электронной почты и т.д.), с фоноскопической экспертизой (например, когда объектом исследования является устная речь, записанная на фонограмме), автороведческой экспертизой (если возникает вопрос об авторстве анонимного или псевдонимного письменного или устно озвученного текста, а также, когда вопросы касаются плагиата, этимологии новообразованных слов - неологизмов, авторской оригинальности логоэпистем, товарных знаков и иных фирменных наименований и т.д.), почерковедческой экспертизой (например, если автор и исполнитель рукописного текста - разные лица), с судебно-технической экспертизой документов (например, если имеются подозрения в искусственной компиляции текста), с судебно-психологической экспертизой (например, когда имеются сомнения в том, что в момент составления документа его автор полностью осознавал свои действия и мог руководить ими), с судебно-психиатрической экспертизой (например, если необходимо установить психическую полноценность автора предсмертной записки при суициде) и т.д.

Судебная лингвистическая экспертиза входит в перечень родов (видов) судебных экспертиз, проводимых в различных ведомствах. Кроме того, введены соответствующие экспертные специальности для аттестации экспертов государственных экспертных учреждений Министерства внутренних дел Российской Федерации (экспертная специальность "Исследование текста письменного документа или устного высказывания в целях решения вопросов смыслового понимания") и экспертов Российского федерального центра судебных экспертиз Минюста России (экспертная специальность "Исследование продуктов речевой деятельности").

Успех лингвистической экспертизы зависит от корректности вопросов, поставленных перед экспертами-лингвистами.

Проиллюстрируем это на примере. Так, по делу о защите чести, достоинства и деловой репутации был поставлен вопрос: "Имеется ли в указанных текстах сознательная направленность автора на унижение чести и достоинства Я.Р. Лондона и опорочение его деловой репутации? Эксперты правомерно указали, что "в целом данный вопрос не входит в компетенцию экспертов-лингвистов". При ответе на другой вопрос: "Допускают ли языковые формы высказываний в тексте оценку с точки зрения их достоверности, соответствия действительности?" - эксперты отграничили свою компетенцию от компетенции суда, указав, что "не соответствующие действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели место в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения. Сведения - в форме утверждения - о фактах могут быть проверены на соответствие действительности. Эксперты-лингвисты устанавливают такие утверждения, но не их соответствие действительности. Оценочные утверждения не могут быть проверены на соответствие действительности. Соответствие действительности устанавливается в процессе судебного разбирательства".

Но проверка истинности информации в компетенцию лингвистической экспертизы не входит. А следовательно, лингвисты-эксперты не могут ответить на вопрос, является ли информация порочащей, потому что это все равно что спросить, соответствует ли она действительности. Лингвисты могут только указать, какую информацию проверять надо, так как она отображает внеязыковую действительность в форме знания, а какую информацию проверять невозможно, так как она подана в форме мнения и отображает картину действительности в сознании автора, а не в реальной действительности".

2. Теория судебной лингвистической экспертизы, потребность в создании новых методик лингвистического исследования

Поводом для лингвистического исследования в качестве судебной экспертизы является юридическая ситуация информационного или документационного спора, представленная в виде текста. Оба аспекта значения (лингвистический и юридический) находят выражение в ходе проведения этого вида экспертизы:

1) текстологический анализ, специфическая система описания текста;

2) представленный для исследования текст (юридический документ).

Направленность процесса лингвистического анализа задана формулировкой экспертных задач (юридической установкой). При этом готовый продукт (юридический документ), представляя собой фрагмент доказательной базы в юридически спорной ситуации, содержит лингвистическую аргументацию. Таким образом, юридический и лингвистический аспекты взаимосвязаны. Основными требованиями к лингвистической экспертизе, кроме объективности, являются юридическая и лингвистическая релевантность и корректность.

Текст как конечный результат лингвистической экспертизы имеет юридическую ценность, а сам процесс исследования - лингвистическую. Осмысление лингвистического аспекта данного специфического вида текста поможет в решении научно-практических задач, в частности, при отработке методологии экспертного исследования.

Итак, лингвистическая экспертиза - это текстологическое исследование по поводу представленного на экспертизу текста, и все накопленные современной лингвистикой знания, востребованные в практической деятельности эксперта.

Лингвистическое экспертное исследование, будучи новой сферой деятельности языковедов, базируясь на достижениях классической лингвистики, ставит принципиально новые вопросы, требующие оригинальных решений для сохранения динамического равновесия между специфическими и зачастую разнонаправленными тенденциями языка и права, обусловленными сущностью и функциями этих социальных феноменов. лингвистический экспертиза доказывание правонарушение

В зависимости от поставленных задач в процессе работы лингвист может использовать различные виды анализа, традиционные и современные: грамматический, лингвостилистический, коммуникативно-прагматический, риторический, психолингвистический, лингвокультурологический, интерпретационный, контент-анализ, когнитивный, фоноскопический; методику раскрытия коммуникативных мишеней, методики ВААЛ и Диатон.

