Понятие и значение обвинительной речи

Размещено на http://www.allbest.ru/

1. Понятие и значение обвинительной речи

Говоря о речи прокурора в суде первой инстанции всегда имеют в виду обвинительную речь. Это и понятно. Являясь органом уголовного преследования, прокурор приходит в суд для того, чтобы поддержать то обвинение, которое было сформулировано органами предварительного расследования. Его деятельность в суде и выступление в судебных прениях в подавляющем большинстве случаев имеют обвинительную направленность. Однако нельзя не учитывать, что представляя государство, прокурор осуществляет уголовное преследование только до тех пор, пока оно находит основания в материалах уголовного дела и обязан отказаться от обвинения, если оно в судебном заседании не подтверждается. В этом случае прокурор тоже выступает с речью, но она носит принципиально иной, чем обвинительная речь, характер. В дальнейшем изложении при отсутствии соответствующей оговорки речь прокурора употребляется в значении обвинительной речи.

Обвинительная речь - это речь государственного или частного обвинителя, в которой он доказывает суду виновность подсудимого в совершении преступления. В литературе встречаются и более развернутые определения обвинительной речи, включающие указание на её содержание и значение, что представляется излишним, т.к. эти понятия имеют собственный смысл.

В чем значение обвинительной речи? Очевидно, оно должно быть связано с целями и задачами участия прокурора в судебном рассмотрении дела, вытекающими из его процессуальной функции. При всей спорности вопроса о функции прокурора в уголовном процессе обвинительная направленность его деятельности не вызывает сомнения. Являясь органом уголовного преследования и обеспечивая присущими ему методами законность предварительного расследования, прокурор является в суд для того, чтобы доказать обоснованность предъявленного подсудимому обвинения. Его задача в судебном рассмотрении дела, следовательно, заключается в том, чтобы убедить суд, что обвинение основано на полученных законным способом доказательствах, которых достаточно для постановления обвинительного приговора. Прокурор в суде и поддерживает обвинение (в материальном смысле слова), и осуществляет его (в процессуальном смысле). Это государственное обвинение, поскольку прокурор является представителем государственного органа, цель существования которого - защита государственных и общественных интересов от правонарушений, совершаемых в том числе и отдельными лицами.

Исходя из этого, значение обвинительной речи прокурора состоит в следующем:

- прокурор в своей речи подводит итоги не только судебного следствия, но и предварительного расследования, дает оценки этой деятельности, констатирует достижение её целей. Его речь свидетельствует о том, что длительная и трудная работа органов предварительного расследования по раскрытию преступления и изобличению лица, его совершившее), завершена успешно;

- прокурор подводит итоги и своей деятельности как государственного обвинителя. Обвинительная речь - это кульминация всей предшествующей деятельности прокурора, в ней в окончательном виде формулируется обвинение и выражается адресованная суду просьба о придании подсудимого виновным и наказании его. В обвинительной речи прокурор имеет последнюю возможность с учетом данных судебного следствия уточнить формулировку обвинения, его юридические признаки;

- обосновывая обвинение перед судом, разворачивая перед ним цепь уличающих обвиняемого доказательств, прокурор способствует формированию у судей внутреннего убеждения в виновности подсудимого, необходимого для принятия правильного решения по делу;

- речь прокурора имеет огромное воспитательное воздействие не только для присутствующих, но и общества в целом, она убеждает в неотвратимости наказания, в торжестве закона и справедливое.

Такое значение, однако, может иметь не любая обвинительная речь, а лишь та, которая удовлетворяет предъявляемым к ней требованиям.

Первое (и основное) требование заключается в том, чтобы обвинительная речь была аргументированной. Это значит, что ни одною тезиса, ни одного слова не должно быть произнесено без обоснования ею доказательствами. Требование доказанности в равной мере относится ко всем выводам и предложениям прокурора: о виновности подсудимого, о квалификации его действий, о характеристике личности, о заявленном гражданском иске, о причинах совершения преступления. Требование аргументированности, обоснованности обвинительной речи является прямым следствием лежащего на обвинителе бремени доказывания, в силу которого именно прокурор обязан доказать виновность подсудимого, недоказанная им вина равняется доказанной невиновности. Ни один другой участник уголовного процесса не несет обязанности доказать обвинение и бремя последствий невыполнения этой обязанности в виде оправдательного приговора суда. Предъявление этого требования к обвинительной речи прокурора тем более важно в условиях признания состязательного характера уголовного судопроизводства и принципа презумпции невиновности, при полной или частичной недоказанности, а также сомнительности обвинения защита вправе рассчитывать на вынесение судом оправдательного приговора либо, соответственно, на признание подсудимого виновным в менее тяжком преступлении, чем ему вменяли органы расследования. Такая позиция зашиты является допустимой формой отстаивания интересов подсудимого, ибо суд при этих обстоятельствах обязан следовать принципу презумпции невиновности, закрепленному в статье 49 Конституции Российской Федерации, согласно которой обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Из этого принципа в совокупности с принципом состязательности (ст. 123 ч. 3 Конституции Российской Федерации) следует, что суд вправе устанавливать виновность лица лишь при условии, если доказывают ее органы и лица, осуществляющие уголовное преследование. Суд, инициируя продолжение следственной деятельности по обоснованию обвинения, по сути выполняет не свойственную ему обвинительную функцию.

