Право Новгорода и Пскова

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

Часть I. Особенности развития Новгорода и Пскова

1. Географическое положение

1.1 Границы, территория

1.2 Соседи

1.3 Псков

2. Краткая история Северо-Западной Руси

2.1 Новгород IX-XII в.: стремление к независимости

2.2 Новгород как независимое государство

2.3 Падение Новгорода

2.4 Псковская республика

Особенности развития Новгорода и Пскова

Часть II. Право Новгорода и Пскова

1. Источники права

1.1 Русская Правда.

1.2 Договоры Новгорода с князьями

1.3 Международные договоры

1.4 Судные грамоты Новгорода и Пскова

2. Гражданское право по Псковской Судной Грамоте

3. Обязательственное право

3.1 Договор купли-продажи

3.2 Договор дарения

3.3 Залог

3.4 Договор займа

3.5 Договор поклажи

3.6 Договор найма имущества.

3.7 Договор личного найма

4. Наследственное право

4.1 Наследование по завещанию

4.2 Наследование по закону

5. Уголовное право

5.1 Преступления против государства

5.2. Преступления против судебных органов

5.3 Имущественные преступления

5.4 Преступления против личности

6. Судебный процесс

6.1 Разделение суда

6.2 Процесс

6.3 Вызов ответчика

6.4 Свидетели

6.5 Пособничество

6.6 Изменение Псковской Судной Грамоты

Заключение

Библиографический список

Введение

Многие из современных ученых считают Новгород и его право примером построения демократии в России. Считаю это утверждение необоснованным, так как Новгород XV в. скорей представляет из себя чисто боярскую аристократическую республику с законами, направленными на подавление беднейших и средних слоев населения. Однако, также беспочвенны попытки советских ученых перенести мнение о Новгороде как о боярской республике и на Псков. Еще В.О. Ключевский отметил разницу между Новгородом и Псковом: “Переходя в изучении истории вольных городов от новгородских летописей к псковским, испытываешь чувство успокоения, точно при переходе с толкучего рынка в тихий переулок.”[1] То есть еще в конце XIX в. была отмечена высокая стабильность общества Псковской республики, а как мы знаем из исследований социологов и историков основой стабильности государства является средний класс, то есть в отличие от Новгорода Псков был республикой средних классов и его право было направлено на сохранение государства и его основополагающей силы - среднего класса. С.Ф. Платонов отмечал: “Все общество [Пскова] имело более демократический склад [чем новгородское] с преобладанием средних классов над высшими.”[2] Если Новгород менял князей, как хотел, то для Пскова князь был “... главным судьей и гарантом правопорядка вечевого города-земли”[3] В то же время князь был ограничен вечевыми органами, то есть в Пскове мы видим настоящую конституционную монархию, где князь является гарантом государственного устройства, в то время как в Новгороде таким гарантом выступает анархическое вече. Из этого явно следует, что Псков более правомерен считаться демократическом государством, чем Новгород. Если развивать исследования Л.Н. Гумилева, то можно прийти к выводу, что демократия может быть построена этносом, насчитывающем около 1000 лет. Но в то же время после тысячелетия этнос начинает подпадать под власть субпассионариев, которые и губят этот этнос. И Псков, и Новгород вошли вместе в период гомеостаза этноса, его “равноправия” с природой. Далее все шло по разным сценариям. Новгород стал реликтом - этносом, в котором субпассионарии являлись главной силой. Это было первым шагом к депопуляции - исчезновению этноса, которое произошло в 70-х годах XVI в., когда царь Иван IV Грозный вырезал со своими опричниками весь Новгород. Псков же стал персистентом - системой, которая соблюдала законы, написанные предками-пассионариями. Это позволило Псковской Республике сохраняться до 1510 г., когда она была включена в состав Московского государства, но как субэтнос псковитяне продолжали жить еще в конце XVI - начале XVII вв., когда они отбили атаки польского войска Стефана Батория.

В работе рассматривается широкий круг вопросов, связанных с правом Новгорода и Пскова. Показываются все особенности общественно-политического и социального развития Новгородской республики, особое внимание уделяется Псковской Судной Грамоте, анализу текста которой посвящен весь второй раздел работы. Предпринята попытка осмысления исторических предпосылок, создающих трудности на пути построения современного правового государства в России.

новгород псков система правовой

Часть I. Особенности развития Новгорода и Пскова

1. Географическое положение

1.1 Границы, территория

Новгородская республика являлась самым большим княжеством Киевской Руси. Ее территория простиралась от Белого моря на севере до реки Волги на юге, от Чудского озера на западе до Урала на востоке. Но вся эта территория была болотиста и нечерноземна. Соответственно, в Новгороде было слабо развито сельское хозяйство, а отсюда происходила зависимость Новгорода от “низовских” городов. Но Новгород компенсировал слабое развитие сельского хозяйства развитием торговли. Еще в IX в. Новгород находился на знаменитом торговом пути “из варяг в греки”. После перекрытия половцами торгового пути в Византию, Новгород остался единственным городом, через который была возможна торговля с Западной Европой. Это привело к обогащению Новгородского государства, а потом, как следствие из этого, и к отделению его от Руси. Торговля с Западной Европой в основном, однако, обогащала не все население, а только один класс бояр. Остальные классы от этой торговли в основном беднели и разорялись. В Новгороде фактически была сведена на нет роль среднего класса, который, как известно из истории, служит стабильности общества. Из-за этого в Новгороде очень часто вспыхивали восстания бедных, заговоры богатейшей части населения и другие социальные потрясения. Соответственно Новгород разделился и на партии. Бояре поддерживали в большинстве своем партию “западников” - сторонников развития торговли с Западной Европой и интеграции Новгорода в Ганзейский Союз, более близкого сближения с Западной Европой. Эта партия первоначально приглашала князей из линии Ольговичей, а потом литовских князей. Ольговичи были удобны тем, что они фактически не могли оказать никакого влияния на Новгород, а соответственно представляли боярам самим разбираться с их проблемами. Средние и бедные классы придерживались более “славянофильской” линии, но они также разделялись по взглядам. Средние классы поддерживали смоленских Мономаховичей, как спокойных и уравновешенных князей, способных противостоять и деспотическим устремлениям Владимира, и как защитников православной веры, противников проникновения католицизма и западной культуры на Русь. Более бедные классы поддерживали владимирских Мономаховичей из-за их силы и способности усмирять бояр. Им казалось, что сильные владимирские князья установят свою тиранию в Новгороде, то это будет способствовать падению бояр и улучшению положения бедных слоев населения.