Одновременно лингвистическая экспертиза является реакцией на всю конфликтную юридическую ситуацию, основа которой - спорный текст. По этой причине в конкретном лингвистическом исследовании находит отражение и более широкий контекст, а именно - весь спорный дискурс экспертизы, с чем связана проблема границ, в рамках которых производится объективное толкование и оценка спорного текста, то есть возникает вопрос о степени учета тематики и общей направленности.

Правовая информация отражает нормы, правила, отношения и поведение людей, устанавливаемые и закрепляемые государством в соответствии со своими целями и интересами. Таким образом, правовая информация представляется в виде социальной информации, имеющей знаковую (языковую) природу, поскольку носители этой информации (термины) представляют собой языковое выражение специальных знаний. В информативной природе юридического термина П.А. Дамаданова отмечает его двуединую сущность, которая заключается в том, что он аккумулирует общеязыковую и специальную информацию. Лексическое значение общеупотребительного слова через отображенное в нем "бытовое понятие", полученное в результате практического познания мира, либо смыкается с новым терминологическим значением без особых семантических сдвигов, либо специализируется в результате различного вида переносов основного значения (ср., обида - оскорбление: запрет, табу, санкция; уважение - норма: достоинство, честь, репутация; унижение - порицание: судебная защита, иск о защите чести и достоинства).

При трактовке словесного знака в контексте правового поля возникают разночтения и разнополярные интерпретации, часто ведущие или к непониманию текста закона, или к трудностям в дефинировании явления. Причины кроются в том, что юриста интересует правовая составляющая, при этом языковедческая основа термина, высказывания, текста не берется во внимание. Но необходимо указать и на другую крайность, возникающую при толковании юридического текста филологами, которые руководствуются только языковой формой, без учета "законодательного" смысла, что часто приводит к увеличению семантического объема "интерпретационного" текста.

Развитие современного языкознания позволило сформулировать лингвистические принципы формирования правил проведения лингвистической экспертизы, основываясь на следующих положениях (аксиомах) общей теории языка:

Язык - это феномен лингвокультуры: язык отражает присущую вещам сущность и имеет этническую самобытность в отражении картины мира.

Язык - это продукт деятельности сознания: язык связан с мышлением, эмоции порождают образные ассоциации.

Язык - это средство общения: представление о вещах (мысль) управляет выбором языковых средств, так как язык - это и средство коммуникации, и средство манипулирования сознанием.

Язык отображает модус логической семантики: нельзя утверждать все что угодно, то есть эксплицитное выражение мыслей подчиняется внутренним (структурным) законам языка.

Язык социально детерминирован: язык имеет способность к вторичной номинации, поэтому выступает как средство манифестации "скрытых" символов. Имплицируемый характер смысла выражения зависит от семантики эксплицитного содержания.

Дискурс - социально обусловленная организация системы речи: диагностика лингвистической экспертизы направлена на установление связей между средствами языка, с одной стороны, и логической интерпретацией (логическими потенциями) таких выражений - с другой.

Особенностью лингвистической экспертизы является интерпретация конечного результата речевой деятельности, отношения по поводу интерпретации выводов речевой деятельности одного из субъектов: статистический учет обработки единиц языка или лингвистический анализ маркеров языка.

Особенностью судебной лингвистической экспертизы языковой (семантической) оценочности является анализ фактов языка, а не субъективное членение мира.

Особенностью вопросно-ответной процедуры судебной лингвистической экспертизы лингвистических фактов события преступления (административного правонарушения, деликта) является невозможность дать заключение о нарушении правовой нормы, так как волевой момент правовой квалификации относится к компетенции адресата доказывания, а не судебного эксперта.

Правовая формула "невозможность для эксперта-лингвиста дать заключение о нарушении правовой нормы" соответствует общему понятию правовой аксиомы, которая вырабатывается в течение многократного применения, уточняется практикой и является достижением передовой юридической мысли. Нет сомнений, что к числу подобных элементов структурно относятся многие правоприменительные конструкции языка судебной экспертизы, объединенные общими чертами:

1) неопровержимый характер;

2) однозначность толкования;

3) элементарный характер;

4) универсальный характер, общепризнанность;

5) разумность, соответствие здравому смыслу;

6) нравственная обоснованность;

7) историческая долговечность.