Рассматривая уголовные дела, суд осуществляет исключительно функцию отправления правосудия и не должен подменять органы и лиц, формирующих и обосновывающих обвинение, поэтому не устраняемые ими сомнения в виновности обвиняемого в силу ст. 49 (ч. 3) Конституции Российской Федерации, толкуются в пользу последнего. Таким образом, если органы уголовного преследования не смогли доказать виновность обвиняемого в полном объеме, это должно приводить к постановлению в отношении обвиняемого оправдательного приговора или обвинительного приговора, констатирующего виновность обвиняемого в менее тяжком преступном деянии.

Обвинительная речь, рассматриваемая как одно из важнейших средств осуществления уголовного преследования, не будучи аргументированной не способна выполнять эту важную роль, не сможет повлиять на решение суда и убедить судей в справедливости требований обвинителя. Все то, что доказательствами не подтверждается, из обвинения должно быть исключено. Являясь органом государства, прокурор обязан устранить все ошибки, допущенные в стадии предварительного расследования. Необоснованное обвинение не способствует возникновению доверия к позиции прокурора, умаляет его авторитет. Следует помнить, что убеждающим воздействием обладает не собственная убежденность прокурора, но та совокупность доказательств, на которых его убеждение основано. Как бы ни был красноречив прокурор, любое его слово, не подтвержденное доказательствами, легко оспоримо.

Второе требование, предъявляемое к обвинительной речи, это её объективность. Объективность связана с аргументированностью, ибо означает, что содержащиеся в ней положения основаны на материалах дела. Вместе с тем, требование объективности имеет самостоятельное значение. Объективная речь всегда аргументирована, но не всякая аргументированная речь объективна. Для того, чтобы обвинительная речь была признана объективной, она должна не просто опираться на доказательства, но опираться на все доказательства, в том числе учитывать и те, которые противоречат обвинительной версии или опровергают обвинение. Прокурор не вправе не только исказить содержание доказательств, но обойти молчанием те факты, которые ему невыгодны. Прокурор не вправе обвинять «во что бы то ни стало», защищая «честь мундира», прикрывая огрехи, допущенные и не выявленные им в стадии расследования. Не случайно А.Ф.Кони называл прокурора публично говорящим судьей, что означает не выполнение им общей с судьей функции, на то, что прокурор не вправе быть менее объективным и менее справедливым, чем судья. Провозгласив приоритет человеческой личности, Конституция РФ (сг.2) возложила на государство в лице его органов обязанность признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина (ст. 18) и гарантировала каждому государственную защиту его интересов (ст. 45). Представляя в уголовном процессе обвинительную власть государства, прокурор защищает не только общественные интересы как таковые, но и интересы отдельной личности, являющиеся важной частью общественного интереса. Необъективность прокурора означает, что он настаивает на незаконном и необоснованном приговоре, а это извращает сущность прокуратуры как государственного органа, призванного обеспечить в стране соблюдение законности.

Третье требование заключается в том, что обвинительная речь должна быть содержательной и конкретной. Хорошо известны слова Л.Ф.Кони «Лучше ничего не сказать, чем сказать ничего». Конкретная речь всегда содержит четкое указание на то, в каких именно действиях обвиняется подсудимый, какие обстоятельства нуждаются в обосновании для того, чтобы вина подсудимого была установлена, и какими доказательствами эти обстоятельства подтверждаются. Обвинительная речь, не может состоять из общих рассуждений и ничего не значащих фраз. Цветами красноречия не заменить скрупулезного, детального анализа доказательств и строгого, последовательного изложения фактов.