1.2 Соседи

В зависимости от победы той или иной партии и складывались отношения Новгорода с его соседями. Когда к власти приходили Ольговичи, то Новгород фактически оказывался в блокаде, так как Владимир и Смоленск отказывали Новгороду в подвозе хлеба. Если к власти приходили Мономаховичи, то положение становилось лучше с подвозом хлеба, но они воинственно вели себя по отношению к Западной Европе, что не оставалось незаметным для новгородской торговли. Литовское княжество, образовавшееся в XIII в., было постоянным врагом Новгорода. Ливонский Орден на первых порах также отрицательно относился к Новгороду, хоть и находил себе союзников в среде бояр. Был еще один сосед Новгорода - Полоцкое княжество, но оно после разгрома его Мстиславом Великим, фактически никаких отношений с Новгородом, ни враждебных, ни мирных, не имело. Единственный раз, когда в Новгороде правил сумасшедший князь Мстислав Храбрый, он решил начать войну с Полоцком, нанесенные Новгороду Всеславом Полоцким в 1065 г, (это за 115 лет до этого !!!), но умер, не успев напасть.

1.3 Псков

Территория Псковской республики была значительно меньше. К тому же Псков не так активно занимался торговлей. Эта приводило к большему усилению среднего класса и большей стабильности псковского общества, в отличие от новгородского. В Пскове не видно таких бурных вече, восстаний бедноты, сильного боярства. Псковская республика образовалась в 1348 г., и соответственно у нее в то время уже не было такого широкого выбора князей. Соседи Пскова были в большинстве своем враждебны ему: Новгород не мог простить отсоединения, Орден и Литва пытались, наоборот, присоединить Псков к своим владениям. Это приводило к тому, что Псков вынужден был искать себе князей издалека. Такими князьями были князья московские. Несмотря на их тираническую политику, унаследованную от Андрея Боголюбского, Псков вынужден был приглашать их, так как единственной альтернативой были литовские князья, а это рассматривалось средним классом фактически как измена родине. Литовские князья княжили в Пскове, но только на условии, если они были православными. Союз с Москвой соответственно и привел Псков к подчинению Москве.

2. Краткая история Северо-Западной Руси

2.1 Новгород IX-XII в.: стремление к независимости

По арабским источникам на Руси в IX в. существовало 3 государства: Куябия (Киевская земля), Словения (Новгород) и Арса. Новгород, или как он тогда назывался Словенск, был столицей Словении. В 862 г., согласно Повести Временных Лет, Новгород стал столицей государства Рюриковичей, но уже в 882 г. Олег Вещий переносит столицу в только что захваченный Киев. В Новгороде по всей видимости не забыли о былой независимости, и в 970 г. вече присылает в Киев к князю Святославу послов, которые гордо заявили: “Аще не поидете к намъ, то налЂзем князя собЂ“. Это возымело действие и в Новгород был послан княжить Владимир, сын Святослава. Но новгородцы не оставили своих мыслей о независимости, и в 975 г. начинается война между Новгородом и Древлянской землей с одной стороны и Киевом с другой. Первый этап войны был неудачен - в 977 г. Ярополк Киевский присылает своих наместников в Новгород, а Владимир Святой бежит к шведам. Но уже через 2 года Владимир вернулся и снова начал войну. На этот раз Владимир с помощью варягов смог разбить и убить Ярополка. Победа Владимира укрепила позиции языческого Новгорода: Владимир повсеместно вводит воинственный культ Перуна, но вскоре Владимир под влиянием киевских бояр переходит в христианскую веру. Этот политический шаг примирения с Киевом, где большинство населения еще с середины IX в.[4] были христианами. Новгород от этого только проиграл. Владимир, который с этого времени стал Святым, прислал в Новгород наместника Добрыню, который крестил Новгород огнем и мечом. Но новгородцы не теряли надежд. Язычество оставалось сильным в Полоцком, Новгородском и Суздальском княжествах. В Полоцке княжил сын Владимира Изяслав, который был выгнан отцом из Киева за попытку убийства Владимира. Возможно, он сам был язычником, так как еще про его внука Всеслава ходили легенды, что он колдун[5]. В Суздальской земле еще в 1071 г. происходили восстания против княжеской власти под предводительством волхвов[6]. Новгород, как располагавшийся севернее город и, соответственно, более далекий от княжеской власти, также оставался языческим. В Новгороде после смерти Вышеслава Владимировича[7] князем стал Ярослав Владимирович. Ярослав не отличался послушностью своему отцу и быстро нашел общий язык с новгородцами. Владимир Святой вынужден был послать в Псков в противовес Ярославу другого своего сына - Судислава Владимировича. Это не спасло его однако от восстания. В 1015 г. Ярослав отказался платить дань Киеву. Владимир собрался в поход на Новгород, но… скоропостижно умер. Великим князем киевскими боярами был провозглашен Святополк, вошедший в историю с прозвищем Окаянного. Следом за отцом в могилу сошли князья Борис, Глеб и Святослав Владимировичи. Следуя принципу “кому это выгодно” во всем был обвинен великий князь Святополк. Но в “Саге об Эймунде” сохранилось предание, что Ярослав послал Эймунда убить его братьев Бориса и Глеба. Действительно, в результате новгородско-киевской войны 1015-19 гг. в живых остались только Судислав, Ярослав и Мстислав. Мстислав был слишком далек от политики Киева, и поэтому остался жив. Судислав был слишком близок к Новгороду, и убийство его Ярославом могло заставить народ сомневаться в том, что это сделал Святополк. Ярослав же под лозунгом мести за своих братьев-христиан вошел в Киев, в котором люди противились прозападнической политики Святополка. В это же время в Киеве “погорЂ церкви” - странное совпадение, по крайней мере таким оно показалось киевлянам и они изгнали Ярослава. Но Святополк, вновь ставший киевским князем повел себя не лучше: поляки, пришедшие с ним и расселенные по домам горожан, начали бесчинствовать. Это привело к массовому мятежу и убийству поляков. Король Болеслав Храбрый был оскорблен и отказал в поддержке Святополку, когда на него снова напал Ярослав. На этот раз Ярослав не стал жечь церкви в Киеве, а, наоборот, даже стал распространять христианство. Это было очередное поражение новгородцев, но тут оно было смягчено тем, что Ярослав дал Новгороду закон - “Русскую Правду”, в основу которой легло языческое право - “Закон Русский”.

Новгородцы, тем не менее, продолжают бороться за собственную независимость, но уже под эгидой православной церкви. В 1040-х гг. Владимир Ярославич построил в Новгороде церковь Св. Софии, что свидетельствует о крещении Новгорода. С этого времени Новгородская земля стала называться Землей СВ. Софии. В 1102 г. новгородцы осмелели до того, что под покровительством сильнейшего князя на Руси Владимира Мономаха потребовали от великого князя Святополка II оставить в Новгороде князем Мстислава Владимировича и не посылать сына Святополка. В 1136 г. новгородцы окончательно отделились от Киевской Руси, выгнав князя Всеволода-Гавриила.