Задача лингвистической экспертизы - показать участие коммуникантов в социовербальной интеракции, так как ее организация средствами языка носит динамический, системный характер. Коммуникативные позиции отправителя и адресата сообщения объединены единым отношением межличностной интеракции. Осмысление речевой коммуникации как системного процесса позволяет увидеть не только его дискретный характер, но и его функционирование в качестве необходимого компонента целого - межличностного взаимодействия в обществе. Как отмечает И.Н. Тупицына, "в интеракцию вступают средства трех уровней организации коммуникативных личностей: вербально-семантического (значения лексико-грамматических средств), когнитивного (концепты), прагматического (потребности, мотивы, цели, ценности)".

Таким образом, решение идентификационных и диагностических задач различных родов судебных экспертиз требует специальных знаний, в том числе и в области лингвистики. Лингвистическая экспертиза, которая, возникнув как результат потребностей практики в привлечении "лингвистических доказательств" в конце девяностых годов, оформилась как вид в 2001-2002 гг. с учетом того, что судебная и следственная практика остро нуждались в привлечении лингвистических "улик". В настоящее время появляются новые виды преступлений, для раскрытия которых необходимо развивать и применять новые виды экспертиз. Между тем требование времени по усилению борьбы с преступностью, по совершенствованию следственной работы сталкивается с несовершенством применяемого комплекса уголовно-процессуальных и криминалистических мер. Уголовно-процессуальное законодательство не содержит императивных норм по применению вновь возникающих в большом количестве новейших методов исследования в ходе расследования преступлений. Если проанализировать экспертную, следственную и судебную работу, то нельзя не заметить особое значение применения новых методов исследований как самим субъектом расследования, так и приглашаемыми им специалистами (экспертами). Ведомственные нормативные акты (МВД, ФСБ, Минюста) не содержат в достаточной мере руководящих разъяснений и инструкций при дефиците правового регулирования. Долгое время судебно-экспертные исследования проводились случайными лицами, не имея под собой, кроме того, достаточной научно-методической основы.

Таким образом, конкретизируем принципы - цели проведения судебной лингвистической экспертизы:

1. Судебная лингвистическая экспертиза может производиться для толкования смыслового значения, а также эмоционально-экспрессивного содержания слов и выражений, как самих по себе, так и в определенном контексте. Объектами таких лингвистических исследований зачастую становятся публикации в печатных или устных средствах массовой информации;

2. Лингвистический анализ содержательно-смысловой и формальной стороны объекта исследования, по существу, единственный способ установления наличия или отсутствия вербальной сущности, подпадающей под признаки конкретного правонарушения, предусмотренного соответствующей правовой нормой.

3. Сложность судебной экспертизы речевых объектов исследования, содержащих криминалистически значимую информацию, состоит в том, что содержание речи многослойно. Необходимая информация может быть вербально явно не выражена и передаваться иными, например, так называемыми невербальными, паралингвистическими, средствами (интонацией, тембром, голосовыми модуляциями - в звучащей речи; стилистическими приемами и графическими средствами - в письменной речи).

4. Истинные интенции и коммуникативные цели автора (творческий, креативный замысел) текста могут намеренно скрываться или маскироваться, это особенно касается речевых произведений, имеющих завуалированную манипулятивную, суггестивную направленность, поэтому многослойные в языковом и смысловом отношении вербальные тексты требуют разработки новых экспертных методик их комплексного анализа.

5. Специальные познания филологии, современные методики лингвистического анализа дают возможность эксперту правильно интерпретировать, понять завуалированный вербальный текст и его глубинный смысл, коммуникативное намерение автора, дешифровать авторские интенции, распознать и правильно оценить необычные условия порождения или последующие изменения речевого продукта тем же или иным автором.

Таким образом, для судебной лингвистической экспертизы весьма важным необходимо считать понятие метода, определяющего способ достижения цели экспертного исследования. Результат судебной экспертизы во многом зависит как от правильно выбранного научного метода исследования, так и от правильного использования и применения основополагающих правовых принципов организации и производства судебной лингвистической экспертизы.

Разрешение правового спора по делам об оскорблении, клевете или защите чести, достоинства и деловой репутации зависит от лингвистической экспертизы - особого вида исследования речевых объектов, устанавливающих поставленную под сомнение истинность или модальность описательных высказываний об объекте правовой защиты. Поэтому качество судебной лингвистической экспертизы опирается, в первую очередь, на существующих к данному моменту теориях языка и разработанных в лингвистике методиках исследования лингвистических объектов.

В условиях становления нового вида экспертизы дефицит современных экспертных методик и основ судебно-экспертного исследования устных и письменных текстов приводил к тому, что изучение свойств представленных объектов производилось односторонне и не всегда объективно. Заключения экспертов по форме и содержанию во многих случаях не отвечали выработанным многолетней экспертной практикой критериям ясности, полноты и достоверности, изобиловали домыслами, выражениями, отражающими субъективное мнение и суждения авторов, а доказательственное значение устанавливаемых фактов и обстоятельств терялось.