Требование конкретности не означает, что в обвинительной речи неуместны общие рассуждения. Напротив, они часто не только украшают обвинительную речь, но и необходимы для правильного понимания сути обвинения, если только связаны с обстоятельствами дела Рассуждения о ценности и неповторимости человеческой жизни, например, уместны по делу об убийстве, они показывают общественную опасность этого преступления. Рассуждения об общих целях уголовного наказания помогают обосновать нравственную и юридическую оправданность предлагаемой прокурором меры наказания. Вопросы психологии полезны для обоснования оценки того или иного доказательства.

Четвертое требование к обвинительной речи состоит в её нравственности, соответствии этическим требованиям. Речь может быть и страстной и пылкой, но не должна быть раздраженной, не должна свидетельствовать о личной неприязни прокурора к подсудимому. Известно, что А Ф. Кони, будучи обер-прокурором Сената, отстранил от дальнейшего участия в деле одного из товарищей прокурора за такое высказываний о подсудимом: «Ну, хоть я и проиграл, зато ему всю морду сапогом вымазал». Задача прокурора в суде - не «морду подсудимого сапогом вымазать», но доказать его вину, помня, что подсудимый еше не есть виновный, что оскорбление подсудимого, унижение его чести и достоинства употреблением бранных эпитетов - есть оскорбление и унижение достоинства самой винительной власти. Поэтому недопустимо говорить о подсудимых так, как эго сделал будучи Генеральным прокурором СССР печально известный А.Я. Вышинский: «Жило-было дело, называлось дело лаборантов за № 2504 Жило-было и его не стало Есть дело - нет дела. Правда, его не съела свинья, как у Гоголя, но его съели свиньи по предварительному между собой соглашению на общей для них платформе». Комментарии, как говорится, излишни. При анализе картины преступления, описании личности подсудимого, его взаимоотношений с потерпевшим, тем более при исследовании интимных обстоятельств жизни необходимы такт и чувство меры. Личное благородство оратора является куда более сильным средством убеждения, чем бранные слова в адрес противника. Требование нравственной допустимости ораторских приемов, безусловно, относится ко всем выступающим в прениях, однако прокурор, представляя государство всей своей деятельностью, в том числе и речью, должен свидетельствовать, что в обвинении подсудимого с его стороны нет ничего личного, что такие требования, которые предъявлены к подсудимому, государство предъявляет к любому гражданину. Всегда можно найти достойные для выражения своих чувств слова.

2. Понятие и значение защитительной речи

речь обвинитель зашитительный прступление

Защитительная речь - это речь, произнесенная в суде адвокатом, а также иным лицом, выступающим в качестве защитника или самим подсудимым в защиту от обвинения. Защитительная речь - один из важнейших способов осуществления обвиняемым права на защиту. В ней в целостном виде высказывается позиция подсудимого по отношению к предъявленному ему обвинению, приводятся доводы, направленные на опровержение обвинения или смягчение ответственности. Защитительная речь представляет собой кульминацию деятельности защитника, в связи с чем понятия защита и защитительная речь не отделимы. Поэтому для определения значения защитительной речи полезно разобраться в вопросе о сути функции защиты в уголовном процессе.

Деятельность защитника в уголовном процессе и, следовательно, характер осуществляемой им функции определяются тремя основными вопросами: 1) каково процессуальное положение защитника? 2) что является предметом защиты в уголовном процессе -- защита от обвинения или защита законных интересов обвиняемого? и в связи с этим 3) какие интересы обвиняемого являются законными?

Суть первого вoпроса заключается в том, чьи интересы представляет защитник - подсудимого или правосудия. Несостоятельность представлений о защитнике как лице, призванном помогать суду в осуществлении правосудия, существовавших в науке до принятия действующего УПК, сегодня очевидна. Однако и в более поздний период в литературе можно было встретить утверждения о том, что защитник выполняет свою задачу так же, как и суд, всесторонне, полно и объективно, что позиция адвоката должна быть законной, объективной и принципиальной. Следствием подобных взглядов на роль защитника в уголовном процессе является признание правомерной только такой защиты, объект которой - так называемые законные интересы обвиняемого и подсудимого Стремление обвиняемого избежать уголовной ответственности за действительно совершенное им преступление - интерес незаконный.

Однако суть дискуссии не в различных взглядах на понятиятие законного интереса - законным является любой интерес обвиняемого не противоречащий закону, а в том, является ли защита законного интереса процессуальной функцией. Каждый участник уголовного процесса - обвиняемый, потерпевший, гражданский истец - защищает свои законные интересы, однако их процессуальные функции различны. Поэтому содержание функции не может быть определено через понятие законного интереса. Функция защиты состоит в защите обвиняемого (подозреваемого) от обвинения (подозрения). Не интерес защищает обвиняемый или его защитик, а самого обвиняемого от грозящей ему ответственности и наказания. Именно это обстоятельство является ключом к решению всех вопросов, возникающих в деятельности защитника, в том числе и вопроса номер один, самостоятелен ли адвокат в своей позиции по вопросу о виновности обвиняемого.