2.2 Новгород как независимое государство

В 1136 г., как было уже сказано, новгородцы прогнали Всеволода по следующим причинам: “1) не блюдет смердов; 2) зачем хотел сесть в Переяславле; 3) в битве при Ждановой горе прежде всех побежал из полку; 4) вмешивает Новгород в усобицы: сперва велел приступить к Ольговичам, а теперь велит отступить.”[8] Из первого условия можно сделать вывод, что основной силой восстания были беднейшие слои населения. Но бояре также выставили свое требование Всеволоду - им не нравилось участвовать в русских усобицах. Единственными классами, не предъявившими претензий к Всеволоду, были духовенство и средние слои населения. Следовательно, Всеволод поддерживал именно эти два класса. Но народ был быстро отстранен от власти: бояре пригласили князя Святослава Ольговича. После этого новгородцы смогли восстановить против себя все княжества, окружавшие его.

Завоевав независимость, новгородцы вынуждены были защищать ее. В XII-XIII вв. основными претендентами на Новгород были смоленские, владимирские и черниговские князья. В 1170 г. Андрей Боголюбский совершил неудачный поход на Новгород, но его младший брат Всеволод Большое Гнездо в 1201 г. смог подчинить себе Новгород, и начал посылать туда тех князей, которые были выгодны ему. Господство Владимирского княжества продолжалось недолго. В 1212 г., после смерти Всеволода, началась война, сначала скрытая, а потом и с настоящими военными действиями, между Юрием и Константином Всеволодовичами. В этой войне Константину помогал новый князь новгородский Мстислав Мстиславич из династии смоленских Мономаховичей. В результате битвы на Липице в 1216 г. Новгород обрел независимость, а Владимирское княжество окончательно потеряло над ним контроль. Однако независимость Новгорода не могла быть полной, пока с запада ему грозили европейские феодалы, покорившие прибалтику. Для спасения собственных жизней новгородцы пригласили князя Александра Ярославича, разбившего в 1240 г. шведов, а в 1242 г. - немцев. За это им пришлось в течение 20 с лишним лет терпеть тиранию Невского. Новгородцы сделали из этого соответствующие выводы и в 1265 г., приглашая князя Ярослава Ярославича, заключили с ним договор, в котором, в частности, требуется, чтобы Ярослав не подражал Невскому[9]. Позднее новгородцы признавали своим князем Великого Князя. Единственный раз в 1314 г. они отступились от этого правила, пригласив князя Юрия Даниловича Московского. Постепенно Новгород приходил в упадок и в 1456 г. вынужден был подчиниться Москве, а в 1478 г. был окончательно включен в состав Московского государства.

2.3 Падение Новгорода

Во время феодальной войны XV в. новгородские бояре активно поддерживали Дмитрия Шемяку, надеясь сохранить свою экономическую мощь и политическую независимость. Часть боярства и духовенства в борьбе с Москвой искала поддержки у литовских князей. В 40-ч гг. польский король и великий князь литовский Казимир IV получил по договору право сбора нерегулярной дани (“черного бора”) с некоторых новгородских волостей и право держать в новгородских пригородах своих тиунов[10]. Пролитовская партия, состоявшая в основном из бояр, естественно, была направлена на улучшения положения бояр, увеличение их привилегий. Это толкало беднейшие массы населения в другую партию - промосковскую. Поэтому обычно в летописях промосковскую партию называли “младшей чадью”.

В 1456 г. московские войска разгромили новгородское ополчение под Русой. В результате был заключен Яжелбицкий договор. По этому договору Новгород обязывался не принимать врагов Василия II, лишался права внешних сношений и законодательных прав, высшей судебной инстанцией становился князь, новгородская вечевая печать заменялась печатью Великого Князя.

С конца 60-х гг. отношения между Москвой и Новгородом стали заметно ухудшаться. Москва обвиняла Новгород в нарушении договорных обязательств, неуплате пошлин, захвате земель, “бесчестии” московскому наместнику, нападении на владения великого князя.

5 ноября 1470 г. умер новгородский архиепископ Иона. Новгородцы без согласия великого князя назначили кандидатами для посвящения священноинока Феофила, софийского казначея ключника Пимена и протопопа Алексея. Архиепископом был избран Феофил, а 8 ноября того же года в Новгород прибыл князь Михаил Олелькович, приглашенный Новгородом из Литвы без согласия Ивана III. Эти события обострили обстановку в Новгороде и борьбу между партиями. Литовская партия требовала окончательного разрыва с Москвой и принятия унии, что расценивалось как преступление против православной веры. Это отталкивало многих от этой партии. Литовскую партию возглавляла боярыня Марфа Исааковна Борецкая, вдова посадника Исаака Андреевича. В эту партию в основном входили крупные землевладельцы, богатейшие люди города.

Основной силой московской партии был “черный люд”. Этот “черный люд”, как и 300 лет назад, желал избавиться от боярства посредством сильного князя - Ивана III. Отсутствие среднего класса в городе делало невозможным стабилизацию и продление независимости Новгорода.

Весной 1471 г. новгородцы заключили с Казимиром IV договор, согласно которому Новгород признавал его своим князем, принимал его наместника, а король обязался “всести на конь” и “боронити Великий Новгород”, если “поидет князь великий на Великий Новгород”[11]. Это означало объявление войны Москве. В марте 1471 г. Иван III созвал совет, на котором объявил о начале войны с Новгородом. В Новгород были посланы “разметные грамоты”. В конце мая к Вятке отправилось войско под предводительством Бориса Матвеевича Слепца-Тютчева, которое потом должно было идти в Двинскую землю. На помощь ему должно было подойти устюжское войско. В начале июня из Москвы к Русе выступило войско во главе с князьями Даниилом Дмитриевичем Холмским и Федором Давидовичем Пестрым-Стародубским. К ним должны были присоединиться отряды князей Юрия и Бориса Васильевичей. В середине июня к Волочку вышли полк князя Ивана Васильевича Стриги-Оболенского и отряд татарского царевича Даниара. 20 июня во главе основных сил направился к Торжку Иван III.

Новгородцы вооружили два войска: одно во главе с князем Гребенкой-Шуйским для защиты Заволочья, а второе во главе с Дмитрием Борецким и Василием Казимиром для оброны Новгорода. Основное сражение произошло на реке Шелони. Несмотря на восьмикратное превосходство в силах новгородцы были разбиты московским войском, потеряв 14 тыс.