Активизация исследований в области языка права наглядно свидетельствует о развитии нового направления "правовой лингвистики", что имеет место во всех сферах функционирования общества и формируется в условиях активного создания законодательной базы средствами языка. Законодательство (национальное и международное), судопроизводство, нотариат и делопроизводство, юридическая наука и образование, правовая информация, судебная и общественная экспертизы - основные области функционирования современного правового языка.

Сближение наук лингвистики и юриспруденции обусловлена тем, что у них всегда было и есть много общих сфер, о чем могут свидетельствовать, например, некоторые взаимопроникновения терминов: к "старым" лингвистическим терминам (норма, закон, регламентация, установление), издавна существовавшим в языкознании, добавляются новые (прецедент, презумпция, субъект (деятельности), кодекс, акт (речевой), участники (речевой ситуации), дискриминация (лингвистическая), защита экологии языка). Однако стихийный период сближения двух наук исчерпан и не ограничен спорадическим сходством терминологии, имея фундаментальный характер. Осталось осмыслить стихийный этап и на этой основе сформировать "рациональную" юрислингвистику как науку со своими задачами, предметом, методами, а также своим кругом проблем отличных от "чистой" лингвистики и "классической" юриспруденции.

Являясь по сути своей формами общественного сознания, право и язык выполняют роль регуляторов поведения человека в обществе, оказывая взаимное влияние друг на друга в плане взаимообогащения и взаимокоррекции.

Бесспорно, лингвистическая наука и прежде рассматривала правовые аспекты языка и лингвистические аспекты права (например, проблема государственного языка, вопросы толкования текстов закона, законотворческой техники), однако уровень этого рассмотрения не соответствовал уровню признаков "целостное" и "системное".

Язык права нельзя рассматривать как статическое явление, он меняется вместе с изменением общественных отношений, несмотря на то, что имеется определенное количество специфических средств, предназначенных для объективирования некоего правого содержания.

Относительно языка права существуют разные мнения, например, такое: язык законодательства - в определенной мере естественный язык, специфичный по построению, и является граничащим между научным изложением правовых проблем и журнальными статьями на правовые темы. Любые проявления реальности, связанные с правом в том числе, могут осознаваться человеком, постольку они имеют словесное наименование, не допуская небрежного или неграмотного оформления этой реалии, так как это неизбежно приведет к ее искажению. При этом лингвистическая некомпетентность языка права может значительно нарушить конкретные права личности.

Проблемы на стыке языка и права и их системная разработка - результат потребностей общества, активизации в нем ранее мало востребованных явлений в виде предмета правового разбирательства: дела о защите чести, достоинства и деловой репутации в связи с клеветой и оскорблением, конфликты с авторскими правами, рекламой, предвыборными технологиями. Выявленная практикой лингвистическая и правовая неразработанность, отсутствие единых правил для всех участников, включая и лингвистов-экспертов, постепенно привели к осознанию необходимости формирования единых правил по мере накопления опыта судебных решений.

Правовой сдвиг, последовавший после становления гражданского общества, изменил принципы и подходы современного правового толкования нормы "оскорбление", и поэтому перед специалистом, занимающимся вопросами взаимосвязи языка и языка толкования права, не обладающего специальными юридическими познаниями, стоит задача выбора метода анализа. С точки зрения теории речевых актов, толкование оскорбления с позиций намерений эмитента верно, но оно устарело для современного понимания правовой проблемы "оскорбление", так как нельзя объективно описать правовую и лингвистическую проблему "оскорбление", замкнувшись только в лингвистическом пространстве исследований. Правовой сдвиг пока прямо не произвел семантического сдвига в языке, но без учета этого сдвига нельзя постигнуть истинную природу "оскорбления" в современном толковании права.

С принятием в начале XX века в Российском законодательстве "Уголовного уложения" (1903 г.) и "Уложения о наказаниях" (1903 г.) выделились два юридических направления государственной охраны "доброго имени" лица. Уголовному и гражданскому преследованию подлежал субъект, причинивший ущерб чести лица: 1) путем распространения ложных сведений и 2) путем нанесения оскорбления. Поэтому юридическое толкование имени концепта "оскорбление" возникло первоначально как обыкновенное наименование запрета, определившего круг противоправного, уголовно наказуемого деяния. Ценностная картина мира в языке представляет собой проявление закономерности "семантической концентрации, согласно которой наиболее важные предметы и явления жизни народа получают разнообразную и подробную номинацию".