Вот что пишут по этому поводу Н.С Алексеев и 3-В. Макарова: «Избранную позицию адвокат обязан согласовать с подсудимым, но следовать за ним не может и не должен... Рекомендовать занимать только ту позицию, которую считает нужным избрать обвиняемый, значит снижать эффективность деятельности адвоката.. дезориентировать следователя, прокурора и судей, которые могут... с недоверием отнестись к позиции защитника, считая её сугубо субъективной и полностью зависимой от подсудимого, заинтересованного в исходе дела». Однако совершенно не ясно, почему следование позиции подзащитного снижает эффективность деятельности адвоката и почему заинтересованность обвиняемого в исходе дела делает позицию его защитника более уязвимой. Обвиняемые в исходе дела заинтересован всегда, но его позиция, выраженная в его показаниях, не имеет предустановленной оценки, так же, как и мнение любого другого участника уголовного процесса. Приведенное выше высказывание позволяет сделать вывод, что его авторы считают заслуживающей внимания только такую позицию обвиняемого и защитника, в которой не оспаривается обвинение, поскольку мнение следователя и прокуроре, направивших дело в суд, объективно, т.е. верно.

Такой взгляд не соответствует теории состязательного судопроизводства, согласно которой обвинительное заключение - лишь версия органов, осуществляющих уголовное преследование Позиция защитника отражает версию подсудимого, и она не может считаться более субъективной, чем позиция обвинителя, до тех пор, пока вступившим в законную силу приговором суда одна из рассмотренных судом версий не будет опровергнута При этом каждая сторона доказывает суду правильность своей версии, суд же обязан создать им равные условия для полного и всестороннего исследования обстоятельств дела.

Продолжением критикуемых взглядов является мнение о том, что определяя тактику зашиты, защитник должен руководствоваться своим внутренним убеждением «Нельзя требовать от адвоката, чтобы он строил защит; вопреки своим убеждениям», - писали Н С Алексеев и Т.В Макарова «Любое предложение защитника должно быть выводом из произведенной им оценки всех обстоятельств дела по внутреннему убеждению».

Верность этой позиции опровергается уже ст 71 УПК РСФСР, которая, говоря об оценке доказательств по внутреннему убеждению, называет суд, прокурора, следователя, лицо, производящее дознание но не защитника Аналогии между защитником и обвинителем в этом вопросе нет и не может быть В Д Гольдинер в свое время верно заметил, что психологическое состояние защитника, его отношение к вопросу о виновности или невиновности подсудимого, о доказанности обвинения более сложно и не укладывается в схему «убежден - не убежден».

Внутреннее убеждение является лишь методом оценки доказательств, но не может рассматриваться как гарантия или критерий истины Внутреннее убеждение как судьи, так и адвоката может быть ошибочным, и если адвокат будет следовать своему внутреннему убеждению, то откуда же подсудимому ждать помощи. Изучая уголовные дела, завершившиеся оправдательными приговорами суда первой инстанции или отменой обвинительных приговоров судом второй инстанции, А Д Бойков обнаружил значительное количество дел, в которых адвокаты заранее признали обвинение обоснованным. Причем лишь в некоторых их них обвиняемые признавали себя виновными, в остальных имело место грубое игнорирование адвокатами позиции своих подзащитных, не признававших себя виновными «Желая подчеркнуть свою мнимую объективность, адвокаты спешили признать обвинение доказанным, опровергая показания подсудимых».

Нравственной и правовой основой защиты в уголовном процессе является презумпция невиновности. Наличие или отсутствие вины выясняется в стадиях предварительного расследования и судебного разбирательства, но признать лицо виновным в совершении преступлении вправе только суд. Внутреннее убеждение защитника в виновности подзащитного, сложившееся до вступления приговора в законную силу, никакого правового значения не имеет. Действия защитника вопреки позиции подсудимого есть действия и вопреки презумпции невиновности и по сути отказ от зашиты.

Именно так следует рассматривать высказываемые иногда рекомендации, согласно которым в случае принципиальны» расхождений в позициях подсудимого и его защитника по вопросу о виновности последний либо слагает с себя полномочия, либо занимает самостоятельную позицию вопреки мнению подзащитного. Однако закон, как известно, запрещает отказ от принятой защиты, независимо от того, выражен ли он прямо или косвенно, а занимая иную, чем обвиняемый, позицию по вопросу о виновности, адвокат фактически отказывается от защиты и переходит на позиции обвинения.