Вскоре начавшиеся мирные переговоры закончились подписанием договора в Коростыни, по которому Москва получила от Новгорода большую контрибуцию, а новгородцы обязались вернуть Ивану III земли, которыми владел его отец, платить “черный бор”, посвящать в сан архиепископа только в Москве, не сноситься с королем польским и великим князем литовским, отменить вечевые грамоты и не составлять судных грамот без утверждения великого князя.

После ухода московских войск обстановка в Новгороде снова стала ухудшаться. Весной 1477 г. Иван III послал своих послов в Новгород для выяснения обстановки. На вече, собравшимся по этому поводу, была написана грамота, что Новгород не звал Ивана III к себе государем. В октябре 1477 г. Иван III во второй раз повел свои войска на Новгород. К 5 декабря московские войска блокировали Новгород, а через месяц город капитулировал. С 13 по 15 января 1478 г. все жители Новгорода были приведены к присяге Ивану III. Новгородское вече прекратило свое существование, а вечевой колокол был отправлен в Москву.

2.4 Псковская республика

Псковская республика образовалась в середине XIVв. и просуществовала меньше, чем новгородская. Первым псковским князем был Судислав Владимирович, вероятно присланный Св. Владимиром в 1012 г., чтобы противостоять сепаратистским устремлениям Новгорода и его князя Ярослава Владимировича. Вскоре после того, как Ярослав Мудрый стал единственным властителем в Киевской Руси, он посадил Судислава в поруб, так как тот вероятно отказался участвовать в войнах Ярослава против киевских князей. Здесь уже заметны отличия Пскова от Новгорода - Псков более “спокоен”, послушен великим князьям.

В 1137 г., после отделения Новгорода от Киевской Руси, псковитяне пригласили к себе княжить бывшего новгородского князя Всеволода-Гавриила, а после его смерти - его брата Святополка Мстиславича, показывая этим, что они не согласны с линией Новгорода. В результате в Пскове утвердилась династия смоленских Мономаховичей. Хотя и нет явных указаний, что они правили в Пскове весь XII в., однако, в летописях сохранились данные, что в 1178 г. в Пскове княжил Борис Романович из этой династии, а с нач. XIII в. - потомки смоленского князя Мстислава Храброго. В 1220-30-е гг. псковичи изгоняют князя Владимира Мстиславича за его пронемецкую политику. После этого до сер. XIII в. нет никаких сведений о псковских князьях. Только в 1240 г., когда немцы захватили Псков, псковским князем вероятно стал Ярослав Владимирович, бывший псковский князь, живший в это время в Ливонском Ордене. В 1266 г. упоминается кн. псковский Святослав Ярославич, сын великого князя Владимирского и князя Новгородского Ярослава Ярославича. Из этого факта можно предположить, что в Пскове в это время правили сыновья новгородских князей. Этот князь Святослав принял бежавшего из Литвы князя Даумонтаса[12] и крестил его. После этого псковичи “показали путь” Святославу и сделали своим князем Довмонта.

Довмонт укрепил Псков и защищал его в течение 33 лет своего княжения от немцев и литовцев. После смерти Довмонта в 1299 г. снова нет никаких упоминаний о псковских князьях. Только в 1323 г. упоминается кн. Давид Литовский[13]. Среди литовских князей Гедиминовичей, а также родственников и потомков Миндовга, не встречается ни одного князя с именем Давид. Возможно, он являлся потомком кн. Довмонта-Тимофея. В 1327 г. в Пскове появляется князь Александр Тверской, изгнанный Иваном I Калитой из Твери. В позднейших актах псковичи всегда ссылались на него. Он дал псковичам судную грамоту, через сто лет ставшую Псковской Судной Грамотой[14].

В 1348 г. Псков официально стал независимой республикой, признанной Новгородом. Но через сто с лишним лет Псков становится фактически частью московского государства - с 1462 г. Москва только присылает своих наместников в Псков, а в 1510 г. Василий III окончательно присоединяет его к Москве.

Особенности развития Новгорода и Пскова

Развитие Новгорода отличалось от развития других русских княжеств. Первой особенностью было более высокое развитие ремесла и торговли, чем в других русских княжествах. Малая плодородность новгородской земли не могла дать всем достаточное количество хлеба. Новгородцы вынуждены были доставать хлеб из других русских княжеств, в частности из Владимирского и Смоленского. Но Новгород имел прекрасное географическое положение, которое давало ему возможность быть торговым посредником между Западом и русскими княжествами. К тому же Новгород мог вывозить ценные северные меха на Запад, изделия новгородских ремесленников. Это давало толчок к развитию ремесла в новгородских городах и быстрому продвижению новгородских ушкуйников на северо-восток в поиске новых мест добычи мехов. Богатеющая от торговли военная знать закупала земли, становясь крупными вотчинниками и давая их в аренду мелким землевладельцам. Крупное боярское землевладение было второй особенностью развития Новгорода, разорявшей мелких землевладельцев и ведущей к обнищанию среднего класса, что, соответственно, приводило к постепенному падению Новгорода.

Псков по своим особенностям был похож на Новгород, но Псковская республика была меньше по площади, чем новгородская, что не давало возможности развиться крупному боярскому землевладенью. Это способствовало укреплению среднего класса и увеличивало стабильность Псковской республики. Псковская республика, в отличие от Новгородской, погибла не от собственных неурядиц, а из-за внешних причин - усиления Москвы, чему в свое время способствовали сами псковичи.

Часть II. Право Новгорода и Пскова

1. Источники права

1.1 Русская Правда

Основным источником права в Новгороде и Пскове первое время являлась Русская Правда, данная Новгороду Ярославом Мудрым и дополненная позже его потомками. Но Русская Правда, написанная еще в первой половине XI в., не могла удовлетворить всем требованиям новгородцев, живших уже в другом столетии. Поэтому Русская Правда постепенно подменялась судебной практикой новгородцев. Кроме судебной практики источниками права служили решения веча, договора с князьями, международные договоры. Все это рождало неразбериху в различных судебных делах, так как договор с князем мог прийти в противоречие с международным договором или с практикой суда. Это все требовало кодификации, которая и была проведена в XV в. Результатом этой кодификации явились Новгородская и Псковская Судные Грамоты, утвержденные “всем Государем Великим Новгородом на вече” и “всем Псковом на вече”. Новгородская Судная Грамота дошла до нашего времени в единственном списке московской редакции 70-х гг. XV в. В этом списке содержится только часть Новгородской Судной Грамоты, а именно только нормы процессуального права. Псковская Судная Грамота дошла до нас полностью. Она была утверждена на вече в 1467 г. в Пскове и первоначально состояла из 108 статей, а позже была дополнена еще 12 статьями.