Юридические свойства концепта "оскорбление" - это когнитивное отражение наименования социального запрета в нормативном источнике. Контаминация юридического толкования и понимания обыденного смысла концепта усложняется еще и тем обстоятельством, что для номинации юридического запрета выбирается слово, обладающее "цельным", обобщенным смыслом, то есть слово из обыденного языка, так как право является составной частью культуры определенной этнической общности. В то же время юридическая номинация запрета несет в себе дополнительную семантическую нагрузку, понимание которой доступно лишь специалисту в силу исполнения профессиональных обязанностей.

Средство коллективной дисциплины, но также и идеологическое и социальное отражение общества, право выходит далеко за рамки чисто научного познания и достигает уровня философских суждений о ценности человека. Условия решения споров, связь фактических ситуаций, толкование юридических феноменов требуют обеспечения высокой точности отражения правовых понятий. При этом подчеркнем, что оценочное значение часто оказывается статусно-оценочным, "отрицательная оценка понижает статус объекта оценки". Речевое действие, цель которого заключается в том, чтобы обидеть, унизить кого-либо, называется оскорблением.

К настоящему времени единой и общепринятой родовой методики решения экспертных задач с применением методов и средств, разработанных в лингвистической семантике, лингвистике текста, теории речевых актов и иных направлениях теоретической и прикладной лингвистики, одобренной и рекомендованной на межведомственном уровне, нет, в том числе нет четкой системы предписаний (категорических или альтернативных) по выбору и применению в определенной последовательности и в определенных существующих условиях лингвистических методов и специальных экспертно-лингвистических средств решения задач судебной лингвистической экспертизы, что и называется в общей теории судебной экспертизы - судебно-экспертной методикой.

По существу, понимание того, что в современном обществе правосудие невозможно без профессиональных, точных и объективных экспертиз, без кропотливого труда опытных и честных экспертов-профессионалов, объединило (через совместные конференции, семинары, методологические исследования, диссертационные работы) усилия лингвистов, криминалистов, судебных экспертов, правоприменителей по унификации методик производства судебной лингвистической экспертизы и дальнейшей разработке лингвотеоретических принципов, которые были положены в основание нормативных актов и экспертных заключений по конкретным документационным и информационным спорам.

Несомненно, необходимо продолжить работу над созданием унифицированных специфичных для судебной лингвистической экспертизы экспертных методик, основанных на общепризнанных достижениях современной теоретической и прикладной лингвистики, над разработкой специфичного для данной экспертной деятельности инструментария, продолжить теоретическую проработку возникающих на практике проблем в русле современного процессуального законодательства и общей теории судебной экспертизы.

Когнитивная лингвистика иногда сталкивается с трудностями при моделировании структур многокомпонентных ментальных объектов, выявляемых лишь в дискурсной (ситуационной) субстанции, которая позволяет определить имя концепта и вербализуемые им смыслы (долг, совесть, честь, достоинство, уважение, обида, оскорбление, клевета). Многомерность концептов, имеющих нежесткую структуру вербализации, которая соотносится со сложностью выделения типологии концепта и требует от лингвистики применения "нового шага" при анализе внутренней расчлененности слова до неразложимых единиц его познания. Специфическая черта лингвокультурного концепта может проявиться при его "рассеивании через вертикальный контекст", формирующий прецедентные свойства концепта - способность взаимодействовать с интенциональными, конвенциональными и нормативными феноменами социолекта. "Человек может находить самые различные ситуации однотипными и разные люди могут интерпретировать одну и ту же ситуацию по-разному".

Наука как процесс познания - в высшей степени целенаправленная когнитивная деятельность. Наблюдения и эксперименты осуществляются в ней отнюдь не случайно или бессистемно, а, как правило, целенаправленно: для подтверждения или опровержения какой-то идеи или гипотезы. Научные факты представляют собой индуктивные обобщения "научных протоколов". Научные факты - это общие утверждения статистического или универсального характера. Они фиксируют наличие некоторых свойств и отношений исследуемой предметной области и часто их количественную определенность. Символическими представлениями этих свойств и отношений в теории судебной лингвистической экспертизы являются классификации, модели, подходы, сценарии, допустимые условия.

Основными логическими операциями теоретического мышления является идеализация и интеллектуальная интуиция. Их целью и результатом является создание (конструирование) особого типа предметов - так называемых "идеальных конструктов". Мир идеальных объектов и образует онтологическую основу (базис) теоретического уровня знания в отличие от эмпирического знания.

3. Методологическое раскрытие сведений выраженных в различных формах

Согласно методологии судебной лингвистической экспертизы сведения, выраженные в словесной форме, представляют собой сообщение о каком-либо событии, процессе, явлении, происшедшем в прошлом или происходящем в текущий момент, в конкретных условиях места и времени. Они могут быть истинными или ложными, а фактуальная информация, передаваемая средствами языка, может быть проверена.