Н.Н. Полянский в связи в этим писал: «...чем опытнее адвокат, тем более он приучается не доверять даже «собственному убеждению» в виновности обвиняемого, потому что всякий раз, когда он уже готов остановиться на этом убеждении, опыт приводит ему на память случаи, в которых суд также по внутреннему и добросовестно продуманному убеждению признавал доказанными такие факты, относительно которых он, защитник, точно знал, что они не имели места».

Преждевременное признание адвокатами доказанности обвинения имеет и другое негативное последствие - оно снижает критичность суда по отношению к обвинительным доказательствам и, как верно отмечал АД.Бойков, повышает опасность судебной ошибки. В изученных им делах, суды лишь в 6 случаях из 31 постановили оправдательный приговор вопреки позиции адвоката, в остальных 25 делах суды согласились с защитниками и осудили невиновных.

Изложенное предопределяет ответ на вопрос о самостоятельности адвоката в выборе своей позиции по делу. Являясь самостоятельным участником уголовного процесса, защитник действительно самостоятелен лишь в выборе средств и методов защиты, но его позиция по основному вопросу уголовного дела не может вступать в противоречие с позицией подзащитного, утверждающего о своей невиновности.

Сказанное позволяет утверждать, что все значение защитительной речи состоит в том, что она является наиболее эффективным средством зашиты подсудимого от обвинения, но, защищая обвиняемого, адвокат бесспорно, защищает и интересы правосудия. «Защитник... столько же представитель интересов обвиняемого, сколько помощник правосудия, хотя оказывающий правосудию помощь непременно в одном только направлении- в отыскании и установлении данных в пользу обвиняемого», - отмечал Н.Н. Полянский еще в 1927 году. «Деятельность защитника не носит двойственного характера, она двуедина: отстаивая права и законные интересы обвиняемого, защитник тем самым действует и в интересах государства». Оспаривая виновность обвиняемого, демонстрируя перед судом неубедительность рассмотренных им доказательств, а также изобличающих подсудимого показаний свидетелей, возможность иного истолкования имеющихся сведений, неисследованность версии подсудимого и т.д., защитник помогает суду правильно оценить фактические обстоятельства дела, заставляет критически отнестись к доказательствам, еще раз взвесить все «за» и «против». Если позиция защитника убедительна, суд избежит ошибки, согласившись с его мнением. Отвергая позицию защитника, суд аргументирует свое несогласие с его доводами, что придает приговору необходимую обоснованность и мотивированность. В любом случае защитительная речь способствует эффективному осуществлению правосудия, реализации его принципов, достижению его задач.

Защитительная речь имеет и определенное воспитательное значение, которое проявляется в том, что она убеждает присутствующих в справедливости состязательного судопроизводства, подлинном равноправии сторон, возможности эффективно реализовать право на защиту. Для всех присутствующих в зале судебного заседания происходящее в суде служит правовым и нравственным уроком, однако нельзя говорить об одинаковом воспитательном воздействии защитительной речи на всех слушателей. Наше общество еще не вполне готово правильно оценивать деятельность адвоката в уголовном процессе. Порой от защитника ждут оправдания во что бы то ни стало, противоречащих закону действий. Иногда его выступление в защиту обвиняемого присутствующими истолковывается как необъективное.

Осуществление защиты - во многих случаях задача гораздо более трудная, чем поддержание обвинения. Прокурор имеет право и обязан, руководствуясь своим внутренним убеждением, отказаться от обвинения, прокурор не может быть принужден к осуществлению обвинительной деятельности вопреки его внутреннему убеждению. Защитник же, выполняя принятые на себя обязательства, зачастую вынужден действовать именно вопреки своему внутреннему убеждению, а это трудно Убежденность помогает судебному оратору отстаивать свое мнение, придает его речи силу и выразительность, однако отсутствие у защитника убеждения в невиновности подзащитного полностью компенсируется убеждением в незыблемости презумпции невиновности дающей ему нравственное право отстаивать версию подсудимого до последнего шанса. При этом защитник обязан быть объективным - он не может произвольно толковать доказательства и не имеет права на ложь.

Не переступить при этом нравственных требований, чувства совести, удержаться на тонкой грани допустимого - задача психологически очень трудная, но не недостижимая. О тактике коллизионной защиты разговор пойдет несколько позже.

Размещено на Allbest.ru