1.2 Договоры Новгорода с князьями

Одним из основных источников права Новгорода и Пскова являются договоры республик с князьями. В этих грамотах определялись отношения между князьями и республикой. Древнейшим из дошедших до нас договоров является договор великого князя Ярослава Ярославича Тверского с Новгородом 1264 г. В договоре присутствует срока “На сем княже, целуй крест к всему Новгороду, на цем то целовали деды и отци”[26], позволяющая предположить существование и более ранних договоров новгородцев с князьями. В переводе Карамзина текст договора следующий: “Князь Ярослав! Требуем, чтобы ты, подобно предкам твоим и родителю, утвердил крестным целованием священный обет править Новымгородом по древнему обыкновению, брать одни дары с наших областей, поручать оные только новгородским, а не княжеским чиновникам, не избирать их без согласия посадника и без вины не сменять тех, которые определены братом твоим Александром, сыном его Димитрием и новогородцами. В Торжке и Волоке будут княжеские и наши тиуны (или судии): первые в твоей части, вторые в Новогородской; а в Бежицах ни тебе, ни княгине, ни боярам, ни дворянам твоим сел не иметь, не покупать и не принимать в дар, равно как и в других владениях Новагорода: в Волоке, Торжке и проч.; а также в Вологде, Заволочье, Коле, Перми, Печере, Югре. В Русу можешь ты, князь, ездить осенью, не летом; а в Ладогу посылай своего рыбника и медовара по грамоте отца твоего, Ярослава. Димитрий и новогородцы дали бежичанам и обонежцам на три года право судиться собственным их судом. Не нарушай сего временного устава и не посылай к ним судей. Не выводи народа в свою землю из областей наших, ни принужденно, ни волею. Княгиня, бояре и дворяне твои не должны брать людей в залог по долгам, ни купцов, ни земледельцев. Отведем сенные покосы для тебя и бояр твоих; но не требуй отнятых у нас князем Александром, и вообще не подражай ему в действиях самовластия. Тиунам и дврянам княжеским, объезжающим волости, даются прогоны, как издвревле установлено, и только одни ратные гонцы могут в селах требовать лошадей от купцов. Что касается до пошлин, то купцы наши в твоей и во всей земле Суздальской обязаны платить по две векши с лодки, возу и с короба льну или хмеля. Так бывало, князь, при отцах и дедах твоих и наших. Целуй же святой крест во уверение, что исполнишь свои условия; целуй не чрез посредников, но сам в присутствии послов новогородских. А затем мы кланяемся тебе, господину князю.”[27] В этом договоре разграничены отношения Новгорода и князя. Так князю запрещается брать пошлины с новгородцев, кроме прогонных денег и пошлин, уплачиваемых в Владимиро-Суздальской земле, но разрешается принимать дары от новгородцев. Управление новгородскими пятинами осуществлялось только новгородцами, назначенных князем с согласия посадника. Смена чиновников с ответственных постов разрешалась только в результате обвинительного приговора веча. Князю и его боярам запрещалась покупка земель в Новгородской республике, чтобы предотвратить постепенный переход земли в собственность владимирцев и последующее присоединение Новгорода к Владимирскому княжеству. Запрещался перевод новгородского населения из республики в Владимир, который позже с успехом совершался Иваном III и Иваном IV. Князю запрещалось подражать в действиях своему предшественнику Александру Невскому (!).

Последующие договоры с князьями вплоть до Яжелбицкого договора 1456 г. носили такой же характер ограничения княжеской власти. В некоторых договорах появлялись дополнительные пункты и условия, например, во время войны князя Михаила Тверского с великим князем Андреем Александровичем, новгородуы заключили с Михаилом договор, по которому они взаимно обязывались помогать друг другу в случае утеснений от великого князя или хана, новгородцы обещали правосудие всем тверским истцам в Новгородской республике, а Михаил обещал возвратить закабаленных должников новгородских[28]. По Яжелбицкому договору 1456 г. Новгород отменил все прежние вечевые грамоты, уменьшавшие власть князей и фактически вынужден был присоединиться к Москве. Но с 70-х гг. XV в. новгородцы, поссорившиеся с Москвой, опять стали заключать договора с князьями. В 1471 г. новгородцы заключили договор с королем Польши Казимиром: “Честный король польский и великий князь литовский заключил дружественный союз с нареченным владыкою Феофилом, с посадниками, тысячскими новогородскими, с боярами, людьми житыми, купцами и со всем Великим Новымгородом; а для договора были в Литве посадник Афанасий Евстафиевич, посадник Дмитрий Исакович (Борецкий)... от людей житых Панфил Селифонтович, Кирилл Иванович... Ведать тебе, честному королю, Великий Новгород по сей крестной грамоте и держать на Городище своего наместника греческой веры, вместе с дворецким и тиуном, коим иметь при себе не более пятидесяти человек. Наместнику судить с посадником на дворе архиепископском как бояр, житых людей, младших граждан, так и сельских жителей, согласно с правдою, и не требовать ничего, кроме судной законной пошлины; но в суд тысячского, владыки и монастырей ему не вступаться. Дворецкому жить на Городище во дворце и собирать доходы твои вместе с посадником; а тиуну вершить дела с нашими приставами. Если государь Московский пойдет войной на Великий Новгород, то тебе, господину, честному королю, или в твое отсутствие Раде Литовской дать нам скорую помощь. - Ржева, Великие Луки и Холмовский погост остаются землями новогородскими; но платят дань тебе, честному королю. - Новогородец судится в Литве по вашим, литвин в Новегороде по нашим законам без всякого притеснения... В Русе будешь иметь десять соляных варниц; а за суд получаешь там и в других местах, что издревле установлено. Тебе, честному королю, не выводить от нас людей, не купить не сел, ни рабов и не принимать их в дар, ни королеве, ни панам литовским; а нам не таить законных пошлин. Послам, наместникам и людям твоим не брать подвод в земле Новогородской, и волости ее могут быть управляемы только нашими собственными чиновниками. - В Луках будет твой и наш тиун: торопецкому не судить в новогородских владениях. В Торжке и Волоке имей тиуна; с нашей стороны будет там посадник. - Купцы литовские торгуют с немцами единственно чрез новогородских. Двор немецкий тебе не подвластен: не можешь затворить его. - Ты, честный король, не должен касаться нашей православной веры: где захотим, там и посвятим нашего владыку (в Москве или в Киеве); а римских церквей не ставить нигде в земле Новогородской. - Если примиришь нас с великим князем московским, то из благодарности уступим тебе всю народную дань, собираемую ежегодно в новогородских областях; но в другие годы не требуй оной. - В утверждение договора целуй крест к Великому Новугороду за все свое княжество и за всю Раду Литовскую вправду, без извета; а послы наши целовали крест новогородскою душою к честному королю за Великий Новгород”[29]. В этой грамоте отношения между Новгородом и королем определны несколько иначе, чем в грамоте 1264 г. Так как король был католиком, то специально оговаривалось, что наместник короля должен быть православным, а новгородский архиепископ может быть поставлен в любой из двух митрополий - Московской или Киевской, запрещалась постройка католических церквей. В грамоте разделен суд на несколько видов - княжеский, тысяцкого, владыки и монастырей, хотя и не объяснено, к какому суду какие дела подвластны. В связи с нелегкой внешнеполитической обстановкой в Новгороде, в грамоте оговорена помощь короля в случае войны с Москвой, но также оговорена премия королю, если он сможет помирить Москву с Новгородом. Как и в договоре с Ярославом запрещено выводить людей из Новгородской земли, покупать рабов и земли, принимать их в дар. Управление пятинами уже полностью закреплено за новгородскими чиновниками. Королю доход шел с судебных пошлин, соляных варниц в Русе, с городов Ржев, Великие Луки и с Холмовского погоста. Торжок и Волок становились совместными владениями короля и Новгорода: король посылал туда тиуна, а новгородцы назначали посадника. Торговые дела не были подведомственны королю, и он не мог закрыть немецкий двор в Новгороде, а литовские купцы с немецкими в Новгородской земле вынуждены были торговать только через посредство новгородских купцов.