Итак, при проведении лингвистической экспертизы крайне важным является разграничение средствами языка и речи сведений в форме утверждений и оценочных суждений, а также фактуальных сведений и субъективного мнения автора текста. Здесь также следует указать, что оценка (фактов, событий, лиц), оценочное суждение - это суждение, содержащее субъективное мнение в определенной форме.

Выражение оценки распознается в тексте по наличию определенных оценочных слов и конструкций, например эмоционально-экспрессивных оборотов речи, в значении которых можно выделить элементы "хороший/плохой" или их конкретные разновидности ("добрый", "злой" и др.). При наличии положительной оценки (элемент "хороший" и его конкретные разновидности) может идти речь о позитивной информации. Если оценка отрицательная (элемент "плохой" и его конкретные разновидности), речь может идти о негативной информации. Оценочное суждение не может быть проверено на соответствие действительности (в отличие от сведений, содержащих утверждения о фактах).

Утверждение - высказывание, суждение, сообщение, в котором утверждается что-либо и в котором отображается связь предмета и его признаков. Грамматически утверждение (утвердительное суждение) выражается формой повествовательного предложения как невосклицательного, так и восклицательного. Утверждение может содержать слова и словосочетания, подчеркивающие достоверность сообщаемого (например, известно, точно, доподлинно, без сомнения, фактически и т.п.). Утверждения могут быть истинными (соответствуют действительности) или ложными (не соответствуют действительности). Утверждения о фактах можно проверить на соответствие действительности.

В случае, когда субъективное мнение автора выражено в тексте в оскорбительной форме, унижающей честь, достоинство или деловую репутацию истца, хотя оно и не подлежит опровержению в смысле ст. 152 ГК РФ, на ответчика может быть возложена обязанность компенсации морального вреда, причиненного истцу оскорблением (ст. 150, 151 ГК РФ).

Для установления факта оскорбительности формы выражения субъективного мнения или оценки при разрешении гражданских дел о компенсации морального вреда суды общей юрисдикции или арбитражные суды могут назначать лингвистическую экспертизу, на разрешение которой ставить вопросы о форме субъективно-оценочного суждения и ее соответствии принятым нормам словоупотребления для конкретного типа дискурса. Оскорбительность выражения - это употребление неприличных, бранных, непристойных слов и фразеологизмов, противоречащее правилам поведения, принятым в обществе.

Экспертам следует разграничивать описательные высказывания и оценочные суждения. Описательные высказывания содержат сведения о фактах и событиях: констатируют положение дел или утверждают необходимую связь явлений. Грамматически они оформлены как повествовательные предложения и подлежат верификации, т.е. проверке на соответствие действительности (истинность или ложность). Описательные высказывания не могут быть оскорбительными, но они могут быть опровергнуты, в случае если они являются порочащими и не соответствуют действительности. Оценочные суждения устанавливают абсолютную или относительную ценность какого-либо объекта. Оценка объекта не подлежит опровержению. Но она может быть оспорена в рамках той же или иной шкалы ценностей. Оценочные высказывания могут быть негативно-оценочными и положительно-оценочными. Они недопустимы, если содержат непристойные слова и выражения, бранную, обсценную лексику, прямо адресованную или характеризующую какое-либо конкретное физическое лицо.

К основным тематическим группам бранной лексики относятся: названия животных; наименования нечистот; обращения к нечистой силе; обвинения в незаконнорожденности; наименования интимных отношений и названия гениталий. Наличие неприличной формы таких слов и выражений, относящихся к конкретной личности, расцениваются как посягательство на честь и достоинство данного лица.

Сведения сами по себе оскорбительными быть не могут, они могут быть либо соответствующими, либо не соответствующими действительности. Оскорбительной может быть только языковая форма сообщения сведений, т.е. унижение чести и достоинства человека в неприличной языковой форме.

В ходе судебной лингвистической экспертизы можно установить следующие лингвистические признаки оскорбительной формы высказывания:

- присутствуют ли в тексте негативные высказывания об истце, т.е. субъективные оценки, мнения, негативно характеризующие истца;

- адресованы ли эти высказывания лично истцу;

- какие сведения содержат негативные высказывания - о конкретных фактах или событиях, действиях (типа "N ворует", "N хамит") - либо дают обобщенную субъективную оценку личности истца в целом (типа "N - вор", "N - преступник", "N - хам", "N - шлюха");

- используется ли в этих высказываниях оскорбительная лексика и фразеология;

- имеют ли анализируемые высказывания неприличную форму. Особо следует отметить, что лексика и фразеология может придавать высказыванию оскорбительный характер, будучи употребленной в составе этого высказывания. Но при этом необходимы определенные условия: высказывание с такими лексическими единицами должно характеризовать лично истца, давать ему обобщенную негативную оценку - характеристику как личности, необходимо обязательно учитывать национально-культурный контекст коммуникации.