1.3 Международные договоры

Международные договоры в основном регламентировали правила международной торговли и разрешение спорных вопросов. Так как общее международное право в то время отсутствовало, то в каждой стране судили по-своему. Так, например, в Ливонском Ордене купец мог быть оправдан, а в Пскове или Новгороде - обвинен. Примером торгового договора может служить договор смоленского князя Мстислава Давидовича с Ригой и Готским берегом[30]. В нем определены основные нормы разрешения конфликтов. Этот договор устанавливал ответственность за убийтсво: “Аже боудЂть свободЂныи человек оубитъ 10 гривенъ серебра за голъву. Аже боудЂте холъпъ оубить 1 гривна серьбра заплатити.” За членовредительство полагался штраф в 5 гривен: “Око, роука, нъга или гривьнъ серьбра ... за зоуб 3 гривнъ серебра.” Избиение наказывалось штрафом в полторы гривны: “Кто биеть дроуга дЂревъмь, а боудЂте синь, любо кровавъ, полоуторы гривны серебра платити емоу, инъ что любо по пяти по уху ударите 3 четверти серебра, послу и попу, что учинять, за двое того узяти, два платежа. Аже кого уранять полуторы гривны серебра.” Если дело улаживалось личным путем, то суд не имел права разбирать такие дела: “Аже извиниться русин ... у дыбу его не сажати, аже извиниться латининъ ... не мьтати его у погребъ.” Также суд не имел права судить дел, в которых истцом и ответчиком являлись граждане одной страны, даже если преступление совершалось в другой стране: “Аже латинескии гость биеться мьжю събою у рускои земли, любо мьчемь,а любо дЂревъмь, князю то не надобе, мьжю събою судити. Тако аже русскии гость биеться у Ризе или на Гочком березе, латине то не надъбЂ, ате промьжю събою урядятеся.” К уголовным преступлениям относилось прелюбодеяние, наказываемое денежным штрафом: “Аже застанете русинъ латинеского человека своею женъю за то платити гривьнъ 10 серебра. Тако учинити русину у Ризе и на Гочкомь берьзЂ. Аже латинескии человекъ учинить насилие свободнь жене, а боудеть пьрже на неи не был сорома, за то платити гривьнъ 5 серебра... Аже будЂте пьрвЂе на нЂи съръмъ былъ, взяти еи гривна серьбра за насилие.” Если купец был должен и иностранному, и русскому ростовщикам, то сначала долг отдавался иностранцу, а потом только русскому. Даже князь, отбирая имущество у кого-либо человека, вынужден был выплачивать его долги иностранным купцам. Если человек умирал, не выплатив долга иностранцу, то наследник этого человека должен был выплатить долг. На судебном разбирательстве от каждой тяжущейся стороны должно было быть, как минимум, по два “послуха” - свидетеля: один русский, другой иностранец. Запрещалось без согласия обеих сторон присуждать им “Божий суд” - бой на мечах или испытание горячим железом. В договорах утверждалась свобода торговли: купец мог ехать куда угодно и торговать с кем угодно, с иностранных купцов снимались все торговые пошлины. При потери во время речного пути товара иностранным купцом, князь обязался помочь ему найти и вернуть его товар, при потере же товара на волоке, возлагалась пеня на жителей данной волости.

При невозможности разрешить споры между купцами, князья писали магистрам специальные грамоты, в которых излагались требования в отношении правосудия. Примером такой грамоты является Грамота псковского князя Ивана Александровича 1463 г.: “От княжа Псковъского Ивана Александрович и от посадник псковьского степенного Максима Ларивонович и от всех посадниковъ псковъскихъ и от бояр псковьскихъ и от купцовъ и от всего Пскова суседомъ нашимъ посадникомъ Рижкимъ. Здесе зялуют ся намъ молодии люди купцини Иване да Кузма на вашего брата на Иволта, что тотъ Иволтъ, не зная Бога, вдержялъ нашихъ купцинъ Ивана да Кузму 5 днеи, а искалъ на нихъ животу брата своего Ивана, что убилъ брата его слуга его жь. А искал на нихъ чепи золотои да дву ковшо въ серебряныхъ да кругу воску да белке безъ числа, да полътреядьчяти бочекъ пива да 4 и бочекъ меду пресного, ино посадники и ратмани того росмотрите, мы тому велми дивим ся, что теи Иволтъ не право чинить, что на нашихъ правыхъ людехъ ищеть, цего у брата его и не было. Было то , так: какъ бра его убив, слуга тую жь ноць жбегле, ино осталошь у него полътретьядьчять боцекъ пива, да 4 бочке меду сыценого, ино тое пиво и медъ поимали наши люди, кому былъ Иване виноватъ, а животъ его за печатью лежалъ на городе. Потом приехавъ Иволтъ просилъ у насъ исправе головника и животу, и пива, и меду, и мы обыскав головника выдали и животь брата его, и онъ еще почал просити пива и меду, и мы поставили передъ Иволтомъ тыхъ людеи, котории имали пиво и медъ за свои пенежи, Иволтъ стоя говорилъ так: мои братъ не винова былъ никому жь, и мы отвечали Иволту: мы тобе с тыми людмы судъ дадимъ по пскои послине, и онъ отвечал: язъ приехалъ въ Псковъ не тягатсе. И вы посадники Рижкии, и ратмани не даваите воли такимъ зброднямъ надъ нашимы купцинами, что бы опять не держалъ наших купцинъ никого, а надобно ему на тыхъ людехъ искати, котории поимали пиво и медъ за свои пенежи, и онъ пусть едеть ко Пскову, мы ему судъ дадимъ.” Князь жалуется на попустительство ливонского суда и задержку русских купцов ливонским. В грамоте подробно излагается суть дела, из-за которого были задержаны русские купцы, и предлагается рассмотреть дело и наказать виновного - ливонского купца Иволта.