Основные категории лексических и фразеологических единиц, которые в определенных контекстах употребления могут носить в адресации к тому или иному лицу оскорбительный для данного лица характер.

Слова и выражения, обозначающие антиобщественную, социально осуждаемую деятельность: мошенник, жулик, проститутка.

Слова с ярко выраженной негативной оценкой, фактически составляющей их основной смысл, также обозначающие социально осуждаемую деятельность или позицию характеризуемого: расист, двурушник, предатель, пиночет.

Названия некоторых профессий, употребляемых в переносном значении: палач, мясник.

Зоосемантические метафоры, отсылающие к названиям животных и подчеркивающие какие-либо отрицательные свойства человека: нечистоплотность или неблагодарность (свинья), глупость (осел), неповоротливость, неуклюжесть (корова) и т.п.

Глаголы с осуждающим значением или прямой негативной оценкой: хапнуть.

Слова, содержащие экспрессивную негативную оценку поведения человека, свойств его личности и т.п., без отношения к указанию на конкретную деятельность или позицию: негодяй, мерзавец, хам.

Эвфемизмы для слов первого разряда, сохраняющие тем не менее их негативно-оценочный характер: женщина легкого поведения, интердевочка.

Специальные негативно-оценочные каламбурные образования: коммуняки, дерьмократы, прихватизаторы.

Нецензурные слова в качестве характеристики лица.

Сравнение с одиозными историческими и литературными персонажами: Пиночет, Гитлер и т.д.

Рассмотрение понятия "оскорбление" как "унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме", показывает, что основным компонентом публичного оскорбления являются наличие слов и выражений оскорбительного характера, их адресованность конкретному лицу, неприличная форма, унижающая достоинство адресата. С лингвистической точки зрения неприличная форма - это наличие высказываний в адрес гражданина, содержащих оскорбительную, непристойную лексику и фразеологию, которая оскорбляет общественную мораль, нарушает нормы общественных приличий. Эта лексика в момент опубликования текста воспринимается большинством читателей как недопустимая в печатном тексте.

При этом употребление непристойных слов и выражений должно быть прямо адресовано конкретному лицу с целью унижения его в глазах окружающих, при этом инвективная лексика дает обобщенную оценку его личности.

Таким образом, неприличная форма применительно к лингвистической экспертизе - это форма оскорбительная, т.е. содержащая оскорбительные для адресата (истца) слова и выражения. В ходе лингвистической экспертизы подтверждается или опровергается оскорбительный характер исследуемых выражений, т.е. подтверждается или опровергается наличие неприличной языковой формы выражения негативной информации.

Примеры разграничения оскорбительных и неоскорбительных по форме высказываний приведены в заключении экспертов по делу Сергея Савельева. Эксперты в своем заключении указали, что "тексты, в которых содержатся проанализированные высказывания, являются критикой действий лиц, занимающих определенное служебное положение. Эта критика направлена не на личностные качества этих граждан, а на действия, поступки этих граждан при исполнении ими служебных обязанностей и на соответствие этих действий, поступков морали (честно - нечестно, справедливо - несправедливо) и закона (законно - незаконно). В проанализированных высказываниях отсутствуют слова или словосочетания, содержащие резко отрицательную оценку Бабичева и других лиц, осуществляемую с помощью неприличных слов и выражений".

Так, выводы лингвистической экспертизы нижеприведенного текста послужили основанием для удовлетворения иска (по ст. 150, 151 ГК РФ) о причинении морального вреда оскорбительными высказываниями, содержащими отрицательные оценки, выраженные в неприличной, циничной форме.

Для наступления гражданско-правовой ответственности (ст. 152 ГК РФ) за распространение несоответствующих действительности порочащих сведений спорный фрагмент текста должен содержать следующую совокупность диагностических лингвистических признаков. Это наличие негативной информации об истце; наличие в тексте высказываний в форме сведений, т.е. утверждений о фактах или событиях, содержащих утверждения о противоправном (в широком смысле) и аморальном поведении и поступках истца, которые верифицируемы, т.е. могут быть проверены на соответствие или несоответствие действительности.

Трудность при назначении и проведении экспертизы представляют тексты, распространяемые электронными средствами массовой информации. В таких случаях, помимо текста распечатки исследуемого текста, прозвучавшего в радио или телеэфире, необходимо представить саму фонограмму или видеозапись, транслированную средствами массовой информации. В противном случае материалы, представленные на экспертизу, могут быть расценены экспертами как недостаточные для решения поставленных вопросов и проведения всестороннего полного исследования.