1.4 Судные грамоты Новгорода и Пскова

Судные грамоты Новгорода и Пскова были приняты вечевыми собраниями городов в середине XV в. Они являлись основным источником права для этих городов до их присоединения к Москве. Новгородская Судная Грамота дошла до нас в виде отрывка в московской редакции конца 70-х гг. XV в., содержащем только нормы процессуального права. Псковская Судная Грамота также известна в единственном списке из сборника, составленного в 1638 г. Находящаяся там копия Псковской Судной Грамоты была сделана, по всей видимости, с очень древней рукописи, так как уже переписчик XVII в. не мог воспроизвести некоторые места оригинала. Этим объясняется неясность многих статей Грамоты. Грамота была составлена в 1467 г. “по благословению отец своих попов всех 5 съборов”[31]. Грамота состоит из 120 статей, 108 из которых были принятыв 1467 г., а остальные были дописаны позже по решению веча. Некоторые из этих статей были приняты и выполнялись еще задолго до появления Судной Грамоты.: “Ся грамота выписана из великаго князя Александровы грамоты и из княж Костянтиновы грамоты...”[32] Князь Александр - это князь Александр Михайлович Тверской, изгнанный из Твери и княживший в Пскове с 1327 по 1337 г., а “Костянтин” - Константин Дмитриевич, брат великого князя московского Василия I Дмитриевича, княживший в Пскове в 1407 и 1412 гг. [33] Кроме грамот этих князей, Псковская Судная Грамота основывалась на судебной практике и вечевых документах, принятых ранее: “... и изо всех приписков псковъских пошлин.”[34] Псковская Судная Грамота возможно вобрала в себя еще один памятник права - Псковскую Правду. Об этом памятнике упоминается в договорной грамоте 1440 г. Казимира Польского с Псковом[35]: “аже вчыниться пеня нашым ... кончати по Псковъской Правде и по целованию.”

2 Гражданское право по Псковской Судной Грамоте

Гражданское право занимает важное место в нормах Псковской Судной Грамоты. Право собственности знает деление вещей на недвижимые (“отчина”) и движимые (“живот”). К недвижимым относились земли, рыболовные участки, пчельники (“борти”). Защита земельной собственности - одна из важнейших частей Псковской Судной Грамоты. В статье 9 ПСГ говорится: “А коли будет с кем суд о земли о полнеи, или о воде, а будет на той земли двор, или ниви розстрадни, а стражет и владеет тою землею или водою лет 4 или 5, ино тому исцю съслатся на сосед человек 4 или на 5. А суседи став, на коих шлются, да скажут как прав пред Богом, что чист, и той человек который послался стражет и владеет тою землею или водою лет 4 или 5, а супротивень в те лета, ни его судил ни на землю наступался, или на воду, ино земля его чиста или вода, и целованиа ему нет, а тако не доискался кто не судил, ни наступался в ты лета.”[36] То есть земля принадлежала тому, кто ей владел не менее 4 лет, и при этом не было никаких попыток эту землю у него отобрать. Статья 10 ПСГ говорит о разборе дел о непригодной для обработки земли: “О лешеи земли будет суд, а положат грамоты и двои на одну землю, а зайдут грамоты за грамоты, а исца оба возмут межников, да оба изведутца по своим грамотам, да пред господою ставши межником межничество сьимут ино им присужати поле.”[37] Применение этой статьи показано в акте 1483 г. об иске Снетогорского монастыря к компании сябров, совладельцев-товарищей, которые сообща владели землей по реке Перерве. Эти сябры были прихожане св. Егория и еще целого монастыря Гремячинского на Гремячей горе. Снетогорскому монастырю принадлежала шестая часть реки Перервы, приобретенная им для проезда. Суд происходил на сенях перед князем Пскова Ярославом, двумя степенными посадниками и перед сотскими. У Снетогорского монастыря сябры отняли эту шестую часть. Истцы, старцы Снетогорского монастыря, положили перед судом “грамоты купчие” на принадлежавшую им полосу в реке Перерве. Судьи спросили сябров, зачем они отняли землю у старцев. Сябры отвечали: “То … у нас не Перерва-река, а в той реке у нас вода копаная, а вся вода наша: а игумену Тарасью и старцем снетогорским в той воде у нас шестой части нет, и мы им потому проезда не дадим”. “Да положили и свои грамоты перед соподою”. Значит, юридический казус состоял в том, что сябры оспаривали у Снетогорского монастыря 1/6 часть канала, проведенного ими по земле, 1/6 часть которой до прорытия канала принадлежала Снетогорскому монастырю. Сябры, вероятно, думали, что улучшая землю каналом, они тем самым приобретали право на всю землю. Прочитав грамоты, судьи дали их сотскому Клименту и послали его с княжим боярином Четом “воды в Перерве реке досмотрети”. То есть досмотрели, “да и на луб выписали и перед осподою положили, да и велись по лубу.” Суд спросил обе стороны: “Снимаете ль с межников межничьства?” - “Снимаем, господине.” На этом закончилось следствие. После этого начался сам судебный процесс. Суд спросил старцев снетогорских: “есть ли у вас, стариков, кто, кому то ведомо, что вам в Перерве реке шестая часть проезда деля?” Старцы указали старика Терентия Кудатова, на него сослались и сябры; таким образом, это была ссылка общая ссылка обоих истцов на одного старожила. После допроса последнего кончилось дело. Старцев снетогорских “оправихом”, сябров “повинихом и дахом” Снетогорскому монастырю правую грамоту (“судницу”). После этого были посланы межники выделить шестую часть реки Перервы на проезд Снетогорскому монастырю[38]. Статья 10 ПСГ в данном случае обязывает закончить дело судебным поединком. Подобной же является статья 106 ПСГ: “106. А кто с ким ростяжутся о земли или о борти, да положат грамоты старые и купленную свою грамоту, и его грамоты заидут многых бо сябров земли и борти и сябры вси станут на суд в одном месте, отвечаючи кто ж за свою землю, или за борть, да и грамоты пред господою покладут, да и межников возмут, и тои отведут у стариков по своей купной грамоте свою часть, ино ему правда дати на своей части. А целованью быть одному, а поцелует во всех сябров, ино ему и судница дать на часть, на которой поцелует.”[39] Статьи 11-12 рассматривают, что делать после судебного поединка: “11. А которои своего истца перемож(ет)... 12. А которои истець ... там. Ино того человека повинити, и грамоты его посудить, а правому человеку на ту землю и судница дати; а подсудничье князю и посадником и сь сотскими взяти 10 денег.”[40]