Покажем это на примере.

На разрешение лингвистической экспертизы по иску о защите чести и достоинства и деловой репутации граждан суд поставил следующие вопросы.

1. Содержатся ли в репортаже телекомпании "Город" от 05.06.2004 негативные сведения об истцах - частных предпринимателях, работающих на микрорынке, их деятельности и их личных, деловых и моральных качествах? В каких конкретно высказываниях содержится негативная информация о конкретном истце?

2. Если в вышеуказанных фразах имеются негативные сведения об истцах - частных предпринимателях, то в какой форме они выражены: утверждения, предположения, вопроса?

3. Если в представленных материалах содержится негативная информация об указанных лицах, то воспринимается ли эта информация как чернящая доброе имя, задевающая честь и достоинство предпринимателей, как умаляющая деловую репутацию указанных лиц?

4. Подтверждает ли лингвостилистический анализ выделенных фраз, что в них содержатся сведения в форме утверждений о нарушении кем-либо из истцов - частных предпринимателей действующего законодательства, моральных норм и принципов, а также утверждения, позорящие его производственно-хозяйственную и общественную деятельность, умаляющие его деловую и общественную репутацию?

5. В каких фрагментах репортажа содержится информация о деловой репутации кого-либо из истцов - частных предпринимателей?

6. Каковы наиболее существенные и значимые жанровые, психолингвистические и стилистические особенности исследуемого текста телерепортажа?

7. Если сведения, изложенные в репортаже, не соответствуют действительности, то можно ли их квалифицировать как чернящие деловую репутацию кого-либо из истцов?

8. Являются ли сведения, изложенные в тексте: "Анонс программы: Завтра будет закрыт микрорынок по ул. Горького, 130. Нескольких предпринимателей поймали на воровстве. Слова журналиста: "Они самовольно подключили старую обесточенную электропроводку. Делалось это для того, чтобы не платить за электроэнергию", утверждениями о фактах, если да, то каких, или мнением журналиста?

Эксперты отказались от производства исследования в связи с тем, что экспертам не были представлены видеосюжеты, а лишь расшифровки звучащего текста.

В отношении же объектов интеллектуальной собственности соответствующие направления экспертно-лингвистической деятельности активно формируются, экспертная и судебная практика интенсивно нарабатывается.

Заключение

Лингвистическая экспертология как область юридической лингвистики и как область практических лингвистических исследований стимулировала постановку определенного вида проблем, без решения которых дальнейшие исследования в этой области, могут оказаться неэффективными.

Центральной проблемой, которая следует из факта, что лингвистическая экспертология представляет собой прикладную область лингвистики, является проблема статуса лингвистической теории, с одной стороны, в аспекте ее соответствия / несоответствия действительности, а с другой стороны, в аспекте ее применения для объяснения конкретных ситуаций.

В настоящее время в лингвистике, неявно доминирует взгляд, согласно которому теоретические знания - это сорт знаний "для-себя" и "в-себе", и они не имеют никакого значения для решения прикладных задач или, по крайней мере, весьма слабо с ними связаны.

Естественно, прикладное и теоретическое - это не одно и то же, но их объединяет достаточно важная вещь - факт. Любая теория предназначена для описания и, что более важно, для объяснения существующих фактов, прикладные же исследования, по крайней мере, в лингвистической экспертизе, направлены на ситуационное объяснение фактов. При этом конкретное ситуационное объяснение не может обойтись без какой-либо теории.

Таким образом, если исходить "из примата" теоретического, считая, что в прикладных исследованиях обязательно применяются существующие лингвистические теории (в том числе и неполные, и внутренне противоречивые, и ad hoc теории) для описания и объяснения ситуаций или событий, которые происходят в конкретное время в конкретном месте. Эта позиция может быть обоснована тезисом о невозможности чистого индуктивного познания как научно-теоретического, так и обыденно-ориентационного. Поэтому для того, чтобы описывать какие-то конкретные ситуации необходимо выяснить, какие лингвистические теории в настоящее время кладутся в основание объяснений конкретных фактов. Анализ этого вопроса приводит к утверждению о том, что существующие лингвистические теории, которые доминируют как в классической теоретической лингвистике, так и в одной из ее прикладных областей - лингвистической экспертизе - построены, с одной стороны, на субъективной теории истины, а с другой стороны, они являются эссенциалистскими теориями. Эти два признака логически не предполагают друг друга, хотя в существующей лингвистической методологии образуют определенное единство, в том смысле, что принятые лингвистические теории ведут к субъективизации и релятивизации лингвистических описаний.