Кроме наследственной вотчины, Псковская Судная Грамота регулирует и владение “кормлями” - землями, полученными от республики или от частных лиц в пожизненное (но не наследственное) владение. Кормли запрещалось продавать (статья 72 ПСГ): “72. А которому человеку будет кормля написанна в рукописании, и да грамотами владеть землеными учнет или исадскими, а продаст тую землю или (и)сад, или иное что, а доличат того человека, ино ему земля та, или исад, или иное выкупить, а свою кръмлю покрал.”[41] Как видно из статьи, в случае продажи кормли, ее необходимо было выкупить и вернуть владельцу, а бывший владелей кормли лишался на нее права.

3. Обязательственное право

По сравнению с Русской Правдой в Псковской Судной Грамоте более развитая система обязательственного права. Ему посвящено около трети статей памятника. ПСГ были известны договоры купли-продажи, дарения, залога, займа, мены, поклажи, найма помещений, личного найма и изорничества.

3.1 Договор купли-продажи

Договор купли-продажи недвижимого имущества заключался только в письменной форме (статьи 10 - 13). Купля - продажа, заключенная в нетрезвом состоянии могла быть признана недействительной по требованию одной из сторон: “114. А кто с ким на пьяни менится чим, или что купит, а потом проспятся и одному исцу не любо будет, ино им разменится, а в том целованиа нет, не присужати.”[42] Как видно из данной статьи, такое же правило действовало и во время обмена. В статье 101 утверждалось, что купленное нельзя вернуть продавцу и нельзя обращаться в суд по этому поводу: “101. О торговле и о поруке. А кто имет на ком торговли искать, или порукы, или именного чего, ино того судить на того волю, на ком сочат, хочет на поле лезеть, или у креста положит.”[43] Но в статье 118 делалось исключение из общего правила - нельзя было продавать больной крупный рогатый скот: “118. А корову купить за слюблено, а по торговли телят не сочить, а толка корова кровью помачивается имет ино тая корова назад воротить, чтобы и денги заплачены были.”[44]

3.2 Договор дарения

О договор дарения говорит только одна статья Псковской Судной Грамоты - статья 100. В ней говорится: “100. А которой человек при своем животе, или пред смертию а что дасть своею рукою племяннику своему платно или иное животное, или отчину, да и грамоты даст пред попом, или пред сторонными людми, ино тому тем даньем владеть, чтобы и ру(ко)писаниа не было.” То есть дарения признавалось только в том случае, если оно было произведено перед священником или перед другими людьми. Договор дарения мог заключаться в письменной или устной форме.

3.3 Залог

Псковская Судная Грамота проводит четкое разграничение между залогом недвижимого и движимого имущества (“закладом”). В ней имеется целый раздел (статьи 28 - 33), относящийся к взысканию денежных ссуд по “закладу” и “доскам”, то есть по распискам и частным актам. Без записи и заклада иски признавались на сумму до 1 рубля при условии предъявления “досок”. При ссудах свыше 1 рубля надо было составлять запись либо принимать заклад, зарегистрированный в особых закладных досках. В статье 28 ПСГ говорится: “28. А кто на ком имет сочить съсуднаго серебра по доскам, а сверх того и заклад положит, ино воля того человека, кто имет серебра сочить по закладу, хочет сам поцелует да свое серебро возмет, а хочет заклад ему у креста положит, и он поцеловав да свой заклад возмет, а поле через заклад не присужати, а закладных доск не посужати.”[45] То есть если человек сможет доказать при помощи “досок” и заклада, что он действительно давал имущество или деньги в долг, то он имеет право взять с ответчика ссуженные ему деньги, отдав при этом заклад. В делах подобного рода запрещалось присуждать судебный поединок. По Псковской Судной Грамоте разрешалось возбуждать уголовные дела о залоге без наличия “досок” или заклада на сумму не более 1 рубля: “30. А кто имет дават серебро в заим, ино дати до рубля без заклада и без записи а болши рубли не давати без заклада и без записи. А кто иметь ... ти ссуда серебра по доскам без заклада боле рубля, ино того доска повинити, а того права, на ком сочат.”[46] В статье 31 говорится о том, что должник может отказаться отдавать долг в том случае, если стоимость вещи, отданной в залог, равнозначна или больше ссуженной суммы: “31. Хто на ком имет ссуднаго серебра по доскам, а сверх того и заклад положит на него платной или доспех, или конь, или иное што назрячее и животное, а тот заклад того серебра не судит, чего ищет, отопрется своего закладу, а молвит так: у тебе есми того не закладал, а у тебе есми не взимал ничего ж, ино кто ищет тому человеку тем закладом владети, а тот прав, на ком сочат.”[47] Заимодавцам предоставлялись льготы по сравнению с должниками. Например, если за должника поручится человек, а потом заимодавец начнет требовать деньги с поручителя, то долг считается выплаченным только в том случае, если в городском архиве есть об этом запись: “32. А которой человек поручится за друга в серебре, а имет тот человек сочит на поручнике своего серебра, и тот истец по ком рука дана, вымет против своего исца рядницу, а молвит так: аз, брате, тобе заплатил то се(ре)бро за тою рукою, а у мене и рядница што ему не сочить истьцу на исце того серебра, ни на поручники, ино тая порядня повинить, аже в лары не будет в ты ж речи, а исцу знати поручника в своем серебре, кто по ком руку дал.”[48] К тому же запрещалась порука за должника, долг которого превышает 1 рубль: “33. А поруке быть до рубля, а болши не быти рубля.”[49] Подобным же образом решались дела о деньгах, отданных для торговых оборотов, если в городском архиве не было копии расписки, прдъявленной суду: “38. А кто имет на ком сочит торговых денег по доскам, тот человек противу положит рядницу, а в рядницы будет написано о торговли же, а противу тои рядницы не будет во Святеи Троицы в лари в те ж речи другой, ино тая рядница повинити.”[50]